Уроки Лагона: Беги или гори

Или нет.

В своей новой приятельнице я ошиблась, надо признать. Потому что в следующую секунду она подошла к Маронгу и чувствительно пнула его под дых.

– Идиот, – её голосок звенел лицемерным сочувствием высшей пробы. – Я же сказала, что Трикси Бланш вышла от мастера Лагона невредимой. Вы понимаете, что это значит?

– Это значит, что добыча у меня такая же крутая, как я сам, – послышалось скромное. – Она сама кому хочешь может голову задурить… Ну, кому добавки от меня?

– Тейт! – выдохнула я, оборачиваясь. От напряжения ноги подломились, однако он успел поймать меня на руки и прижать к себе, как принцессу. – Как там твоё наказание?

– Я слишком крут для каких-то там наказаний, – гордо заявил он, улыбаясь. От него веяло солнцем, хотя небо над Лагоном уже потемнело. – Мастер Аринга сказала, что ей надоело заделывать лишние дыры и я могу валить, куда хочу. А я хочу к тебе. Эй, вы ещё здесь? – добавил он угрожающе, обводя компанию агрессоров долгим взглядом, и оскалил зубы.

Через полминуты на площадке остались только мы втроём. Обморочную даму сообщники бесцеремонно уволокли за руки и за ноги, как труп.

Моё состояние было немногим лучше, чем у жертв эмпатической атаки. Голова кружилась, купол съёжился до жалких полутора шагов. Но Тейта я, кажется, понимала и без сверхспособностей.

Как и он меня.

– Пойдём домой? – тихо спросил рыжий. И обернулся: – Спасибо, Лиора. Ты лучшая.

– Сочтёмся, – махнула рукой она. Высокие скулы порозовели. – И ты мне должен ещё за одежду для Трикси.

– За эти-то тряпки? – смешно задрал брови Тейт. – Да ну тебя. Не мелочись. Будь щедрой!

Лиора фыркнула и, не прощаясь, скрылась в зарослях кустарника. Рыжий же переступил с одной ноги на другую и побежал по Лагону в стремительно густеющих сумерках, быстро и пружинисто.

– Очень устала? – Его дыхание опалило мой висок.

– Угу.

Он ничего не ответил, только припустил ещё шустрее, едва ли не взлетая над землёй. Через четверть часа мы оказались у подножия огромного дерева в шесть обхватов толщиной. Между корней виднелась широкая нора, едва прикрытая вьюнами. Рыжий отвёл плети ногой и спрыгнул.

– У вас что, дверей не бывает? – заплетающимся языком поинтересовалась я.

Тейт аккуратно поставил меня на пол и улыбнулся:

– Растения сторожат лучше дверей. Чужаков просто задушат. А на вход сверху для верности ляжет Шекки.

– Шекки?

– Мой айр, – пояснил он довольно. – Крылатый, помнишь?

Я помнила, разумеется. Но очень, очень хотела прилечь.

Через некоторое время дурнота схлынула. Тейт суетился вокруг, то воду подносил, то лепёшки из листьев… Кстати, он всё-таки намазывал на них паштет, потому что так удобнее, и плевать ему было на всякие «принято» и «прилично».

Это вызывало улыбку.

Когда комната перестала вращаться перед глазами, рыжий отвёл меня на самый нижний этаж, где располагались удобства и «банный» комплекс. Перспектива наконец-то нормально вымыться взбодрила не хуже местного чая из коры.

Сама «ванна» выглядела диковато, на мой вкус. Вернее, их было две. Они напоминали бочки около метра диаметром и ровно вдвое больше по высоте. Туда полагалось забираться по лесенке и, сидя на первой ступени, примерно по пояс в воде, оттираться комком жёстких ниток. При необходимости можно было спуститься на вторую или третью ступеньку, погружаясь в итоге по шею. В первой бочке находился очищающий раствор, во второй – вода с небольшим добавлением смягчающего отвара. Мыть голову полагалось у стены, с помощью кадки и ковшика. Вместо шампуня использовался сухой, сильно пенящийся порошок и масло для разглаживания.

Голову Тейт мне вымыл сам, не слушая возражений. И, честно говоря, я была ему благодарна – слишком уж устала, где там возиться с разведением порошка в нужных пропорциях! Масло смылось не сразу, хорошо, что горячая вода не иссякала. Затем рыжий помог мне забраться в бочку, принёс отрез мягкой толстой ткани вроде флиса, чтобы завернуться после купания, и вышел. Подсматривал или нет – не знаю, но вернулся только тогда, когда я уже перебралась во вторую бочку, смывая чистящий раствор и отогреваясь, и надолго замерла на нижней ступеньке. Тейт собрал мою разбросанную одежду, аккуратно сложил на скамье, сам разделся и сел у стены – отмываться.

Я наблюдала за ним из-под полуприкрытых век. В висках стучало от горячей воды и крайней степени усталости. Он поливался, отфыркивался и, кажется, совершенно не стеснялся своей наготы.

«Неужели мастер не преувеличивал? – промелькнула дурацкая, несвоевременная мысль. – Правда – восемнадцать?»

Пришлось ущипнуть себя за ногу, чтобы не думать о всяких глупостях. И без того хватало забот. Взять хоть сегодняшнюю компанию с Маронгом во главе. Вряд ли это последние, кто возжаждет чужую добычу. Слишком многие гонятся за дармовой силой. А мне, по большому счёту, не на кого положиться. Тейта могут завтра точно так же отправить на отработку. Или он сам пойдёт в свою мастерскую и застрянет на целый день.

Стервятники только того и поджидают…

Здесь у меня нет семьи. Нет опасной и немного безумной мамы, двух братьев и смышлёной сестрёнки Нэсс, нет папы с его связями на уровне замминистра. Нет дяди Эрнана, который со своей шестой ступенью в эмпатии и телепатии раскатает в лапшу любого из местных, кроме разве что мастера Лагона. Нет даже зловредной кузины Лоран, неистощимой на пакости, но зато способной одним взмахом ресниц приструнить банду хулиганов.

Я одна. Шрах, что я здесь делаю?..

– Трикси?

Рыжий прикоснулся к моему лицу, заставляя открыть глаза. Он стоял на лестнице, облокотившись на край бочки. Нас разделяла только зеленоватая вода и пять сантиметров дерева.

Вот бесстыжий.

– Где моё место, Тейт? – спросила я вслух. – Здесь, в вашем непонятном мире, шрах его побери, где моё место?

Он недоумённо нахмурился. А у меня закончились силы – разом, словно их и не было. Я изнеможённо ткнулась лбом ему в плечо, цепляясь пальцами за край бочки. Рыжий сперва растерянно поглаживал меня по спине, потом бережно поцеловал.

– Не надо.

– Почему?

Ведь правда не понимает, кажется.

Восемнадцать любовниц или нет, а очередной девочкой-с-порядковым-номером я становиться не хочу. Даже если страшно устала, запуталась и вообще всё плохо. Прорвусь, обязательно. Наизнанку вывернусь. И если уж не сумею вернуться домой, то найду себе место здесь. Не за чужим плечом.

Такое, где буду чувствовать себя… правильно.

– Потому что.

– Тогда поплачь, – посоветовал рыжий тихо. – Тоже помогает.

А может, и понимает.

Пока я тихо сопела ему в плечо, пытаясь не думать ни о чём, он переминался с ноги на ногу, покрываясь мурашками от сквозняка, и не задавал вопросов. Потом дождался молчаливого разрешения, спрыгнул на пол и ушёл в свой угол, вымывать остатки пенного порошка из волос, которые из-за влаги казались насыщенно-красными и облепляли шею, как кровавые подтёки.

– Спасибо, – пробормотала я под нос.

Но рыжий, конечно, не услышал.

Наверное, и к лучшему.

Глава 6. Иллюзии

То, чего нет, но что всё-таки есть. Но на самом деле нет. Или есть. В общем, как условитесь.

Из свитка «Загадки Лагона»

На следующий день у меня были грандиозные планы – заглянуть в ложу овеществлённого ничто, познакомиться со своим будущим мастером и соучениками, а вечером, если позволит время, приобрести одежду на смену. Всё-таки один комплект нижнего белья – намного меньше, чем нужно для нормальной жизни.

Но не вышло.

А всё потому, что я свалилась с жуткой, выматывающей лихорадкой. Почти трое суток не могла ни есть, ни пить, ни спать толком, постоянно пребывая в полузабытьи. Мне мерещилось то безбровое лицо Кагечи Ро, то испуганная физиономия Тейта, а потом выкатились откуда-то из глубин подсознания синие чешуйчатые кольца щупалец. После этого жар спал, и сознание вернулось, хотя слабость и осталась.

– Руки убери.

Такая вот первая осмысленная фраза после пробуждения… Показательно, что ни говори.

Рыжий, которому эти самые наглые руки принадлежали, отпрянул и быстро прикрыл меня одеялом, словно так и было. Слабое утешение, учитывая, что вся моя одежда, включая нижнее бельё, находилась в изголовье, отстиранная и аккуратно сложенная в стопку.

– Ничего такого, – произнёс Тейт таким тоном, что сразу стало ясно: как раз очень даже «чего»! – Я за тобой три дня ухаживал, мыл, кормил… и остальное, – деликатно обобщил он.

– Спасибо, – сухо отозвалась я, пытаясь одновременно сесть и удержать сползающее одеяло на груди. Постель представляла собой гнездо из пышных перин и достаточно жёстких одеял разной толщины, расположенное прямо на полу, у стены. С одной стороны, хорошо – не упадёшь во сне. А с другой – вставать не слишком-то удобно, особенно с непривычки. – Кстати, сейчас какой день?

– Сейчас ночь! – жизнерадостно улыбнулся рыжий, извернулся и подполз ко мне вплотную. Понял, кажется, что на него особо не сердятся, а значит, можно бесстыдничать дальше. – Ты как себя чувствуешь? Я вот, когда ты болела, вообще не мог понять, что ты говоришь! Вроде слова знакомые, а вот вообще ни финта не ясно. Просишь чего-то, но, хоть убейся, не понятно – пить тебе или наоборот…

Я почувствовала, что заливаюсь краской. Конечно, без купола считывать образы он не мог, и наверняка возникали сложные ситуации. Но неужели нельзя просто деликатно обойти всякие физиологические подробности? Никак не пойму, помесь он бесчувственного бревна с дикарём или тонко чувствующий манипулятор. Или это вообще шраховы культурные различия?

– Хватит, сказала же – спасибо, – с трудом выдавила я и машинально притронулась ладонями к горящим щекам. Благие намерения у Тейта или нет, а углубляться в детали ухода за больными совсем не хотелось. – Я поняла уже, что ты обо мне заботился. Молодец, хвалю и так далее. Но сейчас лучше скажи, что это вообще было?

Тейт вытянулся рядом со мной, заложив руки за голову. Осветительные шары вроде тех, что сопровождали нас в подземелье, кружились под низким потолком. Стены утопали во мраке, можно было разглядеть только несколько больших ларей по правому краю комнаты и вазу в половину человеческого роста, из которой выпирала волна белых цветов со слабым пыльно-сладковатым запахом.

Романтическая атмосфера, ничего не скажешь… Я скосила глаза, осторожно рассматривая Тейта, наполовину укрытого одеялом. Интересно, а он-то одет? Рыжий, точно уловив мои мысли, небрежно провёл ладонью по прессу, спуская тонкое одеяло ещё ниже, и улыбнулся, глядя из-под прикрытых ресниц.

Позёр.

– Ну, сначала вроде как лихорадка началась. Но ты ещё и задыхалась, причём странно как-то – воздух хватала ртом и всё никак успокоиться не могла. Ро приходил и осмотрел тебя, но понял только, что лучше бы ты кижу не ела, от этого горло отекло… и так далее, я не вникал. Мы напоили тебя таким специальным лекарством, которое всю гадость выводит, Ро жар сбил. А на следующий день – по новой, – нахмурился он. – Ещё хуже, чем накануне. Мы уже думали, что конец, но тут заползает мастер Оро-Ич и говорит… Ну, это не важно, что он сказал, – ловко свернул с темы рыжий. В мыслях у него промелькнуло воспоминание о нагоняе и что-то насчёт маленьких поганцев, которые не зовут старших, когда надо, а когда не надо – их из покоев не выпроводишь. – В общем, он тебя по-своему полечил и сказал, что ты голову перенапрягла. Но и отравилась тоже. Там целый свиток лежит, что можно есть, а что нельзя. Потом почитаешь сама…

А вот теперь я покраснела до ушей. Почему-то безграмотность – относительная, дома-то у меня в активе было четыре иностранных языка на том же уровне, что и родной – смущала больше наготы. Как-то не хотелось прослыть в глазах Тейта дурой.

– Не умею.

– Ну, естественно, – отмахнулся он, переворачиваясь на бок. И стало заметно, что лицо у рыжего осунулось, а губы растрескались, как будто не только я болела всё это время. Волосы у нас обоих спутались так, что больше напоминали паклю. – Слушай, Трикси, может, поспим немного? Хотя бы пока не рассветёт.

В груди у меня что-то дрогнуло. Он что, правда все три дня от меня не отходил, без сна и отдыха? В буквальном смысле?

– Устал? – Голос прозвучал хрипловато.

– Нет, – гордо ответил рыжий. И быстро сдулся: – Но спать хочу.

– Давай поспим, – согласилась я, но потом добавила, подумав: – Но сначала мне надо пить. И наоборот.

В итоге засыпали мы, хихикая и толкаясь. А проснулись, как молодожёны: я на груди у рыжего, завёрнутая в одеяло, как гусеница. Он пытался встать, не потревожив меня, но, конечно, не преуспел.

Утро получилось торопливым и беспорядочным. Тейт хаотически носился из кладовки в комнату, от жаровни к столу, сверяясь со свитком безопасных продуктов. Я, шипя и ругаясь себе под нос, пыталась одновременно прочесать мокрые после купания волосы и правильно обмотаться злополучными шарфами. Воспроизвести рыхлый, сбитый набок тюрбан ещё более-менее получилось, но волны мягкой ткани на плечах не держались и сползали. И так продолжалось, пока рыжему не надоело смотреть на мои мучения, и он не принёс несколько булавок из прозрачного материала, чтоб закрепить накидку.

После этого мы наконец взгромоздились на подушки и приступили к завтраку.

Вот интересно, почему почти в любой культуре «правильная и приличная» поза – самая неудобная? Заберись на высокую подушку, спусти ноги с одной стороны, да ещё чтоб это красиво выглядело… У нас сидеть с прямой спиной, сведя коленки, тоже не слишком комфортно, но лагонские правила этикета побили все рекорды.

– Аппетита нет? – сочувственно поинтересовался Тейт и, запрокинув голову, допил остатки густого супа из миски.

Я посмотрела в свою плошку, где лежала рассыпчатая красноватая каша, сухая и безвкусная, затем перевела взгляд на горку из натёртого стружкой вяленого мяса фуубе и крупитчатые ломтики какого-то зеленоватого овоща с фиолетовыми семечками. Запивать эти невообразимые деликатесы полагалось шергой или простой водой.

Да уж…

– Не то чтобы нет, – деликатно ответила я, стараясь не показывать неудовольствия. Всё-таки Тейт старался для меня. Конечно, ради собственной выгоды в конечном итоге, но мало кто станет так заботиться о фактически незнакомом человеке, который к тому же находится в полной зависимости от него. – Просто не привыкла ещё.

– Ничего, вот скоро рванём на заготовки, я подзаработаю немного и свожу тебя в одно классное место, – затараторил рыжий и, перегнувшись через стол, погладил меня по щеке. Пальцы были жёсткими и горячими, словно теперь у него самого разыгралась лихорадка. – Митчи вообще круто готовит, я ей дам твой свиток, она что-нибудь придумает. Кстати, я толкнул твои механизмы ребятам из ложи искусников, сотню дали сейчас, ещё две обещали потом, когда с устройством разберутся…

Тейт трещал безостановочно, умудряясь периодически тянуться через стол и прикасаться то к моему лицу, то к коленям. Эмпатический купол был свёрнут до минимума, но между нами словно протянулась тонкая нить иррациональной связи. И сейчас я чувствовала, что, хотя рыжий изображает жизнерадостность, на самом деле чувствует себя виноватым. Он снова был в чёрном трико, огненно-рыжие волосы стояли дыбом – нет, правда, прямо как обгорелая спичка с языком пламени.

И подумалось вдруг, что я очень-очень не хочу, чтобы он погас.

– Всё в порядке, – вырвалось у меня. Тейт удивлённо округлил глаза. – Нет, серьёзно. Ты не виноват.

– Читала мысли? – насупился он. – Как мастер Оро-Ич?

– Нет. И мне до него очень далеко, кстати. Но ты сейчас фонишь на всю комнату, – солгала я и уткнулась в свою плошку, глотая сухую кашу. Не говорить же, что чувствую его, как раньше чувствовала на расстоянии смену настроения у Тони с Кевином и у Нэсс. Одно дело – братья и сестра, и совсем другое – полузнакомый парень.

– Если бы я вернулся пораньше, то эти балбесы бы к тебе не полезли и ты бы не сорвалась вот так, – проронил он и стиснул зубы. На долю мгновения второй, тёмный и жуткий уровень сознания приоткрылся, и на меня словно дохнуло смертоносным жаром, но почти сразу этот кошмар заглушили привычно яркие и чистые эмоции. – Ну, Маронг Игамина с компанией. Думал, если Боззу хорошенько отделаю, они не сунутся…

– Не бери в голову, – улыбнулась я уже по-настоящему, стараясь не думать о бездне, сокрытой в глубинах разума Тейта. Разберусь потом… Если захочу. – Я сама могу за себя постоять. А с тобой я тем более в безопасности.

– Это иллюзия, – ответил рыжий неожиданно серьёзно и уставился на меня в упор. Синий цвет глаз в полумраке превратился в чёрный. – Абсолютной безопасности не бывает… Айе, ладно. Пойдём, познакомлю тебя с мастером из твоей ложи, только сначала решим, с каким именно.

Посуду он быстро перемыл в большом чане, затем укутал шею и плечи отрезом сочно-алой ткани – я успела разглядеть, что один из ларей был доверху набит почти одинаковыми шарфами-накидками – и мы понеслись к мастерским. Тейт, похоже, в принципе не умел ходить медленно, только бегать или скакать с горки на горку. А по пути ещё и умудрялся рассказывать об обычаях Лагона, не сбивая дыхания.

Вообще-то в каждой ложе был не один мастер, а несколько. Считались они абсолютно равноправными, но кто-то, как и у нас, пользовался большим уважением и популярностью, а кто-то имел не слишком хорошую репутацию. Мастеру прислуживали до пяти подмастерьев, в чьи обязанности входило обучение новичков. Словом, попасть в личные ученики к именитому учителю сразу мне не грозило.

Может, оно и к лучшему?

– Вообще сейчас из ложи овеществлённого ничто у нас только четыре мастера на месте, остальные странствуют, – пояснил Тейт. Он бежал спиной вперёд на приличной скорости и сильно жестикулировал; от энергии и сил его буквально распирало, и я невольно заразилась этой бодростью. – Аринга Китасса, ты про неё слышала. В принципе, вариант. Она любит порядок, часто обходит Лагон, следит, чтобы все соблюдали правила… Потом мастер Ао, но к нему лучше не соваться, он жёсткий – жуть, а ты неженка. Часто бьёт учеников, хотя и силён в овеществлении. Потом Сафира Акка, – продолжил он и мечтательно зажмурился. – Она красотка и вообще крутая, но к ней тоже лучше не надо, женщин не любит, особенно симпатичных. Остаётся мастер Ригуми Шаа, и вот он очень крутой! С ним можно попробовать, он строгий, но добрый. И сильный. Его сам Оро-Ич учил.

– Мастер Лагона? – удивилась я. – А разве он не из этих, как их… внимающих и поющих?

Рыжий расхохотался и заложил вокруг меня петлю:

– Ну ты даёшь! Мастер Лагона – значит, лучший во всех ложах. А у вас не так?

Я вспомнила директора нашей школы для детей с особыми возможностями – беспомощного псионика, зато неплохого юриста с широкими связями. Высокого, атлетически сложенного, с модной бородкой… Он держался как полновластный хозяин, как король. А когда дядя Эрнан пришёл к нему разбираться из-за приставаний к Лоран, этот блестящий красавчик затрясся, как желе, и позеленел.

М-да…

– У нас по-разному, – уклончиво ответила я, хотя за родину стало немного обидно.

Впрочем, логично, что местных безбашенных магов может держать в узде только сильнейший. У нас для давления на самых могущественных псиоников есть полиция, тюрьмы, армия, в конце концов. Попробуй я провернуть что-то подобное недавнему фокусу с Маронгом у себя, то, будь пострадавшие даже опасными преступниками – насильниками и убийцами, меня бы закрыли лет на десять в исправительных учреждениях. Или купировали бы способности до второй ступени, медикаментозно и необратимо.

– Ага, оно! – воскликнул вдруг Тейт, резко остановился и схватил меня за локоть, едва плечо не выбив из сустава. – Чуть не пробежал мимо.

Я недоумённо оглянулась по сторонам, отыскивая вход в мастерские. Вокруг метров на тридцать во все стороны расстилался луг с лиловато-голубыми цветами, затем виднелась череда невысоких холмов, белые площадки, живописные груды камней. Остальное терялось в тумане, однако конкретно на лугу ничего особенно выделяющегося не было.

Или было?

Сощурившись, я повернула голову, нарочно рассматривая ближайший участок боковым зрением. И цветы, прежде бледно-голубые, приняли насыщенный пурпурный оттенок, образовывая двухметровый круг… Или померещилось? Они правда изменили цвет или изначально были такими?

– Там? – неуверенно спросила я, указывая на него.

Рыжий просиял и энергично мотнул головой:

– Угу. Как заметила?

Действительно, как? Хороший вопрос…

– Почувствовала, наверное.

– Значит, мастер Оро-Ич не ошибся, – подытожил Тейт. – Ну, идём, я тебя представлю. К кому напросишься, решила уже?

Я только вздохнула, прокручивая в голове информацию. Ао точно не подходит, если он любитель распускать руки. Ревнивая дамочка, как там её, Сафира – тоже не вариант. К Аринге рыжего отправляли, чтоб он под её началом отбыл наказание и восстановил мостовую. Представляю, что из этого вышло… Значит, не стоит.

Оставался один кандидат.

– Ригуми Шаа.

– Отлично! – обрадовался рыжий. – Там, правда, есть небольшая проблема, но ты справишься, думаю. К тому же идти совсем недалеко! – добавил он и, не позволив опомниться, толкнул прямо в пурпурную куртину цветов.

«Какая проблема?» – хотела спросить я, но в следующую секунду земля под ногами исчезла, и все вопросы вылетели из головы.

Подозрительно знакомые ощущения – полёт, тёплый воздух… Шрах, кажется, знаю теперь, кто создавал купол над Лагоном!

Надолго аттракцион не затянулся. Перед самым концом вертикального туннеля что-то вроде восходящего потока замедлило наше падение, и я плавно приземлилась. Рядом с воплем спланировал Тейт, с ходу делая стойку на руках, и через кувырок принял нормальное положение.

– У тебя с головой всё в порядке? – мрачно поинтересовалась я, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

Тейт невозмутимо откинул концы накидки за спину:

– Угу, Ро только вчера проверил. Он вообще часто у меня голову проверяет… почему-то.

– Предупреждать заранее можно?

– В следующий раз – обязательно, – с невероятным обаянием улыбнулся он, и у меня вырвался обречённый вздох: врёт ведь.

Рыжая зараза.

Мастерские овеществлённого ничто изрядно напоминали убежище свободных. Минут десять мы брели по широким туннелям, ветвящимся и то и дело упирающимся в пропасти. Точно так же пахло морем и сыростью, правда, несколько слабее. Стены и потолок были укреплены полупрозрачным тёмно-зелёным камнем, похожим на кварц, и представляли собой весьма опасную поверхность со множеством выступающих кристаллов и бритвенно острых кромок. Для пола использовали другую породу, вроде золотистой пемзы, но потвёрже. Через каждые двадцать шагов с потолка свисала гроздь светящихся розоватых шаров. До одной, болтающейся почти на уровне глаз, я рискнула дотронуться: тугие пузыри, в которые накачана горячая жидкость. От грозди ощутимо несло гнильцой.

Бр-р-р.

Дважды навстречу попадались ученики. Первая пара, мужчина в свободном жёлтом костюме и невысокая пухлая женщина в трико с необъятным пурпурным шарфом, нас проигнорировала. А вот высокий худощавый парень, беловолосый и красноглазый, угрожающе оскалился. У меня по спине мурашки пробежали.

Сразу вспомнились слова Тейта об иллюзии абсолютной безопасности.

– Слушай, – спросила я, когда патлатый блондин скрылся из виду. – А ты просто доведёшь меня до нужной мастерской, а потом уйдёшь?

– Ага, – склонил голову к плечу рыжий. И подозрительно скосил глаза: – Ты что, трусишь?

– Ну…

– Я тебя потом заберу, вечером, после своих занятий. Буду ждать на закате там, наверху, – ткнул он пальцем в потолок. – А в мастерской обычно не принято нападать.

«Обычно не принято»? Успокоил, нечего сказать.

Туннель вывел к очередной пропасти. Здесь, к счастью, в отличие от убежища свободных, сигать никуда не понадобилось – с края на край был перекинут широкий мост без перил. Мы миновали его и упёрлись в высокую и длинную арку, резко поворачивающую в толще камня. Я шагнула за Тейтом… и едва поборола желание хорошенько протереть глаза.

По моим расчётам, это место находилось на глубине примерно десять-пятнадцать метров, но потолок испещряло множество окон причудливой формы, через которые лился яркий солнечный свет. Сама пещера оказалась многоуровневой, с выступами и ямами, и дополнительно пространство разделяли каменные столбы, покрытые резьбой. В стенах располагались на разной высоте комнаты-ниши. Запах сырости и моря исчез, зато повеяло сухой листвой и чем-то кисловатым.

А ещё здесь находилось одновременно больше учеников, чем я уже успела увидеть за все предыдущие дни. Они не толпились, собирались максимум по трое-четверо. Каждая группка работала над собственным уникальным заданием. Те двое, что сидели ближе к выходу, прямо из воздуха выплетали длинные светящиеся гирлянды. В первой нише по правую руку несколько учеников буквально месили спину какого-то корчащегося существа с кучей клешней. Айр? Дальше две девушки просто сидели, взявшись за руки, но камень под ними непрестанно менял цвет: синий, алый, золотой…