скачать книгу бесплатно
– Присаживайся, если уж не собираешься уходить.
– Я не собираюсь рассиживаться с тобой, как ни в чем ни бывало! Просто прекрати меня цеплять! Оставь в покое!
– А что если мне нравится тебя цеплять? М?
– Ты ужасен! – с презрением цежу сквозь зубы и от отчаяния бросаюсь на него с кулаками, но в следующую секунду уже жалею о необдуманном поступке, потому что одним ловким движением Томми скручивает мне руки и подминает меня под себя.
– А ты прекрасна, – с притворной нежностью шепчет он, но его холодный взгляд обжигает так, что у меня перехватывает дыхание. – Прекрасна, даже когда лжешь, глядя мне в глаза, – Томас медленно проводит костяшками пальцев по моей щеке, ускоряя и без того сходящее с ума сердцебиение. Однако внезапно ласковое прикосновение сменяется грубым, когда его пальцы до боли сминают подбородок, заставляя меня посмотреть прямо в его жгучие опалы. – Но прекрасна ты только снаружи, – Томас склоняется к самому уху и я ощущаю, как с каждым новым вдохом его грудь вздымается все сильнее, придавливая мою, – а внутри ты просто отвратная. – Горячий шепот словно въедается в мою кожу, но смысл его слов заставляет в секунду замерзнуть и сжаться в комочек.
– А разве тебя это волнует? – отчаянно сиплю я и предпринимаю попытку оттолкнуть его от себя, но парень даже и не думает ослабить напор. – Раз я такая отвратная, отвали от меня!
Извиваюсь под ним, желая исчезнуть, однако стоит заметить в его потемневших глазах яростную борьбу с самим собой, и я замираю, боясь даже вдохнуть, потому что только сейчас осознаю опасную близость наших тел. Правда, все же здравый смысл берет вверх над крохотным мозгом американца, и тот слегка поднимается на локтях, но по-прежнему удерживает на месте, нависая надо мной.
– Больше не волнует. Как и слезы в глазах, которые я намерен сделать главным твоим аксессуаром на целых три месяца.
После этой угрозы, что будто копье, слетела с ядовитого языка братца, Томми отпускает меня и рывком поднимается на ноги. Не теряя ни секунды, я отползаю на противоположный край кровати. Хочется бежать от него как от открытого огня и скрыться от его пронизывающего взгляда, который вынуждает чувствовать себя беззащитной перед ним.
– Больше не смей ко мне прикасаться! – требую сдавленным голосом, нервно поправляя волосы. Выдохнув, я на дрожащих конечностях слезаю с кровати и осторожно двигаюсь к выходу, соблюдая максимальную дистанцию между нами. – Я не твоя игрушка. И ты не будешь запугивать меня! Все, что случилось сегодня в кафе, я тоже не забуду, будь уверен.
– О, я очень на это надеюсь, – хладнокровно произносит он с хищным оскалом на лице. – Надеюсь, ты дашь мне отпор. Потому что если мне будет скучно, я зайду дальше.
Ловлю ртом воздух и, не в силах ответить на мерзкую провокацию, выбегаю из комнаты, хлопнув дверью так, что петли, наверное, едва выдерживают такой удар. А когда оказываюсь на безопасном расстоянии от этого самодовольного подлеца, невольно провожу пальцами по месту, где еще секунду назад ощущала его жесткое прикосновение. Сердце бьется с такой силой, что в груди становится тесно от боли. Однако в преддверии семейного ужина стараюсь как можно быстрее взять себя в руки. Ведь самое худшее, что я могу сделать для себя – это позволить ему подумать, что он сумел запугать меня.
Глава 12
Томми
Закрыв глаза, стою посреди комнаты и наслаждаюсь предвкушением. Вот и стерта прошлая робость этой девчонки, сброшена лицемерная маска. Почему-то именно сейчас она кажется мне настоящей. И мне это нравится. Нравится чувствовать ее. Хотя и не должно. Желание броситься вдогонку за наглой стервой буквально раздирает изнутри, но я не имею права проявлять слабость. Мне до нее нет никакого дела. Это всего лишь развлечение. Для нас обоих. И то, как эта малышка себя ведет, только подтверждает мою правоту. Однако сам не знаю почему, но все эмоции сейчас обострены до предела. Они бурлят в душе, грозя разрушить самообладание. А ведь мне стоит держать ситуацию под контролем, не позволяя девчонке нарушить ход игры. Меня больше не волнует, почему она лжет. Я просто хочу наказать ее за обман. А если правда окажется сокрушительной, то мне не удастся этого сделать.
Громко выдыхаю. Чёрт, она точно когда-нибудь сведет меня с ума. А может, уже? Невесело усмехаюсь, прикинув,насколько эта догадка может оказаться правдивой. Поворачиваю голову в сторону зеркала и замираю, увидев свое отражение. В глазах калейдоскоп эмоций, они горят то злостью, то осуждением, то желанием. Прохожусь языком по нижней губе, а потом растягиваю их в сумасшедшей улыбке. Главное не потерять себя в этой игре. Девчонка не должна стать для меня панацеей. Ведь то, что она сделала со мной так просто не излечить. Или я просто не хочу, чтобы это лечили.
Раздраженно тру лицо, пытаясь отыскать в собственной голове хоть одну здравую мысль. Только вот они ускользают от меня подобно песку сквозь пальцы. Невольно вспоминаю, как она на меня смотрит. Так беспомощно, так отчаянно, будто на самом деле ничего не понимает. Но я-то знаю, что, несмотря на ангельскую внешность, наша маленькая принцесса очень талантливый манипулятор. Ничего, малышка, я заставлю тебя пройти через все круги ада, чтобы ты ощутила хоть каплю того, что пришлось испытать мне. Целое лето. В нашем распоряжении целое лето. Вновь улыбаюсь своему отражению, глядя, как в злобном оскале растягиваются уголки губ. Нет. Я точно не в себе! Пора спускаться к ужину, вечер обещает быть томным…
Мия
Усевшись за стол, я практически не разговариваю с родителями. Все мысли заняты им, моим кудрявым кошмаром. Как бы я не пыталась храбриться после нашего разговора, ничего у меня не выходило. Волк в овечьей шкуре – это определенно о моем сводном брате. И у меня нет другого выхода, кроме как начать обороняться. Я не хочу быть мишенью для его развлечений. Рассказать обо всем его отцу? Безусловно, я бы с огромным удовольствием попросила Александра посадить сыночка на привязь, как цепного пса. Только вот из-за проблем с этим недоноском расстраивать маму я не хочу и не буду. В ее жизни и без того было немало неприятностей, и только рядом с этим мужчиной она стала счастливой. Да я и сама вижу, как он любит мою маму и как хорошо относится ко мне. Александр принял меня как родную, а на это способен далеко не каждый. И я не имею никакого права разрушать нашу семейную идиллию из-за приехавшего американца. Тем более братец, видимо, только этого и ждет, если я правильно поняла его намерения. Другой здравой причины такой агрессии я не вижу. Скорее всего Томас действительно просто ревнует отца. Но разве Александр давал ему повод? Напротив. Он сам пригласил сына в гости, чтобы наладить общение, которое по какой-то причине испортилось много лет назад. Так что нет. Сама разберусь. Три месяца не так уж и много.
– Я сейчас умру! В этом доме меня хотят заморить голодом? – как раскат грома гремит позади меня голос Томми, вынуждая на секунду прикрыть глаза.
Легок на помине. С опаской поворачиваюсь и вижу довольную физиономию мерзавца. Жаль, что моим надеждам на то, что он не почтит нас своим присутствием, сбыться не суждено. Теперь придется терпеть его выходки до конца ужина.
– Ну что ты, мой мальчик, присаживайся, а я пока открою бутылку вина. Ты ведь составишь нам компанию?
На театрально нахмуренном лице Томми внезапно расцветает светлая улыбка. Ну да, кто бы сомневался. Не отдавая себе отчёта, я пристально изучаю его внешний вид. Обтягивающая белая футболка нагло демонстрирует прекрасно сложенное тело, в комплект к ней надеты простые серые шорты. Но даже в таком домашнем наряде от него веет опасностью. Особенно когда замечаю пляшущих в его глазах чертей. И, встретившись с ним взглядом, я так резко отворачиваюсь, будто меня ошпарили кипятком. Грудь начинает вздыматься с бешеной скоростью, потому что воздух в его присутствии катастрофически отказывается поступать в легкие. Пока мама накладывает пирог Александру, Томми нагло усаживается рядом со мной и придвигает мой стул ближе.
– Почему ты покраснела? Здесь слишком жарко для тебя? – шепчет он прямо мне в ухо. Близость его губ, горячее дыхание и запах вмиг пытаются захватить меня в коварный плен, но я не позволяю вскружить себе голову.
– Не бери на себя слишком много, – стараюсь говорить ровным тоном и, отстранившись, встречаюсь с его взглядом.
Слишком американец сейчас близок, я бы даже сказала, опасно близок. Тут же отворачиваюсь, пытаясь унять нарастающее волнение. Слова, сказанные им в спальне, вспыхивают в голове пугающим эхом. Отчего-то сейчас я кажусь себе ужасно слабой. Я буквально опустошена терзающими мыслями, и сил продолжать с ним диалог просто нет.
– Томас, подай свой бокал, – нарушает напряженную тишину Александр, и я ощущаю, как пристальное внимание Томми переключается на отца. Сглатываю и провожу влажными ладонями по бедрам. Господи, нужно срочно вырабатывать иммунитет к воздействию этого парня, иначе сдохну от передозировки его присутствия.
– Мия? – обращается ко мне отчим, протягивая бутылку вина, чтобы налить в бокал.
Однако сразу ответить мне мешает горячая ладонь, что неожиданно легла на поясницу, заставляя вздрогнуть.
– Нет, – сипло слетает с моих губ, – нет, я не хочу,спасибо, пап.
Выдавливаю из себя улыбку, чтобы не выдать панику, от которой у меня стиснуло горло. Думаю, зря я отказаласьот алкоголя в данной ситуации.
– Дети, – тон Александра меняется, и он переводит взгляд на маму, прежде чем продолжить. – Томас. К сожалению, мне не удастся сдержать обещание. По стечению обстоятельств после сегодняшних переговоров я обязан отправиться в Америку. В срочном порядке. – Папа делает паузу, ожидая реакции сына, но тот молчит. – Нам нужно уладить пару моментов.
– Нам? – удивленно спрашиваю я.
– Мия, солнышко, вы ведь справитесь без нас?
– Без нас? А разве мама?..
Ошарашенная этим известием, я с мольбой в глазах смотрю на родительницу, но мысленно уже готовлюсь к самому худшему.
– Милая, – мягко начинает она, – ты ведь знаешь, что Александр без меня как без рук.
– Точно подмечено, дорогая, без рук, без ног, без глаз и без языка, – пытается отшутиться папа. Однако я вижу, как он напряжен, и понимаю причину, ведь Томас все это время молчит. А вот тепло его прикосновения исчезло. Но я все же не рискую повернуться в его сторону.
– В общем, Наташа отправится со мной.
Отец с любовью смотрит в сторону мамы. И та не может удержаться от улыбки. В его взгляде столько нежности, что на секунду я задумываюсь об отношениях. Каково это – быть на месте мамы? Каково быть рядом с мужчиной, который смотрит так на свою женщину? Просто мурашки по коже.
А потом в голову приходит другая мысль. Что произойдет со мной, пока они будут в отъезде? Молча кладу себе на тарелку кусок пирога. Мне больше нечего сказать. Я не в восторге от услышанной новости. Потому что больше всего на свете не хочу оставаться один на один с мерзавцем. Я просто не готова к этому.
– И сколько? – внезапно раздается надломленный голос Томми, но он повторяет свой вопрос, прочистив горло. – Сколько будет длиться командировка?
– Около недели. Я постараюсь…
– Не переживай отец, – перебивает его братец, и я замечаю, как он с трудом подавляет дерзкую ухмылку. Только вот мне все же удается уловить ее шлейф на скулах парня. – Мы справимся. Скучно нам точно не будет.
Американец резко поворачивает голову в мою сторону и провокационно проводит кончиком языка по верхней губе.
Господи, снова этот наглый взгляд, от которого все нервные окончания буквально простреливает. Я уже предчувствую, что он мне и вздохнуть спокойно не даст. О скуке я точно могу забыть.
Если бы я только знала в тот вечер, чем закончатся эта неделя ада под одной крышей.
Глава 13
Томас
Остаток вечера я провел в компании идеальной семьи, ощущая во рту неприятную горечь. Мысль о том, что на их местах должны сейчас сидеть мы с мамой, никак не хотела покидать мою голову. На этот раз, отец, я докажу, что ты ошибся. Как и я однажды, приняв твой выбор, который оказался для меня роковым.
Снова перевожу взгляд на Ми и незаметно касаюсь рукой ее поясницы. За весь ужин единственное, что приносит мне удовольствие – следить, как от моего прикосновения учащается дыхание сестренки и как она не решается треснуть меня по руке, пусть и яростно этого желает. Но трусиха просто-напросто боится привлечь внимание. Хотя с каких пор мне интересны подобные забавы? Нарочно перемещаю ладонь на талию и сильнее сжимаю ее, с наслаждением наблюдая, как пухлые губки раскрываются от недостатка кислорода. Скоро я полностью тебе его перекрою, малышка. Как только ты мне надоешь.
Не выдержав моего натиска, Мия вскакивает из-за стола и пытается изобразить на лице улыбку, но та выходит какой-то дрожащей.
– Милая? Все в порядке? – встревоженно интересуется ее мать.
– Да, – быстро кивая, она берет свою тарелку в руки, – просто совсем забыла о том, что сегодня должна закончить план экскурсии. Так что покину вас.
Не задерживаясь ни на секунду, она устремляется в сторону кухни. Что ж. Так даже лучше.
– Благодарю за ужин, Наталья Сергеевна. Пирог выше всяких похвал. – Следом за Мией поднимаюсь из-за стола. – Не буду вам мешать.
– Что ты, Томми, ты не мешаешь…
– Все же я оставлю вас. Хочу отдохнуть после перелета.
Наталья посылает мне натянутую улыбку, явно находясь в замешательстве от моего резкого ответа.
Хватаю свои приборы и направляюсь в сторону кухни. Замираю на пороге, наблюдая, как Мия моет посуду. Шум воды не позволит девчонке заметить мое присутствие, поэтому я неспешно приближаюсь к ней со спины, а потом нарочно громко опускаю тарелку рядом с раковиной. Малышка и вздрогнуть не успевает, а я уже блокирую ее, расположив руки по обе стороны и уперев их в столешницу.
– Неделя, – хрипло шепчу ей на ухо. – Очень глупо со стороны твоей мамочки оставлять тебя без присмотра.
Прерывисто дыша, Мия не сразу находит силы ответить мне.
– Ты ничего мне не сделаешь! – напряжённо цедит она сквозь зубы.
– О, я сделаю очень многое, – предупреждаю с напускным предвкушением. – Тебе следует покрепче закрывать свою комнату на ночь.
– Прекрати, – отвечает она осипшим голосом и отчаянно пытается вырваться из моего захвата.
– Видишь ли, я не люблю, когда меня оставляют в дураках. Как думаешь, стоит преподать урок твоей лживой заднице? – с вызовом бросаю я и толкаю ее бедрами.
– Томми, – взвизгивает и тут же замолкает, когда я ладонью прикрываю ей рот.
Горячее дыхание касается моей кожи, мгновенно скручивая все нервные окончания.
– Ш-ш-ш, – выдыхаю, прислонившись губами к ее виску, а потом перемещая губы на мочку уха. Черт! Как же часто она дышит. При виде ее волнения у самого горло сдавливает, электрическими импульсами ударяя прямо в мозг. – Еще рано кричать…
– Томас! – врывается в мое затуманенное сознание голос отца.
Недовольно цокнув, я беззвучно посылаю его и отступаю от девчонки. Резко повернувшись, она впивается в меня пылающими опасной зеленью глазами. Ведьма. Только вот сейчас она настолько возмущена, что буквально задыхается.
– Мы не закончили, – заявляю я с самодовольной улыбкой, прежде чем отвернуться.
– Я тебя не боюсь, – вонзается мне в спину писклявый голос.
– Мне этого и не нужно, – дерзко ухмыляюсь и касаюсь языком уголка своего рта, так и не повернувшись в ее сторону. – Так даже интересней.
Скрываюсь из вида, но спину по-прежнему покалывает от острого взгляда горящих малахитов.
Отца нахожу в коридоре. Заметив меня, он кивком указывает следовать за собой. О, да папочка занервничал.
Кажется, только слепой мог не заметить косые взгляды, которыми он одаривал меня на протяжении всего вечера.
Родитель устраивается за широким столом из красного дуба, рукой приглашая меня занять место напротив. Сосредоточенная напряженность и сплетенные в замок перед собой руки свидетельствуют о том, что он пытается успокоиться или хотя бы скрыть свое волнение.
– Томас, я не слеп и не глуп, – начинает он серьезным тоном. – Что ты сказал девочке?
– Девочке, – фыркаю себе под нос, падая на стул в противоположном конце стола.
– Прекрати немедленно! Я пригласил тебя в гости, чтобы все исправить и наладить общение. И я сделал это, невзирая на возможный риск. Слишком хорошо я тебя знаю, мой мальчик.
– Хорошо меня знаешь? – едва не прыскаю со смеху. – Серьезно?
– Томми, ты уже взрослый, и тоже мог бы приложить хоть немного усилий для нормализации наших отношений. – Отец с вызовом смотрит на меня, всем своим видом показывая, что отказа он не потерпит.
– Нормализации? – протягиваю я с сарказмом, позволяя нашим глазам встретиться в немой схватке.
– Томми, у тебя никакого уважения ко мне. Я твой отец, помнишь?
Я ужасно не хочу беседовать с ним на эту тему. Спустя восемь лет он вспомнил, что отец? Нет, мы, конечно, поддерживали связь, но я делал это только ради матери.
– Что тебе нужно, пап? – спрашиваю уже мягче. Провоцировать своего старика на скандал мне сейчас вообще ни к чему. Я ведь уже предвкушаю продолжение игры, и кажется, придумал свой следующий ход.
Отец встает из-за стола и начинает нервно вышагивать по комнате.
– Сын, мне нужно уехать…
– Я это уже слышал, давай ближе к делу.
– Томми, я должен быть уверен в том, что твое поведение не вызовет лишних проблем.
Сжав зубы так, что они едва не скрипнули, я складываю руки на груди. Прекрасно ведь понимаю, что он имеет в виду. Теперь еще и мое поведение стало для него проблемой. Что он о себе думает?
– А если я не буду играть вместе с вами в счастливую семейку? Что ты сделаешь? Лишишь меня карманных денег? Или отменишь поездку в парк развлечений? А, нет, точно, отправишь меня обратно!
– Достаточно! Ты мой сын, не заставляй меня разочаровываться…
– Снова? Ты ведь хотел сказать снова, верно отец?
Он шумно вздыхает, усаживаясь обратно.
– Томас, мальчик мой, что бы я сейчас ни сказал, ты все равно не поймешь, поэтому прошу тебя как отец: держись от Мии подальше, сохрани покой в этом доме. – Он сжимает пальцами переносицу, роняя усталый вздох. Как же он боится быть изгнанным из своего рая!
– Как скажешь, но у меня есть одно условие. Ты должен помочь моей маме. – Глаза отца расширяются от удивления, но я продолжаю:
– Да, за свое молчание я хочу заслуженный гонорар. Я в курсе, что ты оставил ее в трудном положении, и она погрязла в долгах. Тебе всего лишь требуется перечислить на ее счет нужную сумму. —
Губы родителя уродует кривая ухмылка, и он нервно усмехается, ероша волосы на голове.
