Аномальное отражение

Погружённая в свои сладкие мечты о будущем она не спеша шла по краю лесной дороги, как вдруг что-то ударило её в спину. Елена даже вскрикнула от неожиданности и боли. От второго удара она вскрикнула ещё раз и упала на колени, потом на четвереньки. Пальцы впились в мягкую, влажную лесную подстилку из перепрелых хвои и листьев, голова опустилась, спина выгнулась, из груди вырвался дикий вопль раненого зверя. С ней самой было всё в порядке, она сама была цела и невредима, но за ней никто не придёт. Её ведьминские способности, оказывается никуда не ушли, или ушли не очень далеко. Всё не просто вернулось, а вернулось с необычайной, с ещё неведомой ей самой силой. Через закрытые глаза она увидела всё. Увидела эту лесистую низину, деревянную стену со сторожевыми вышками, увидела Шершавого, беспомощно суетящегося между своими зомбированными бойцами, увидела безжизненное тело Андрея, лежащее на влажной земле. Это были его пули, это его боль она почувствовала. Ещё она увидела наёмников за деревянной стеной, огромного мутанта в железном шкафу, но они её не интересовали, интересовал бледнолицый охотник. Это он убил Андрея. Она узнала его. Он встречался ей один раз в Тёмной Лощине, издалека. Лица его не знала и не видела, ауру его чувствовала на расстоянии. Она отличалась от ауры сопровождавших его людей. От него веяло холодным бесстрастием, презрительным превосходством по отношению к окружающим. Холодный, расчётливый, жестокий. Но тогда он никого не убивал и она, отогнав это как навязчивый морок, оставила его в покое. Если бы он тронул хоть одну зверушку в её владениях, то она бы с радостью расправилась с этим комком леденящего зла, но тогда охотник никого не убивал. Он умрёт сейчас.

Резко вскочив на ноги, Ведьма большими скачками помчалась к месту гибели её Андрея. Побежала напрямую, через городскую окраину. Огибая одну из пятиэтажек с разбитыми окнами, к ней из подвала, наперерез движению, выскочила пара кровососов. Скорость бега Ведьмы была не человеческой, близкой к скорости бега кровососа. Два мутанта только смогли поравняться с ней. Выяснять намерения монстров ей не хотелось, она просто посмотрела на ближайшего, тот что-то рявкнул по-своему на ходу и продолжил движение параллельным курсом вместе со своим приятелем. На выходе из города слева к ним присоединился ещё один кровосос. В сопровождении эскорта мутантов Ведьма появилась перед укреплением наёмников.

Этот огромный контролёр изо всех своих невероятных сил пытался подавить её волю и взять под свой контроль. С таким мощным напором ей ещё не приходилось сталкиваться. В другое время у него бы могло получиться помутить сознание даже Ведьме, но не сейчас. Сейчас его пси-атаки разбивались, как волны разбиваются о прибрежные скалы, об ярость и жажду отмщения. Отмахнувшись, как от роя назойливых комаров, от пси-атак контролёра Ведьма начала последовательно уничтожать стрелков на стене. Просто потому, что они открыли по ней плотный огонь. Они ей были не нужны, нужен был только один. Она отчётливо отслеживала каждое его движение, а эти ребята просто встали между ней и её целью.

Воздух вокруг неё буквально кипел от пуль, от сосен отлетали куски коры и щепы осыпая её саму и прелую подстилку бора мелкой шелухой. Пули ей не страшны, она видит их полёт. Мозг перешёл на невероятную скорость обработки образов. Елена реально видела каждую летящую в неё пулю, ей хватало времени понять куда она попадёт и заранее покинуть это место, чуть-чуть задержавшись или наоборот, сделав лишний шаг или наклон корпуса и смертоносные металлические капли пролетали в сантиметрах от её головы или тела. Стрелять тоже очень легко в таком состоянии. Стрелки на стене для неё представляли собой неподвижные мишени. Как в тире, одну за другой, Ведьма закрывала эти мишени, и количество летящего в неё металла резко уменьшалось. Уворачиваясь от пуль, пришлось несколько отвлечься от основной цели, бледнолицей морды, но теперь, освободившись от обстрела, Ведьма полностью сосредоточилась на объекте своей мести. Вот он, прячется за ящиком с мутантом. Мутант её не интересует пока. Он пытается подавить её волю, но безрезультатно, с ним позже, главное не дать уйти этому. Вот и контролёру пришёл конец. Тот самый боец Шершавого, неподвластный обычным контролёрам, оказался не по зубам и этому. Притворяясь зомбированным, подошёл поближе и расстрелял его. Сейчас и бледнолицый умрёт. Шершавый! Шершавый успел вперёд нее пустить свою пулю в голову этого хладнокровного убийцы.

Горечь

Всё, её война окончилась. Не было зла на Шершавого за то, что не дал ей лично совершить акт мести. Человека, хладнокровно расстрелявший в спину её мечту её будущее больше не существует, как не существует или имеет незначительную важность весь остальной мир. Всё потеряло смысл или какую-то ценность. Андрей был мёртв. Она пошла к нему. Ещё раз посмотреть на него, обнять, прижать к себе. Горько, очень горько, что пришлось обнимать только уже мёртвого. Вот он, лежит на влажной земле раскинув руки. На спине тёмными пятнами зияли дыры от пуль. Елена опустилась к нему, перевернула на спину, посмотрела в лицо и завыла, скорбно и протяжно. Горечь душила её, она не в силах была вынести тяжесть этой муки. Вой помогал излить из себя хоть какую-то часть этой горечи. Расстегнула бронежилет на Андрее, освободив его от этого уже не нужного скафандра. Стреляли крупным калибром, пули прошли сквозь тело. Не понимая, зачем ей или ему это надо, она потащила его на эту проклятую базу. Может потому, что Андрей шёл туда. Это было его последней целью пусть так, но он её достигнет.

Капитан, подобрав по пути к стене пулемёт Камня и вместе Голицыным, через пролом вошли внутрь. Им никто уже не мешал, со стены в эту сторону уже никто не стрелял. Два кровососа успели проникнуть внутрь и два уцелевших стрелка, сидевших слева за стеной, пытались попасть в эти две мечущиеся призрачные тени. Длинной пулемётной очередью Капитан расстрелял их. Больше никто не подвал признаков жизни. Наступившую тишину нарушил звук мотора. Кто-то на грузовике пытался покинуть территорию. Длинная пулемётная очередь в кабину не дала заверить машине разворот. Грузовик врезался в бетонный забор, кругом огораживающий что-то в центре этого объекта. Из кузова и кабины никто не вылез. Капитан немного пострелял по мотору, чтобы тот заглох.

Два кровососа обежали территорию и ничего не нашли, значит на поверхности живых никого не осталось. Живые могли быть внутри подземных сооружений. Их было, как минимум, два. Длинный, пологий холм указывал на одно, и щитовой одноэтажный барак на другой. Дружная пара кровососов сначала забежала под холм, но через полминуты выбежала обратно и скрылась в бараке.

Капитан и Поручик заняли удобные позиции по обе стороны от обнаруженного входа в барак. Почти сразу после того как в него нырнули мутанты из глубины барака послышалась беспорядочная стрельба, крики. Из барака стали выбегать вооружённые люди, попадавшие под кинжальный огонь Капитана и Поручика. Через пару минут и эта активность прекратилась. Ещё через некоторое время вынырнули и оба кровососа, в обычном, непрозрачном состоянии, все в потёках то ли своей, то ли человеческой крови, не понять. Один убежал обратно внутрь, второй присел возле трупов, расстрелянных Капитаном и Поручиком людей и со швыркающими звуками, не обращая внимания на Капитана и Поручика, начал свою отвратительную трапезу.

Вместе с Голицыным дошли до бетонного забора, огораживавшего кругом чего-то по центру. Ещё на подходе тошнотворный запах разлагающейся плоти поведал о сути этого объекта. Бетонным забором огородили гравитационную аномалию, в которую запихивали живых существ.

Капитан оставил Поручика наверху у входа во второй подземный бункер контролировать обстановку наверху, а сам спустился вниз. Бункер представлял собой дешёвый зоопарк. По обе стороны длинного коридора, во всю длину сооружения, располагались металлические клетки с мутантами. Мутанты преимущественно человекоподобные: снорки, кровососы. В одной клетке маялись слепые собачки, но основную часть экспозиции представляли зомбированные. Их было несколько десятков человек или голов, бесцельно мычащих обрывки фраз и тупо бьющихся о металлические решётки. В крайних от входа клетках, рядом со столиком дежурного, содержались и живые люди. В одной клетке, с решетчатой дверью находилось несколько человек в научных комбинезонах. Да, те самые пропавшие учёные со станции Янов. Они хором твердили об этом своему спасителю, но Капитан не вступал с ними в диалог. Не было настроения. В другой подобной клетке содержалось несколько сталкеров, которые тоже умоляли о спасении, но выделялся среди них один, он умолял не трогать зомбированных:

– Командир, не стреляй в зомбарей, там Михей, друг мой, он хороший, он не злой, он не кусается. Не стреляй, Командир, Михей в шлеме танкистском, не стреляй Михея, Командир, он песни под губную гармошку мычать умеет. Эти изверги транквилизаторами усыпили и сюда нас притащили, в аномалию скормить хотят, говорят, Михея, а он хороший.

– Где ключи от ваших камер, – спросил у разговорчивого сталкера Капитан.

– У Серёги, хромой такой, после ранения, он ключи взял и за собаками пошёл, но сказали срочно идти наверх и он со связкой ключей ушёл.

– Хорошо, увижу Серёгу, передам, чтобы открыл вас, – мрачно пошутил Капитан.

В самой крайней от входа камере, с глухой дверью и стеной содержался невысокий, с небольшой залысиной человек в тёмных брюках и толстом свитере с двумя оленями, крупным крестиком вышитых на груди. Дверь в эту камеру закрывалась не на ключ, а на щеколду, так как и дверь и стена у этой камеры глухие, то открыть изнутри щеколду не возможно. Человек в свитере представился как тот самый профессор Перепёлкин. Василий Михайлович. Вместе с профессором, не взирая на просьбы о спасении сталкеров и остальных учёных, Капитан вышел наверх.

Задание выполнено, можно выходить на связь и рапортовать. Причина исчезновения научной миссии выяснена, учёные спасены. Судя по их числу, все в живы и здоровы, возможно, некоторые нуждаются в помощи психолога. Организация, осуществившая похищение, уничтожена.

Капитан оглядел окрестности и в глазах его потемнело, ужас объял сознание чёрной мёртвой хваткой, волосы на голове зашевелились, как ему показалось. Что передний, что задний план, близкая или дальняя перспектива не радовали глаз. Даже не трапезничающий у горы трупов кровосос на переднем плане был страшным эпизодом, не усеянная трупами стена. Гораздо страшнее было смотреть на мычащего Камня, безуспешно пытавшегося пройти через в пролом в стене. Рост не позволял ему пройти через дыру, а мозгов нагнуться уже не было. За Камнем толкался Пекло, выкрикивая что-то бессвязное. Ведьма Елена, сидя на коленях, распустив свои золотистые волосы, выла над Дубом. Зачем он это сделал? Ужас от осознания необратимости своей ошибки сковал его разум. Комок горечи застрял в глотке, делая трудным и горьким каждый вздох. Опустив вниз оружие, мутным, невидящим взглядом обводя окружавший его разгул смерти, он наподобие зомбированным, выдавил из себя вопль отчаяния. Кровосос даже на секунду прервал свою трапезу, испуганно посмотрел на Капитана, но так как тот не производил резких движений, а только топтался на одном месте, продолжил своё пиршество. Зачем он это сделал? Кто дал разрешение на проведение войсковой операции? Задача была выяснить причины исчезновения научной группы. Нашёл эту чёртову базу, вышел на связь, передал координаты и ушёл в тень, лёг на дно. Всё остальное не его забота. Зона не его ответственность! При проведении неорганизованного, несогласованного штурма погибла вся группа, шесть человек. Зачем? Кто дал ему право вот так бездарно распорядиться жизнями этих парней? Какое затмение нашло на его разум? Ведь тогда, перед входом в первый туннель он всё решил правильно. Решил, что сам, без парней закроет эту тайну. Но получилось, что он, всё-таки, пошёл по самому кровавому, самом страшному пути – убить ВСЕХ! Последнего, оставшегося в живых Голицына, выстрелом в затылок. Полоумного Перепёлкина с его братвой так расстрелять, а самому броситься в аномалию. «Ну ты и мясник, Шершавый» – сам себе сказал Цибуля. Получается, что вот его истинное лицо – не лицо, а морда кровососа. Перепёлкин бегал за ним как собачка на коротком поводке. Всё происходившее вызывало у него необычайный интерес и возбуждение. Для него было очень познавательно наблюдать пирующего кровососа, не в лабораторной клетке, а в живой природе. На вопрос профессора: «Не представляет ли опасность для него кровосос?», Капитан ответил, что если не будет отходить от него дальше чем на один метр, то не представляет опасности. Вот он и бегал следом, как собачонка, и всё время что-то говорил. Смысл его речей до Капитана не доходил, Цибуля был занят своими тяжёлыми раскаяниями. Ведьма может помешать убить всех, но это даже хорошо для него, умрёт в бою. Не надо брать на себя ещё и грех самоубийства, но как быть с научной братвой? Именно они являются носителями страшной тайны, с них надо начинать. Профессора можно кончить ножом в любую минуту, а ведьму с Поручиком надо одним разом, потом братву, потом в аномалию. Вот так он, закончив свою жизнь, даст шанс продлиться другой, отдав свою душу целебному артефакту.

Но не нравился этот страшный и кровавый план Капитану, что-то в нём было неправильно, даже не кровь невинных или виноватых. Глупо всё. Кому он отдаст свою жизнь? Кто получит этот чудодейственный артефакт? Больной ребёнок? Нет, не ребёнок. Престарелый толстосум. В сознании появился образ толстого лысого человека, мнущего своими толстыми, короткими пальцами молодое продажное тело. Пришлось даже затрясти головой прогоняя этот образ, а между тем, Капитан уже встал перед Ведьмой так, чтобы она и Поручик были на одной линии. Линии огня. Дуло его пулемёта уже не было опущено в низ, а было поднято в положении для прицельной стрельбы. Задыхаясь от горечи уже содеянного и замысленного, Капитан готовился к его исполнению. Только так можно придать смыл всем уже сделанным жертвам, через ещё большие жертвы.

Ведьма уже перестала выть. Всё также сидя на земле прижимала к своей груди голову Дуба и тихо плакала, ритмично раскачиваясь вперёд и назад. Как-будто укачивала маленького ребёнка. И уже готов был нажать на курок, чтобы прекратить весь этот кошмар и заткнуть рот этому болтливому профессору, который начал восхищаться тем, что ему посчастливилось наблюдать так близко легендарную Болотную Ведьму, как заметил невероятное. От удивления замотал головой в разные стороны, отгоняя этот морок. Но это была явь. Это всё меняло!

…

Андрей снова, откуда-то издалека, услышал знакомую песню про челны легендарного Стеньки. А вот и они стали проявляться из белёсого тумана. Как на первом Стенька Разин, но не с молодой женой, а с его отцом. Что-то здесь неправильно. Стеньки уже давно нет, а отец ещё жив. Вот отец сошёл с корабля, подошёл к нему, начал гладить его по лицу. Его отец никогда не проявлял таких ласк, мама могла так гладить и отец вдруг, превратился в маму. Нет не в маму, в какую-то девушку. С громким вздохом он проснулся. Исчез туман и корабли Разина. Он лежал на земле, в окровавленной гимнастёрке. Лена держала его голову на своих коленях. Это она гладила его лицо. Комок горечи, душивший её, превратился в поток слёз, которые лились из её глаз безостановочно и уже беззвучно. Она размазывала их по своему лицу, по лицу Андрея, но остановить их не могла и не хотела.

– Ты обещал прийти за мной, – тихо сказала она, – но получилось, что я пришла за тобой. Это ничего? Ты не обидишься?

– Нет конечно! Как я могу на тебя обидеться? Как ты узнала? Как ты сюда пришла?

Он всё вспомнил. Кто он и где он. Не понимал только, кто его перенёс сюда из леса. Ведь он там упал, когда Поручика тащил. Командир? Вот он стоит, почему-то с пулемётом наперевес, как будто стрелять собирается. Андрей приподнялся с земли, сел. Грудь болела в нескольких местах, но не очень сильно, можно терпеть. Теперь Лена устало положила свою голову ему на колени, и уже он её обнимал и гладил. Потом ей стало холодно, её начал трясти озноб. Андрей стал прижимать её к себе, пытаясь согреть теплом своего тела. Хотел бежать искать одеяло, чтобы укутать её, но Лена сказала, что не надо этого делать, не нужно одеяло. Надо просто обнимать её и всё. Она тихо смотрела на него пока не потух её взгляд.

Андрей просил её очнуться, пытался трясти её, но голова девушки от этого только безвольно и не красиво начинала болтаться, как-бы отдельно от самого тела. И вся она стала какая-то мягкая, лёгкая. Пытался делать искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, всё безрезультатно. Лена не подавала признаков жизни. Чуть не прибил какого-то шибздика в свитере с оленями, который бегал, как привязанный, за командиром и говорил какую-то ерунду про безсильность медицины в данном случае. Командир не дал ударить.

– Профессор, вы или говорите по существу, чем можно помочь в данном случае, или молчите, – пояснил словами намерения Дуба Капитан, – свои соображения оставьте при себе

– Это удивительное явление! Она смогла каким-то невероятным образом в уже мёртвом теле запустить процессы регенерации клеток, причём, с невероятной силой! Подобное ускорение регенерации вызывают артефакты типа «Ломоть мяса», а ещё лучше «Душа», но артефакты работают только с живыми организмами, а она сделала это с уже мёртвым! И это стоило ей очень дорого. Все силы своего организма отдала этому парню, сожгла себя, израсходовала за пять минут энергию пятидесяти лет!

Дуб слышал эти слова Перепёлкина.

– Командир, дай артефакт! У тебя же есть «Ломоть мяса»!

Капитан быстро достал артефакт из контейнера и положил на грудь девушки. Желтоватый, бесформенный кусок спрессованной плоти подобно большому цветку, распустившему на девушке, засветился мягким желтым светом.

– Лучше бы «Душу», – внёс свои пять копеек Перепёлкин, – этого не хватило бы и для живого. Он помогает только при лёгких ранениях.

– Профессор, я же сказал говорить по существу! – Капитан не скрывал своего раздражения, – я знаю, но у меня нет «Души»!

– Здесь должен быть где-то, – невозмутимо продолжал Перепёлкин, – они здесь проводили опыты по нашему типу и получили результат. Только материал использовали более качественный, чем мы. Мы на животных тренировались, на кабанчиках, а у них тут в избытке другого материала. Наверное, они хранили результаты в другом блоке, не в том зоопарке, в котором нас держали.

Профессор внял просьбам и речь его стала более подходящей к происходившему.

– Профессор, останьтесь здесь, под защитой парней, Поручик, прими профессора, я пошёл внутрь барака.

Надежды на второе воскрешение было не просто мало, а невероятно мало, но надо попробовать все возможности. Кровосос к этому времени, закончив свою трапезу наверху, убежал вниз и оттуда, из подвала уже раздавалось неприятное чавканье. Верхняя часть барака представляла собой последовательно расположенные помещения публичного назначения: столовая с рядами однотипных столов, спортивный зал с тренажёрами, учебный класс или комната для собраний, с рядами столов. Никаких сейфов и хранилищ не встречалось, как и намёков на научную деятельность. Спускаться вниз не хотелось, но видимо, придётся. В конце барака обнаружилась ещё одна лестница в подземную часть сооружения. Лестница привела в довольно уютный кабинет с жилой комнатой. С остальной частью подземелья этот аппендикс не сообщался. Здесь жил, видимо, хозяин этого учреждения. Хороший деревянный стол, кожаное кресло, свежая обивка деревянной рейкой, картины на стенах с не зоновской тематикой делали кабинет вполне уютным и мирным, гражданским. Нашелся и сейф, причем, в открытом состоянии. Однако, без артефактов. В малом отсеке сейфа кроме некоторого количества ножей и пистолетов, какой-то документация, в смысл которой Капитан не стал погружаться, ничего не было, а основной отсек сейфа зиял огромной пустой дырой. На столе отсутствовал ноутбук. База для подключения на месте, а самого устройства не было. На лицо все признаки поспешного бегства хозяина помещения. Пустой кабинет нагонял ещё большую тоску, невыносимый комок горечи подкатил к горлу, в уже, наверное, сотый раз сам себе задал один и тот же вопрос: «Зачем ты это сделал?». Постоял ещё немного, тупо глядя на пустой сейф, потёр лицо, как бы пытаясь стереть с лица плевок судьбы или Зоны. Да, можно переложить ответственность на Зону, сказать, что это Зона лишила его разума. Многие так говорят. Говорят, что время сейчас такое, говорят, что война всё спишет. Себе такого сказать не мог. Не Время, не Война, не Зона принимали за него решение. Он сам это сделал, сам и будет отвечать, сам с собой будет разбираться, почему он повёл ребят на смерть. Войну, Время, да и саму Зону люди делают своими поступками. Какие мы, такое и Время, такая Война или Мир, такая Зона. Всё зависит от каждого в отдельности и всех в совокупности. Возомнил себя супергероем? Получи плевок в лицо, букашка. А теперь что делать? Утираться. Делать то, что видишь, а там посмотрим, куда эта очень горькая кривая вывезет. А что видишь? Кто-то быстро убегал отсюда. Не тот ли, кто пытался уехать на грузовике? Сейчас проверим. Поднялся наверх. С этой стороны барака имеется свой вход. Вышел наружу. Да, точно. В изрешеченной пулями кабине грузовика ещё один труп. На полу кабины валялись контейнеры с артефактами. Один открыт, на полу кабины, переливаясь нежным светом, лежит артефакт. Тот самый «Душа». Человек пытался дотянуться до него, но не смог. Капитан быстро проверил остальные контейнеры. Очень редкие и дорогие артефакты гравитационной природы. «Золотая рыбка», снимающая нагрузку. Положишь такую в рюкзак, и он на десяток килограмм легче становится. «Выверт», избавляющий от радиации, «Каменный цветок», три штуки, защищающий от пси-излучения. Не из них ли сделаны эти пси-шлемы? И ещё одна «Душа». Забрал обе «Души» и вернулся к девушке и Дубу. Положили оба артефакта на грудь девушки, но каких-то изменений в её состоянии не произошло. Профессор узнал свою «Душу»:

– Вот он! Это наш артефакт! Из кабанчиков. Вот характерные тёмно-синие пятна. Они у каждого артефакта уникальные, как отпечатки пальцев. А второй их, этих людей. У него и цвет немного другой, более темный, ближе к синему. Не знаю из кого они его получили. Судя по зоопарку, в котором нас держали, он из человекообразных существ.

– Судя по количеству зомбированных в клетке, исключительно из людей, – мрачно добавил Капитан.

– Интересно было бы изучать его свойства, где-то здесь есть небольшая лаборатория с приборами, наверное, под этим бараком. У нас только клетки зоопарка.

– Почему небольшая лаборатория? – удивлённо спросил Капитан, – здесь должен быть целый научный центр.

– Нет, здесь только промбаза и лаборатория проверки качества продукции.

– Откуда Вам это известно?

– Человек, просивший называть его как «Салем», обещал сеанс видеосвязи с большими учёными. Он сам вёл только предварительную вербовку. На все мои вопросы научного характера отвечал, что об этом мне поведают на сеансе видеосвязи.

Профессор говорил спокойно и монотонно, но его слова буква за буквой, звук за звуком, как казалось Капитану, кузнечными молотами превращают его в тонкую лепешку. Вот это провал! Комок горечи снова подкатил к горлу, с большим трудом его проглотив, Капитан скорее подумал вслух, чем сказал хриплым голосом:

– Получается, что я схватил ящерицу за хвост? И остался с хвостом, точнее «с носом»? Сам зверь уполз?

– Если говорить аллегориями, – монотонно бубнил профессор, – то зверя здесь и не было, скорее, только его чучело, муляж. А разве вы не за нами пришли? – в голосе профессора появились нотки тревоги, – Почему вы не освобождаете моих коллег? Не передаёте своему командованию, что вы нас нашли? Вы кто такой? Вы можете представиться? Как мне к вам обращаться?

– Капитан Цыбуля, вооружённые силы, отряд специального назначения, – мрачно представился Капитан, – Профессор, при вашем освобождении погибло много хороших ребят. Ради них, скажите, что вы знаете об этом центре, с которым вам обещали видеосвязь?

– Ничего. Ничего кроме догадок.

– Поделитесь своими догадками с нами, – уже требовательно попросил Капитан.

– Это просто догадки из области невероятного, – с непониманием в голосе начал было уходить от ответа профессор, но вмешался уже Дуб.

– Говори где они! Я их из-под земли отрою! – в Андрее закипал котёл ярости, который начал проявляться рычанием в голосе, молниями во взгляде, сжатых кулаках и резких движениях.

– Я же говорю, это из области невозможного.

– Говори, я не то я размозжу тебе голову!

Дуб поднялся от безжизненного тела Елены и решительно направился в сторону Перепёлкина. Профессор, в свою очередь, спрятался от него за спиной Капитана. Капитан, не меняя положения тела и поворота головы, спокойно обратился к нему:

– Профессор, расскажите обо всех своих подозрениях, от этого зависит не только ваша жизнь. Другие жизни вас, конечно, не касаются, Вы подумайте о своей. Что Вы знаете о людях, руководящими этим местом?