скачать книгу бесплатно
– Я так и подумал. А то тут один болван, из тех, что тебя привезли, уже уши всем прожужжал про ведьм всяких, да про чудовищ.
– Чудовища бывают.
– Да ну?
– Правда.
Карлик глянул на неё исподлобья.
– И Чёрная Дева бывает? – спросил он без тени ухмылки.
Эйвион поджала губы.
– Ну, ладно, – миролюбиво сказал он. – Я иногда бываю зол. И с маленькими девочками не часто общаюсь.
– Я не маленькая.
Карлик фыркнул.
– Я заметил. Ещё годик – и это платье у тебя на груди лопнет. Тс-с… – тут же добавил он. – Не обижайся. Расскажешь как-нибудь… про чудовищ.
– Хорошо. – Эйвион решила не обижаться и, чуть помолчав, спросила: – А кем вы здесь служите?
– Никем. – Карлик пожал плечами. – Я был любимой игрушкой её светлости Мейнир, но старушка год назад отбросила копыта. А старик Марред меня на дух не переносит.
– Почему?
– Потому что он уродливей меня. – Корах ухмыльнулся. – Так что теперь я не при делах. А ты, говорят, дочка Тарена Ллира? Я его знал.
– Знали? Расскажете мне как-нибудь про него?
– Разумеется. Ты – мне, я – тебе.
Возле стола появилась Айрис, слегка растрёпанная и запыхавшаяся. В руках она держала две плошки – с кашей и куском пирога.
– Вот те раз! – Корах вздёрнул брови. – Ещё одна девица. Целая. Итого – два с половиной человека необычайной красоты.
Он слез со скамьи и, не попрощавшись, ушёл. Ноги у него были короткие и кривые.
– Кто это? – спросила Айрис, проводив его неприязненным взглядом.
– Его зовут Корах, – сказала Эйвион и, подумав, добавила: – И он не злой.
– По виду не скажешь. Похож на дверга. Рассказывай, где была.
Торопливо глотая кусок за куском, Эйвион в нескольких словах поведала о лорде Марреде и о том, что через два дня она поплывёт с сиром Гаретом в Ллир.
– А по дороге – это его милость приказал, – надо будет победить разбойников в Глотке Тролля. Помнишь, сир Гарет о них говорил?
Айрис слушала, открыв рот.
– Ух ты, сплошные приключения, – пробормотала она, но больше сказать ничего не успела.
Перед девушками стоял сир Гарет, а чуть позади него – высокая женщина с суровыми чертами лица. Волосы у неё были забраны под белоснежный чепец.
– Госпожа Ллир, – произнёс рыцарь, – это Ингунда. Она покажет вам вашу комнату.
Ингунда приветствовала Эйвион лёгким наклоном головы.
– Прошу следовать за мной.
Комната оказалась в одной из башен Керка, так высоко, что Эйвион даже чуть запыхалась карабкаться по крутой лестнице.
– Сюда, – сказала Ингунда, толкнув небольшую дверь, всю в оковках. – Камин уже зажгли, так что не замёрзнете.
Эйвион вошла – и обомлела. Рядом с ней стояла Айрис, тоже раскрыв рот от изумления.
Стены комнаты до высоты человеческого роста были обшиты резными деревянными панелями, тёмными от времени; на красно-жёлтых гобеленах скакали в бой рыцари; в шкафу поблёскивала серебряная с виду посуда, а на столе замысловатым деревом высился огромный канделябр с полудюжиной свечей. Два кресла с подушками, а в дальнем углу – почему-то именно это в первую очередь бросилось Эйвион в глаза, – кровать. Не особенно большая, но высокая, с тремя ступеньками, а над ней – балдахин на витых столбах. В другом углу полыхал камин, распространяя вокруг живительное тепло.
– Это – комната Олуэн, старшей дочери его милости, – пояснила Ингунда. – Уж пустует давно, но здесь прибрались.
– А где она?
– Замужем за сыном графа Деверо. Как уехала, так и с концами. Горничная ваша может там ночевать, – домоправительница указала на дверку в стене, которую Эйвион сразу не заметила. – Там же купель есть. Сейчас распоряжусь, воды натаскают. Платье к утру принесу. – Ингунда оценивающе глянула на Эйвион. – Уж больно вы тоненькая, наряды её милости не подойдут.
Она повернулась к двери.
– Если что потребуется, у кровати шнур есть.
– Спасибо вам, – сказала Эйвион.
Домоправительница улыбнулась.
– Не за что. – Она нырнула в дверь, покачивая головой, и до Эйвион донеслось едва слышное: – Бедняжка…
Эйвион вздохнула, но тут же принялась обходить опочивальню: с робостью дотронулась до резных спинок кресел, провела рукой по бахроме подушек и, наконец, остановилась возле кровати. Там была перина, белая и мягкая, судя по ощущениям – пуховая.
– С ума сойти, – потрясённо проговорила Айрис. – У Дилис Блойдеин сарай по сравнению с этим. Я видела её покои.
Она с осторожностью уселась в одно из кресел, поёрзала для удобства, но тут же вскочила, услышав скрип двери.
В комнату вошёл какой-то нечёсаный мужчина, глянул на девушек исподлобья.
– Вода, – буркнул он, и за ним потянулась целая вереница подростков, каждый с двумя вёдрами в руках.
– Живей, живей, – бурчал мужчина, и мальчишки один за другим шныряли за вторую дверку, туда-сюда. Эйвион с изумлением следила за этим действом: воды они натаскали вёдер тридцать, а то и больше. Под конец мужчина кособоко поклонился и, пятясь задом, вышел.
– С ума сойти, – повторила Айрис, как-то неопределённо посмотрев на свою подругу. – Ты прямо как настоящая… э-э, а ты кто? Баронесса?
Эйвион покачала головой.
– Нет. Отец простым рыцарем был. – Взглянув в распахнутые глаза Айрис, она хмыкнула. – Да ну тебя. Пойдём посмотрим, что там.
Вторая комната оказалась меньше и намного проще первой: без камина, с несколькими сундуками и обычным топчаном у стены. Но в её середине стояло чудо – медная начищенная до блеска купель, не какой-нибудь таз, а самая настоящая ванная.
– О-о, – протянула Эйвион с тихим восторгом, – давай вместе.
Айрис сбегала в опочивальню, откуда притащила две свечи. Улыбнувшись друг другу, девушки одновременно скинули платья и, затаив дыхание, залезли в тёплую, даже почти горячую воду. Они нежились, потом тёрли себя и друг друга, смывая недельную грязь, а под конец, окончательно развеселившись, принялись брызгаться.
Раздался стук, и обе они встрепенулись, почти испугавшись.
– Кто там? – крикнула Айрис.
Из-за створки двери высунулась уродливая голова карлика Кораха.
– Чего тебе? – грозно спросила Айрис.
Корах состроил гримасу и, протиснувшись целиком, уселся на табурет.
Эйвион немного смутилась.
В Озёрном Лугу имелась общественная баня, в которой по заведённому порядку раз в месяц вся дворня мылась и плескалась без различия полов и возрастов, но сама Эйвион туда не ходила. Сначала – опасаясь насмешек из-за своей внешности, а потом потому, что матушка Маргет объяснила ей, что дочери рыцаря негоже купаться вместе с челядью.
– Чего тебе, Корах? – спросила Эйвион, опустившись в воду поглубже, однако купель была всё же не настолько велика. Корах, впрочем, не обратил никакого внимания на её смущение.
– Вот что, – серьёзно сказал он, – у меня предложение к госпоже Ллир. Чую – не усну, пока не скажу. А то вдруг завтра не получится. А вы уже, кажись, не завтра, так послезавтра поутру уедете.
– Ты о чём?
– Мне в Керке делать нечего. Работы для меня здесь нет, а к объедкам я не привычный. – Маленький человечек пожевал губами. – Я б поехал с вами. Зачем – не могу сказать, проку от меня немного. Но без господина иль госпожи жить трудно. По мне лучше служить честно, чем подачками питаться. Читать-писать я, правда, не умею, но знаю кучу песен и не очень смешных шуток, и вообще много того, что здешним олухам и не снилось. Женские надобности всякие мне знакомы: как-никак десять лет её милости Мейнир прислуживал.
– М-м… – тихонько промычала Айрис. – Вы тут, пожалуй, без меня поговорите.
Она выскочила из купели и, на ходу подхватив платье, скрылась за дверью.
– Что скажешь? – буркнул карлик, проводив её косым взглядом.
Эйвион помолчала немного.
– Знаешь, Корах… наверное, я буду плохой госпожой.
– Из-за этого? – Он дотронулся до своей щеки.
Эйвион кивнула.
– Не для меня. – Карлик пожал плечами. – Я сам, как видишь, хоть и мужчина видный, но не первый парень на деревне. Кроме того: ты много знаешь о Чёрной Деве? Говорят, у неё не только лицо с одной стороны страшное, но и телесно она лишь наполовину человек. Говорят, у неё из левой груди змеи ядовитые растут, а то и не такие небылицы рассказывают. – Корах усмехнулся. – А у тебя, смотрю, с этим в порядке всё. Пусть другие думают, что хотят, мне на здешние суеверия плевать. Ну, как?
Эйвион задумалась на мгновение.
– Дай мне мою одежду.
Она с некоторым трудом натянула платье на мокрое тело, потом встала перед Корахом.
– Я согласна.
Карлик неловко опустился на одно колено (вид у него был необычайно серьёзный).
– Я, – тихо и торжественно произнёс он, – Корах, сын Хевина из Лимерика, признаю тебя, Эйвион Ллир, своей полновластной госпожой. Вверяю себя в твои светлые руки, и пусть воля твоя ведёт меня. Клянусь благородству твоей крови в вечной и безграничной верности, уважении и послушании. Да не будет у меня другого господина, и не послужу словом или делом никому другому.
У Эйвион перехватило дух.
– Я принимаю твою службу.
* * *
Половину следующего дня Эйвион провела в опочивальне.
Тот молодой солдат, Утер, оказался прав насчёт погоды: вчера просто штормило. Забравшись поутру на сундук и открыв ставни, Эйвион замерла от восторга: так там было красиво.
Окно, единственное в комнате, выходило на море – безбрежное, синее, как её глаза, а по небу торопливо бежали белоснежные кудрявые облачка. Может быть, ей показалось, но далеко-далеко она увидела чёрные спины каких-то больших рыб, величаво покачивавшихся в волнах. Эйвион присмотрелась: пять или шесть чёрных точек. Потом они исчезли.
Эйвион высунулась в окно, и от страшной высоты её сердце заколотилось, как птичка в клетке.
Стена башни обрывалась вниз, врастая в изломанные скалы, а ещё ниже, в головокружительной глубине, волны с грохотом разбивались о подножие утёса.
Солёный ветер дышал прохладой, и Эйвион с удовольствием бы вышла прогуляться – так интересно было бы посмотреть на Керк при хорошей погоде, – однако, вспомнив тот не особо дружелюбный приём, что ей оказали прошлым вечером, она вздохнула, но решила пока отказаться от этой затеи.
Тем более, здраво рассудила она, вряд ли предыдущая хозяйка этих покоев, Олуэн Корнин, бродила по двору, подобрав юбки, и заглядывала во все подворотни. Госпожа должна вести себя по-другому. Вон, Дилис Блойдеин вообще носа из своей опочивальни не показывала, потому что не по рангу ей среди слуг торчать. Вот приеду в Ллир, подумала Эйвион, там и буду ходить, где захочется. И даже надо так сделать – ведь это её замок, и владелица должна знать, где что находится.
Притворившись, что ей удалось-таки убедить саму себя, Эйвион слезла с сундука с намерением внимательно осмотреть эти замечательные покои при дневном свете. Интересно, а что делала Дилис Блойдеин целыми днями у себя в башне?
Айрис сидела на кровати, как спала – нагишом, и сладко потягивалась. Очень красивая, по привычке подумала Эйвион, мельком глянув на подругу: даже только ещё наметившаяся грудь не торчала, как у неё, а круглилась аккуратными холмиками. Прошлым вечером девушки по молчаливому согласию улеглись вместе, как привыкли, и уснули в мгновение ока на волшебно-мягкой перине.
Пожелав доброго утра, Айрис быстро оделась и помчалась вниз, сообщив на ходу, что принесёт что-нибудь поесть. Спустя всего несколько минут в дверь постучали, и вошла Ингунда с целым ворохом платьев в руках.
– Какое-то обязательно подойдёт, – сказала она. – У его светлости две дочери было, так Олуэн чуть пониже вас, а вот Гленис точь-в-точь.
– А где она? – поинтересовалась Эйвион.
– Зачахла, бедняжка. С детства здоровьем не отличалась, тоненькая была, как тростинка.
Оценивающе посмотрев на Эйвион и на десяток нарядов, разложенных на кровати, Ингунда выбрала один.
– Сначала вот это, – сказала она, протянув Эйвион длинную белую рубаху. – Это нижнее, камиза. Беднота здесь, конечно, на голое тело платья носит, но знатным не положено. И для тепла опять же хорошо.
Платье, которое выбрала домоправительница, было голубого цвета, с глухим воротом и высокой талией, почти под грудью; книзу оно сильно расширялось. Оно оказалось очень приятным на ощупь, куда мягче, чем наряд тётушки Маргет. На ноги Эйвион надела принесённые Ингундой остроконечные сапожки без каблуков.
Возле кровати на стене висело зеркало, тоже металлическое, как в Озёрном Лугу, но большое и забранное в резную деревянную раму. Затаив дыхание от восторга, Эйвион рассматривала себя, поворачиваясь то одним боком, то другим. За этим занятием её и застала Айрис, которая с плохо скрываемой завистью немедленно принялась охать и ахать.
