скачать книгу бесплатно
Риша пишет
Риша
Под обложкой этой книги живут истории о лете, дружбе, доброте, нужности, волшебстве…Все эти рассказы – о счастье, которое для каждого своё.
Риша пишет
Риша
© Риша, 2021
ISBN 978-5-0055-0033-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Один летний день
Лето в деревне похоже на яблоко-дичок: кислое поначалу и приятно-сладкое, если дать отлежаться.
Тихо шелестели о стекла шершавые листья березы, шептали, что пора просыпаться, а солнце им вторило – рассыпало по полу задорных «зайчиков», искрилось в отражениях, щекотало маленький нос Евы, путалось в ресницах. Девочка открыла глаза и потянулась – кончики пальцев выглянули из-под одеяла и тут же юркнули обратно. За стенкой на кухне слышалось, как брякала посудой бабушка, как бурлил кипящий чайник, как бренчал железный стержень в умывальнике и фыркал дедушка, обливаясь водой. Ева гостила здесь уже почти целый месяц, и привыкла к этому утреннему шуршанию.
Она соскочила с высокой кровати, и пружины протяжно скрипнули, словно были недовольны, что девочка уходит, натянула цветастое платье и побежала, ступая голыми ногами по плотным самотканым половикам.
– Доброе утро, – Ева протиснулась между дедушкой и печкой и чмокнула бабушку в морщинистую щеку.
Бабушка улыбнулась:
– Иди, будем чай пить.
Ева расставила чашки вокруг пузатого чайника, поправила скатерть, почесала кота Кузьку за ухом. Бабушка принесла тарелки с бутербродами, дед включил телевизор.
– Ну уж, Ливка, с утра мог бы и не смотреть, – махнула на него рукой.
Дед только сморщился, но промолчал.
– Шпашибо, я фсе, – Ева быстро-быстро дожевала и выбралась из-за стола.
– Егоза, куда торопишься? – поворчала бабушка. – Ладно, беги.
Хлопнули двери, и Ева выскочила в полутемные сени. Со двора доносился запах кормов и земли, а с сеновала – сухой травы. Где-то под крышей заливались ласточки, а в бревенчатых стенах возились короеды. Ева наскоро заплела волосы в хвостик и побежала в огород. День таил в себе столько интересного!
– Мы поедем далеко-далеко, туда, где солнышко садится, – приговаривала Ева, шагая босиком по тропинке. Трава была мягкая, утоптанная, лишь изредка кололась между пальцами. Следом на веревочке тащился пластмассовый паровозик и молчаливо со всем соглашался. Вот уже и плетеный забор остался позади, и дом, а впереди раскинулось огромное пшеничное поле. Сейчас колосья еще были зелеными, тугими и напоминали волнующееся море. Настоящего моря Ева никогда не видела, но много о нем слышала и обязательно хотела посмотреть. Паровозик запинался на неровностях засохшей дороги, переворачивался, но всё же волочился за маленькими ножками, пока не оказался снова дома.
Бабушка шла в хлев с ведрами – пришло время кормить свиней. Она их очень любила, ласково разговаривала, гладила по бокам. А те довольно хрюкали и тыкались мокрыми пятачками в руки.
– А можно мне? – Ева подбежала к ним и вдруг замерла. Глаза её расширились и остановились, будто остекленели.
– Да не бойся ты! – сказала бабушка. – Не тронут.
Но Ева уже усвистала, сверкая пятками, а за ней понеслась свинья.
«Съест! Точно съест!»
Ева взметнулась на скамейку, а хрюша остановилась рядом, задирая голову и толкая носом: «Хрр!»
Ева стояла, боясь шелохнуться, вцепилась в прутья забора, а потом как разревелась:
– Ба-абушка! Аыы!
Бабушка выбежала из хлева и всплеснула руками:
– Ну, милые! Чего ревешь-то? Не съест она тебя! Интересно ей.
Она обхватила свинью за шею и подтащила к себе.
– Пойдем, Хруся.
Только когда свинья с недовольным хрюканьем исчезла за дверью, Ева решилась слезть. Ноги дрожали и не слушались, из глаз так и текли слезы, и она размазывала их по щекам кулаками.
– И не пойду к вам больше! – обиженно сказала Ева и показала язык.
– Чего напугалась, они ж добрые, мои хрюшки, – проговорила бабушка, но Ева на всякий случай снова залезла на скамейку. – Да уж не выйдет, полно тебе. Пошли лучше обедать.
Ева всхлипнула, но бабушку послушалась. Ведь исследовать бескрайний мир сытой намного приятнее.
Дворник
Каждое утро Иван Никифорович вставал в пять часов.
– Ну, что, соскучилась, поди, за ночь? – спрашивал он у герани, одиноко стоявшей на подоконнике. – Сейчас я тебе подсоблю, – и поливал её отстоявшейся водой.
Потом ставил эмалированный закоптелый чайник, а когда тот вскипал – наливал себе крепкий чай. Чашка у него была большая, старая, ещё от отца осталась. Кое-где уже появились сколы, но Ивана Никифоровича это ничуть не смущало. Он пил чай обстоятельно – маленькими глотками, смакуя вкус на языке, и иногда даже причмокивал от удовольствия. Закончив с чаепитием, чашку сразу мыл и убирал сушиться. А к шести кровать была идеально заправлена, сапоги начищены, седые борода и усы аккуратно уложены.
Иван Никифорович вышел из дома к небольшой подсобке, что ютилась тут неподалёку, взял там метлу и мешки – пора за работу. Вот уже двадцать лет он трудился в своём дворе дворником и занятие это на удивление любил и уважал: и в движении, и на воздухе, всё для здоровья польза. Казалось, правда, иногда, что и не видят его вовсе. Стороной обходят. Оно и понятно: утром бегут на работу или учёбу, боятся опоздать, вечером – домой, разве есть когда людей разглядывать?
Иван Никифорович вдохнул утренний воздух, расправил плечи: свежо, солнце только-только на небе появилось, недавно проснулось. Весна в город пришла, асфальт уж почти везде вытаял, показались газоны с неприглядной пожухлой травой. Ну, и всё за зиму накопленное – тоже.
Покачал головой Иван Никифорович, надел перчатки и принялся наводить чистоту. Одних окурков целый мешок собрал! А ещё жестяные пивные банки, картонные пачки, пластиковые бутылки, – чего только не было. Около урны – билетики старые, обёртки от конфет, опять окурки.
«Ветром, видимо, – подумал дворник, собирая мусор. – Не могли же люди так промахнуться».
– Там-таридам-таридам-там-там, – насвистывал себе в усы незамысловатую мелодию Иван Никифорович.
С песней-то дело всегда быстрее спорится. Вот уж через пару часов на тротуаре стояли большие мешки, забитые находками. Он, как мог, всё отчистил, разложил отдельно. В один бумаги всякие, в другой – бутылки, в третий – стекло, а в четвёртый – что осталось. Напоследок ещё раз двор обошёл, проверил, не упустил ли чего. И сел на скамью отдохнуть.
– Хорошо же, когда чистота, прям душа радуется, – проговорил Иван Никифорович, любуясь двором.
А жильцы дома уж все почти разбежались по своим делам, лишь изредка кто проскакивал. Около скамьи голуби бродили, выискивали себе еду. Самцы иногда хохлились, курлыкали, за самочками кругами бегали, а те – от них.
– Занятные, – хохотнул Иван Никифорович.
А птицы его услышали и к самым ногам уж подошли, в глаза глядели – дай поесть!
– Смелые вы, однако, – сказал Иван Никифорович, – да только нет ничего у меня. Нечем вас угостить, – и руками развёл.
Голуби всё ещё стояли, не теряли, видать, надежду. Головой вертели вправо-влево, крыльями дёргали.
– Я с вами только поговорить могу разве что, – предложил дворник. – Гули-гули, – протянул к ним мозолистую ладонь.
Да неинтересны им разговоры, лишь бы брюхо набить. Недовольно на него посмотрели и разлетелись.
Крякнул дворник, поднялся. Мешки стащил к бакам, веник в подсобку убрал. Теперь до вечера можно своими делами заниматься.
Дома тоже у него чистота была, не только во дворе. Всё у него по полочкам лежало, на своих местах. Посуду убирал сразу, столы обтирал, полы мыл два раза в неделю. Нравилось ему ощущение свежести, будто каждый день новая жизнь начиналась. А в свободное время Иван Никифорович любил читать, для книг и журналов у него целый шкаф был выделен. Сохранились даже несколько стопок юного натуралиста. Бывало, садился он на потрёпанное кресло у окна, зажигал торшер и читал. Иногда до самого вечера.
А часов в шесть снова с метлой выходил: убрать с улицы то, что накопилось за день. Даже чудилось иногда, будто двор их вздыхал с облегчением.
Так и шла его жизнь, спокойно и размеренно. А раз в полгода ходил Иван Никифорович в поликлинику кровь сдавать, проверять, всё ли хорошо, для профилактики, в общем. У него даже в настенном календаре эти дни были красным обведены. Достал он свой лучший костюм из шкафа, ботинки начистил и пошёл.
Взял талончик, сел в коридоре ждать.
– И почто всегда тут такие очереди? – возмутилась его соседка, маленькая сухонькая старушка.
– Так поликлиника же, – у Ивана Никифоровича даже брови поднялись от удивления. – Тут всегда так.
– Что-то с этим надо делать, – покачала головой старушка. – Мне уже не двадцать лет, сидеть тут по часу…
– Ой, да вы очень хорошо выглядите, – кивнул ей Иван Никифорович, а сам приметил и её накрашенные тоненькие губы, и милую брошку в виде вишенок на кофте.
– Скажете тоже, – засмущалась старушка. – Ап-п-ч-х-и! – вдруг чихнула она и тут же прикрылась. – Извините.
– Будьте здоровы. А зовут вас как, мадам?
– Зинаида Ивановна, -снова раскраснелась старушка. – А вы?..
– Иван Никифорович, – дворник даже поднялся с места и чуть поклонился.
– Рада знакомст… ч-х-х-хи! – опять чихнула Зинаида Ивановна.
Так они и просидели, за разговорами не заметив, как время прошло, и подошла их очередь.
И вот однажды утром проснулся Иван Никифорович, а у него и нос заложило, и в горле першило. Заболел, видимо.
– Привет Зинаиде Ивановне, – вяло проговорил он, лёжа в кровати. – Как она там, интересно?..
Взял больничный. Местная управляющая компания замену ему искать не стала: Иван Никифорович заверил, что скоро выздоровеет и примется за работу.
***
Люди каждое утро также бежали по делам, вечером – домой. Даже и не замечали, что изменилось что-то. Перемены почувствовала только пятилетняя девчушка из третьего подъезда – светловолосая непоседа Майя. Она за дворником давно наблюдала, интересно было, как он листья и песок в кучи заметал, как мусор собирал. Она была уверена, что он волшебник, который ухаживает за природой. Майя даже знала, где он жил: проследила как-то вечером, всё хотела заглянуть, да боялась. А сегодня решилась – должна же она была выяснить, куда кудесник пропал. Выбежала погулять и шмыгнула в подъезд. Квартира Ивана Никифоровича располагалась точно напротив её друга Кости. И если бы кто-то спросил, что она тут делает, могла с уверенностью сказать – пришла к другу в гости.
Майя встала перед дверью, переминаясь с ноги на ногу. В руках у неё висел тяжёлый пакет с апельсинами, его ручки больно впивались в кожу. Встав на носочки, девочка еле-еле дотянулась до звонка и нажала. Послышался противный звук. Тихо. Майя снова вдавила кнопку, подождала. Наконец, послышались тяжёлые шаги и приглушённый кашель. Иван Никифорович, открыв дверь, в первое мгновение растерялся, никого не увидев. Потом посмотрел вниз и удивлённо поднял брови.
– Здравствуй, дедушка волшебник! – звонко отчеканила девочка и протянула ему кулёк с апельсинами.
Дворник присел на корточки и взял пакет. Майя потёрла руки друг об друга.
– Здравствуй. Ты же из третьего подъезда? А как зовут тебя?
– Майя, – улыбнулась девочка.
– А чего это я волшебник? Совсем и нет.
– Самый настоящий! Я видела, как ты колдуешь во дворе. Но ты добрый колдун! После тебя так красиво.
Иван Никифорович рассмеялся.
– Но вдруг ты исчез! И я подумала, что тебя украл злой колдун! – нахмурилась девочка.
– Можно и так сказать. Только не колдун, а ОРВИ. Вирус такой.
Майя испуганно вздрогнула:
– Ви-и-ирус?
– Но я с ним уже почти справился, – поспешил заверить Иван Никифорович. – Всё будет хорошо.
Девочка вздохнула с явным облегчением.
– А долго тебя не будет?
– Недельку точно придётся дома посидеть, что наверняка зловредный вирус одолеть, – подмигнул дворник.
– Возвращайся скорее. Ты – хранитель нашего двора, – улыбнулась Майя. – И апельсины кушай. Мама говорит, в них много витаминов.
– Спасибо, не надо было тратиться, – погладив девочку по голове, ответил Иван Никифорович.
– А можно?.. – начала Майя, смущённо покрутив по полу носком босоножки. – Можно я твоим помощником буду? И пока тебя нет, послежу за двором.
– А ты точно хочешь?
– Очень!
– Тогда задание дам тебе не из лёгких, – с напускной серьёзностью проговорил Иван Никифорович. Майя даже чуть наклонилась, чтоб ничего не пропустить. – Мусор складывай в урну, игрушки после игр убирай на место и зарядку делай каждый день.
– И всего-то? – удивилась девочка.
– Ага, – кивнул дворник. – А что, лёгкое задание?
– Ну, с этим-то я точно справлюсь! – подпрыгнула на месте Майя. – Ура! Теперь я тоже буду чуть-чуть волшебником!
