скачать книгу бесплатно
– Проси о любой услуге, Перси, только не об этом. Детей Ареса слишком часто оскорбляли, и не думай, будто я не знаю, что люди болтают у меня за спиной.
Я чуть было не ляпнул: «Ну, так это же правда!», но вовремя прикусил язык.
– Так что, ты просто будешь смотреть, как Кронос нас раздавит? – поинтересовался я.
– Если вам настолько нужна наша помощь, скажите детям Аполлона, пусть вернут нам колесницу.
– Ты ведешь себя, как ребенок.
Дочь Ареса кинулась было на меня, но Крис поспешно встал между нами.
– Тихо-тихо, ребята, – проговорил он. – Кларисса, знаешь, возможно, он в чем-то прав.
Дочь Ареса презрительно улыбнулась.
– И ты туда же.
Она устало пошла прочь, Крис бросился за ней следом, бормоча:
– Эй, подожди! Я только имел в виду… Кларисса, погоди!
Я смотрел, как последние искры над костром Бекендорфа, кружась, улетают в небо, потом направился на арену для фехтования: мне требовался перерыв, и хотелось повидать старого друга.
Глава 5
Я въезжаю в дерево верхом на своей собаке
Миссис О’Лири увидела меня первой, а я ее до последнего не замечал – мало кто умеет так прятаться, учитывая, что она размером с мусоровоз. Я вышел на арену, и тут меня сбила с ног стена темноты.
– ГАВ!
В следующий миг я уже лежал на земле, мою грудь придавила гигантская лапа, а лицо вылизывал огромный, шершавый, как наждачная бумага, язык.
– Ой! – выдохнул я. – Привет, девочка. Я тоже рад тебя видеть. Ой!
Миссис О’Лири понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и слезть с меня, за это время я оказался с ног до головы покрыт собачьей слюной. Адская гончая хотела поиграть в «принеси палку», так что я поднял бронзовый щит и, размахнувшись, швырнул его над ареной.
Кстати, Миссис О’Лири – единственная в мире дружелюбная адская гончая. Она, скажем так, досталась мне по наследству, после того как ее прежний владелец умер. С тех пор она жила в лагере, но Бекендорф… ну, Бекендорф обычно заботился о ней, пока я отсутствовал. Он выплавил для нее бронзовую кость, которую она обожала грызть, приклепал к ее ошейнику именную бирку с улыбающейся рожицей и перекрещенными костями. Словом, после меня Бекендорф стал для адской гончей вторым лучшим другом.
При мысли об этом мне снова стало грустно, но я еще немного покидал щит, так как Миссис О’Лири настаивала на продолжении игры.
Вскоре она залаяла (звук получился чуть громче, чем канонада тяжелой артиллерии), давая понять, что пора на прогулку.
Другим обитателям лагеря не очень-то нравилось, что адская гончая забегает в уборную при арене, и ее появление там вызвало не одно падение с последующим скоростным скольжением по полу. Поэтому я открыл ворота, и Миссис О’Лири помчалась прямо к лесу.
Я рысью припустил следом, не особо обращая внимание на то, куда адская гончая меня ведет. Что может ей угрожать в лесу? При ее появлении разбегались даже драконы и гигантские скорпионы.
Когда я наконец ее выследил, Миссис О’Лири отнюдь не справляла естественные нужды. Она прибежала на поляну, на которой Совет козлоногих старейшин однажды учинил суд над Гроувером, только теперь это место выглядело не так хорошо, как раньше: трава пожелтела, с трех некогда зеленых тронов облетели все листья. Удивило меня другое: посреди поляны стояла самая странная троица из всех, что я когда-либо видел: Можжевела, Нико ди Анджело и очень старый сатир, что называется, поперек себя шире.
Из всех троих только Нико ди Анджело спокойно отреагировал на появление Миссис О’Лири. Выглядел он точь-в-точь, как в моем сне: куртка-пилот, черные джинсы и футболка с изображением танцующих скелетов, как на картинках к празднику Дня мертвых. На поясе у него висел неизменный меч из стигийской стали. Несмотря на свои двенадцать лет, мальчишка казался старше и печальнее.
Увидев меня, он кивнул, потом снова повернулся к Миссис О’Лири, чтобы почесать ее за ушами. Адская гончая обнюхала его ноги, как будто они были не менее привлекательны, чем мясо на ребрышках. Впрочем, сын Аида, вероятно, побывал в местах похуже тех, где водятся дружелюбные адские гончие.
Старый сатир, наоборот, совсем не обрадовался.
– Кто-нибудь… Что эта тварь из царства мертвых делает в моем лесу?! – он замахал руками и затопал копытами, словно земля вдруг раскалилась. – Эй, ты, Перси Джексон! Это твое чудище?
– Простите, Леней, – сказал я. – Вас ведь так зовут, да?
Сатир возвел глаза к небу. Шерсть на его ногах цветом напоминала шкуру поседевшего от старости кролика, между рогов висела паутина, а огромное пузо придавало ему сходство с аттракционным автомобилем.
– Ну, разумеется, я Леней. Только не говори, что так быстро позабыл одного из членов Совета. А теперь отзови это чудище!
– ГАВ! – радостно громыхнула Миссис О’Лири.
Старый сатир сглотнул.
– Вели ей отойти! Можжевела, при таких обстоятельствах я тебе помогать не буду!
Можжевела повернулась ко мне. Она была хорошенькая, как и все дриады, в пурпурном платье-паутинке, с лицом, как у эльфа, но глаза от плача позеленели, как молодая листва.
– Перси, – дриада хлюпнула носом. – Я только что спрашивала о Гроувере, потому что уверена: с ним что-то случилось. Если бы ничего не стряслось, он бы уже вернулся. Я надеялась, что Леней…
– Я тебя предупреждал! – запротестовал сатир. – Лучше не путайся с этим предателем!
Можжевела топнула ногой.
– Он не предатель! Он лучший сатир в мире, и я хочу знать, где он!
– ГАВ!
У Ленея затряслись коленки.
– Я… Я не буду отвечать на вопросы, пока эта адская гончая обнюхивает мой хвост!
Нико ди Анджело выглядел так, словно вот-вот лопнет от сдерживаемого смеха.
– Пойду, погуляю с собачкой, – предложил он и свистнул.
Миссис О’Лири вприпрыжку бросилась за ним к дальнему краю поляны.
Леней, негодующе пыхтя, отряхивал веточки с рубашки.
– Итак, юная леди, я ведь уже тебе объяснял: с тех пор как мы проголосовали за изгнание твоего бойфренда, от него не поступало никаких вестей.
– Вы пытались устроить такое голосование, – уточнил я. – Хирон и Дионис вам помешали.
– Ха! Они почетные члены Совета, так что результаты этого голосования спорны.
– Я передам Дионису ваши слова.
Леней побледнел.
– Я лишь имел в виду… Послушай-ка, Перси Джексон, это не твое дело.
– Гроувер – мой друг, – возразил я. – Он не соврал вам о смерти Пана, я сам при этом присутствовал. Вы просто слишком напуганы, чтобы принять правду.
У Ленея задрожали губы.
– Нет! Гроувер обманщик и получил по заслугам. Без него нам лучше.
Я указал на засохшие троны.
– Если все так прекрасно, где же ваши друзья? Похоже, ваш Совет уже давненько не собирался.
– Марон и Силен… Я… я уверен, они вернутся, – выдавил Леней, но в его голосе явственно проступала паника. – Им просто требуется время, чтобы все обдумать. Год выдался весьма тревожный.
– А станет еще тревожнее, – посулил я. – Леней, нам нужен Гроувер. У вас наверняка есть способ найти его с помощью магии.
У старого сатира дернулось веко.
– Говорю тебе, от него ничего не слышно, возможно, он мертв.
Можжевела подавила рыдание.
– Он не умер, – сказал я. – Я чувствую.
– Мысленная связь, – пренебрежительно заявил Леней, – очень ненадежна.
– И все же поспрашивайте кого-нибудь, – настаивал я. – Найдите его. Начинается война, а Гроувер готовил духов природы.
– Без моего разрешения! К тому же это не наша война.
Я сгреб сатира за ворот рубашки (очень на меня не похоже, но этот старый козел меня довел).
– Слушайте, Леней, когда Кронос нападет, то приведет с собой кучу адских гончих. Он уничтожит все на своем пути: смертных, богов, полубогов. Думаете, сатиров он отпустит? Вы же вождь, так БУДЬТЕ ИМ! Пойдите, гляньте, что происходит, найдите Гроувера и сообщите Можжевеле хоть какие-то новости. ВПЕРЕД!
Я толкнул сатира не очень сильно, но из-за своего веса тот не удержался на копытах. Он приземлился прямо на свою меховую пятую точку, потом с трудом поднялся и побежал прочь, так что живот подпрыгивал вверх-вниз.
– Мы никогда не признаем Гроувера, он умрет изгоем!
Когда сатир исчез в кустах, Можжевела вытерла глаза.
– Прости, Перси, я не хотела втягивать тебя во все это. Леней все-таки владыка Чащи, лучше не становиться его врагом.
– Ничего страшного, – успокоил я дриаду. – У меня есть враги и похуже, чем страдающие лишним весом сатиры.
Вернулся Нико.
– Молодчина, Перси. Судя по следу из козьих шариков, я бы сказал, ты его не слабо напугал.
Я боялся, что знаю причину, по которой Нико пожаловал в лагерь, но заставил себя улыбнуться.
– С возвращением. Ты зашел просто повидаться с Можжевелой?
Мальчик покраснел.
– Хм, нет. Мы случайно встретились. Я вроде как… пришел, когда они уже разговаривали.
– Он нас до смерти напугал, – заметила Можжевела. – Выскочил прямо из тени. Но, Нико, ты же сын Аида и все такое. Ты точно ничего не знаешь о Гроувере?
Нико помялся.
– Можжевела, я уже пытался тебе объяснить… Даже если Гроувер мертв, он бы переродился во что-то другое, стал бы частью природы. Я чувствую только души смертных, но не такое.
– Но что-то ты все-таки слышал? – умоляла дриада, кладя руку ему на плечо. – Хоть что-то?
Щеки Нико заалели еще сильнее.
– Не сомневайся, я держу ушки на макушке.
– Мы его найдем, Можжевела, – пообещал я. – Уверен, Гроувер жив. Наверняка есть какое-то простое объяснение тому, что он до сих пор не вышел с нами на связь.
Она мрачно кивнула.
– Я просто с ума схожу из-за того, что не могу покинуть лес. Он может отправиться куда угодно, а я привязана к этому месту. Ну, если с этим глупым козлом хоть что-то случится…
К нам вприпрыжку подбежала Миссис О’Лири и заинтересовалась платьем Можжевелы.
Дриада взвизгнула.
– Ай, даже думать не смей! Я знаю про собак и деревья. Все, я ушла!
С легким «пуф!» она превратилась в облачко зеленого тумана. Миссис О’Лири с разочарованным видом отправилась искать другую цель, и мы с Нико остались одни.
Нико стукнул мечом по земле, и из почвы появилась кучка костей какого-то мелкого животного. Косточки соединились друг с другом, и образовавшийся скелет полевой мыши убежал прочь.
– Мне жаль, что так вышло с Бекендорфом.
У меня в горле встал ком.
– Как ты…
– Поговорил с его призраком.
– А… точно, – никогда не привыкну к тому, что этот двенадцатилетний мальчик больше разговаривает с мертвыми, чем с живыми. – Он что-нибудь сказал?
– Он тебя не винит. Думает, что тебя будет мучить совесть, говорит, что напрасно.
