скачать книгу бесплатно
– Насколько я знаю, нет.
Дриады огорчились.
– Вы упомянули пророчество из Индианы, – сказал Джошуа. – Может, в нем есть какая-нибудь подсказка?
Судя по его тону, он сильно сомневался в существовании такой подсказки. И я его не виню. «Пророчество из Индианы» звучит совсем не так солидно, как «Дельфийское пророчество».
– Я должен отыскать «западный дворец», – ответил я. – Наверное, имеется в виду база Калигулы.
– Только никто не знает, где она, – проворчала Груша.
Может, мне просто показалось, но я заметил, как Мелли и Глисон встревоженно переглянулись. Я ждал, что они что-нибудь скажут, но этого не случилось.
– Еще в пророчестве говорится, – продолжал я, – что мне нужно выпустить на волю «загадку». Как я понял, это значит, что я должен освободить Эритрейскую Сивиллу из плена императора.
– Получается, эта Сивилла любит загадки и кроссворды? – спросила Реба. – Я тоже их люблю.
– Этот оракул изрекает пророчества в форме загадок, – объяснил я. – Иногда что-то вроде кроссворда. Или акростиха. Еще в пророчестве было сказано, что Гроувер приведет нас сюда. И что через несколько дней в Лагере Юпитера произойдет нечто ужасное…
– Новолуние, – прошептала Мэг. – Оно совсем скоро.
– Да, – я постарался не показать своего раздражения.
Мэг, похоже, хотела, чтобы я умел одновременно находиться сразу в двух местах – и это не составило бы никакого труда, будь я богом Аполлоном. А вот смертный по имени Лестер и в одном-то месте выживал с трудом.
– Была еще одна строчка, – вспомнил Гроувер. – «Тот путь, где вражья обувь лишь пройдет». Может, это как-то связано с сапожками Калигулы?
Я представил себе, как пытаюсь втиснуть свои лапы шестнадцатилетки в древнеримскую военную обувь, сшитую для ребенка. У меня даже пальцы на ногах заныли.
– Надеюсь, что нет, – ответил я. – Но я уверен: если мы освободим Сивиллу из Лабиринта, она нам поможет. Хотелось бы получить побольше информации, прежде чем я брошусь сражаться с Калигулой лично.
А вот чего бы мне еще хотелось: вернуть себе божественную силу; собрать все огнестрельное оружие из «Военного безумия Макро» и отдать его армии полубогов; получить от моего отца Зевса письмо, в котором он бы извинился и пообещал никогда больше не превращать меня в человека; ну и еще принять ванну. Но, как говорится, Лестеру выбирать не приходится.
– Итак, мы вернулись к тому, с чего начали, – сказал Джошуа. – Тебе нужно освободить оракула. Нам нужно потушить огонь. Для этого нам всем нужно пройти Горящий Лабиринт, но никто не знает как.
Глисон Хедж прокашлялся:
– Может, кое-кто и знает.
Впервые в истории сатир оказался в центре внимания стольких кактусов.
Чолла погладила пушистую бородку:
– И кто же этот кое-кто?
Хедж посмотрел на жену, словно говоря: «Тебе слово, милая».
Мелли пару мгновений смотрела в небо, вероятно, вспоминая беззаботную молодость, когда она была свободным облачком.
– Многие из вас знают, что мы жили у Маклинов, – сказала она.
– Пайпер Маклин – дочь Афродиты, – пояснил я.
Я помнил ее – она была одной из семи полубогов на борту «Арго II». Кстати, я собирался повидать ее и ее парня, Джейсона Грейса, и спросить, не хотят ли они победить злого императора и освободить оракула вместо меня.
Постойте. Забудьте, что я сказал. Я, конечно же, имел в виду, что попрошу их помочь мне сделать все это.
Мелли кивнула:
– Я работала личным секретарем мистера Маклина. Глисон оставался на хозяйстве и ухаживал за малышом, и, кстати, отлично с этим справлялся…
– Да-да, я такой, – кивнул Глисон, разрешая малышу Чаку погрызть цепь от нунчаков.
– А потом все стало плохо, – вздохнула Мелли.
Мэг Маккаффри склонила голову набок:
– Что случилось?
– Долго рассказывать, – ответила нимфа таким тоном, что подтекст был очевиден: «Если я расскажу, то превращусь в грозовую тучу, залью вас слезами и испепелю молниями». – Главное, что пару недель назад Пайпер приснился сон о Горящем Лабиринте. Она думала, что сможет добраться до его центра. И она отправилась туда с… тем парнем, Джейсоном. – С тем парнем. Интуиция, которая наконец заработала, подсказывала мне, что Мелли не очень-то нравится Джейсон Грейс – сын Юпитера. – Когда они вернулись… – Мелли замолчала, ее нижняя часть закрутилась облачным штопором. – Они сказали, что у них ничего не вышло. Но мне кажется, это не все. По словам Пайпер, внизу они обнаружили нечто… что их потрясло.
Каменные стены Цистерны заскрипели и задрожали под воздействием ночной прохлады, и казалось, что так они отвечают на слово «потрясло». Я вспомнил, как мне приснилась Сивилла в оплавленных цепях, которая извинялась перед кем-то за то, что принесла дурные вести: «Мне жаль. Я бы спасла тебя, если б могла. И ее тоже».
С кем она говорила? С Джейсоном? С Пайпер? С ними обоими? Если это так и если они на самом деле нашли оракула…
– Нужно поговорить с этими полубогами, – решил я.
Мелли опустила голову:
– Я не могу отвезти тебя туда. Если вернусь… это разобьет мне сердце.
Хедж переложил малыша Чака на другую руку:
– Может, я…
Мелли выразительно посмотрела на него.
– Да, я тоже не смогу пойти с вами, – пробормотал Хедж.
– Я вас отвезу, – вызвался Гроувер, хотя он был совершенно измотан. – Я знаю, где живут Маклины. Только… э-э… может, подождем до утра?
Дриады явно почувствовали облегчение. Их колючки больше не торчали в разные стороны. Лица снова позеленели от хлорофилла. Может, Гроувер и не решил их проблемы, но он дал им надежду – или по крайней мере ощущение, – что мы можем что-то изменить.
Я смотрел на оранжевое, затянутое дымкой небо над Цистерной. И думал о пожарах, бушующих на западе, и о том, что происходит на севере в Лагере Юпитера. Сидя на дне колодца в Палм-Спрингс, будучи не в силах помочь римским полубогам и даже узнать, что с ними происходит, я понимал, как чувствуют себя дриады, привязанные к месту, вынужденные с отчаянием наблюдать, как пожары подступают все ближе и ближе.
Мне не хотелось лишать дриад надежды, но я почувствовал, что должен их предупредить:
– Это еще не все. Возможно, скоро вам здесь будет уже не спрятаться.
Я пересказал им то, что Инцитат говорил Калигуле по телефону. И нет, я и представить себе не мог, что когда-нибудь буду кому-то пересказывать подслушанный разговор говорящего коня с мертвым римским императором.
Алоэ Вера задрожала, и несколько целебных треугольников упало с ее головы.
– К-как они узнали про Аэйталес? Они сюда никогда даже не совались!
Гроувер поморщился:
– Не знаю, ребята. Но… судя по тому, что говорил конь, именно Калигула давным-давно разрушил это место. Он сказал что-то вроде: «Знаю, ты считаешь, что уже принял меры. Но я опасаюсь этого места».
Темное, как древесная кора, лицо Джошуа стало еще темнее:
– Это какая-то бессмыслица. Даже мы не знаем, что здесь было.
– Здесь был дом, – сказала Мэг. – Большой дом на сваях. А цилиндры… раньше это были опоры со встроенной системой геотермального охлаждения, через них поступала вода.
Дриады снова ощетинились. Но стояли молча, ожидая, что еще скажет Мэг.
Она поджала мокрые ноги и стала еще больше похожа на испуганную белку, готовую в любой момент ускакать прочь. Я вспомнил, что, едва мы оказались здесь, она порывалась сбежать. Она предупреждала, что здесь может быть опасно. В памяти всплыла еще одна строчка пророчества, о которой мы пока не успели поговорить: «Деметры чадо корни обретет».
– Мэг, – я старался говорить как можно мягче, – откуда ты столько знаешь об этом месте?
В ее взгляде одновременно читались напряжение и вызов, словно она не знала, зарыдать ей или броситься на меня с кулаками.
– Это был мой дом, – ответила она. – Аэйталес построил мой папа.
11
Руки прочь от бога
Если в памяти жуть
И если руки в грязи
Нельзя так поступать.
Нельзя заявить, что твой папа построил загадочный дом в священном для дриад месте, а затем вскочить и убежать, ничего не объяснив.
Но, естественно, Мэг именно так и поступила.
– Увидимся утром! – крикнула она, обращаясь непонятно к кому. И побежала к спиральному выступу, все так же босиком, хотя ей пришлось пробираться сквозь толпу из двадцати разных кактусов. И нырнула в темноту.
Гроувер окинул взглядом оставшихся:
– Хм, ну что ж, хорошее получилось собрание, всем спасибо. – И тут же провалился в сон и захрапел, еще не коснувшись земли.
Алоэ Вера встревоженно посмотрела на меня:
– Может, мне стоит пойти к Мэг? Наверное, ей потребуется еще алоэ.
– Я к ней схожу, – пообещал я.
Духи природы принялись убирать оставшийся после ужина мусор (дриады очень добросовестно относятся к таким вещам), а я отправился на поиски Мэг Маккаффри.
Она сидела на краю дальнего цилиндра, в пяти футах над землей, и неотрывно смотрела в уходящую вниз шахту. Уловив аромат земляники, просачивающийся сквозь трещины в камне, я понял, что именно через этот колодец мы выбрались из Лабиринта.
– Я за тебя волнуюсь, – сказал я. – Может, спустишься?
– Нет, – ответила она.
– Ну еще бы, – пробормотал я.
И я полез наверх, хотя лазание по стенам не было одним из моих талантов. (Да кого я обманываю! В нынешнем состоянии у меня вообще не было никаких талантов.)
Я уселся рядом с Мэг на краю, свесив ноги в бездну, из которой мы сбежали… Неужели это и вправду было сегодня утром? В темноте я не мог разглядеть сеть из переплетенных стеблей земляники, но сильный запах ягод посреди пустыни казался чем-то очень странным. Удивительно, как нечто столь обычное в новых обстоятельствах может стать необыкновенным. Ну, или как в моем случае: потрясающий бог вполне может стать весьма заурядным.
В ночном мраке цветной наряд Мэг потускнел, и теперь она выглядела как светофор, горящий серым цветом. Из носа у нее текло, и поэтому он поблескивал в темноте. За тусклыми линзами очков виднелись слезы. Она покрутила на пальце одно золотое кольцо, затем другое, словно пыталась поймать волну на старом радиоприемнике.
Денек у нас выдался тяжелый. Мне нравилось молча сидеть рядом с Мэг, я вообще сомневался, выдержу ли новую жуткую трактовку пророчества из Индианы. Но эти подробности были необходимы. Прежде чем уснуть, я должен был удостовериться, что мне ничего не угрожает: особенно не хотелось бы, проснувшись, обнаружить у себя перед носом морду говорящего коня.
Нервы Мэг были напряжены до предела. Я хотел было схватить свою юную повелительницу и заорать «ДАВАЙ РАССКАЗЫВАЙ!», но решил, что это может ее обидеть.
– Хочешь поговорить? – ласково спросил я.
– Нет.
Ничего удивительного. Даже в лучшие дни Мэг не особенно жаловала разговоры по душам.
– Если Аэйталес – это действительно место из пророчества, – сказал я, – если здесь твои корни, нам стоит об этом знать… чтобы остаться в живых.
Мэг посмотрела на меня. Она не приказала мне прыгнуть в земляничную яму, не приказала даже закрыть рот. Вместо этого она сказала «Смотри» и схватила меня за запястье.
Я привык к видениям – каждый раз, когда смертные нейроны перенапрягались, стараясь обработать весь мой божественный опыт, я погружался в воспоминания о давно минувшем. На этот раз всё было по-другому. Я оказался не в своем прошлом, а в воспоминаниях Мэг Маккаффри, и видел происходящее ее глазами.
Я очутился в одной из теплиц в те дни, когда растения еще не разрослись так буйно. На металлических полках ровными рядами стояли глиняные горшки с крохотными кактусами, оснащенные цифровым термометром и влагомером. Под потолком размещались шланги для орошения и фитолампы. Было тепло, но не слишком, в воздухе стоял запах свежевскопанной земли.
Под ногами хрустел влажный гравий, я следовал за отцом – отцом Мэг, – проверяющим, все ли в порядке с растениями.
Я смотрел на него глазами маленькой девочки, снизу вверх, и видел, как он мне улыбается. Мне – Аполлону – он был уже знаком по другим видениям: это был мужчина средних лет, с темными вьющимися волосами и широким носом, усыпанным веснушками. В прошлый раз я наблюдал за тем, как в Нью-Йорке он вручил Мэг розу – подарок от ее матери, Деметры. Я видел, как он, мертвый, лежал на ступенях библиотеки, его грудь была то ли изрезана ножом, то ли изодрана зубами какого-то животного – в тот день Нерон стал отчимом Мэг.
В сегодняшнем видении мистер Маккаффри, идущий по теплице, выглядел немного моложе, чем в прошлый раз. Прислушавшись к чувствам Мэг, я понял, что ей в то время было около пяти лет – именно в этом возрасте они с отцом оказались в Нью-Йорке. Но на этот раз мистер Маккаффри казался куда счастливей и беззаботней. Глядя на него глазами Мэг, я чувствовал, как ее переполняют радость и умиротворение. Папочка был рядом. Жизнь была прекрасна.
Зеленые глаза мистера Маккаффри сверкнули. Он взял горшок с малышом-кактусом и опустился на колени рядом с Мэг.
– Я назвал его Геркулес, – сказал он, – потому что ему по силам что угодно! – Он согнул руку, напрягая мышцы, и зарычал: – РРРРР! – что очень рассмешило малютку Мэг.
– Ирклис! – повторила она. – Покажи еще растения!
Мистер Маккаффри вернул Геркулеса на полку, а затем поднял палец словно фокусник.
