Зеркала памяти

– Вы часто смотритесь в зеркало?

Анна не подала вида, но внутренне напряглась от его вопроса, пока ещё даже не осознав этого. Часто ли она смотрит в зеркало?

Заключенный продолжал размышлять вслух:

– Зеркало – очень интересная вещь. Показывает нам то, от чего мы бежим… или то, что не хотим признавать.

Анна зацепилась за его слова.

– Вы уже говорили это, Заключенный. К чему этот фарс философии про зеркала? Как это связано с делом? – она хотела дожать его, но в ответ получила лишь улыбку и спокойный голос:

– Вы сама знаете ответ, Детектив. Но боитесь его признать – он замолчал на пару секунд, потом продолжил более жестким голосом. – я ответил на ваш вопрос, моя помощь исчерпана.

Анна чувствует, как колотится её сердце.

Она сама знает ответ? Боится его признать?

Быстро собрав бумаги, Детектив развернулась и, уходя из комнаты, бросила через плечо:

– Пока достаточно, Заключенный. Допрос на сегодня окончен. В следующую беседу вы расскажете мне все.

Заключенный в ответ засмеялся и прошептал, смотря прямо в затылок девушке:

– А может быть вы придете, чтобы спросить её? Буду ждать вашей встречи.

Её пальцы непроизвольно сжались на краях папки после его слов. Его слова несли нечто большее, чем просто дерзкую игру. Но что именно?

—

13 сентября 2020 года

Вуд-пик

Тема: осмотр места преступления

–

Комната встретила Анну и Виктора давящей тишиной. Полутёмное помещение словно застыло во времени, и каждый шаг по скрипучему паркету звучал гулким эхом. Единственный источник света – тусклая лампа у стены. Она бросала длинные, рваные тени на выцветшие серые обои.

В центре комнаты выделялось большое овальное зеркало на массивной дубовой подставке. Его поверхность, идеально чистая и лишённая единого пятнышка, выглядела неестественно на фоне пыльной обстановки.

– Как тебе эта… деталь? – пробормотал Виктор, кивая в сторону зеркала. Его голос прозвучал приглушённо, словно он не хотел нарушать тишину.

Перед зеркалом, на полу, лежало тело женщины. Её поза была странной: скрученные ноги, руки вытянуты вперёд, словно она пыталась ухватить что-то. Пальцы напряжённо изогнуты, на ногтях заметны обломки краски и чёрные пятна.

– Похоже на самозащиту, – произнёс Виктор, присев рядом с телом. Он внимательно осмотрел положение рук и нахмурился. – Словно она с кем-то боролась. Или с чем-то… – Он замолчал, переведя взгляд на Анну.

Анна лишь кивнула, сжимая папку. Она подошла ближе к зеркалу, избегая смотреть на тело, и сосредоточилась на отражении. В нём было всё, что и в комнате: те же стены, тот же паркет, её собственный силуэт. Но её отражение казалось каким-то чужим.

На полу рядом с телом Виктор поднял медальон. Металл тускло блеснул в свете лампы.

– Медальон. Вопрос только в том, чей он и почему здесь. А это что? – Он кивнул на тёмную лужу возле тела.

Анна прищурилась, разглядывая жидкость. – Похоже на воду, но какая-то слишком вязкая…

Виктор ничего не ответил, поднялся и продолжил осматривать комнату. Его взгляд зацепился за спинку стула у стены. Глубокая, почти идеально ровная царапина.

– Здесь определённо была борьба, – задумчиво сказал он, проводя пальцем по повреждению. – Но с кем она могла бороться?

Анна вновь взглянула в зеркало. Её отражение повторяло каждое движение, но что-то не давало ей покоя. Она смотрела на погибшую в отражении и поймала лёгкий блеск из её кармана. Присев на корточки, Анна надела перчатки и аккуратно вытащила предмет.

– Осколок зеркала? – Она разглядывала находку, поворачивая её в руках. – Откуда он здесь?

Виктор подошёл ближе и посмотрел на осколок.

– Что-то нашла?

Анна кивнула, но её взгляд зацепился за подоконник.

– Под ним что-то должно быть, проверишь? – Девушка указала на подоконник.

Виктор осторожно залез рукой под него и вытащил небольшой диктофон. Красный индикатор моргнул и погас, когда он выключил запись.

– Он всё ещё записывал, – пробормотал он.

Мужчина включил воспроизведение. Из динамика донеслись тихие звуки: открытие двери, женский голос, затем глухой удар. Тишина. Скрежет, похожий на звук чего-то тяжёлого, что волокут по полу. Анна и Виктор одновременно посмотрели на зеркало в центре комнаты. Скрежет, царапанье, а затем – снова тишина.

Анна молча поднялась и продолжила осматривать осколок зеркала. Под определённым углом она заметила чёткий отпечаток пальца.

– Виктор, дай пакет для улик, – она протянула руку. – Здесь отпечаток. Идеальный.

– Он оставил его специально? – Виктор взял осколок и прищурился.

– Это не он, – покачала головой Анна. – Отпечаток слишком маленький для мужчины. Скорее всего, это женский.

– Может, жертва отбивалась? – предположил Виктор.

– Нет, – Анна посмотрела на зеркало. – Осколок явно не отсюда. Зеркало целое. Да и кто вообще будет носить с собой осколок стекла как средство самообороны?

Виктор убрал улику в пакет и подошёл к зеркалу.

– Его двигали, – сказал он.

– Да, – подтвердила Анна, осматривая пол. – Пыль вокруг, но следы от ножек свежие. Оно раньше стояло у сундука. Его специально поставили сюда, в центр комнаты, чтобы мы сразу заметили.

Анна включила фонарик и начала тщательно изучать зеркало. Её луч остановился на основании.

– Тут надпись, – сказала она, выпрямляясь. – “Я – внутри”. Что это вообще значит?

Виктор нахмурился и произнёс, будто неохотно:

– “Я – внутри”? Это может быть связано с… – он осёкся, словно не хотел произносить мысль вслух.

Анна внимательно смотрела на надпись, затем подняла взгляд к зеркалу. В отражении что-то мелькнуло, едва уловимое, как тень на краю поля зрения.

– Виктор, ты видел? – её голос стал громче, но оставался сдержанным.

Мужчина подошёл ближе, пристально посмотрев на отражение. Обычная комната. Те же стены, те же фигуры.

– Тебе… может, показалось?

– Возможно, – пробормотала Анна, не отводя взгляда от зеркала. – Вызывай фотографов и труповозку.

Виктор кивнул и взял телефон. Закончив звонок, он подошёл к Анне.

– Пойдём отсюда?

Девушка ещё секунду смотрела на зеркало, словно пытаясь разгадать его тайну. Затем кивнула.

– Да, идём.

Трещина

—

Акт допроса № 4

Допросная, комната 1

10 марта 2022 года

–

Тусклый свет лампы заливал комнату стерильно белым светом, в воздухе висел слабый запах старого металла и пыли. Анна сидела напротив заключённого, скрестив руки, пытаясь не показывать своего раздражения.

Заключённый улыбался, как будто допрос был просто забавой. Он откинулся на спинку стула и с удовольствием вдохнул спертый воздух камеры.

– С чем вы пожаловали сегодня, Детектив?

Анна молчала, глубоко задумавшись. Её пальцы теперь еле слышно постукивали по поверхности стола, но в остальном она выглядела спокойной. Или делала вид, что спокойна.

– Вы ведь умная, – продолжил он, наклоняясь вперёд. – Убийцы такого профиля всегда оставляют подсказки, чтобы поиграть со следствием, не так ли? Вы очень хорошо это знаете, Детектив. Лучше, чем кто бы то ни было.

Он замолчал, подбирая дальнейшие слова.

– Вот только в этом деле вы кое-что упускаете.

Анна склонила голову набок. В её взгляде промелькнуло нечто похожее на раздражение, но тут же исчезло.

– Строите из себя следователя? Ну и что же я упускаю, по вашему мнению? – её голос был ровным, не выдавал внутреннего раздражения.

– Думаю, вы что-то забыли, – усмехнулся заключённый. – Или… пытаетесь всеми силами не думать, как преступник… Вот только почему? – Он откидывается на спинку стула и изучает девушку. Нужно двигаться вперед, времени всё меньше.

Анна прищурилась.

– Заключенный, не увиливайте от ответа.

– Хорошо, – он наклонился ближе и посмотрел в лицо, хитро прищуриваясь в ответ. – Порой правда рубит топором.

В комнате на несколько секунд воцарилось молчание, но ощущалось оно как целая липкая вечность. Наконец-то “правда”, о которой говорил Заключенный, выплыла наружу:

– Ты и есть убийца. В прошлом ты убила восемь человек, после чего пережила психоз и построила себе новую личность – криминального психолога.

Девушка вздрогнула. Словно кто-то невидимый ударил её в солнечное сплетение, вышибая воздух из лёгких. Она знала, что он лжёт. Должен лгать. Но где-то глубоко внутри слова заключённого зацепились, попав точно в трещину её уверенности.

В горле пересохло, но она не позволила себе отвернуться. Взгляд её остался твёрдым, только вот напряжение в плечах стало выжигать мышцы.

– Я не собираюсь слушать этот бред, – резко бросила она, поднимаясь. – Допрос окончен.

Она сделала шаг к двери, но ощущение, что слова заключённого уже прицепились к её сознанию, не отпускало.

Анна захлопнула за собой дверь, но даже глухой звук не заглушил эхо последних слов. “Ты и есть убийца. И отказываешься это признавать.”

Она сделала несколько быстрых шагов по коридору, но ощущение преследовало её, будто сама тень заключённого цеплялась за пятки.

Почему я так отреагировала?

Это было неправильно. Детективы должны держать себя в руках. Слушать, анализировать, отбрасывать эмоции, если они мешают делу. Она же… она дала ему зацепку. Показала слабину. Поддалась на провокацию.

Анна оперлась ладонью о холодную стену. Сердце билось слишком быстро. Она глубоко вдохнула, стараясь вернуть себе контроль.

Меня просто разозлило, что он пытается манипулировать мной. Да, только это. Я устала. Давление, нехватка сна. Разумеется, нервы сдают.

Но внутри что-то цеплялось за эту мысль, разъедая её изнутри.

Если это просто ложь… почему она так сильно задела меня?

Если это ложь, почему её рука дрожала, пока она доставала сигарету? И почему она вообще достала сигарету, как давно она снова начала курить? Почему каждое его слово обращено не к ней, а будто к чему-то позади неё?

Когда я снова начала курить? Не помню…

Она резко обернулась, взглянув на закрытую дверь допросной.

Я не убийца.

Долгая затяжка. Пепел, уносящий тревогу на второй план. И второй удар, нанесенный самой себе:

Но почему тогда в этом деле всё словно говорит: «Ты это сделала»?

По кусочкам

—

14 марта 2022 года

Архив ОПА

Вуд-пик

Анализ преступлений

–

Анна обложилась книгами, заметками, фотографиями и картонными папками.

Я не могу быть убийцей

Перечитывая дело, скрупулезно, страницу за страницей, обдумывая каждое слово, она складывала паззл снова.

Разрушить всё и начать сначала. Опять. И снова…

Первое дело. Анна прошептала, стараясь не упускать ни звука:

– Летняя ночь, дождь, канализация. Студентка, платье, поза звезды. Ножевое в живот, осколок зеркала с посланием….

Детектив повернулась на кресле, подъехала к доске и прикрепила фотографии, соединив их красной ниткой – дань традиции или сакральный смысл?

Неважно, не сбиваться.

Остановив саму себя от посторонних размышлений, девушка продолжила говорить с собой:

– Инга шла после кафе…или кино? Почему в деле не указано конкретно? Неважно, это все не то – Анна осеклась ещё раз, казалось, не только её уверенность, но и концентрация падает, на задворках с ней так же говорил Заключенный 1, но она бросала все силы на глубокий анализ – Жертва заходит в переулок, получает удар ножом в живот. В живот… она успела повернуться к убийце и, скорее всего, увидеть его. На её лице ужас… картина была настолько страшная или просто необычная? Убийца носил маску? Или она увидела кого-то знакомого… – мысли летели пулеметной очередью, на доске появлялось больше стикеров с вопросами, но ответов не прибавлялось. Глоток уже остывшего кофе привел Анну в чувство, она отошла от доски на пару шагов и прошептала… – Смотри на картину целиком. Общее, но не частное.

Анна стиснула зубы.

Ещё раз. Сломать и начать с начала.

Глубокий вдох. Снова взгляд на доску.

– Летняя ночь. Дождь. Канализация. Жертва – студентка.

Она сделала шаг назад, пытаясь выстроить всё в линию.

– Кто напал? Мужчина или женщина?

Анна резко села за стол, забарабанила пальцами по стопке отчетов. Что в деле указывало на мужчину?

Удар ножом в живот.

– Что с лезвием? – прошептала она, раскрывая заключение судмедэкспертов. – Правша. Удар неглубокий, точный. Стоп, неглубокий?

Рука дрогнула. Снова взгляд на фотографии.

Слишком слабо ударил? Или ударила? Насколько может быть сильный выпад у женщины? Почему мужчина ударил слабо? Запутать следствие?

– Не путайся, не отвлекайся… – пробормотала она себе, пальцы зарылись в волосы. Что с зеркалом?

Послание.

Размазанные буквы. Маркер. Странный почерк.

Как будто убийца писал неестественно – левой? или писал зеркально?

Анна резко вскочила. Она металась по комнате, её мысли ударялись друг о друга, как ртутные капли.

– Правша наносит удар… но пишет левой? Почему? Амбидекстр?

Законспектировала на стикере:

«Убийца не один?» – но быстро зачеркнула.

Снова фотография тела.

Глаза девушки всё ещё раскрыты. Шок. Что она видела?

Что-то чудовищное? Или что-то необычное?

Анна запнулась.

Убийца. Он? Она?

Кто оставил послание? Кто держал нож? Кто…

Резко почувствовала, как вспыхивает лоб. Ладони вспотели.

Убийца оставил только нужные зацепки. Ничего лишнего.

Как могли это не заметить?

Кружка полетела на пол.

Анна вздрогнула.

На стене красные нити хаотично пересекались, как запутанные мысли.

Она закрыла глаза.

«Ты упускаешь суть.»

Голос? Её собственный? Или…

Анна открыла глаза. Глубокий вдох.

– Сломать всё. Начать сначала.

Нужно вынести итог.

Детектив взяла лист бумаги и начала писать:

“Переулок, дождь, рядом канализация → возможно, преступник заранее выбрал это место (укромное, труднодоступное для свидетелей).

Студентка, в платье, поза звезды → поза может быть преднамеренной (символика? провокация?).

Нож, удар в живот → слабо, но точно. (Убийца разбирается в анатомии? Как-то связан с этим?)

Правша наносит удар, но послание на зеркале написано неестественно (левой рукой? зеркально?) → намеренная путаница или особенность?

Сила удара – недостаточно мощная для взрослого мужчины, но точность высокая → либо мужчина с контролем силы, либо женщина, либо намеренное искажение.

Почерк размазанный, нестандартный → возможно, убийца пытался изменить свой естественный почерк. (Боялся почерковедения?)

Глаза раскрыты, застывший страх → значит, увидела убийцу, а не была убита внезапно. Либо убийца был знакомым?

Не кричала? Нет следов борьбы? → возможно, убийца внушал доверие, или жертва была парализована страхом. (Убийца – женщина? Базовое доверие между женщинами?)

Осколок зеркала → символизм? Отражение? Внутренняя суть? Фобия?

“Ты поймешь” → посмертное послание, точно нашим. (Кто-то связан с зеркалами или жертвой?)

Анна осмотрела листок ещё раз, мысленно прокручивая расследование в голове и дописала пункт: “Отпечаток → точно не жертвы, но женский. Оставлен нарочно” .

Прикрепив листок к остальным уликам, детектив сместила всё в угол и открыла следующую страницу.

Чистота

Анна задержала дыхание, вглядываясь в снимки. Полосы света от фонарей на безупречно вымытом полу казались слишком ровными. Ни пылинки, ни следов борьбы. Это место выглядело… стерильным.

Слишком чисто. Слишком искусственно.

Она щелкнула зажигалкой – привычное движение, когда мысли путались в клубок. Но сигарета так и осталась нетронутой.

Квартира нежилая?

Её взгляд остановился на зеркале. Целое. В тяжёлой золотой раме.

– Опять оно… – пробормотала Анна, прикрепляя к доске новый стикер.

Почему убийца в этот раз не разбил его? Символизм исчез? Или здесь он чувствовал себя увереннее?

На месте преступления – лепестки роз. Искусственные. Кукольные. Как и поза жертвы.

Много девушек любит белые розы? А я их люблю?

Поза.

Руки вытянуты к зеркалу. В правой зажата искусственная роза.

– Он снова продумывал всё заранее, – голос звучал ровно, но внутри что-то дрожало.

Она уже знала этот почерк.

Анна 7.

Записка, написанная размашисто, чужим почерком. Или не чужим?

Её пальцы непроизвольно сжались.

– Имя… Семь. В прошлый раз была четыре…

На доске появилось новое слово: НАМЁК? ЧИСЛОВАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ?

Два отпечатка.

Один принадлежал жертве. Второй…

В базе. Но стёрт.

– Подчистил свои данные? Или кто-то помог? – она всматривалась в текст отчёта, пока буквы не начали плыть перед глазами.

Кофе. Где-то здесь была кружка…

Рука блуждала по столу, но глаза резко скользнули на пол – кружка лежала на боку рядом с большим черным пятном на ковре.

Где кровь в этом эпизоде?

Не отвлекайся. Копай глубже.

Анна вздохнула, подняла кружку и пошла в кухонный уголок – ей была необходима ещё порция кофе.

– Ночь обещает быть длинной… Самая длинная ночь…

Детектив поставила кружку под рожок и машинально нажала кнопку. Машина одобрительно зашумела, перемалывая зерна. Но сознанием Анна была очень далеко – в стерильно чистой квартире без единого следа.

Такого просто не может быть. Всегда остаются следы. У него есть ультрафиолет? Или же жертву просто перенесли сюда уже после смерти…

– Точно. Слишком богатая обстановка для молодой девушки. Ни единого следа – жертва может быть больна, но никто кроме убийцы не смог бы убрать посмертные следы. Но их нет даже под ультрафиолетом. – Анна взяла кружку и в пару шагов уже была перед доской, вглядываясь в антураж комнаты. – Как молодая студентка могла позволить жить себе в такой роскоши? Ещё и содержать всё это в чистоте? На её теле тоже нет ни следа… Но ванная чиста. Убийца не отмывал её.

Анна поставила кружку и приклеила ещё один стикер к доске: “ЖЕРТВУ ПРИНЕСЛИ В КВАРТИРУ ПОСЛЕ СМЕРТИ”

Анна замерла, вглядываясь в стикер, словно ожидая, что буквы сложатся в ответ.

Но они лишь молчали.

Она сделала глоток кофе, не замечая, как обожгла язык. Глухой стук кружки о стол.

Чистота.

Отсутствие крови.

Жертву принесли.

Лепестки. Искусственные.

Анна резко развернулась, глаза метались по фотографиям.

Перфекционизм. Болезнь? Или принцип?

Уголок одной из распечаток смялся в её пальцах. Зеркало. Золотая рама.

Она потянулась к нему, взглянув на отражение жертвы.

– Почему ты?.. – шёпот сорвался с губ.

В первом эпизоде был осколок. Здесь – целое.

Убийца меняется? Или совершенствует работу?

– У тебя психоз? Ты подвержен аффекту и меняешь детали, но сохраняешь общую сцену убийства? – Анна говорила сама с собой. – Как бы я это сделала? Если предположить… Почему меняется почерк?

Убийца не в состоянии поддерживать детали, но пытается? Поэтому жертвы – девушки, поэтому все в странных позах, поэтому везде зеркала?

Детектив прикусила губу.

– Почему очевидные улики указывают на то, что преступник – девушка? Почему улики вообще такие очевидные?

Где-то далеко на задворках сознания Анна уже получила ответ, с её губ сорвался шепот:

– F48.1…

На доске появился очередной стикер: “поймали не того?”

Почерк миниатюрный, неуверенный.

Если не он, то кто? Это невозможно…

Анна откатилась от доски, закрыла папку с делом и машинально постукивала по обложке, смотря на доску расфокусированным взглядом. Улики связаны, это очевидно. Убийца – все же девушка? Мозг отказывался верить её собственным словам, усталость брала верх и даже кофе уже не помогал. Внутри зарождалась тошнота, а кончики пальцев ощутили невероятный холод.

– Хватит на сегодня. Я вернусь, обязательно вернусь. – Детектив встала со стула и вышла из комнаты, закуривая на ходу.

Я поймаю тебя, кем бы ты ни был. Даже если это окажусь я.

Она лишь ухмыльнулась, убирая в сторону сомнения, и вышла из архива, оставив холодный кофе на столе…

Когда трещит реальность

Когда трещит реальность

—

Акт-допрос № 5

16 марта 2022 года

Допросная, комната № 1

Вуд-пик

–

Анна вошла в допросную. Комната всё так же аскетична – облупленные стены, стол с потемневшими пятнами, два стула и мерцающая лампа, чьи беспокойные тени скользили по бетонному потолку.

Она села, массируя переносицу, и с глухим стуком положила папку на стол.

– Заключённый. До начала процедуры допроса у меня есть вопрос.

Мужчина поднял на неё взгляд. Всё так же холодный, отстранённый. В нём не было ни раздражения, ни торжества, ни даже привычной усмешки.

Он вообще человек?

– Что такое, Детектив? – Голос ровный, будто безжизненный. Впервые за всё время он просто… смотрел.

– Как вам удалось подтасовать улики так, чтобы они намекали на женщину? – её голос дрожал от усталости, но не от сомнений. – И зачем вы взяли на себя все убийства, если не совершали их?

– На всё своя воля, Детектив… – Мужчина склонил голову, будто задумавшись. Ни ухмылки, ни провокации. Только глухая отрешённость. – Может, дело в том, что эта женщина просто не хочет признать свою вину? Или ей что-то мешает?

Анна затаила дыхание. Пальцы медленно крутили ручку, и только это движение выдавало её напряжение.

– Заключённый, я не намерена играть в игры. Я уже попалась на провокацию, это очевидно. Я жду ответа.

Он прищурился, оценивая её реакцию.

– Я могу подтолкнуть вас… но раскрыть всю правду – выше моих полномочий.

Замешкался. Мелькнуло нечто похожее на досаду. Слишком быстро, чтобы быть случайностью.

Анна мгновенно уловила это.

– Полномочия? – голос её был холодным, почти механическим. – О чём идёт речь, Заключённый?

Мужчина тяжело выдохнул.

– Вам нельзя этого знать. Иначе произойдет девятое убийство и всё обнулится.

Анна даже не сразу поняла, что он сказал.

– О чём вы вообще говорите? Девятое убийство? Обнулится?

– Детектив, не прикидывайтесь дурочкой. Я уже дал вам ответ и все подсказки, что мог. Вы просто отказываетесь признавать очевидное.

– Я не убийца, – прошипела Анна. В глазах мелькнуло бешенство, но не страх. – Может, ваша прошлая выходка и выбила меня из колеи, но я уверена, что вы просто пытаетесь запутать следствие. В очередной раз.

Заключённый наклонился вперёд, его глаза потемнели.

– Тогда почему всё ведёт к вам, Детектив?

Анна стиснула зубы. Её пальцы сильнее сжали ручку, но взгляд оставался ледяным.

Она прищурилась, выискивая в его лице хоть намёк на ложь, но видела лишь спокойствие.

– Я устала от этих игр, Заключённый. – Голос её прозвучал хрипло, сдавленно, словно внутри что-то уже надломилось.

Мужчина склонил голову набок, изучая её.

– Вот и хорошо, – тихо произнёс он. – Усталость открывает дверь правде.

Анна резко вдохнула.

– Хватит. – Она отшвырнула ручку, та стукнулась о стол и покатилась к его краю. – Вам нравится наблюдать, как я пытаюсь разгрести этот хаос? Вы наслаждаетесь тем, что я сомневаюсь? Вы пытаетесь меня окончательно сломать?

Заключённый чуть приподнял брови, но не ответил.

Щелчок.

Что-то внутри сорвалось.

– Чёрт с тобой, – Анна резко встала, наклоняясь через стол и схватив его за воротник. Ткань натянулась, зашуршала в пальцах.

– Значит, тебе нравится дёргать за ниточки, да? – она прошипела, чувствуя, как в груди нарастает горячая ярость. – Думаешь, я позволю тебе управлять мной?

Заключённый не сопротивлялся. Лишь выдохнул и скривил губы в полуулыбке.

– Ты уже на крючке, Анна.

Её пальцы дрогнули.

Мерцающий свет выхватил из полумрака его лицо. На секунду ей показалось, что она смотрит в зеркало.

– Выйдите из комнаты, Детектив!

Голос прозвучал со стороны. Резкий, командный.

Анна моргнула.

Дверь была открыта. На пороге стоял её напарник, бледный, сжавший кулаки.