Невеста по контракту. Развод не предусмотрен!

– Эй, проснись, – бархатный мужской голос вырывает меня из царства сновидений.

Я медленно размыкаю веки и в первое мгновение не могу вспомнить, где нахожусь.

– Мы приехали? – спрашиваю, придя в себя после сна.

– Да, это мой дом, пойдём, – Алишер кивает на трёхэтажный особняк.

Выбираюсь из салона авто и нерешительно ступаю на тротуар, ведущий ко входу в дом.

– Вот, накинь, иначе заболеешь, – неожиданно на мои плечи опускается что-то тяжёлое, тёплое.

Касаюсь пальцами жёсткой ткани и понимаю, что это пальто.

Меня тут же окутывает запах того, кому принадлежит вещь. Дорогой мужской аромат не кричит, а мягко намекает на то, что у его хозяина есть вкус.

И в груди что-то отзывается в ответ на трепетную заботу постороннего человека.

Боже, только бы мне не влюбиться в своего спасителя, ведь я даже ещё толком не знаю его!

– Пойдём в дом, уже поздно, тебе надо выспаться, а завтра мы обсудим детали нашего договора, – Алишер прогоняет прочь неожиданно окутавший меня флёр романтики.

Что ж, так даже лучше.

Договор, значит договор.

Глава 6

– Выбирай любую комнату, какая тебе нравится, – бросает Алишер небрежно, едва мы переступаем порог его дома.

Нельзя сказать, что в доме отца я жила бедно, нет. Деньги у папы водятся, но ни о какой роскоши и излишествах не идёт и речи.

Здесь же всё чересчур: мебель, ремонт, предметы интерьера.

Да одна только люстра под потолком в гостиной, наверное, стоит баснословных денег.

– Спасибо, – благодарю своего угрюмого спасителя.

Не то, чтобы я жду, что он распахнёт передо мной душу, но после моего согласия мужчина, будто закрылся. Теперь мне кажется, что он и вовсе разговаривал со мной лишь для того, чтобы уболтать поехать с ним.

Вот и сейчас, я благодарю Алишера, но в ответ – тишина.

Ладно, пусть.

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, выбираю первую попавшуюся спальню. Уставшая и замёрзшая, укладываюсь на постель и не замечаю, как засыпаю.

Ночью мне становится жарко, похоже, поднимается температура, но плохо настолько, что даже нет сил подняться.

Когда я болела в детстве, за мной почти никто не ухаживал. Мамы не стало очень рано, я её едва помню, а у мачехи было полно своих забот. Нет, конечно, мать Юли уделяла мне внимание, но не так, как это делала бы родная мама.

А отцу до меня дела никогда не было. Ему ни до кого и ни до чего нет дела, кроме денег.

Именно поэтому я привыкла справляться сама, но сегодняшней ночью даже не нашла в себе силы, чтобы подняться и спуститься вниз за стаканом воды или поискать в доме жаропонижающее.

Утром просыпаюсь от головной боли. Ещё и горло дерёт так, что едва удаётся терпеть.

Надо спуститься вниз, всё-таки валяться в постели до обеда невежливо по отношению к хозяину дома.

От мыслей отвлекает стук в дверь.

Приятно, что Алишер не врывается без спроса, но очень скоро я понимаю, что это и не он вовсе.

На пороге стоит женщина средних лет. В руках поднос с завтраком, на лице – ноль эмоций.

– Доброе утро, – здоровается сухо, оставляет поднос на тумбочке и тут же уходит.

А я даже не успеваю попросить у неё жаропонижающее.

Ладно, сама спущусь, мне никто ничего не должен.

Не притронувшись к еде, поднимаюсь с кровати и покидаю комнату. Спускаюсь на первый этаж и интуитивно пытаюсь найти кухню. Чувствую слабость. Меня слегка пошатывает, головная боль никуда не уходит, а лицо буквально пылает от жара.

Ещё и дом огромен, в таком можно легко заблудиться, что я, собственно и делаю.

Плутаю от одной комнаты к другой, тщетно пытаясь найти кухню. Коридоры кажутся мне всё более одинаковыми, в глазах темнеет и…

Свернув в очередной раз за угол, врезаюсь во что-то твёрдое. Я так отвратительно себя чувствую, что даже не сразу понимаю, что это.

– Амина? – чужой мужской голос доносится до моего сознания словно сквозь пелену.

Поднимаю затуманенный взгляд и вижу перед собой Алишера.

Он смотрит на меня внимательно, его брови нахмурены, а в глазах непонимание происходящего.

– Что с тобой? Ты горячая, – только сейчас я ощущаю на себе мужские руки.

Алишер касается ладонью моего лба, а потом и вовсе, как ни в чём не бывало, притягивает меня к себе, и теперь вместо рук я чувствую губы мужчины.

Понимаю, что он всего лишь проверяет температуру, но всё равно трепещу он новых прикосновений.

А ещё ноги меня совершенно перестают слушаться, и кажется, что сейчас я просто брякнусь на пол.

– Да у тебя жар! – приглушённо недоумевает мужчина, подхватывает меня на руки и несёт куда-то, несёт…

В себя прихожу на диване в гостиной. Рядом со мной сидит мужчина в белом халате, судя по всему, врач, напротив, сложив руки на широкой груди, с серьёзным сосредоточенным видом стоит Алишер.

– Как она, доктор? – спрашивает у врача.

– Я выписал лекарства, расписал график приёма, послезавтра приеду и ещё раз осмотрю больную. Ничего страшного нет, банальное переохлаждение и простуда, как следствие. Ну и иммунитет поднять не помешает, – проговаривает рекомендации доктор прежде, чем уйти.

– Прости, – приподнимаюсь и пытаюсь сесть на диване. – Я не хотела создавать тебе проблемы, – чувствую, что голос охрип.

Всё-таки моя вчерашняя прогулка под дождём не прошла даром.

– Ничего, отдыхай, – цедит в ответ мужчина.

– Алишер, – окликаю своего спасителя, когда он уже собирается уйти из гостиной. – Может, ты мне сейчас расскажешь о том, что от меня требуется. Я очень волнуюсь и хочу знать об условиях…

– Сейчас? – удивляется.

– Да, если можно, – киваю в ответ.

– Хорошо. Мы с тобой заключим контракт, в котором распишем подробно об обязанностях и правах каждой из сторон. Тебе нужна помощь и защита от отца и Эмира, мне нужен ребёнок, – он говорит так, будто обсуждает покупку хлеба в магазине напротив.

Ребёнок?

В смысле, настоящий живой ребёнок?

– Подожди, я не совсем понимаю… – планирую расспросить поподробнее, но в этот момент раздаётся звонок в дверь.

Алишер идёт в прихожую и с кем-то разговаривает через домофон. Возвращается спустя пару минут. И снова это выражение лица, по которому сложно понять, о чём именно думает мужчина.

– Ты выйдешь за меня и родишь мне ребёнка, – предлагает Алишер, как ни в чём не бывало.

– Подожди, я не понимаю… О каком ребёнке речь. Ты хочешь нанять меня в качестве суррогатной матери? – делаю предположение, услышав которое мужчина лишь усмехается.

– На роль суррогатной матери ты не подойдёшь, у тебя нет своих детей. Всё немного иначе, мне нужен ребёнок, который будет зачат естественным путём, у которого будет семья и главное, мать. Ни донор, ни суррогатная мать, а самая настоящая. Ты на эту роль подходишь идеально, если исходить из того, что рассказывал о тебе и твоей семье Эмир.

– Боже, Эмир… – хватаюсь за голову, вновь вспоминая о своём преследователе.

– Он не сможет претендовать на тебя, ты будешь свободной от обещания, которое дал отец другому. Но в обмен ты до конца дней останешься моей женой и будешь воспитывать моего наследника, – слова мужчины звучат, словно приговор.

К горлу подкатывает ком, а на глаза наворачиваются слёзы.

То есть, если соглашусь, то о своей жизни могу забыть, так выходит?

Семья, о которой мечтала, останется лишь несбывшейся фантазией. Я навсегда останусь собственностью постороннего мужчины.

– Я не знаю… – выдыхаю сквозь слёзы, которые душат.

– Твой престарелый жених стоит сейчас за этой дверью, и у тебя осталось не так много времени для того, чтобы сделать выбор. Решайся, Амина, – шокирует неожиданной новостью.

За дверью? То есть, Эмир уже нашёл меня?

Глава 7

Алишер

– Эмирхан Наильевич… он уже здесь? – испуганно спрашивает девушка.

Её осипший голос едва слышен, а бледное лицо кажется безжизненным. И мне даже немного жаль эту девчонку, но свои интересы важнее.

Диагноз, который поставили врачи, неутешителен, и времени на принятие решения не так уж много. Позволить, чтобы моим наследником стал Эмирхан, единственный близкий родственник, я не могу.

– Да, – нагло вру, хотя на самом деле я разговаривал пару минут назад не с Эмиром.

Это был сосед напротив. Я не общаюсь с соседями, но этот навязчивый тип вечно лезет со всякими просьбами. Отшить его не составило труда, как и обмануть доверчивую Амину.

– Я согласна, – выдыхает девушка.

В красивых тёмных глазах безысходность, и я даже чувствую лёгкий укол совести, но быстро справляюсь с этим состоянием, прогоняя прочь ненужные мысли.

Главное, что согласилась, а с остальным мы потом разберёмся.

***

Спустя несколько часов Амине становится легче. После приёма лекарств и сна нормализуется температура, взгляд оживает.

– Он уехал? – спрашивает девушка испуганно, когда я снова появляюсь в гостиной.

Молча киваю в ответ.

Ну, не говорить же мне, что её бывший жених здесь даже не появлялся?

И не появится, не посмеет.

Я сообщил о своих намерениях по телефону, сразу поставил вопрос ребром по поводу бизнеса. Эмир, как я и ожидал, после моей выходки моментально согласился разделить общую часть бизнеса.

От покойного отца знаю, что Эмир всегда был трусоват, наверное, поэтому он со мной даже спорить не стал по поводу Амины. Не удивлюсь, если сегодня-завтра дядька найдёт себе новую невесту.

Что касается отца Амины, Руфата, то с ним всё оказалось ещё проще. Я просто пообещал ему калым вдвое больше того, что собирался заплатить Эмир, и тут же стал любимым родственником.

Идиот. Думает, я буду играть в эти тупые игры?

Ни за что. Никаких посиделок с родственниками и прочей чуши не будет, я даже свадьбу планирую максимально скромную. И нет, не потому, что жалко денег, просто у меня другие цели, и тратить время на никому ненужный банкет я не собираюсь.

Нам с Аминой достаточно будет просто узаконить наши отношения, на этом всё.

И сделать это нужно как можно скорее…

Единственное, с наступлением беременности придётся немного повременить, всё-таки девушка сейчас простужена. Да и осмотр у врачей не будет лишним; необходимо убедиться в здоровье будущей матери моего наследника.

А дальше контракт и зачатие – всё по строгому плану.

Правда, не помешает этот план обсудить чуть заранее. Чтобы не возникло недопонимания между мной и будущей женой. Всё-таки она ещё слишком юна и наивна.

– Как ты себя чувствуешь? – интересуюсь прохладно.

Амина поднимает взгляд, и в глазах я замечаю едва промелькнувшие искорки.

Только этого не хватало…

Надо быть с ней построже, чтобы не вздумала влюбляться в меня. Это только помешает делу, её основная задача – ребёнок. Я должен быть девушке безразличен, впрочем, как и она мне.

И если свои чувства я могу контролировать, то с Аминой как бы не возникло проблем.

Не хочу, чтобы после моей смерти жена впадала в депрессию, оплакивала, грустила. Это ведь непременно отразится на ребёнке, и не важно, успеет он родиться к тому времени или нет.

Хотелось бы, чтобы успел…

– Мне лучше, спасибо, – мягко улыбается.

От этой чистой улыбки внутри что-то отзывается, поэтому как можно скорее отвожу взгляд.

– Как только придёшь в себя, мы сразу же обсудим детали контракта. И документы ты с собой взяла? – спрашиваю строго.

Даже строже, чем требуется. Амина вздрагивает от моего грозного голоса.

– Да-да, взяла, паспорт здесь, – опускает руку на талию. – И немного денег… – добавляет чуть тише и поджимает губы.

Боже, да она по старинке под одежду всё самое ценное спрятала!

А ведь девушка даже не переоделась со вчерашнего дня, у неё с собой нет никаких вещей.

Надо бы решить этот вопрос.

Покидаю гостиную и направляюсь в свой кабинет.

Опускаюсь в кожаное кресло, немного расслабляюсь и набираю номер своего помощника. Сегодня я не поехал в офис, чтобы разрешить все вопросы, связанные с Аминой.

– Вань, я сейчас скину тебе размер одежды женской и список вещей, которые необходимо приобрести. Поедешь и купишь всё в течение нескольких часов, не вздумай откладывать, я с тебя лично спрошу, если задержишься, – отдаю приказ и опускаю трубку.

Набираю сообщение, мысленно соображая, что может понадобиться моей будущей жене.

Я, когда узнал о том, что мне осталось совсем немного, сразу понял, что должен как можно скорее обзавестись потомством. Но нанимать суррогатную мать глупо – кто будет заниматься ребёнком, когда меня не станет?

Заключать брак по любви – тоже не вариант. Я любить не умею и не верю в эту глупость, а жениться на той, что будет любить меня опасно, не факт, что сможет здраво вести себя после моей кончины.

Тогда-то мне и пришёл в голову план найти девушку, которая согласится выйти замуж и родить по договору. Но на практике это сделать оказалось не так уж просто.

Не предлагать же каждой первой встречной?

Амина подвернулась как нельзя кстати, я её не упущу теперь ни за что. Это идеальный вариант.

Отправив список помощнику, опускаю телефон на стол, но экран оживает от входящего звонка.

Незнакомый номер…

– Алло, – отвечаю.

– Здравствуйте, это Юля. Мне с вашего номера Амина писала вчера, можно её услышать? – тихий девичий голос льётся из динамика. По тону слышу, что девушка волнуется.

– Амина… Какая Амина? – на всякий случай делаю вид, что не понимаю, о чём речь.

– Она мне писала. Я её сестра. Ей нужна помощь, а я… – всхлипывает. – Я попала в больницу, поэтому не смогла ответить.

– Нет, здесь нет никакой Амины. Вы ошиблись номером, девушка, – чеканю твёрдо и опускаю трубку.

Да, вот такой я негодяй. Думаю только о себе и своих интересах.

Никаких сестёр, братьев и прочих родственников близко не подпущу, пока не получу штамп в паспорте и подпись в договоре.

Я не позволю этой милой рыбке сорваться с моего крючка…

Глава 8

– Не стоило, – бормочу вяло, разглядывая лежащие на диване вещи.

Здесь столько всего!

Отец не любит тратиться на одежду, но я, как любая нормальная девушка, обожаю приодеться. Моя сестра Юля шьёт, причём отменно, и пока она жила дома, снабжала меня эксклюзивными обновками.

Но теперь Юлёк замужем, а я…

Я тоже скоро выйду замуж, только совсем не так, как хотела.

Надо же! Как говорится: за что боролась – на то и напоролась. Так мечтала стать невестой, женой, а в итоге всю свою жизнь проведу в вынужденном браке.

Конечно, есть шанс, что мы с Алишером станем нормальной семьёй, но мой будущий муж слишком угрюм для того, чтобы я могла тешить себя мечтами, поэтому так далеко пока не заглядываю.

Сегодня мне уже лучше, горло не болит благодаря терапии, которую назначил врач, температура стабилизировалась. Я принимаю с утра душ и одеваюсь в платье, которое мне купили по приказу будущего мужа.

Алишер обещал, что сегодня мы сможем обсудить детали договора, если я себя буду лучше чувствовать.

А ещё я хочу попросить у него телефон, чтобы связаться, наконец, с Юлькой. Что-то мне тревожно за сестру.

За завтраком Тагаев хмуро смотрит сквозь меня.

– Мне уже лучше, – говорю, не дожидаясь, когда мужчина спросит. – И я готова обсудить детали нашего договора.

– Отлично, – мужчина отодвигает от себя тарелку с завтраком, делает знак кухарке, и та подаёт с полки папку с документами.

Алишер кивает в сторону выхода, женщина тут же уходит, недовольно задрав нос, будто оскорбилась тем, что ей не дали подслушать.

– Мне осталось не так много времени, – произносит мужчина, пролистывая документы. – У меня серьёзный диагноз, с которым, увы, долго не живут. Наследников и близких родственников, кроме Эмира, нет, поэтому я хочу, чтобы ты родила мне ребёнка. В условиях договора мы пропишем, что ты будешь распоряжаться имуществом моего сына или дочери ровно до её или его совершеннолетия. Разумеется, я сделаю всё, чтобы обезопасить своего отпрыска: если надумаешь выскочить замуж или ещё что выкинуть, останешься ни с чем, нужные люди будут следить за выполнением договора даже после моей смерти.

– Подожди! – выкрикиваю несдержанно. – Какая смерть, ты же молод, тебе лет тридцать на вид, – простодушно выдыхаю, с ужасом глядя на мужчину.

Крепкий, красивый, высокий, чем такой может вообще болеть?

– Так и есть, мне тридцать два, но совсем недавно врачи диагностировали у меня серьёзное заболевание. Не волнуйся, оно не заразно и по наследству не передаётся, – хмыкает, заметив мой вопросительный взгляд, да только неправильно считывает его.

– Ты пересдавал анализы, это точно? – не понимаю, почему так волнуюсь за человека, которого знаю всего пару дней.

Хотя, разве можно иначе? Вот он – живой человек, который на полном серьёзе обсуждает собственную смерть. Да от таких разговоров волоски на теле дыбом встают и шевелиться начинают.

Ужас!

– Разумеется, я всё проверил. Судя по симптомам и анализам, я не операбелен, врачи разводят руками. Но не об этом сейчас речь, меня волнует, чтобы всё, что оставил отец и я приумножил, досталось тому, кто этого действительно достоин. Ни копейки не оставлю Эмиру, – ударяет кулаком по столу.