Блондинки ходят первыми, или Не злите ведьму!

Я пошла за ним, придерживая рукоять меча, чтобы не било по ногам.

– Оружие своё тоже там оставь! – крикнул мне вслед Кудесник, но я решила проигнорировать его слова.

Даня мягко увёл меня из зала в узкий коридор служебных помещений. Мы повернули налево, потом направо, прошли мимо двери в туалетную комнату, плотно закрытой подсобки и остановились напротив комнаты с предупреждающей надписью: «Утро доброе, а я нет».

– А ваш управляющий сейчас где? – поинтересовалась я.

– Нет её сегодня. И не будет весь день, так что можешь спокойно переодеваться, тебя никто не потревожит.

Даня достал из кармана резной ключ и, чуть навалившись на дверь плечом, щёлкнул два раза замком. Дверь мягко распахнулась внутрь, и комната тут же наполнилась светом. Она была маленькая, без окон, но пахло в ней свежестью и деревом. В самом центре поперёк комнаты стоял пустой массивный стол.

«Дорогая вещь, старинная», – подумала я, привычно приценившись.

Когда твои родители владельцы антикварной лавки, поневоле начнёшь обращать внимание на старинные предметы. К столу был придвинут стул с высокой вычурной спинкой, а вдоль одной из стен плотно стояли запертые книжные шкафы.

– Проходи, – мягко сказал Даня.

И как только я вошла, юркнул следом, закрыл дверь и подскочил к ещё одному шкафу, которого не было видно с порога. Распахнул его и задумчиво уставился внутрь.

– Так. Тебе вешалка будет нужна. Для твоего наряда. Можешь потом сюда же всё и повесить, никто не тронет.

С этими словами он засунул руку в полотняный шкаф и вытащил пустые плечики. Я мельком глянула, что за одежда там висит. Нет, я не любопытная, но интересно же. В глаза сразу же бросилась пурпурная мантия младшего члена Совета кланов. От неожиданности я даже сделала шаг вперёд, чтобы рассмотреть получше, но Даня закрыл дверцу буквально у меня перед носом.

«Член Совета здесь? Частый гость?» – я была очень удивлена.

Если честно, за всю свою жизнь я ни разу не видела вживую ни одного члена Совета. Если, конечно, можно так говорить про вампиров. Ты можешь общаться, работать и даже дружить с вампиром, но так никогда и не узнать, что он входит в высшее звено управления Многомирьем, в Совет Кланов. Вампиры не то чтобы скрывали эту информацию, но не распространялись точно.

Я внимательно посмотрела на бариста «Лунного света». Специально или случайно он показал мне мантию? Но Даня был также беспечен и весел.

– Вот ещё. Знаешь… – он пошарил у себя в карманах и протянул мне на ладони резинку для волос с маленьким единорогом. – Малинка их везде разбрасывает, а я собираю. Держи.

– Зачем? – спросила я.

Даня смутился.

– Это так приятно. Она начнёт сетовать, что опять нет ни одной заколки, а я тут же достану для неё. Как волшебник.

– Нет. Я не понимаю, зачем эта вещь нужна мне, – я выделила последнее слово, слегка повела головой из стороны в сторону, и волосы тут же легли на спину послушной волной: волос к волосу.

– Ну я подумал, – неуверенно забубнил Данька. – Глядя на твои волосы… Малинка постоянно сетует, что не может с ними справиться за порогом… Вот я и решил, что тебе пригодится, чтобы убрать их.

– Зачем? – всё ещё не понимала я.

– Ну, когда ты выйдешь из кофейни… твои волосы. Они сейчас красиво уложены и всё такое. Восхитительно, правда! Глаз не отвести. Но там за порогом… ветер и всё такое. Ты уже не сможешь воспользоваться магией для их укладки… поэтому хвост или коса, самое лучшее, что можно придумать.

– А-а-а… – протянула я, начиная понимать. – Бытовую магию тоже нельзя использовать.

– Да! – с облегчением выдохнул Даня и сунул мне в руку резинку. – Я пошёл.

С этими словами он выскользнул за дверь и плотно закрыл за собой.

Я подождала, пока он уйдёт, и подошла к платяному шкафу. Постояв несколько секунд в нерешительности, я дёрнула на себя дверцу, словно за ней меня ждал огнедышащий дракон.

Дракона там не было.

Пурпурной мантии тоже.

Что ж…

***

Когда, переодевшись, я вышла в зал, Кудесник бросил на меня оценивающий взгляд и закатил глаза. Даня ободряюще поднял два больших пальца вверх. Я равнодушно пожала плечами.

В свёртке, что мне всучил бариста, лежал короткий приталенный сарафан на толстых бретелях. Травяного цвета. Волосы я забрала в высокий хвост, а на ногах оставила свои лёгкие ботинки на высокой шнуровке. Другой обуви всё равно не было.

– У вас точно нет ничего более официального? – с отчаяньем в голосе спросил Кудесник.

– Не-а, – радостно ответил Даня. – Да и зачем? Смотри, какая красотка получилась. Вам же всё равно по катакомбам лазить.

– Морг, Даня! – взмолился Кудесник. – Нам ещё нужно заехать в морг.

– Не сгущай краски, – отмахнулся от него бариста и тут же обратился к обоим сразу, переводя взгляд с одного на другого. – Кофе на дорожку сварить?

Я помотала головой, кофе не хотелось. В таком коротком платье было непривычно: по ногам дуло и постоянно хотелось одёрнуть подол. Как можно чувствовать себя уверенно, когда у тебя открыты колени? Волосы стягивала резинка, и, хотя сейчас они всё ещё лежали аккуратно, я представить себе не могла, как может быть по-другому.

Чтобы скрыть смущение, отвернулась от мужчин, и мне на глаза тут же попался столик, за которым я сидела. Материалы дела и всё, что мне удалось найти на Кудесника. Как же я могла оставить их здесь без присмотра? Шагнув к столу, быстро перебрала бумаги. Всё лежало так же, как и оставила, но ведь это не значит, что он в них не копался. А с другой стороны…

Я выпрямилась и задумчиво уставилась на напарника. Мне всё равно пришлось бы рассказать всё, что знаю.

– Что? – повернулся в мою сторону Кудесник.

– Мне нужна сумка, – открыто посмотрев ему в глаза, сказала я.

– Ой! Вот с этим проблем вообще нет! – Даня опять нырнул под стойку. – Выбирай!

Он разложил передо мной холщовые сумки и, как старьёвщик на базаре принялся нахваливать свой товар.

– Смотри, вот эти по размеру бумаг, вот эта поменьше, эта ещё больше. Вот эти можно носить на плече, а эту перекинуть через голову. Видишь, какие ручки длинные.

На каждой была нанесена надпись «Кофейня "Лунный свет"». Я выбрала с длинными ручками.

– Отличный выбор, – похвалил Даня, сгребая всё остальное в кучу. – И руки, опять же, свободны.

– Готова? – уткнувшись в телефон, поинтересовался Кудесник.

Я спокойно собрала бумаги со стола, аккуратно уложила их в сумку и перекинула лямки через голову. Попрыгала на месте, повертела руками, покружилась вокруг своей оси, присела пару раз, и сама себе кивнула: лучше, чем ничего.

– Готова, – ответила я Кудеснику и посмотрела на мужчин.

Те пялились на меня во все глаза. Даня даже рот открыл от удивления, но тут же захлопнул и неловко улыбнулся. Стремясь скрыть своё замешательство, он суетливо закрутился за стойкой, что-то доставая с полок. Метнулся к раковине, включил воду, встряхнул полотенце и протянул мне два яблока. «На дорожку», – прошептал одними губами. Я умилилась такой непосредственной заботе и улыбнувшись, положила предложенные фрукты в сумку. Действительно, пригодятся.

У Кудесника звякнул телефон.

– Такси приехало.

Сидя в мягком салоне, я смотрела на город. Жарко. Голые ноги прилипали к сиденью, и это было мерзко. Не выветрившийся запах еды и дешёвого табака мешал сосредоточиться. Мне отчаянно хотелось закрыть нос и сморщиться, но я не позволяла себе проявление каких-либо эмоций. Вот ещё.

Внезапно Кудесник, сидевший рядом, перегнулся через меня и нажал какую-то кнопку на ручке двери. Окно наполовину уехало вниз, даря мне глоток жаркого, но всё же свежего воздуха.

– Не за что, – сказал напарник и, выпрямившись, вновь откинулся на спинку сиденья. – Ты слишком громко думаешь. Раздражает.

Я молча отвернулась, проглотив слова благодарности.

4. Кудесник. Дорога вверх

Такси летело по знакомому и, чего уж скрывать, любимому городу. За окном мелькали дома и переулки. Водитель – умница, попал на «зелёную волну» и практически не сбавлял скорость. Но вот мы въехали в старую часть города, и началось петляние по подворотням и проездным дворам. И правильно, если сейчас ехать по главным улицам, то стояние в пробках обеспечено. У нас, конечно, не сияющая столица, но город тоже не маленький. Пробки зло.

В приоткрытое окно медово потянуло цветущей липой. Старый город тем и хорош, что за стеклом и бетоном перестроенных домой «красной линии» скрываются одноэтажные дома с палисадниками, вековыми липами и ещё бог знает какими тайнами.

Я неотрывно смотрел в окно и молчал. В машине экономкласса привычно пахло китайской лапшой и натужно хрипел шансон. Напарница вела себя тихо, как мышь под веником. Ни звука, ни шевеления. Померла она там от шока, что ли? От культурного. Я хмыкнул и взглянул на неё.

Фирин сидела с закрытыми глазами, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Раскрытые ладони покойно лежали на сиденье рядом с бёдрами, фиксируя лёгкую ткань сарафана, что каждую секунду норовила влететь, ещё больше открывая стройные ноги. Мягкая сумка всё так же висела на плече и была пристроена сбоку.

Я ничего не знал про некромантов и даже не удосужился поискать информацию про Гильдию, а уж искать хоть что-то про напарника не было ни времени, ни желания. Решил довериться судьбе, забыв, какая она у меня приколистка. Все мои знания заключались в том, что некроманты работают с мёртвыми и что среди них нет женщин.

Женщины вообще стараются обходить смерть стороной, так мне рассказывали. И вот, подишь ты. Как всё меняется.

Мне захотелось рассмотреть её внимательнее. Убранные в хвост волосы, полностью открыли лицо. Я не решился бы сказать, сколько ей лет, не зная точно, из какой она расы.

Как правило, те, кто приходят к нам в наш мир – долгоживущие, и по их внешнему виду невозможно сказать, сколько веков они топчут ногами свои земли. По местным меркам ей лет двадцать. Ну ладно, двадцать пять. Или около того. А лицо кукольное. Чуть вытянутое к подбородку лицо, пухлые губы, нос чуть вздёрнутый и длиннющие густые ресницы.

Именно в этот момент её ресницы дрогнули. Голова чуть повернулась, и на меня уставились два стальных глаза. Как дула пистолета. Или даже, как хирургическая сталь, готовая препарировать тебя прямо сейчас без анестезии.

– Что? – спокойно, без малейших эмоций сказала она.

– Ничего, – хмыкнул я и отвернулся. – Просто смотрел.

Фирин ничего не ответила. Я снова посмотрел на неё. Напарница вновь сидела с закрытыми глазами.

– Приехали! – водитель лихо затормозил рядом с воротами кладбища.

Мы вышли из машины, и я с чувством потянулся. А потом подпрыгнул на месте, разгоняя кровь. Путь у нас впереди был неблизкий и в гору, а потом в подвалы склепа.

И тут я с досады хлопнул себя по лбу. Фонарь! У моей пигалицы точно ничего подобного в закромах нет. Как я мог забыть! Полез в карман за телефоном и проверил заряд. Полный. И то, хлеб. Я завертел головой в надежде что-нибудь придумать.

– Что-то случилось? – подала голос Фирин.

– Про фонарик забыл, – сокрушённо ответил я. – В склепе электричества нет, в темноте я ничего не вижу, а здесь мы только похоронными венками разжиться можем.

– В склепе, кроме нас, никого не будет? – уточнила Фирин, подходя поближе.

– Нет, конечно, – я усмехнулся. – Только мы и тёмное зло.

– Какое зло? – резко развернулась ко мне напарница.

– Шутка. Про зло была шутка. Понял. Неудачная, – поднял я вверх открытые ладони.

Фирин никак не отреагировала. «Вот же отмороженная рыба», – почему-то с раздражением подумал я.

– Если там не будет свидетелей, и мы будем находиться на территории склепа, я могу пользоваться магией. Свет будет, – сказала она, и уголки её губ даже не дрогнули хоть в каком-то подобии улыбки. – Куда идти?

– Прошу за мной, – по-светски ответил я, делая широкий жест в сторону ворот кладбища. – Нам. В гору.

И бодро зашагал вперёд не оглядываясь.

***

Пробираться между могильными плитами было тяжело. Кладбище было старое. Я бы даже сказал древнее. И если у самого входа ещё были проложенные дороги, то чем выше мы поднимались, тем уже становились тропки между оградами.

Здесь уже давно никого не хоронили, и местами нам приходилось пробираться через разросшиеся кусты, посаженные на давно заброшенных могилах. Если бы не вампирский склеп, думаю, кладбище давно сровняли с землёй. Но собственность вампиров неприкосновенна. Как они добиваются этого в мире, где в них не верят, я не знаю. Чёртово обаяние истинных кровососов всегда работает.

Я вспомнил, как сам познакомился с вампиром, зная, кто будет передо мной. И тут же замотал головой, словно старый пёс, отгоняя ненужные сейчас воспоминания. Надо сосредоточиться на маршруте, а то, если собьюсь, мы круги до ночи нарезать будет.

«Так, – заозирался я. – Белый монумент ангела с крыльями мы прошли, от него налево и мы у цели».

– Почти пришли, – сказал я вслух, повернувшись к Фирин.

Всё же надо было стребовать с Даньки его штаны. Короткий сарафан не защищал от колючек и острых веток старых кустарников, сквозь которые мы пробирались. Ноги Фирин были исцарапаны.

«Хорошо хоть обувь у неё на вид крепкая и голенища практически до колен», – подумал я, но вслух ничего не сказал.

Подняв взгляд повыше, увидел, что исцарапаны не только колени, но и руки. Но предлагать свою рубашку не стал. Во-первых, уже практически пришли, раньше надо было в самаритян играть. А во-вторых… не готов я был демонстрировать свои руки. Я ей не доверял. Впрочем. Я посмотрел на напарницу в упор. Думаю, что недоверие у нас взаимное. Хорош тандем, ничего не скажешь. Я хмыкнул и, отвернувшись, пошёл дальше.

Выйдя на ровную поверхность, мы оказались над рекой. Здесь было красиво. Огромный обрыв, ведущий к извилистому полотну реки внизу. Кругом шумят вековые деревья. Тишина лесная. Голосов человеческих и шума машин неслышно, только листья шуршат друг об дружку, птицы поют свои завлекающие песни, ну и насекомые всякие тоже не отстают от живых ни на шаг. Комары, например. Я прихлопнул одного из них на своей щеке и поморщился.