Бывшие. Ты моё спасение

На автобусной остановке встречаю Алену. Администратора «Технологий будущего». Я думала, она передвигается на какой–нибудь компактной машинке, ну или на такси, в крайнем случае. А она здесь.

Конечно же, Алена меня узнает и слегка нелепо улыбается.

– Привет, Соня. Не знала, что мы живем в одном районе. Такой сюрприз!

– Привет. – Да уж, великая неожиданность. Пожимаю плечами. – Район большой. Не удивительно.

– Готова к первому дню? – ее ехидный тон подкрепляется, едким прищуром карих глаз. – Алексей Иванович прилетел, значит, будет общее собрание.

– Да, готова. Собрание, так собрание.

Кого я обманываю? От слов Алены у меня моментально скручивается узел в животе, а на спину выливают ведро ледяной воды.

– О, наш автобус!

Девушка с фигурой песочные часы торопится в парковочный «кармашек». Гляжу на ее черные туфли с открытым мыском и вспоминаю: видела их на витрине в торговом центре, но купить не смогла. Они слишком дорогие для меня.

– Ты идешь? Другой автобус приедет только через сорок минут.

Я поправляю сумку на бедре и в числе последних пассажиров поднимаюсь в душный салон.

– Валентина не проработала и три месяца. – Алену раскачивает из стороны в сторону. Но она крепко держится за поручень. – Не вынесла загонов Алексея Ивановича.

С каких пор к руководству так обращаются? Алексей Иванович не такой зверь, как Артур и у меня от него в зобе не сводит, но все же он начальник. Босс всех боссов.

– А что именно не так?

Алена прищуривается, уголок ее рта искривляется. Она чуть наклоняется ко мне и, косясь на дедулю в панаме, говорит:

– По слухам, он к ней приставал. А она только–только замуж вышла.

Дедушка покашливает, и я сразу же вспоминаю папу. Он бы посоветовал мне держаться от Алены подальше и провел бы собственное расследование на ее счет. Профессиональная привычка. А я? Хлопаю ресницами и округляю рот.

– Ого. Неприятная ситуация…

– Еще какая. Даже ее муж приходил и хотел выяснить с ним отношения. Естественно его скрутили ещё в фойе. Но…Так что, держись, Софья, у нас в компании не так уж и просто выжить.

Не верю. Не верю сплетням про Алексея Ивановича. Он хоть и любит женщин, меняет их каждый сезон, но бизнес построил с нуля, своими руками. Дорожит им и поэтому не станет портить репутацию компании грязными делами.

Может Алена нарочно наговаривает и преследует свою выгоду? Насколько я знаю, Алексей Иванович никогда не позволял себе распускать руки на работе и уж тем более откровенно лезть подчиненным под юбку.

Артур мне часто рассказывал об отце, о работе с ним, шутил и смеялся над его молоденькими любовницами. Я обожала слушать Артура и не только истории про большого босса и главу семьи Чернышевских. Но и о них самих. Я представляя себе жизнь в статусе жены Артура воочию, мечтала стать их частью. И когда он сделал мне предложение, я светилась от счастья. Но недолго.

– Ты чего замолчала? – Алена задевает меня плечом, я вздрагиваю.

– Просто задумалась. – Хмыкаю, а внутри перевариваю горькое варево из обид прошлого, которые всплывают следом за теплыми воспоминаниями.

– Реже так делай, а то пропустишь что–нибудь важное.

Я втягиваю нижнюю губу и перевожу взгляд с Алены в окно. Залитые солнцем улицы зовут прогуляться. Но я уже забыла, когда наслаждалась прогулками и простыми радостями жизни.

Мое утро и вечер начинаются одинаково. С поездки к папе в больницу. Сегодня в шесть часов, я проводила его в лучшую больницу нашего города, к настоящему магу с золотыми руками.

Папа долго не отпускал мое запястье. То, на котором всегда находятся его часы и я поняла без слов: он напоминал мне – время бесценно и я должна тратить его разумно.

Кхр–кхр! Автобус выпускает выхлопные газы при торможении. Я выхожу, все еще находясь одной ногой в воспоминаниях, а Алена уже разговаривает с незнакомкой в шикарном алом платье.

Я обгоняю их. Обе смотрят мне вслед, перешептываются. Не опускаю плеч, держусь ровно. Только пройдя турникет и забежав в лифт, расслабляюсь. Прижимаюсь спиной к зеркальной стене, смотрю на свое отражение.

Грудь высоко вздымается, щеки бледные. Руки, сжимающие ремешок сумки дрожат. Хочется бросить в саму себя тяжелый камень и исказить жалкое зрелище.

Но я фырчу, а подъемник встряхивается и зависает. Через минуту открываются двери. Я медленно вдыхаю, потом ударяю пятками друг об друга и ступаю в новую жизнь.

– Вы Софья Романовна? – тут же нападает на меня женщина с каре, крупными белыми серьгами в форме завитка.

– Да…

Неуверенно отвечаю я, перелистывая в уме сотни вариантов развития событий.

– Поспешите в конференц–зал, вас уже ждут.

Не двигаюсь. Ноги застывают на бетоне.

– Быстрее! Не на английское чаепитие прибыли! – прикрикивает дама, направляясь по широкому коридору.

От ее крика непроизвольно скукоживаюсь. Голова вмиг уходит в плечи.

– Вам сюда! – опять кричит она, указывая мне на черную дверь слева.

Я делаю шаг, потом еще один и еще. И дойдя до места назначения, долго не решаюсь войти. По пути теряю всю смелость. А ее и так не очень много. Совсем крошечные крохи.

– Да что же вы, как робкий цыпленок–то!

Толкает меня внутрь. Я влетаю в зал с огромным овальным столом, стеклянными полками, стеллажами, заставленными первыми изданиями книг великих философов. Едва не падая ниц из–за этой грубиянки.

Артур и его отец перестают разговаривать, сидя в кожаных креслах, держа чашки с черным кофе. Знаю, Артур только его пьет.

– А вот и твоя помощница, отец. Знакомься, Евсеева Софья Романовна.

Чернышевский–младший отвешивает ленивый жест рукой и низко выдыхает. Он насквозь фальшив. Аж тошно.

– Соня? Соня Евсеева? Твоя бывшая, – запинается Алексей Иванович, встает на ноги, ставит чашку на стол. – Невеста?

– Прошу любить и жаловать. Но можно и наоборот. – Цедит сквозь зубы Артур, откидываясь на спинку кресла. Я бросаю на него жалобный взгляд с ноткой мольбы.

Он улыбается. Грешная и язвительная улыбка прикрыта невинной ухмылкой. Пародия для отца.

– Да, здравствуйте, Алексей Иванович. Очень рада вас видеть. Вы ничуть не изменились.

– Спасибо, – подходит, берет мою руку и целует ее. – А ты стала умопомрачительной красавицей. Мой сын совершил большую ошибку, упустив тебя. Но, что сделано, то сделано. Да?

Я киваю, не сводя глаз с Артура. Он чуть приподнимает подбородок и будто бы говорит «ты пожалеешь, если откроешь рот». Но о чем я должна жалеть? Он сам принял меня на работу, сам поставил условие, которое я проглотила, ради своего родного человека. И я буду работать честно. Не стану никому вставлять палки в колеса.

Мы с папой получили шанс и нельзя злить судьбу.

– Все в прошлом, Алексей Иванович. Мы с Артуром повзрослели, и надеюсь, сработаемся.

– А тебе не надо с ним срабатываться, Сонечка. Ты теперь моя правая рука и левая тоже.

Алексей Иванович вертится вперед–назад, впитывая реакцию сына и мою. Он симпатичный мужчина. Легкая седина придала ему мужественности, а проступившие морщины мудрости. И все же, сейчас он ведет себя, словно мальчишка в парке аттракционов.

– Да, отец. Софья Романовна принадлежит тебе одному. – Артур отпивает кофе, опускает чашку на блюдце, и она тихонько звенит. – Ты не против, если я покажу ей рабочее место?

– Пожалуйста. – Легкий реверанс от Алексея Ивановича вызывает зуд в ладонях Артура. Растирает их, сужая свои ореховые глаза. Маленькая девочка внутри меня трепещет и просится домой. – Она вся твоя.

Артур в два счета оказывается рядом, и теплая ладонь ложится мне на поясницу.

– Идем, твой импровизированный кабинет в двух шагах от отцовского тронного зала.

Разряд тока внушительной мощи проходит насквозь меня и парализует мое сердце. Артур не понимает ничего…он подталкивает меня к двери, а я в коме. Каблуки противно елозят по полу, сливаясь в унисон с моим внутренним писком. И я никак не могу его заглушить…

Уже в коридоре мой бывший жених сканирует его на наличие людей и разворачивается ко мне, к той, которая до сих пор не пришла в чувство.

– Советую вести себя скромнее, Софья Романовна. Меньше улыбочек и больше дела.

– Что? – моргаю, прогоняя монотонные вибрации в висках. – Ты думаешь, я имею виды на Алексея Ивановича?

– Он богаче, солиднее, и одной ногой в гробу. Ты же как–то так выразилась три года назад? Когда втаптывала меня в дерьмо и уходила красиво. В кавычках, красиво.

– Я говорила совсем о другом. Если ты понял это именно так, то я…

Успеваю лишь один вдох сделать. Артур загоняет меня в капкан между стеной и своим телом. Я в числе последних стояла на уроках физкультуры, а Артур, не сомневаюсь, во главе шеренги. И не только в школе.

– Я дословно помню, что и с какой интонацией ты сказала. – Он чуть–чуть оскаливается, знает, мне этого достаточно, чтобы забиться мышкой в норку. – Но я не мерзавец, озвучивать вслух не стану.

Мое сердечко ёкает, поет прощальную песню и останавливается. Артур купается в моих застывших округлившихся глазах, а потом отходит и молча, показывает мне на дверь с табличкой «Помощник генерального директора».

Я не могу пошевелиться. В мыслях только желание зарыться в одеяло и не высовываться наружу лет сто. Но папа…я не подведу его. Мой самый близкий человек будет мной гордиться.

– Извини? – с трудом выгибаю одну бровь, глядя на Артура. Если бы не папины уроки по самоконтролю, упала бы в обморок.

Артур пропускает меня в мой кабинет, а сам неспешным шагом направляется по коридору в холл. Скрывшись за дверью, минут пять унимаю сердцебиение. Затем рассматриваю помещение в серо–черных тонах и немею от брутального дизайна: стол интересной кубической формы, необычные многогранные светильники, подсветка под потолком, а вид из окна? Дух захватывает. И теперь это все принадлежит мне…

ГЛАВА 5

К вечеру мой кабинет перестает мне нравиться. Глаза устают от изобилия металлических деталей и холодных оттенков. Я ставлю локти на стол, закрываю лицо руками и сижу несколько минут неподвижно. Сквозь узкие щелки меж пальцев просачивается свет от экрана компьютера. Меня ждет разбор еще десятка писем электронной почты.

Алексей Иванович похоже не занимается такой мелкой ерундой, и ящик завален посланиями под завязку. Я уже полтора часа разгребаю эту кучу, а конца и края по–прежнему не видно.

– Тук–тук. – Алена просовывает голову в дверной проем. – К тебе можно?

Я отлепляю ладони от лица, вздыхаю и молча, согласно киваю ей. Почему она спрашивает? Я всего лишь мелкий обслуживающий персонал. Да я и не стремлюсь на более высокую должность, никому не стану мешать идти наверх. Мне просто нужно отработать взятые у Артура деньги и забыть сюда дорожку.

Мы с ним должны были забыть друг о друге навсегда, стереть наше прошлое навеки и никогда не встретиться вновь. Но судьба распоряжается иначе. Толкает меня в омут без предупреждения и подготовки. Я досконально помню тот день, когда нажала кнопку и разместила резюме на одном известном сайте. Совсем не ожидала звонка из «Технологий будущего» и даже мысли не возникло, крошечной вспышки о том, что компания принадлежит Чернышевским.

Я ведь знала кто владелец! Но, кажется, я просто сглупила или была затянута в переживания о папе. Я вычеркнула из памяти название, заблокировала его и не давала прорваться наружу, не желая вновь чувствовать адскую боль.

– Все хорошо? Неважно выглядишь Софья.

Алена очень быстро переступает границы и когда я навожу на нее рассеянный взгляд, она уже сидит на стуле прямо передо мной.

– Да. Просто очень насыщенный день выдался.

Отметаю ее вопросы милой улыбкой.

– Тогда, наверное, я не вовремя. – Кладет на стол стопку конвертов, каких–то бланков, клочков бумаг и аккуратно толкает в мою сторону. – Это все оставили для Алексея Ивановича. Нужно рассортировать. Валентина быстро справлялась, думаю, ты тоже сможешь.

Смотрю, не моргая, на груду макулатуры и насильно подавляю протяжный выдох. Перед глазами пляшут черные мушки, в груди возрастает жгучее давление.

Накрываю ладонью кривую бумажную башенку и воодушевленно улыбаюсь ей.

– Все будет сделано.

– Имей в виду, среди этих конвертиков попадаются приглашения на вечеринки в честь юбилеев, свадеб, и тому подобное. Алексей Иванович никогда их не посещает. Он по–другому развлекается, – с издевкой усмехается Алена. – Так что сразу же пиши на подобные письма деликатный отказ.

– Поняла. Спасибо.

Девушка в шикарных туфлях, на которые я так долго смотрела в торговом центре, медленно поднимается, одергивает узкую юбку. Стучит ноготками по спинке стула, осматривая просторный кабинет, и уходит. Я не свожу глаз с двери. Если она вернется, я запущу в нее карандаш. Или что тяжелее.

Выдыхаю, растираю плечи руками и берусь за работу. Мне нужно успеть справиться за час. Я ведь не могу не заехать к папе. Он ждет нашей встречи, и я тоже. Сегодня доктор Миронов звонил мне. Сказал, мы успеваем купировать болезнь и подарить моему папе несколько лет жизни. От этой новости я съела целый эклер на обеде. Вкусный, политый шоколадом эклер!

– Ты еще здесь?

На пороге кабинета мрачная фигура в дорогом костюме. От него исходит пьянящая аура. Будто бы трезвенник оказывается в винном погребке и пускается во все тяжкие. Но я не пью. Даже ни разу не пробовала алкоголь. Мне всегда нужно контролировать себя.

– Артур Алексеевич…

Пальцы прекращают бегать по клавиатуре, зависают на весу. Сын моего босса переступает через порог, и придирчиво озирается по сторонам.

– Мне безумно нравится, как тут все обустроено. Вышел бы неплохой тренажерный зал.

Зал? Это шутка такая? Хотя услышать нечто подобное от Артура неудивительно. Он помешан на спорте: пробежки, кардио, плавание, баскетбол. Мужчина с множеством спортивных пристрастий. Сразу же вспоминаю о себе. За всю жизнь я разве что на диете сидела и ту легко бросила, заказав гигантскую гавайскую пиццу. Это мой максимум. Предел силы воли.

– Скажите своему отцу, чтобы уволил меня и делайте с кабинетом, что хотите.

Уголок рта Артура ползет вверх. Сам он идет в центр комнаты, сунув руки в карманы, и долго ничего не говорит. Смотрит неотрывно в панорамное окно.

Я сворачиваю все окна, выключаю компьютер и, проверив телефон, закидываю его в сумку.

– Когда наскучишь моему папаше, уволит. Но ты я думаю, задержишься. Ты в его вкусе. Да и после меня он любитель подбирать…

Щелкает пальцами в воздухе, сведя свои светлые брови.

– Вспомнил, объедки.

Что? Мои глаза округляются, вспыхивают ненавистью. Сердце бьется все быстрее и быстрее, вынуждая меня часто дышать. Отталкиваю свое кресло, хватаю сумку за длинный ремень и направляюсь на выход. Не буду больше и секунды своего внимания дарить Артуру. Он не получит удовлетворения от моей реакции. Ни одной жалкой крохи.

– До свидания, Софья Романовна.

Какой же мерзкий злорадный тон. Он впивается в уши, вонзается мне в спину и раздирает клыками плоть.

– Всего хорошего, Артур Алексеевич.

Я поворачиваю к нему голову, притворно улыбаюсь и покидаю кабинет. Каждый мой шаг вторит сердцу. От этого унисона ноги дрожат. Самое главное не подвернуть каблук. На новый ремонт я еще не заработала. А ходить по вине бывшего жениха в старых туфлях не собираюсь. Не заслуживает он, не смотря на мои чувства, которые я начинаю испытывать вновь и усиленно заглушаю в себе.

***

Из папиной больницы я ухожу поздно. Город уже вязнет в ярких огнях, а на дорогах прибавляется машин. Они проносятся мимо с музыкой на полную громкость, вызывая недовольство у некоторых прохожих.

Мне все равно. На рев, на музыку, на людей. Я бреду по тротуару, оттягиваю приход домой. В квартире пусто. Никто не ждет. Ни котенка, ни ребенка. К чему мне торопиться? Побыть в одиночестве или посмотреть якобы воодушевляющий фильм? Не хочу. Без папы все не то. Все! Даже рада, что опаздываю на последний автобус. Спускаюсь в метро и проезжаю две лишние станции.

В полупустом вагоне я окончательно зарываюсь в мыслях и все никак не найду из них выход. Из–за меня Артур стал таким жестоким, холодным и надменным или из–за своей семьи, в которой ценят только размер банковского счета?

Когда мы были вместе, его мать часто говорила обо мне с ноткой высокомерия и равнодушия. Они с Алексеем Ивановичем давно в разводе, но в желании видеть рядом с сыном достойную жену совпадали. И я не та жена. Пусть благодарят Алину. Ей удалось нас разлучить…сжимаю губы до боли.

Едва вспоминаю Алину, она выходит из дверей ресторана на другой стороне улицы. Длинное черное платье с открытой спиной, подчеркивает гордую осанку, рыжие локоны блестят и переливаются от яркого света вывески. Она прекрасна и ужасна. Внутри этой лисы одна гниль. Ни капли сочувствия или милосердия.

Следом за ней появляется Артур в обществе той самой девушки в красном наряде, которую я недавно видела. Они идеальная пара. Статная хрупкая лань и вылепленный по божьему подобию мужчина. Некогда мой мужчина…тот, кого с кем я засыпала и просыпалась, с кем путешествовала и узнавала новое.

Замираю около фонарного столба, обхватив его рукой. Дышать трудно, моргать больно. Меня оставляют все силы, все защитные механизмы рушатся.

Алина замечает меня перед тем, как сесть в салон серебристого Мерседеса Артура. Ее лисьи глаза глубокого изумрудного цвета, стреляют в меня смертельными стрелами, а дьявольская улыбка вспарывает не зажившие раны. Я погибаю…снова…

ГЛАВА 6

До дома я добираюсь только к десяти часам. Настроение на нуле и поднять его может только разговор с Викой. Но сейчас ее нет в городе. Она работает в логистической компании и иногда, вынуждена ездить в командировки в другие офисы.

Я одна. Совсем. И как уже говорила, квартира давит пустотой. В ней и так тесно, но с переселением папы в больницу, она становится еще меньше. Бетонная коробка с выцветшими обоями, кое–где затертым линолеумом. Настоящая темница, для одинокой души вроде меня.

Мнусь в коридоре минуту или две, а потом в кромешной тьме двигаюсь сразу в спальню. Есть не охота, пить тоже. Даже в душ не хочу. Падаю лицом вниз на кровать и мечтаю никогда не проснуться.

Но мне нельзя так поступать. Я должна вытащить папу из бесконечного круговорота болезни, вернуть его к жизни. Кроме меня у него тоже никого нет. Бабушка с дедушкой давно скончались, ни сестер, ни братьев. Только я. И мы вместе создаем крошечный мирок, каждый день пытаемся заполнить его светлыми, приятными воспоминаниями. Так проще не думать и не возвращаться в невыносимое прошлое. И в настоящем жить гораздо легче.

Я ведь помню маму. Смутно, но все же. И никогда не забуду папу после ее ухода. Закрыв за ней дверь, он долго сидел на кухне, опустошая пачку сигарет. Я зашла к нему, тронула его рукой. Он повернулся ко мне с грустной улыбкой и сказал: все будет хорошо, Сонька. И подмигнул напоследок.

С тех пор я не перестаю повторять эту фразу. Она мое кредо. Какие бы ужасные события не случались в моей жизни, всегда верю в лучшее.

Всегда!

Кряхтя, переворачиваюсь на спину и ловлю блики света в потолке. Фонарь за окном не меркнет пока, я не закрываю глаза. Тогда он просто перестает существовать для меня. Я засыпаю, обессилив после первого рабочего дня и нежданной встречи с Артуром, незнакомкой в красном и Алиной.

Верю, завтра мне всё это будет казать миражом. Плодом моих бурных фантазий. Я же с детства та еще фантазерка.

***

Утром вчерашнее столкновение с Чернышевскими не исчезает. Я ошибаюсь. И размешивая кофе в кружке, снова и снова переношусь к тому злосчастному столбу.

Мыслями понимаю, глупо накручивать себя из–за одной короткой встречи на расстоянии. А в реальности не могу не думать о ней. Об Алине с дерзкой ухмылкой в мою сторону, о прекрасной незнакомке, кружащей возле моего мужчины. Ой…оговариваюсь не замечая.

Ложка со звоном летит в мойку, а я сажусь на табурет, подмяв под себя одну ногу. Без устали кусаю нижнюю губу, потею, словно бегун на длинной дистанции. Странный скрежет разносится по кухне, и только когда опускаю глаза на кофейный дымок, понимаю, это мои зубы стирают эмаль в порошок.

Почему я чувствую себя гадкой? Почему в принципе что–то чувствую? Артур давно мне не принадлежит. И никогда не принадлежал. Он не пес, я не водила его за поводок и не бросала косточку за хорошее поведение.

Он мужчина. Солидный, цельный, прагматичный. Знает, чего хочет и добивается этого с легкостью. Даже его увлечения проходили строгий отбор, а уж насколько он требователен в работе, страшно вообразить. Если бы не он, их семейный бизнес давно бы скатился в помойку.

– Хватит вспоминать о нем.

Говорю в пустоту, допиваю кофе и спешу одеваться. У меня всего полчаса на сборы. Я просто не могу опоздать во второй рабочий день. Это же будет полное фиаско.

Через сорок минут я уже забегаю в автобус, не нарочно осматриваюсь по сторонам в поисках Алены и выдыхаю, когда не обнаруживаю ее. Она мне кажется фальшивой, и я остерегаюсь ее напускного дружелюбия.

Алена пойдет на всё, ради достижения своих целей. Я уверена, она метит на более высокую должность в компании и поэтому выписывает круги около меня.

Вздыхаю и мельком поглядываю на подаренные папой часы и охаю. Похоже, я все–таки опаздываю. И прилично. На целых пятнадцать минут. Надо будет заменить батарейку в часах, которые висят на кухне. Они меня сегодня подводят ни на шутку.

Автобус привычно дребезжит, я вцепляюсь в поручень, и едва двери открываются, выскакиваю на остановку. У меня кровь стучит в висках, а ноги, будто специально превращаются в куски ваты. Глубоко вдыхаю и ускоряюсь, насколько получается.

В тридцатиэтажное здание вбегаю на всех парах. Пришлепываю пропуск–карточку к считывающему устройству в турникете, и раздается противный писк. Повторяю действие и снова неудача.

– Девушка, приложите другой стороной. – Подсказывает охранник со своего огороженного стеклом места.

Пользуюсь его советом и спокойно прохожу «вертушку». Наверняка, сейчас качает головой и смеется. Все равно. Мне некогда любоваться его весельем на мой счет. Я тороплюсь к лифтам, возле которых толпа людей и раз десять давлю на бедную хромированную кнопку.

Незнакомец в сером костюме нервно выдыхает. Я кошусь на него и мысленно подгоняю ползущий, словно черепаха лифт.

Наконец, створки разъезжаются, и кабина набивается до отказа. Я тоже среди этих селедок с суровыми лицами. Мы все неотрывно следим за цифрами электронного табло. Я особенно. Жду не дождусь торможения.

Звоночек оповещает об остановке, я просачиваюсь наружу и вижу у администраторской стойки Милану Ренатовну. Начальник отдела кадров заинтересованно слушает Алену, отпивая кофе из бумажного стаканчика. Встряхиваю плечами, задираю голову и прохожу мимо них в направлении своего кабинета.

– Доброе утро, Софья Романовна. – Бодро произносит Алена мне вслед.

– Доброе утро.

Сухо отвечаю я и почти трусцой теряюсь в широком коридоре. Их синхронное перешептывание долго звучит в моих ушах.

На подходе к своему кабинету замечаю приоткрытую дверь. Слышу знакомые голоса…

– Па, ты серьезно оставишь эту суку у нас?

Алина обо мне. Факт.

– Да и прошу немного снизить градус накала.

Парирует ей Алексей Иванович.

– У тебя маразм, па. Прости, но это так. Ты же помнишь, что эта девчонка хотела отжать у нас компанию? А?

– Притормози, сестренка. – Вклинивается в разговор Артур. – Иначе начнем обсуждать твоих мужиков. Подсчет–то ведешь? Скольких ты уже обработала, чтобы забеременеть и стать главной претенденткой на наследство?

– Хам, – фыркает Алина. – В отличии от тебя, я хотя бы выбираю от кого рожать.

– С выбором у тебя плоховато. То уголовник, то владелец стрип–бара.

Усмехается Артур, складывая руки на груди. Мне плохо их видно, но прямо сейчас он делает пару шагов к окну и я могу разглядеть своего бывшего наполовину. Черный костюм, белая рубашка, дорогущие блестящие оксфорды.

– Прекратите! Хватит спорить! Я ввел этот пункт, чтобы вы стали серьезнее, ответственнее, мудрее, в конце концов. А не вели себя, как малолетние недоумки!

– Тупое правило. – Продолжает шипеть рыжеволосая бестия. – Мог придумать, что попроще. Например, кто младше, тот и получает бизнес.

– Я больше не могу это слушать. У меня полно работы. Какого черта, я вообще сюда пришел?

Артур дергает плечами и нацеливается на выход.

– Ты пришел, потому что увидел, как я вхожу сюда. Твоя сестра поступила также. Вы думаете, я старый маразматик с недержанием, но ошибаетесь. Я забочусь о вас. Мне нужны не просто наследники, а те, кто разовьет семейное дело до немыслимых высот. Только человек имеющий семью на это способен. Мой отец в свое время поставил передо мной точно такие же условия, которые я озвучил вам давным–давно. Женитесь, родите ребенка и управляйте компанией. Но вы даже на это не способны.