скачать книгу бесплатно
– Обычного симбионта – да! – подтвердил Хранитель. – Нужен родственный и максимально активный симбионт. В данном случае – мой!
Магистр, молча, смотрела на Хранителя, усиленно пытаясь переварить новые сведения.
– А в чем подвох? – спросила она через минуту.
– Могла бы и сама догадаться! – съязвил тот. – Сначала, твой муж впадет в кому, очень похожую на смерть, а затем, станет таким же, как и я. И тебе предстоит решить, хочешь ли ты принять такие изменения и объясняться со всем Орденом. Или предпочтешь, чтобы Барс умер обычным человеком?
– А что еще в нем изменится, кроме цвета кожи? – еле слышно спросила Кошка.
– Многое, – с сочувствием взглянув на нее, ответил Хранитель. – Мне, например, вреден прямой солнечный свет и сухой воздух равнин внешнего мира. С другой стороны, есть неоспоримые плюсы: большая скорость нервных реакций и мышечных сокращений, быстрая регенерация тканей, расширенный диапазон зрения и еще много чего полезного.
Он протянул ей свою руку, рана на ней практически затянулась.
– Я не о том! – покачала головой Кошка. – Сохранится ли в нем человеческая личность?
– А как, по-твоему, я – человек? – спросил ее Хранитель.
– Не уверена, – с сомнением ответила Магистр.
– Раньше-то у тебя таких сомнений не возникало! – насмешливо фыркнул мужчина. – Могу тебя заверить, что я так же, как и ты, могу испытывать чувство голода и страх смерти, наслаждаться музыкой и видом красивой женщины, если ты именно об этом. Барс будет, по-прежнему, любить тебя, я обещаю! Но хочешь ли ты такой любви?
– А у меня есть выбор? – грустно усмехнулась Кошка.– Согласившись на этот вариант, я приобретаю непонятное будущее, а отказавшись, обрекаю мужа на немедленную смерть! Я не могу пойти на такое предательство!
– Тогда не будем терять времени! – решительно сказал Хранитель. – Дорога каждая минута!
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Магистр, желая держать процесс под контролем.
– Подержи обруч, пока я буду его наполнять! – посоветовал старый Мастер вновь беря в руку скальпель.
На этот раз он аккуратно вскрыл вену на запястье и начал выдавливать в полый обруч перламутровую жидкость.
– Симбионт – это твоя кровь? – заинтересованно спросила женщина.
– Основа его, – подтвердил мужчина. – Но нужен еще активный носитель и кровь присоединяемого.
Хранитель склонился со шприцем к руке Барса, а затем смешал два вида крови.
– Это – все? – недоуменно спросила Кошка.
– Не совсем, – сказал он. – Теперь держи обруч пониже.
Кошка едва не выронила обруч, увидев, что он собирается делать.
– Держи себя в руках! – сердито сказал мужчина, бережно сжимая содержимое ладони. – В семенной жидкости содержатся самые активные клетки!
Женщина покраснела и кивнула головой. Хранитель тем временем закрыл обруч, несколько раз энергично встряхнул его и подошел к постели больного.
– Поверни его так, чтобы у меня был доступ к позвоночнику, – потребовал он.
Кошка обняла Барса и держала его, пока Хранитель вводил полый шип между шейными позвонками. Слушая редкие и слабые толчки сердца мужа, женщина спрашивала себя, правильным ли был ее выбор?
– Если Барс умрет, твоя смерть будет самой мучительной, какую я смогу придумать! – тихо пообещала она, глядя на Хранителя.
– Не сомневаюсь! – буркнул тот, закрепляя зажим. – Только тебе придется запастись терпением, мгновенного эффекта ждать не приходится. Симбионт должен преобразовать сначала себя, а затем – тело партнера. Но Барс не умрет, ни сегодня, ни завтра.
Вдвоем они аккуратно опустили больного на постель.
– Что будем делать теперь? – спросила Кошка Хранителя.
– Ты Магистр, твое решение! – пожал плечами мужчина.– Надо сказать Ханне, чтобы она поставила в капельницу питательный раствор, притушить свет, а дальше придется просто ждать и поддерживать дыхание Барса, так как организм очень ослаблен. Аппаратура с этим вполне справится.
– Тогда позовем всех сюда, настроим аппаратуру, а затем пойдем, проведаем саркофаг Кондора, – заявила Магистр. – Там ты расскажешь нам свою историю.
– Неплохое решение! – одобрил Хранитель. – Если ты решила поделиться со всеми своими друзьями, то незачем тянуть. Хотя, сам, я бы на такое не решился.
Войдя в палату, Ханна сразу кинулась к постели больного. Рекомендации Хранителя она выслушала с недоверием, но подчинилась приказу Магистра. Предложение же, пойти проверить саркофаг Кондора, вызвало недоумение у всех присутствующих.
Глава 13. Возрожденный Кондор
Чем ниже они спускались в коридоры Цитадели, тем более сырым становился воздух. На стенах появились пятна светящейся розовой плесени. Кошка вспоминала, как бродила тут, будучи Ученицей, рассматривая остатки старинных барельефов и полустертых надписей. Она не раз гадала, почему именно эти коридоры, некогда не только обитаемые, но и почитаемые, судя по количеству настенных украшений, в настоящее время оказались совершенно заброшенными. И кому принадлежали разбитые саркофаги.
Женщина невольно вернулась в день битвы, развернувшейся в стенах Цитадели. Что именно заставило ее тогда изменить ритуал погребения? Возможно, ей не хотелось, чтобы старый друг сгинул в пламени печи вместе с погибшими врагами? Или какое-то предчувствие заставило Кошку сохранить тело Кондора? И что именно она увидит сейчас в саркофаге?
Молчаливая процессия вошла в широкий и низкий подземный зал, находившийся едва ли не ниже уровня моря. Стены его некогда были богато изукрашены резьбой, но носили следы хаотичного разрушения. Посредине стояли остатки десяти саркофагов, вырубленных прямо в толще скалы. Кто-то с невероятной яростью раскалывал эти каменные постаменты, оставив лишь основания. В тот скорбный день Магистр приказала сложить остатки наиболее сохранившегося саркофага, скрепить их вязкой грязью, покрывавшей пол помещения. Внутрь положили тело Кондора, обернутое в его мантию. Сверху кое-как приспособили остатки разбитой плиты, решив позднее изготовить более приличный памятник. Да, так и не собрались, закрутившись в череде неотложных дел.
Теперь же, подойдя к саркофагу, Кошка остановилась и нерешительно посмотрела на Хранителя, потом на остальных. Внутренне содрогнувшись, Магистр представила, что надлежало сделать. Что, если Хранитель обманул ее, и они увидят полуразложившийся труп? Тогда Кошке останется только забраться в соседний саркофаг и умереть!
Однако старый Мастер выглядел очень уверенным, он попросил Морского Змея помочь ему снять плиту, которая, явно, стояла не на своем месте. Настороженно принюхавшись, Кошка поняла, что не ощущает запаха разложения. Осторожная надежда прокралась в ее измученное сердце.
Меж тем, Хранитель забрался вовнутрь и легко поднял на руки завернутое в мантию, массивное тело Кондора, чем вызвал недоуменный возглас у всех присутствующих. Сложно было предположить такое от сухощавого, немолодого, книжного червя, каким он всегда представлялся посторонним.
– Не стойте столбами, помогите мне вытащить его наружу! – сердито воскликнул Хранитель, протягивая тело Наставника Морскому Змею.
Когда, с помощью Ханны, они уложили сверток возле саркофага, то оказалось, что мантия превратилась в плотный кокон, который был недавно вскрыт со стороны лица. Магистр задержала дыхание, когда Хранитель отогнул кусок мантии, словно лепесток распустившегося цветка, открыв присутствующим лицо Кондора. Кошка вместе со всеми подалась вперед, а потом опустилась на колени рядом с телом друга. Лицо Кондора было спокойным и умиротворенным, на нём совсем не видно было следов разложения, вот только цветом оно напоминало облеган. И волосы были серебристо-белыми. Пытаясь справиться с бешено стучащим сердцем, Кошка сделала глубокий вдох, а затем коснулась сонной артерии Кондора и почувствовала редкое, но уверенное, биение пульса.
– Он жив! – сдавленным голосом сообщила она остальным.
А затем повернулась к Хранителю:
– Ты не обманул меня! – сказала Магистр, еле сдерживая слезы.
– Но что с ним произошло? – услышала она сзади удивленный голос Ханны. – Кондор, определенно, был мертв, когда мы опускали его сюда, месяц назад!
– Кондор стал единым целым со своей мантией, – с трудом сдерживая волнение, сообщил Хранитель. – Так же, как и я!
– И то же самое вы решили сделать с Барсом? – догадался Морской Змей.
– А вы что, против? – невольно напрягся старый Мастер.
– Мне все равно, какого цвета будет мой отец, лишь бы он был жив! – отчаянно выкрикнула Райя, бросаясь к матери.
– Мне тоже, милая! – сквозь слезы прошептала Кошка, прижимая к себе дочь.
– Но мы не знаем, какие еще изменения с ними произойдут! – недоверчиво пробормотала Ханна, тоже опускаясь на колени и нащупывая пульс Мастера. – Если Мастер Кондор жив, то почему он не просыпается?
– Его надо освободить от старой мантии, – посоветовал Хранитель. – И перенести в комнату повыше и посуше. Там пробуждение пойдет быстрее. Мне, в свое время, понадобилось около полутора месяцев, чтобы вернуться к жизни.
– И как давно это было? – сухо поинтересовался Морской Змей.
– Около трехсот лет назад, – тихо ответил Хранитель.
– И почему ты, все это время, молчал об этом? – подозрительно спросил его молодой мужчина.
– Потому что не хотел заживо сгореть в Огненной Печи! – голосом, полным сарказма, ответила за него Ханна.
– Ты хорошо выучила Кодекс Врача! – в тон ей заметил Хранитель Архива. – Действительно, вам предписано сжигать тех Учеников, кто впадает в кому и начинает сереть, в процессе присоединения симбионта. Вот только, не разъясняется – почему!
– Я думаю, что у основателей Ордена были веские причины для этого! – запальчиво воскликнула Ханна.
– А вот, тут ты ошибаешься! – спокойно ответил ей Хранитель, начиная освобождать тело Кондора от кокона. – Я не зря привлек Райю к работе с архивами, она не даст мне соврать. Постулат о неудачном присоединении, как и требование Огненного Погребения всех умерших членов Ордена, возник далеко не сразу. По меньшей мере, половину первого тысячелетия ничего подобного не применялось, вплоть до смутного столетия, когда записей не велось. Либо они были уничтожены впоследствии.
– Да, он говорит правду! – согласилась Райя. – Я внимательно изучила самые ранние записи, там не было ничего подобного.
Кошка поняла, наконец, зачем Хранитель архива выбрал ее в ученицы, он создавал себе сторонников среди близких людей Магистра. И вероятно, что-то знал о предстоящих переменах. Но сейчас это обстоятельство играло ей на руку.
– А может быть, были веские причины для введения этих правил, о которых ты не знаешь, или не говоришь нам! – не сдавалась Ханна, ей было сложно отринуть все те правила, которым она следовала долгие годы.
– Я не могу судить наверняка, но предполагаю, что причина тому – бессмертие! – заявление Мастера – Хранителя повергло всех в шок.
– Да, какой же человек, будучи в здравом уме, будет уничтожать возможность бессмертия для себя и своих близких! – недоверчиво пробормотал Морской Змей, поглядев на свою мать.
Кошка же сосредоточенно нахмурилась, перевела взгляд с Хранителя, продолжавшего возиться с Кондором, на изуродованные стены и разбитые саркофаги.
– Тот, кто жаждет власти и устал находиться под гнетом бессмертных правителей! – задумчиво ответила она. – Представь себе, что Совет Мастеров не только бессмертен, но еще и не стареет с течением времени, а только набирается опыта. А подрастающее поколение тоже хочет управлять и жаждет перемен. И если Магистр, павший в Поединке, через пару месяцев вернется назад, то у него достаточно шансов, в следующий раз победить более молодого противника. И тогда мог возникнуть заговор, который вылился в бунт, подобный тому, который пережили мы с вами совсем недавно. Только в тот раз восставшие победили.
– А потом изменили Кодекс, разрушили саркофаги и уничтожили все сведения о бессмертии! – добавила Райя, возбужденно переводя взгляд с брата на мать.
– Ты сделала правильный вывод, Ласточка! – довольно заметил Мастер-Хранитель, называя девочку тем именем, которое дал ей Орден. – Я, в свое время, пришел к тем же выводам.
– Но всё это только догадки! – воспротивилась Ханна, все ее привычные представления переворачивались с ног на голову.
– Не только догадки! – покачал головой Хранитель, поднимаясь с колен.
Он подошел к стене и поманил к себе Райю.
– Волею судеб я провел много времени в этих подземельях, у меня было время изучить остатки настенных надписей. Я не просто так заставлял Райю изучать старый стиль письма. Сейчас она сможет прочесть эту надпись.
Хранитель взял у девочки фонарь и поднес к стене:
– Попробуй прочесть центральную надпись!
Та нахмурилась, водя пальцами по остаткам каменных букв, а затем сказала:
– Начало фразы почти стерто, но в середине написано: «И обновленные восстанут с каменного ложа»!
Хранитель улыбнулся ей и разъяснил:
– Эти каменные саркофаги были не местом упокоения, а устройством для регенерации! Я полагаю, что в них помещали людей для полного слияния с симбионтом. Я сам прошел преобразование, случайно оказавшись в этой пещере.
– Но почему ты скрывал свои знания столько лет? – воскликнул Морской Змей.
– У меня были к тому веские основания, – нахмурился Хранитель. – Это длинная и не очень приятная история, поэтому, я бы предложил перенести Кондора в лазарет, проверить состояние Барса, а потом продолжить наш разговор.
Когда они перекладывали Кондора на носилки, Кошка обратила внимание на то, что его старая мантия напоминает высохший кокон бабочки и легко отделяется от тела, которое она очень плотно облепляла. Лишь вокруг обруча, на плечах, остался влажный валик новорожденной мантии, совсем как у Учеников после воссоединения с симбионтом.
Обратный путь опять прошел в молчании, друзья переваривали полученную информацию и пытались предугадать последствия. Только Райя временами теребила Хранителя, указывая на наиболее сохранившиеся участки настенных надписей и изображений и задавая вопросы. Магистр задумчиво поглядывала на дочь, понимая, что старый Мастер в ее лице приобрел себе верного сторонника, подстегиваемого юношеским любопытством. Сама же, она не могла так однозначно радоваться видимым преимуществам открывшихся древних знаний. Лицо ее сына, который нес тяжелые носилки вместе с Хранителем, отражало всплески самых противоречивых эмоций. Кошка понимала, что тот взвешивает на весах морали жизни брата и своего Наставника, и последствия для жизни всего Ордена.
Ханна же пребывала в самом мрачном расположении духа, для нее признание правоты Хранителя означало крушение всех основ предыдущей жизни и врачебной деятельности. Она должна была содрогаться от ужаса, вспоминая всех тех, кого понапрасну отправила в Огненную Печь.
– Успокойся! – прошептала Кошка, подойдя поближе к своей подруге и взяв ее за руку. – Ты виновата не больше чем я, когда отправила погибших друзей в печь вместе с врагами. Хорошо, хоть Кондора сберегли!
– А я, все равно, не уверена в чистоте помыслов этого старого интригана! – пробормотала она в ответ.
– Я тоже! – прошептала Кошка. – Но надо найти в себе силы и мужество, чтобы сохранить трезвость оценок. От того, что мы решим, зависит, будущее Ордена. И наших близких, в том числе. А, может быть, и всего населения планеты!
– Это-то меня и пугает! – содрогнувшись всем телом, ответила Ханна.
– Кому-то приходится принимать непростые решения! – пожала плечами Магистр. – Нам уже пришлось столкнуться с этим совсем недавно, и мы справились. Попробуем, и в этот раз, не подкачать.
– Только сначала выслушаем его историю! – сварливо заметила Ханна.
– Всенепременно! – кивнула головой Магистр. – Хранитель взывал к моему правосудию, и я приму решение, только после того, как получу все возможные сведения. А до того момента будем держать его под неусыпным наблюдением.
Ханна кивнула, соглашаясь с ней, и вновь погрузилась в молчание.
Путешествие по скрытым коридорам позволяло миновать общественные помещения и привело друзей в лазарет гораздо быстрее, чем они предполагали. Кошка решила, что эта система тоннелей и создавалась для быстрого перемещения больных и раненых в помещение для регенерации, а после смутного времени оказалась заброшенной и постепенно забылась. Повернув массивную плиту, Хранитель вывел их прямо в приемный покой.
Пока Ханна размещала Кондора на одной из коек в свободной палате, Кошка кинулась в палату Барса. Там, вовсю, мигала красными огоньками аппаратура, указывая на остановку сердца. Женщина сдавленно вскрикнула и кинулась к мужу. Тело его было холодным, и пульс не прощупывался.
– Все идет как нужно, верь мне! – сказал Хранитель, входя вслед за ней. – Я предупреждал об этом. Им с симбионтом необходимы несколько дней покоя.
– Ты требуешь от меня слишком многого! – сквозь слезы пробормотала Кошка.
Хранитель тяжело вздохнул:
– Тебя убедит в моей правоте, если я немедленно разбужу Кондора? Правда, он потом меня за это не похвалит!
– Сделай это, пока у меня не сдали нервы! – прошептала Магистр. – Или у кого-нибудь еще!
