скачать книгу бесплатно
– Твой отец так же наивен, как и большинство людей. На самом деле все гораздо сложнее. Люди за столько лет так и не научились ценить щедрость природы. Они пользуются
ее богатствами расточительно, думая лишь о своем благополучии. Машины и механизмы кажутся нам чем-то невероятным. На эти детища прогресса человек возлагает большие надежды, но именно они и наносят огромный вред природе! Мать-природа терпелива, однако каждый раз, когда мы выходим за рамки дозволенного, она гневается на нас.
Стихийные бедствия, неурожаи, непогода – все это наказания человеку за его безрассудство. И чем больше мы вредим природе, тем сильнее будем чувствовать ее гнев.
Это был один из тех редких моментов, когда Эвелин из жизнерадостного беззаботного мужчины превращался в задумчивого потрепанного жизнью старца. Уинфред чувствовал это и
разделял его переживания. «Что если он прав, и нам стоит относиться к природе более бережно? Ведь сейчас мы используем каждый клочок земли в своих целях, выращивая на
ней зерно, из которого потом выпекаем хлеб. Мы стрижем овец, делая из их шерсти сукно, из которого потом получается теплая одежда, но при этом не задумываемся, каждая ли
овца хочет быть остриженной?» Уинфред представил, как с его головы состригли все волосы и украсили ими одежду. Ему стало не по себе, он невольно придвинулся ближе к костру.
Проницательный Эвелин смотрел на него, чувствуя, что мальчишка разделяет эти мысли. Он улыбнулся и подмигнул Уинфреду. Мальчик вспомнил, как в детстве мать рассказывала ему
на ночь сказки о друидах – скромных и таинственных защитниках природы. Друиды чувствовали природу, были ее частью и всегда старались жить в гармонии с ней, недоверчиво
относившись к людям. Несколько раз в год они собирались вместе и совершали какие-то обряды и ритуальные гадания. Боль, наносимая природе человеком, разделяли и друиды. Недоверие
людей к ним росло, и, в конце концов, род друидов перестал существовать. Хотя кто знает, какая судьба на самом деле постигла их? Возможно, часть из них растворилась среди людей, либо
забралась в такую глушь, куда не ступала еще человеческая нога. Было в старом Эвелине нечто, напоминавшее Уинфреду друидов. Он всегда был кротким и беззаботным, но когда речь заходила о вреде, причиненном природе людьми, чувствовал порывы гнева и досаду за людское безрассудство.
– Вы, наверное, один из последних друидов, живущих на Земле! – с восхищением глядя на старика, бормотал мальчик. Но тот лишь усмехался в бороду.
Однажды, по окончании очередного весеннего паводка, Уинфред проснулся ранним утром, взял рыболовные снасти и отправился на озеро. Там все было, как и прежде, лишь тоненькие ручейки
весело бежали между деревьями, соединяясь в маленькую речку. Мальчишка с удивлением заметил, что место, на котором обычно сидел Эвелин, пустовало. Это немного озадачило его,
ведь старик обещал придти, как только растают последние снега. Сегодня был тот самый день. Уинфред забросил снасти, но клев не шел. Поймав двух среднего размера рыбин, он
развел костер, выпотрошил и пожарил их на прутике, запив все чистой ключевой водой. Небо затягивалось унылыми серыми тучами, предвещавшими дождь. Мальчик доел рыбу,
взял снасти и отправился домой, решив по дороге заглянуть к старому рыбаку. Подходя к его дому, он заметил во дворе фигуры в плащах, окружившие человека в черной как ночь
рясе, ходящего по кругу и произносившего какие-то слова. Уинфред ускорил шаг, подозревая, что случилось что-то непоправимое. «Неужели старый Эвелин захворал, и фермеры решили
навестить его, а священника позвали, чтобы изгнать скверну?» Подойдя ближе ко двору, он, к своему ужасу, увидел, что ряса священника касается неподвижно лежащего на земле фигуры – тела Эвелина. Руки его были сложены на груди, по обычаю. Священник окончил молитву, и люди начали подходить к телу рыбака и класть ему в ноги цветы. Уинфред пробился сквозь толпу и попытался броситься к старику, но один из фермеров крепко схватил его за руку и притянул к себе, пытаясь успокоить. Глаза мальчика наполнились слезами. Он перестал
сопротивляться, и фермер выпустил его. Двое крепких молодых парней взяли тело и положили в деревянный гроб, затем вся процессия двинулась в сторону церкви.
Уинфред остался стоять на месте, с тоской глядя вслед уходящим. «Дядя Эвелин, как же так? Ведь мы обещали друг другу встретиться на озере, как только закончится
половодье!» – почти беззвучно шептал он. Печаль на его лице сменилась обидой и изумлением. Он стольким не успел поделиться со старым рыбаком. Каждый вечер зимой он мечтал
о том, что скоро наступит лето. Можно будет, забыв обо всем, отправиться на озеро и поделиться своими мыслями с Эвелином, справившись о его здоровье и делах.
Внезапно он почувствовал в своей руке чью-то мягкую теплую ладошку. Обернулся и увидел стоящую рядом девочку.
– Я тоже скорблю о дядюшке Эвелине! Когда отец брал меня с собой на пастбище, я часто убегала от него и приходила к дядюшке. Он угощал меня вкусной сушеной рыбой и рассказывал
забавные истории о природе и людях. Как-то раз я видела его, возвращающегося с рыбалки, и тебя рядом с ним. Мне стало любопытно, и все время хотелось пойти с вами, но
отец бы не отпустил меня! Представляю, сколько разных историй рыбак поведал тебе, пока вы ловили окуней! – сказала она.
Уинфред посмотрел на нее с некоторым изумлением, затем на ее ладонь в своей руке.
– Я Уинфред, – представился он.
– Меллони.
– Скажи, почему он ушел так рано? – спросил мальчик.
– Потому что у каждого из нас своя судьба. Отец говорил, что невозможно идти против судьбы. Старый Эвелин почувствовал, что пора уходить, вот и покинул нас. Я надеюсь,
Господь возьмет к себе этого доброго человека, и он будет приглядывать за нами с небес.
Уинфред кивнул и собирался попрощаться, но Меллони остановила его.
– Подожди, ты разве не хочешь пойти с нами в церковь и отдать последние почести Эвелину?
Мальчик кивнул, соглашаясь. Меллони взяла его за руку, и они отправились догонять процессию.
…Уинфред тряхнул головой, стараясь отогнать воспоминания и возвращаясь в сегодняшний день. Последний фермерский дом остался позади, и дорога начала круто уходить в сторону холма. Лошадь мерно цокала копытами, в лицо дул легкий приятный ветерок, помогавший легче переносить жару. Мелкая поросль по краям дороги сменилась редким кустарником. Внезапно кусты зашевелились, и на дорогу выскочил Джорди, весь покрытый листьями и репейником. Лошадь заржала и встала на дыбы. Уинфред от изумления чуть не выпустил поводья.
– Что ты здесь делаешь? Почему ты оказался так далеко от дома?
– Ты, как всегда, надеялся, что все самое интересное достанется тебе? Наивный! – рассмеялся мальчишка.
– Джорди, я не шучу. Живо отправляйся обратно, и никому ни слова обо мне!
Джорди скорчил надменную мину.
– Это будет непросто. Вам ничего не остается, сэр, кроме как взять меня с собой в столицу, при условии, что я буду хранить молчание! – сварливо заявил он.
– И не дождешься! Ты не понимаешь, насколько все серьезно. Это не простая увеселительная прогулка в столицу и обратно. Я отправляюсь туда с серьезной задачей – найти
Меллони. Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься!
– Не нужно объяснять. Я слышал ваш разговор с Квинтином. Кстати, ты так и не научился выходить из дома бесшумно, минуя скрипящие половицы, – усмехнулся мальчишка.
Уинфред поморщился. До сих пор ему удавалось улизнуть из дома, не привлекая внимания.
– Если ты все слышал, то знаешь, сколько неприятностей может встретиться нам в пути. Лучше бы тебе вернуться и оставить меня наедине с моим решением и моими трудностями.
– Братья так не поступают. Разве ты считаешь это правильным? Оставаться дома и лгать, что ничего не знаю о тебе, пока ты отправляешься неизвестно куда, неизвестно зачем?
– Я точно знаю, куда отправляюсь и зачем. А твоя помощь будет бесценна, если ты останешься дома. Подумай о матери!
– Тебе легко думать о матери сейчас, когда ее нет рядом и она не знает, где ты. Мог бы хоть предупредить нас! Но раз уж ты этого не сделал, то я отправляюсь с тобой.
Считай, что я лично отвечаю за твою безопасность перед ней, – с серьезным видом заявил Джорди. Уинфред задумался. Безусловно, ему будет непросто одному. Но рисковать
братом и здоровьем матери он никак не собирался. Стремление Джорди присутствовать всегда рядом было неуместно.
– Я не могу взять такую ответственность на себя, – возразил он. – Возвращайся домой и, пожалуйста, ни слова о нашем разговоре с Квинтином!
– Разве ты не обещал мне, что в следующий раз останешься дома, а мне позволишь весь день делать то, что мне хочется? А сейчас ты нарушаешь обещание! Настоящий мужчина должен отвечать за свои слова!
Уинфред удивился. Сейчас перед ним стоял вовсе не беззаботный мальчишка, точная копия его самого в детстве, а серьезный, уверенный в себе молодой человек, готовый рисковать
всем, что у него есть, ради брата.
– Я отправляюсь с тобой! – подытожил братец. – У тебя не получится меня переубедить.
Уинфред вздохнул и спрыгнул с лошади.
– Ладно, можешь проводить меня до Хантингдона. Но затем берешь мою лошадь и немедленно возвращаешься сюда! И постарайся успеть до вечера.
– Я провожу тебя до столицы, прослежу, чтобы с тобой там ничего не случилось, и верну матери в целости и сохранности, – настаивал Джорди.
– Подумай хорошенько, ты хоть раз бывал так далеко от дома?
– А ты?
Уинфред нахмурился.
– За свое детство я исследовал все окраины деревни, много раз бывал на озере, а однажды забрел так далеко в чащу, что домой возвращался в кромешной темноте под глухое
уханье филина. У меня есть опыт преодоления разных неприятностей, в отличие от тебя. Ведь ты даже не сумел в прошлый раз уговорить мать отпустить тебя на озеро со мной!
А я хожу туда самостоятельно, без чьего-либо позволения, – пытался отговорить он брата. – Поэтому ты очень поможешь мне, оставшись дома.
– Если бы отец был жив, ты не посмел бы так говорить. Он пришел бы в ярость, узнав, куда ты отправляешься.
– О нет! В настоящую ярость он пришел бы, узнав, что ты отправился со мной!!
Джорди опустил голову. Было видно, что ему не хочется спорить с братом, и он хорошо осознавал его правоту. Но и отказываться от задуманного не собирался. В голове
Уинфреда смешались противоречивые мысли. С одной стороны, матери будет трудно пережить долгую разлуку с сыновьями, несмотря на обещание Квинтина помочь и поддержать. С другой —
ему было немного тревожно при мысли о том, что в столице он будет предоставлен лишь самому себе.
– Ладно, – решился юноша, – отправишься со мной. Но пообещай, что будешь слушаться. После всего произошедшего не хватало нам потерять еще и тебя. Ух, и нагорит же мне
от матери по возвращении!
Глаза мальчика просияли.
– Ты будешь отдуваться не один. С этого момента идея о путешествии становится наполовину моей! – гордо заявил он.
Уинфред улыбнулся и помог брату забраться на лошадь, затем сам запрыгнул в седло и легонько пристукнул шпорами. Кобыла послушно двинулась вперед.
– А ты дашь мне поуправлять лошадью? – спросил Джорди.
– А ты умеешь?
– Будто ты умеешь, – усмехнулся мальчишка.
Уинфреду и правда было непривычно управлять сильным здоровым животным, но воспитание на ферме с юных лет давало о себе знать.
– Дам поводья чуть позже. Только не стучи шпорами слишком сильно, иначе тебе придется прокатиться с ветерком, – повторил он вспомнившиеся кстати слова старого фермера.
Джорди что-то согласно буркнул и крепче ухватился руками за седло. Кустарник по краям дороги поредел и сменился пастбищем, заросшим густой травой.
Еще недавно, когда местная земля обильно плодоносила, фермеры выращивали здесь хлеб. Но после пары лет крупных неурожаев аккуратно вспаханное ухоженное поле было утоптано
выводимым на выпас скотом. За год на этой земле не осталось и следа от прежнего плодородия и, когда весной начала пробиваться сорная трава, непригодная даже для животных,
фермеры переместились на пастбище, находившееся на краю деревни, в том месте, куда по обыкновению относили мусор. Отвергнутая земля оказалась на удивление плодоносной, и вскоре люди чуть не передрались за каждый клочок нового пастбища.
Дорога вновь резко повернула влево, и за поворотом показался холм, на котором величественно возвышалась каменная церковь.
– Правда ли, что в этой церкви когда-то был крещен сам великий Сарацин Паломид? – спросил Джорди.
– Легенды гласят, что сэр Паломид и вовсе не был крещен.
– Разве он не сделал этого по велению своей возлюбленной Изольды?
– Которая в итоге вышла замуж за Тристана? И вообще, в этой стране сохранилось множество красивых древних церквей. С чего бы великому рыцарю Паломиду было заглядывать в наше отдаленное захолустье?
– Трудно представить себе, что когда-то давно было дозволено стать рыцарем, будучи некрещеным.
– Это один из случаев, когда героизм и самоотверженность человека не зависят от его вероисповедания, предопределяя его судьбу.
– Я заметил в тебе кое-что интересное, – хитрым голосом заявил Джорди.
– Что же?
– Последнее время ты пытаешься быть во всем похожим на отца, даже разговариваешь почти как он.
– Я скучаю по отцу. Пусть он и был строг со мной, но лишь одно его присутствие внушало уверенность и благополучие. Сейчас я чувствую, что все больше и больше становлюсь предоставленным самому себе.
– Но у тебя есть я, братец! – весело сказал мальчишка.
– Это точно, – улыбнулся юноша и легонько щелкнул его в нос.
Путники поравнялись с холмом, поросшим густой темно-зеленой травой. Наверх вела уложенная булыжником тропинка со ступеньками. Солнце давно перевалило за полуденную
