скачать книгу бесплатно
– Делать мне больше нечего, как бегать за тобой, – растягивая слова, произнес молодой человек и сунул под нос Ахмеду лампу. – Твоя?
– Да, то есть… нет… я не знаю, – пролепетал, бледнея на глазах, Ахмед и еще дальше отодвинулся от молодого человека.
– Твоя, твоя. Забирай! – Юноша бросил лампу на колени Ахмеду, но тот отпихнул ее, словно она была раскаленной.
– Она не моя! Ты ошибся, конечно же, не моя.
– Вот ненормальный, – хмыкнул молодой человек, упирая руки в бока. – Сам обронил, и говорит, что не его. Растяпа бестолковый. В первый раз такое вижу, клянусь всевышним!
– Обронил? – Лицо у Ахмеда вытянулось, и он шустро полез через перильца пересчитывать лампы. – Одна, две, три, пять. Моя! Ох, спасибо тебе. – Ахмед выдавил вымученную улыбку.
– Не за что. Слушай, а почем твои лампы? Я бы купил одну.
– Тысяча динар! – заученно, по привычке ляпнул Ахмед.
– Да ты в своем уме?
Молодой человек покрутил у виска пальцем.
– В своем, в своем. Она…
Ахмед спохватился: в чайхане нести вздор про лампы с джиннами не хотелось. Он и так порядком здесь «засветился».
– Э-э, забирай так. – Ахмед махнул рукой, и народ мгновенно утерял интерес к происходящему, продолжив прерванные трапезы.
– Ты точно не в своем уме, – хмыкнул молодой человек. – Вещь-то хорошая, денег стоит.
– А ты уже отработал. Когда вернул ее, – нашелся Ахмед.
– Да?
– Точно тебе говорю. Она твоя!
Ахмед подхватил с дастархана лампу и кинул ее молодому человеку, Тот ловко поймал лампу и повертел, разглядывая.
«Этот босяк все равно ничего не знает о свойствах лампы, так что и бояться нечего», – решил Ахмед. Ведь чтобы явился джинн, нужно было трижды потереть чеканку на внутренней стороне ручке, но откуда наивному юноше додуматься до подобного.
– Вот, спасибо! – поблагодарил молодой человек, развернулся и затопал к двери.
– Иди, иди, добрый человек. Да пребудет с тобой милость Аллаха!.. Фу-у! – Ахмед утер воображаемый пот со лба. – Чуть не погорел на фуфле. Не поверите, шеф, мне еще так страшно никогда не было!
– Ничего не понял, – честно признался Махсум. – У тебя что, товар не сертифицированный или лицензия просроченная?
– Серти… что? – похлопал глазами Ахмед.
– Ну, лампы там китайские, ширпотреб, некондиция. Вот шайтан, как же тебе объяснить-то?
– Нет, лампы нормальные, наши, – дотумкал наконец Ахмед, о чем толкует Максим. – Только вот содержимое не того… – неопределенно повертел он пальцами.
– Чего – не того?
– В том-то и дело, что ничего, – загадочно вздохнул Ахмед, не решаясь посвятить Максима в аферу с джиннами. А ну как Абаназар пронюхает. – Совсем ничего.
– Ой, Ахмед, – прищурив один глаз, Максим погрозил Ахмеду пальцем, – опять в какую-то аферу влез.
– Это не я! Это все он, он! – затараторил Ахмед, не выдержав нервного напряжения, рванул рубаху на груди и быстро зашептал, наклонившись вперед. – Проклятый магрибинец придумал глупость с кольцом и с лампами, чтоб ему, заразе такой, на сковородке в аду джигу отплясывать!
– Кольцо? Джинн? – вскинул брови Максим. – Ничего не понимаю. Да расскажи ты толком!
– Ну, слушайте.
Ахмед затравленно огляделся по сторонам и быстро зашептал Максиму почти в самое ухо.
Глава 2. Принцесса Бадр Аль-Будур
Не ведаю, кому вздумалось опорочить честное имя Ала ад-Дина, но скажу, что юноша никогда не был вором – это также верно, как то, что солнце по милости Аллаха восходит на востоке и заходит на западе. Да, Ала ад-Дин был несколько ленив и простоват, но при том являл собою честнейшего человека, не укравшего за всю свою жизнь и медной монеты. Да и мыслей подобных в голове юноши не возникало. Ну как можно, скажите на милость, украсть чужое, заработанное тяжким трудом? Хотя Ала ад-Дин всей душой и завидовал богачам, швыряющим золотые монеты направо и налево, и никак не мог взять в толк, откуда у них столько денег, когда остальной люд чахнет от нищеты и голода, трудясь, не разгибая спины, день-деньской. Но широкая душа юноши была светла и мечтательна, а потому, если он и завидовал кому, то разве что белой завистью.
Нужно сказать, его престарелая мать выбивалась из сил, чтобы прокормить себя и непутевого сына, не желавшего жить честным ремеслом и питавшего глупые надежды внезапно разбогатеть, не ударив палец о палец. Все, чем занимался Ала ад-Дин, так это игра на петушиных боях или в кости, где ему редко, но все же везло, хотя чаще он все-таки проигрывал. Еще привлекали юношу книги. Они таили в себе удивительные, прекрасные миры. В книгах Ала ад-Дин открывал для себя далекие дивные страны и невероятные приключения героев древности, сказочных и неведомых существ, которых никто никогда в глаза не видывал, постигал любовь и добро. Все в книгах было не так, как в жизни, и мечтательный Ала ад-Дин желал всей душой попасть хотя бы в одну из сказочных историй, прочитанных им. Но миры эти оставались для него столь же недосягаемы, сколь и надежда несказанно разбогатеть в один прекрасный день. Увы, все это были лишь мечты.
Но сегодня Ала ад-Дину повезло. На петушиных боях он выиграл целых четыре медных монеты, да еще и новенькую лампу подарили. Старая совсем уж пришла в негодность – вот мама-то обрадуется! Да, но не мешало бы прикупить масла для лампы. Дома, насколько помнил Ала ад-Дин, масло давно закончилось. И мука подходила к концу, а уж о мясе Ала ад-Дин и не помышлял вовсе.
Бредя меж базарных лотков, Ала ад-Дин старательно зажимал нос, чтобы не слышать чудных запахов свежеиспеченного хлеба, наваристого лагмана или румяного шашлыка. От них у у молодого человека начинало урчать в животе и неудержимо текли слюньки. Можно было, разумеется, купить одну палочку шашлыка – стоила он всего две монеты, – но тогда не хватит ни на масло, ни на муку, и завтра просто не из чего будет печь лепешки. В этом случае Ала ад-Дину волей-неволей придется пойти работать носильщиком или зазывалой. Плохо было и то и другое. От таскания тяжеленных тюков с товарами к концу дня разламывалась спина, а от надрывного крика Ала ад-Дин к вечеру только сипел и не мог толком произнести ни единого слова. А платили за все это жалкие три-пять монет.
– Шашлык, отличный шашлык! – нахваливал свою стряпню шашлычник на углу одной из лавчонок. – Уважаемый, не проходите мимо. Покушайте, прошу вас, не пожалеете!.. О Аллах, пошел прочь! Будет еще всякий оборванец нюхать мой прекрасный шашлык своим противным носом!
– Фрукты, овощи, зелень! Спелые помидоры, ароматные огурцы, инжир – нежный как поцелуй красавицы! Все свежее, только с огорода. Вот, попробуйте, уважаемый! Куда вы, эй? Попробуй, кому говорю!..
– Плов, отменный жирный плов! С бараниной, айвой и нутом! Пальчики оближешь! Эй, убери свои лапы – сначала заплати, а потом облизывай!..
– Халаты, штаны! Эй, парень, штаны не нужны? Сам ты «женский» – это мода такая!.. Узко ему, видишь ли, и с розочками!..
– Чувяки, крепкие чувяки! Сносу нет… Где дырочка? Какая дырочка? А ну, иди отсюда, презренный привереда! Дырочка… Фасон такой, летний!..
Ала ад-Дин только крепче сжимал челюсти, отворачивался и шел дальше вдоль торговых рядов, выискивая глазами нужное ему. Купить хотелось все, но он стойко противился искусам, с трудом отводя глаза от прилавков. И вдруг, случайно, скосив глаза на очередной прилавок со сладостями, он зацепил кого-то из прохожих плечом.
– Ох! – быстро развернулся Ала ад-Дин. – Простите. С вами все в порядке? – Ала ад-Дин подбежал и помог подняться с колена молодой девушке, чье лицо наполовину скрывал никаб.
– Идиот! Куда летишь как угорелый? Глаза, что ли, дома оставил? – выпалила девушка, сверкнув прекрасными очами и нахмурив насурьмленные брови.
– Зачем так сердиться, уважаемая? Я же извинился, – надулся Ала ад-Дин. – И я вовсе не нарочно толкнул вас.
– Не нарочно! Вот отрубить бы тебе голову, знал бы тогда, – проворчала девушка, отряхивая подол платья.
– Тогда я уж наверняка бы запомнил, – усмехнулся Ала ад-Дин.
Девушка недобро стрельнула глазками, но ничего не сказала, лишь гордо выпрямила спину и вскинула подбородок.
– Но кто ты, луноликая?
– Ты знаешь мое имя? – Длинные ресницы девушки взлетели вверх. – Ты… узнал меня?
– Я впервые тебя вижу, о несравненная, – честно признался Ала ад-Дин. – Но все-таки, как тебя зовут, красавица?
– Странно. – Девушка оглядела нахального юношу с ног до головы.
– Почему ты так смотришь на меня? – несколько смешался Ала ад-Дин.
– Кто ты, что так развязно позволяешь вести себя со мной? Принц? Хотя, нет, на принца вовсе непохож. – Девушка наморщила носик, остановив взгляд на драных штанах Ала ад-Дина.
– Неправда. Ничего подобного я себе не позволял, – не согласился с заносчивой девицей молодой человек. – Меня зовут Ала ад-Дин, сын Али аль-Маруфа.
– Никогда не слышала о таком, – еще сильнее нахмурила бровки красавица. – Кто он?
– Он был башмачником, лучшим башмачником в городе, – гордо произнес Ала ад-Дин и утер нос рукавом.
– Башма-а-ачником, – с неясной интонацией протянула девушка. – Тогда все понятно.
Она развернулась и собралась уйти, но Ала ад-Дин вновь окликнул ее:
– Постой! Ты ведь так и не сказала, как тебя зовут.
Девушка порывисто обернулась и озадаченно похлопала ресницами.
– Меня зовут Бадр аль-Будур! – с вызовом произнесла она отчетливо.
– Кто?! – вытаращил глаза Ала ад-Дин и, упав на колени, припал к земле. – Прости, о луноликая[1 - Арабское имя, в переводе означающее «полная луна»]! Не узнал!
– Встань сейчас же! – Девушка кинулась к нему и потянула за локоть.
– Не встану, – пробормотал Ала ад-Дин, стучась лбом в хорошо утоптанную землю. – Не смею, о прекрасная принцесса Будур!
– Встань, кому сказала! Ну же! – Девушка продолжала тянуть Ала ад-Дина за локоть, но сил у нее не хватало. – Народ же смотрит, а я здесь тайно.
Базарный люд и вправду начинал оглядываться на странную парочку, застывая на месте и создавая давку. Ведь где это видано, чтобы молодой парень гнул спину перед девицей.
– Ах, тайно! – Ала ад-Дин вскочил на ноги и огляделся. – Ну, чего вылупились? Оступился, упал – с кем не бывает?
Народ, досадливо качая головами, начал неспешно расходиться. Представление закончилось, так и не начавшись.
– Пойдем, о принцесса Будур, я провожу тебя… вас. А то мало ли чего.
Ала ад-Дин пошел вперед, не оглядываясь. Девушка долго смотрела ему вслед, потом догнала юношу и пошла рядом.
– Ну-ка, посторонись, – руками раздвигал Ала ад-Дин народ. – Посторонись, кому говорю! Прут, будто стадо баранов. Да дайте же пройти! Нет, ну что за люди!..
– Прости, – почему-то шепотом спросила Будур, семеня рядом со своим проводником, – но что такое «баран»?
– Баран?
Ала ад-Дин так внезапно остановился, что принцесса налетела на него и отшатнулась, пихнув локтем носильщика с тяжелым тюком на плечах. Тот огрызнулся, недобро зыркнув на девушку, и скрылся в толпе.
– Ты не знаешь, что такое баран? – обернулся к девушке Ала ад-Дин. Глаза его выражали крайнюю степень недоумения и удивления. Будур только плечиками повела и томно вздохнула, опустив глазки.
– Баран – это такое лохматое, кудрявое животное с рогами и выпученными глазами. И еще с вот такой, – показал Ала ад-Дин, чуть разведя в стороны руки, – зад… о, простите, Ваше Высочество! С таким вот курдюком.
– А что такое курдюк? – заинтересовалась красавица.
– Как же вам объяснить? Из него делают жир. Еще когда готовят шашлык, между кусочками мяса насаживают его.
– Так бы и сказал, что баран – это шашлык! – фыркнула Будур. – Пошли дальше.
– И вовсе баран не шашлык, – заупрямился Ала ад-Дин. – Какой же он шашлык, если бегает и говорит вот так: «бе-е-е»?
– Бе-э-э, – отозвался баран, привязанный к деревянному столбу мясной лавки.
– Во! Вот это и есть баран, – указал на него пальцем Ала ад-Дин.
– Бе-э-э! – недовольно потряс рогами баран.
– Вот он? – Глаза принцессы вновь расширились. – Это баран?
– Разумеется, а что тут такого?
– А-а… как же его жарят на палочках? – не поверила Будур, а Ала ад-Дин только хлопнул себя ладонью по лбу.
– Вы и вправду ничего не знаете?
– Можешь говорить мне «ты». Мне нравится, когда ко мне обращаются на «ты». А тебе?
– Не знаю, – честно признался Ала ад-Дин. – Да и какая разница, о принцесса Будур!
– Огромная! И прекрати уже окать, – топнула принцесса ножкой, обутой в изящную туфельку, обшитую жемчугом. – Во дворце окают, на улице окают. Ты вот еще… Но ты так и не сказал, как же его жарят.
– Кого?
– Да барана! Кого же еще? – вспылила Будур.
– Ах, барана, – понимающе протянул Ала ад-Дин. – Ну, значит, его режут, затем освежевывают…
У девушки закатились глаза, она покачнулась и с тихим стоном растянулась на земле.
– О всевышний! Что с вами, о принцесса?! – бросился к ней Ала ад-Дин.
– Бе-э! – рванулся баран на привязи так, что дрогнул столб.
– Ай! – мгновенно пришла в себя принцесса и, поспешно сев, прижалась к ногам Ала ад-Дина. – Не хочу про баранов! И шашлык тоже больше есть не буду.
– А я бы сейчас съел палочку, а может, и две, – мечтательно облизнулся Ала ад-Дин и потянул носом воздух.
