
Полная версия:
Самоотвод
– Черт, у меня нет резинок! Можно я выйду перед…
– Можно…
Вздыхает с облегчением и, наконец, погружается в нее до конца. Приподнимает ноги немного повыше, подстраивает ее под себя. Кайфует от того, как плотно Вера его сжимает, как, не в силах сдержаться, подается навстречу его мощным толчкам. С ее губ срываются тихие хриплые звуки, со временем они сливаются воедино, превращаясь в тонкий жалобный стон. Она замирает вся, в преддверии оргазма… Егор, еще более активно работает бедрами, поглаживает увеличившийся напряженный клитор, и Вера со всхлипом кончает. Ее сокращения подгоняют и его удовольствие, еще несколько отчаянных толчков, и Егора накрывает волна сумасшедшего удовольствия.
О том, что будет после, думать не хотелось совершенно. Нега, чувство расслабленности, и долгожданный покой. Под ухом размеренными ударами бьется сердце. Замечательного сильного мужчины. С которым у них вполне могло бы что-то получиться.
– Верка, какие у тебя волосы шикарные… Аж пальцы зудят, так потрогать хочется.
– Потрогай, – улыбается, потираясь носом о его безволосую грудь.
– А я, это… Причёску тебе не испорчу?
Вера запрокидывает голову и смеется:
– Да разве ж это причёска, после всего… – Не договаривает, опускает смущенный взгляд. Ну, как есть, из другого времени – современные барышни краснеть, наверное, и вовсе не умеют. Да и ответ её, неожиданный… Ленка, к примеру, всегда ругалась, если он ее лохматил. Так что Егор и вовсе перестал прикасаться к ней «при параде». А что было до жены, он уже и не помнил. С Леной они сошлись совсем молодыми, почти сразу же родили Дениса. Их не миновали все прелести раннего брака. Притирка друг к другу, которая сопровождалась ревом маленького сына, безденежье (ну какой заработок у студента?), взлеты и падения. А потом как-то свыклись. Их удерживал вместе сын, общий дом и годы, прожитые вместе. Никаких сумасшедших страстей… Вера же будила в Егоре совершенно другие эмоции…
– Вер… Я хочу, чтобы ты развелась.
– Обязательно. Нужно только Олега поймать между встречами, и заехать в ЗАГС. Или как это теперь называется?
– Да какая разница? Суть то одна. Ты уже разговаривала с ним по поводу развода?
– Намекала как-то… Но раньше мне некуда было спешить.
– Теперь есть куда.
– Да. – И снова прячется у него на груди. Смешная.
– А с квартирой что? Она твоя? Или его?
– Совместно нажитая собственность. У вас, юристов, это, кажется, так называется. А ты с какой целью интересуешься? – Любопытствует женщина, впрочем, уже догадываясь, откуда ветер дует. Не зря ведь он спальню проигнорировал. А сейчас сопит сердито, и думает, что она ничего не замечает. Вера закусила губу, в попытке скрыть улыбку. Все-таки приятно, когда такой мужчина тебя немножечко ревнует… Сразу чувствуешь себя такой… роковой дамой. Вера прыснула, не в силах удержать смешок.
– С целью узнать, где ты жить собираешься, – пояснил Егор, и тут же уточнил. – А ты чего хохочешь?
– Да так… Не обращай внимания. Глупости всякие в голову лезут.
– Глупости – это хорошо, если в меру. Так, где ты собираешься жить после развода?
– А что, есть какие-то предложения? – бесшабашно поинтересовалась Вера, и только потом поняла, что ляпнула.
– Ну… Предложение в нашей ситуации может быть только одно – переезжай к нам. Люди мы взрослые, тянуть кота за яй… хвост не имеет смысла…
– Вы привлекательны, я чертовски привлекателен – чего зря время терять? – захохотала Вера, цитируя классиков. Ей было очень-очень весело.
– Вер… Я серьезно. Жених я, конечно, незавидный, но ты, вроде бы, нашла общий язык с Аськой и Денисом… И, черт… Конечно, ты можешь и не переезжать, но я ума не приложу, как мы будем встречаться. У меня физически нет такой возможности.
Вера замоталась в простыню и уселась на диване. Серьезный разговор у них затевался, ей просто необходимо было видеть его глаза. Егор тоже привстал.
– Я не считаю помехой твоих детей, если ты об этом. Только уж очень быстро развиваются события. А нам в любом случае пока не стоит выпячивать наши отношения…
– Почему?
– Ты сам говорил, что прокурор не может…
– Погоди… Я не могу оставаться прокурором в деле Григорьева. И прятаться ни от кого не собираюсь. Я заявлю самоотвод, и все будет нормально, ведь дело еще не рассматривалось, по существу.
– Нет, Егор… Нет. Мы так не договаривались, – отчаянно замотала головой Вера.
– То есть? Ты против?
– Категорически! Ты единственный неравнодушный человек во всей этой проклятой, прогнившей напрочь системе. Я ведь не доверяю никому. Тебе только… Егор, пожалуйста, не нужно этого делать. Я не смогу, не выдержу… – Вера вскочила, паника подступала к горлу и звенела в голосе.
– Вера… Я руководствуюсь исключительно законом. Всегда. Именно поэтому я такой неравнодушный, как ты только что заметила. Что будет, если я стану, как все, и наплюю на правила? Ты будешь доверять мне так же?
Вера открыла рот, но так ничего и не произнесла. Ее душили противоречивые эмоции. Она понимала Егора, но в глубине души не могла согласиться с его решением. Не могла! Ради Димки и всего того, через что ей пришлось пройти.
– Если придется выбирать между нашими отношениями, и твоим участием в деле Григорьева… Я выберу твое участие в деле. Извини, Егор.
Глава 16
Первое время Егор злился. Весь следующий день – так точно. Какому нормальному мужику понравится, когда тебя, такого распрекрасного, отодвигают на задний план? Точнее, не отодвигают даже. А вовсе отказываются… Потом разум возобладал. Егор стал прикидывать, как лучше поступить. То, что он не будет участвовать в процессе, уже даже не обсуждалось. Профессиональная честь для него не была пустым звуком. Вопрос в том, как убедить Веру отнестись к ситуации с пониманием. Как сделать так, чтобы она не посчитала его предателем? В конце концов, он борется не только за себя. Это их общее будущее, которое решается в этот самый момент. Егор не желает перечёркивать его прошлым. И Вере не даст этого сделать…
Размышления прерывает появление секретарши.
– Егор Владимирович… Там… Такое! – страшно округлив глаза, громко зашептала она, указывая коротким мясистым пальцем в направлении двери. Егору даже стало интересно, что смогло настолько впечатлить его непрошибаемую секретаршу?
– Что там?
– Министр! – прохрипела она, хватаясь за горло.
Прокурор удивился, но не так, чтобы сильно. С Бушиным они были знакомы давно. И можно сказать, даже уважали друг друга.
– Ну, так приглашайте. Что ж вы его в приёмной маринуете?
– Что, вот прям так и запускать? А вам, что, не нужно времени на подготовку?
– Какую подготовку? – удивился Егор.
– Ну… Может, спрятать чего, или…
– Нина Матвеевна! – рявкнут Бояров. – Будьте любезны, перестаньте нести чушь, и пригласите уже человека!
Бушин вошел практически сразу же после того, как вышла секретарша. Видно, той хватило ума выполнить его поручение, а не выдумывать, не весть что. Мужчины пожали руки, расселись по разным сторонам одного стола. Министр устроился в кресле посетителя, Егор, разумеется, в своем.
– Я по делу, Егор Владимирович, – сразу взял быка за рога Бушин.
– По какому же? – насторожился Егор.
– Как ты относишься к борьбе с коррупцией?
Неожиданный вопрос. Егор выгнул бровь.
– Это вопрос с подвохом?
– Еще с каким! – хмыкнул собеседник и, задорно сверкая глазами, продолжил. – Слышал, небось, что в этой области открывают территориальное отделение Национального антикоррупционного бюро?
– Слухами земля полнится.
– Ой, не говори! Значит, понимаешь, что нам люди надежные нужны, принципиальные. Такие, как ты…
– Это вы сейчас к чему клоните?
– А чего это мы на «вы» так резко стали? Ты на мои чины внимания не обращай, – отмахнулся Бушин.
– А кто вас, министров, разберет?
– Ты че, думаешь, я звезду поймал? – усмехнулся мужчина. – Какой там. Скотская это работа, доложу тебе – даже поесть некогда. Вот и сегодня с утра не жравши!
Егор понимающе кивнул. Что-что, а такие проблемы ему были близки, как никому другому.
– Так вот, возвращаясь к нашим баранам… А ты не хочешь это самое бюро возглавить?
– Я?! – изумился Егор.
– А кто ж, как не ты? У меня в этой области больше не на кого положиться. Старики все одним миром мазаны. Молодым и идейным опыта недостает. А ты у нас и с понятиями правильными, и со знанием дела.
– Да ну… Это ж с нуля все поднимать. Я и так, Вячеслав Борисович, практически на работе живу, и снова здорово…
– А там зарплата в четыре раза больше. И полномочия – самые, что ни на и есть. Это тебе не с ветряными мельницами бороться, как сейчас… Реальное дело. Страну будем очищать от грязи.
Егор задумался. Громкие лозунги еще ни о чем не говорили… Долго ли, умеючи, извратить поставленные задачи до неузнаваемости? Перекроить под себя? У них система взяток выстроена таким образом, что рука руку моет, и сломать ее практически невозможно.
– Егор, это не популизм. Слово даю. Как я уже говорил, у тебя будут широчайшие полномочия. В том числе и силовые. И колоссальная поддержка общества, которое устало от происходящего произвола. Я не знаю спеца, которому мы бы могли доверить эту должность.
– Она ведь конкурсная…
– Значит, интересовался, – ухмыльнулся министр.
– Само собой. Мы все в одной связке. Так как быть с конкурсом?
– Комиссия заочно тебя утвердила. Пиши рапорт на увольнение, и приступай в тот же день.
Егора озарило. Это могло бы сработать. Если бы он уволился из прокуратуры, ему бы вообще не пришлось заявлять самоотвод! Никто бы не стал допытываться о причинах оного, и их связь с Верой никак бы не помешала вынесению справедливого приговора Григорьеву… Это был действительно неплохой выход из положения!
– У меня условие.
– Какое?
– На мое место назначьте моего зама.
– Ивлева, что ли?
– Его. Хороший парень, не смотрите, что молодой.
– Я такие вопросы не решаю. Ты же знаешь.
– Тогда переговорите с тем, кто решает. Скажите – мой протеже. Вы ведь хотите бороться с коррупцией в масштабах государства, кто, если не такие молодые ребята, будет этим заниматься? Уж не старая ли гвардия? – наступил на больную мозоль Бушина Егор.
– Обещать не могу. Исполняющим обязанности он точно будет, а там посмотрим. Сам знаешь – процедура назначения долгая.
Ну… И.О. Егору, в принципе, подходило. Если Серега продержится хоть пару месяцев, этого будет вполне достаточно, ведь суд над Григорьевым начнется на следующей неделе. А уж там Серый не даст ему спуска – парень он и в правду толковый. Не зря Егор его так нахваливал. Глядишь, удастся и Веру в этом убедить. Ведь это так важно – убедить ее в успешном исходе дела. Чтоб она не терзалась сомнениями, не изматывала душу, и не плакала больше… Никогда бы не плакала. Потому что по совершенно непонятной причине для него не было ничего хуже ее несчастных, заплаканных глаз.
– Ну, так как, Егор Владимирович? Предложение актуально? – поинтересовался министр, вставая из-за стола.
– Понятия не имею, куда ввязываюсь. Но попробовать стоит.
– Тогда заканчивай здесь с формальностями. И готовься на завтра – проедем в бюро. Представлю тебя коллективу.
Не успела за Бушиным закрыться дверь, как в кабинет ворвалась вездесущая Нина Матвеевна. Работу стоило поменять хотя бы для того, чтобы избавиться от такой секретарши!
– Ну, что? Какие новости?
– Отличные, Нина Николаевна… Отличные новости! – ответил Егор, достал из шкафа пальто и вышел за дверь, провожаемый изумленным женским взглядом. У него были прекрасные новости для Веры. Егору хотелось рассказать ей все, как можно скорее. Убедить, что так будет лучше для всех, дать гарантии… По дороге домой мужчина рисовал в своей голове картины счастливой жизни. Он, Вера, радостная Аська, довольный Денис… Им всем будет очень хорошо вместе. Да что там… Лучшей матери для детей ему не найти. И для себя самого не найти более подходящей пары. Да и не хочется… искать. Вера, Верочка, Вергун… Наконец, можно себя отпустить, и не думать, как будет правильно. Не вспоминать о долге, не оглядываться назад. И такое облегчение накрывает вдруг… Егор и не думал, что был настолько связан своими принципами. Только сейчас понял, как эти путы мешали жить. Дышать… Теперь можно было смело думать о будущем, строить планы, мечтать… Как он придет с работы домой, а там она – Вера. И нет одиночества, и боли нет.
По ступенькам уже практически бежит. Палец вдавливает кнопку звонка. Секунда, вторая, третья… И шок… Потому что дверь открывает Олег – не вполне одетый все еще Верин муж. Егору кажется, что мир покачнулся. Или Земля прекратила вращение, а он по инерции накренился вперед. И такая ярость ударила в голову. Парализующая, дикая, неконтролируемая. Кулаки непроизвольно сжались. Он в жизни никого так сильно не ревновал! Отшатывается. Потому что совершенно за себя не ручается. За спиной Савельева появляется Вера. Ее глаза широко распахиваются. Рука удерживает расходящиеся полы халата. Такого, который обычно накидывают, вставая с кровати…
– Егор?
Он делает еще один шаг назад, оступается. Практически падает с лестницы, в последний момент успевает ухватиться за перила. Вера резко отталкивает мужа и босиком выходит на лестничную площадку.
– Егор… Что-то случилось?
– Я увольняюсь. Пришел предупредить, что твоим прокурором будет мой зам. Ивлев.
– Как увольняешься? Почему? – Глаза Веры потрясенно распахиваются.
– Мне предложили другую работу. Я согласился, чтобы дать нам шанс. Только, вижу, он тебе не больно-то нужен.
Где он черпает силы на диалог, Егор не знает. А Вера… Недоуменно смотрит на него, а потом с ужасом поворачивается к мужу. Так же быстро взгляд возвращается к Егору.
– Ты что… ты что себе придумал?! Нет у меня ничего с ним. – Нервный кивок в сторону застывшего в дверях мужчины. – И быть не может.
Облегчение. Вот, что он испытывает. Всматривается в ее глаза, которые сейчас переполнены негодованием, и молчит, не зная, что тут можно сказать. Дурацкая ситуация, как ни крути.
– Вера, что происходит? – насупившись, интересуется Олег. Но она его полностью игнорирует, сосредоточив взгляд на Егоре. А до того как-то резко доходит, что все это время Вера простояла босая на ледяном полу лестничной клетки:
– Возвращайся домой, Вера. Согрей ноги и выпей чай. А я зайду немного позже. Напиши, как освободишься – объясню, зачем приходил. И, Вер… Решай уже с разводом, а?
– Хорошо… – потрясенно шепчет женщина и послушно следует в дом. Замирает, прислонившись спиной к двери. Смотрит на Олега, но не видит того. И не слышит его возмущенных вопросов. Ее мысли сосредоточены на другом мужчине. Егор… Он увольняется… Господи Боже, и как же теперь?!
Глава 17
– Что это было, Вера? Ты с ним? С Бояровым?!
Вера смотрела на практически бывшего мужа и не могла понять, что он от нее хочет. Ей вообще в последнее время было трудно его понять. Например, то, зачем он сегодня явился?
– Олег, ты зачем пришел?
– Зачем я пришел к себе домой?! Тебе не кажется странным, задавать подобные вопросы?
– Это давно уже не твой дом.
– Ты сама так захотела! – сорвался на крик мужчина.
– Неправда. Не перекладывай ответственность на меня. К тому же, теперь это совсем неважно. Я отсюда тоже скоро съеду. Ты, кстати, определился, что будешь забирать?
– Что значит – переедешь?
– Я хочу продать эту квартиру.
– Зачем? – Изумление Олега было искренним и не наигранным. Он действительно не понимал.
– Затем, что мне нужно отдельное жилье. Свое.
Мужчина тяжело вздохнул. Опустился на стул. Вере даже жалко его стало в какой-то момент. Он выглядел подавленным и разбитым.
– Ты можешь мне объяснить, зачем? Чем тебя не устраивает наша квартира?
– Именно тем, что она наша. Ты чувствуешь себя здесь, как дома. Открываешь дверь своим ключом, ходишь полуголым…
– Я испачкался, а мне ехать на важную встречу! Я, что, рубашку не могу переодеть?!
– Можешь. У себя дома.
– Это и есть мой дом!
– Поэтому я хочу его продать.
– Черте что! – прокомментировал мужчина, зарываясь ладонью в волосы. Такой знакомый жест… Олег всегда так делал, когда нервничал.
– Я хочу начать новую жизнь, Олег. Здесь это нереально сделать.
– Новую жизнь? С ним? С Бряровым?
– Может, и с ним. Как сложится…
– Как ты можешь? Мы ведь десять лет вместе были. Столько всего пережили… Неужели мимо все?!
– Мы уже это обсуждали. Ты сам ушёл, Олег. Да, возможно, тогда я плохо справлялась с ролью жены. Скорее всего, так и было… Но решение уйти ты принимал самостоятельно. Так что, мы оба виноваты. Не сумели справиться с бедой, не выстояли. Мне тоже больно, тоже обидно. Но ведь уже ничего не вернуть, понимаешь?
– Неправда!
– Правда. Ты скоро это осознаешь. Цепляясь друг за друга, мы станем только ещё более несчастными и одинокими.
– Вера…
– Олеж, мне правда очень-очень жаль. Но не изменишь уже ничего, понимаешь?
Мужчина постоял ещё недолго, выискивая что-то в глазах жены, и, видимо, не найдя искомого, отвернулся резко к окну. В отчаянии схватился за голову. Выругался.
– Я люблю тебя, Верка…
– Нет. Иначе бы у тебя никого не было.
Он замер, медленно повернулся к жене лицом:
– Ты мне мстишь, что ли?
– Глупости какие, – отмахнулась Вера. – Как тебе вообще такое в голову пришло? – удивленно добавила она.
– У меня с ней не было ничего серьезного…
– Это неважно! Неважно, Олег, понимаешь? Факт в том, что у тебя давно уже своя жизнь, а у меня своя. Бывает, накатывает, да! Со мной тоже такое случается. Десять лет совместной жизни – это не шутки. Мне тоже, порой, хочется, чтобы все было так, как тогда. Кажется, что можно вернуться в то время, и снова стать счастливыми. Проблема в том, что это самообман! Ты стал другим, я стала другой… И ничего не вернуть. Ни Димку, ни нашу счастливую жизнь. Мы запутались. Потерялись. Но сейчас важно посмотреть правде в глаза. Олеж… Давай без суда разведемся, а?
Мужчина замолчал надолго, думая о чем-то своем, но потом взял себя в руки:
– Я не могу, Верка… Я пока не могу. Извини.
Олег прошел мимо жены в спальню, достал из их общего шкафа одну из футболок, которые не посчитал нужным забрать, вернулся в коридор.
– Зачем ты все усложняешь?
Оставив вопрос Веры без ответа, Олег натянул футболку, накинул прямо на нее пальто. Обулся.
– Олег…
– Нам нужно все еще раз обдумать, – отрезал мужчина. – Я не готов принимать такие решения поспешно, мне нужно все взвесить.
– Мы уже практически год не живем вместе. Что здесь обдумывать?!
– Хотя бы то, как мы вообще докатились до такой жизни.
Олег вышел из квартиры, медленно закрыл за собой дверь. Спустился вниз на один пролет и замер на площадке. Больно было невыносимо. Понимать, что не справился, не смог… Не облегчил боль любимой женщины, не взял на себя. Растерялся, заблудился в собственной боли. Вера правильно заметила, что они не выстояли! Только не они, а он! Он все загубил. А другой воспользовался! Другой… Зубы заскрипели. В голове зашумело от ревности. Только разве он имел на нее право? Олег изменил первый. Думал, что с другой сможет забыться… Вера отдалилась, целиком погрузившись в борьбу, а он… Он погрузился в жалость к себе. Ему бы на другом сосредоточиться, жене как-то помочь, а у него не получалось. Он просто не имел сил. Но и показать это Вере тоже не мог. Не находил смелости для откровенного разговора. Рядом с ней, такой правильной и целеустремлённой, он вдруг почувствовал себя безвольным слабаком… Даже себе признаться в этом было тяжело. Что уж говорить о ней?
Наверху открылась дверь их с Верой квартиры. Этот звук был настолько знаком, что сердце тоскливо сжалось. Как он будет жить без их общего дома? Как он будет жить без нее? Только сейчас Олег в полной мере осознал, что по собственной глупости чуть было не потерял самое главное… Разве он может это допустить?
Зашумел лифт. Открылись и закрылись двери. Вера куда-то собралась. Олег готов был поклясться, что та не стала звонить Боярову, а решила сама к нему пойти. Мужчина выругался и пошел вниз по лестнице. Ничего. Он еще поборется за жену!
В это время Вера вышла из подъезда и свернула за угол дома. Она действительно направлялась к Егору. Ей не терпелось с ним переговорить. Выяснить, о каком увольнении твердил мужчина. Прояснить для себя, что теперь будет с делом Григорьева. Ну и, чего греха таить, ей хотелось понять, как это скажется на их с Егором отношениях, потому что, видит Бог, она не хотела его терять. Женщина была в гостях у прокурора лишь однажды, но почему-то отчетливо помнила и подъезд, и этаж, и номер квартиры, в которой тот проживал вместе с детьми. Нажала на звонок. Дверь практически мгновенно распахнулась.
– Привет, – неуверенно прошептала Вера. Она и сама не понимала, что сейчас чувствует. Досаду? Злость? Радость? Все смешалось в ее голове…
– Проходи.
Она послушно последовала за мужчиной вглубь квартиры. Тот помог ей стащить куртку, повесил ее на все тот же гвоздь, вбитый в стену. Казалось, что за прошедшие недели в жизни Егора ничего не поменялось. А на самом деле, изменилось практически все.
– Что вы решили с Олегом?
– Он упирается, и отказывается давать развод. А ты? Что решил ты? – задала встречный вопрос Вера.
– Мне предложили возглавить территориальный НАБ. Я согласился.
– Понятно. – Вера кивнула, обтёрла вспотевшие ладони о собственные джинсы и застыла, не зная, что делать дальше. На самом деле она вообще ничего не понимала. Егор был… Очень далеким. Никогда до этого Вера не видела его таким… Чужим, отрешенным, хмурым. Но… Он ведь сказал, что принял решение поменять работу, чтобы дать им шанс!
– Пойдем. Не в коридоре же стоять.
Егор развернулся и двинулся в сторону кухни. Вера шла за ним, и даже не представляла, что ее ждет дальше – настолько нечитабельным было выражение лица мужчины.
– Егор, подожди. Объясни, пожалуйста, как будет продвигаться суд, если в деле не будет прокурора? Какие у нас шансы дождаться справедливого приговора?
– Прекрасные шансы. Прокурор в деле будет. Временно исполняющий обязанности. А тебя в нашей ситуации только это волнует?
– Речь идет о суде над убийцей моего сына, – холодно заметила женщина. – Так что, да. Меня это очень и очень волнует.
– Черт! – выругался Егор. Подошел вплотную к Вере, которая наблюдала за ним, прислонившись к дверце холодильника. – Я знаю… Знаю, как для тебя это важно. Но… Я не могу участвовать в этом суде. Понимаешь?! Я и так чуть голову не свихнул, как лучше это дело разрулить. Ввязываться в процесс, будучи твоим любовником – неправильно. Более того, для Григорьева, в случае чего, это может стать отличным поводом оспорить приговор. Я не могу этого допустить!
Вера сглотнула. Она не могла не согласиться с доводами Егора. Но и принять их… было так страшно!
– Ты уверен, что этот твой… исполняющий обязанности…
– Он справится. Обещаю.
– Ладно. – Практически на грани слышимости. – Ладно… Ты не будешь заявлять самоотвод, а просто уволишься, верно?
– Да.
– Ты думаешь, это правильно?
– Заяви я самоотвод, мне бы пришлось указывать его причину. А я не хочу никаких инсинуаций вокруг нас с тобой.
– Спасибо…
– За что?
– За то, что придумал выход, несмотря на мое упрямство.
– Я тоже заинтересован в происходящем. Да и, если честно, выход нашел не я. Тут подфартило…
Он все еще хмурился, но отчего-то Веру это больше не напрягало. Она сделала крохотный шаг ему навстречу, так, что их тела соприкоснулись:
– Прости меня.
– За что? – Егор настолько изумился, что с него вмиг слетела вся холодность.
– За то, что отказалась от тебя. За то, что даже не подумала о вариантах, поддавшись панике. В отличие от тебя. И, знаешь, я думаю, ты правильно поступил. Нет, мне, конечно, страшно, что Григорьев окажется безнаказанным, видишь, даже руки дрожат… – Вера сунула ему под нос действительно трясущиеся ладошки. – Но я тоже многое передумала за эти дни… И, мне кажется, будет правильно дать нам шанс. Мне этого очень хочется, Егор…
Мужчина перехватил ее руки, прижал к своей груди. В который раз восхитился мужеству и отваге этой маленькой стойкой женщины. Борец. Она никогда не пасовала.
– Я обещаю, что мое самоустранение не станет препятствием на пути вынесения справедливого приговора.
– Я так боюсь, Егор… Если бы ты знал, как я боюсь.
– Ну же… Вергун, ты чего? Я ведь пообещал – все будет хорошо. Ты мне не веришь, что ли? – возмутился мужчина, привлекая Веру в объятья.
– Верю! Тебе… Единственному. В том-то и беда, – прошептала в ответ. Вдохнула ставший родным и привычным аромат, всхлипнула.
– А плачешь чего?