скачать книгу бесплатно
– Куда! Назад нельзя! – кричал вождь.
Махая топором, он пытался задержать бегущих, но паника – бич сражений, уже подхлестывала тех. Он встал на ствол сваленного дерева и закричал:
– С нами вечные. Вечные видят наш позор!
Воины стали останавливаться и поворачивать щиты в сторону врага.
Неожиданно он увидел, как на него, занося над головой топор, бежит брат Лапы, яростно сверкая глазами и злобно крича. Вождь, едва удерживаясь на стволе дерева, увернулся от удара и сам ударил рукоятью топора в подбородок нападавшего, тот упал на колени, второй удар раскроил ему череп, а прямо перед ним олду уже согнул свое диковинное оружие. Вождь заворожено смотрел на конец копья, но не уловил, когда оно рванулось вперед – страшный удар потряс его.
– А какое оно маленькое? – мелькнуло в угасающем сознании.
Очнулся он на том же самом месте – на поляне десятки трупов, труп брата Лапы лежал рядом, были хорошо слышны крики и характерны звуки боя. Грудь, из середины которой тянулся страшный побег, немела от боли. Он с трудом, будто чужой рукой, отцепил от пояса сосуд, зубами открыл его и глотнул. Тело горячо наливалось силой. Торопливо – волшебный налиток давал силы ненадолго, он выдернул из груди жало смерти и залил его огненный след целебным бальзамом, после которого так быстро заживали раны. Бежать было некуда – через несколько шагов силы покинут его. Долго не раздумывая, вождь влез на дерево. Чувствуя, как остывает тело, он лег в огромный лист, который, качнувшись под тяжестью, полностью скрыл его. Звук ударов о кусок полого дерева гулко разнес весть: олду одержали победу. Обессиленный тяжелой раной, вождь забылся.
На другой день, утром, его разбудил чужой корявый говор. Вождь сквозь отверстие в листе, проделанное насекомыми, которые уже в великом множестве бегали по телу, огляделся: дерево, укрывшее его, находилось посередине большой поляны, стоянки олду.
Он с изумлением принялся наблюдать жизнь иного народа. Теперь вождь своими глазами мог увидеть, как твари изготавливают свое оружие. Одни, стоя на коленях, терли камень о камень, пытаясь придать им нужную форму, причем работали неистово – длинные волосы на головах метались в такт их резким движениям, по скуластым лицам обильно тек пот. Другие гнули палки метающие копья, а иные, держа в зубах кусочки тонких жил, крепили камешки к концам копий.
Так продолжалось несколько дней. Организм, несмотря ни на что, быстро набирал силы. Хотелось есть. Ночами он рвал зубами край листа, что укрывал его, и густой сок, стекая в рот, едва утолял жажду и голод.
ГЛАВА 6
Нат всматривался в игру разноцветных линий в кристалле Малыша – они то, змеили синусоиды, то резко ломались острыми пиками, а то рассыпались яркими брызгами. Обилие разноцветных огоньков работающих приборов раскрашивало серебряный свет звезд, проникающий сквозь иллюминатор, веселыми тонами.
Аттисс Мегибу уже давал названия созвездиям буквами санскрита.
– Он меня поражает своей образованностью, – ехидно шептал Генрих – Четвертый.
Вдруг голос смолк – Атисс достал из кармана комбинезона миниконтейнер. Нат заметил на внутренней крышке фотографию Нора, штурмана с «Легенды». Нат знал: они были друзьями. Когда «Легенда» вернулась с планеты Квази без Нора, Аттисс Мегибу настоял на своем участии в этой экспедиции.
– Сегодня вторая годовщина старта «Легенды» – сообщил он.
Надо поздравить Иссаака и Рона – предложил Нат – Они ведь участвовали….
– Не надо их поздравлять, – заметил Генрих. – Ни Рон, ни Исаак не любят, когда им напоминают о «Легенде».
Нат пожал плечами и неожиданно заметил: яркость линий в объеме Малыша заметно поблекла. Он быстро определил: анализатор исправен!
– Смотрите!
Генрих повернулся вместе с креслом, его взгляд на секунду приник к кристаллу Малыша, и он тут же нажал красную кнопку «Тревога!».
Вскоре к исследователям вошли командир звездолета и главный вычислитель. В помещении лаборатории стало совсем тесно. Нат уступил место за анализатором Иссааку.
Навигационное оборудование корабля сообщало: впереди чисто, но исследовательский анализатор регистрировал гравитационную аномалию.
– До ближайшей звезды более двух световых лет, – недоумевал Исаак. Он склонился над Малышом, его тонкие пальцы легли на полусферу иллюстратора мыслей. Умная машина стала гигантским продолжением его ума и памяти. Предлагая версии, отбрасывая негодное, машина дополняла недостающие звенья логических цепей, подсказывала, если нечто подобное уже встречалось.
Сверхпрочные доспехи корабля вроде бы надежно прикрывали горстку людей, не побоявшихся бросить вызов самой бесконечности…. но прямо по курсу находилось невероятно огромное и не дававшееся какому – либо определению Нечто.
Казалось, к ним приближается огромный космический зверь, а на экранах они видят лишь его тень и скоро гигантские клыки с хрустом раздавят металлитовый корпус корабля.
– Придется сворачивать! – Вздохнул Лен Арет и по внутренней связи вызвал механиков, а когда на экране информатора появилась окладистая бородка главного механика Рона, он приказал запустить маневровые двигатели, а тягу маршевых уменьшить наполовину.
Рон метнул бородкой и исчез с экрана. Лен Арет, бросив взгляд на голубой кристалл Малыша, направился к выходу, следом за ним в дверь протиснулся и Иссаак.
Вскоре заработали маневровые двигатели. Нат, наблюдая, как задрожали за стеклом иллюминатора их красноватые языки, обреченно напряг тело в ожидании малоприятных ощущений, что всегда вызывало у него любое изменение скорости. К своему удивлению он чувствовал себя весьма комфортно, хотя явственно ощущал, как ослабла дрожь, возникающая при работе маршевых двигателей. Недоуменный Нат вывел на экран информатора изображение кормы звездолета. Яркость пламени маршевых двигателей поблекла – их мощность явно упала но, тем не менее, скорость держалась на прежних отметках.
– Что-то случилось? – произнес он с тревогой.
– Кажется, – тихо отозвался Генрих – Четвертый.
Внимание Ната привлекло движение в глубине кристалла Малыша – появилось серое пятно, вначале небольшое, но оно быстро увеличивалось в размерах. Исследователи с тревогой наблюдали за ним, вскоре пятно заполнило все пространство объемного экрана. Начала падать скорость звездолета. Нат слышал: Лен Арет приказал увеличить их тягу. Маршевые двигатели натужно завыли, пламя за кормой вспыхнуло ослепительно ярко, но скорость падала, падала, несмотря на гигантские усилия в миллиарды киловатт, что развивали сейчас двигатели звездолета. Голубой кристалл Малыша неожиданно погас, и Нат ощутил боль, словно что-то случилось с близким: приборы уже показывали невесть что.
Движение звездолета упрямо замедлялось, и вскоре сверхтяжелый космический корабль стоял на месте. Командир приказал остановить бесполезно работающие двигатели. Люди оказались в ловушке, в гигантском, по земным меркам, космическом капкане. Звезды теряли свой блеск – наступала тьма. Вскоре электрический свет оттенил могильный цвет иллюминатора. Густая тьма казалась живой злобной – ее ненависть ощутимо сочилась сквозь стекло. Вот – вот она ворвется вовнутрь, затопит, удушит…
– Похоже на материю Тартара! – тихо заметил Генрих -Четвертый.
Нат сразу ощутил слабое воздействие праматериального мира.
– Выброс энергии в Прамир, – отозвался Аттисс. – Черная дыра?
– Примитивно! – поморщился Генрих-Четвертый.
Нат видел, как он пытается установить контроль над бортовыми датчиками, но приборы работать отказывались. Наконец он расстроено бросил:
– Да что же это такое!
– Подождем! – вяло отозвался Аттис.
– А что же остается делать? – вздохнул Генрих.
Они замолчали. Вдруг в кромешной мгле за стеклом появились проблески и…
– Звезды? – спросил Нат.
– Звезды! – подтвердил Аттисс.
За прозрачным металлитом иллюминатора тьма теряла свою густоту, и ярко разгорались звезды – словно внезапно поднявшийся ветер начал раздувать угли угасающего костра. «Миф» вздрогнул и закачался. Вставали стрелками на свои привычные места приборы. Загорелся крисстал анализатора – Малыш заработал.
Серая пелена внутри кристалла сворачивалась в пятно, которое стало стремительно уменьшаться, а затем исчезло.
– Созвездия! – Воскликнул Нат.
– Что созвездия? – переспросил Генрих.
– Созвездия другие!
ГЛАВА 7
Утром, как только первый луч света положил свою ласковую лапу на лицо, вождь открыл глаза. Племя уже проснулось. На поляне горели костры. Олду расселись вокруг огня, на вертеле жарилось мясо, в чаши наливалось вино. Голоса пирующих становились все громче и громче…
Вождь неосторожно повернулся в своем листе – убежище, не совсем зажившая рана полоснула огнем. Напрягая волю, он попытался снизить болевые ощущения – это ему удалось, боль почти пропала, но перед глазами появилось бешено вращающееся разноцветное колесо и стало проявляться сознание Зэта – Большого Воина. Круг расплывался и сотник сквозь разноцветные блики увидел себя лежащего у святого источника, глаза его были закрыты, но густые брови озадачено двигались. Зэту захотелось облечь свое сознание в свою собственную плоть… но вдруг испугался, что уже не сможет еще раз заплыть так далеко по реке времени и, мысленно стискивая зубы, вновь, словно окунаясь в горячую воду, отдался кипящей боли другого…
После длительного пиршества твари стали собираться. Обрадованный вождь наблюдал с дерева, как те укладывали свои пожитки, а то, что, видимо, не могли унести с собой, прятали в специальные вырытые для этой цели ямы. Наконец взвалив на спины тяжелые поклажи, они двинулись длинной цепочкой, исчезая один за другим меж деревьев. Когда вождь спустился, то сразу же, с жадностью набросился на остатки чужого пира. Насытившись, он разрыл яму, в которой, как приметил еще из укрытия, твари прятали все необходимое для изготовления метающего смерть оружия. Вождь понимал: владея им, враги становились опасны, как никогда.
Согнуть обрубок ствола кустарника и накинуть на его концы тонкую жилу не составило труда, а вот прикрепить маленький камешек к концу тонкого копья, казалось, он не сможет никогда. А как это просто делали олду! Наблюдая за ними, ему и в голову не приходило, что на это может понадобиться столько усилий и уйма времени. Оружие, в конце концов, вождь изготовил. Подражая тварям, он дернул туго натянутую жилу, и она приятно загудела в ответ. Еще некоторое время вождь учился посылать маленькое копье в дерево, которое он выбрал в качестве цели, и когда у него стало получаться, вождь вдруг понял: в его руках могучее оружие и теперь надо обязательно вернуться. Сложив в суму то, что посчитал нужным, вождь, чутко ступая по траве, двинулся в обратный, полный опасностей путь. Одиночество выбрало в спутники страх. Страх то шуршал осторожными шагами, то кричал незнакомо и жутко. Чужой лес не хотел принимать его, чужие боги держали совет, какую выбрать для него казнь…
На появившийся впереди просвет между деревьями выходил крадучись – он боялся открытого пространства. Небольшая поляна была пуста, но следы костров подсказывали: здесь стояли олду. У одного кострища лежал бурдюк, вождь осторожно подошел и тронул его ногой – полон! Он вытащил пробку и попробовал влагу – вино! Вождь сунул руку в кострище – зола была холодной. Недоумевая, почему же бросили ценную вещь, он обвел поляну глазами и вдруг заметил под одиноко стоящим деревом груду костей. Поднял взгляд – на нижней толстой ветви стоял Тот, у Кого Нет Имени. Вождь в страхе замер – не убежать!
Глаза зверя горели желтым обжигающим огнем, длинный хвост упруго бил по веткам, огромное гибкое тело было готово к прыжку. Вождь выхватил стрелу и наложил на тетиву. Зверь прыгнул на траву и на мгновение присев, взвился в воздух, ему навстречу рванулась стрела – с расстояния десяти шагов она пронзила шею хищника насквозь. Тот, у Кого Нет Имени, опрокинулся на спину и передней лапой попытался сбросить большую занозу. Вождь тем временем послал вторую стрелу и попал зверю в нос, от боли тот стал кататься по траве. Вождь подкрался к нему и изо всех сил опустил каменный топор на шею. Хищник несколько раз дернулся в агонии и затих. Вождь с опаской подошел к нему и ловко снял с его головы шкуру. затем вырубил из пасти огромные клыки. Вытерев окровавленную шкуру золой кострища, он уложил ее за пазуху, а затем двинулся дальше.
Идти пришлось долго – он не торопился, зная: враждебный лес ошибки не простит. Но у каждой дороги есть конец – лес становился реже и реже, появилась с детства знакомая речка и, поднявшись на невысокий холм, вождь увидел свое селение, над которым вознеслись углы рукотворных скал – крепости. Страх, верный попутчик, оставил его.
Мимо приземистых жилищ, сложенных из дикого камня, он прошел, как и подобает вождю, с высоко поднятой головой, лишь краем глаз наблюдая за изумлением соплеменников. Вначале он поспешил к посвящению бессмертным – высеченным в каменной глыбе фигурам со строгими всепонимаюшими глазами. Их вид как всегда взволновал его. Вождь долго благодарил вечных за свое чудесное спасение.
В башне Совета, когда он поднялся туда, все уже были в сборе. Узкие окна скупо пропускали свет в помещение, где происходил Совет вождей, сейчас здесь горел огонь, чтобы вожди могли видеть друг друга.
Вождь всех – Могучий и Справедливый сидел на камне власти. Он был стар. В его руках уже не было той удивительной силы, которой он, как говорят старики, славился в молодости. Впрочем, еще не так давно он мог запросто перекинуть тушу ветронога через самый большой костер. Десять вождей племени, образовав полукруг, стояли, как и положено стоять перед лицом Верховного: опустив взгляд долу. Так неожиданно для всех воскресший вождь, на которого все поглядывали с невозмутимым видом, сквозь который бился жгучий огонь любопытства, встал радом с остальными. У стены святого счета замер хранитель веры. Жрец как обычно прикрывал лицо капюшоном.
Окинув взглядом помещение Совета, Могучий и Справедливый, воздел руки к верху. Остальные последовали его примеру.
Великий Орр-Ги! Спаситель и вдохновитель потомков Гвара! Вечно досточтимымый, могучий и славный… Вождь всех начал большую хвалу, что говорилась только в исключительных случаях.
На священной стене, от самого потолка и до пола, тянулись множество зарубок меток, высеченных в камне. Их было ровно столько, сколько прошло больших циклов со времени нисхождения с неба Великого Орр-Ги и воплощение его в тело воина. Хранители веры ревностно следили за этим священным отсчетом…
Воздав должное вечным и Великому Орр-Ги, вождь всех вождей тихо сказал:
– Начнем!
ГЛАВА 8
Серебристой, ничтожной пылинкой затерялся звездолет в великих просторах Вселенной. Сейчас невольно верилось в существование могучего космического разума, в чьи владения так неосторожно они вступили. Настроив на максимум чувствительность радаров и сканеров, загрузив до отказа мощности Бортового центра, люди пытались понять – что же случилось!
Командир звездолета Лен Арет метался по просторной рубке управления полетом. Где-то внутри пронзительно кричал Гаран, и прорези глаз этой жуткой твари жгли ярким, злобным огнем, пугая, не давая сосредоточиться мыслям. Впрочем, появление мыслей, хоть как-то объяснявших происходящее, ожидать было трудно…
Ему не было страшно, когда, погрузив во тьму, космический капкан цепко держал звездолет. Тогда он был словно в трансе, не чувствуя, не ощущая, а сейчас, когда за иллюминаторами, уже привычно светили звезды – он испугался. Рядом таилось нечто – чудовищно огромное и явно опасное.
Лен Арет опустился в кресло. На душе сделалось тоскливо. Вдруг вспомнилась страшная картина предсказания Гьоргиуса – огромная мрачная пещера и статуя, которая, потрясая воображение, звала его, и было так трудно сопротивляться гипнотической силе ее раскосых, горящих голубым пламенем глаз.
– Все еще впереди! – с тоской подумал он и, напрягая волю, отрешился от воспоминаний.
Утопив пальцем клавишу информатора, он приказал запустить двигатели. Вскоре начали поступать доклады:
– Разгонные готов… маршевые готов…
Когда под ногами появилась дрожь от работы разгонных двигателей, Лен Арет дал команду выполнить ряд маневров кораблем и с тревогой стал ожидать результатов. Но звездолет послушно исполнил все предложенные команды. У командира чуть отлегло от сердца.
– Кажется, обошлось…
Он придвинул к себе бортовой журнал. Так уж повелось издревле, несмотря на богатую возможность записи и хранения информации, капитаны звездолетов вели вахтенные журналы – это было больше ритуальное, чем необходимое. В журнале было пока еще немного строк, хотя события потрясали экспедицию, но записывались только факты – в журнале не было места чувствам и переживаниям.
– Системы корабля функционируют нормально, – только и успел написать Лен Арет, как, коротко постучав и не дожидаясь приглашения, в рубку стремительно вошел Исаак.
– Командир! – голос его звучал растерянно.
– Что опять? – тоскливо отозвался Лен Арет.
– Мы не можем определить местоположение корабля… Мы далеко от планового маршрута! – запинаясь, доложил главный вычислитель.
Командир уставился в черные глаза с надеждой, что он просто ослышался.
– Да нет, я не спятил, – не так понял его взгляд Иссаак, – хотя есть от чего.
Лен Арет сдавил зубы. Вновь пришли страх и тоска, и вновь внутри его пронзительно закричал Гаран.
– Как это могло случиться? – понимая наивность вопроса, тем не менее, спросил он.
– Нас поймали и переместили… далеко, – вздохнул Исаак .
– И так быстро, – добавил Лен Арет. – Но кто?
– Или что… надеюсь, мы узнаем.
– Надо что-то предпринять… что ты скажешь по этому поводу?
– Откровенно говоря, ничего – развел руками Иссак.
– Надо внимательно изучить происшедшее – промерить поля, визуально исследовать пространство и так далее…– не совсем уверенно произнес капитан.
Загорелся экран информатора, на котором появилось лицо Генриха -Четвертого.
– Докладывайте! – бросил Лен Арет.
– Звезда, в окрестностях которой мы оказались, идентифицируется, как Каппа три – следовательно, мы находимся на расстоянии четырех световых лет от планового маршрута, в направлении центра Галактики.– Довольно спокойно сообщил тот.
– Не может быть, – тихо прошептал Лен Арет.
– Тем не менее, от места столкновения…
– Столкновения? – недоуменно уточнил командир звездолета. – С чем мы столкнулись?
Генрих-Четвертый пожал плечами. Отпустив исследователя, командир вызвал механиков, а когда на экране появился Рон, он приказал остановить только что запущенные двигатели.
– Пойдем к тебе, – задумчиво произнес командир, обращаясь к Иссаку, – надо будет подумать.
Под мягким зеленым светом светильников коридора они прошли в Бортовой Центр…
Просторное, с высоким сводом помещение Бортового Центра, в котором разместились вычислители, напоминало храм. Жрецы в белых халатах сосредоточенно колдовали у блестящих, со множеством разноцветных огоньков алтарей. В главную машину ввели дополнительную информацию, которая хоть как-то могла иметь отношения к внезапно возникшей проблеме. Исаак устроился в кресле перед голубым кристаллом и, накрыв ладонью полусферу иллюстратора мыслей, принялся анализировать выдаваемые машиной варианты.
