Сотни украденных жизней

В магазине я купила почти всё, на что упал мой голодный взгляд. Хотя после похода в супермаркет ассортимент здешних продуктов уже совсем не впечатлял. Сегодня мне уже не было жаль тратить деньги. Продавщица смотрела на меня настороженно, как будто подозревала в том, что мои деньги краденные. При выходе я посмотрела ей в глаза и громко и сладко зевнула. Мрачная погода на меня так действует, клонит в сон.

Подходя обратно к дому, я увидела подозрительного, ранее не знакомого мне парня. Он сидел на лавочке в чёрной кожаной куртке и курил. Из-за таких как он, около дома всегда валяется куча окурков. Я ускорила шаг и прошла мимо, смотря в землю. Мой затылок уловил на себе его взгляд.

Я вернулась в квартиру. Было очень тихо, и мне сначала показалось, что мой призрак от меня сбежал, но он лишь тихо сидел на полу рядом с диваном. Я выложила продукты, заварила чай, взяла печенье и с ним в зубах села рядом с Давидом. Он внимательно посмотрел мне в глаза.

– Твой взгляд успокоился, больше не бегает туда-сюда.

Я кивнула.

– Не боишься завтра в школе встречи с одноклассниками?

– Мне кажется, что я становлюсь бесстрашной. Сейчас я о них даже не думаю. Это из-за тебя так.

– Почему?

Я не торопясь откусила печенье и, только прожевав, начала говорить.

– Ну, встреча с тобой вообще круто повернула мою жизни. Я впервые за очень долгое время начала с кем-то общаться. Именно после знакомства с тобой я стала по-другому себя вести, и со мной подружилась Алина, а потом появилась всё эта паронормальщина. Но знаешь, не смотря на неё, у меня о тебе только хорошие воспоминания. Возможно даже, самые яркие за всю мою жизни. Это как опасное фантастическое приключение в фильме: боишься за главного героя, но не можешь перестать смотреть.

Давид приблизился ко мне и пожирал моё лицо своим пронзительным взглядом. Я старалась не обращать внимания и спрятаться от него, но его глаза преследовали меня.

– Ну зачем ты так смотришь? Я не могу продолжать говорить, у меня все мысли путаются.

Он помотал головой, потом начал приближаться и приобнял сбоку. Я поставила на пол кружку с чаем, и Давид сразу же обнял меня полностью и спрятал своё лицо на моём плече. Не видя его, я совершенно точно поняла, какое у него выражение. Давид с силой закрывал глаза и плотно сжимал губы. Я прижалась к нему в ответ и начала гладить по спине.

– Ты впервые со мной такой. – прошептала я.

– Прос… Просто… – с трудом выговаривал он. – Я не хочу исчезать. Не хочу… – Еле слышно он произнёс эти слова, но боль от них эхом отразилась по всей комнате.

– Я тоже не хочу, чтобы ты исчезал. – ответила я и ещё крепче попыталась обнять его нетвёрдое тело.

Вот бы хотя бы сейчас он был таким же тёплым, таким же мягким, как живые люди.

Уже спустя несколько минут Давид снова натянул на себя спокойное выражение лица и отодвинулся от меня.

– Извини. Бессмысленно говорить об этом. У меня нет выбора, это же моя семья натворила. – протараторил он.

Давид встал и, очевидно, собрался уходить.

– Ты слишком ответственный. – с упрёком, но мягко сказала я.

– Насчёт твоей мамы…

– Ну в полицию мы точно обратиться не можем, иначе меня, как несовершеннолетнею, точно упекут в детдом. – усмехнулась я.

– Это понятно. Но если она всё-таки хотя бы завтра не вернётся, нам нужно будет её найти. Это же опасно.

Я кивнула, а он направился к выходу.

– Подожди! Если ты сейчас уйдёшь, всё ведь будет в порядке?

Он улыбнулся, но каждый мускул на его лице говорил мне о фальшивости этой улыбки. Давид ушёл, почти как растворился. Я вернулась на кухню и, забравшись на стул вместе с ногами, продолжила пить чай. Никогда я не чувствовала себя в своей квартире настолько одинокой. Будто ни в этом доме, ни на этой улице, ни в городе – никого нет.

За окном постепенно становилось всё темнее и темнее, а в какой-то момент я поняла, что вокруг уже почти ничего не вижу. Я смотрела перед собой в глубину дверного проёма. Впереди должен быть проход в коридор, а в нём стоять шкаф, но всё это было поглощено тьмой. Я медленно спустила ногу со стула, чтобы проверить, не выскочит ли неожиданно кто-то из этого, не поддающегося изучению моими органами чувств, пространства. Абсолютная тишина продолжала бить в уши. Я быстро дотянулась и стукнула по выключателю – свет разогнал густую тьму, а звук щелчка разразился эхом. Чай уже давно остыл, но этого я почему-то не замечала.

Было ещё не совсем поздно, и я решилась сделать то, что собиралась. В своей комнате я включила настольную лампу и села на комод. Достав телефон, я напечатал сообщение: "Ты сейчас свободна? Давай поговорим?" Алина быстро вошла в сеть и уже через несколько минут позвонила мне.

– Алло. – послышался тихий и мягкий голос.

– Привет. – также спокойно ответила я. – У меня для тебя мега-новость, я сегодня с полицией болтала. Они почти весь класс допросили из-за твоей пропажи.

Я решила не рассказывать Алине ничего про Артёма.

– Я знаю, что ты не раскололась, так что не пытайся напугать меня. – посмеялась она, но уже скоро голос перестал быть таким звонким. – А больше ничего опасного?

– Да вроде нет. По крайней мере прямо сейчас моей жизни ничего не угрожает.

– Вот это успокоила! Хотя, я всё равно тебе не верю. Даже если у тебя что-то случится, ты мне не расскажешь.

– Почему?

– Я так чувствую. Ты любишь решать всё в одиночку.

Я задумалась над её словами, в которых нашла долю правды. То, что обидело мне в поведении Давида, было и одной из моих черт.

– Да, правда. А как тебе у тёти? Ты ведь сейчас особо никуда из дома не выходишь, тебе не трудно без общения? Мне бы было просто отлично, но для тебя-то это точно куда более важно.

– Я даже не знаю, – посмеялась она. – На самом деле я правда чувствую себя странно. Ещё никак не могу привыкнуть. С одной стороны мне правда всё нравится. Тётя просто прекрасная добрая и интересная женщина. Она вроде взрослая и серьёзная, но у неё столько разных увлечений. Её сын самый воспитанный парень во вселенной, я жалею, что у меня не было таких милых одноклассников. Но всё равно я постоянно чувствую себя не спокойно. И из-за полиции, и из-за родителей, которых оставила, и из-за тебя. У меня такое ощущение, что вот-вот что-то невероятное случится. Будь пожалуйста осторожна, хорошо?

– Я постараюсь.

– А за меня не переживай. Мне осталось подождать две недели до дня рожденья. Мы обсудили это с тётей, и я решила, что не вернусь в школу. Тем более у меня нет документов из предыдущей, я взяла только аттестат за среднюю школу и всё. Но мы нашли прекрасную альтернативу. У меня так же есть диплом из художественной школы, которую я ещё два года назад закончила, если ты помнишь. Я решила попробовать сдать вступительные в художественное училище.

– Ты просто чудо, ты знаешь?

– Что, почему это?

– Ты так быстро начала строить своё будущее на новом месте, а у меня до сих пор каша в голове. Кажется, будто я одна ничего не понимаю.

– Ха-ха, я же даже не уверена, что у меня получится что-нибудь приличное нарисовать. Это просто попытка, я тоже ни в чём ещё не уверена. У меня есть идея, давай пообещаем кое-что друг другу: я, что смогу начать новую жизнь, а ты, что решишь свою проблему и тоже уедешь из города. Как тебе идея?

– Я согласна. Когда я всё решу, давай обязательно увидимся?

– Естественно.

Я посмотрела на время и вспомнила о своей цели учиться каждый день. И на что я потратила весь день? Я не делаю ничего бесполезного, но и с тем, что нужно, не успеваю. Я лишь просмотрела свои прошлые записи, в надежде, что они лучше запомнятся, закинула книги на завтра в рюкзак и упала на кровать. Глаза сами начали медленно закрываться, и я заснула.

Я шла по, как обычно, серой и мокрой улице. Домой возвращаться совершенно не хотелось, и я решила погладить бездомных котят, но нигде их не нашла. Это даже к лучшему, может кто-то забрал их домой. Я долго сидела на качелях. Вокруг совершенно никого не было, но так случалось часто в плохую погоду. Я поплелась по тротуару к центру города, но там тоже было пусто. Я огляделась: начало темнеть но ни в одном из окон домов не загорался свет. Меня охватила паника. Я забежала в один из магазинов поблизости: дверь открыта, но внутри никого, а на кассе лежит толстый слой пыли. Я стучусь в другой магазин закрыто, ещё один – пусто. Меня начинает нести по разным улицам, я бегу туда-сюда и со всей силы кричу одной и то же: "Кто-нибудь! Пожалуйста ответьте, тут есть кто-нибудь!?" Ничего не выходит. У меня кончаются силы, я останавливаюсь и смотрю по сторонам: город пуст.

Я резко вскакиваю с кровати и пытаюсь отдышаться – ужас перехватил дыхание. Сумев сделать глубокий вход, я резко одёргиваю штору у окна: в доме напротив в одном из окон горит маленький светильник. Я вернулась в кровать и, сжавшись в комочек, снова заснула.

Уже через пару часов пришло время собираться в школу. Я приготовила себе огромный завтрак, и это быстро подняло мне настроение. Выйдя на холодный воздух, я встретила Давида и широко ему улыбнулась. Он не смог не поймать частичку моей беспричинной радости и тоже странно, но теперь уже искренне улыбнулся.

Снова шёл снег. Крохотные снежинки летали в воздухе, и всё вокруг становилось немножко белым. Мы вместе прошли по тому самому месту, где вчера меня окружили одноклассники, но я не почувствовала ни обиды, ни страха. Мне даже пришло в голову, что если бы я была на их месте, тоже считала бы себя странной, хоть это и не повод ловить меня после школы. Что они собирались сделать, если бы я не сбежала? Неужели избить? Как кому-то в голову может прийти идея кого-то избить? Это всё казалось таким глупым и нереальным. Всё же, хоть мы и находимся рядом, постоянно видим друг друга в школе, я и мои одноклассники живём в совершенно разных мирах.

Мы зашли в школу, и я взглядом столкнулась со стоящей внизу директрисой и поздоровалась. Было ещё почти полностью пусто, но она уже стояла, чтобы самостоятельно посмотреть, насколько решилась проблема с толпой, валяющимися куртками и воровством. Сдавая вещи в гардеробную, я услышала, как о директрисе шепчутся дежурные. Она им явно не нравилась: не ездила на работу на велосипеде, заставляла всех соблюдать дисциплину и даже не заговаривала ни с кем просто так. В общем делала всё не так, как прошлый директор. Ученики видели только обложку и не понимали, что избавились от серьёзной угрозы.

Мы стали подниматься по лестнице и я тихо шепнула своему спутнику: "Только не уходи никуда сегодня, посиди со мной за одной партой." Так, до самого звонка мы сидели, положив головы на парту и смотря друг другу в глаза. Не было смысла в том, чтобы говорить что-то и рушить приятную тишину. Отопление в школе ещё не включили и было холодно. Я даже пожалела, что сдала куртку в гардероб. Меня спасал только уже любимый пиджак. Постепенно коридор за дверью класса начал наполняться звуками, а мои вчерашние обидчики стали заходить по одному. Они чувствовали себя неуютно, ёрзали на одном месте, поглядывали на меня. Давид с жалостью посмотрел на них. Мне показалось, что он смотрит на голодных и облезлых собак, которые хотят покусать его близкого человека, но не могут. Я же закрыла глаза и притворилась спящей.

Со звонком в кабинет вошла классная и сказала, что первого урока не будет. Вместо него у нас классный час. Я спрятала голову за подставку для учебника и лишь слегка прислушивалась. У нас было много о чём поговорить. В первую очередь о вчерашней встрече с полицией и том, как плохо все себя вели, что учителям стыдно. Большую часть этого разговора я пропустила мимо ушей, но потом Татьяна Николаевна перешла к нашему пробному экзамену. Я бы и не хотела об этом слышать, но мой ум сам ловил каждое слово. Я накрыла голову руками в надежде спрятаться.

– В целом, работы не плохие, не без помощи телефонов, конечно. Вы знаете, что мы к вам все лояльны. Но если во время настоящего экзамена к нам приедут учителя из других школ, не ждите, что они будут закрывать глаза на ваше списывание. И если уж решились, то делайте это аккуратно. Не позорьте школу! Хочу вас обрадовать, вам не придётся долго ждать. Учителя специально собрались и заранее проверили ваши работы.

Классная стала называть учеников и их результаты. Все проходили порог и радовались, если набирали чуть больше его, а я заранее начала чувствовать стыд перед всеми вокруг. Особенно перед сидящим рядом гением. Голос Татьяны Николаевны произнёс моё имя. "Откуда ты списывала?" – добавил он. Я удивлённо смотрела на неё, но не давала ответа. "У тебя нет ни одной ошибки в тестовой части и всего несколько в письменной. Это девяноста два балла, ты знаешь?" Она серьёзно посмотрела на меня, как будто всё ещё ожидая ответа на первый вопрос.

– А могу я посмотреть свою работу?

– Она у учителя русского. Спроси у неё. – резко выдала Татьяна Николаевна и продолжила оглашать результаты.

Ей как будто они не понравились. Я ведь даже не отличница, разве у меня есть право на высокие баллы? Мне же казалось, что работу кто-то подменил, ведь я была уверена в провале. Я посмотрела на своего соседа по парте. Он никак не отреагировал на мои результаты, будто ничего другого от меня и не ожидал. Может это он приложил руку? Но как он тогда подделал мой почерк? Давид заметил, каким взглядом я на него смотрю. Он повернул голову в другую сторону и сказал:"Я не мог тебе никак помочь, да и обещал не вмешиваться. Прекрати меня подозревать, у меня ощущение будто ты мне совсем не доверяешь." После этих слов я лишь убедилась в том, что с ним всё не так просто. Иначе как он смог так легко понять, о чём я думаю?

После звонка я побежала искать учительницу русского. Оббежав почти все кабинеты на этаже, я встретила её, и она отправила меня в учительскую. Подойдя к двери, я постучалась и открыла. Из-за щели на меня посмотрело чересчур широко улыбающееся лицо библиотекарши. Она словно ждала меня и была счастлива увидеть.

– Здравствуйте. Я хочу посмотреть свою работу по русскому, вы не знаете где они лежат?

– Вон там, на столе. Ты очень умная девочка, учителя только о твоей работе и говорили, пока проверяли работы. Куда собираешься поступать?

– Не уверена.

– С такими баллами ты могла бы выбрать любой факультет в нашем институте.

– Филиале института.

Я подумала, что с высокими баллами поступать у нас в городе это примерно тоже, как наплевать на своё образование, но промолчала.

– Ну это же формальности, диплом один и тот же.

– Да верно. Всех интересует лишь диплом.

Валерия Дмитриевна продолжила что-то говорить, но я наконец-таки отыскала свою работу и полностью уставилась в неё, не обращая внимания на посторонние шумы. Почерк был совершенно точно моим, и ответы тоже принадлежали мне. Только теперь всё не было для меня как в тумане, я смотрела и понимала, что все отмеченные варианты очевидно правильные. Это означало, что я сама написала работу на высокой балл, что я даже в какой-то мере умная. Трудно было поверить, что это не сон. Я вернула работу на место и вышла из учительской.

Я подошла к классу и увидела, как нас оттуда выгоняют семиклассники и говорят идти в другой. Им нужен был компьютер, который есть далеко не во всех кабинетах. Около входа стоял Давид.

– Я так хотел взять твои вещи и помочь их отнести, но мне нельзя вытворять ничего, странно выглядящего со стороны. Я ограничен в своих действиях, не могу даже таких банальных вещей сделать. Это так несправедливо. – причитал он и стал прилипать ко мне сбоку.

В это время один семиклассник, увидев меня, встал напротив и не спускал глаз. Я взяла свои вещи и собралась идти, а он всё продолжал смотреть. Тогда я подошла к нему и спросила.

– Привет. Почему ты так смотришь на меня? Тоже думаешь, что я страшная?

Щёки мальчика неожиданно покраснели и немного надулись.

– Нет! – неожиданно вскрикнул он и сам испугался своего громкого голоса.

– Я думаю, ты крутая. Хочу быть, как ты. – теперь уже тише произнёс он.

– Спасибо. Но почему? Нет ничего особенно хорошего в том, чтобы быть мной.

– Тебя все боятся, и поэтому никто не задирает. – с энтузиазмом проговорил мальчик.

Я вспомнила вчерашние догонялки с одноклассниками, но в ответ лишь улыбнулась.

– Ну да.

В этот момент из класс послышался крик: "Эй, толстяк, неси наши рюкзаки!" Мальчик кинулся к лавочке в коридоре, ухватил сразу несколько больших сумок и, еле держа их и спотыкаясь, со всех ног побежал к кричащему. Я удивлёнными глазами смотрела на это и не знала, стоит ли мне вмешиваться. Возможно, если я скажу этому ребёнку перестать или даже накажу обидчиков, ему за это отплатят, так же, как собирались мне. Но в отличии от меня, у мальчика нет своего защитника. Голос из класса ещё раз напомнил о себе: "Быстрее, слабак!" Я уже не могла просто уйти, подбежала к мальчику и остановила его.

– Почему ты делаешь это? Зачем потакаешь ему?

Пухленький и розовый мальчик посмотрел на меня совершенно взрослым и ясным взглядом.

– Потому что он сильнее меня. Если не послушаюсь – будет хуже.

– А что, если он не сможет сделать тебе хуже? Ты точно хочешь быть, как я? Не боишься, что с тобой вообще не будут разговаривать?

Мальчик покачал головой. Я посмотрела на Давида с ясным посылом во взгляде:"Ты мне сейчас нужен." Хулиганы из класса вместе с кричащим задирой уже стояли у двери и смотрели на меня. Я выхватила рюкзаки из рук мальчика и положила их на пол, а потом подошла к ним.

– Ты ведь меня знаешь? Я уверена, что знаешь, как и твой одноклассник. Он мой приближенный, если будешь его доставать, мы с ним вместе на тебе новые колдовские приёмы испытаем, ясно?

Задира смотрел на меня круглыми на выкате глазами и не мог придумать ни слова. В это время сзади к нему подъехал стул, кто-то невидимыми руками усадил его и пододвинул прямо за парту. Ученики с криком начали выбегать из класса, а я схватила мальчика за руку и оттащила на лестницу.

– Будут ещё доставать – говори мне.

Мальчик глубоко вздохнул, громко сглотнул от волнения и кивнул так сильно, что голова чуть не улетела. На лестницу, потирая друг об друга руки, вышел Давид. Мы вдвоём быстро ушли наверх и в тишине стали ждать звонка.

– Если мы продолжим в том же духе, на тебя ещё и семиклассники начнут охоту организовывать.

– Ну и ладно. Я же знаю, что ты меня спасёшь. Да и, а что оставалось делать?

– Ничего другого. Это было правильно.

Оставшиеся уроки мы тихо отсидели вместе и даже не заметили, как прошёл школьный день. Я запомнила только то, что нам назвали дату следующих пробных экзаменов, но за них я почему-то уже совсем не переживала. Мы вышли из школы и мне захотелось ещё раз взглянуть на это огромное строение со стороны. Вытянутый главный корпус здания с его окнами напоминал какое-то мерзкое насекомое, а пристройки были его лапками. Как мне самой не страшно заходить внутрь, оно же может в любой момент съесть? С этими мыслями я поняла, что моя фантазия явно заигралась, и начала смотреть лишь прямо на дорожку перед собой.

Я сказала Давиду, что моя мама так и не приходила домой и что я понятия не имею, что делать. Он попытался меня успокоить, хотя сам, как казалось, имел другие мысли об этом. В любом случае, Давид пообещал мне найти её. Мы подошли к дому и попрощались. Я вошла в тёмный подъезд и спряталась в квартире. Правда, я всё равно не чувствовала себя в безопасности. Я прямо в школьном платье забралась на кровать и, слегка укрывшись, положила голову на мягкую подушку. Медленно мысли в голове начали растворяться, а сознание проваливаться в сон. Очнуться помог внезапный громкий стук в дверь. Я неохотно встала и, как испуганный зверёк, на носочках стала пробираться поближе к двери. Сколько бы не старалась, я не могла придумать никого, кроме мамы, но зайдя в коридор, я услышала голоса за дверью:

– Может ещё со школы не пришла? Я говорила, что лучше со школы забрать. – Говорил спокойный женский голос.

– Я уверен, что она здесь, просто не открывает. Анна! Мы из полиции, хотим поговорить по поводу твоей мамы! Открой пожалуйста дверь! – Кричал сильный мужской.

Только два слова в одном предложении: мама и полиция, вызвали у меня приступ паники. Нет! Я не хочу, как много лет назад. Что угодно, но не снова это. Я кинулась к двери и молниеносно открыла её.

– Где моя мама? Что с ней?

Мужчина с женщиной переглянулись, и он глазами отправил ей явный посыл:"Вот видишь, я был прав."

– Твоя мама попыталась украсть алкоголь из магазина. Она сейчас в участке и по решению суда будет направлена на лечение от зависимости. Скажи пожалуйста, когда твоя мама в последний раз была дома? Можно нам войти?

Не успев получить ответа, они прошли в коридор и стали внимательно разглядывать условия моего существования. Я начала быстро придумывать максимально безобидный ответ, и подумала, что раз ко мне пришли только сегодня, мама находится в полиции не так уж и долго.

– Вчера с утра. Она провожала меня в школу.

– Правда? А при допросе твоя мама рассказала нам другую информацию.

– Это всё из-за зависимости, обычно она всё очень хорошо помнит, и вообще мысли лучше любого здорового человека.

Сотрудники полиции сняли обувь и прошли в квартиру. Женщина пошла осматривать кухню, а мужчина остался стоять в главной комнате. Его внимание привлекла залепленная скотчем трещина на окне. Он поднёс руку и убедился, что от неё идёт холод.

– Может обычно и так, но сейчас твоя мама, очевидно, не способна выполнять свои родительские функции. Мы не можем оставлять тебя жить самостоятельно. Твоя мама уже подписала согласие на то, чтобы временно передать тебя органам опеки. Твою бабушку также об этом оповестили, но она отказалась брать на себя временное опекунство.

– То есть вы приехали, чтобы забрать меня? А как же моё образование, школа?

– Вот видишь, ты быстро всё понимаешь. Ты ведь уже взрослая девушка. Школу мы уже сегодня оповестили. Тебя разместят в интернате, и ты продолжишь учиться там до конца года. А теперь мы дадим тебе время собрать вещи.

Мужчина сказал это, сделав выражение лица холодным и повелевающим. Я почувствовала, что не имею выбора и моя жизнь от меня больше не зависит. Я достала несколько сумок, освободила свой рюкзак и начала складывать самое необходимое из шкафа. Полицейские стояли около двери в мою комнату и следили за движениями, я же намеренно не торопилась и тянула время. Мой взгляд упал на улицу за окном. "Свобода. Там свобода." – Звучало у меня в подсознании. Я не хочу жить с другими подростками в одной комнате. Я не хочу есть и спать по команде, не хочу, чтобы мной распоряжались. Я выживу как-нибудь сама, только оставьте меня в покое. Разве есть огромная разница между тем, что моя мама в бреду лежит дома или что пропадает на улице?

Вдруг мне захотелось подойти к двери и закрыть её, но женщина быстрее меня встала рядом с ней и не дала мне реализовать задуманное.

– Я не могу поехать с вами в школьной форме. Мне нужно переодеться.

Она снова переглянулась вместе с мужчиной, кивнула и прикрыла дверь. Я надела на себя самые тёплые вещи, которые были в моей комнате. Несколько свитеров должны были защитить меня от холода в отсутствие куртки. Повезло и с тем, что в своём шкафу я храню почти все вещи, и поэтому смогла найти обувь. Я надела на себя рюкзак и постаралась как можно тише открыть створку окна. Мне было страшно, что меня либо услышат, либо заметят через окно в другой комнате.

Я высунулась в окно и по ушам ударил холод. Своим привычным способом я спустила ноги на трубу и тут же увидела курящего парня. Он от удивления уронил сигарету и хотел было закричать мне что-то. Держась одной рукой за карниз, я с умоляющими глазами поднесла палец к губам и указала на соседнее окно и на стоящую около дома полицейскую машину. Он сразу же попытался изобразить естественную походку и прошёл мимо окна, потом встал прямо подо мной и помог спуститься.

– Ты что-то украла?

– Нет, меня хотят отправить в школу интернат из-за того что мать пьёт. Умоляю – не сдавай меня.

– Я надеюсь ты сама понимаешь, что сейчас творишь, сбегая от полиции.

Я быстро закивала головой.

– Ну беги же быстрее, пока они не поняли.

Я рывком сорвалась с места и, не оборачиваясь, побежала в сторону леса. Уже скоро от холода я почувствовала, как болит горло, но моё лицо при этом горело и внутри был пожар. В самом лесу я сделала небольшую паузу, но не успев отдышаться, посмотрела по сторонам и из последних сил побежала дальше. Я подошла к большому и красивому дому с высоким забором и встала к нему спиной, чтобы не было страшно, прислонилась к калитке. Резко по моей ноге сзади что-то ударило и я отскочила. Пушистая белая лапа пытала достать до меня из-под забора.

Выдохнув, я лишилась самых последних сил и прямо так и села рядом с высокой стеной, несмотря на мокрый снег вокруг. Спасаясь от холода, я обняла рюкзак. Каждая секунда была мучительным ожиданием. Я ещё раз вспомнила про свою беспомощность, ведь теперь, если Давид не придёт или просто резко передумает на счёт меня, то я умру здесь от холода, всеми забытая и никому не нужная. Но всё-таки… В голове промелькнула странная мысль. Почему едва появившиеся в моей жизни люди помогают мне больше, чем те, на которых возложена большая ответственность за мою жизнь. Почему Давид появился в моей жизни? Алина? Зачем тот странный парень помог мне убежать?