Дурака валяние

Вслед за ним отправил Санту!

Потому что Новый год –

Ждёт!

Деление

Шёл человек, улыбаясь, по свету,

Радостно город светился огнями!

Люди в ответ посылали приветы,

Дети легко становились друзьями.

Брёл и другой, одинокий, как остров,

Люди поникли, уста замолчали…

Делится радость, как яблоко, просто!

Трудно делить с незнакомцем печали.

Жестокая любовь

Я дарю ей подарки задорого,

Не курю, помогаю по дому,

А она – лишь кивает: «До скорого…»,

От меня убегая к другому.

Этот гад надо мною куражится,

Он глядит сквозь меня, не мигая.

На супружеском ложе разляжется

И сопит, от обжорства рыгая.

Неказистый, лохматый, потасканный,

И спина у него не прямая…

Но она – его потчует ласками

И целует, к груди прижимая.

Для меня – смотрит в небо, как статуя!

Для него – меховая эротика!

В общем, так: за любые доплаты я

Отдаю очень милого котика!

***

Всё так же…

Всё то же…

Как прежде.

Цветёт полушёлковый май.

И птицы, и вольность в одежде,

И солнце лучится: «Вставай!»

Но…

Люди в железо одеты.

Пожары бушуют стеной…

Весна, если гибнут поэты,

Не может считаться весной!

Хотят ли русские войны?

Полночи чистил пулемёт,

Гнал на заправку танки!

К утру одел, как весь народ,

Зелёнку и афганку.

Мои соседи на заре –

домохозяйки, шкеты –

Монтировали во дворе

Крылатые ракеты.

Закрыли дотами пути,

Не проскользнёт и кошка!

Жаль, к детской горке не пройти,

Мешаются немножко.

Ворчали деды и бичи:

– Добраться б до картечи!

Маскировали тягачи

Под зонтики и печи.

Сплотилась дружная семья

От русских до якутов!

Себе из нижнего белья

Нашили парашютов.

Ввели секретные ключи

И ждали Диму с Вовкой!

Чтоб Вова лично всем вручил

По ядерной головке.

Набили лбами кирпичей,

Аж озверели прямо!

Тут вышел черный пёс, ничей:

«Попался гад… Обама!»

Потом под крики солдатни

Соседка тётя Хая

Грозила с танковой брони

Кастрюлей и банзаем.

Порвали сорок две струны,

Шипели и хрипели.

«Хотят ли русские войны?»

Проникновенно пели.

Копали рвы, сожгли Минфин,

Сосед кусал соседа,

Чтоб помнил каждый шведо-финн

Про русского Медведа!

С Днём СВ!

Всех проказниц и проказников –

С профессиональным праздником!

Всех люблю до гроба!

Но одну особу – всё ж люблю особо!

Речи лью хвалебные, хоть она и вредная.

Шлю привет активно ей, хоть она противная.

Нет! Любить противных проще!

Сразу видно – кто хороший.

Не прикрыться мишурой.

Сразу видно – кто ГЕРОЙ!

Деревенская история

За дровами у сарая,

Там, где мышь шуршит, играя,

Где живёт всё лето скука,

Ощенились ночь и сука.

Месяц вырос до субботы,

А со щенью – сплошь заботы.

Четырёх сынков и дочку

Не поднимешь в одиночку.

Москвичи снимали дачку,

Привезли с собой собачку

Как лекарство от печали,

Чтобы дети не скучали.

А по осени, да с пузом,

Ловко сбросили обузу.

Нет щенкам в квартире места,

Да и мать неинтересна.

Бессердечных не волнует,

Что она по ним тоскует.

Что она погодой стылой

День и ночь неделю выла.

Что до сей поры на страже,

Двор холодный будоража,

Никому не доверяет,

На гостей рычит да лает.

Нелегко одной на свете!

Мамку высосали дети.

Холодает, пищи мало,

Отощала, одичала.

Кость зарыта возле ели,

Только… лапы ослабели.

Дремлет, стонет, тяжко дышит,

Вдруг, сквозь сон, чужого слышит:

«Что за шорохи и стуки?

Кто к собаке тянет руки!?

Укушу! Воришка гнусный!

Ой! А руки пахнут вкусно…»

Веселеет час за часом:

«Это каша. Каша с мясом!»

Порычала для порядка,

Как ни глянь, а всё же… взятка.

Съела. Только вьюжит полночь,

И опять нужна ей помощь.

Ветер воет, валит стены –

Друг принёс собакам сена.

С сеном ни в пример теплее!

Скоро утро заалеет:

«Поживем ещё! Скитальцы!»

И она… лизнула пальцы.

А потом, вздыхая мило,

Морду на ладонь склонила,

С жалостной надеждой глядя…

А он в ответ её погладил.

Подбодрил ответным взглядом:

– Не горюй, дружок! Я рядом.

Светлое родится что-то,

Если в сердце есть забота…

Стихи с натуры

Как сладкогласная серена,

Пронзая серебристый смог,

«Стояла» женщина смиренно

На перекрёстке двух дорог.

При повороте, без причины,

Её автомобиль заглох!

А мимо… ехали мужчины,

И хоть бы кто-нибудь помог!

Она подёргала за ручки,

Давила кнопки все подряд.

Автомобиль икал в трясучке,

Но не хотел работать, гад!

Себя ругая страстно, пылко,

Она краснела, как огонь!

А мимо… ехали ухмылки,

«Неджентльмены», шелупонь…

Вдруг, от случайной матерщины,

Мотор завёлся сам собой,

И на таран пошла машина!

О! Это был Великий «бой»!

Жара полуденная спала,

С рулеткой ДПС скакал,

И там, где женщина «стояла»,

До ночи весь квартал стоял.

Для кошки

Самый сложный для анализа вид творчества. Оно появляется само собой и не связано, казалось бы, напрямую с определённой ситуаций, созерцанием, личностью.

Как правило, неожиданно накатывает, например, депрессия или эйфория, и после вакуума бессмыслия и бесчувствия вдруг рождает нечто, ложащееся в рифмованную форму, не понятно для кого написанное. Я такие произведения называю просто – «для кошки».

Вредной, нелюдимой белой бестии ангорской породы, которая уже больше десяти лет греет колени и бок, посвящается.

Стихи и мысли мутные, но мне они почему-то дороги.

261 слово о любви

Хочется. Хочется, чтобы тебя любили. Ну, хотя бы кошка!

И если вы мне ответите, что вам любовь не нужна, что вам всё равно, я пожму плечами. Я согласно кивну головой. Но не поверю.

Всем хочется любви. Хотя бы кошачьей.

Впрочем, нет ничего более трудного и почётного, чем заслужить любовь кошки.

Хочется, чтобы эти большие круглые глаза смотрели доверчиво и нежно.

Кошка влезает на колени, аккуратно трогает мою руку мягкой лапкой и мурчит. Подставляет спину, трётся мордой о ладони. Она меня любит. И это здорово!

Но мне уже хочется большего. Хочется, чтобы меня любили все домашние: собака, женщина, ребёнок и даже тараканы.

Так уж устроен человек. Хочется, чтобы его любили!

Я строю дом, я заполняю его теплом. Вместе с ним по телу разливается благодарность домашних. И это такое классное, ни с чем не сравнимое ощущение…

Но мне уже хочется, чтобы меня любили все. Вообще. Все. Все. Все.

Повар и плотник. Столяр и менеджер среднего звена. Просто прохожий и даже проползающий. Да пусть любит хоть британская королева.

Я открываю сердце и душу всем. Приходит момент, и с трепетом понимаю: да! Свершилось! Вот оно! Они меня любят!

Они тянутся ко мне, обходят с флангов и неожиданно появляются в тылу. Они меня окружают. Они рядом и вместе со мной.

Это праздник душ и всеобщее веселье!

Только…

Только мне вдруг становится грустно!

Вы спросите почему?

Потому, что я с горечью осознаю: именно сейчас больше всего на свете хочется, чтобы меня любила кошка. С её доверчиво-пугливой нежностью и теплотой.

Но кошка ко мне не придёт. Кошки не любят шумных компаний, всеобщего ликования и… остро чувствуют предательство. Прости.

***

Меня посещают сомнения,

Лишь только забрезжит рассвет.

Что делать поэту, коль нет вдохновения?

Стоит писАть или нет?

Возможно, по этому случаю

Есть масса проверенных схем?

К примеру, возьму и чего-то помучаю…

Или таблеточку съем?

Но, нет! Все детали уменьшены

Да так, что стирается суть.

И творчество вновь упирается в женщину,

В музу добра, а не в грудь.

Без женщины автор теряется,

Надутый, как выбритый кот.

Без музы он чахнет и киснет, и мается,

Всякую ересь несёт.

Чтоб малое видеть в проекции,

Гвоздями вогнав в падежи,

Поэт должен быть в постоянной эрекции

Разума, тела, души.

***

Слепец по сумрачной вселенной

Бредёт, разглаживая шаг.

Простой слепец. Обыкновенный.

Как сотни тысяч. На устах

Его блаженная улыбка.

Так – будто принят он судьбой.

Обласкан колыбелью зыбкой

С желанным именем «Покой».

А может, жизнь его – удача,

Где нет пределов и границ?

Где развлечение – задача

В хмельном угаре светских львиц.

Где беспроблемно и безбольно

Пропьют и проедят свой срок,

Где бесконечно хлебосольно…

Увы! Он нищ и одинок!

Живёт в его котомке ветер,

В его желудке пустота,

Но этот дурень добр и светел.

Один! Ни брода. Ни моста.

Ни теплоты. Ни сожаленья,

Руки и слова, наконец…

И в чём секрет его терпенья?

Да просто всё – ведь он СЛЕПЕЦ!

***

Я был зол, ошарашен немножко…

Моя женщина – женщина-кошка!

Неувязочка, братцы, однако,

Ибо я, хоть убейте, собака!

Пёс залаял! Поставил вопрос:

«Для кого распушила ты хвост?»

Но, остыв, призадумался я:

«А ведь могла бы достаться змея!»

В одиночестве

В одиночестве – есть своя прелесть!

В одиночество прячется грусть.

Словно раннего утра несмелость,

Пробивает неведомый путь.

В одиночестве сказки и тайны

Так отчётливо больно слышны,

Невесомо, воздушно, случайно,

Заполняя бессонные сны.

Здесь никто потревожить не сможет,

Не принудит уста говорить.

Здесь никто не ударит по роже,

Даже если бессовестно пить.

И никто за спиной не осудит,

Не оставит в прихожей следа.

Равнодушные, чёрствые люди

Не проникнут сюда никогда.

Здесь не будут динамить три года,

Дожидаясь черты роковой…

Одиночество – это свобода!

Нерушимый, гранитный покой.

Одиночество – всюду уместно,

Как хороший, пронзительный блюз!

Только, друг мой, скажу тебе честно,

Одиночества очень боюсь.

Попугай бальзаковского возраста

Попугай бальзаковского возраста последние полгода скучает и завидует. С утра требует поставить клетку на подоконник и смотрит, смотрит, смотрит…

На улице хорошо!!!

Вот идёт случайный прохожий: бодр и свеж. Маленький внук вывел на прогулку бабушку, и ему так замечательно весело кидаться в неё снежками. Пробежала творческая собачка. Творческая, потому что всё время что-то нюхает и чего-то ищет…

А это – просто сладкая мечта. Самое интересное! Птички-девочки. Оу! Голову кружат. До чего же… аппе… симпатичные.

Попугай мечтает. Сидит надувшись и видит себя предводителем стаи прекрасных пернатых дам. Он плохо спит, плохо ест. Абсолютно перестал говорить и любить домашних. Каждый раз, когда кто-то входит в дом, пытается прошмыгнуть сквозь прутья клетки. На волю.

Его младенцем подобрали на улице во время первых заморозков (поди, улетел у кого-то), выходили, вырастили, выкормили. Но он уже забыл трагический опыт, потому что никогда больше не ощущал тягот уличной жизни. Привык к любви и достатку.

Собачка пришла в дом сама. Просто вбежала маленьким щеночком, смешно размахивая забавными висячими ушками. Пришла и осталась.

В отличие от попугая, собачка хорошо знала, что такое улица. Однажды, когда она была молодой и глупой, её понесло за стаей бродячих псов, и она пропала. Месяц её искали по всему городу и окрестностям, но безрезультатно, а когда искать перестали –нашлась. Умирающую, всю в крови, её подобрал собачник, оказал первую помощь и передал хозяевам.

С той поры собачка не очень любила улицу… вернее, она её любила, но так, чтобы хозяйский башмак всегда был рядом.

До конца жизни никаких закидонов и иллюзий по поводу жизни на «вольных хлебах» она больше не испытывала и в 17 лет умерла счастливой (такое тоже бывает) на руках у хозяев.

А попугай живёт до сих пор. И, видимо, до конца жизни будет несчастлив, потому что…

На улице хорошо!

Практика полётов

Если в бездонную пропасть валиться –

Можно, конечно, вопить и икать.

Но!

Ужас – забудется. Страх – притупится.

Ты постепенно начнёшь привыкать.

В узком пространстве своём обживаться,

Кофе и яйца варить по утрам…

Плакать, смеяться. Грустить, улыбаться,

Вещи разбрасывать… Вечный бедлам.

Глуп, кто считает свободным паденье!

Хоть закрути пятеричный тулуп…

Но!

Тот, кто считает таким вознесенье –

Тоже отчасти, по-моему, глуп.

Холодом дует, комфорт разрушая,

Встречный поток – посильнее, чем бриз…

В принципе, разница ведь небольшая:

Вверх полетишь или падаешь вниз.

Преданный друг

И ночью, и в ясные ясности –

Нас кормит и греет звезда.

Но всё-таки массу опасностей

Таит этот мир, господа!

Проводит он время досужее

Не ради весёлых потех.

И строит, и строит оружие,

Которого хватит на всех.

Дороги кишат непоседами,

Казалось бы, драмы здесь нет!

Однако бедняги не ведают,

Что путь по шоссе на тот свет.

Корабль, бороздящий бескрайности,

Волна захлестнёт, точно бич.

Прорабу, по чистой случайности,

На голову рухнет кирпич!

Простой перекус в кафетерии –

Разрушит комфорт и уют.

Жуёшь свой салат? А бактерии

Тебя с аппетитом жуют.

Преследует раком курение,

Финансы ложатся на ноль…

Дано лишь одно во спасение –

Наш преданный друг алкоголь!

Ведь с ним не имеют значения

Опасности внешней среды…

Становится мир – приключением!

И, в сущности, всё до… звезды!

Для кошки

В прихожей две кошки лежат, точно валенки,

Забившись под свод из пальто и плащей.

Прекрасен их мир, он уютный, но маленький:

Три комнаты, кухня и ворох вещей.

То люстра огнями зажжётся, как искорка,

То миска наполнится вдруг до краёв.

Отрадно! Ведь солнце бывает здесь изредка –

Мелькает в окошке под треск воробьёв.

И снова появится к ночи усталое,

Разуется, кошек шугнет не со зла

И мимо пройдёт, а ведь нужно так мало им:

Минута внимания, лучик тепла.

Кто может свободно подняться над тучами –

Согреется сердцем, расплавит свой лёд…

А солнце в окошке – от случая к случаю,

И кошка его очень трепетно ждёт.

Средство от проблем

Когда всё вкось и невпопад,

Когда ты одинок на свете,

Когда и радостям не рад,

И не мечтается о лете.

Когда терзает тело быт,

А душу увлажняет слякоть,

Когда везде и всё болит

Да так, что хочется заплакать.

Когда приятней умереть,

Чем жить, лелея метастазы…

Ты перестань себя жалеть!

И жизнь на лад качнётся сразу…

И жизнь наладится! Зараза!

Разговор с братом

Из века в век, из года в год

Живёт со мною рядом кот.

На руки прыгнет со стола,

Источник света и тепла,

И заурчит, и запоёт

О чём-то басом, как фагот.

Тревожно лапой тычет в нос,

Есть у него ко мне вопрос.

Он смотрит, смотрит мне в глаза.

Он хочет, хочет речь сказать!

– О чём уже который год

Мурчишь со мною, мудрый кот?

– Нет у тебя родней души!

Не отвлекайся, брат! Чеши!

Я улыбнусь ему в ответ:

– Души ленивей точно нет!

Зачем мне увалень такой?

– Затем, что я храню покой…

Дурака валяние

На мой «антинаучный» взгляд, это самый распространённый вид творческого процесса. Просыпается поэт ближе к обеду, бродит по дому всклочено-отрешённый и думает, чем бы заняться?! «А не пойти ли на работу?» Мысль, конечно, хорошая, но для её осуществления требуется самая малость – умения и навыки. Одного желания мало.

«Нет. Пожалуй, на работу не пойду, мы для неё ещё не созрели! Ментально! Да и… одеваться-причёсываться придётся. Лениво», – облегчённо успокаивает сам себя «гений» и продолжает слоняться.

«Может, прошвырнуться в народ, дабы почерпнуть вдохновения? А оттуда прямиком на любимый чердак! И – сочинять, сочинять. Записывать…»

Шутка, конечно. Но в каждой шутке…

Лично у меня в результате привычного человеческого общения частенько рождаются темы, плавно перетекающие в стихи.

Бывает, просто хочется подурачиться. Написать что-то весёлое или грустное, для себя и друзей. Для души и тела. Так появляются подобные вирши, размещаются в блоге и… быстро забываются. Но иногда всплывают при случае.

Апокалипсис

Я проснусь и гляну вниз:

– Апо..! Апо… калипсис!!!

Он пришёл?! А мы не ждали!

Дня б за три предупреждали!

Чтобы все могли исполнить

То, о чём приятно вспомнить.

Я бы всем служил примером,

Знаменосцем, пионером!

Солнцем ясным, жарким в меру,

Навестил соседку Веру.

Расплескался по кровати

В Домодедово у Кати.

И стоял бы кипарисом

На диване у Ларисы.

По красавице Надюше

Водопадом падал в душе.

А потом в устах Татьяны

Таял сахарным бананом.

Пусть не ест бананы Стэлла,

Огурцом я стал бы спелым.

Ветром веял по коленкам

Всяко-разным шведо-немкам.

Котиком бы выгнул спинку

И пополз на грудь к Маринке…

Мчался, точно с горки, с Аней –

Ни к чему нам лыжи, сани…

Вверх и вниз! И вверх и вниз!!!

Здравствуй, АПОКАЛИПСИС!!!

Мысли

Жизнь похожа на картошку

Или пачку сигарет.

Призадумался немножко,

Смотришь, половины нет…

Не заметишь, как промчится,

Промелькнёт над головой!

К ночи лёг в кровать с девицей,

Утром встал – почти с вдовой.

Планы строили на завтра,

А случилось – невзначай:

Собирались все на завтрак,

Но пришли на поздний чай.

«Поздний чай», «вдова», «работа»,

«Поздний чай» – жена, встречай!

Вот, казалось бы, суббота!

Встал с постели – «Поздний чай».

А когда везут на мыло,

Вниз, на жизненное дно,

Вспоминать о том, что было,

Пошло, глупо и смешно.

Было. Было. Было. Было.

Будет что? Ядрёна мать!

Если стал сырьём для мыла –

Смысл о прошлом вспоминать?

Без иронии и глума

Пообщался с главврачом.

Он сказал: «Поменьше думай

Или думай ни о чём!»

***

Люди, возьмите за правило

Править друг друга помалу.

Тут одна – правила, правила,

Пока до конца не сломала!

Явление

Я – не циркуль! Почти не штанген.

Но раскрылся – и ртом, и взором!

Мне к обеду явился ангел,

Пусть без крыльев, зато с мотором.

Вот, ей-богу, не пил ни грамма!

А колоться – вообще вне правил.

Он с дисплея считал программу

И зазор в клапанах поправил.

Он спросил: «Ты готов к полёту?

Раскрутив на груди динамо?

Не пропала ещё охота?!»

Я в ответ испугался: «Мама!»

Ангел в лоб мне заехал шишкой,

Пробежался по полу рысью:

«Стой-постой! А не ты ль мальчишкой

Восхищался небесной высью?!

Мы же мигом, легко и споро!

До туманности Андромеды…

Помнишь в детстве летал с забора,

На репейник роняя кеды?!

Кто из бочек слепил ракету?

Другу Ваньке штаны спалили!

Повзрослев, побродив по свету,

Геофизику с ним зубрили.

А недавно в нетрезвом виде

Кто просил неземные дали?

Он – всё слышит! Он – всё увидел!

И велел, чтоб меня послали».

Никогда ещё ангел не был

Столь расстроенно-невесёлым.

– Почему ты не хочешь в небо?

– Потому что… Я стал «тяжёлым».

Секс и душ

Что для секса значит душ

Если секс единство душ?

Душ сближает эти души!

Секс без душа будет душен.

Но!

Беден секс, пускай и в душе,

Если без души. Бездушен…

Нетрадиционный вампир

Вокруг холод и ветер…

На душе – голод и вечер…

Жди меня, и я приеду

К психологическому обеду.

***

Завидую который год

Тому, кто знает «чёрный» Вход!

А у меня наоборот:

Лишь «чёрный» Выход…

Вот урод!!!

О деторождаемости

Раньше женщинам было несладко,

Вечно семеро скачут по лавкам…

А сегодня с одним жизнь убога

Потому, что он кушает много?

***

Если мне суждено жить и далее

(Говорят, эта жизнь лишь дебют),

Я хотел бы быть мухой в Австралии!

Там их любят и тапкой не бьют.

Я хотел бы быть зайцем в Австралии,

Кенгуру… Лишь бы только подалее!

***

Мы с приятелем вдвоём

Очень весело живём.

В офисе в урочный срок

Разложили костерок.

Он не мал и не велик,

Мы пожарили шашлык.

Шеф на запах прилетел

И уволить нас хотел,

Но… лучок, селёдка…

Шеф послал за водкой.

И теперь уже втроём

Очень весело живём.

Носики и ушки

Навострили бушки,

А за ними сами

Подтянулись замы.

После пятого разлива

Собрались всем коллективом,

Лишь устало морщится

Старая уборщица.

Зря боялась баба Алла,

Зря за свинство нас ругала!

Всё убрали, как могли –

Вместе с офисом сожгли.

Сумасшедшая любовь

Любовь, что всех дороже,

Сошла с ума, похоже!

Крупье, врачи, диджеи –

Поспешно лезут в геи.

Кому, без перекуру,

Валять прикажешь дуру?

Анфиски, Дашки, Нюрки

Не могут без придурков.

Уже смотрю, Любаша

Валяет Олю, Машу,

Надежду, Веру, Аллу…

Ну, всех кого попало.

А тех, кого бы надо –

Отодвигает задом.

Ух! Я её поймаю!

Прижму и наваляю!

Спрошу за всё кривляку:

– Зачем тебе собака?

И конь тебе не нужен!

Живи, дурёха, с мужем.

Ну кто ещё, кокетка,

Починит дверь, розетку…

Приручит мирный атом,

Покроет пледом, матом.

Кто ужин после бани

Оценит на диване!?

Дождёшься! Муж, рыгая,

Вдруг скажет: «Дорогая!

И вы, балбесы дети,

Женюсь на дяде Пете!»

Присядешь, хмуро ухнешь:

– Поладим ли на кухне?

***

Помни, ломая компьютер свой,

Где-то следит сисадмин за тобой.

Грех не отпустит, по чину не поп,

А клавой по шее, винчестером в лоб!..

***

Ты был в этом мире: реальный, живой!

Тебя ощущала ногой и спиной.

Бывало, с работы вернёшься домой,

Меня приласкаешь и… ешь, как чумной.

Ты ел в этом мире. Ты ел всё подряд:

Кокосы, бананы, бумагу, салат,

Горстями закидывал в рот виноград!

Всё слопал! И – канул… Какой же ты гад!

Путь к прогрессу

Слепец, закрыв глаза и уши,

Не видит и не хочет слушать.

Ему милее правота,

Отличная от всех. Не та…

Он, обгоняя зрячих в спорах,

Несётся, точно лошадь в шорах.

Лоб разбивает в поле чистом,

Ведь мир меняется так быстро.

Там, где вчера росла трава,

Отыщет камень голова…

Но – интересная картинка:

Вдруг появляется тропинка,

И всё становится иначе.

И за слепцом приходит… зрячий.

Пей до дна

Шепчет мальчику мама,

Наливая компот:

«Будешь сильным, как мамонт,

Будешь хитрым, как крот,

Мягким, нежным, как лама,

Длинношерстным, как кот».

Распаляется мама,

Маму явно несёт!

«Большеносым, как слоник,

Крутолобым, как вол,

Быстрым, ловким, как коник,

Боевым, как осёл,

Длинноухим, как зайчик,

Клешнеруким, как рак…»

Плачет маленький мальчик:

«Мама – я зоопарк?»

Опять про море

Всё! Друзья мне надоели!

Похмелюсь под утро с горя,

Борщ доем, что не доели,

И уйду к дельфинам в море!

Только им отдам я душу,

Чтобы плавать и плескаться.

Море – страсть. Ну, а на сушу

Выйду пить, курить… заниматься любовью!

Про сиськи…

И снова сиськи. Сдохнуть от тоски…

***

– Хочу борща!

Жена на час –

Такая благодать!

Ушла ропща:

– Ага! Сейчас!

Хозяйственных работ не предлагать!

Ультиматум айтишников на притеснения курильщиков