скачать книгу бесплатно
– Не знаю, с чего начать, – Алина вопросительно посмотрела на него.
– Так с начала, как водится. Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились. Почему коллеги, оценивая Ваши отношения, называют их напряженными.
– Познакомились, не совсем верное определение. Она пришла к нам на работу, когда у нас сменился директор, собственно, вместе с ним и пришла. Было это три года назад. Год мы проработали вместе, потом я ушла. А напряженность – такая штука, которая существует в моменте. На тот момент, когда мы работали вместе, она была, а сейчас нет. Прошлое прошло, уж извините за банальность.
– А почему ушли? – Воронцов умел задавать правильные вопросы.
– Ушла потому, что кланяться надо было слишком низко. Так низко, что и шею сломать можно.
– Год значит терпели?
– Запаса прочности хватило только на год. Я очень любила то, чем занималась.
Вопрос ее и расстроил и взволновал и в этот момент он понял – не она. Не она, но она мне нужна. За все время «беседы» она ни разу не напряглась, только сейчас, когда спросил про работу.
– Ладно, Алина Витальевна, на сегодня достаточно, но не прощаемся, не прощаемся. Надеюсь, про то, что из города Вам уезжать нельзя, Вы понимаете?
– Конечно, но я и не смогу. Я работаю по контракту, а его досрочное расторжение, по собственной инициативе, будет мне столько стоить, что домой я вернусь в «дезабилье».
– Любопытно было бы посмотреть, – сказал Воронцов.
Ишь ты «дезабилье» подумал Воронцов, и не такое слыхали.
Ну, ты и фрукт, подумала Алина.
Она неловко улыбнулась, он ответил ей, слегка кивнув головой, в лисьих глазах плясали черти.
Уже с подписанным пропуском в руках она решилась.
– Геннадий Викторович, можно спросить?
– Спрашивайте, смогу – отвечу.
– Как Вы меня нашли?
– Элементарно, Ватсон.
– Я серьезно, я же знаю, что в Камелоте нет камер, и вряд ли гостиница обклеена моими фото с пометкой «разыскивается». Как они меня опознали? Номер Багдасарова я знала, так, что в гостинице я пробыла десять минут, максимум. Наверняка, была не только я.
– Я же сказал – элементарно, значит так и есть. Обычная следственная рутина. Установили время убийства, опросили персонал, кто был и в какое время и стали искать. Установили, помаленьку, кто, на чем приезжал в гостиницу, отделили таксистов от владельцев собственных авто. Выяснили, откуда забирали клиентов. У нас в городе таксопарков раз – два и обчелся. Как-то так, Алина Витальевна.
– Не сходиться, Геннадий Викторович, – сказала она на прощание – слишком быстро Вы меня нашли.
Не сходиться, подумал про себя Воронцов, но не скажешь же ей об этом. Поэтому-то она ему и нужна. На нее, как на живца можно ловить того, кто затеял эту возню, кто позвонил и сказал где и кого ему надо искать.
Алина возвращалась пешком. Гасанов, инструктировавший ее перед походом к следователю, запретил брать служебную машину. Чем меньше народу знает, куда она поехала – тем лучше.
– Алина Витальевна, – ее кто окликал. Обернувшись, она увидела на обочине знакомую Хонду.
– Я за Вами, – сказал Стас. Врать и притворяться, что опять проезжал мимо, уже не имело смысла.
– Спасибо, – обрадовалась Алина так искренно, что комок в его горле мгновенно исчез.
– Куда поедем? – спросил он, кода посадил ее в машину и захлопнул за ней дверь.
– Не знаю, можете довезти меня домой? – а то этот разговор дался мне тяжело.
– Конечно.
В машине играла музыка.
– Что это? – заинтересовалась Алина.
– «Каспийский груз», Вам нравиться? – удивленно спросил Стас, а то я могу выключить.
– Нет, ни в коем случае. Можно погромче?
– А кто они? – спросила Алина, когда стих последний звук.
– Два пацана, кажется, из Баку. – Вам правда зашло?
– Да, а что не похоже?
– Просто это сильно на любителя.
– Почему?
– Да потому, что они скорее про меня, чем про Вас.
Он хотел добавить, что вряд ли она может понять, что значит «Не было и не надо». Ребята пели про другую жизнь, которая ничего общего не имела с ее. Разная жизнь, разные судьбы, случайное пересечение пути.
– Напрасно Вы думаете, что я не понимаю, о чем это. Да я не из бедной семьи и не из такого же района, и у меня не было никого со скамьи подсудимых, ни с зоны, как они поют, но и я не родилась с золотой ложкой во рту. Я всего добивалась сама. Всегда. И одному Богу известно, чего мне это стоило.
– Простите, я не хотел Вас обидеть. Я просто не думал, что Вам и правда понравится.
– Да не страшно, тем более, что мы уже приехали.
Шлагбаум поднялся, пропуская их вперед, вглубь «буржуйского» района, как в шутку называла его Алина.
Стас быстро выскочил из машины и открыл ей дверь.
– Всего доброго, Алина Витальевна, до завтра.
Алина раздумывала всего секунду.
– А Вы не хотите зайти? Я даже постараюсь приготовить, что ни будь съедобное.
С утра Макс приехал первым, он надеялся застать Алину уже на месте и пока никого нет, в подробностях расспросить начальницу о вчерашнем визите к следователю, однако она все никак не появлялась и зашла одновременно со Стасом, когда остальной коллектив уже был в полном составе.
– Алина Витальевна, а что это Вы сияете, как медный таз, прошу прощения, или Вы вчера не в околотке были, а на бал с принцем ходили, – спросил он, когда, наконец, удалось заманить ее в курилку.
– Много будешь знать – скоро состаришься. Алина счастливо засмеялась и дернула его за нос.
– Ну, серьезно, сосредоточьтесь, что Вы, в самом деле! Я полночи не спал, так волновался, даже звонил Вам три раза, а Вы трубку не брали, – обиженно сказал он.
– Прости, видимо уснула.
Алина продолжала блаженно улыбаться, а Макс недоуменно смотрел на нее. Все – таки бабы, все с приветом, но его начальница – это что-то, хотя с другой стороны вот уж с кем не заскучаешь, так это с ней. Не успела приехать и трах-бах убийство, а то жили как в болоте. Их отдел в упор никто не видел, да и они мало кого замечали. А сейчас – совещания, отчеты, контракты, дверь в кабинет не закрывается, прям проходной двор. Девки, правда, злятся, работы привалило, не успевает она выйти – шипят, хотя сейчас шипеть стали меньше, но как он подозревал не потому, что вдруг полюбили Андрееву, а потому, что ему перестали доверять. Ну и черт с ними, главное, не забыть ей сказать про китаёз.
– Алина Витальевна, ну расскажите, я ведь умру от любопытства, – опять занудил Макс.
– Хорошо, так уж и быть.
Алина вкратце пересказала ему разговор со следователем. Услышав, что следователя зовут Воронцов, Макс встрепенулся и сообщил, что у них на кафедре преподавал уголовное право его отец, правда сейчас уже вышел на пенсию, но мужик был толковый и сын, как говорят такой же.
– У них это, как его – трудовая династия, так, кажется, говорили в Ваше время – пояснил Алине Макс.
– Ах, значит в мое время, в мезозой что ли, – рассмеялась Алина и опять, на тот раз уже пребольно дернула его за нос. – Я тебе покажу в мое время.
Подгоняемый шутливыми пинками начальницы Макс вернулся в кабинет и совершенно забыл ей рассказать о своем открытии.
А в обед завыли сирены и спустя час они узнали, что со строительных лесов сорвался монтажник.
– Разрешите?
В дверях маячил парень, которого он изредка встречал в коридоре.
– Прошу.
– Шамиль Наимович, я хотел поговорить по поводу Андреевой.
– Стас долго раздумывал, перед тем как идти, но как только Макс утащил Алину курить, ноги сами принесли его к кабинету Гасанова.
– Я вот что хотел сказать, я знаю, что Вы проверяли почту Алины Витальевны и Раи, но так ничего и не нашли. Надо срочно запросить информацию с общего сервера в головном офисе, в Москве. Там следы остались. Обычно, информация хранится не больше недели, можем не успеть. – И еще. Помните отчет, который для Караева готовила Алина? Я должен его посмотреть, мне кажется – я могу помочь.
– Присаживайтесь молодой человек, торопиться – то нам теперь некуда. Шамиль Наимович улыбнулся, и Стасу мгновенно захотелось выйти.
Парень ему понравился. Крепко сбитый, широкоплечий и широкогрудый, наверно борец, или бывший боксер и лицо хорошее, открытое, смотрит в глаза, взгляд не отводит.
Предложение про сервер толковое, надо не забыть местных айтишников на кол посадить, что сами до этого не додумались.
– А по поводу отчета, поступим так, – сказал он вслух, когда Стас закончил. – Я сам Вам его пришлю. Алину Витальевну лишний раз не дергайте, ей и так в последнее время досталось. Проверите Вашу гипотезу и ко мне, а дальше видно будет.
– Договорились, – Стас пожал протянутую руку и вышел.
– Рая, сделайте мне кофе, – попросил Гасанов, продолжая размышлять, расхаживая по кабинету, ведь если парень прав, то Сафронова – только побочный эффект, основное направление удара другое.
– Ваш кофе, Шамиль Наимович, – секретарша прервала поток его мыслей.
– Спасибо, подскажите, как фамилия того сотрудника, который ко мне заходил?
– Берг.
– Немец?
– Скорее всего, в Омске их много, Шамиль Наимович.
– Хорошо, можете идти и запросите в кадрах его личное дело.
Интересно, а он Алину просто Алиной случайно назвал, или как? Надо бы присмотреться к нему повнимательней, или уже к ним? – подумал Гасанов, и нажал «отправить» Бергу Станиславу Андреевичу.
Коза смотрела на Алину круглыми желтыми глазами, к жиденькой белой бороденке прицепилась колючка. Вот ведь дрянь, подумала Алина, но обогнуть ее с тыла не решалась. Коза внушала ей подозрения. Алине показалась, что та выглядит слишком залихватски и в любой момент может выкинуть какой ни будь фортель.
– А ну пошла, зараза, – дверь домика отворилась, на пороге показалась боевая старушка и шустро стала спускаться с крыльца.
– Мэээ, сказала коза презрительно, посмотрев на бабку.
– Мэээ, повторила она уже Алине, скривившись, и медленно пошла прочь от калитки.
– Вот ведь, бесовское отродье, всю клиентуру мне распугала. – Бабка, уже на излете шлепнула козу дрыном по тощему заду и пропустила Алину в полисадник, щелкнув простенькой задвижкой.
Алину занесла в Александровку воскресным утром неуемная жажда деятельности. В обед приедет Стас и ей хотелось его удивить. Вычитав в интернете рецепт «Ривель-кухен» она рванула в деревню за домашними яйцами, маслом и творогом.
– Да ты проходи, милая, чего на пороге стоять. – Квасу самодельного хочешь? По такой жаре – самое милое дело. Я в него смородиновый лист добавляю, тогда вкус совсем другой и, не дожидаясь ответа, налила ей полную эмалированную кружку.
– Пей, не стесняйся, а я тебе пока все соберу, – с этими словами она откинула половицу и исчезла в темноте погреба.
Не бабка, а электровеник какой – то, подумала Алина, с интересом осматриваясь. Комната была большая и светлая. Полстены занимала пузатая, свежебеленная печь, кружевные занавески обрамляли неширокие окошки, а по подоконникам цвела герань. На крашенном деревянном полу плясали солнечные зайчики. Вот тебе и телепортация, подумал Алина. Отъехала пятьдесят километров от Омска и, шагнув в калитку, очутилась в девятнадцатом веке.
В доме пахло вкусно: теплым хлебом, медом и малосольными огурцами.
– Вот, смотри, сказала бабка, появляясь. Тут сметана и она ткнула пальцем в пластиковое ведерко, тут творог, жирный и она одобрительно покивала головой, а тут масло и она вытащила из пакета увесистый желтый шар. Яйца по дороге не тряси, а то у меня для них тары нет.
– Молока хочешь? С утра доила.
– Да я козье не очень, – смутилась Алина.
– А почему козье? Коровье. У меня ж и корова есть, правда тяжко мне уж с ней, вот думаю продавать на следующий год.
Алина взглянула на бабульку и подумала, что с коровой та нескоро расстанется.
– А ты откуда ж такая, говор вроде не здешний. Неужто из-за границы? – и бабка всплеснула морщинистыми руками.
– Нет, из Москвы.
– Ух ты, а к нам то, каким ветром занесло?
– Я на заводе работаю, юристом.
