Стрелок из Салмы

– Картошку? Зачем нам картошка?

– Поверь, картошка нам очень поможет, – Саир стал ходить по опушке, собирая корнеплоды. – И давай не стой, а помогай. Время идет, и гном не молодеет.

– Что вы там шепчетесь, твари? Я ничего не слышу! Замышляете что-то? – заорал гном со дна колодца.

– Подождите немного! Мы скоро поможем вам! – крикнула Айна и подошла к Саиру, набравшему уже полный подол картошки и моркови. – Ты можешь, наконец, объяснить, зачем тебе картошка? Как она поможет достать гнома? У нас же есть верёвка от Арбуда. Привяжем её вместо местной и достанем его со дна.

Саир высыпал собранные корнеплоды на землю у колодца.

– Верёвка с ведром нам тоже понадобятся, но позднее. Сначала картошка, – он достал со своего пояса нож и стал разрезать плоды картофеля на четвертинки, кидая их вниз в воду.

– Что происходит? Вы что, совсем там оборзели, уроды!?? – снова заорал гном.

– Подождите чуть-чуть, помощь уже в пути. Мы скоро достанем вас, – крикнула Айна вниз.

– Вы меня уже достали, твари!

Айна вдруг резко оттолкнула Саира в сторону и выбила у него из руки нож вместе с картофелиной.

– Если сию секунду не объяснишь мне, что задумал, то после того, как я вытащу гнома, я сброшу тебя самого вниз, – она старалась говорить грозным шёпотом, чтобы гном не услышал её.

– Подожди, а кто тогда будет стрелять в цель через две недели? Гном по виду, конечно, крепкий малыш, но даже он секиру на сто шагов не закинет.

– Ты кого назвал малышом, свинья? – Раздался грозный рёв со дна колодца.

Саир подошёл ближе к Айне и стал говорить тише.

– Подумай сама, такой шанс выпадает раз в жизни. Плотный упитанный гном в ловушке в колодце, дно которого выложено камнем. Вынимать нам его все равно нельзя – он нас убьёт, а так хоть сослужит пользу человечеству. Накидаем тлеющих углей с пепелища, прокипятим воду в колодце, хорошо протушим гнома с картошкой и морковкой. Поверь мне – пальчики оближешь. Мой друг однажды провернул такой трюк…

– Ты совсем дебил? – Айна побледнела и в ужасе отступила на шаг от Саира. – Это живое существо! Оно чувствует боль, оно дышит, оно страдает!

– Да, твари! Вы все будете страдать! – Не унимался гном на дне колодца.

– Я пойду сейчас за верёвкой к Ивили, и попробуй только кинуть хоть одну картофелину на бедного гнома! Пусть хоть один волосок упадёт из его бороды – ответишь за каждый. – Айна быстро зашагала в сторону своей лошади, периодически поглядывая на Саира.

– Что вы там медлите, твари? Вынимайте меня быстрее! Готовьтесь к смерти!

Саир подошёл к колодцу и задумчиво произнёс, глядя вниз.

– А такая хорошая задумка была. И что она в нём нашла?

Вернувшись, Айна привязала конец верёвки Арбуда к вороту колодца. Саир пытался помочь ей, но она так грозно на него посмотрела, что ему пришлось отступить в сторону.

– Сама справлюсь, – прорычала она на него.

– Крошка… Айна, подумай хорошенько. Он ведь не шутит про то, что собирается сделать с нами. Спроси сама у него.

– Я не шучу, твари! Мои кулаки уже готовы проломить вам череп, – радостно заорал гном.

– Слышала?

– И что ты предлагаешь? Оставить его там, чтобы он умер от голода и жажды?

Она налегла на ручку ворота, но гном был настолько тяжёл, что ей никак не удавалось провернуть её. Саир встал рядом, и вдвоём им удалось привести в движение гномоподъёмный механизм.

– Ну не преувеличивай, – сказал он. – Воды у него полно. С картошкой и еды достаточно. Глядишь, приживётся там на дне. Станет новой местной достопримечательностью Лейновской стоянки. Людей здесь полно проезжает. В случае чего – прокормят.

– Молчи лучше и крути, – ответила она, со всей силой налегая на ворот.

– Давайте, твари! Близок ваш смертный час! Молитесь своим богам! Пишите завещание! – Гномий рёв был всё ближе и ближе.

– Айна, это последний шанс одуматься! – Жилы на шее Саира напряглись от сверхусилий. В просвете всё лучше была видна мохнатая голова гнома и его мозолистые кулаки, тянувшиеся кверху.

– Тяни!!! – сказала Айна.

Они оба налегли на ручку. Гном ухватился руками за край колодца и стал подтягивать свои ноги наверх. Саир с Айной ухватили его за могучие плечи, помогая перевалиться через край. В этот момент в душе гнома боролись два противоборствующих желания: чувство самосохранения и желание побыстрее навалять своим спасителям. Первое чувство одержало победу, гном не стал наносить удары, рискуя свалиться вниз. Перевалившись, он тяжёлым грузом упал на землю, но потом с удивительной резвостью для своего телосложения поднялся на ноги и стал отряхиваться всем телом, как насквозь промокший пёс, запуская кучу водных брызг во все стороны.

Саир с Айной отступили на несколько шагов назад, не спуская глаз с гнома. Тот закончил процесс отряхивания, зарычал, сжал руки в кулаки, но потом вдруг замер на месте, осматривая людей перед собой. Удивление овладело его лицом.

– Вы не твари! Тогда кто вы?

Глава 6

Гнома звали Байлур. Коренастый и плечистый, он был повыше ростом, чем Тим и Ним, которых Саир встретил в салминской таверне пару дней назад. Одетый в высокие кожаные сапоги до колен, плотную серую рубаху под лёгкой кольчугой и широкие штаны, гном сразу расслабился, увидев, что двое вытащивших его из колодца вовсе не те твари, которых он так яростно ожидал здесь увидеть. Сняв с себя сапоги, он стал разводить на поляне костёр, а затем соорудил над ним из палок высокий таган для сушки одежды.

– Твари пришли на стоянку ближе к обеду. Видимо, пришли по тракту, – стал рассказывать Байлур, усевшись на голую землю. – Когда я добрался сюда до их прихода поутру, то обошёл всё кругом, включая берег озера. Никого здесь не было, кроме меня.

– Озеро? – Удивлённо спросила Айна, оглядываясь на окружавший стоянку со всех сторон лес. – Здесь есть озеро?

– Совсем рядом, вон там тропа начинается. И не перебивай меня больше, остроухая, мысли сбиваешь с пути. – Байлур сурово посмотрел на Айну. – Так вот, на чём я остановился? А да, на стоянке. Один я тут был, зашёл в избушку, перекусил слегка, полбочонка солёного мяса с кореньями и травами – слава добрым путникам, оставившим там еду – и, видимо, немного прикорнул. Так бывает у гномов после еды. Чем больше съели, тем дольше спим. Так вот, прикорнул я. А потом пришли они. Тварей было семеро, злые как черти.

– А не принесли ли они с собой каких-нибудь музыкальных инструментов? Дудок или лютней, например? – спросил Саир, поглядывая на Айну, которая внимательно слушала рассказ гнома. – И не было ли среди тварей одного премерзкого коротыша с кривым носом? Или лысоватого с щербинами на лице?

– Были, были! Напали на меня всемером, руки связали, а потом обыскали и потащили к колодцу. Этот кривонос-коротыш у них типа за главного, всё время норовил приказы отдавать. Щербатый хромал постоянно. Видимо, я его задел, когда спросонья дрался с ними. А вы что, знаете их? – спросил Байлур, насторожившись.

– Этот ансамбль песни и пляски вчера выступал с гастролями в Салме, – ответил Саир, грея руки у костра, стараясь при этом не коснуться дурно пахнувших вещей Байлура. Айна стояла на почтительном расстоянии, потому что в момент, когда Байлур стягивал с ног сапоги у неё защекотало в носу и выступили слезы на глазах. Услышав рассказ про менестрелей, она посмотрела на Саира взглядом, в котором тот разглядел нотки удивления и … уважения? "Нет, не может быть", – подумалось Саиру, ему просто померещилось.

– Так вы в Салме их встретили? – расслабившись, пробурчал гном. – Одно скажу – если бы я не спал, у тварей не было бы ни единого шанса. Черти украли у меня все монеты, что я накопил в дорогу, секиру, пару ножей, а самое главное – кулон старинной работы мастеров Ашрама с портретом Розалинды на обратной стороне. Я носил кулон под рубахой, зная, что Розалинда всегда рядом с моим сердцем! Она столько раз спасала мне жизнь в дороге! А теперь её там нет. – Байлур, казалось, был готов вот-вот расплакаться, но потом резко схватил сухую ветку с земли и стал перетирать её в труху между своими грубыми мозолистыми ладонями. – За кулон я лично сотру тварей в порошок, когда доберусь до них. А из носа коротыша сделаю свистелку.

– Ладно, мальчики, пока вы перетираете тут кости врагам, я пойду помоюсь и постираю грязные вещи. Не знаю как вы, а я не могу спать грязной. Одно не понимаю: зачем надо было делать колодец посреди поляны, если неподалёку есть озеро?

Айна взяла с собой свежие вещи и направилась в сторону тропки, на которую указал гном. Байлур собирался было что-то ей сказать, но Саир прислонил палец к своим губам и резко завертел головой из стороны в сторону.

– И чур не подсматривать! – крикнула она им вслед, скрываясь за деревьями.

– Ох уж эти эльфы-чистоплюи. Было бы за чем там подсматривать, – пробурчал ей вслед гном, провожая взглядом. – Одна кожа да кости. Захочешь обнять – промахнешься. То ли дело Розалинда! Женщина необъятных просторов.

Лицо гнома засветилось от счастья.

– Кажется, представляю. – Саир положил под голову подстилку из ткани, приготовленную для сна, и улёгся недалеко от костра. – Обошёл Розалинду со всех сторон – всё равно, что сделал зарядку.

– Заткни свою пасть, глупый человек! – заорал на него гном. – Никто не смеет оскорблять образ Розалинды в моей памяти. У Розалинды нет слабых мест. Даже слабости делают её только сильнее. Вы, людишки, ничего не понимаете в женских формах. На ваших девиц стыдно смотреть. В них нельзя утонуть, понимаешь? В них нельзя задохнуться до беспамятства.

– Это спорное утверждение, Байлур, – ответил, улыбаясь, Саир. – Знавал я одну кухарку из южного домена, так её бюст был настолько велик, что однажды в нём ненароком уснул и задохнулся её знакомый повар. Дело было так…

Речь Саира прервал крик Айны, донёсшийся со стороны озера. Байлур сразу стал подниматься на ноги, а Саир лишь посмотрел в сторону леса, даже не выказывая намерения направиться в направлении источника крика.

– Ты почему не сказал ей, что в озере любят купаться местные дикие вепри? Я их ещё утром заприметил, когда обходил место, – спросил гном, поднимая с земли палку покрепче и камень потяжелее.

– Не торопись, Байлур, – ответил стрелок. – Айна – взрослая девочка и отлично справится с парочкой мохнатых хрюкающих вепрят. Считай это элементом проводимой воспитательной работы.

Байлур сначала расплылся в улыбке, а потом стал надрывно хохотать, обхватив руками свой выступающий живот. Вопли Айны со стороны озера стали чередоваться со звуками ударов и поросячьими визгами.

– Слышишь? – добавил Саир. – Подожди ещё чуть-чуть. Скоро вепри будут молить о пощаде.

– А если там не вепрята, а мамаша-вепрь? Она посерьёзнее будет, – спросил Байлур, резко нахмурившись.

Саир стал нехотя потягиваться и подниматься на ноги.

– Ну ладно, уговорил. Пойдем проверим её. Заодно настреляем мяса на ужин, – он потянулся за своим луком.

В следующую секунду, однако, на поляну ворвалась взъерошенная и измазанная в грязи Айна.

– Вы что тут, умерли? Если в кои-то веки я ору что есть мочи – значит мне нужна помощь!

– Ты же сказала – не подсматривать за тобой. Вот мы и не стали. А я гляжу, ты неплохо помылась? Что случилось – вода была грязновата? – спросил Саир, с трудом сдерживая улыбку. – И как там твои новые клыкастые знакомые, не обижают?

Она в бешенстве подлетела к нему и толкнула в грудь, от чего он упал навзничь на землю, закрыв на всякий случай руками лицо.

– Ты знал, да? Ты знал про вепрей? – Она не дождалась ответа, топнув ногой рядом с его головой. – Какая же ты фантастическая свинья! Мерзкая двуногая хрюшенция! Да ты в сто раз хуже тех двух вепрей у озера. Те хотя бы делают мерзости от голода, а не от врождённой вредности и тупости.

– А я, пожалуй, задержусь тут с вами, – Байлур снова стал безудержно хохотать, наблюдая за сценкой.

***

Когда Айна привела Ивиль и Аметиста к единственному уцелевшему деревянному сооружению на Лейновской стоянке – яслям, закреплённым на двух подпорках, Байлур вскочил на ноги.

– Эй, эй, остроухая. Не стоит оставлять на ночь этих двух безобразных существ рядом с нами.

Саир заржал, вспоминая свою мнимую нелюбовь к лошадям.

– Ещё один, – покачала головой Айна, добавляя сена в ясли. – Это ещё почему?

– У нас есть поверье, что лошади крадут ночью сны у спящих, если находятся рядом с ними.

– Может вы, гномы, просто не умеете на них ездить? И потому придумываете разные небылицы, чтобы оправдать свою нелюбовь к ним? – Айна стала расчесывать гребнем гриву Ивили. Саир никогда до этого не видел, как заботливо она ухаживает за своей лошадью и смотрел не отрываясь. Или же просто ждал, над чем бы ещё поржать.

Байлур переместился на противоположную от лошадей сторону костра и стал готовиться ко сну.

– А за что их любить? – добавил гном. – Ходят по земле на руках и ногах. Позволяют невесть кому садиться себе на спину. И всё из-за кучки овса. Никакой гордости. А существа без гордости и самоуважения не могут вызывать чувства уважения у других. Но не думай, эльфийка, что гномы не могут оседлать их, если захотят. В Ашраме жил один молодой гном – великий наездник Таделим. Он так преуспел в искусстве скаканья верхом, что даже по пещерам ездил только на них. Жалко, что жил он недолго.

– Что произошло? Не вписался в дверной проём головой, сидя верхом? – спросил Саир, покусывая один из сухарей из припасов.

– Нет, умер как герой. В драке на кулаках из-за понравившейся гномихи.

– Не слушай их, моя красавица, – Айна убрала гребень в карман и стала поглаживать холку Ивили рукой. – Эти коротышки просто завидуют вам, божественным созданиям.

Ивиль как будто согласилась с ней и стала кивать головой. Аметист не отвлекался от своего корма.

– А я так и не понял, зачем вы начали кидать мне в колодец картошку с морковью? – пробурчал Байлур после длившейся целую минуту паузы в разговоре.

Айна, улыбаясь, посмотрела на Саира и стала ждать, что же он придумает в ответ.

– Я слышал, что гномы очень быстро звереют от голода, – ответил тот. – Мы же не знали, как долго ты там торчал. Решил подкормить.

– Насчёт голода – ты прав. Против гнома нет приёма. А против голодного гнома дерись не дерись – сразу снимай рубаху и в гроб ложись. Только в колодце я не успел проголодаться. В обед съел столько, что до утра хватит. Зря только вы продукты извели и воду в колодце испортили.

– Поверь мне, Байлур, после твоих сапог её вряд ли что-то способно испортить.

Все трое заржали хором.

***

– Ну что, кто будет первым сторожить ночью? – спросила Айна, тщательно приготовив своё место для сна. Она расположилась чуть в стороне от костра, ближе к яслям с лошадьми.

– Спорю, что ты будешь охранять нас всю ночь, – ответил Саир, зевая.

– И с чего мне такая честь? Губа у тебя не треснет?

– Не думаю, что ты сможешь уснуть под раскатистый храп Байлура. Ты же сама говорила, что у тебя очень чуткий сон.

– О, это точно, – согласился Байлур. – Раскаты будут сильны. Но у нас у гномов в ушах столько серы, что друг друга мы этим не будим.

– Видишь, как полезно не мыться, – добавил Саир.

Айна обречённо вздохнула.

– Расскажи, Байлур, куда ты направляешься? – спросила она.

– Иду до Эстагарда. Хочу найти карту древних гномьих мест в Запредельных горах за северными доменами. Есть в городе один книжник, который может помочь.

– А что ты хочешь найти в горах?

Байлур задумался, как будто размышляя, рассказывать ли малознакомым людям о своих сокровенных тайнах.

– Добуду одну старинную вещь, и Розалинда тогда точно будет моей.

– А без вещицы никак? – спросил Саир.

Байлур повернулся набок и закряхтел.

– Много ты понимаешь! Розалинда так хороша, что знает себе цену. Чтобы добиться её внимания нужно совершить подвиг.

– Не хочу тебя расстраивать, Байлур, на мой опыт подсказывает, что когда ты вернёшься назад, у Розалинды уже будет выводок лазающих по пещерам гномят от скучнейшего торговца с рынка, – добавил Саир.

– Заткни свою лживую пасть! – Гном стал подниматься на ноги явно с недобрыми намерениями, но Айна успела встать между ним и Саиром, разряжая обстановку.

– Успокоились оба! – Она строго посмотрела на Саира, грозя ему кулаком. – Не обращай внимания на него, Байлур. Он отстаёт в умственном развитии и никогда не следит за своим языком. Гремучая смесь. Стреляет хорошо, вот и приходится его терпеть.

– Ну ладно, если так. – Байлур нехотя вернулся в лежачее положение, всё ещё бросая недобрые взгляды на Саира. – Надо уже спать. День был долгий.

Байлур громко зевнул, мгновенно забыв о склоке.

– Гномы знают! – засопел, засыпая, гном.

– Гномы знают! – вторил ему Саир.

– Гномы видят!

– Гномы видят! – повторил его интонацию и тембр Саир.

– Гномы помнят! – первый храп Байлура спугнул галок, сидевших на ветке неподалёку.

– Гномы помнят! И гномы воняют! – добавил Саир, но Байлур уже не услышал его, быстро провалившись в глубокий сон.

– Богиня света, дай мне сил пережить этот дурдом, не сойдя с ума, – прошептала Айна, укладываясь на своё место. – Я знаю, ты всегда рядом и слышишь меня.

– Да, я рядом и всё слышу, – прошептал в ответ Саир. – Богине света надо молиться днём, а не в темноте. Помолись лучше богине ночи. Попроси её отвести от нас голодную маму-вепря, мечтающую отомстить за побитых тобою деток.

– С утра я обязательно помолюсь ещё, не переживай. Думаю, что повод найдётся.

Храп Байлура только возрастал по своей интенсивности. Его раскатистым переливам мог бы позавидовать не один местный соловей. Саир с Айной молчали несколько минут, словно пытаясь расшифровать послание, зашифрованное в храпе гнома.

– Почему ты не рассказал мне сегодня с утра про менестрелей? – спросила она наконец. – Ты ведь с кем-то из разбойников дрался ночью? Поэтому опоздал?

Он ждал этого вопроса, но все равно ответил не сразу.

– Ты бы все равно не поверила мне.

– С чего ты решил?

– Две блондинки гораздо лучше вписываются в мой образ, не так ли?

Она опёрлась на локоть и посмотрела на профиль его лица в свете догоравшего костра.

– Давай в следующий раз я сама буду решать, что вписывается в твой образ, а что нет. Хорошо? Потому что образ как раз и состоит из таких вот мелких деталей.

– Как сегодня с вепрями на озере?

– Да, в том числе как с вепрями на озере.

Он тихо засмеялся.

– Извини, Айна, но с вепрями я не мог устоять. Хотел услышать, как будешь драться. Ты так забавно визжала.

– Да, всё-таки ты прав. Я бы не поверила про менестрелей.

Они снова помолчали несколько минут под звуки храпа Байлура.

– Может, стоит помочь нашему новому колодезному знакомому вернуть деньги, секиру и кулон с Розалиндой? – спросил вдруг Саир. – А то меня гложут сомнения, что долго протянет один без денег и оружия.

– Идея неплохая, – ответила она. – Я бы сама с удовольствием отомстила тем семерым за порушенную стоянку. Только идея нереализуемая. Менестрелей нам не догнать, тем более с гномом идущим рядом с нами пешком. Да даже верхом на Аметисте он нам точно скорости не добавит. Поэтому просто проводим его до Эстагарда и разойдёмся по добру по здорову.

– Менестрелей не догнать, если идти вслед за ними по тракту.

– Это ты о чём? – она снова посмотрела на Саира. Не было похоже, что он шутил.

– От Лейновской стоянки тракт делает петлю, огибая лесные холмы.

– Я бы добавила – поросшие лесом дикие лесные холмы, в которые только безумцы рискуют совать свой нос.

– Прямо за тем озерцом с вепрями начинается лесная тропа, которая сократит наш завтрашний путь вдвое, – продолжал Саир, как будто проигнорировав её комментарий. – Если пойдём по ней, догоним ансамбль. Заодно я познакомлю тебя с тем, кто научил меня хорошо стрелять. Он как раз на холмах живёт.

– Нет, нет, нет. Это абсолютно исключено, – сказала Айна, замотав головой. – Эта идея настолько бредовая, что я даже не буду это обсуждать. Ты хочешь поставить под угрозу весь поход только из-за мифического шанса… Нет, со всех сторон это нет.

– Часто так бывает, Айна, что если со всех сторон нет, то в итоге получается – да. Спасём честь гнома, накажем бандитов. И потом, вспомни. Разве мы с тобой не те самые безумцы? «Стыдоба и позорище». Название обязывает.

– Нет и ещё раз нет. Тысячу раз нет. Идём по тракту.

– Есть ещё один весомый фактор, который тебе не следует упускать из виду.

– Какой?

– Тот самый знакомый с холмов мог бы сильно увеличить мои шансы попадания в твою мифическую цель с первого раза.

– С чего бы это?

– Ему в стрельбе нет равных. И учитель из него отличный. И ещё у него есть очень хорошие стрелы.

Она поёжилась.

– Это нечестный ход. Опять сочиняешь на ходу?

– Тебе решать.

Она замолчала, а потом вдруг начала петь. Слова были на эльфийском наречии, и Саир не понимал их значения. Сначала Айна пела тихо, с каждой минутой постепенно увеличивая громкость. Это была одна из тех вкрадчивых и берущих за душу эльфийских песен, которые он слышал не один раз от проезжих певцов. Только никто ещё не пел такие песни для него. Даже фоновый храп Байлура её нисколько не портил.

– Ну вот, а говоришь, что не эльфийка. О чём песня, не расскажешь? Сразу спать захотелось. Колыбельная?

– Я полуэльфийка, Саир. И всегда останусь именно ей. Но песни мне всегда пела мама. Поётся в ней об одном надоедливом парне, который достал полуэльфийку. И она долго придумывала, как бы ему отомстить.

– Многообещающий сюжет. И чем всё закончилось?

– Не знаю. Песня обрывается на полуслове. Наверное, она задушила его в конце. Так он её достал.

– Ну вот и хорошо. Добрых снов, Айна.

– Добрых снов, Саир.

Он уже стал засыпать, когда она тихо спросила.

– Так где, говоришь, начинается короткая тропа через лес? Сразу за озером?

Саир улыбнулся и провалился в сладкие сны.

Глава 7

Когда Саир открыл глаза на следующее утро, солнце уже освещало половину Лейновской стоянки. Утренняя роса поблёскивала в ярких лучах. Айна копошилась с вещами неподалёку, раскладывая их по мешкам. Байлур в это время упражнялся с увесистыми камнями, забавно кряхтя при каждом поднятии груза над головой.

– Вставай, сонное царство, – сказала Айна, увидев, как Саир протирает глаза. – Быстрый завтрак и отправляемся в путь. Я ещё хочу умыться на озере, пока вепри не набежали.

– Смешные вы эльфы всё-таки, – пробурчал Байлур, бросая тяжёлый камень на землю. – Смотри и учись, как надо умываться.

Гном плюнул себе на ладонь, а потом разгладил торчавшие во все стороны волосы на голове.

– Умылся! – громогласно произнёс он и стал довольно ощупывать накаченные мышцы на плечах.

– Оставлю это, пожалуй, без комментариев, – Айна понесла укладывать вещи на лошадей.

Позавтракав запечённой в углях картошкой, они быстро собрали оставшиеся съестные припасы и отправились в сторону озера. Байлур поначалу наотрез отказывался ехать верхом на Аметисте вместе с Саиром. По мнению гнома, восседание на коне с кем то другим, тем более не с гномом, нанесло бы непоправимый урон его самолюбию, итак пострадавшему в неравной битве с менестрелями. В конце концов удалось достичь некоего компромисса. Байлур с Саиром стали по очереди передвигаться верхом на Аметисте, пока второй из них шёл рядом пешком. Этот вариант всё же был более скоростным, чем медленно плетущийся на двух не самых длинных ногах гном.

Через несколько склянок после погружения вглубь леса, заросли стали ещё дремучее, а по обе стороны от тропы тут и там стали возвышаться плоские холмы, напоминавшие гигантские кротовые кучи. Верхушки некоторых холмов были лысыми, в то время как на других росли группами высокие сосны.

До обеденного привала поездка прошла без приключений, хотя Айна и останавливалась несколько раз, прислушиваясь к звукам, доносившимся из лесной чащи.

– Что, кто-то из твоих знакомых зверушек ухает? – спросил её Саир, когда она в очередной раз замедлилась, подняв ладонь вверх.

– Похоже на горлицу, но всё же не она. Никогда раньше не слышала таких звуков.

– Может быть, потому что здесь живут не те птицы, что в твоём сказочном лесу? – Он поравнялся с ней, сидя на Аметисте, с трудом протиснувшись между Ивилью и ветвями деревьев.

– Мой сказочный, как ты выразился, лес вовсе не такой дремучий и отсталый как ты думаешь, – Айна ухмыльнулась, поглаживая Ивиль по холке. – И, возможно, вовсе и не лес даже. А вот что ТЫ делал среди этих беззубых холмов и кого мог найти здесь в качестве учителя – нам ещё предстоит выяснить.

Ивиль с Аметистом тревожно заржали, ощутив сзади напор могучих гномьих рук.

– Чего встали на дороге! – проворчал Байлур. – На привале языком трепать будете. Нужно быстрее тварей нагнать.