скачать книгу бесплатно
Он усмехается, принимается за салат, который перед ним поставил официант. А я в последний момент успеваю остановить себя, чтобы не сказать про беременность. О ней и без того уже знает слишком много людей, а Миша… Он всего лишь тот, с кем я хожу пообедать.
– Не будет, – отрезаю я, после чего тоже принимаюсь за принесённую мне еду.
– Настя! Мама Настя!
Меня снова зовут, и на этот раз, я с первых нот слышу детский голосок. Замираю, не торопясь поворачиваться. Ловлю себя на том, что мне хочется сбежать, а вместо этого резко разворачиваюсь, чтобы понять, кто рядом с Любашей. Самым желанным будет увидеть маму Алисы, самым ужасным – Дэна в компании с матерью его ребёнка.
– Привет, – тихо здороваюсь, присаживаясь на корточки перед малышкой.
Она обнимает меня за шею, прижимает к себе. Когда отстраняется – на лице вижу встревоженность.
Алиса тоже здесь. Стоит в нескольких метрах от нас и просто наблюдает. Я стараюсь на неё не смотреть. Сейчас есть только я и Люба. Маленькая девочка, которая ни в чём не виновата.
– А почему я тебя так давно не видела? – спрашивает она. – Я болела, а ты не пришла.
Точно… Любаша же плохо себя чувствовала, а я даже не удосужилась узнать, как она. Раньше бы прибежала в тот же миг.
– Я тоже не очень хорошо себя чувствовала, – почти не вру в ответ.
На лице Любы тревога становится совсем уж явственной.
– А сейчас всё прошло? – хмурит она брови.
– Да. А у тебя?
– И у меня. Только вы с дядей Денисом не приходите никак.
Мне становится нехорошо. Сейчас слышать из уст Любы «дядя Денис» особенно жутко, что ли. И это не даёт мне возможности толком осознать – Дэн не отправился к Алисе, они вдвоём не посадили перед собой Любашу и не рассказали ей правду. Рада ли я этому? Пока не знаю.
– Я приду, – заверяю Любу. – Только с делами разберусь и приду.
Мы смотрим друг на друга несколько секунд. В ответном взгляде ловлю ту серьёзность, которой раньше то ли не замечала, то ли не придавала ей особого значения.
– Любаш… иди на площадке поиграй, – говорит Алиса, подходя к нам.
Люба смотрит на маму, потом – на меня. Теперь в её глазах сомнение, что ей и впрямь нужно сделать то, о чём её попросила Алиса.
– Ладно. Но мы ведь домой собирались, – говорит прежде, чем убежать в сторону качелей.
Я поднимаюсь на ноги и засовываю руки в карманы пальто. Холодно становится, как будто на улице не весна, а самый настоящий морозный январь.
– Извини меня, – тихо говорит Алиса, как будто опасается, что нас могут услышать. – Дэн выпил, ко мне пришёл, чтобы помогла…
Она опускает взгляд и трясёт головой, а мне тошно опять от того, что говорит некогда лучшая подруга. Понимаю, о чём она. О том, что сдала меня со всеми потрохами.
– Ну? Помогла? – хмыкаю в ответ.
– Я не о том. Он к тебе собирался, сказал, что всё решит. А я как представила, что тебе волноваться нельзя…
Обрываю речь Алисы смехом. Запрокидываю голову и невесело, но очень громко смеюсь. Лишь бы только Любаша, играющая неподалёку, не ужаснулась этому.
Но мне и вправду смешно. Волноваться мне нельзя, ну надо же!
– И как только ты это поняла, тут же выложила ему то, о чём я тебя просила молчать?
– Насть…
– Вы сговорились, что ли? Насть, Насть… Хватит!
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но снова меня останавливает лишь одно. Маленькая девочка, которая играет в нескольких метрах от нас. Обманутая, как и я. И беззащитная, в отличие от меня.
– Расскажи всё. Как и что между тобой и Денисом было, когда только о Любе узнали.
Алиса головой мотает, но в этом жесте не потребность отмахнуться от того, что я буквально требую.
– Да ничего особо не было. Я узнала, что беременна. Первым делом скрыть хотела. Потом поняла, что у двоих моих самых близких людей вопросы возникнут.
Она на меня взгляд вскидывает, и в нём столько всего просящего, что теперь уже моя очередь замотать головой в попытке отстраниться.
– Дальше, – говорю ей.
– А дальше ничего. Дэну о дочери сказала. Тебе тоже хотела, но он сразу на дыбы. Тебя потерять не хотел.
– То есть, вы оба рассчитывали на то, что станете скрывать правду, чтобы… сохранить меня с вами рядом?
– Да.
Я снова нахожу глазами Любашу. Вот она – малышка, у которой даже спрашивать ничего не стали. Думать не хотели о том, что она без отца останется. Самая пострадавшая сторона.
– Извини, Лис, но я благодарной быть за это не хочу. И не должна, – говорю с нажимом.
– Я понимаю.
Делаю глубокий вдох, и меня прорывает.
– Ты не понимаешь.
Это действительно так.
– Ни ты, ни Дэн не понимаете. Давайте мне ещё припишем истерики из-за гормонов. Ну, так ведь проще всего, правда?
А может, у меня и впрямь истерика из-за гормонов? Чёрт! И почему я снова пытаюсь их оправдать? Почему себя не берегу и представляю на месте виновной стороны?
– Настён… ты мне очень дорога. Мне плохо и я хочу всё исправить, – говорит Алиса, на что я лишь невесело ухмыляюсь.
– Исправить можно было бы только в одном случае – рассказать мне всё сразу. Вы этого не сделали. Сейчас за мой счёт пытаться себя обелить я запрещаю!
Выкрикиваю эти слова и скрываюсь за дверью парадной через несколько мгновений. В очередной раз утвердилась в том, что знала и так. Вот только бы теперь не думать о том, как пострадала во всём этом Любаша. Не по моей вине, отнюдь. И о том, что это произошло, должны заботиться её родители и никто кроме. Неправда ли?
– Так, Настя… пока с беременностью всё хорошо. Но ты мне категорически не нравишься, – произносит врач, к которому прихожу, чтобы удостовериться в том, что положительные тесты мне не привиделись.
– Я и сама себе не нравлюсь, – вздыхаю тяжело, устраиваясь за столом и барабаня по нему пальцами.
– Случилось что? Муж уже не рад, что вы всё же забеременели?
Мысленно морщусь, но сейчас рассказывать в подробностях о ситуации не хочу. Да и не могу. К тому же, это не касается напрямую моей беременности.
– Нет, всё хорошо, – вру напропалую. – Просто перенервничала.
Надежда Борисовна смотрит на меня строго. Хочется спрятаться от этого взгляда. Обо всех мои попытках зачать ребёнка, разумеется, ей известно. И слёзы были в её кабинете, и несмелая надежда, когда она отправляла меня на новые обследования и перечисляла, что ещё стоит попробовать и что может помочь . Так что вряд ли моя нынешняя реакция ей понятна.
– Понятно. Ты же помнишь, что я тебе говорила? Если нужно, положим на сохранение, отправим на Луну, но только никаких нервов? И Денису говорила.
– Я помню.
Смотрю на скрещенные на столе руки и поджимаю губы, чтобы сдержаться и ничего не рассказать. Надежда Борисовна, кажется, понимает всё и закрывает эту тему. Протягивает мне назначения, записывает на новый приём. И когда уже собираюсь уходить, повторяет:
– Осторожнее, Настя, хорошо? Мы должны сделать всё, чтобы сохранить этого ребёнка.
Всхлипываю, киваю и быстро выхожу. Я действительно беременна. Но мне придётся стараться на пределе своих возможностей, чтобы мой малыш родился.
Когда открываю дверь в квартиру, сразу понимаю – в ней Денис. Меня прошивает чувством сродни удару током. Зайдя в прихожую, стою и прислушиваюсь к происходящему сквозь ватную тишину, мгновенно появившуюся в голове. Скажем, у мужа бы хватило ума прийти за какими-то вещами, но не взяв с собой при этом делегации в виде матери своего ребёнка?
Так странно. Раньше, когда возвращалась домой и видела, как на кухне Ден с Алисой пьют чай, у меня и мысли не возникало подумать что-то не то. Сейчас же, когда вроде как всё стало ясным, и когда мне только остаётся надеяться, что теперь-то я знаю всю правду, я готова додумать даже то, чего нет.
– Привет, – говорит он, выходя из нашей комнаты. В руках держит какие-то зарядки или что-то подобное. – Как ты?
Разувшись, я не препятствую тому, когда Дэн помогает мне снять пальто. Молча прохожу в ванную, споласкиваю руки, а сама думаю, обсуждать ли с мужем свой поход к врачу.
– Я в порядке, – безбожно вру во второй раз за этот день. – У Надежды Борисовны была.
Поворачиваюсь к Денису, он смотрит на меня потемневшими глазами. А в них – страх. Неужели думает, что я после горькой правды избавлюсь от ребёнка? Или это испуг из-за того, что ситуация, в которой мы оказались, окончится плачевно?
– И что она сказала? – хрипло выдыхает Дэн, когда иду на кухню, где жадно выпиваю стакан воды.
– Что если я продолжу жить в таком стрессе, мой ребёнок не выживет.
Муж нервно сглатывает, с такой силой сжимает свои чёртовы провода, что его пальцы белеют. Белеет и лицо, с него во мгновение ока сходят все краски.
– Я сейчас уйду… думал, ты на работе до вечера, поэтому и зашёл.
– Я ушла после обеда. К врачу надо было, – повторяю то, что Денис знает и так.
– Да. Понял.
Мы стоим рядом друг с другом. Дэн так и продолжает впиваться пальцами в то, что в его руках. А у меня возникает желание расспросить его хоть о чём-то. Ведь не может быть так, что мы стали далёкими людьми за каких-то пару дней?
Это словно крохотная трещинка в скорлупе моей брони. Но родится ли после неё желание сесть и поговорить с мужем обстоятельно – я пока не знаю.
– Где сейчас живёшь? – спрашиваю тихо, снова наливая себе воды в стакан.
Жажда иссушает, а может, вовсе и не в ней дело.
– У Степана и Машки.
Киваю. От слов Дэна внутри разливается облегчение. Степан – его старый приятель, а Машка – дочь двенадцати лет.
– Как они?
– Нормально. Ничего не спрашивают, за что им благодарен.
– Понятно.
Вновь прикончив порцию воды, я возвращаюсь в ванную. Хочется принять душ, согреться, как будто это поможет вытравить тот холод, что поселился внутри.
– Насть… если тебе нужно что-то, куда-то отвезти, что-то купить… ты мне звони сразу, хорошо? Я приеду, это даже не обсуждается. Да и день рождения у тебя скоро. Мы же праздновать хотели, ну…
Угу. С Алисой и родными. Но ключевое слово как раз «хотели».
– Ты же понимаешь, что мне сейчас не до праздников? И уж тем более, я больше не хочу видеть на таких мероприятиях Алису, если ты о ней, – хмыкаю, взявшись за ручку двери и тем самым давая понять, что разговор закончен.
– Понимаю. И я не о ней, – отрезает он. – Просто хочу, чтобы ты знала – я сразу приеду, если нужен буду.
– Хорошо, – после короткого раздумья отвечаю и прежде, чем запереться в ванной, добавляю: – Спасибо.
А через пять минут входная дверь за мужем вновь закрывается. Только к чувству, что мне дали то, о чём прошу, примешивается ещё и острое сожаление, что у нас всё именно так.
Первый сюрприз в день моего рождения ожидает меня с самого утра. Я просыпаюсь рано с каким-то чувством неясной тревоги. Ловлю себя на том, что испытываю страх. Неужели у Дениса хватит ума всё же претворить в жизнь те планы, которые мы с ним строили на мой двадцать седьмой день рождения?
Он раз за разом ведь убеждал меня в том, что нам нужно отпраздновать так, чтобы запомнилось надолго. И кажется, не прогадал. Мне этот день и впрямь запомнится на многие годы.
Спустившись вниз и пропустив завтрак – за это Надежда Борисовна явно дала бы мне нагоняй – я заглядываю в письменный ящик и замираю, когда вижу то, что могу узнать без проблем. Открытка от Любы. Таких у меня уже целых две – с тех пор, как малышка научилась рисовать. Их обычно приносили на праздник. Простые «каляки-маляки» и поздравление, написанное Алисой.
Уже понимаю, что выбросить этот подарок у меня попросту рука не поднимется. Запираю ящик и, так и не ознакомившись с содержимым открытки, спешу на работу. Сегодня у меня короткий день.
«МАМА НАСТR C ДНИОМ ROШДЕНИR!». От этих слов и рисунка на глаза сами по себе наворачиваются слёзы. Здесь мы вчетвером – Дэн и я, а рядом, чуть в отдалении Алиса с Любой. И позади – дом, из трубы которого идёт дым.
Интересно, это спланированная акция, или Любаша сама потребовала поздравить меня хотя бы так? Что вообще ей сказали? Праздник отменяется, нас на нём не хотят видеть? Что в таких случаях говорят маленьким детям?
– Насть… ты чего плачешь? Вроде радоваться должна, – говорит Миша и кладёт мне на стол огромную шоколадку. – С днём рождения.
Я вскидываю на него взгляд. В глазах – туман, но когда отираю слёзы, кажется, он исчезает.
– Спасибо, – киваю, с благодарностью забирая презент. – Да так, просто трогательное поздравление получила.
– От Любы? – улыбается Миша.
– Да, от неё.
