Неудобные

Мы как по команде выскочили наружу, чтобы поскорее исчезнуть из поля зрения Эдгара, и вместе с Иреной рванули вперед.

– Подождите!

Далеко не сразу, но мы услышали за спиной шаги Эдгара. Что ему надо? Зачем бежит за нами? Хочет расправиться за повреждённое авто? Вот только не было на его лице ни злости, ни желания отомстить. Возможно, лишь… надежда?

– Ирена! Я вам не враг. Я могу…

– Не подходи! Лучше вообще забудь, что нас видел.

Женщина была настолько категорична и воинственно настроена, что Эдгар не решился продолжить путь. Оглянувшись, я увидела, как он беспокойно топчется на месте.

– Стефан! Позвони мне! Я знаю, что с тобой происходит!

Стефан резко замедлил шаг и бросил короткий взгляд через плечо. Прозвучавшая фраза была слишком обнадёживающей, поэтому я понимала возникшее замешательство друга.

– Бежим, не останавливайся, – всё-таки шепнул мне Стефан и потянул за собой.

– Моё имя – Эдгар Катович! – не оставлял попыток мужчина.

Да, момент кошмарно не подходил для обсуждения. Но что, если этот случайный человек действительно каким-то образом причастен к тому, что происходит со Стефаном? Мы можем упустить шанс получить жизненно важную информацию.

Эдгар больше не преследовал нас, но мы всё равно беспокойно оглядывались, пока не оказались на автобусной остановке. Все трое напряжённо молчали. В этот раз свечение прошло быстро, поэтому мы беспрепятственно вместе сели в автобус.

Моё «А может, надо было поговорить?» замерло на кончике языка и так и осталось невысказанным – до самого прощания с Иреной.

– Будьте осторожны и держитесь вместе, – проговорила женщина, продвигаясь к выходу на своей остановке.

– Спасибо за помощь, – откликнулся Стефан.

– Мы даже номерами не обменялись… – грустно проговорила я, провожая взглядом удаляющуюся фигуру новой знакомой.

– Зачем?

– Разве не должны такие люди, как вы, держаться вместе?

Ответом было молчание. Как же мне надоело разговаривать сама с собой…

На железнодорожном вокзале Левирина мы появились буквально за несколько минут до отправления поезда в Радомнов. Мы вполне успевали, но все билеты уже были раскуплены. Оставалось только устроиться на втором этаже вокзала и дождаться следующего рейса – в два часа ночи.

– Слишком длинный день, – устало заметил Стефан, когда мы поднялись наверх и расположились на одном из мягких диванчиков.

Даже негромкий разговор здесь казался слишком неуместным, поэтому я старалась отвечать шёпотом: чтобы не привлекать внимания и не будить таких же горе-путешественников, как мы.

– Точно. Слишком.

– У нас осталось что-нибудь из еды?

Мы вместе покопались в рюкзаке и выудили оттуда два батончика мюсли и наполовину пустую бутылку воды. Негусто – но когда за окном ночь и ни один магазин поблизости не работает, даже такой скромный запас казался большой удачей.

Я поплотнее закуталась в кофту, разулась и подтянула ноги к себе – благо, широкий кожаный диван позволял такие вольности. Ночи не слишком баловали теплом. Едва устроившись в удобной позе, я почувствовала, как Стефан привлекает меня к себе. Так мы и сидели какое-то время – словно два птенца, спрятавшиеся от непогоды под веткой.

– Извини, что не предлагаю переночевать у нас в Левирине. Просто… возникнуть на пороге в полночь без предупреждения вместе с тобой… – я мучительно пыталась подобрать правильные слова, чтобы не обидеть Стефана. – Думаю, это не самая лучшая идея.

Конечно, не лучшая. Сложно представить, насколько удивился бы папа.

– Эми, не переживай ни о чем. Главное, что мы вместе. Не пропадем, – тихо проговорил Стефан.

Мои щёки тут же разгорячились. Он мог иметь в виду совсем не то, что я подумала. В любом случае его слова значили, что он готов сейчас дарить самое ценное – душевное тепло.

– Знаешь, этот водитель, Эдгар… Никак он у меня из головы не выходит, – снова заговорил Стефан.

– У меня тоже. Ирена не дала ему даже объясниться. Я, в общем-то, понимаю такую осторожность, но вдруг мы упустили важное?

– Эдгар Катович. Сказал так, будто он какая-то знаменитость и его легко найти.

– А давай поищем? – недолго думая, предложила я и достала из рюкзака мобильный. – Интернет работает, и времени ещё достаточно.

Точных совпадений оказалось целых два. И все они были связаны с сетью продуктовых магазинов «Вкусное дело».

– Руководитель отдела развития? – удивился Стефан и наклонился поближе к экрану, чтобы рассмотреть информацию на страничке.

– Ага. И телефон для связи по сотрудничеству есть, – бодро заметила я, радуясь, что не все ниточки сегодняшних знакомств утеряны.

– Не думаю, что он увидел в нас партнеров по бизнесу, – справедливо рассудил Стефан. – Значит, есть что-то ещё, для чего мы ему понадобились.

– Он сказал, что знает, что с тобой происходит, помнишь?

– Забудешь такое, – проворчал друг, откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Пережитый стресс сказывался и на нем. – Только это мог быть блеф. Он не сказал ничего конкретного в подтверждение.

– Так это потому, что Ирена не дала ему вставить ни слова, – с досадой заметила я. – Так и знала, что надо было с ним всё-таки поговорить.

– Ирена была на страже нашей общей безопасности, – твёрдо возразил Стефан Этот мужик пропустил поворот в город. Он мог увезти нас куда угодно и сделать что угодно. Так что я её понимаю.

Я недовольно фыркнула, но спорить не стала, потому что по сути Стефан был прав. Но если бы мы проявили немного гибкости и дружелюбия вместо угроз, то никто бы не пострадал.

– Он сказал, что знает, что с тобой. Может, он лекарь типа Астора или провидец?

– Эми, не обижайся, но мне кажется, ты идёшь не в ту сторону.

– Сейчас сложно понять, какая сторона та самая. Предполагается, что магии в Фоллии нет, а на самом деле… – не договорив, я выразительно посмотрела на друга.

– Эми, я очень ценю всё, что ты для меня делаешь, – искренне проговорил Стефан и улыбнулся уголками губ.

Похоже, он всё ещё не желал поддерживать мои «иллюзии» о магии, но при этом и не хотел обижать.

…Мы не просто столкнулись с трудностями, мы переживали совершенно ни на что не похожий опыт, о котором страшно даже заикнуться в беседе с самыми близкими. В такие моменты сильно не хватает человека, способного бескорыстно протянуть руку и провести по шаткому мосту, соединяющему прежнюю жизнь с новой – где ты сможешь принять то, что не хочет укладываться в голове. Может быть, случится чудо, и такой наставник найдётся, а пока нам оставалось лишь вместе блуждать во мраке неизвестности, слепо тыкаясь в поисках верной тропинки.

От философских размышлений пришлось отвлечься: позвонил Деян. Брат интересовался, где я пропадаю и когда собираюсь объявиться дома. Услышав, что у меня приключения на пару со Стефаном, он успокоился и пожелал успехов.

– У тебя не будет проблем? – забеспокоился друг.

– Дей обещал прикрыть. Так что всё должно быть хорошо, – заверила я, искренне надеясь, что так и будет, и, помолчав, снова спросила: – Будем звонить этому Эдгару?

– Давай завтра. Утром на свежую голову решу, стоит ли влезать в новую историю.

– Ладно.

Далеко не самый простой и ужасно длинный день перетек в прохладную ночь, наполненную механическим голосом дежурного диспетчера. Наше путешествие закончилось лишь в начале седьмого утра, когда мы, совершенно измученные поездкой в неудобном ночном поезде, разошлись по домам.

***

Пробуждение далось тяжело. Трезвонящий мобильник явно не способствовал тому, чтобы утро можно было назвать добрым. Я нащупала телефон на прикроватной тумбочке и, не разлепляя глаз, ответила.

– Дочь, ты решила переехать в Радомнов насовсем?

Мамин голос в трубке то и дело прерывался галдежом детсадовских малышей. Пока она просила коллегу присмотреть за детьми, я пыталась сообразить, сколько времени уже живу у брата.

– Э-э-э, нет. К сожалению, нет. А что? У вас всё нормально?

– Да, всё хорошо, но папа скучает.

«Ой ли?» – мысленно усомнилась я, но озвучила другое:

– Двух недель ещё не прошло, чтобы начать тосковать.

Совесть недовольно всколыхнулась где-то внутри, потому что я совсем не скучала. Быть может, самую малость. Даже со всеми сверхъестественными проблемами Стефана мне было хорошо здесь.

– А еще Рената видела, как вы со Стефаном сегодня возвращались домой на рассвете, – как бы невзначай сказала мама – однако за её спокойным тоном крылось важное сообщение.

«Скоро ты станешь главной героиней сплетен, поэтому начинай придумывать правдоподобное объяснение прямо сейчас».

Сонливость как рукой сняло. Как я могла забыть?! Рената – главный сплетник Радомнова. Ну или нашего района, во всяком случае. Женщина без семьи и на пенсии – враг всей молодёжи города. Стоит только поздороваться с ней не тем тоном, как слухи – один фантастичнее другого – расползаются среди знакомых с поразительной скоростью. Я так однажды стала «победительницей республиканской олимпиады». Было обидно вдвойне: тобой восхищаются, а ты горишь от стыда – потому что даже на городской выступила унылым середнячком.

– Папа знает?

– Я сама ему рассказала, переведя всё в шутку. Говорят, она в последнее время не в ладах с рассудком, – успокоила мама.

Блин, почему эти дурацкие сплетни так быстро преодолевают расстояние в двести километров?

– Поверил? – без особых надежд спросила я.

– Во всяком случае, отреагировал спокойно. Но если можешь, то появись дома хотя бы ненадолго.

Отправив Стефану сообщение о внезапном отъезде, я стремительно ускакала на вокзал и уже через три часа была дома. Вдоволь наобнимавшись с соскучившейся кошкой, я для фона включила телевизор – чтобы не было так скучно. Ноутбук в кои-то веки пылился на полке, обделённый вниманием. Пусть там и остается, иначе папа может подумать, что дочь явилась домой только из-за интернета. С него станется, а мне потом оправдывайся на пустом месте.

Плюша довольно урчала, повиснув на моём плече.

– Однажды мы с тобой переедем в более свободное место, – по секрету шепнула я любимице, поглаживая мягкую шерстку.

Мечтать об этом мне точно никто не запретит.

Мама и папа пришли вместе – как обычно с кучей пакетов из ближайшего магазина.

– Как отдохнула? – поинтересовался папа, когда мы ужинали. – Ты уже совсем вернулась к нам?

– Нет, завтра снова поеду назад, – не спеша ответила я, поглядывая на сидящую рядом с моим стулом хитрую кошачью мордочку. – Просто соскучилась и решила вас навестить ненадолго.

Я старалась вложить в слова как можно больше тепла и искренности, но всё равно казалось, что родители готовы были закатить глаза от этого фальшивого признания. Было немножко стыдно, но ради возвращения в Радомнов приходилось постараться.

– Так оставайся. Мы на работе до вечера, никто тебе не будет мешать заниматься своими делами, – добродушно предложил папа.

– Знаю. Но я всё же еще побуду в Радомнове, – спокойно повторила я. – Хочу напитаться свежим воздухом. Неизвестно, когда ещё получится вырваться: впереди выпускной курс.

– Ладно. Как хочешь.

– Вы затеяли уборку на балконе? – поинтересовалась я, пока мама делала чай; нужно было перевести разговор на более нейтральную тему. – Папина удочка чуть не поймала меня на крючок в коридоре.

Мама как-то загадочно улыбнулась и бросила взгляд на папу.

– Меня пригласили на корпоратив, – заметно повеселев, объяснил он. – На следующих выходных наш отдел едет в пригород Левирина на рыбалку.

– Ого! Я и не думала, что городские умеют ловить рыбу! – с неподдельным удивлением воскликнула я.

– Они очень даже любят отдых на природе, – вставила мама. – Быть может, они не умеют чего-то, что умеют сельские жители, но это вовсе не значит, что не тянутся за город.

Вот так ненавязчиво мне указали на мои стереотипы относительно городских жителей. Но мама была в некоторой степени права: жить в деревне коренные горожане может и смогли бы, но уж точно бы не захотели. А вот насладиться свежим воздухом, бликами солнца на глади медленно текущей реки, пожарить колбаски на берегу – от такого мало кто откажется.

– Вы с ночёвкой поедете? У нас же палатки нет.

Оказалось, папа и коллеги едут в популярную эко-гостиницу на окраине Левирина. Проживание и развлечения за счёт компании. Папа был в очень хорошем расположении духа и с большим удовольствием рассказал о возникновении корпоративной идеи, своих предложениях и встреченной поддержке.

Как же всё-таки для мужчин важно принятие их коллективом.

Я была очень рада, что у папы всё хорошо на работе. Отдых пойдёт ему на пользу и напомнит, почему я так стремлюсь в Радомнов на каникулы. Возможно, он даже станет проще относиться к моим поездкам.

– Пап, значит, ты не против, если я ещё какое-то время погощу у Деяна? – на всякий случай уточнила я.

– До начала учебного года только вернись, – бросил он с усмешкой.

Я расцвела. Больше ничего мне и не нужно было для радости.

Мы продолжили чаепитие под смешные истории мамы о детишках из детского сада. Потом я поделилась впечатлениями о ночных посиделках с Деяном, при этом старательно обходя в разговоре встречи со Стефаном. Очень хотелось рассказать о личных переживаниях и попросить совета, как дальше быть с отношениями… но я считала неразумным привлекать внимание родителей к человеку, который сейчас переживает не лучший период. У него и так было достаточно стресса.

И всё-таки вечер получился замечательным – даже несмотря на усталость и ломоту в теле из-за прошлой ночи в поезде.

Ближе к ночи пришло короткое сообщение от Стефана:

«Я позвонил. Завтра встреча».

Пока домашние ещё не легли спать, я выскочила на балкон, чтобы узнать у друга подробности. На звонок он ответил почти сразу.

– Так и знал, что ты позвонишь, – по голосу было слышно, что парень улыбался.

– Конечно! Это же важно. Где вы встречаетесь?

– В птичьем парке.

– Это же совсем на краю города. Может, выбрать что-то более людное? – забеспокоилась я.

– Чтобы меня заметили? – резонно поинтересовался друг.

– А… Вообще-то ты прав. Во сколько мне подъехать?

– Я поеду один, – мгновенно ответил Стефан.

– Почему? – немного замешкавшись, спросила я.

– Эмилия, ты и так слишком много для меня делаешь, – поколебавшись признал он.

– Не много. Я могу больше.

Вырвавшееся откровение оказалось не к месту. Жаль, что я так бездумно разбрасываюсь своими эмоциями.

– Не надо.

После этой фразы я надолго замолчала, не зная, что отвечать и думать. Мне сложно было принять, что Стефан отказывает ради моего блага. Если это так, почему он не объяснит?

Или «Не надо» – это и есть ответ на мой главный вопрос?

Я отчаянно хотела понять больше, но Стефан всё молчал.

– Ладно. Уже поздно. Позвони мне завтра после встречи… Если захочешь.

– Хорошо, – согласился друг и отключился.

Как получилось, что я скатилась в такую безвылазную яму ненужности?

Проведя время с Деяном, возобновив общение со Стефаном, я почувствовала столько сил!.. А сейчас казалось, что всё было впустую.

Выходила с балкона я так, словно к каждой ноге привязали по гире. В глазах плескались слезы, но закусывание губы помогало отвлечься на боль телесную – не такую невыносимую, как душевная. Настроение вмиг скатилось куда-то в бездну. Я слышала, как в соседней комнате под звук работающего телевизора тихо переговаривались родители, а потом вдруг бессильно сползла по стенке.

…В нос резко ударил запах нашатыря. Не успела я толком прийти в сознание, как услышала обеспокоенный голос мамы.

– Эми, ты как?

Я лежала на родительской кровати и чувствовала дежавю. Снова обморок – как перед сдачей экзамена.

– Это не нормально. Завтра же к врачу, – огорошил меня папа. Выглядел он очень хмурым.

Я беспомощно перевела взгляд на маму.

– Утром отпрошусь с работы. Пойдём сдадим анализы – и к терапевту, – поддержала она папу.

Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Я и сама понимала, что что-то может быть не так. Пока я готовилась ко сну, на кухню пришла мама и некоторое время наблюдала, как бережно я выделяю место Плюше рядом со своей подушкой.

– Эми, тебя так сильно расстроил тот, с кем ты говорила по телефону? – наконец она решилась задать вопрос.

Приемлемый ответ нашелся сам собой.

– Нет, мама. Я сама себя расстроила.

Глава 5

Испытания нового дня я приняла с холодной решимостью. Сдала анализы, на всякий случай прошла эндокринолога, записалась к терапевту – и всё это под чутким руководством мамы.

Несмотря на то, что со всеми делами справились быстро, мы решили всё же не возвращаться домой до приёма врача, а прогуляться по парку и заглянуть в небольшое уютное кафе на свежем воздухе.

– Ты у меня такая терпеливая, – вдруг сказала мама, когда официант оставил на столике наш заказ и удалился.

– Мне так не кажется. То, что я больше не рыдаю, когда у меня берут кровь на анализ, вовсе не значит, что я образец терпеливости, – отмахнулась я и с наслаждением отпила обожаемый молочный коктейль.

День определённо приобретал позитивную окраску.

– Я не об этом, – мягко уточнила мама.

– А о чём?

– Ты всё держишь в себе. Даже когда больно ударишься, ни слова вслух не скажешь.

– Зато мысленно я очень сильно ругаюсь, – по-доброму усмехнулась я и подвинула к маме свой коктейль. – Попробуй.

– А ты – мой.

Мы редко ходили по кафе, но когда такое случалось, заказывали разные блюда и давали их друг другу попробовать. Таким был наш маленький ритуал.

– Когда была жива бабушка – моя мама – мы с ней часто и подолгу разговаривали. Обо всём. Особенно, когда тяжело на сердце, – поделилась мама.

– Я помню. Но мне в такие моменты было ужасно скучно. Что взять с ребенка, который не понимал даже, что взрослые могут так много записывать в ежедневник? Мои-то каракули ограничивались лишь записью своего имени в блокноте и перечислением имен домашних питомцев.

Мама весело рассмеялась, а потом сказала совершенно серьезно:

– Не держи всё в себе. Выговаривайся хоть изредка. Мы можем вместе выйти погулять, как сегодня, и ты расскажешь о том, что тебя беспокоит. Я переживаю, когда вижу, что ты обеспокоена, но делаешь вид, что всё нормально.

На душе вмиг стало теплее. Только её слова и поддержка порой держали меня на плаву в океане девичьих переживаний. Для мамы не существовало смешных или неважных проблем, она всегда могла выслушать и помочь.

– Знаю, что у меня есть вы с папой, но иногда я чувствую себя такой одинокой… – неожиданно даже для себя признала я. – Вроде я и хороший человек, но словно никому не нужный. Даже не знаю, как точнее объяснить это чувство.

– Но у тебя есть Деян, друзья из приюта. Стефан, наконец.

Кажется, мама заметила, что при упоминании последнего моё лицо стало еще грустнее.

– Так дело в нём, да? – осторожно произнесла она.

– Мы так долго дружили, а теперь разошлись не только по городам, но и по интересам, – с горечью рассказала я свои опасения. – Боюсь, что вскоре мы не найдем точек соприкосновения и совсем перестанем общаться.

Отчасти меня это действительно пугало. Из года в год разговоры становились всё короче и в основном на какие-то общие темы. Неудачное признание в любви и магия только усугубили мои тревоги. Но это пусть сейчас останется за кадром.

Мама призадумалась, заложила за ухо короткую прядь окрашенных в тёмно-русый цвет волос и отпила коктейль из опустевшего наполовину стакана. Когда она уходила в задумчивость, её лицо казалось грустным, а возрастные морщины становились более заметными. В такие моменты у меня всегда тоскливо сжималось сердце. Отчаянно хотелось, чтобы в жизни мамы случались только хорошие события. Но мы становимся собой именно благодаря всему тому, что с нами случилось в прошлом – и хорошему, и плохому.

«Если ты не можешь радоваться происходящему в твоей жизни, радуйся опыту – он бесценен», – так говорила бабушка.

Я часто вспоминаю эту фразу, когда скатываюсь в уныние.

– Вас всегда будет связывать то, что никто не сможет отобрать, – наконец проговорила мама.

– Например?..

– Общее прошлое. Наверняка у вас есть моменты, важность которых сложно переоценить.

– У людей разное отношение к прошлому. Бывают и те, кто хочет его стереть и не вспоминать никогда, – рассуждала вслух я.

– Уверена, что Стефан не из таких.

Стоило немного переключиться со своих страданий на более приземленные дела, как ураган тяжёлых мыслей уступил место спокойному обдумыванию ситуации. После беседы с мамой одиночество развеялось, словно этого гадкого, холодящего душу ощущения никогда и не было. Наверное, я и в самом деле слишком замкнулась на собственных переживаниях и совсем позабыла, как помогает доверительный разговор. Приободрившись, я осмелела и даже сказала то, что так боялась озвучить.

– Я призналась Стефану в любви, а он на это ничего не ответил. Всё совсем плохо?

Мама отставила в сторону тарелку с пирогом и внимательно посмотрела на меня. Выражение её лица красноречиво заявляло: «Так вот в чём корень всех проблем».

За исключением деталей, это было правдой.

– Совсем ничего? Промолчал? – уточнила она.

– Нет. Перевел разговор на другую тему. Да и признание было сказано в порыве… Мы тогда начинали ссориться, – промямлила я.

С какой стороны ни подойди – ситуация казалась совершенно глупой, а я – несмышлёной дурочкой. Вслух это звучало ещё хуже, чем ощущалось внутри.

– Кто же в ссоре бросается такими словами, Эмилия?..

– То есть, по-твоему, виновата я?

– Не нужно искать виноватого, – серьёзно проговорила мама. – Я понимаю, что не скажу сейчас ничего нового, но вам просто надо поговорить: в спокойной обстановке, без эмоций и заламываний рук. Самое сложное ты уже сделала.

Я отвлеклась на десерт, чтобы дать себе немного подумать над услышанным.

Какое-то время мы сидели молча.

– Не верю, что Стефан к тебе равнодушен, – бросила мама, вставая из-за столика. – Обязательно найдите время поговорить по душам.

– Ладно. Только папе не рассказывай ни о чём, хорошо?

– Не буду.

К назначенному времени мы появились у терапевта, которая уже получила результаты моих анализов. Врач заверила, что со мной всё в порядке, а обмороки и слабость могли появиться из-за тяжёлой сессии и сопутствующих ей стресса и переутомления.

– Так что если у вас есть возможность, обязательно езжайте на море или хотя бы просто выберитесь на природу, чтобы восстановить силы, – заключила терапевт и передала мне листочек с необходимыми для приёма витаминами.

Лучшего совета и не придумаешь. Теперь у меня были ещё более веские основания вернуться в Радомнов.

***

Птичий парк раскинулся на западной окраине Левирина и назывался так из-за главной и единственной своей достопримечательности – птиц. Весной и летом своими переливчатыми трелями они создавали потрясающую атмосферу для прогулок. Здесь даже было два аистиных гнезда, что совсем редкость для города.

Стефан сам выбрал это тихое место по нескольким причинам: во-первых, недалеко от парка находилась железнодорожная станция и ехать к месту встречи было быстро и удобно, во-вторых, в будний день здесь мало кто гулял. А значит, если руки засветятся, свидетелей этого будет немного. Для ещё большей уверенности парень натянул поверх футболки просторную толстовку с карманом «кенгуру», чтобы можно было спрятать руки.

Найти Эдгара оказалось несложно. Он заранее предупредил, что будет ждать на окраине парка у выхода к оврагу, и сообщил цвет своей футболки – чтобы наверняка. Мужчина сидел на лавке, оперевшись локтями на колени и хмуро изучая свои ладони, сомкнутые в замок. Как только Стефан появился в поле его видимости, он резче, чем нужно вскочил на ноги.

– Привет, – поздоровался Эдгар и пожал парню руку.

Он сделал это без опаски, что Стефан сразу же отметил.

За пределами дорогого автомобиля ничто в нём не выдавало состоятельного человека: обычные джинсы, плотная однотонная футболка и кроссовки. Хотя и машина могла быть служебной или в кредит.

Стефан присел рядом, и Эдгар протянул ему один из двух картонных стаканчиков, что стояли на лавке. Но парень не спешил брать что-либо из рук незнакомца.

Увидев его недоверчивый взгляд, Эдгар миролюбиво проговорил:

– Это какао из кофейни «Доброе утро». Ничего криминального.

– Спасибо, – немного сконфуженно поблагодарил Стефан и всё-таки взял протянутый стаканчик.

– Я часто его пью. Помогает успокоиться и расслабиться. Не то что этот беспонтовый кофе из киосков у каждой мусорки.

– Как вы можете мне помочь? – решил парень сразу перейти к делу.

Эдгар не стал медлить с ответом:

– У меня та же фигня, что и у тебя – руки светятся. Я бы показал тебе, но она живёт своей жизнью и ничерта не поддаётся дрессировке. Почти не поддаётся. Ты наверное тоже не можешь контролировать появление света – иначе бы того происшествия не случилось.