скачать книгу бесплатно
Климову такой расклад не нравился, но он нехотя согласился предупредить всех о предстоящих встречах. Тем временем в гостиной появилась молоденькая очень хорошенькая и улыбчивая азиатка и поставила на стол поднос, на котором красовались изящные чашечки с кофе и вазочка с печеньем.
– Спасибо, Роза, – поблагодарил Климов.
Она, продолжая улыбаться, немного склонила голову в поклоне и удалилась так же незаметно, как и появилась. Неужели это очаровательное юное создание его любовница? Будто подслушав мои мысли, Дмитрий пояснил, что Роза – жена одного из рабочих, занятых обустройством его дома, и помогает ему по хозяйству. Рабочие живут в коттедже в дальнем углу сада, который до конца еще не отделан, но вполне пригоден для жилья. С этим вопросом всё было ясно, но ведь в его жизни наверняка есть какая-то женщина, подумала я, однако задавать вопросы на эту тему посчитала бестактным, зато некоторые другие вопросы требовали немедленного ответа.
– Тебе прислали фотографии, изобличающие жену и твоего друга? – спросила я.
– Нет.
– А были другие доказательства ее неверности, она призналась в измене?
– На оба вопроса ответ: «Нет!» – хмуро произнес Климов. – Но это ничего не доказывает. Между ними что-то было. Я потом, уже в тюрьме, вспоминал последние месяцы жизни перед убийством и понял, что долгое время был просто слеп.
– А нельзя ли поконкретнее? – включился в разговор Макс.
– Зачем? – Дмитрию явно было неуютно под градом наших вопросов. – Зачем подробности?! Это ничего не меняет.
– Еще как меняет, – не согласился Макс. – Если ты не убивал Арзамасова, то кто-то тебя ловко подставил. Причем, это не какой-то чужой дядя, а человек, который хорошо знал не только тебя, но и твоё окружение и твою семейную ситуацию. Почему преступник был так уверен, что ты помчишься, сломя голову, выяснять отношения с другом, получив анонимную смс-ку, а не позвонишь ему или жене, чтобы разобраться, что к чему? А если твоя жена тебе не изменяла, что тогда?
– Изменяла, – хмуро пробормотал Климов.
Макс еще долго пытал его, но удалось выяснить лишь то, что соседка из дома напротив, старая сплетница, как-то ему заявила, что его жена частенько наведывалась в гости к Арзамасову, пока он отсутствовал. Дмитрий потом поговорил с Ольгой, и она призналась, что иногда заходила к Валентину по-соседски, просто поболтать. Но он знал, что Арзамасов был в нее влюблен.
Когда кофе был выпит, Макс взглянул на часы и заявил, что нам пора уходить, хотя вопросов еще осталось немало. Климов пообещал завтра заехать к нам в контору для дальнейшей беседы. Я лишь успела уточнить кое-что о присутствовавших в ресторане «Омега» в тот злополучный вечер и о некоторых соседях. Выяснилось, что соседка, сообщившая о визитах Ольги к Валентину, несколько лет назад умерла.
На обратном пути Макс выглядел мрачным и сосредоточенным. Я поинтересовалась, что на него так подействовало.
– Не нравится мне наш клиент, чего-то он не договаривает.
– Будто в первый раз с таким встречаешься, – беззаботно сказала я. – Все что-то скрывают. Конечно, ему неприятно вспоминать об измене жены. Чувствуется, что мужик гордый и самолюбивый, а ты прицепился к нему, как банный лист – требуешь каких-то доказательств. Да ему одного намека достаточно, чтобы взбеситься. Сейчас, похоже, жизнь его пообломала, но я заметила, что пару раз он был готов наброситься на тебя с кулаками.
Макс хмыкнул:
– Может, ты и права. Если бы мне насчет тебя стали задавать всякие неприятные вопросы, я бы тоже взбесился. Впрочем, тут есть большая разница: ты – моя жена, а Ольга – его бывшая жена.
Макс подбросил меня до конторы, а сам отправился на встречу с сыщиком, когда-то работавшим в «Фемиде». На поездку в Горюново мы потратили больше времени, чем рассчитывали, так что не успели пообедать, и я, появившись в офисе, первым делом сделала себе бутерброд. Потом покурила и лишь затем прошла в приемную и включила компьютер. Прежде чем выяснять различные частности, я решила рассмотреть проблему в целом. Климов утверждает, что Арзамасова не убивал. У нас нет оснований ему не верить, иначе он не стал бы нас нанимать. Следовательно, кто-то его подставил. Но если кому-то нужно было от него избавиться, то зачем было выбирать такой сложный путь, не проще ли было бы прикончить самого Климова – и дело с концом? Тут мне пришло в голову, что главной мишенью мог быть молодой писатель, а Климова использовали просто в качестве козла отпущения, зная его буйный нрав и то, что Арзамасов неравнодушен к его жене. Неужели следствие не прорабатывало эту версию? Во всяком случае, Климов об этом не упомянул. Ладно Климов, но почему его адвокат не предложил такую версию? Ведь это очевидно. Похоже, с этим адвокатом и впрямь что-то не то.
Я решила, что нужно получше узнать убитого. Он писатель, значит, прежде всего, следует познакомиться с его творчеством. Через несколько минут я уже читала подробную статью о нем. Он окончил исторический факультет университета и несколько лет работал в архиве. Тогда и начал писать. Он написал три романа в жанре исторического детектива. Действие в них происходит в конце 19 века. Главный герой – интеллигентный юноша, приятный во всех отношениях, сын университетского профессора, работает мелким чиновником в каком-то ведомстве. Каким-то образом, то сам, то через своих знакомых он оказывается причастным к преступлению. В первом романе – это кража драгоценностей, во втором – убийство горничной, в третьем – самоубийство, оказавшееся убийством. Благодаря своей наблюдательности и острому уму он с честью распутывает сложные хитросплетения всевозможных интриг и выходит из непростых ситуаций победителем.
Все романы были тепло встречены и читателями, и критиками. По одному из них был снят сериал на двенадцать серий. Были планы экранизировать и другие его книги, но пока до этого дело не дошло. Еще в одной статье восьмилетней давности упоминалось, что он начал работу над современным политическим детективом, в котором должно было расследоваться громкое заказное убийство. Эта информация меня заинтересовала, но больше ни одного упоминания о творческих планах молодого писателя я не нашла. Тогда решила просмотреть хотя бы один из его романов, чтобы составить собственное мнение о нем как о писателе.
Я собиралась потратить на это не больше получаса, но, начав читать, не могла оторваться. Вроде бы ничего особенного, но хороший язык и яркие образы просто завораживали. Интрига была очень острой, держала в постоянном напряжении. Любовные сцены он описывал красочно и с фантазией, но без пошлости, а это большое искусство. Странно, что прежде ничего о нем не слышала. Я так погрузилась в девятнадцатый век, что не замечала, как летит время в двадцать первом.
Меня вернул в реальный мир голос Макса:
– Жена моя, чем ты так увлеклась, что мужа не замечаешь?
– Читаю роман Арзамасова.
– И как?
– Потрясающе! – Я нехотя оторвалась от чтения и взглянула на часы: половина седьмого! – Макс, я ничего не успела сделать, – виновато пробормотала я. – Стала наводить справки об Арзамасове, сунулась в книгу и – пропала!
Макс обнял меня, заставил подняться и прижал к себе.
– Ты лучше всех, – шептал он. – Я так люблю тебя…
Он поцеловал меня. Я всё еще пребывала под воздействием романа, так что не только не стала его останавливать, но довольно пылко ответила на его поцелуй. Нас прервал звонок домофона.
– Твои друзья пожаловали, – сказала я, взглянув на экран монитора.
– Могли бы и предупредить, – проворчал он, направляясь к двери.
Троица закадычных друзей Макса – это Борис и два Александра. Чтобы не путаться, одного называли Алекс, а второго Санёк или Саня. Борис был давно женат и имел двоих детей – школьников младших классов. Это не мешало ему резвиться наравне со свободными друзьями, более того, во всяких проказах и приключениях он был главным заводилой. Он начал лысеть, немного расплылся, но обаяния не растерял, так что пользовался успехом у противоположного пола. Борис работал юрисконсультом в крупной фирме, хорошо зарабатывал и был весьма высокого мнения о себе. Впрочем, ни у кого из них не было никаких проблем с самооценкой.
Алекс – высокий, стройный, элегантный, всегда одетый по последней моде был преуспевающим адвокатам по корпоративному праву. Он тоже рано женился, но уже давно развелся и детей не имел. Глядя на его утонченную красоту и рьяную заботу о своей внешности, я как-то поинтересовалась у Макса, уж не голубой ли он. Макс заверил, что у Алекса с ориентацией всё в порядке, просто неустанное восхищение его красотой, с самого раннего возраста и по сей день, выработали в нем склонность к нарциссизму.
Санёк – другое дело. Он, как и его друзья, окончил юридический факультет, но выглядел простовато. Он даже говорил, что гордится своей рязанско-крестьянской внешностью, более того, она якобы помогает ему в работе. Он был адвокатом по гражданским делам и в ходе слушания дела многие противники поначалу его недооценивали, за что потом жестоко расплачивались. Впрочем, это его интерпретация ситуации. Санёк никогда не был женат, хотя постоянно в кого-то влюблялся. Характер у него веселый и легкий, и я надеялась, что он еще встретит свою Судьбу.
– Какие-то вы оба взъерошенные, – тем временем уже громыхал Борис, войдя в приемную. – Чем это вы занимаетесь в рабочее время?
– Строим версии, – преувеличенно серьезно ответил Макс.
– Это сейчас ты мне версию предложил, – тут же отреагировал Борис, – но она кажется мне неубедительной.
– Могу предложить еще парочку, – смеясь, ответил Макс.
Все разместились на угловом диване, и я предложила им чай или кофе, но они дружно отказались. Сказали, что все торопятся по своим делам, а сюда зашли по делу. Они собираются в конце апреля махнуть на Кипр на недельку и предлагают Максу составить им компанию. Зная, что их друг молодожен, решили озвучить свое предложение в присутствии его жены, для чего и собрались в полном составе.
– Нина, ну что, отпустишь мужа с нами? Мы люди благонадежные, присмотрим за ним, – произнес Борис.
Я рассмеялась:
– О вашей благонадежности я наслышана.
– Не увиливай. Отвечай прямо.
Я взглянула на Макса, а он лишь слегка опустил глаза, но мы уже давно научились понимать друг друга без слов. Он стоял рядом с моим столом. Я взяла его руку и прислонилась к ней щекой:
– Не отпущу. Мне он самой нужен.
Макс сделал покорное лицо и пожал плечами, мол, я не властен над собой.
– Подкаблучник! – припечатал его Борис, на что Макс ответил очень весело:
– Да я всю жизнь мечтал оказаться под этим каблучком! Мне там очень нравится.
Санёк с Алексом стали канючить, уламывая его, но Борис, похоже, понял, что это бесполезно. Вскоре и до остальных дошло, как обстоят дела.
– Я всегда знал, что брак – это насилие над личностью и отсутствие свободы выбора, – резюмировал Алекс.
– Вот потому я и не женюсь, – подхватил его слова Санёк.
В результате недолгих переговоров Борис заявил, что точку в этом вопросе еще рано ставить, время есть, а пока следует сосредоточиться на ближайших планах. В результате договорились встретиться в пятницу и расписать пулечку. В последнее время они почти полностью сосредоточились на преферансе, оставив в стороне покер.
Когда друзья удалились, Макс опять притянул меня к себе, но романтическое настроение, навеянное книгой Арзамасова, у меня уже прошло. Я сказала, что пора собираться домой, а по дороге заглянем в какую-нибудь кафешку и пообедаем, а заодно и поужинаем, так как дома ничего готового нет. Все-таки я неважная жена и хозяйка, подумала я, но вслух этого говорить не стала.
Когда мы заказали рагу с бараниной, Макс мечтательно произнес:
– Мне так нравятся твои котлеты!
Я рассмеялась:
– Намёк поняла. Завтра приготовлю, продуктов в холодильнике полно. Просто я сейчас такая голодная, что нет сил ждать.
За обедо-ужином Макс рассказал о своей встрече с коллегой. Этот сыщик проработал в «Фемиде» около двух лет, но три года назад уволился, так как глава агентства постепенно спивался, к работе относился небрежно, и заказчиков становилось всё меньше, так что зарплата стала чисто символической. Впрочем, он ушел по-хорошему и иногда общается с бывшим шефом, хотя всё реже и реже. Дела у того идут из рук вон плохо, а он продолжает пить и вообще непонятно, за счет чего держится. Макс заглянул в «Фемиду», но агентство было закрыто, и никаких объявлений на двери он не нашел.
Удалось кое-что узнать и об агентстве «Питер». Оно никогда не пользовалось популярностью и, просуществовав всего пару лет, бесславно почило в бозе. Один знакомый Макса, с которым он тоже успел сегодня встретиться, когда-то был знаком с главой «Питера» и считал его довольно скользким и непорядочным человеком. В общем, Макс пришел к выводу, что адвокат Климова, конечно, мог случайно нарваться на одно столь явно паршивое агентство. А вот выбрать таких два из длинного списка – это уже закономерность. Похоже, он был не заинтересован в том, чтобы дело раскрыли.
Затем я поделилась с Максом своими соображениями:
– Возможно, Климов не цель, а средство достижения цели, – сказала я.
– Что-то ты замысловато выражаешься, – перебил меня Макс. – Объясни попроще, чтобы последнему гуманитарию было понятно.
Я пояснила. Климова, несомненно, подставили, но сделали это не для того, чтобы засадить его в тюрьму, а для того, чтобы свалить на него вину за убийство Арзамасова. Цель – Арзамасов, а Климов – лишь подходящее средство, которое оказалось под рукой. Никто не стал копаться в делах писателя, он – жертва убийства из ревности! Кому-то было очень выгодно, чтобы так считали.
– А зачем «кому-то» убивать молодого писателя? – недоумевал Макс. – Неужели из зависти? Моцарт и Сольери?
Я рассказала о замысле нового романа, который Валентин не успел осуществить. Заказное убийство политической фигуры – дело нешуточное. Вдруг он до чего-то докопался? Многие убийства, совершенные в те годы, до сих пор не раскрыты. Макс с уважением взглянул на меня:
– Нина, снимаю шляпу. Версия очень интересная. Пожалуй, пора привлекать математиков к расследованию на постоянной основе.
– Это уже делают, – усмехнулась я. – Во всяком случае, американцы сняли сериал на эту тему, который называется «Числа». Там молодой профессор математики оставляет не у дел обычных следователей.
– Нашему брату часто не хватает элементарной логики, – признал Макс.
По дороге домой мы продолжали обсуждать дела, а дома, попив чаю, я устроилась с ноутбуком в гостиной и продолжила чтение романа Валентина Арзамасова.
Глава третья
– Если бы кто-то не прихлопнул Арзамасова восемь лет назад, то я непременно сделал бы это сегодня, – то ли в шутку, то ли всерьез заявил Макс по дороге в офис.
Несмотря на то, что до нашей конторы всего десять минут ходу, мы пользовались автомобилем, так как он всегда должен быть под рукой. Я смотрела в окно. Сквозь тяжелые облака пробивались робкие солнечные лучи, впервые за последнее время, но меня ничто не радовало. Я чувствовала себя бесконечно усталой и не выспавшейся. До пяти утра читала роман Арзамасова, да так и уснула на диване в гостиной. Макс делал попытки вернуть меня в лоно семьи, но это ему не удалось, и теперь пребывал в некотором раздражении:
– Неужели какая-то выдуманная история важнее и интереснее живого мужа? – вопрошал он.
– Не сравнивай и не ворчи, – недовольно ответила я. – Да я впервые за несколько месяцев увлеклась книгой!
Знал бы он, что я наслаждалась не только чтением, но и неким подобием одиночества. Несмотря на трехмесячный семейный стаж, в душе я так и осталась волком-одиночкой. Мне просто необходимо хоть иногда побыть одной. Мы же круглые сутки вместе – и на работе, и дома, и его, похоже, это устраивает. Но я так не могу, я задыхаюсь, чувствую себя пленницей. Что же мне делать? Может, стоит сменить работу? Тогда мы будем вместе только по вечерам и, возможно, я даже стану скучать по нему. Тут же я представила за своим столом новую секретаршу, и это мне очень сильно не понравилось. И ведь я люблю свою работу! Так и не придя ни к какому выводу, я вслед за Максом вошла в офис.
– Извини за ворчание, – сказал он, целуя меня в щеку, – но мне очень не хватало тебя сегодня ночью, никак не мог уснуть. Даже не думал, что мне так понравится быть женатым.
Я ответно чмокнула его в щеку, но развивать эту тему не стала. Прежде нужно разобраться в себе. Наша женитьба была слишком скоропалительной и необдуманной. Мы оба действовали под воздействием обстоятельств, которые сами и создали. Он сделал мне предложение, так как иначе не мог заполучить меня, а я согласилась, боясь его потерять. Я и сейчас не хочу его потерять. Пусть без надрыва и пафоса, но я его все-таки люблю. Да, недавно до меня дошло, что чувства могут быть более сильными и яркими. Ну и что? В моей жизни такое уже было, вряд ли возможно повторение. Нужно смириться и жить дальше – долго и счастливо.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я села за компьютер, чтобы подготовиться к встрече с клиентом и составить перечень вопросов, которые собиралась затронуть в беседе с ним. Тем временем Максу сообщили, что с нарочным прислали дело Климова, и он помчался в прокуратуру, на ходу дав мне несколько ценных указаний. Когда дверь за ним закрылась, я перевела дух и ужаснулась тому, что, оставшись в офисе одна, испытала огромное облегчение. Однако время поджимало, и заниматься самокопанием было некогда. С вопросами я покончила около двенадцати и сразу отправилась ставить чайник, почему-то уверенная в том, что клиент появится вовремя.
Так и случилось. Ровно в двенадцать раздался сигнал домофона. Климов поздоровался приветливо, но выглядел настороженным и сразу поинтересовался, где Макс. Известие о том, что тот отправился в прокуратуру знакомиться с его делом, Дмитрия заметно обрадовало. Похоже, в прошлую встречу Макс достал его своими неудобными вопросами. Климов немного расслабился и с удовольствием согласился выпить со мной чаю.
– Ты выглядишь усталой, – сказал он, усаживаясь на угловой диван.
– До пяти утра читала роман Арзамасова, – пояснила я. – Похоже, он был очень талантливым. Жаль, что так мало успел.
Дмитрий хмуро посмотрел на меня:
– Мне тоже жаль. Но не я прервал его творческий полет. Признаюсь, в тот момент мне хотелось его убить, но кто-то меня опередил.
С этим вопросом всё было ясно, Климов его не убивал, но у меня к нашему клиенту имелись и другие вопросы. Меня смущало, что расчет хитроумного убийцы был основан на большом количестве допущений. Как-то слишком рискованно. Во-первых, Климов, несмотря на свою вспыльчивость, мог отложить выяснение отношений, по крайней мере, на несколько часов, так как тот ужин с будущим инвестором был очень важен для его бизнеса. Во-вторых, он ведь считал, что Ольга уехала в Сиверскую, так что мог ей позвонить и проверить. В-третьих, даже если бы он не усомнился в том, что у Ольги с Арзамасовым свидание, то почему решил, что оно происходило именно в его доме? Слишком уж неосторожно со стороны любовников. Ведь Дмитрий мог, вернувшись из ресторана, зайти к другу и застать у него свою жену.
Как можно мягче я обрисовала Дмитрию круг своих вопросов. Он зловеще усмехнулся и сквозь зубы процедил, что мы не там ищем – вместо того, чтобы изобличать преступника, пытаемся изобличить его и подвергаем сомнению все его высказывания. Похоже, бурный темперамент остался при нем, хотя он в какой-то мере и научился владеть собой. Я заверила, что это обычная следственная практика – опираться на проверенные факты, а не на чьи-то голословные утверждения. Затем пришлось сделать массу реверансов и дипломатических маневров, чтобы расположить его к откровенному разговору. И он всё рассказал.
В тот день он с утра уехал на работу и больше жену не видел. Они договорились, что она возьмет такси и к семи часам подъедет к ресторану. Однако около четырех Ольга прислала ему смс-ку, в которой сообщала, что мама плохо себя чувствует, и она поедет к ней в Сиверскую. Само собой, он взбесился, позвонил ей, накричал, даже чем-то угрожал. Но она осталась непреклонна. В половине шестого, находясь еще на работе, он опять ей позвонил, решив извиниться за грубость и все-таки настоять на своем. Она ответила, что уже в Сиверской и вернется на следующий день.
– Почему же ты поверил анонимному сообщению, в котором утверждалось, что она в доме Арзамасова?
– Во время разговора с ней я слышал бой часов, – тихо произнес он. – У Валентина в гостиной стояли большие старинные часы с боем, и каждые полчаса они отбивали один удар.
Именно этот удар он и услышал в половине шестого. Правда, в тот момент он зафиксировал его лишь краешком сознания, но, когда получил анонимное сообщение, сразу о нем вспомнил и сделал соответствующие выводы.
– А в твоем доме, в квартире или в доме матери Ольги таких часов не было? – спросила я.
– Нет.
Меня интересовало, где же на самом деле находилась Ольга в момент убийства. Оказывается, следователь позвонил ей ближе к ночи и вызвал в прокуратуру только на следующий день. Поскольку в доме матери в Сиверской не было стационарного телефона, общались по мобильнику. По словам Ольги, туда и обратно она добиралась на общественном транспорте.
– Неужели у нее не было своей машины? – удивилась я.
– Была, но она ею почти не пользовалась, так как плохо водила. – Дмитрий усмехнулся: – Она трижды безуспешно пыталась сдать на права, в конце концов, я их ей купил.
– Показания Ольги проверяли? – уточнила я.
Соседка, старая сплетница, жившая в доме напротив, утверждала, что видела Ольгу, направляющуюся к центру поселка, около трех часов. О дальнейших ее передвижениях ничего неизвестно, свидетелей то ли не было, то ли их не искали. Оно и понятно. Заподозрить хрупкую девушку в том, что она могла заколоть молодого сильного мужчину армейским ножом, довольно сложно. Да, и зачем это ей?
– И ещё, – сказал Дмитрий, – моего ночного визита они могли не опасаться, так как я предупредил Ольгу, что заночую в городской квартире.
– Ты говорил следователю о бое часов? – поинтересовалась я.
– Нет. Да и зачем? Важно то, что я той смс-ке поверил.
