Заклинания волшебного пера. Том 1

Она шагнула в туман, оставляя позади испуганного мальчика, безвольно плетущегося за ней всё это время, спотыкаясь и всхлипывая носом, словно боящегося жить. Почему-то в этот момент Амире казалось, что так правильно. Нельзя тянуть за собой того, кто не способен самостоятельно сделать шаг.

Сначала её охватил холод, она почувствовала, как каждый её шаг становится тяжёлым. Лица в тумане начали оживать, шепча её имя. Но Амира не остановилась. Вместо того чтобы смотреть на них, она думала о свете, о том, как он согревает её сердце. И вот внезапно туман рассеялся, и перед ней вновь появилась дверь. Она была открыта.

– Ты прошла через страхи, – послышался голос Лунны, и кошка подошла к ней, тихо мурлыкая. – Ты нашла свой свет.

Амира, чувствуя, как всё внутри неё наполнилось теплом и силой, открыла дверь. За ней был новый путь – путь к её сердцу. Но она знала, что впереди её ждёт самое главное испытание – встреча с Королём Кошмаров.

5. Замок Короля Кошмаров

Когда Амира прошла через последнюю дверь, она оказалась в огромном зале, который был полностью поглощён тьмой. Только в центре зала горел слабый свет, как маленькая искорка, освещая всё вокруг. Всё было неподвижно, мрак будто поглотил каждую деталь этого места. Зал казался пустым, и в воздухе висела тяжёлая тишина.

Амира почувствовала, как её сердце начинает биться быстрее, а страх снова пытается взять верх. Но она сжала зайца в руках и постаралась вспомнить всё, чему научилась за время своего путешествия. Вдруг её взгляд упал на чёрный трон, стоящий в самом центре зала. На нём сидел огромный человек, весь в тени. Лишь его глаза светились красным, будто два огня в ночи. Он был окутан в тёмную мантию, и его лицо менялось, принимая всё новые и новые образы – улыбку, страшное пустое лицо, а порой, когда его маска менялась, Амира видела даже лицо своей мамы, но оно было перекошено, как в кошмаре.

– Ты пришла за своим сердцем? – спросил голос, эхом разносившийся по залу. Он был низким и глубоким, как сама тьма этого места.

– Да, – твёрдо ответила Амира, хотя её ноги немного дрожали. Она уже чувствовала, как силы покидают её, но была готова бороться.

Король Кошмаров рассмеялся, и этот смех эхом разнёсся по залу, проникая в самое сердце девочки. Он встал с трона, его тень как бы росла, сжимая пространство вокруг.

– Ты всё ещё не понимаешь, – сказал он, приближаясь к ней. – Ты пришла, думая, что можешь забрать своё сердце, но оно не твоё. Ты не справишься. Страх всегда будет с тобой, как буду и я.

Амира сжала зайца и снова глубоко вздохнула. Страх был вокруг, но она вспомнила, что говорила Лунна: «Ты смелее, чем думаешь».

– Я найду его, – сказала она с уверенностью, глядя в глаза Королю Кошмаров.

Он усмехнулся, и его тень вновь расползлась по полу. Перед Амирой внезапно появились две двери. Одна была чёрной, с яркими красными трещинами, другая – белой, со светящимися серебристыми узорами. Каждая из них как бы манила её, обещая завершение пути.

– Выбирай, – сказал Король Кошмаров, махнув своей когтистой рукой. – За одной из них твоё сердце, за другой – вечный сон. Но будь осторожна. Ты не знаешь, что скрывается за каждой из них.

Амира посмотрела на обе двери. Она чувствовала, как страх растёт в её груди, и всё же не могла позволить себе его победить.

Она посмотрела на чёрную дверь с трещинами, которые будто кричали о страшной неизвестности, и её взгляд скользнул по белой двери, на которой сверкали серебристые узоры. Это была дверь света, дверь, к которой она стремилась в своих мечтах и в реальной жизни.

Она закрыла глаза, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Где-то в глубине души она почувствовала тёплый свет, как уверенность, что она сделала правильный выбор.

– Я выбираю чёрную дверь, – сказала она, подходя к ней.

Король Кошмаров свирепо взревел, и его лицо на маске исказилось от гнева. Но Амира не отступила. Она распахнула чёрную дверь.

За ней была светлая комната, наполненная мягким золотым сиянием. В центре парил маленький шар, испускающий тёплый свет. Амира подошла к нему, и её сердце забилось быстрее. Это было её сердце, она чувствовала это. Она протянула руку и осторожно коснулась шара.

Как только она прикоснулась к нему, вся комната вспыхнула ярким светом, и зал Короля Кошмаров начал трястись. Стены разрушались, а в его глазах сверкала ярость.

– Ты можешь уйти, но я вернусь! Страхи всегда будут рядом, – закричал он, но Амира уже не боялась. Она прижала своё сердце к груди, и всё вокруг исчезло.

Когда свет исчез, она оказалась в своей комнате, на кровати.

Девочка медленно села в постели и огляделась. В её комнате было всё как прежде: её игрушки, книги, мягкий ковёр. Но она уже не ощущала ту тревогу, которая раньше так часто будоражила её. Вместо этого было ощущение тепла и спокойствия, как будто она только что вернулась домой из далёкого путешествия, в котором она научилась чему-то важному.

Амира прикоснулась к груди, словно проверяя, не забыла ли она что-то важное. Но её сердце билось ровно, и оно было наполнено чем-то светлым и тёплым. Это был тот свет, о котором говорила мама, тот свет, который она обнаружила в себе. Она почувствовала его даже здесь, в своей комнате, и поняла, что теперь он всегда будет с ней.

Она оглянулась на зайца, прижала его крепче к груди и прошептала:

– Спасибо тебе за всё, друг мой. Ты был со мной в самые страшные моменты.

Но тут её взгляд упал на подоконник. Среди горшочков с цветами сидела кошка – чёрная, с золотыми глазами, как Лунна. Кошка мягко потянулась, и её взгляд встретился с Амирой. Она словно сказала: «Ты справилась».

– Лунна? Это ты? – удивлённо спросила девочка, подходя к окну.

Кошка не ответила. Она просто выгнула спину, потянулась и медленно спрыгнула с подоконника. На её хвосте сверкнули искры, и кошка исчезла, как если бы её никогда не было.

Амира посмотрела в окно, и её сердце наполнилось лёгким волнением. Она поняла, что кошка не исчезла. Она оставила ей важный урок.

– Ты не исчезла навсегда, правда? – тихо сказала Амира, наблюдая за пустым подоконником.

Но в ответ – только тишина и тёплый солнечный свет.

– Всё будет хорошо, – шептала она себе, глядя в окно.

Этот день стал для неё особенным. Она почувствовала, что больше не боится ночных страхов. Сны, которые раньше были полны тьмы и кошмаров, теперь становились яркими, светлыми и полными приключений. И в этих снах, среди звёзд, иногда мелькала фигура чёрной кошки, прыгающей по звёздам, оставляя за собой золотую дорожку.

С того дня Амира стала спокойнее и увереннее. Она знала, что когда бы ни появился страх, она всегда сможет найти свет внутри себя. И с каждым днём, в каждом испытании, её свет будет только расти.

Но самое главное, чему она научилась, это то, что смелость – это не отсутствие страха, а способность встречать его лицом к лицу и преодолевать. С того дня она не убегала от своих страхов, не пряталась от тёмных уголков в своей жизни. Вместо этого она смотрела в них с уверенностью и верой, что даже когда темно, она всегда сможет найти свой свет.

Вскоре Амира встретила свою подругу Лию в школе. Лия сидела на скамейке, плача, испуганная темнотой коридора. Амира подошла к ней и осторожно взяла её за руку.

– Тебе не нужно бояться, Лия, – сказала Амира. – Внутри тебя есть свет, который всегда помогает. Я знаю это.

– Свет? – Лия всхлипнула, не совсем понимая.

– Да, – улыбнулась Амира. – Он всегда внутри нас. Просто иногда нужно найти его.

Лия посмотрела на неё с удивлением, а затем улыбнулась. Это было начало нового пути – не только для Амиры, но и для её подруги.

С того дня каждый раз, когда кто-то сталкивался с трудностями, Амира могла помочь ему, ведь теперь она знала, как справляться со страхами и как делиться своим светом.

И однажды, тихим вечером, когда Амира сидела на балконе, она снова увидела Лунну, грациозно прыгающую по ночным звёздам. Но теперь, несмотря на всю свою загадочность, кошка не была для Амиры страшной. Она была символом того света, который отныне всегда будет рядом, в её сердце.

Амира усмехнулась и тихо прошептала:

– Спасибо, Лунна. Ты показала мне путь.

И в этот момент, среди мягкого света звёзд, Амира почувствовала, что страхи больше не властны над ней. Она могла идти по жизни с уверенностью и светом в душе, зная, что, как бы темно ни было вокруг, её внутренний свет всегда приведёт её к правильному пути.

Андрей Канавщиков

Лиза и чёрный куб

Маленькая девочка Лиза хотя и была очень маленькой, но, как это водится, думала о себе как о большой. Ей уже исполнилось целых четыре года, она умела считать до десяти, виртуозно и совершенно небольно ставила уколы куклам, а когда она становилась в своей домашней игре учителем, то все куклы в комнате имели выдающуюся успеваемость и получали только пятёрки.

Мама, папа и старшая сестра имели на этот счёт свои соображения, но вслух их не высказывали. Поскольку думать о себе хорошо – это вовсе даже не плохо. Гораздо хуже, когда человек думает о себе плохо, он, как загнивающая изнутри вода, отравляет весь водоём, а радостные мысли и других вокруг возвышают.

А ещё Лиза на полном серьёзе считала себя принцессой, так как имела собственную волшебную палочку, которую ей на даче вырезал папа, и игрушечную выдру, которую звали Тимур. Тимур имел множество возможностей обидеться на Лизу, особенно когда та таскала его за хвост и заставляла искать конфеты в комнате бабушки, тыкая зверька носом во все укромные уголки, в том числе с пылью и паутинами. Но Тимур тоже был умной и незаурядной игрушкой, а значит – не обижался на свою хозяйку.

– Зачем ты выдрёнка таскаешь за хвост? – спрашивала бабушка.

– А ему не больно.

– А если бы тебя таскали за хвост?

– Меня нельзя. Его можно таскать.

Детская логика была совершенно чёткой и неоспоримой. Кстати, конфеты, которые Лиза искала, она не столько любила есть, сколько любила дарить их окружающим, даже если те конфет искренне не хотели.

Лиза не расстраивалась. Конфеты, которых не хотели окружающие, она съедала сама. Причём как бы не просто съедала, ради личного удовольствия, а помогала людям, которые их не хотят. Так сказать, облегчала людям жизнь. Ну, не девочка, а средоточие добра и сострадания.

Однажды в их город приехал цирк. Лиза ещё не знала, что такое цирк, но старшая сестра сказала: «Здорово!», а мудрый папа просто привёз под выходные билеты. Представление было назначено на ближайшее воскресенье. Шатёр цирка расположился на пустыре возле реки. В фургонах рычали и лаяли звери, а старшая сестра по секрету рассказала, что они с одноклассницами ходили смотреть за забор и якобы видели слона, во всяком случае, все видели что-то серое и большое.

– Это был слон, – заключила старшая сестра, и с ней никто не спорил. Чего спорить-то, если подглядывала в забор из них четверых только она одна?!

Лиза не знала ещё, как ко всему происходящему относиться, но авансом закричала:

– Ура! Мы идём в цирк!

Папа поправил:

– Мы не сегодня ещё идём. Нужно подождать воскресенья.

– А когда будет воскресенье?

До воскресенья ещё оставалось целых четыре дня, поэтому папа ответил уклончиво:

– Когда мы пойдём в цирк, тогда и наступит воскресенье.

Лиза вполне удовлетворилась ответом и пошла играть дальше. Её ручной единорог гулял по цветастому ковру, исполнял желания и очень завидовал, что его хозяйка, а не он сам пойдёт в цирк. Что такое цирк, единорог, естественно, тоже не знал. Но это были всё не заслуживающие внимания серьёзных игроков мелочи.

Тем временем о цирке шли весьма неприятные слухи. С его представлений все выходили страшно испуганными. Причём никто не мог рассказать толком, как всё получилось, но паника и ужас только прибывали.

Все представления, пять в день, начинались обычно. Звучал оркестр, на манеж выбегали кони, потом под куполом появлялись акробаты, потом были фокусы, клоуны, тигры, слоны, обезьянки… Зрители веселились и аплодировали.

Внезапно, когда подходило время зрителям идти домой, на месте выхода появлялся большой чёрный куб. Клоуны Гоша и Алёша кривлялись и дурачились, зазывая посетителей в куб:

– Эй, проходящий, сюда поспеши,В зеркало глянь своей же души!Здесь ты разделишь правду и ложь,Что-то узнаешь и что-то поймёшь!

У зрителей не было выбора. Выход был только один – через чёрный куб. Поэтому все шли туда. Все думали – ну ладно, пойдём домой вот так. Какая разница, как пойдём? И в том кубе всё самое главное и начиналось!

Мало кто мог потом связно рассказать про увиденное. Приведём хотя бы некоторые истории, которыми поделились по горячим следам посетители чёрного куба.

Первым решил проскочить из чисто спортивного интереса второгодник Родион. Он надеялся на какой-то подарок для первого, на этакий рекламный трюк.

Вместо подарка он оказался на экзамене. Он стоял у доски, потел, краснел, но ничего не помнил из геометрических теорем. Учительница поставила ему двойку, отправила садиться, но сесть Родиону не получилось.

Из одного экзамена он угодил в другой. Это была уже география. Он опять стоял у доски и опять ничего не знал. Учительница снова поставила двойку, одноклассники снова в голос смеялись, и так было, кажется, бесконечно.

Когда Родион вырвался из чёрного куба, он тяжело дышал, как после долгого бега, ноги подкашивались, а перед глазами плыли красные пятна. Второгодник вышел из куба, но потом он почти час дрожал и не мог произнести ни одного внятного слова. Только слово «двойка» чётко вырывалось из его синих губ.

После Родиона в чёрный куб попала бухгалтер Наина Григорьевна. Её окружили видения квартальных и годовых отчётов. Она составляла эти отчёты, но вечно не успевала, что-то путала. Начальник вызывал её на ковёр, долго и старательно ругал, Наина Григорьевна каялась, шла снова переписывать отчёты.

Это был не страх, это был какой-то конвейер ужаса. Это был липкий пот по спине, по лбу, пересохший язык, лежащий во рту мёртвым грузом. «Я исправлю! Я всё исправлю!» – твердила Наина Григорьевна, но понимала, что ничего исправить не может.

Потом был директор завода, продукция которого перестала быть нужной, и завод банкротился. Директору виделись заседания ликвидационной комиссии, разговоры с рабочими у проходной, визиты в прокуратуру…

Директор вывалился из чёрного куба в разорванном костюме, с синими кругами под глазами и почему-то босиком, без своих дорогих итальянских кожаных ботинок из крокодиловой кожи за триста пятьдесят тысяч. Директор шептал: «Я всё понял» – и почему-то постоянно зажмуривал глаза, словно его хотели ударить.

Кому-то чёрный куб показывал, что его ипотека, которую человек только-только погасил, только начиналась. Неверные мужья встречались в кубе не только со своими обманутыми жёнами, но и с тёщами. У детей всплывали неотмщённые драки, невзаимные любови, неслучившиеся дружбы…

Для самых счастливчиков чёрный куб оказывался полным ядовитых змей, пауков и скорпионов. В нём можно было утонуть, сорваться с гор, попасть под машину… Всё, чего человек больше всего боялся, в том кубе и случалось.

И чем больше куб напитывался страхом человеческим, чем больше разных страхов он видел и слышал, тем куб становился больше в размерах. В городе говорили, что у цирка нет директора, там вообще нет никакого руководства, а есть только огромный чёрный куб, от которого никто не может оторваться и следует за ним, попав только раз в его поле притяжения.

Даже те люди, которые испытывали страх в чёрном кубе, стремились туда снова и снова. Стремились потому, что в обычной жизни их страхи были на порядок меньше и безболезненнее. «Лучше куб, чем реальная жизнь», – говорили они и ездили за цирком на все гастроли, как армия эстрадных фанатов.

Некоторые родители вызывали полицию, но стоило полиции войти внутрь, как они сами становились частью процесса. Скоро оказалось, что цирки с чёрными кубами гастролировали по всему миру и с ними никто не мог ничего поделать.

Родители Лизы даже собирались отказаться от похода на представление и сдать билеты, но Лиза и слышать ничего о таком раскладе не хотела. Особенно после того, как в её детском саду выступил местный писатель.

Его звали Андрей Канавщиков. Он показывал свою книжку «Глеб и Пахом» и доказывал, что единорогов не существует, а тем более – волшебных палочек. По его словам выходило, что всем нужно быть серьёзными и не верить в чудеса. Что за глупость! Лиза ужасно возмутилась и рассказывала родителям:

– Он старый, ничего не понимающий в жизни очкарик.

Чем меньше человеку лет, тем лучше, он считает, ему известна жизнь. Железобетонное правило!

В общем, первым в чёрный куб вступил папа Лизы. Он вышел наружу взмокший, растерянный. Ему, примерному семьянину, привиделось, что вся его семья погибла, а он, сильный и большой, только стоял и смотрел сбоку, как они все умирают. Папа плакал, обжигался пламенем пожара, зажимал кровоточащие следы пуль на своём теле и в конце бессильно падал в пропасть.

Маме куб представил ситуацию, что она делала себе многочисленные пластические операции, испортила окончательно лицо и тело и сейчас зримо разрушалась. Мама была толще себя обычной раза в три, не узнавала сама себя, тем более она не узнавала себя в зеркалах, её не признавали на работе, во дворе, в магазине и школе…

В довершение всего везде в огромном количестве ползали большие волосатые пауки. Они кусали маму, щекотали её своими лапами, ползали по спине и шее, ворочались в волосах.

Из куба мама выползла в полном оцепенении и долго ещё стряхивала с плеч воображаемых пауков. То, что пауков на самом деле нет, она поняла с большим трудом и не сразу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гарем – отдельно расположенные комнаты для проживания женщин и детей.

2

Евнух – охранник гарема.