Назначение наказания

Отражение значения информатизации в современном мире для уголовной политики и назначения наказания в доктрине уголовного права

Отечественная и зарубежная доктрина уголовного права и криминологии и ранее и в особенности в «постпандемийный» период привлекает внимание к решению самых различных общественных проблем (в том числе и преступности и ее возможной минимизации). Именно с содержанием процесса информатизации как необходимой зависимости прогресса (экономики, науки, культуры) от многих (самых разнообразных) ее проявлений, включая, например, возникающие проблемы искусственного интеллекта (ИИ). Российская Федерация в первую очередь рассматривает эту проблему в контексте обеспечения безопасности страны в новых изменившихся геополитических условиях. В монографии о назначении наказания автор считает возможным выделить привлекшую его внимание позицию проф. Х. Д. Аликперова[19] об «электронных весах правосудия» и об «электронной технологии определения меры наказания» именно в связи с близостью предложенной им концепции наказания с проблемой ИИ.

Х. Д. Аликперов исходит из всем понятной разочарованности (в юридической доктрине и уголовной политике) в достижении общеизвестных целей наказания в направлении (в способности его) противодействовать преступности. Он справедливо констатирует, что доктрина (не только правовая, но и с привлечением философов, социологов, психологов) не смогла найти какого-либо противоядия, в том числе и от злоупотребления судьями своими широкими дискреционными полномочиями при отправлении правосудия по уголовным делам и в особенности именно при назначении виновному наказания. С учетом этого автор указанной монографии считает, что уголовный (и уголовно-процессуальный) закон неосновательно пытаются возложить это «бремя» на суд (судью), заведомо неспособный выполнить возложенную на него роль. Автор утверждает, что не только ни один судья не способен прогнозировать поведение осужденного в процессе отбывания им наказания, но это не под силу даже носителям всех знаний в области «пенологии и пенитенциарной психологии», в какой это необходимо для безошибочного определения виновному адекватного наказания, и что без создания электронной системы определения оптимальной меры наказания (сокращенно – «электронные весы правосудия») никак не обойтись[20].

Автор предлагает свой вариант максимально формализованной процедуры определения наказания. Она должна осуществляться автоматически на основе исходных данных об уголовном деле и виновном, введенных судьей в диалоговое окно «интерфейс» указанных «электронных весов правосудия». Последнее, по его мнению, «исключает зависимость принимаемого по делу решения от настроения судьи, его капризов или злоупотреблений, а сам процесс назначения наказания становится прозрачным и легко контролируемым». При этом автор считает, что новая электронная технология назначения наказания не подменяет судью, а лишь является его электронным помощником при определении виновному меры наказания[21].

Автор выдвигает и другие заслуживающие внимания доводы в пользу внедрения предложенной им электронной системы в реальное судопроизводство (например, то, что электронного судью невозможно подкупить, уговорить или склонить к принятию решения, «выходящего за рамки правового поля»). Все это так, но тем не менее не все так просто.

Во-первых, вовсе не отрицая теоретической и практической значимости, предложенной Х. Д. Аликперовым его электронной программы назначения наказания, трудно не заметить существования многих «подводных камней» (препятствий) для ее реализации в «реальном» уголовном судопроизводстве. Все же такая «модель» при всей ее новизне и значительности – это разновидность (хотя и вполне удачно выполненная) доктринальной модели (пусть и «электронной») назначения наказания. И в этом случае всегда сохраняется вопрос о научном (особенно в законодательно-правоприменительном плане) ее соответствия твердо установленным в уголовном и уголовно-процессуальном праве нормам. При этом неизбежны и определенные коллизии (как и в любом теоретическом вопросе) понимания правоприменителем только авторской трактовки решения «ключевых» аспектов проблемы назначения наказания, их соответствия взглядам на этот счет других правоприменителей, особенно при разрешении адекватности устанавливаемых в уголовном судопроизводстве фактов (тех же известных обстоятельств, подлежащих доказыванию) и их теоретического выражения в предлагаемой электронной модели назначения наказания[22]. Так что проблему эту нельзя определить, как «раз и навсегда» решенную. Нужно согласиться с тем, что такие трудности существуют и от них никуда не деться и в будущем. Хотя, еще раз подчеркиваю, что приемлемую электронную модель назначения наказания следует в целом признать положительной приближающей правоприменителя к конечному успеху достижения обозначенных законодателем (в УК и УПК) целей и задач назначения наказания.

Во-вторых, автор (Х. Д. Аликперов) «претендует» на то, что предложенная им электронная система определения оптимальной меры наказания (электронные весы правосудия) «впервые» в теории уголовного права максимально формализует процесс назначения наказания[23].

Да, например, академик В. Н. Кудрявцев специально не занимался проблемой назначения наказания в ее, так сказать, электронном «обличии». Однако как автор фундаментальных работ, посвященных теоретическим основам квалификации преступлений, он не мог не «озаботиться» проблемой поиска программ или алгоритмов квалификации, чтобы снизить возможные (и весьма нередкие) ошибки в установлении подлежащей применению уголовно-правой нормы. В этих целях он провел на редкость интересные исследования, посвященные разработке процесса программирования применения уголовно-правовых норм. Эти исследования показали, что большинство эвристических приемов, применяемых на практике при квалификации преступления, значительно сокращают путь решения конкретной задачи по отысканию нужной нормы, однако это часто приводит к серьезным ошибкам[24]. В связи с этим указанные приемы в значительной мере уступают формально-логическим алгоритмам квалификации в смысле надежности получения правильных ответов. Академик делал при этом вывод, что разработка таких программ правоприменения является одной из важнейших задач уголовно-правовой теории, решение которой несомненно будет способствовать снижению случаев неправильного применения уголовного закона (увы, к сожалению, это направление не получило в науке дальнейшего развития[25]) и В. Н. Кудрявцевым были сделаны весьма плодотворные попытки решения такой задачи. В частности, им была разработана программа квалификации применительно к группе преступлений против социалистической собственности[26].

В этих работах он показал, что применение уголовного закона к конкретному случаю может и должно основываться не на интуиции и тем более не на произволе следователя или судьи, а на строгом логическом анализе нормы закона и фактических обстоятельств дела. Впервые было доказано, что процесс квалификации в принципе поддается логико-математическому программированию, в том числе и с использованием компьютерной техники. Очевидно, что указанные работы, как уже отмечалось, не затрагивали напрямую проблему назначения наказания (тем более в плане логико-математического программирования), но в определенном смысле послужили «предтечей» такого программирования.

Непосредственная связь с созданием математической программы с использованием компьютерной техники прослеживается в работе С. В. Бородина «Борьба с преступностью: теоретическая модель комплексной программы»[27].

Таким образом, теоретическое исследование проблемы назначения наказания (в особенности в аспекте его общих начал) предполагает учет как (уже отмеченных) новых геополитических условий взаимоотношения Запада и России, так и «наработанного» в доктрине и в практике правоохранительных органов опыта предупреждения преступлений с использованием компьютерной информации в разнообразных ее сферах (например, киберпреступности, использования искусственного интеллекта).

1.2. Понятие общих начал назначения наказания

В главе Х УК РФ предписания об общих началах назначения наказания расположены на первом месте. Вероятно, такое их размещение обусловлено тем, что они играют главную (ведущую) роль при назначении наказания, причем в ст. 60 УК РФ приводится только то, что законодатель счел искомыми началами. Однако ее положения необходимо оценивать с учетом следующих обстоятельств.

Во-первых, классического понятия общих начал через род и видовые отличия в законе не дается. Сделать это – задача, стоящая перед наукой уголовного права.

Во-вторых, в перечне общих начал находятся разнородные явления. В него включены положения и уголовно-процессуальные (назначение лицу, признанному виновным в совершении преступления), и уголовно-правовые, но относящиеся к принципам (назначение справедливого наказания), к любому уголовному делу (назначение в определенных пределах и в определенной последовательности, с учетом соответствующих обстоятельств), к отдельным категориям уголовных дел (при совокупности преступлений и приговоров – ст. 69 и 70 УК РФ, а также при наличии обстоятельств, отраженных в ст. 64), и даже к частностям (учет влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи). Как следствие, чтобы сформулировать дефиницию общих начал, необходимо отделить зерна от плевел.

В-третьих, к одним общим началам назначение наказания не сводится. Даже в главе Х УК РФ, кроме них, имеются многочисленные иные предписания о назначении наказания. Отсюда общие начала должны чем-то отличаться от последних.

На изложенном фоне следует отметить разную позицию теоретиков относительно понятия общих начал. Одни даже в работах по назначению наказания не дают определения таких начал[28]. Большинство же это делает, но их упрекают в том, что выведенные понятия общих начал «практически ничем не отличаются друг от друга»[29]. Упрек не справедлив.

К сожалению, повторы при выведении определения общих начал имеются[30], но не они являются основной линией. Она противоположна, поскольку, как правило, дефиниции даются довольно существенно отличающиеся друг от друга[31]. И именно за таковое, а не за одинаковость их, действительно, можно было бы справедливо упрекнуть.

По поводу родового признака понятия общих начал высказана позиция об отсутствии «большого греха в различном словесном обозначении» его, ибо «общие начала – это и правила, и адресованные суду требования, и нормативно-правовые положения, и критерии, на которые опирается суд при избрании наказания», и лишь «вряд ли удачно выглядит… определение общих начал в качестве принципов назначения наказания»[32]. С последним трудно не согласиться, хотя бы из-за того, что в данном случае нельзя ставить во главу угла значение соответствующих слов в русском языке, по которому начала – исходные положения, принципы, а принцип – основное, исходное положение[33]. Напротив, сомнительно, что определительная полисемия придает ясность уголовно-правовому регулированию.

Более того, поскольку общие начала – нормативный термин, при его раскрытии нельзя игнорировать позицию законодателя. В главе Х УК РФ из приведенных родовых признаков, вводимых в понятие названных начал, используется только два: положения (ч. 1 ст. 60, ч. 3 ст. 62, ст. 631, ч. 2 ст. 72) и правила (ч. 3 ст. 65, ч. 5 ст. 69, ч. 5 ст. 70, ч. 4 ст. 72).

Похоже, для законодателя при решении вопросов назначения наказания слова «положение» и «правило» равнозначны. Полагаем, что при раскрытии общих начал предпочтение целесообразно предоставить термину «правило». В русском языке им признается положение, в котором отражена закономерность, постоянное соотношение каких-нибудь явлений[34]. Вводить в дефиницию иные показатели – занятие совершенно не перспективное.

В качестве видового признака понятия общих начал чаще всего фигурирует руководство ими в каждом случае, по каждому уголовному делу или в отношении каждого лица. Конечно, при назначении наказания суд руководствуется и другими правилами, но только в отдельных случаях, по отдельным уголовным делам, в отношении отдельных лиц (ст. 64 УК РФ – при наличии исключительных и иных указанных в ней обстоятельств, ст. 65 – при вердикте присяжных заседателей о снисхождении, ст. 66 – при неоконченном преступлении, ст. 67 – при соучастии в преступлении, ст. 68 – при рецидиве преступлений, ст. 60 и 70 – при совокупности преступлений и приговоров, и т. д.). Надо лишь выяснить, почему общими началами суд руководствуется в каждом случае, по каждому уголовному делу или в отношении каждого лица.

Уже само наименование общих начал свидетельствует о том, что «они дают предписания, пригодные для всех типичных случаев»[35]. Отсюда нельзя не признать, что в общих началах должны быть предусмотрены типичные же правила назначения наказания, применение которых не зависит от особенностей преступления и лица, его совершившего, т. е. специфики конкретного уголовного дела.

Одновременно не точно утверждение, что регулирование общих начал имеет в виду «обычные, наиболее часто встречающиеся ситуации: назначение наказания за совершенное исполнителем и доведенное до конца (оконченное) единичное преступление. Фактически же имеют место посягательства, связанные с множественностью их, либо прерванные по независящим от виновного обстоятельствам на стадии приготовления или покушения, либо совершенные с участием ряда лиц»[36]. Общие начала распространяются и на все последние ситуации, но не в специфической, а только в типичной для всех случаев назначения наказания части.

Осталось обратить внимание на формальный признак общих начал. Они предусмотрены в Общей части уголовного законодательства – ст. 60 УК РФ. Дело в том, что в санкциях статей Особенной части тоже содержатся правила назначения наказания, но относящиеся к определению конкретных видов наказаний.

Следовательно, под общими началами назначения наказания допустимо понимать предусмотренные Общей частью уголовного законодательства и не зависящие от особенностей отдельных дел правила назначения наказаний, имеющихся в санкциях статей Особенной части. Преимуществом изложенной формулировки является четкое отграничение определяемого, с одной стороны, от принципов назначения наказания (правила, а не идеи), а с другой – от случаев назначения наказания, не регулируемых общими началами (не зависящими от особенностей отдельных дел).

В отличие от содержания объем понятия общих начал в законе отражен. Положения ст. 60 УК РФ дают основания для выделения семи таких начал:

1) лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание;

2) лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ;

3) более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания;

4) более строгое наказание, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части УК РФ за совершенное преступление, может быть назначено по совокупности преступлений и по совокупности приговоров в соответствии со ст. 69 и 70 УК РФ;

5) основания для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ за совершенное преступление, определяются ст. 64 УК РФ;

6) при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

7) при назначении наказания учитывается влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Вместе с тем в литературе взгляды по поводу видов общих начал серьезно расходятся[37] (за небольшим исключением[38]). Конечно, с законодательным подходом к видам таких начал можно спорить. В то же время их нормативные виды важны не только сами по себе, но и для решения классификационных вопросов.

Общие начала целесообразно классифицировать в зависимости от способа их регламентации в ст. 60 УК РФ. По данному основанию они делятся на две группы:

1) формализованные общие начала:

а) лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ и с учетом положений Общей части УК РФ;

б) более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания;

в) более строгое наказание, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части УК РФ за совершенное преступление, может быть назначено по совокупности преступлений и по совокупности приговоров в соответствии со ст. 69 и 70 УК РФ;

г) основания для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ за совершенное преступление, определяются ст. 64 УК РФ;

2) неформализованные общие начала:

а) лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание;

б) при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

в) при назначении наказания учитывается влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Изложенная классификация отражает особенности применения соответствующих общих начал. Те из них, которые расположены в первой группе, исключают судебное усмотрение. Напротив, его допускают те общие начала, которые находятся во второй группе.

Между тем в дальнейшем рассмотрению будут подвергнуты лишь те изложенные в ст. 60 УК РФ правила, которые действительно должны считаться общими началами. Они отражены в п. «а» и «б» первой группы и п. «б» второй.

1.3. Формализованные общие начала назначения наказания

В ч. 1 ст. 60 УК РФ прежде всего отражено, что наказание назначается «в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса, и с учетом положений Общей части настоящего Кодекса». В русском языке пределом считается пространственная или временная граница чего-нибудь, последняя, крайняя грань, степень чего-нибудь[39]. Эту границу (грань, степень) применительно к данному общему началу видят подчас не только в санкции, но в статье Особенной части уголовного закона в целом[40].

Правда, «констатация всех описанных в диспозиции признаков – стадия, предшествующая переходу суда к деятельности по назначению наказания»; более того, «пределы наказания, которые установлены в ч. 1 ст. 60 УК РФ, содержатся только в санкции и ни в каких других элементах статьи Особенной части»[41]. Действительно, в законе прямо говорится о том, что в соответствующих пределах назначается наказание, а последнее размещается именно в санкциях статей Особенной части уголовного закона.

В литературе бытует подход, согласно которому «нижний предел санкции – нижний предел наиболее мягкого наказания, указанного в санкции; верхний предел – верхний предел наиболее строгого наказания, указанного в санкции»[42]. Это утверждение более или менее справедливо лишь для альтернативных, причем простых санкций статей Особенной части УК РФ. А в нем есть еще единичные и кумулятивные санкции.

В единичных санкциях нижний и верхний их предел – нижний и верхний предел находящегося в санкции наказания. В кумулятивных санкциях нижний или верхний предел увеличивается за счет присоединения одного либо нескольких дополнительных наказаний, которые наиболее строгими назвать сложно.

Как следствие, санкциях статей Особенной части уголовного законодательства границами являются прежде всего нижний (минимальный) и верхний (максимальный) сроки или размеры наказания. Однако многие статьи указанной части имеют не единичные, состоящие из одного основного наказания, санкции, а альтернативные, включающие несколько основных наказаний. Тем самым границами в статьях Особенной части УК РФ могут быть и минимальный, и максимальный виды наказания. С учетом изложенного под пределами, предусмотренными соответствующей статьей Особенной части УК РФ, целесообразно понимать установленные в санкциях статей минимальный и максимальный вид и срок или размер всех наказаний.

Вместе с тем большинство статей Особенной части уголовного законодательства имеет внутреннее деление, содержит свои части, каждая из которых включает санкции с неодинаковыми наказаниями. Поскольку в законе речь идет именно о статье Особенной части УК РФ, то получается, что можно назначить наказание в пределах соответствующей статьи Особенной части УК РФ, но выйти за пределы наказания, определенного в части данной статьи, по которой квалифицировано преступление. По букве закона все будет формально правильно, а по существу, – абсурдно, ибо наказание окажется свыше максимального предела, отраженного в соответствующей части статьи Особенной части уголовного закона. Получается, что законодатель при формулировании рассматриваемого общего начала не принял во внимание деление статей Особенной части УК РФ на части, которое нельзя игнорировать.

Действующая редакция ч. 1 ст. 60 УК РФ оправдывается тем, что «ссылка в общих началах назначения наказания не на санкцию, а на статью Кодекса может быть объяснена стремлением законодателя подчеркнуть наличие квалифицированных (особо квалифицированных) составов преступления, каждый из которых имеет собственную санкцию в рамках статьи его Особенной части»[43]. Если это и так, то в следующем предложении ч. 1 той же статьи аналогичное подчеркнуто словами о назначении более строго наказания «из числа предусмотренных за совершенное преступление».

В то же время части статей Особенной части уголовного законодательства, как отмечалось, содержат кумулятивные санкции, включающие дополнительные наказания с соответствующими сроками или размерами. Вероятно, не случайно при указании в ч. 1 ст. 60 УК РФ на пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ, групповая принадлежность наказаний (основные, дополнительные) не уточнена.

Наконец, известно, что в санкциях статей Особенной части УК РФ исчерпывающе обозначены пределы лишь типовых видов наказания. Между тем очень часто пределы типовых сроков или размеров наказания в названных санкциях полностью не указываются. В них нередко отражаются только максимальные пределы наказаний и не устанавливаются минимальные.

В отмеченных случаях выручает указание ч. 1 ст. 60 УК РФ на назначение наказания «с учетом положений Общей части настоящего Кодекса». С помощью последних становится ясно, что для выявления необозначенных в санкции пределов необходимо обратиться к правилам, регулирующим назначение соответствующих наказаний (ст. 46–59 УК РФ), где указаны отсутствующие пределы.

Таким образом, смысл введения в ст. 60 УК РФ оговорки об избрании наказания «с учетом положений Общей части настоящего Кодекса» заключается в конкретизации указания на пределы, в которых следует определять наказание, если они полностью не обозначены «в соответствующей статье Особенной части». Конечно, при предложенном решении общие начала и положения, регламентирующие назначение конкретных видов наказаний, в части установления минимальных пределов наказаний переплетаются. Однако иное исключено, ибо пределы назначения наказаний важны для регламентации и того, и другого.

Исключение из ст. 60 УК РФ указания на назначение наказания с учетом положений Общей части УК РФ было бы допустимо лишь при том непременном условии, если бы в Особенной части исчерпывающе обозначить все пределы назначения наказания. Только это не слишком разумно, поскольку не соответствует такому требованию законодательной техники, как экономия нормативного материала.

К сказанному необходимо добавить, что в статьях Особенной части уголовного законодательства максимальные пределы наказаний зачастую равны установленным для них в Общей части. Похоже, что в таком случае нарушается упомянутое требование законодательной техники. Логичнее было бы при равенстве и максимальных пределов наказания в Общей и Особенной части Уголовного кодекса их в последней не отражать.

В теории назначение наказания в пределах статьи Особенной части уголовного законодательства нередко понимается широко и распространяется даже на правила, не имеющие отношения к границам наказания[44], или на все статьи Общей части УК РФ, которые предусматривают корректировки в части определения возможных пределов назначения наказания[45]. В таких случаях не учитывается, что имеются общие начала, не определяющие границы назначения наказания, и что назначение наказания не сводится к общим началам. Как отмечалось, даже в главе Х УК РФ установлены правила назначения наказания, не относящиеся к общим началам. В последних нередко отражены пределы назначения наказания, отличные от установленных в ч. 1 ст. 60 УК РФ и относящиеся к специфике отдельных дел (ст. 64–66, 68–70). Поскольку же такие пределы не входят в общие начала, они не могут и корректировать пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ.