скачать книгу бесплатно
– Перфе, перфе, мадам, – ответил тот и помахал рукой.
– Ладно, хватит тебе, – уже серьезно сказал Илья.
– Да-да, все, – Ирэн носовым платком вытирала глаза, – значит, завтра едем?
– Да, едем. К тому же в очень приятное место, – сказал с иронией Илья, – смотреть на умирающего!
– Любимый, я тебе потом все объясню.
Подали фуа-гра, и разговор на этом прекратился.
Все с удовольствием ели горячее блюдо. Илья поднял бокал красного вина и со всей серьезностью сказал:
– Хочу поднять этот бокал за дедушку, пожелать ему скорого выздоровления. Буду рад, если наш визит хоть немного облегчит его состояние. Из-за этого стоит потратить время.
– Спасибо, Илюша. Ты впрямь самый чудный и лучший из тех, кого я знала в моей жизни – после моих родителей, – ответила Ирэн.
– Знаю. Я действительно самый чудный. Хорошо, что и ты догадалась.
– Я хочу тебя поцеловать.
– Не надо сейчас, потерпи немножко, здесь неудобно. Твои пенсионеры с соседнего стола могут получить инфаркт.
– Ну, придвинься, любимый.
Ирэн сама подвинулась к нему через стол и поцеловала Илью. Настроение за соседним столиком явно изменилось к лучшему видимо, вино и смех Ирэн подействовали хорошо. Советники оказались в приподнятом расположении духа, что побудило их вести разговор более раскованно.
– Мы, вероятно, еще успеем побеседовать завтра, до нашего отъезда, месье Борис. Но, может быть, вы в двух словах расскажете о наброске проекта.
– С удовольствием, Жером. В общих чертах…
Ирэн навострила уши. Илья почувствовал, что ее внимание было обращено к соседнему столику. Он захотел обернуться, но Ирэн догадалась и предупредила: – Не поворачивайся.
– Друзья, вам хорошо известно, что после развала Советского Союза Россия оставила в своих сателлитах горячие точки: Приднестровье – в Молдове, Карабах – в Азербайджане и Армении, Осетию и Абхазию – в Грузии, там военные действия закончились недавно. Напряженная ситуация и в Таджикистане, где вооруженной радикальной оппозицией управляют афганские полевые командиры. На Украине бурлит Крым и тянется к России. То есть Россия в состоянии манипулировать всеми своими сателлитами. А там, где не удалось создать горячих точек, она владеет финансовыми и административными рычагами. Всюду ключевые посты занимают их люди. Поэтому бывшие территории Советского Союза независимыми субъектами можно назвать только условно. Извините, что приходится повторять истину, которая и так вам превосходно известна. Вы также хорошо знаете, что сегодня Россию лихорадит, и этот процесс, вероятно, продлится еще несколько лет. Думаю, пока там происходят ментальные изменения, очень важно полностью подчинить ее нашему контролю и управлению. В какой-то степени подготовительный процесс проведен, но русские смотрят на все это так, будто ничего не видят и не понимают. Поверьте, это не так. Те сведения, которыми снабжают нас наши структуры и наши друзья, явно свидетельствуют об обратном. Скажу коротко, находясь даже в такой тяжелой ситуации, русские играют. Да, играют, и это у них хорошо получается. Не только играют, но еще и смотрят на все с иронией. А фон-то каков? Уступили Балтию, Кубу, Вьетнам, бросили даже Северную Корею – мол, сами за ней присматривайте. Ограничили отношения с Ираном. Не особенно полезли в бутылку и во время Иракской войны 91-го года. Уступили Югославию, это ясно, не говоря уже о Восточной Европе. Сегодня они вроде бы только о себе беспокоятся. В какой-то степени это так, хотя и не совсем. Все их действия, а точнее бездействие вроде говорит нам о том, что сегодня ваша партия, а нам не мешайте, помогите перестроиться и встать на ноги. К тому же они без проблем впустили нас в зону своих интересов. Там под разными вывесками уже работают десятки наших групп, и русские даже не имитируют сопротивление. Именно это и настораживает.
Ирэн торопливо записывала. Она уже заполнила несколько листков блокнота и спросила Илью, не поднимая головы:
– Есть чистые листы в блокноте?
– Да, есть. Для чего тебе эта чепуха? Что они говорят?
– Потом все расскажу.
– Что у них на уме? – спросил Жером.
– Как бы они ни открывались, они все еще остаются для нас неразгаданной тайной. Мы многого не знаем – ни об их военно-промышленном комплексе, ни о вооружении. Неизвестно, над чем работали в последние годы в Союзе. Известно, что у них есть один самый закрытый и засекреченный проект из всех, которые они когда-либо имели. Даже во времена Сталина мы объединенными усилиями добывали информацию с помощью пятой колонны. И это в то время, когда без ведома Сталина даже птичка не могла влететь в это огромное пространство. Да и вылететь тоже. А сейчас, когда империя практически распалась и достаточно всего одного дуновения, чтобы она развалилась окончательно, даже в такой ситуации никто из наших не может приблизиться к этому проекту. Известно, что восемьдесят процентов населения, включая военных, месяцами не получают зарплату, такая же ситуация и в военно-промышленном комплексе. Разве не удивительно, что при таких благоприятных условиях никто не может выудить информацию? Создается впечатление, что даже пьяница Ельцин не может этого сделать. Что происходит?
По выражению лица Бориса чувствовалось, что он уже что-то знает, и все ждали, когда он это скажет.
– Мы имеем некоторую непроверенную информацию по этому вопросу. Скажу, кстати, что наша система добывания информации устарела также и в Штатах, и в Европе. Альянс остался без функций, все секретные ведомства стали тяжелыми и негибкими и в основном занимаются междоусобицей. Переход в следующий век с такой устарелой системой будет самоубийством. Комитет тоже устарел. Тот принцип правления, который функционирует в течение вот уже почти 30 лет, не может способствовать безопасной реализации нашей стратегии. Состав комитета тоже стал балластом. Я согласен с мнением Жерома, и здесь разговор идет не о либерализме. Многое надо менять, иначе в один прекрасный день все выйдет из-под контроля и мы окажемся ненужными.
Потом он сделал небольшую паузу, чтобы ощутить, что чувствуют его коллеги, и продолжил: – Скажу прямо, как друзьям, с которыми надеюсь продолжить более тесные отношения в будущем. Если мне суждено заменить старика и стать его преемником, мы должны работать вместе. Вместе мы должны изменить все и в комитете, и в странах. Большой босс в этом со мной согласен, но он сказал: «У меня не хватит сил и времени, чтобы реализовать это». В этом я с ним согласен. Вы знаете, что я вырос рядом с ним. Здесь речь не идет о механической замене, чтобы процесс интронизации прошел без проблем. Речь идет о выживании. В любой растущей системе обязательно слабеет контроль, и у меня есть основания полагать, что нас уже контролируют. – Борис, сознательно свернув с главной темы, говорил очень спокойно, равномерно и уверенно.
– Борис, лично я согласен с тобой, что систему надо менять везде и она должна отвечать требованиям современной ситуации. Но для этого, наверное, надо предложить что-то, и к тому же что-то такое, что будет принято без проблем.
– Дорогой Сэм, мы уже пребываем в такой реальности, что без проблем ничего не получится. После распада Советского Союза многие находятся в эйфории. А я больше боялся не Советов после Сталина, а России, которая почти развалилась. И к этому у меня также есть основания.
Илья тихо потягивал вино и с удивлением смотрел на Ирэн, которая тщательно конспектировала беседу с усердием лучшей студентки. Он представил, как она своими красивыми пальцами записывает лекции. Сидя на одном месте, Илья устал и механически нагнулся влево, опершись на подлокотник.
– Выпрямись, прикрой меня, – сказала Ирэн, не поднимая головы.
Илья выпрямился, но сказал недовольно:
– Не нравится мне все это. При желании они смогут прекрасно разглядеть твое отражение в окне.
Ирэн посмотрела на окно. На улице стемнело, и весь зал отражался в оконном стекле. Однако это не остановило Ирен – она продолжала писать.
Месье Борис будто не решался продолжить разговор, потом чуть кашлянул, отпил вина и вернулся к главной теме!
– Мы должны контролировать в России все. Не только политическое руководство, но и военное, и научное тоже. Это будет возможным только в том случае, если мы сумеем вовлечь русских в войну на своей территории и не дадим им возможности для передышки. Параллельно необходимо создать кольцо вокруг них. Такой план уже существует, но американская администрация почему-то медлит. Думаю, это ошибка, которую надо исправить. Клинтон слишком медлит. Старик спросил меня: «А не ошиблись ли мы, приведя его к власти?» Эти ваши демократы, Джозеф, всегда такие бестолковые. Они становятся заложниками своих деклараций, и поэтому им потом трудно играть. Они со своим романтизмом всегда витают в облаках, и нам после них всякий раз приходится исправлять ситуацию. Республиканцы более грубые, но в таких делах – более пробивные.
В интонации месье Бориса уже чувствовалась власть, которую он никому не собирался уступать.
– Никакие советологи не могут мне объяснить, что такое Россия. Однако моего происхождения и происхождения нашего большого босса вполне достаточно, чтобы почувствовать и интуитивно понять заготовки русских.
Ирэн подняла голову и сказала задумавшемуся Илье:
– Оказывается, он русский, скорее всего, русский еврей. И его босс тоже.
– Что ты сказала? – не смог сразу очнуться Илья.
– Кто русский?
– Вон тот, что у окна сидит.
– Ну и что?
– Ничего, после скажу.
К столику советников подошел официант и предложил десерт. – Будет хорошо, если принесете ассорти, – сказал Борис с таким выражением лица, что официант сразу догадался, что ему следует поскорее удалиться.
– Параллельно мы должны серьезно войти на Украину и Кавказ, особенно в Грузию. Вы знаете приоритеты наших боссов. Другие страны, такие как Казахстан и Азербайджан, нам нужны для экономической стратегии, но преувеличивать их значение нельзя. Для геополитики гораздо важнее рассматривать Грузию и Украину в одной связке. Грузия же важна и еще с одной точки зрения.
– По какому принципу вы выбрали Грузию? Это же маленькая голодная страна с горячими точками, – спросил Жером.
– В том числе и из-за этого. Но гораздо важнее другое. Постараюсь объяснить вкратце. Может, кому-то это покажется мистическим видением, вызванным религиозным экстазом, но во всем этом есть рациональное зерно. Энергетические поля известны еще с древних времен. Тогдашние ученые называли их божественными жилами, это знание всегда держалось в секрете. Вы также хорошо знаете, каковы познания старика в древней истории, теологии и эзотерике. То, что я сейчас говорю, он подтвердил лично и даже дал определенные коррективы. На Кавказе есть несколько мест, где электромагнитные и сейсмические поля создают узлы. Например, северо-южное и восточно-западное, которые пересекают еще два поля: северо-восточное – юго-западное и северо-западное – юго-восточное. Специалисты уже дали нам результаты исследований узлов, картограммы и сейсмические карты, по которым выработана концепция. Проект еще разрабатывается, в нем сказано: «Сейсмическими жилами и электромагнитными полями можно управлять из их главных узлов». Это станет главным оружием XXI века, да и всего будущего тоже. Из этих узлов можно вызвать природные катаклизмы. Нельзя исключать, что русские в этом направлении уже достигли успеха. Над этим вопросом они работали еще при Сталине, но потом этот проект приостановился, как и многое другое. Андропов успел возобновить проект, и я не исключаю, что он уже у них в руках. В отличие от ядерного, это оружие не требует больших вложений для производства и хранения. Вы, наверное, уже догадались, что эти узлы находятся на территории Грузии. Нельзя исключать то, что русские это прекрасно знают. Поэтому они тянут время и не уходят из Грузии. Наоборот, они стараются занять плацдармы именно вокруг этих узлов. Случайность? Не думаю. Они ведь и сами хорошо понимают, что с военной точки зрения не имеет абсолютно никакого тактического значения, будут российские танки стоять в Армении или Грузии. Это касается и воздушного пространства, и других объектов военного назначения. Если русским известны эти узлы, то именно поэтому они и воздерживаются и стараются не создавать там лишнего напряжения.
Скажу вам больше, друзья. Наш научный центр «Ясон», который ведет сейсмический и космический мониторинг ядерных взрывов, провел специальные исследования в связи с этими узлами. Около Главного Кавказского хребта есть небольшая гора, которая является одним из важнейших узлов, а возможно, и самым главным на евразийском континенте.
Шумеры и евреи с древнейших времен называли эту гору Зубом Мудрости. Если этот зуб вырвать, Каспийское и Черное море воссоединятся с ближайших точек севера и юга. То есть территория от Астрахани до Таганрога, а на юге от Измира, покроется морем, и Каспий соединится с Персидским заливом, как это когда-то уже было. Как вам это нравится? Примерно шесть тысяч лет до нашей эры, до последнего большого потопа, морской массив имел точно такую конфигурацию. Фантастика, не правда ли? Я тоже так думал, пока все расчеты не оказались на столе Великого магистра. Старик подтвердил реальность этих соображений несколькими фактами из древнейших времен. В том числе миграциями народов, вызванными природными катаклизмами, и информацией, переданной пиктограммами и устно. Очень многое совпадает, но это уже большая тема, и я не буду вас сейчас утруждать. Интересно то, что из этих узлов можно получить такой же эффект и в других географических местах континента. От Японии до Великобритании и от Скандинавии до Индии. В следующем столетии этот регион станет одной большой горячей точкой. Русские как раз поэтому заранее пометили этот регион, как это делают волки в дикой природе. Тот, кто недооценивает русских, политически близорук.
Все сидели ошеломленные. В том числе и Ирэн, которая прекратила записывать и смотрела на Илью.
– Знаешь, мой любимый, о чем они беседовали?
– Я же по-французски не понимаю. Будет хорошо, если скажешь, а то я уже устал ждать.
– Говорили про Грузию.
– Я слышал несколько раз – «Жеоржи, Жеоржи», но о чем они говорили?
– Грузии угрожает опасность, дорогой. Так же, как и России. Я думаю, что они не мафия. Они представляют разведку какой-то страны или что-то еще хуже.
Илья изменился в лице и покраснел от волнения.
– Они видели, что ты записывала?
– Кажется, да.
– Тогда вырви эти листы и передай мне незаметно. А ты продолжай писать.
– Да ты что?! Уже рука не двигается.
– Сейчас ты слушай и делай то, что я тебе говорю, – и так посмотрел на Ирэн, что она молча повиновалась. Ирэн вырвала несколько чистых листов, а остальные исписанные листы незаметно придвинула к Илье.
– Что писать?
– Пиши что хочешь, но только по-русски. Напиши своей бабушке или дедушке, которого должны завтра повидать. Напиши Папе Римскому или же мне напиши любовное письмо. Они же перестали разговаривать? А ты все продолжай писать и в их сторону даже не поглядывай. Ты хорошо поняла, что я тебе сказал? Илья волновался. Ирэн кивнула. За соседним столом уже не беседовали – официант принес десерт. Илья улучил момент, встал и сказал:
– Делай, как я говорю! Я скоро вернусь, – и вышел.
Официант поставил на стол перед Ирэн чай и пирожные. Он попытался заговорить с ней, но Ирэн только кивнула, и тот вынужден был удалиться.
Ирэн задумчиво погрызла ручку, бесцельно огляделась вокруг и вновь принялась писать. Она делала это настолько демонстративно, что не обратить на нее внимания было невозможно. Сэм, который и до того посматривал на девушку и видел, как она писала не поднимая головы, присмотрелся к ней повнимательнее. Но подозрения его быстро рассеялись – все выглядело так, будто девушка писала о чем-то своем, а кавалеру надоело ждать и он ушел.
Тем временем Илья вышел из гостиницы и осмотрелся. Он хотел убедиться, что это были именно те люди, о которых говорила Ирэн. Кроме двух BMW, он ничего не заметил – в автомобилях, как он разглядел, сидели только водители. Сначала он решил положить записи Ирэн в свою машину на стоянке, но передумал и поднялся в номер. Не включая свет, он подошел к зеркалу, чуть сдвинул его на себя и спрятал листки за ним.
Илья вышел из номера и спустился в ресторан.
Беседу продолжил Джозеф:
– Месье Борис, что-то подобное и мне доводилось слышать от физиков-сейсмологов Мичиганского университета, но без указания конкретного местонахождения. В качестве аргумента они приводили и то, что в начале века и деление атома казалось невероятным, но через каких-то сорок лет уже и атомную бомбу испытали. Так и сейчас – все считают невозможным создание такого оружия, но спустя каких-то десять лет это вполне может стать реальностью. В свое время ведь и Гитлер почти создал атомную бомбу, тогда как у нас над этим только начинали работать. Я не исключаю, что у русских уже есть успехи в этом направлении. Лучше будет и нам заранее подготовиться.
– Я тоже об этом, дорогой Джозеф, но кто может поручиться, что после того, как мы сообщим это комитету, русские не узнают об этом на следующий же день?
– За это никто не сможет поручиться, – включился Сэм.
– Если б не наша безмятежность и невежество контрразведки, у русских еще в течение многих лет не было бы атомной бомбы, сказал Джозеф.
– Вы попали в десятку, Джозеф. А знаете ли вы, что в этом вопросе русским помогли несколько членов старого комитета? Подарили им почти готовую бомбу! Из гуманных, конечно, соображений. Для нас это было шоком. Поэтому председатель нового комитета, наш большой босс, и отстранил от работы тех членов, которые были связаны с этим делом. Тому, что до сегодняшнего дня мы сохраняем стабильность, мы обязаны этим преобразованиям большого босса.
– Это действительно так. Успехи нашего комитета за последние 30 лет – полностью заслуга большого босса и ваша. Но я думаю, что мы постепенно наладим ситуацию. И в первую очередь в комитете. Если, исходя из сегодняшнего состояния большого босса, он уйдет в отставку и своим преемником назовет месье Бориса, это вдвойне увеличит наши и ваши шансы без проблем осуществить процесс интронизации. Если этот процесс не решится до кончины Великого магистра, мы все прекрасно понимаем и знаем, откуда ждать сопротивления и возможных ударов. Упаси бог, но если у русских появится возможность хоть как-то влиять на эти процессы, можно сказать, что всем нам хана. Однако я надеюсь, что дело пока до этого не дошло. Я не хочу даже думать об этом ведь мы и наши боссы не защищены в такой степени, как президенты стран. Наша сила и безопасность – в сохранении тайны нашей организации. Правда, некоторые члены комитета защищены в силу своего служебного положения, но боссы и большинство членов комитета никак не защищены. Если мы своевременно не примем меры, то скоро может возникнуть необходимость всерьез защищать комитет – если не от русских, то от своих же. Поэтому, второе – нужно изменить саму структуру комитета и принципы принятия решений по управлению таким образом, чтобы они соответствовали сегодняшней реальности. Вы же прекрасно понимаете, что электронная и космическая разведка развита настолько, что все мы ходим почти что голыми. И третье, для сохранения нашей стратегии необходимо, чтобы месье Борис стал Великим магистром, нашим большим боссом, как продолжатель сегодняшнего курса, созданию и развитию которого, вместе со своим патроном, он посвятил не менее тридцати лет. К тому же надвигающиеся опасности Борис предвидит лучше всех нас. Мы должны сплотиться в одну команду, чтобы защитить комитет. Если кто-то окажет сопротивление… – тут Сэм замолчал, как будто очнулся, оглядел всех и произнес: – то, кто бы это ни был, нам придется его нейтрализовать. Я ясно выразился?
Возникла небольшая пауза. Всем стало ясно, что если даже такой сдержанный человек, как мистер Сэм, склонился к столь радикальным мерам, значит, ситуация действительно серьезна.
– Спасибо за искренность, мой друг, но что скажут наши молодые друзья и коллеги?
– Я разделяю все, что сейчас было сказано, и готов действовать вместе с вами, – подтвердил Джозеф.
Борис и Сэм удовлетворенно кивнули. Молчание Жерома продлилось довольно долго. Настала неловкая пауза. Жером и сам чувствовал, что должен был что-то сказать – мысли троих коллег были направлены в его сторону. Молчание нарушил Сэм: – Что скажешь, Жером? Твое мнение и твоя позиция для нас имеют большое значение.
– Могу сказать вам одно. Я разделяю вашу позицию, которая не отличается от моего видения. Можете на меня надеяться, я стану рядом с вами. Но я сомневаюсь, что если большой босс назовет преемника, все согласятся с желанием умирающего человека и автоматически его поддержат. Тут надо придумать какой-то более эффективный ход.
Борис облегченно вздохнул. «Ну что ж, если за этими словами ничего другого не кроется…»
– Я с тобой согласен, Жером, – подхватил Сэм. – Автоматически ничего не происходит. Но я считаю более приемлемым разыграть этот вариант и построить на нем остальные действия, чем ждать, как долго протянет старик.
– Что ты подразумевал, когда говорил об эффективном ходе? – спросил Джозеф.
Жером продолжил после паузы:
– Месье Борис недавно упомянул, что Россию надо полностью взять под контроль. Если вопрос о появлении на территории России управляемых горячих точек подготовлен, в этой ситуации, наверное, задействовать этот проект будет оправданным. Тогда члены комитета будут вынуждены согласиться с предложением босса о его преемнике, продолжателе его стратегии. Думаю, что это дает шанс встретить меньше сопротивления и получить меньше ударов. Кроме того, у нас будет больше аргументов в пользу Бориса, почему именно он должен стать преемником Великого магистра.
– Правильная мысль, согласен! – с удовлетворением подтвердил Сэм. – Но насколько этот вопрос проработан, об этом, наверное, должен сказать месье Борис.
– Разработка этих проектов – как резервных – началась почти сразу после того, как президентом избрали Ельцина, еще до распада Советского Союза. Но всегда были какие-то причины, которые мешали этому. В том числе иракско-кувейтский кризис. Мы не хотели, чтобы какой-либо другой процесс перекрыл информационное пространство. Мы разработали несколько таких проектов. – Борис замолчал, что-то прикидывая в уме. – Сегодня 17 сентября. В принципе, для активирования какой-либо точки понадобится два-три месяца. Но будет ли у нас столько времени? К тому же для того, чтобы все это пришло в действие, нужен мой босс, да и твой босс, Джозеф. Наверное, и твой, Сэм. Я полагаю, что вы не будете спрашивать зачем. Скажу вам еще одно, друзья. Эти проекты с большим усердием подготовили и сами русские. Ельцин и сам в нем нуждается, поэтому не думаю, что с приведением проекта в действие возникнут большие трудности. В большей степени нам придется иметь дело с информационно-техническими процессами. Могут потребовать кредит, что с радостью встретят наши купцы. И тут опять встает вопрос времени. Но сколько продержится старик? Сможет ли он в таком состоянии поставить этот вопрос? Это мне трудно сказать.
– Если он встанет на ноги хотя бы на одну–две недели, можно будет созвать чрезвычайное заседание комитета и поставить оба вопроса, но… – предположил Жером.
– Нельзя полагаться только на это, – включился Джозеф. – Думаю, мы должны разработать и другие варианты. Притом до нашего отъезда.
– Согласен, Джозеф, – сказал Борис. – У меня есть некоторые соображения на этот счет…
– Если поделитесь…
– Разумеется. Скоро всем станет известно о положении старика. А до того я собираюсь действовать независимо, с вашей помощью.
Все переглянулись.
– Согласно Уставу обязанности босса до чрезвычайного заседания выполняю я. Я думаю, что уже могу действовать от его и от своего имени. Прилететь в Вашингтон и потом, на обратном пути, заехать в Лондон. Это в том случае, если вы согласитесь с такой очередностью моих визитов. Я собираюсь прямо поставить этот вопрос перед Клинтоном. Я уже говорил с ним спустя четыре месяца после его избрания. Успей мы это до завтрашнего или послезавтрашнего дня, потом могли бы одну неделю как-то потянуть, пока не всплывет история со стариком. Об этом знали бы только ваши боссы. Но у нас должна быть уверенность, что они пойдут за мной. Иначе мы ввяжемся в заранее проигранную игру. Я понимаю, перед какой опасностью оказываемся мы все, но, разумеется, всю ответственность возьму на себя, каким бы ни оказался удар.
Борис ждал, что хотя бы Сэм нарушит тишину, но и он впал в раздумье.
– Если вы не уверены в твердости позиций ваших боссов, постараюсь помочь. Кое-кто может выйти из игры.
Все посмотрели на Бориса. Было видно, что он не собирался отступать. Здесь решалась не только его, но и их судьба.
– Этот вариант мне кажется весьма рискованным. Поэтому надо все хорошенько просчитать, – невозмутимо сказал Сэм.
