Кенши и проклятая катана

– Начинается обряд посвящения вас в семью, – произнес Орочимару, его голос звучал низко и властно, как гудение древнего колокола.

– Кобун Кенси, приёмный ребенок, поцелуй мою руку и прими меня как своего оябуну, приёмного отца.

Кенши почувствовал, как внутри него закипает раздражение. Он не хотел поддаваться этому ритуалу, не хотел становиться частью этого мира. Его лицо исказилось в гримасе протеста. Он закрыл глаза и опустился на одно колено, внутренне сражаясь с собой. В этот момент он чувствовал себя как пленник в клетке – его свобода ускользала.

Собрав всю свою волю в кулак, он склонился вперед и поцеловал руку Орочимару. Этот жест был для него словно предательство собственных принципов. Он поднялся обратно, его сердце колотилось от недовольства и смятения.

Орочимару перевел взгляд на Кэти. Она стояла с прямой спиной, но в её глазах тоже читалось смятение.

– Кобун Кэти, приёмный ребёнок, поцелуй мою руку и прими меня как своего оябуну, приёмного отца.

Кэти не раздумывая опустилась на колено так же, как и Кенши. Её губы коснулись руки Орочимару с нежностью и решимостью. Она вернулась в исходное положение с легким вздохом облегчения, но её глаза всё еще искали поддержки у друга.

– Добро пожаловать в семью и совместительство мафии Орочимару-занкоку! – произнес Орочимару с удовлетворением в голосе.

В этот момент все присутствующие по бокам зала склонились на колени. Зал наполнился звуками шуршания кимоно и тихого дыхания. Кенши и Кэти также опустились на колени, ощущая тяжесть момента. Они были частью чего-то большего, но это "большее" вызывало у них тревогу.

Из толпы вышли двое мужчин и женщина с иглой в руках – они шагали уверенно и с решимостью. На их лицах не было эмоций, только сосредоточенность на предстоящем ритуале. Они несли с собой символическую татуировку – перечеркнутый круг, который станет отличительным знаком для новых членов семьи.

Кенши почувствовал дрожь в коленях, когда игла приближалась к нему. Это была его первая татуировка – знак принадлежности к якудзе. Он посмотрел на Кэти – её лицо выражало ту же смесь страха и ожидания.

Когда игла коснулась его кожи, он вздрогнул от боли и неожиданности. Но в тот же миг он ощутил прилив силы – это был знак того, что он теперь часть этой семьи.

После того как их посвятили, Орочимару произнес слова, которые навсегда изменят их судьбы:

– Вы теперь официально рядовые якудзы.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Кенши и Кэти обменялись взглядами – они оба понимали: теперь у них нет пути назад.

Кенши и Кэти, склонив головы в знак благодарности, хотя в глубине души не испытывали ничего, кроме растерянности и недовольства, сделали шаг назад от Орочимару. Их сердца были полны противоречивых эмоций, но внешне они старались выглядеть смиренными. Зал, который только что наполнялся шепотом заклинаний и ритуальными возгласами, теперь постепенно опустел. Лишь слабое мерцание свечей оставалось в качестве напоминания о таинственном обряде.

– Пошли, – тихо произнесла Кэти, её голос звучал как легкий ветерок. Она повернулась и направилась к выходу, стараясь не смотреть на тени, которые оставили за собой присутствовавшие. Кенши следовал за ней, его шаги были тяжелыми, словно он тащил за собой невидимый груз.

Когда они вошли в свою новую комнату отдыха, их встретила атмосфера спокойствия и уюта, которая контрастировала с тем хаосом, что они только что пережили. Стены были окрашены в глубокий синий цвет, создавая ощущение ночного неба. В комнате стояли две капсулы для комфортного сна, каждая из которых выглядела как уютный кокон. В углу разместился стол с несколькими стульями и шкаф, в котором хранились необходимые вещи.

Кенши опустился на пол, облокотившись спиной о стену. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своих мыслях, но вместо этого его охватило чувство безысходности. Его ладони сжались в кулаки, а губы сжались в тонкую линию.

– Неужели это моя новая жизнь? – произнес он с горечью, его голос звучал как эхо в пустом зале. Он поднял голову и взглянул на окно, которое было скрыто белыми рулонными шторами. В его глазах читалось недоумение и страх перед будущим.

Кэти, заметив его состояние, не стала зацикливаться на нем. Она сняла белое кимоно, оставшись в черной майке, и подошла к шкафу. Открыв двери, она обнаружила аккуратно сложенный ковёр и два футона для сна. Она вздохнула с облегчением – хоть что-то здесь было привычным.

– Давай сделаем это место более уютным, – предложила она с легкой улыбкой на губах, стараясь развеять мрачные мысли Кенши.

Кенши не ответил. Вместо этого он встал и подошел к окну. С легким движением руки он потянул за шнурок и открыл шторы. Светлый поток луны ворвался в комнату, но именно то, что он увидел за круглым окном, заставило его замереть.

Глаза Кенши загорелись ярким светом от увиденного: весь Токио раскинулся перед ним, как живописный холст, распечатанный в ярких красках. Ночь окутала город в свои объятия, словно тёплое одеяло, и в этом спокойствии мерцали огоньки, словно звёзды, спустившиеся с небес. Каждый огонёк – это не просто свет; это были живые истории, тихие шёпоты и смех, которые переплетались в единое целое, создавая симфонию жизни.

Сверкающие окна высоток отражали лунный свет, который играл на стеклах, как будто сам город дышал и жил. Огромные неоновые вывески ярко пульсировали, раскрашивая улицы в фиолетовые, зелёные и красные тона, создавая ощущение праздника. Проезжающие машины оставляли за собой световые следы, которые на мгновение превращались в струящиеся реки света, сливаясь с ритмом города.

Кенши почувствовал, как его сердце забилось быстрее от этого зрелища. В его душе разгорелся огонь надежды и свободы. Каждый огонёк был как отдельная история – кто-то радовался встрече с друзьями, смеясь и обнимая друг друга; кто-то спешил по делам, погружённый в свои мысли и заботы. Он мог почти услышать их голоса, наполненные счастьем или тревогой, словно сам был частью этой бесконечной мозаики.

Кэти подошла к нему и встала рядом, её дыхание сливалось с прохладным ночным воздухом. Она тоже была поражена красотой ночного города. Её глаза блестели от восхищения, отражая всю палитру огней и теней. В этот момент они оба забыли о том, что произошло ранее – о ритуале посвящения, о новой жизни в семье Орочимару. Все страхи и сомнения растворились в этом волшебном зрелище.

Ночь окутала их тишиной, в которой слышались лишь отдалённые звуки города: гудение машин, смех прохожих и шёпот ветра. Они стояли рядом, словно два путника, нашедшие друг друга среди бескрайних просторов. В этом мгновении они чувствовали себя свободными – свободными от прошлого и готовыми к новым приключениям. Токио, сверкающий под луной, стал для них символом надежды и бесконечных возможностей.

– Это невероятно… – прошептала Кэти, в её голосе звучало неподдельное восхищение. Она перевела взгляд на Кенши, который, казалось, был полностью погружён в свои мысли.

Вдруг свет в их комнате погас. Комната погрузилась в темноту, и только лунный свет освещал их лица.

– Пора уже спать… – произнесла Кэти с легкой усталостью в голосе, но Кенши продолжал смотреть в окно, как будто весь мир вокруг него исчез.

Он был погружен в свои мысли, его глаза отражали все огоньки за окном – это было как магическое зеркало, показывающее ему надежду и мечты о свободе. В этот момент ему казалось, что он может покинуть эту тёмную реальность и стать кем-то другим – человеком, который не знает страха и сомнений.

Кэти наблюдала за ним с нежностью и пониманием. Они оба знали: впереди их ждет много испытаний и трудностей, но сейчас они могли хотя бы на мгновение наслаждаться красотой мира за окном.

«Неужели это шанс хотя бы раз прогуляться по городу, как обычный человек?» – думал Кенши, с надеждой глядя в будущее.

На следующий день Кенши и Кэти стояли в строю рядовых, их сердца стучали в унисон с ритмом волнения, охватывающим весь зал. Огромное помещение было оформлено в чёрно-красных тонах, стены украшали изображения древних символов, а воздух наполнялся напряжением. Сильный запах дерева и пота смешивался с ароматом свежей краски, создавая особую атмосферу ожидания.

Двери посередине зала вдруг раздвинулись с громким скрипом, и в проеме появился высокий стройный мужчина с чёрными усами и короткой стрижкой. Его чёрное кимоно облегало тело, подчеркивая мускулатуру, а на спине красовался огромный красный круг с изображением чёрной змеи. Он шагал уверенно, словно сам был воплощением силы и власти. Взгляд его карих глаз был строгим, но в нём читалось что-то ещё – решимость и готовность обучить их.

– Вот и начинается новая жизнь у вас, – произнёс он, его голос звучал как гром среди ясного неба. – Хоть вы и рядовые, вас всё равно нужно учить, как пользоваться хотя бы катаной, ведь это ваше основное оружие! Я – Сатейгасира Макато Като.

Кенши почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он смотрел на этого человека, словно на живую легенду. Каждый из рядовых прислушивался к его словам, их лица были строгими и уверенными. Кэти стояла рядом с ним, её голубые глаза расширились от любопытства, а губы слегка приоткрылись в ожидании.

– Если Кай будет занят, я буду его заменять, как сегодня. Я буду обучать вас сражаться и никогда не сдаваться в бою. Мы одна семья, а это значит, что мы единое целое. Сейчас вы рядовые и, наверное, не понимаете, насколько это серьезно.

Кенши чувствовал, как ненависть к этому месту смешивается с надеждой. Это был его шанс исполнить давнюю мечту – стать сильным и независимым.

Тренировка началась. Рядовые бегали по залу, выполняя команды Шатейгаширы с полной отдачей. Кенши и Кэти старались не отставать, их ноги горели от усталости, но они не сдавались. Каждый шаг был как вызов самим себе. В углу зала выделялся Ючи – высокий парень с каштановыми волосами и глазами цвета какао. Он постоянно подшучивал над Шатейгаширой, передразнивая его манеру говорить.

– Ой, посмотрите на меня! Я – великий мастер! – насмехался Ючи, делая преувеличенные движения.

Шатейгашира не оставлял этого без внимания. В один момент он подошёл к Ючи и с лёгким движением ударил его деревянной палкой по голове.

– Не забывай о дисциплине! – произнёс он строго, но в голосе слышалась тень улыбки.

Несмотря на полученные удары, Ючи продолжал выполнять задания с лёгкостью и ловкостью. Его смех раздавался даже в самые тяжёлые моменты тренировки.

К концу дня рядовые были измотаны до предела. Они рухнули на пол, словно марионетки с обрезанными нитями. Кенши и Кэти облокотились об стену, тяжело дыша, их груди поднимались и опускались в быстром ритме.

– Этот день явно показал, что с вами предстоит долгая и усердная работа. Вы все слабые! Ладно-то светловолосая девочка, но вы – мужчины! Должны быть физически подготовлены к любым задачам! – закончил свою речь Шатейгашира Макато Като, его голос звучал как громкий удар молота по наковальне.

Он покинул зал с гордым шагом, оставив их наедине со своими мыслями. Рядовые переглянулись между собой – в их глазах читалось понимание: впереди их ждали серьёзные испытания. Но вместе с этим ощущение единства и решимости наполняло их сердца.

В столовой царила атмосфера непринужденности, но в воздухе всё ещё витало напряжение, оставшееся после тренировки. Рядовые сидели на коленях перед ковром, который был застелен ярким традиционным японским текстилем с узорами, напоминающими цветущую сакуру. На каждом ковре стояли тарелки с парящей лапшой, обильно посыпанной зелёным луком и приправленной соевым соусом. Рядом с каждой тарелкой аккуратно лежали пара бамбуковых палочек, готовые к употреблению.

Кенши, не дожидаясь команды, накинулся на свою порцию лапши, как голодный волк. Его руки сжимали палочки так, будто он пытался разорвать их на части, а рот наполнялся едой, создавая звуки чавканья и удовольствия. Он не обращал внимания на окружающих, погружённый в свой мир наслаждения.

Кэти сидела рядом и наблюдала за ним с лёгким отвращением. Её голубые глаза сверкали недовольством, но в глубине души она понимала его: после такой изнурительной тренировки кто бы не проголодался? Она аккуратно взяла свои бамбуковые палочки и начала культурно поедать лапшу, стараясь не оставлять следов соевого соуса на своём кимоно.

Ючи, который уже доедал свою порцию, с интересом смотрел на Кенши. Его каштановые волосы слегка падали на лоб, а глаза искрились озорством. Когда Кенши наконец заметил его взгляд, он поднял голову и спросил с недоумением:

– Ты что на меня так смотришь? – произнёс он, случайно отрыгнув и положив палочки рядом с тарелкой.

Ючи гордо поднял подбородок, демонстрируя уверенность в своих словах:

– Да так, просто любуюсь свиньёй, ха!

Кэти не могла больше терпеть эту грубость. Она положила палочки и резко обернулась к Ючи:

– Он не свинья!

Ючи тут же обратил внимание на неё. Его уверенность пошатнулась, когда он увидел её светло-золотые волосы, уложенные в аккуратный хвост, и большие небесные глаза. Он осознал, что она явно не японка, и это вызвало у него бурю эмоций.

– Ты ведь даже не японка! Что ты тут вякаешь? – произнёс он грубым тоном, его голос звучал как грозовая туча

– Какая разница, кто она? – вступился за Кэти Кенши, чувствуя прилив защитных инстинктов.

– Это японская мафия! Она не многонациональная, а именно японская! – ответил Ючи, сжимая кулаки так, что его пальцы побелели.

В этот момент в разговор вмешался ещё один рядовой, сидящий рядом с Ючи. У него были короткие черные волосы и голубые глаза. Он выглядел крепким и уверенным в себе.

– Хватит ссориться. Девушка обычная. Сделаем для неё исключение. Думаю, она пришла сюда вместе с тобой, зеленоглазым, да? – произнёс он с лёгким акцентом, его голос был грубым, но в то же время привлекательным.

Кенши вздохнул, а Кэти опустила взгляд от смущения. Ей было неловко быть в центре внимания.

– Да… – ответил Кенши, чувствуя, как напряжение между ними растёт.

– Меня зовут Акира, – представился широкоплечий рядовой, продолжая доедать лапшу с видимым удовольствием. – А тебя как звать?

– Кенси… А её зовут Кэти, – взаимно представился он.

– А я Ючи. Прости, Кэти, за резкость, – извинился Ючи, потирая затылок и пытаясь скрыть неловкость.

Кэти промолчала, но её сердце немного успокоилось. Она почувствовала, что среди этих ребят есть место и для неё. В воздухе витала новая надежда на дружбу и понимание – даже в условиях строгой дисциплины японской мафии.

В просторный зал, наполненный мягким светом, вошёл Шатейгашира Макато. Его строгая фигура выделялась на фоне ярких стен, расписанных боевыми трофеями и героическими портретами. Рядовые, сидящие за длинным столом, мгновенно встали, как по команде, за исключением одного – лысого юноши по имени Нэо. Он с удовольствием поедал лапшу, его лицо светилось радостью, а вокруг него стоял аромат свежеприготовленного блюда.

Словно в замедленной съемке, Шатейгашира подошёл к нему, его шаги были уверенными и властными. Подойдя ближе, он остановился и схватил Нэо за голову, заставив его дернуться от неожиданности. Лапша выпала изо рта юноши, и он замер, глядя в строгие глаза своего господина. Взгляд Макато был как холодный металл – безжалостный и проникающий.

– Значит, тебе еда важнее, чем твой господин? – произнёс он с ледяной чёткостью, его голос резал воздух, как острый меч. Нэо, испуганный и смущённый, дрожащим голосом ответил:

– Я-я… Извиняюсь… Я вас не заметил…

Шатейгашира медленно наклонил голову юноши вниз, словно подчеркивая его унижение. В этот момент вся комната замерла в ожидании.

– Как тебя зовут? – спросил он, его голос стал чуть мягче, но всё ещё сохранял властный тон.

– Н-нэо… – произнёс юноша, его голос едва слышен на фоне напряжённого молчания.

Шатейгашира вернулся к двери, его шаги звучали громко и уверенно. Он обернулся к остальным рядовым и произнёс:

– Запомните это имя. Этот человек вас всех угробит, ведь он вас всех не заметит.

Нэо с горечью поднял голову, полную стыда, и встал с места, опустив глаза в пол. В это время Кенши, стоящий рядом с ним, не выдержал и решился заступиться:

– Он ничего плохого не сделал! Почему вы так на него срываетесь? – его голос звучал резко и уверенно, словно он сам был готов встать на защиту своего друга.

Кэти вздохнула, её лицо покраснело от стыда за Кенши. Она не могла понять, почему тот всегда вмешивается в неприятности.

– Я ещё не срывался, Кенси-кун. – ответил он с лёгким укором в голосе. – С вами надо быть строже. Видите ли, вы очень вольно себя ведёте. Быстро всем в зеркальный зал! Устроим воспитательную тренировку.

– Что? Опять? – возмутился Ючи, его лицо исказилось от недовольства. – Мы весь день занимались! Пора отдыхать!

В зале воцарилась напряжённая тишина. Каждый ждал реакции Шатейгашира на протест Ючи, но тот лишь скрестил руки на груди и посмотрел на него с немым вызовом. В воздухе витала смесь страха и ожидания, словно каждый понимал: последствия будут неизбежны.

Рядовые вышли из столового зала, и в воздухе повисло ощущение тяжёлого уныния. Тусклый свет ламп, отражаясь от блестящих полов, придавал сцене мрачный оттенок. Каждый шаг звучал как отголосок предстоящих испытаний. Они выстраивались в ряд, готовясь к очередной тренировке, и лишь Акира выделялся среди них. Его уверенные движения были точными и быстрыми, словно он танцевал под музыку, которую никто другой не слышал. Он отжимался с лёгкостью, а его мышцы рельефно выделялись под натужной одеждой.

Ючи, напротив, выглядел подавленным. Он потирал живот, на котором ещё оставались остатки ужина, а его плечи были опущены. Кенши же, с трудом дыша, смотрел на своих товарищей с лёгким отчаянием. Он чувствовал, как его тело слабеет от постоянных нагрузок, и каждый раз, когда он пытался поднять себя на руках, его мышцы словно говорили ему: «Хватит!»

Макато Като, стоя на возвышении с палкой в руке, наблюдал за процессом с холодным взглядом. Его строгий профиль был освещён тусклым светом, создавая ауру непоколебимости. Вдруг он шагнул вперёд, словно тень, и его палка свистнула в воздухе, ударяя по спине Кенши. Юноша вздрогнул и застонал от боли, но не осмелился упасть на колени.

Кэти, наблюдая за происходящим, не могла сдержать волнения. Её сердце сжималось от жалости к Кенши. Она знала, что это не просто тренировка – это была пытка. Но она сама была сильна и старалась не показывать своих эмоций. Каждое её движение было чётким и уверенным; она выполняла отжимания с такой грацией, что даже Макато не мог не обратить на неё внимания.

После нескольких часов изнурительных тренировок они вернулись в свои комнаты. Кенши вошёл первым, его тело было уставшим и израненным. Он снял кимоно, и Кэти не смогла сдержать дыхание при виде синяков, покрывающих его спину – каждое синее пятно было напоминанием о жестоких ударах деревянной палки.

Кенши лег на кровать, отвернувшись к стене. Его лицо было скрыто от света, но Кэти знала – он страдает. Она тихо села на свою кровать и продолжала смотреть на него, её сердце переполнялось сочувствием.

– Я неудачник… – произнёс он тихо, его голос звучал глухо и подавленно.

Кэти вскочила на ноги от злости: – Нет! Ты не неудачник! – её слова звучали как вызов судьбе. Она не могла позволить ему так думать о себе.

– Да ну… Я хуже всех там… – произнёс Кенши, его голос дрожал от разочарования.

– И что? Пройдет время, и ты станешь самым сильным из нас! Если ты в это не веришь, буду верить я! – её глаза светились решимостью и поддержкой.

На мгновение Кенши чуть-чуть улыбнулся от её слов, но она этого не увидела. Он просто лежал там, чувствуя тепло её поддержки, но всё ещё сомневаясь в себе.

– Спокойной ночи, Кэти… – сказал он наконец, его голос стал тише.

– И тебе, Кэнши… – ответила она мягко, её сердце наполнилось надеждой. В этой тишине они оба понимали: несмотря на все испытания впереди, они не одни.

Кэти легла на свою узкую кровать, глаза её блестели в тусклом свете, пробивавшемся сквозь занавески. Она смотрела в потолок, где мелкие трещины образовывали причудливые узоры, и её сердце сжималось от боли за Кенши. В этот момент она переживала за него больше, чем за себя, и эта мысль не давала ей покоя.

Вспомнив один момент, который остался в её памяти навсегда, она закрыла глаза и позволила воспоминаниям захватить её.

***

Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву деревьев, создавая на земле мягкие пятна света. Кэти облокотилась на ствол дерева, её белая рубашка развевалась на ветру, а черная юбка легонько колыхалась, словно танцуя в ритме природы. Она глубоко дышала, стараясь успокоить дрожь в своём теле. Вдруг её взгляд упал на что-то ужасное – неподалёку лежал труп, у которого в спине был воткнут нож. Сердце её заколотилось в груди, и страх сковал её движения.

В этот момент из кустов вышел мужчина с короткой седой стрижкой и усами. На нём была белая футболка, а на плечах висел рыбачий жилет, из которого выглядывали крючки и блесны. Его лицо было серьёзным, но в глазах читалось желание помочь.

– Кенси, тут девочка… – крикнул он, его голос резонировал в тишине леса.

Из-за него вышел мальчик с черными волосами и зелеными глазами, одетый в яркую зеленую футболку и джинсы. На правой руке у него был скотч, словно он только что вырвался из какого-то бедствия. Он быстро подошёл к мужчине, оглядываясь по сторонам.

– Эй, всё хорошо, мы не враги! – сказал мальчик, его голос был полон уверенности, но в глазах читалась тревога.

Кэти не могла понять ни слова; страх сковывал её. Она стояла как вкопанная, не зная, что делать. Мужчина заметил её растерянность и быстро переключился на ломаный английский.

– Вижу, что ты не японка. Мы хотим тебе помочь, не пугайся нас! – произнёс он, вытянув руку в её сторону. Его ладонь была открыта и дружелюбна.

Кэти чувствовала, как дрожат её ноги. Она не могла сдержать страх и недоверие, но в то же время в её сердце зажглась искорка надежды. Постепенно она сделала шаг вперёд.

– Хорошо… – произнесла она на английском, голос её дрожал от волнения.

Собравшись с силами, она медленно поднялась и протянула руку к мужчине. Он схватил её ладонь, и это прикосновение стало для неё символом безопасности среди хаоса. В этот момент она поняла: несмотря на всю опасность вокруг, она не одна.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ – НАПАДЕНИЕ

Кенши и Кэти стояли в строю рядовых, их фигуры вырисовывались на фоне серых стен тренировочного зала. В воздухе витала напряжённая тишина, прерываемая лишь тихими шорохами одежды и редкими вздохами. Они ждали, когда появится шатейгашира Макато Като. Время тянулось медленно, и Кенши, потирая затёкшие ноги, не выдержал.

– Где же этот высокий усатый дед? Я устал стоять! – произнёс он, сдвинув брови и покачивая головой, как будто это могло ускорить приход командира.

Акира, самый высокий среди рядовых, с недовольным выражением лица добавил:

– Мда, я удивляюсь его росту. Таких в Японии редко встретишь. – Он скинул голову назад и взглянул на потолок, словно искал там ответ.

Вдруг стены зала раздвинулись с оглушительным треском, и в проёме появился Шатейгашира Кай. На нём было белое кимоно, поверх которого висела белая хаори, а на груди красовался красный перечеркнутый круг. Его пояс был ярко-красным, а в руках он держал два клинка с алыми хвостиками. Лицо его было хмурым, как будто он не выспался или был недоволен чем-то.

– Пс. Это тот самый из той комнаты? – шепнул Кенши своей подруге Кэти, его голос был полон любопытства и страха одновременно.

– Да, – ответила она, её голос звучал уверенно, хотя внутри неё тоже бушевали сомнения. Девушка была выше некоторых юношей в отряде и смотрела на Кая с настороженностью.

Кай подошёл к рядовым и произнёс с холодным спокойствием:

– Сегодня тренировку буду проводить я.

Не успев закончить фразу, его перебил Ючи:

– А где Макато Като или как там его?

Кай даже не обратил внимания на невоспитанность юноши и продолжил:

– Сейчас вы будете бегать и заниматься гимнастикой. А те, кто не будет слушаться, останутся без еды.

Слова Кая прозвучали как приговор. Рядовые, с мотивацией в глазах, начали бежать десять кругов вокруг зала. Их ноги стучали по полу, создавая ритмичный звук, который напоминал барабанный бой. После пробежки они переключились на легкую атлетику. Кай наблюдал за ними с безразличием, не используя палку для наказания тех, кто не справлялся – в отличие от Макато Като.

Кенши же изо всех сил старался выполнить задания, но его тонкие ручки не справлялись с нагрузкой. Он потел, его лицо покрылось красными пятнами от усилий. Подойдя к нему, Кай с ледяной усмешкой произнес:

– Поздравляю, у тебя сегодня больше шансов умереть от голода.