Академия Одант: Том I

– О чём? – заинтересовалась она, её любопытство вспыхнуло, как искра в ночи.

– Пройдёмся? – предложил Денис, и они начали неспешную прогулку по парку, где солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, создавая волшебные узоры на земле. Он взял её велосипед под руку, словно это было частью их общего путешествия.

– Мама начала работать в две смены, спит всего ничего… Переживаю за неё, думаю начать работать, забыв о дипломе, – сказал Денис, его голос стал более серьёзным, и Виктория заметила тень беспокойства на его лице.

– Работает в две смены? Почему? – спросила она с искренним интересом, её сердце сжалось от сочувствия.

– Зарплата маленькая, едва хватает лишь оплатить счета, – ответил он, отворачивая взгляд, как будто стыдясь своих слов.

– Ты можешь подрабатывать начать, параллельно учиться. Тебе этот диплом нужен! – настаивала Виктория, её голос был полон решимости. Она знала, как важно следовать своим мечтам.

– Я подумаю… Я всё же пойду уже домой, убраться нужно, хоть и не люблю это. Пока! – обнял он её на прощание, и в этот момент она почувствовала тепло его рук, словно это было обещание поддержки. Он вернул ей велосипед и исчез за поворотом.

– Удачи! – крикнула она ему вслед, но тут же в кармане раздался звонок.

Виктория достала телефон, не глядя на экран.

– Кто тревожит? – спросила она с наигранной серьёзностью.

– Вика, привет! Ты в школе? – раздался знакомый голос. Это была Оливия, её лучшая подруга в прошлом и “злейший враг” в настоящем.

– Оливия, ну привет. Я не в школе, да и ты походу, – предположила Виктория с лёгкой иронией.

– Слушай, мой отец приглашает вашу семью к нам на ужин сегодня. Сможете прийти? – спросила Оливия, и в её голосе звучала настойчивость.

– А что твой отец не позвонит лично моей маме? – резко ответила Виктория, её слова были как холодный дождь.

– Он позвонил. А я решила лично тебе сообщить. Может, перестанешь ко мне, к Глебу и Анне так относиться? Мы тебе ничего плохого не сделали, – спокойно произнесла Оливия. Но Виктория не могла сдержаться и резко отключилась.

В этот момент её телефон снова зазвонил – мама. Она мгновенно ответила и начала молить о прощении:

– Не наказывай пожалуйста! Я не буду больше опаздывать!

На это мама ответила с твёрдостью:

– Сегодня мы едем к семье Умаровых, поэтому наказание отменяется в последний раз. Дома поговорим.

Виктория выдохнула с облегчением и одновременно расстроилась: ей предстояло провести вечер в компании Оливии. Сев на велосипед, она покатила домой по тихим улочкам парка, где листья шуршали под колесами, а небо постепенно терялось за тучами.

Прошло несколько часов, и Виктория уютно устроилась на синем диване, погружённая в бесконечный поток сообщений на экране телефона. Она была одета в яркую жёлтую футболку, которая контрастировала с её голубыми штанами, создавая весёлый и жизнерадостный образ. В комнате царил полумрак, лишь мягкий свет лампы освещал уголок, где она сидела, словно маленькая звезда в тёмном космосе.

Внезапно звук открывающейся двери разорвал тишину, и Виктория услышала шаги мамы. Она быстро поднялась с дивана и направилась к ней. Мама, сняв пальто с лёгким шуршанием, повесила его на крючок, а её лицо было серьёзным и сосредоточенным.

– Привет, – произнесла Виктория, стараясь скрыть неловкость. Её фальшивая улыбка была как тонкий слой краски на старом холсте – не способна скрыть трещины.

– Здравствуй, дочь, – ответила мама, её голос звучал как тихий колокол, отзывающийся в пространстве между ними.

В воздухе повисла напряжённая тишина, как будто два противника столкнулись лицом к лицу и не знали, что сказать. Мама, держа пакет с продуктами, прошла на кухню, а за ней следовала Виктория, как тень.

– Ну что, когда станешь ответственной? – нарушила тишину мама, её голос звучал строго и настойчиво.

Виктория присела за дубовый стол, посередине которого стояла белая тарелка с сочными фруктами: бананами, яблоками и грушами. Их яркие цвета казались особенно живыми на фоне тёмного дерева стола.

– Я ответственная! Сегодня просто долго красилась… Да и тем более начало года, что я могу такого пропустить? – оправдывалась она, но в её голосе слышалась нотка неуверенности.

Дарья Сергеевна присела напротив неё и тяжело вздохнула. Её глаза были полны заботы и нежности.

– Уже ноябрь. Вот смотри: ты учишься в одной из самых престижных учреждений страны, живёшь в большом доме, у тебя много друзей! В твоём возрасте у меня такого не было. Я была одна и, как видишь, я всего добилась, о чём может мечтать обычный человек! – произнесла она, её слова были как холодный ветер осенью.

Виктория наклонила голову вниз и взглянула на маму своими очаровательными глазами, полными непонимания.

– Чего ты добьешься такими темпами? Это, наверное, прикольно, когда у тебя есть друзья, но они лишь в детстве появляются и исчезают, когда у тебя случится беда, – продолжала мама, её голос становился всё более настойчивым.

Напряжение между ними росло, как натянутая струна. И вдруг Виктория осенило:

– Слушай, а может я лучше в школу пойду? Я крайне не хочу видеть Оливию и её долбаную семейку! – резко перевела она тему.

– Нет! Мы едем к ним. Вот помиритесь с Оливией. Ведь были лучшими подругами. Что же случилось? Не понять… – сказала Дарья Сергеевна, встав и пройдя к раковине, чтобы вымыть посуду.

– Ну ты верно подметила, тебе не понять. Просто мы с ней не совпадаем по интересам, а ещё она тварь поганая! – грубо высказалась Вика. Эти слова прозвучали остро и неожиданно; мама даже вздрогнула от их резкости.

Повернувшись к дочери, мама попросила:

– Виктория, хватит. Кто тебя воспитывал так высказываться?

– Ты… – пристыженно ответила Виктория. В её голосе звучала лёгкая нотка обиды.

Мама снова повернулась к раковине и включила тёплую воду, чтобы домыть посуду. Вода журчала тихо и успокаивающе.

Виктория повернулась назад и взглянула на шкаф с посудой. Взгляд её скользнул налево к выходу на задний двор; там за окном виднелись яркие осенние листья, трепещущие на ветру.

– Ладно, я наверх, – сообщила она и вышла в коридор направо. Лестница на второй этаж была обрамлена коричневыми стенами, которые украшали необычные картины с мазками; каждая из них словно дышала жизнью.

– Господи, и это стоит денег? – думала вслух Виктория с лёгкой усмешкой и вышла в коридор, который вёл прямо в её комнату. Её мысли метались между обидами и надеждой на лучшее.

Дверь в комнату Виктории была настоящим произведением искусства – её ярко-красная поверхность была разукрашена безумными граффити, словно уличные художники оставили на ней свои следы. Постеры южнокорейских поп-групп, сверкающие глазами и улыбками, заполняли пространство вокруг, создавая атмосферу юности и беззаботности. Они были приклеены так, что казалось, будто сами артисты вот-вот выйдут из рамок и начнут танцевать.

Когда Виктория вошла, она нажала на два выключателя, и комната мгновенно наполнилась мягким светом. Лампы с разноцветными абажурами и гирлянды, свисающие с потолка, засияли как звёзды на ночном небе, придавая помещению уютный и волшебный вид.

Однако беспорядок в комнате был не менее заметен, чем её яркие украшения. Вещи, как будто оторвавшиеся от рук хозяйки, валялись возле шкафа, а на столе разбросались тетради и учебники. Кровать, не заправленная с утра, выглядела так, будто на ней прошла настоящая буря.

– Беспорядок – мой порядок… – произнесла Виктория, глядя на этот хаос с лёгкой усмешкой. В её словах звучала гордость за собственный стиль жизни.

Она прошла через всю комнату, уверенно направляясь к окну, которое было прикрыто белыми роликовыми шторами. С лёгким движением руки Виктория открыла окно и села на подоконник, на котором уютно лежал красный плед и мягкая подушка. Ветер нежно трепал её волосы, а свежий воздух наполнил комнату новыми ощущениями.

После нескольких мгновений раздумий Виктория достала телефон и надела наушники. Звуки её любимой K-POP группы заполнили пространство, заставив сердце биться в такт музыке. Она начала собираться, поднимая вещи, которые утром разбросала по комнате. Каждый предмет напоминал ей о том, как быстро пролетел день.

После небольшой уборки она вновь открыла шкаф, чтобы выбрать наряд. Подойдя к зеркалу, Виктория примерила белую блузку и чёрную юбку до колен.

– Слишком официально. Ужас… – произнесла она с недовольством, морщась.

Следующим её выбором стал спортивный топ под белую рубашку и чёрные брюки.

– Слишком шикарно! И я так летом ходила… – снова разочарованно произнесла она.

После нескольких попыток Виктория остановилась на топе, но поверх него надела бежевый пиджак и брюки. Она улыбнулась своему отражению в зеркале, чувствуя уверенность и легкость. Собрав волосы в аккуратный хвост, она почувствовала себя готовой к любым вызовам.

Спустившись на первый этаж, она увидела маму, которая не стала переодеваться. Мама говорила по телефону, но когда Виктория вернулась, положила трубку и обернулась к дочери.

– Приедет семья Ивановых вечером, – сообщила она с лёгким вздохом.

– Вот чёрт! – вырвалось у Виктории, её настроение резко упало. В голове пронеслись мысли о том, как же ей теперь справляться с этой неожиданной встречей.

Погода с утра продолжала ухудшаться, и небо, заволокшееся тяжелыми серыми тучами, выглядело так, будто кто-то разлил чернила по безоблачному холсту. Густые облака нависали над городом, предвещая ливень, который вот-вот должен был обрушиться на землю. Ветер свистел, и капли дождя начали падать, словно слезы, оплакивающие уходящий день.

Спустя некоторое время Виктория и её мама, Дарья Сергеевна, подъезжали на своём белом «Мерседесе» к дому семьи Умаровых. Автомобиль, сверкающий как жемчужина на фоне угрюмого неба, плавно скользил по мощеной дорожке. Ворота, украшенные резьбой и золотыми элементами, автоматически открылись с тихим шорохом, словно приглашая их войти в мир роскоши и изысканности.

Дворецкий семьи Умаровых встретил их у входа. Его белая рубашка контрастировала с чёрными перчатками и брюками, создавая образ безупречного служителя. Он стоял с лёгким наклоном, словно сам воздух вокруг него наполнялся уважением.

– Добрый вечер, Дарья Сергеевна и её дочь Виктория! Мы очень рады вас видеть сегодня! Прошу, проходите в главный зал! Вот там вход левее, – произнес он с вежливой улыбкой, в которой чувствовалась искренность.

Дарья Сергеевна вышла из машины, а Виктория кивнула дворецкому, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Они прошли в дом, и сразу же оказались в великолепном пространстве. Возле панорамных окон стояли статуи из мрамора – белоснежные фигуры, каждая из которых казалась живой, словно вот-вот начнёт двигаться. Неподалёку сверкал фонтан, вода в котором играла на свету как драгоценные камни, расплескиваясь в воздухе и создавая мелодичный шёпот.

Они шли по залу, который был усыпан драгоценностями и картинами – золото и серебро переливались при каждом движении, а картины на стенах изображали сцены величественных пейзажей и портретов. Виктория с презрением смотрела на эту показную роскошь, в то время как Дарья Сергеевна с особым интересом разглядывала каждую деталь, словно искала вдохновение среди блеска.

Из кабинета вышел отец Оливии – Умаров Сергей Викторович. С виду он выглядел как обычный успешный бизнесмен: строгий деловой стиль одежды подчеркивал его статус. Серый пиджак идеально сидел на плечах, под ним была белая рубашка и ярко-красный галстук. На запястье сверкали платиновые часы с золотым циферблатом – символ успеха и власти. Его лицо было серьёзным, морщины на лбу свидетельствовали о многолетнем труде и ответственности. Чёрные короткие волосы аккуратно уложены, а ровно бритая борода придавала ему вид уверенного человека.

– Здравствуйте, Дарья Сергеевна и её прекрасная дочь Виктория! Пройдёмте к столу! – любезно поприветствовал он их, застегивая только верхнюю пуговицу на пиджаке.

– Добрый вечер, Сергей Викторович! Смотрю, с моего последнего посещения у вас много обновлений в доме, – подметила Дарья Сергеевна с лёгкой улыбкой.

– Мне приятно, что вы внимательны к деталям. Моя супруга часто бывает в Европе и привозит много интересных произведений искусства! – ответил Сергей Викторович с гордостью.

Виктория же думала: “Что же за духота?” – вертя глазами и ощущая себя неуютно среди этого богатства. Они подошли к главному залу, где огромное панорамное окно открывало потрясающий вид на весь Одантбург. Город под серым небом выглядел как картина: улицы были полны жизни, но дождь уже начинал превращать их в блестящие реки.

За огромным прямоугольным столом, покрытым белоснежной скатертью, уже сидели Оливия и её мама Екатерина Умарова. Оливия, словно живое воплощение весны, была одета в лёгкое белое платье, которое струилось по её фигуре, подчеркивая юную грацию. Длинные блондинистые волосы, как золотистые солнечные лучи, спадали на плечи, а её голубые глаза сверкали, как ясное небо в безоблачный день. На пальцах её изящных рук переливались золотые кольца, а на запястье сверкал браслет с бриллиантами, который играл всеми цветами радуги при каждом движении. Оливия смотрела на всех за столом с высоко поднятой головой, как истинная принцесса, унаследовавшая уверенность от своей матери.

Екатерина Умарова, сидевшая рядом с дочерью, была женщиной, которая излучала элегантность и силу. Её блондинистые волосы были уложены в идеальную прическу, а голубые глаза смотрели с неподдельной гордостью. В её присутствии ощущалась аура власти и уверенности, что делало её центром внимания.

За столом также находились Иванов Артём Николаевич – статный офицер полиции с мужественным лицом и усы, которые придавали ему вид строгого защитника закона. Рядом с ним сидела Валерия Сергеевна – женщина с мягкими чертами лица и добрыми глазами, излучающая тепло и заботу. Их дети, Глеб и Венера, были друзьями детства Виктории.

Глеб, чемпион по футболу, баскетболу и плаванию в Одантбурге, впечатлял своим высоким ростом и подкачанным телосложением. Его светло-русые волосы были аккуратно уложены в стильную стрижку, а голубые глаза искрились энергией. Венера же была более скромной – её длинные лохматые волосы обрамляли лицо, а большие голубые глаза смотрели на мир с любопытством. Она была ростом по плечо к брату и одета в белую рубашку и брюки, как и он.

На столе царила настоящая симфония изысканных блюд. Белоснежные тарелки сияли на фоне роскошной скатерти, а рядом с ними аккуратно выложены серебряные ножи и вилки, словно готовые к торжественному балу. Под тарелками лежали белоснежные салфетки, а бокалы и стаканы из хрусталя переливались под светом люстры.

Стол был уставлен яствами: ароматная колбаса и нежный сыр соседствовали с яркими салатами, горячей картошкой и изысканным крабом. Каждый элемент был представлен с любовью и вниманием к деталям.

Сергей Викторович, с лёгкой улыбкой на лице, подвинул стул Дарье Сергеевне и Виктории, позволяя им занять свои места. Затем сам сел за стол, создавая атмосферу уюта и дружелюбия среди этого великолепия. В воздухе витал запах свежеприготовленной еды и лёгкий налёт ожидания – вечер обещал быть незабываемым.

– Александр, принесите вино! – приказал глава семейства Умаровых, щелкнув пальцами, как дирижёр, подготавливающий оркестр к выступлению. Его голос звучал уверенно, но в нем ощущалась легкая напряжённость.

Виктория, сидевшая за столом, зорко наблюдала за Оливией, а та в ответ смотрела на неё с хитрой улыбкой, словно охотница, готовая к игре. Атмосфера накалялась, и каждый миг наполнялся ожиданием.

Дворецкий, аккуратно держа ведерко со льдом и бутылку вина из Франции, подошёл к столу. Бутылка сверкала в свете люстры, как драгоценный камень, обещая вечер полон наслаждений.

– Ну, хочется узнать, как дела у вас? Как дела с издательством? – поинтересовалась Дарья Сергеевна, накладывая себе салат с лёгким трепетом, словно это был не просто ужин, а важное событие.

– Спасибо, что спросили! У нас всё прекрасно, мои люди уже пишут о вашей академии. Чувствую, что после нашей статьи в городок приедет больше людей со всей страны, даже из самой Европы, – рассказывал Сергей Викторович, наливая каждому бокал вина с грацией и уверенностью. Он излучал оптимизм, и его слова обнадеживали.

– Интересно! А у вас как дела, Екатерина и Валерия? – продолжала Дарья Сергеевна, её голос звучал мягко и тепло, как солнечный свет в зимний день.

– С моей компанией по продвижению живописи всё великолепно! Даже ваши картины хорошо продаются, так что ожидайте выручку в этом месяце. Лучше расскажите, как ваши дела с академией, да и в целом о работе, а то всё-таки мэр! – взаимно поинтересовалась Екатерина Умарова, её уверенность была заметна в каждом слове.

– Кстати, Екатерина, хотела бы у вас купить одну картину. Вот после ужина скажу, какую хочу, – сказала Валерия Сергеевна с искренним интересом, её взгляд блестел от ожидания.

Пока взрослые разговаривали, Виктория тоже ела салат и взглянула вверх на висящую огромную золотую люстру. Она была заворожена её красотой и величием.

– Всё стабильно! Уж тяжко пришлось восстанавливать академию после того происшествия, если понимаете о чём я, – с ноткой грусти произнесла Дарья Сергеевна.

– Хм… Жаль, что до сих пор неизвестно, кто это натворил. Тот случай необъясним вообще никак, – размышлял вслух Сергей Викторович, его лицо выражало недоумение и беспокойство.

К диалогу присоединилась Оливия. На её лице появилась хитрая улыбка – она была готова к игре слов.

– Как дела, Вика? М? – спросила она с лёгким вызовом.

Глеб и Венера повернулись к Вике с ожиданием. Виктория положила вилку на пустую тарелку и ответила с сарказмом:

– У меня всё прекрасно. Живу отлично, никаких проблем у меня нет! А у тебя?

– Также. У нас завтра словарный диктант по английскому, а тебя нет и нет. Может помочь тебе подготовиться? – предложила Оливия с игривым тоном.

– Подлиза! Да давай себе лучше помоги с личной жизнью! – грубила Вика, не осознавая последствия своих слов.

– Ну ты чего, Вика? – вмешалась Венера с обеспокоенным выражением лица.

Все взгляды обратились к дочери мэра Одантбурга с недоумением.

– Я хотя бы с нищебродами не общаюсь от которых воняет дешёвым дезиком и не прогуливаю уроки из-за него! – парировала Оливия с холодной решимостью. Глеб кивнул головой в поддержку её слов.

– Эй ты, шмара! Я твоё красивое пластиковое лицо разобью об асфальт! Будешь потом свои белые зубы подбирать! – произнесла Виктория с ухмылкой и угрозой в голосе.

– Виктория, прекрати! – крикнула Дарья Сергеевна, её голос звучал как гром среди ясного неба.

– Вот и закрой свой рот, дура! – поддакивала Оливия с яростью.

– Оливия! – крикнул Сергей Викторович, его взгляд был полон недовольства и разочарования.

– Ну тебе не привыкать молчать, особенно с каждым левым парнем! – добавила Виктория с ехидством, что привело к тому, что Сергей Викторович яростно ударил по столу. Тарелки подпрыгнули от неожиданного движения.

– Хватит! – прозвучало его требование громко и резко.

Артём Николаевич дернулся от неожиданного поворота событий.

– Серьёзно, хватит портить вечер своими детскими капризами! – поддержал офицер Сергея с недовольством.

– Лично я ухожу! Не хочу вообще видеть эту мерзость! Всем адьёс! – встала и резко покинула стол Виктория.

– Я тоже ухожу, – произнесла Оливия и направилась на второй этаж. Глеб встал и пошёл за ней, а Венера ринулась за Викой.

Родители остались за столом с испорченным настроением. Тишина повисла в воздухе, как облако перед дождём.

– Прошу прощения за такое недоразумение. Она уже который день меня разочаровывает… – извинилась Дарья Сергеевна и залпом допила бокал вина, её глаза отражали усталость и печаль.

– Мы тоже приносим извинения… Может тоже всякую ерунду нести! Вот такое поколение пошло, – взаимно извинилась Екатерина Умарова с сожалением.

– Это полнейший ужас! Они же были лучшими подругами! – эмоционально прокомментировала ситуацию Валерия Сергеевна, её голос дрожал от волнения.

– Надеюсь, что ваши дети их остановят, – сказал Сергей Викторович с надеждой на лучшее.

– Эх… Ещё умудряются спорить при взрослых… – разочарованным тоном произнесла Дарья Сергеевна. В её глазах читалась печаль о том, что дружба двух девушек могла так быстро разрушиться.

Виктория уже стояла у выхода, её сердце сжималось от гнева и разочарования. За её плечо схватилась Венера, как будто пыталась удержать её от падения в бездну.

– Не уходи, пожалуйста! Вы обязательно помиритесь, – произнесла она с искренним переживанием.

– Извини, но я уже устала от вас всех. Прощайте! – ответила Виктория, её слова были полны усталости и отчаяния. Она распахнула дверь и вышла на улицу.

На улице уже царила тьма, окутывая всё вокруг, как плотный бархат. Холодный ветер проносился сквозь деревья, шурша их листьями, словно шепча о несчастьях. Вдобавок к испорченному вечеру раздался глухой гром, который раскатился по небу, как зловещий предвестник бурь. Девушка покинула территорию особняка Умаровых, её шаги звучали глухо по мокрой брусчатке.

Она достала телефон и набрала номер Дениса. Тот сразу же взял трубку, его голос был полон энергии и радости:

– О, привет, Вик! – воскликнул он, словно увидел старого друга.

– Ты спрашивал, свободна ли я вечером? Так вот, я свободна, – грустным тоном произнесла девушка, её слова были полны тоски и одиночества.

В это время Глеб и Оливия сидели на кровати в её комнате. Мягкий свет лампы создавал уютную атмосферу, но тревога витала в воздухе.

– Я не понимаю, почему она против нас. Подружилась с каким-то человеком, встав против нас. Ужас, – переживала Оливия, её голос дрожал от волнения. Она смотрела в окно на темное небо, полное грозовых облаков.

– Сам не знаю. Моя сестра тоже дружит с одной… Удивляюсь, как её подруга попала в наш класс, – размышлял Глеб, нервно щёлкая пальцами. Его лицо было напряжённым, а в глазах читалось недоумение.

Оливия заметила, что его костяшки были красными и опухшими.

– Вроде она сдала экзамен лучше всех и попала бесплатно в наш корпус… – сказала она, изучая его руки с тревогой. – Ты опять с кем-то недавно дрался?

Глеб посмотрел на свои руки и промолчал. В его глазах мелькнуло что-то тёмное, как тень над горизонтом. Слова застряли у него в горле, словно нечто невысказанное требовало выхода. В комнате повисла тишина, наполненная напряжением и недосказанностью.

Спустя час, Виктория и Денис сидели в уютной кофейне под названием «Мокко-Латте и просто Раф». Заведение было почти пустым, освещенное мягким желтым светом, который создавал атмосферу тепла и уюта. За окном бушевал дождь, мелодично стуча по стеклам, а внутри витал аромат свежезаваренного кофе и сладкой выпечки.

Подростки расположились за квадратным красным столом, который выделялся на фоне деревянных стен. Девушка в сером фартуке и кепке подошла к ним с подносом, на котором стояли их заказы. Денису она подала аппетитный бургер, картошку фри, хрустящую и золотистую, а также стаканчик с газировкой, который весело пузырился. Виктории достался нежный чизкейк с легкой фруктовой ноткой и чашка молочного улуна, пар от которой поднимался в воздух, создавая атмосферу спокойствия.

– Приятного аппетита! – весело произнесла девушка, прежде чем исчезнуть в глубине кофейни.

– Спасибо! – в унисон ответили подростки, и вскоре их руки встретились с едой. Денис с жадностью раскрыл упаковку бургера, его глаза блестели от предвкушения.

– Слушай, а почему ты к Оливии так относишься? – поинтересовался он, откусывая сочный кусок.

– Она высокомерная дура. При мне такая «ми-ми-ми», а за спиной гадости говорит, – ответила Виктория, потягивая через трубочку газировку. В её голосе звучала нотка горечи. – Однако, странно слышать такие вопросы от тебя.

Денис вздохнул, его лицо стало серьезным.

– Хм, ну ты её сделала за столом, конечно. Как думаешь, родители дадут вам пинка? – хихикнул он, продолжая есть.

– Плевать. Моей матери на меня, честно говоря, все равно. Она лишь думает о своей работе и о том, как меня воспитать, – произнесла Вика, отворачиваясь и глядя в окно, где капли дождя танцевали на стекле.

– Эй, ты чего? – беспокойно спросил Денис.

– Всё нормально, – ответила Вика, но её голос звучал неуверенно. Она достала телефон и увидела двенадцать пропущенных от мамы. Сердце её сжалось, и она выключила устройство.

Взгляд Вики снова вернулся к Денису. Он с аппетитом поедал бургер, крошки сыпались на стол, а его локти были не аккуратно расставлены. Девушка задумалась о словах Оливии насчёт того, с кем она общается, но быстро прогнала эти мысли прочь.

Внезапно начался ливень, который гремел по отливам окон кофейни, создавая атмосферу уюта и уединения. Подростки обменялись взглядами.