скачать книгу бесплатно
– Это наводит на определенные размышления, не так ли? – котяра вдруг вспомнил, что он так–то вообще–то ручной и полез ко мне на колени. – Но ты не расстраивайся раньше времени, – он попытался заглянуть в мое низко опущенное лицо. – Пока что это только догадки…
– А если правда? – я подавила судорожный вздох.
– Выясним мотивы, – по–деловому начал усатый, – и если она хотела навредить тебе, то… четвертуем и прикопаем на лужайке. Заодно землю удобрим.
И все это – с самым серьезным выражением на моське.
Я фыркнула со смеху, не удержавшись:
– А еще говорят – я кровожадная.
– Кто говорит? – поводил ушами Сократ, словно прислушиваясь к чему–то, что мне было недоступно.
– Тата, – ответила я с улыбкой, которая была вызвана воспоминанием о красавице. – В смысле, Тагира.
– А, эльфийка, – сообразил кот и принялся вылизываться прямо у меня на руках.
– Она – эльф? – удивленно вскинула я брови.
– Ага, – подтвердил кот, намывая мордочку. – Из Лунных.
– Лунные, – с задумчивостью протянула я, – что–то я такое уже слышала.
– Лунные эльфы, в отличие от своих туманных сородичей, – приступил к наставительно–просветительской лекции Сократ, – живут обособленным кланом в Вольных землях. Вольные земли, – продолжил кот, едва я открыла рот, опережая мой вопрос: – это terra nullius, то есть, нейтральная территория, которая не принадлежит ни одному из государств.
– Но, если там живут эльфы, то получается, что она принадлежит эльфам, – начала рассуждать я.
– Эльфы не стремятся закрепить за собой какой–либо кусок земли, – Сократ громко чихнул, вздрогнув всем телом, а потом продолжил: – Они по природе своей свободные, и могут жить где угодно, лишь бы ни перед кем не преклонять колени. В своем клане Лунные придерживаются принципов равноправия, считают друг друга сестрами и братьями, что вообще–то верно, ведь у всех общий предок.
– То есть, по сути они – семья? – попыталась подвести я итог.
– Да, только большая, – со смехом фыркнул котяра. – Сотни так на три. Руководит кланом вождь, который выбирается членами клана один раз и остается на этой должности до своей смерти.
– Что–то вроде выборной монархии, – покивала я.
– Да плетись оно лебедой! Неважно, как это называется, – беззлобно огрызнулся котяра, почесавшись за ухом, в результате чего отправил в воздух целую жменю кошачьей шерсти. – Твоя Тата – дочь вождя Лунных эльфов, и именно поэтому она здесь. Отец хочет, чтобы она получила в Академии необходимые для управления кланом навыки и заняла после него руководящий пост.
– Очень амбициозно, – оценила я. – Думаю, Тагира справится, и её отец будет ею гордиться. Она очень красивая, и милая, и добрая. Уверена, и умная тоже! Не знаю, почему Микаэлла глядит на неё волком.
– Все очень даже объяснимо, – как–то странно захрюкал от смеха ушастый, вновь продемонстрировав клыки в оскалившейся пасти.
Я вопросительно приподняла бровь.
Котяра, вольготно устроившийся на моих коленях, перестал хрюкать и чуть приосанился.
– Я бы тебе, конечно, все рассказал, но есть ощущение, что ты пока не готова к восприятию такой информации.
Я кожей ощутила какой–то подвох.
– Она что, душит котят и вешает их трупики на деревьях на манер новогодней гирлянды? – предположила я самое страшное.
Кот покосился на меня с подозрением.
– Странные у тебя фантазии, Мира, ты лучше ни с кем ими не делись.
– Никакие это не фантазии! – возмутилась я. – Просто, если бы ты в загадки не играл, мне в голову и не приходила бы всякая жуть!
– Слушай, – кот подхватился и сел. – Некоторые… специфические особенности лунной эльфийки мы потом с тобой обсудим. Сейчас не об этом нужно говорить!
– А о чем? – я моргнула.
– О ритуале, который задумали провести с твоим участием рыцари Ночи! – выпалил на одном дыхании кот и разом как–то сник. – О tradendae sanguinem…
Глава 8
– Эйсонас, который, как ты выразился, козел, упоминал что–то подобное, когда я была в кабинете леди Элеонор. Но она очень плохо отреагировала на его слова, даже вроде разозлилась. Но я не уверена, потому что с её манерой общения создается ощущение, будто она всегда злая. Кажется, рыцарь до сих пор пытается уговорить директрису на вот это, с заковыристым названием. Но при мне разговорить они не захотели, а выставили за дверь.
– Думаю, что уже уговорил, – выдохнул Сократ. – Мелинда по секрету шепнула, что рыцари прибыли в Академию не в составе скромного трио, а прихватив с собой молодую колдунью. И это не та, которую оставили в заставе после нашего отъезда.
– Потому что та умерла, – погрустнела я, а после, мгновенно перейдя в стадию злости, рыкнула: – Можешь хотя бы ты мне объяснить, что все это значит?
– Если рыцари озаботились транспортировкой девчонки сюда, это значит, они уверены, что Элеонора даст согласие на ритуал. А такая убежденность может быть подкреплена исключительно одним – неопровержимыми аргументами в пользу необходимости его проведения.
– Ритуала? – эхом откликнулась я. – Что это вообще такое?
– Tradendae sanguinem, – очень серьезно начал Сократ, – означает «кровь передающая». Это очень древний обряд, который проводится, когда необходимо передать магическую силу от одной колдуньи – другой. Временно, конечно. До тех пор, пока не будет выполнена задача, ради которой проводится ритуал.
– Так, – кивнула в знак понимания. – А я здесь причем?
– Видишь ли, Мира, – словно не зная, как подступиться к теме, замялся Сократ. – Пока ты жива, новую хозяйку застава не выберет. Из–за того, что тебе необходимо было отправиться на обучение, на пограничный пункт была наложена магия, которая вынудила заставу «забыть» о том, что у неё есть ты. И заставила воспринять твою временную замену, как истинную и единственную. Но примененное заклятие значительно ослабило защитные функции магического форт–поста, и когда…
– …когда вернулся убийца, – закончила я вместо него, преодолевая ком в груди, – расправиться с той, другой, оказалось еще проще, чем с Миленой.
– Да, девчонке не повезло, – печально согласился Сократ, – но следующей повезет еще меньше, потому что с каждым новым принуждающим заклятием застава все больше и больше выходит из–под контроля. А стабилизировать её некому, потому что это можешь сделать только ты, но ты – здесь! Поэтому рыцари и решились на tradendae sanguinem. С его помощью они хотят передать часть твоей крови другой колдунье, чтобы обмануть заставу было легче и она, ощутив в новенькой твою магию, приняла её за тебя. Ты должна знать, Мира, это очень сложный и опасный ритуал. Некоторые колдуньи умирали во время него, потому что не успевали вовремя перекрыть передающий поток, и иссушивали себя до последней капли. Но даже не это самое страшное.
– Есть что–то страшнее смерти? – безрадостно усмехнулась я.
– Да, если тебя подвергнут tradendae sanguinem, то велик шанс, что все очень быстро узнают, кто ты такая. Это станет сенсацией! Эмпуза – живая и доподлинно существующая! Да паломничество к твоей двери начнется раньше, чем ты успеешь осознать масштаб случившегося!
Я устало сгорбилась.
– Что же мне делать?
– Ритуала надо во что бы то ни стало избежать! – топнув мохнатой лапкой по моему колену, постановил кот.
– И тогда та, другая девчонка, умрет, – угрюмо напомнила я. – Умрет вместо меня и из–за меня. Потому что я не захотела помочь!
– Пусть лучше она, чем ты в качестве цели для каждого мимо пробегающего засранца, – с нажимом произнес Сократ, заглядывая мне в глаза.
– Но жить с чувством вины потом мне, – покачала я головой, сняла кота с колен, переложила на кровать, встала и подошла к окну. Спустя пару минут напряженных размышлений, заявила: – Нет, так не пойдет.
– И что же ты намерена делать? – со скепсисом воззрился на меня Сократ. – Может, конечно, твоя замена дождется твоего выпуска и так и не узнает, какие именно силы ей были переданы, но рассчитывать на это очень рискованно. И глупо!
– Не знаю, – хмуро откликнулась я. – Но мне нужен Сатус.
И рванула к двери.
– Чего?! – понеслось мне возмущенное в спину. – Совсем мозгами повредилась?! Мира!
– Потом! – бросила я, уже на полпути к лестнице.
Опередив стайку учениц, которые следовали в том же направлении, я прыгнула на ступеньку. Подвижная платформа, по которой я нетерпеливо топнула ногой, ухнула вниз, не дожидаясь моих приказов, как и не дожидаясь ускорившихся девиц, возмущенно завопивших мне вслед, едва они осознали, что лестница уехала без них.
На первом этаже я соскочила со ступеньки раньше, чем лестница окончательно остановилась, и тут же растерянно замерла, не зная, куда бежать дальше. На факультет боевиков не попасть. Тот, единственный раз, когда мне удалось посетить общежитие демонов, был невероятной случайностью, подстроенной призраком совы, чьи мотивы так и остались мною не поняты.
Но сейчас совы здесь не было, как не было и Мики, с которой можно было бы посоветоваться. И что же мне делать теперь?
«Столовая», – прозвучало в голове и сразу же появилась непоколебимая уверенность, что именно там я и обнаружу искомых старшекурсников.
С колотящимся сердцем я бросилась по коридору, по пути распихивая выходящих из боковых коридоров студентов и студенток, недовольно вопящих мне в спину.
Я заметила их сразу, едва влетев в обеденное помещение. Они сидели на своем привычном месте, за столом, окруженном семью стульями, лишь половина из которых была занята.
Спиной ко входу в черной шелковой рубашке восседал Феликс Янг. Я мигом опознала его по худой узкой спине. Справа от Янга качался на стуле, чудом сохраняя равновесие, Инсар Тиес, постоянно запуская пальцы в свою шевелюру с блестящим отливом. Напротив Тиеса развалился на стуле Ферай Кан, раздраженно постукивая пальцами по столу.
Парни что–то обсуждали, не обращая внимания на окружающих, которых за обеденными столами было не так уж и много в виду раннего часа.
Не размениваясь на ненужные приветствия и не церемонясь с высокородными особами, я в несколько широких шагов пересекла разделяющее нас пространство и потребовала ответа на вопрос:
– Где Сатус?
Три пары глаз уставились на меня. Тиес – с коварной заинтересованностью кошки, увидевшей мышку. Кан – с сердитой сдержанность, которая вот–вот грозилась перерасти в гнев. Янг – с хмурой меланхоличностью того, кто поплевывал на окружающий мир, но терпеть не мог, когда мир начинал плеваться в ответ.
– Мне вот любопытно, – начал Кан, – в какой момент ты решила, что имеешь право заговаривать с нами?
Я уже открыла рот, чтобы выдать в ответ что–то, что, возможно, обернулось бы для меня новыми неприятностями и повторным посещением лазарета, но мне не позволили. Таким же низким, вибрирующим голосом, демон продолжил, глядя на меня глазами, в которых искрилась стужа, словно заморозившая на красивом лице выражение зловещего превосходства:
– Задумываться о последствиях своих действий тебя не учили?
Где–то я уже слышала нечто подобное…
– Внутренний голос подсказывает мне, – вступил в разговор светловолосый Инсар, – что её вообще ничему не учили, – и от того, с каким подтекстом во взоре он это произнес, мне стало одновременно и душно, и жутко.
Но я решила пропустить это и мимо ушей, и мимо мозга, потому что сейчас было не до демонских шарад, разгадывать которые мне не хотелось и в лучшие времена.
– Мне нужно с ним поговорить, – выдохнула я сквозь крепко, аж до боли в скулах, сцепленные челюсти. – Это важно.
– То, чем занят принц сейчас гораздо важнее, чем ты, – отрезал Кан и отвернулся, всем своим видом демонстрируя, что встреча окончена.
– Да я уж поняла, что даже ваш родовитый чих важнее, чем весь остальной мир, – ощетинилась я. – Но вы, вроде как, еще пару часов назад хотели, чтобы я вам помогла. Помощь предполагает взаимовыгодное взаимодействие…
– Давай–ка я тебе прямо сейчас всё разъясню, – тоном, который вынудил меня не просто замолчать, но едва ли не закусить собственным языком, начал Кан, подаваясь вперед. – Ты приходишь тогда, когда тебя зовут. Делаешь то, что тебе говорят. И на этом все.
Я закусила губы. Стало больно, и обидно, и мерзко. Горечь подступила к горлу, а глаза запекло.
– Тай в четвертом подземелье. Там у нас тренировочная зона, – внезапно выдал Янг, встретив мой ошеломленный взгляд стеной спокойствия. – Как выйдешь из столовой, не доходя до галереи с канделябрами, поверни налево. Там вход на нижний уровень.
Справившись с первичным замешательством, я неуверенно кивнула и с невероятным облегчением покинула столовую, спиной ощущая направленные на меня малоприветливые взгляды учеников, от внимания которых не ускользнуло мое общение с демонами. И более того, вызвало жаркие дискуссии под прикрывающими рты ладошками.
– Зачем? – услышала я приглушенный общим гомоном в столовой недовольный вопрос Кана.
– Пусть идет, – коротко ответил тот, по которому исходила любовной тоской моя соседка.
Кстати, надо было спросить еще и о ней, но возвращаться отчаянно не хотелось.
Следуя указаниям Янга, я вышла из столовой, миновала глухую нишу в углу – сосредоточение концентрированного сумрака, и вышла к началу длинной узкой галереи с позолоченными подсвечниками у потолка. Остановилась, оглянулась по сторонам, не понимая где в этом сквозном проходе я должна искать дверь в обозначенные демоном подземелья.
– Феликс – идиот, – выдохнул кто–то над моей макушкой.
– Ааааай! – взвизгнула я, подскочив на месте.
– Не ори, – его раздражение я не увидела, а, скорее, почувствовала кожей, поджилками, которые все еще тряслись, когда он шагнул мне на встречу из темноты.
– Ты что, шел за мной? – прикладывая руку в груди и пытаясь успокоиться бешено колотящееся сердце, просипела я.
– Да, – не стал отнекиваться демон, демонстративно складывая руки на груди и глядя на меня, как на мошку, которая села на его стакан с напитком. Слишком мелочно, чтобы обращать внимание, слишком неприятно, чтобы игнорировать. – Потому что сама ты можешь проторчать тут хоть все ближайшее тысячелетие, но не сможешь обнаружить вход в подземелья.
– Почему? – я напряглась, когда его рука уперлась в стену позади. Прямо перед моими глазами оказался его локоть и все то, что было выше него – крепкие мускулы, похожие на сплетенные воедино якорные тросы. Демон имел внушительные размеры, в том смысле, что его размеры внушали страх. С такими ручищами ему не нужно было какое–либо оружие, он сам был этим оружием, способный задушить противника голыми руками.
