скачать книгу бесплатно
И я стала ждать.
Но, кажется, уже через пару минут решительного бдения…уснула.
Разбудило меня чье–то бормотание, вернее, даже не бормотание, а тихое напевание. Как будто тише, чем в полголоса, кто–то мурлыкал себе под нос песенку с незамысловатым мотивом. Прислушавшись, но не открывая глаз, почему–то подумалось, что мелодия похожа на колыбельную.
И чего это Мике с утра пораньше приспичило петь? Ведь если Бруня, домовой нашего факультета, еще не звонил в свой переносной колокол, то время можно обозначить как «рань несусветная».
С наслаждением потянувшись, зевнула, перевернулась на другой бок, распахнула веки и… заорала.
– Ты не могла бы вести себя чуть по тише? – с досадой поморщился демон, вольготно разлегшийся на не заправленной кровати мой соседки. Бросив на меня, мигом вскочившую и прижавшую к себе подушку, высокомерный холодный взгляд, Сатус отбросил в сторону книгу, которую до этого безразлично листал, и добавил: – И чуть поэлегантнее. Тебе категорически не хватает манер, изысканности, утонченности, ума… и много, чего еще. Ты всегда такая по утрам?
– Обалдел? – рыкнула я. – Ты что здесь забыл?
– Поговорить надо, – почти в приказном тоне ответил Сатус и сел.
– Не о чем нам с тобой разговаривать, – рявкнула я.
– Как же! – притворно удивленно воскликнул демон. – Есть о чем! Ведь мы с тобой так и не договорили… нам кощунственно помешали.
Последние слова он произнес мягко, вкрадчиво. Подавшись вперед, облокотившись локтями о собственные колени и глядя мне в глаза одновременно зло и с обвинением, как будто понимал, догадывался о том, что произошло и как произошло, но все равно искал доказательства своим предположениям на моем лице.
Я отшвырнула подушку обратно на кровать, уперла руки в боки и ткнула пальцем в направлении двери:
– Проваливай, а то с минуты на минуту вернутся Мика и Сократ, объясняй им потом, откуда ты такой пафосный тут взялся.
Оценивающе оглядев меня с ног до головы, Сатус поцокал языком:
– Утро – явно не лучшее для тебя время. Ты ужасно выглядишь. Одежда мятая, лицо опухшее, волосы всклочены. Да уж, до обеда с тобой лучше не встречаться.
Я остервенело потерла щеки, прогоняя остатки сонливости и заговорила, решив, что если не удается воевать с открытым забралом, то надо попытаться хотя бы договориться:
– Слушай, я понимаю, что хамить и говорить мне гадости – это твоё любимое развлечение, но давай, ты хотя бы выйдешь и дашь мне одеться, затем я найду своего кота и соседку, мы позавтракаем, а потом ты уже на мне оторвешься, ладно?
– Нет, – внимательно выслушав мою пламенную речь, отверг предложение демон.
Склонив голову к плечу, он несколько секунд рассматривал мою шею. Под этим пугающим и одновременно вызывающим какие–то будоражащие ощущения взглядом Сатуса, я вдруг почувствовала, что мне остро не хватает более закрытой одежды. Чего–нибудь сплошного, от макушки до пяток. Например, водолазного костюма. Думаю, я буду отлично в нем смотреться на фоне местных разряженных красоток. Да, отличная идея!
– Нет? – растерялась я, обхватывая себя руками, словно пытаясь прикрыться и одновременно чувствуя себя очень слабой, беззащитной.
– Нет, – лениво подтвердил Сатус. – Это ответ на твое предложение и нет, Микаэлла не придет. Сократ сейчас тоже занят.
В первую очередь, поразил тот факт, что этот заносчивый аристократ знает еще чьи–то имена, помимо своего собственного. И лишь спустя пару мгновений до меня дошел смысл сказанного.
– Что ты сделал? – оседая на кровать, прошептала я.
– То, что и должен был сделать в сложившихся условиях, – сухо проронил Сатус, поднимаясь и выпрямляясь во весь свой немалый рост. Я тут же почувствовала себя песчинкой, над которой уже зависла, изогнувшись, огромная безжалостная волна, готовая смести всё на своем пути. – Я хотел договориться с тобой по–хорошему, но ты моё великодушие не оценила. И подстроила пожар.
– Я ничего не…, – начала я беспомощно.
– …ничего не поджигала, знаю, – жестко оборвал меня демон, не дав договорить. – А еще я знаю, что это твой фамильяр устроил нам внеплановые учения по сражению с колдовским огнем. Вот только он не знал, что семеро тренированных демонов способны справиться не только с голодным пламенем, но и с ордой восставших мертвецов, так что, если вы хотели нас убить, то явно прогадали с методами.
– Мы не…, – вновь начала я, пытаясь объясниться, и вновь неудачно.
– Даже если твой фамильяр действовал самостоятельно, ты, как его хозяйка, в ответе за все его действия, – с нажимом произнес Сатус, выпрямляясь и делая шаг ко мне.
Я невольно попятилась, отползая к стене и вжимаясь в кровать.
– Так что, теперь, – с притворной мягкостью понизил голос демон, склоняясь надо мной, – ты должна загладить свою вину.
Этой ночью он явно был занят не только спасением библиотеки, потому что парень успел переодеться. Теперь на нем красовался черный под горло тонкий свитер и такие же темные брюки. Одежда плотно облегала его тело, демонстрируя немалые мускулы – как сверху, так и снизу. А еще он принял душ. От него не пахло гарью, а ведь должны было бы. Когда я уснула у костра во время одного из школьных походов, от меня потом за пять метров несло горелыми дровами. Лишь спустя несколько дней и с помощью интенсивного использования геля для душа с запахом кокоса, удалось избавить от этого аромата. А от Сатуса так не пахло, напротив, от него исходил приятный свежий аромат, который было сложно объяснить, но который вызывал невольные ассоциации с теплым летним дождем, приносящим приятную прохладу и бодрость после душного жаркого дня, а также с бескрайними цветочными полями и фруктовыми деревьями. На короткий миг мне даже показалось, будто я уловила в этом запахе нотки спелой вишни.
– Сатус! – не выдержав давления, воскликнула я, подхватываясь на локтях и отталкивая демона назад, а дальше уже чуть спокойнее: – Что ты сделал с ними?
Подчинившись, и сделав шаг назад, прекратив нависать надо мной, он развел руки в стороны, словно стремясь всем своим видом продемонстрировать собственную безобидность, что у него плохо получилось, так как априори невозможно выглядеть безобидно с такими повадками и таким взглядом, как у него.
Когда он отошел, я смогла вздохнуть чуть свободнее, но расслабляться было еще очень рано. И очень опасно. Я ощущала эту опасность буквально на вкус.
– С котом твоим одноглазым – ничего, – хмыкнул Сатус, вновь вольготно усаживаясь на кровати соседки и закидывая одну длинную ногу на другую с видом человека, который умеет заключать выгодные для себя сделки.
Чертов дьявол!
– Я же не идиот, чтобы разлучать колдунью, пусть и начинающую, с её магическим помощником, – продолжил повествовать Сатус, разглядывая моё лицо. И кажется, то, что он на нем видел ему нравилось. А видеть он там мог только одно – страх.
– Оно мне надо, лечить тебя потом?
Я ничего не поняла из того, что он сказал, но отступать не собиралась.
– Слушай, чего ты хочешь, а? Давай, не стесняйся, говори! Озвучь прямо сейчас все свои мерзкие пожелания!
Сатус прищурился, выгнув бровь.
– Не такие уж они и мерзкие, – заявил он с сальной ухмылочкой. – Не знаю, что ты там себе нафантазировала, но ты меня не интересуешь. Меня вообще не интересуют особы твоего типа.
– Моего типа? – заморгала я от растерянности. – В каком это смысле?
– Ну, знаешь, – неопределенно взмахнул он рукой в воздухе, словно выискивая в этом самом воздухе нужные слова. – Плебейки. Простушки.
Мои глаза непроизвольно округлились, выпучившись, как у лягушки.
– Я, конечно, согласен с утверждением, что третий сорт – не брак, но связываться с такими всё равно, что начинать отношения с домашней скотиной.
И тут до меня дошло. Да так, словно в меня швырнули иссохшими в прошлом столетии экскрементами мамонта, то есть, и извазюкали в грязи, и сбили с ног одновременно.
И дальше я уже действовала не думая.
Глава 4
Я рванула вперед с намерением вцепиться высокомерному поганцу прямо в лицо. И была уже в паре сантиметров от цели, когда внезапная подсечка сбила с ног, и я отвратительным кулем рухнула на кровать Мики. И ладно, если бы сама рухнула, а так, сверху на меня еще и навалился демон. Но я – дочь своего отца, который учил меня никогда не сдаваться, а потому даже в таком положении я продолжала пытаться выцарапать Сатусу глаза.
Правда, пыталась недолго…
Схватив за запястья, он вздернул мои руки вверх, зафиксировав за головой, а для верности еще и уперся локтями в мои предплечья. Я ощутила себя скованной по рукам и ногам, кажется, даже веревки не смогли бы обездвижить эффективнее.
Но я продолжала бороться. Я брыкалась, ругалась, пыталась ударить его, метя в мужское достоинство, вытягивала шею, надеясь дотянуться зубами до его носа и все это ровно до тех пор, пока сквозь собственное громкое дыхание и сдавленную ругань я не услышала… смех.
Сатус смеялся и смеялся он надо мной.
В один момент прекратив все сопротивление, я замерла, тяжело сглотнула и подняла голову, желая увидеть лицо демона, которое самым неожиданным образом оказалось прямо передо мной. Очень близко.
Слишком близко.
Его глаза напротив моих глаз, его губы рядом с моими губами, его дыхание – на моей коже…
– Удивительно, – прошептал он, склонившись к моей щеке.
Я напряглась еще сильнее, буквально сжавшись всем телом и стиснув пальцы.
– Что удивительного? – голос звучал сипло, сдавленно, в том числе, и из–за того, что в горле все пересохло.
– Даже осознавая всю безвыходность положения, ты продолжаешь бороться. Бороться до самого конца. И вот, что мне интересно: ты не умеешь сдаваться или боишься сдаваться? Чего в тебе больше – нежелания проиграть или страха подчиниться?
Я дернулась, вновь бесполезно пытаясь отодвинуться от демона, который, склонившись над моей шеей, шумно вдохнул, втягивая в себя воздух… и словно наслаждаясь этим процессом.
– Ты приятно пахнешь, – прошептал Сатус и было в этом что–то такое, от чего болезненно дернулись внутренности. – Хочешь знать, чем?
– А чем обычно пахнут плебейки и пастушки? – ощетинилась я, припомнив слова, которые и привели меня в такое положение, лежачее и неподвижное.
– Не знаю, я их не нюхал, – на полном серьезе заявил демон, все еще находясь в опасной близости к одной из самых уязвимых частей моего тела.
– Навозом! – уверенно и громко объявила я, чем, похоже, ввергла демона в состояние, близкое к шоковому, потому что он перестал изучать мою шею, а выпрямился на локтях и с удивлением уставился в мои глаза. – А еще брюквой! Вот, чем они пахнут! А значит, и я так пахну!
– Что такое брюква? – сдавленно выдавил из себя Сатус, чье лицо выглядело так, словно он готов был вот–вот разразиться громким смехом.
– Понятия не имею, – мотнула я головой. – Но слово очень подходит для плебейки.
– Иногда, – протянул Сатус, рассматривая меня так внимательно, как исследователь рассматривает забавную, случайно угодившую в его ловушку, неведомую зверушку, – я думаю, ты забавная или глупая?
– У меня полный комплект, – отбила я и вновь заворочалась под ним. – Может быть, ты уже уберешь от меня свои щупальца? Мне противно!
А вот последние слова явно были сказаны зря.
Потому что лицо демона тут же стало жестче, губы стиснулись, резче проступили скулы, глаза сузились до двух презрительных щелочек, а пальцы стиснулись вокруг моих запястий с такой силой, что я услышала угрожающий хруст собственных костей.
Стон вырвался раньше, чем я успела его подавить.
– Слушай, девочка, либо ты будешь следить за своим языком, либо я сделаю так, что твой голос больше никто и никогда не услышит.
В ответ я расхохоталась. Громко, издевательски, сквозь слезы и боль.
– Серьезно? Хочешь меня убить? Убивай! Мне все равно уже нечего терять, потому что я все потеряла, когда меня закинуло в этот ваш волшебно–обкуренный мир с некромантами, ведьмами, демонами, говорящими котами и живущими своей собственной жизнью лестницами! У меня ничего не осталось, а тому, у кого ничего нет и терять нечего, а значит уже не страшно. Хочешь убить – убивай!
И две слезинки скользнули вниз по щекам.
Сатус меня выслушал. Выслушал очень внимательно, словно запоминая каждое слово. Более того, пока я говорила, а вернее, орала ему это все в лицо, он пристально всматривался в мои глаза, как будто… искал там что–то. И более того – находил.
Выпустив мои запястья, он, не отрывая потемневшего взгляда от моего лица, медленно провел руками вдоль тела, остановился на талии и резко сжал, да так, что я задохнулась от неожиданности и от резкой нехватки воздуха. Демон как будто пытался прощупать мои внутренние органы… или переломить пополам.
Этот резкий всплеск эмоций закончился так же быстро, как и начался. Мгновенно отстранившись, он встал на ноги и замер со взглядом, который вызывал только одно желание – пойти и удавиться. Я затаилась, не успев до конца подняться с кровати. Притихла, словно кролик перед голодным волком, вдруг возникшем на лесной тропе, поблескивая во тьме ночи янтарными глазами. В которых не было ни любви, ни жалости.
– Затевая войну, убедись, что сможешь принять её последствия, – ровно, как будто бы беседуя с самим собой, проговорил Сатус.
И тут меня прорвало, то ли страха, то ли от шока.
– Да не затевала я с тобой войну! Я вообще не хочу ни с кем воевать!
– Разве, я уточнил, что говорю это тебе? – спокойно поинтересовался Сатус.
– Тогда что ты от меня хочешь? – не выдержав, тихо спросила я, не сумев скрыть слезы, которые были никому не нужны – ни мне, ни, тем более, ему.
Демон одернул чуть задравшиеся рукава свитера и, развернувшись на пятках, направился к двери. Уже у самого выхода он остановился, глядя строго на дверь, как будто это было единственным, что интересовало его в этот момент, однако же, заговорив, он обращался ко мне, а не к двери:
– Знаешь, где расположен кабинет мистера Элиота, первого заместителя леди Элеонор?
– Нет, – практически одними губами отозвалась я, уже успевшая кое–как собрать себя в кучку и даже встать, держась за спинку кровати.
– На первом этаже, напротив зала для медитаций. Ты должна пробраться в его кабинет, когда Элиота не будет на месте, и взять оттуда кое–что. Один старый волюм из его личной коллекции. Ты сразу его узнаешь – старые серые страницы в черном кожаном переплете, с золотыми уголками и металлическими накладками.
– Ты хочешь, чтобы я вломилась… в кабинет преподавателя?! – меня аж пошатнуло.
– А ты хочешь сберечь в целостности и сохранности своего фамильяра и соседку–подружку? – с ядом в голосе поинтересовался все еще стоящий ко мне спиной демон.
Шататься тут же перестала.
– Ладно, – с тяжелым сердцем, предчувствующим надвигающуюся беду, хотя, куда уж бедовее, согласилась я. – Но что такое волюм?
– Что–то вроде старой книги. Очень старой.
– Книги? – тут же подпрыгнула я от возмущения. – Ты хочешь, чтобы я пошла не преступление из–за какой–то книги? Тебе книг в библиотеке, что ли, мало?
И тут же прикусила язык, вспомнив, что после устроенного моим одноглазым другом пожара, книг в библиотеке действительно поубивалось.
– Правильно поняла, – зло хохотнул демон, словно прочитав мои мысли. – Да, та книга, которую я тебе показывал, сгорела в огне. И теперь мне нужна другая. А она есть только в одном экземпляре и этот экземпляр у Элиота.
Я провела рукой по волосам, пытаясь собраться с силами, с мыслями и в целом – с духом.
Хотя получалось плохо. Чувствовала я себя после всего произошедшего старой развалиной, которой место – на помойке истории.
– Но почему ты сам не достанешь этот… как его… волюм! Что–то мне подсказывает, что в таких делах ты получше меня будешь.
