Брешь в стене

Сидящая по правую руку от меня Нармина – младший юрконсультант – субтильная и невзрачная серая мышка лет двадцати пяти пристала ко мне с назойливыми вопросами технического свойства. Один наш давний иностранный клиент вознамерился открыть тут «дочку» и ей было поручено подготовить требуемые документы.

Слева от меня, заваленная стопками бумаг, положив ногу на ногу, сидела Арзу, та еще вертихвостка, которая давно точила на меня зуб за то, что я в свое время не ответил ей взаимностью. Среднего роста и смуглая, внешне ничем не примечательная фифочка, за исключением весьма габаритного рта. Наверное, в этом есть свои удобства; я видел, как она однажды расправилась с одним большущим бургером. Она сидела, уткнувшись в свой мобильник, и, судя по всему, строчила эсэмэски очередному своему ухажеру.

Ближе к полудню нас почтил визитом наш CEO – Самир муаллим, и в комнате воцарилось гробовое молчание. Наш директор был щеголеватый и моложавый франт лет сорока. На нем были темно-серого цвета костюм от Zegna и лоснящиеся своей чернотой туфли от Prada (Я неплохо разбирался в люксовой одежде, хоть и носить ее мог лишь в своих влажных мечтах).

Он был высокий, ростом далеко за метр восемьдесят, спортивного телосложения и являл собой классический типаж транжиры и мота, который много тратит на поддержание своего имиджа, благо зарабатывал он прилично. Красиво жить не запретишь, как говорится.

Сухо поинтересовавшись, как у нас идут дела, он поручил нам несколько важных и не терпящих отлагательств дел. В частности, мне выпала честь увидеться с одной важной шишкой, немцем, старшим сотрудником одной известной немецкой консалтинговой фирмы. У нас был не так давно заключен договор о взаимном сотрудничестве, благо наши shareholder’ы были связаны узами дружбы. Немалую роль в том, что выбор пал на меня, сыграл факт моего знания немецкого языка. Когда-то я провел полгода в Берлине, и это были лучшие полгода в моей серой безрадостной жизни.

Идти на встречу не особо хотелось. Во-первых, я думал, что останусь без дел после обеденного перерыва и смогу спокойно пинать балду, а во-вторых, этот херр (с одной р уместнее, кстати) Хайнц был отъявленный балабол и жулик. Я представил, как вручаю ему свою визитку, где указано, что зовут меня Тамерлан Алиев и я юрист-консультант. Раз уж вы узнали, как меня зовут, хочу заявить, что воспринимаю свое имя, как очередную издевку Судьбы; завоеватель из меня так себе. Деньги, почет, слава? Не-а. Единственное, что я себе завоевал – это презрительное, пренебрежительное и насквозь фальшивое отношение ко мне окружающих. Ну еще и протрузию в позвоночнике. В общем, мне не очень нравится, когда меня зовут по имени; я моментально вспоминаю о том, что его недостоин. Поэтому мне гораздо приятнее откликаться на Тиму; так комфортнее, без всяких лишних коннотаций.

На обед я поднялся в ресторан, расположенный на самом верхнем этаже Skyline Plaza. Тут был относительно неплохой и недорогой бизнес-ланч. Я отведал куриных котлет с картошкой по-домашнему, вспомнились детство и чуть виноватая улыбка моей покойной матери. Она часто бывала грустной и какой-то не в себе. Умерла она от рака относительно молодой и потихоньку стерлась из моей памяти, лишь изредка появляясь в блеклых отрывистых воспоминаниях.

Интересная штука жизнь, конечно; живешь себе, как если бы никакой смерти и нет в помине, а потом умираешь, как будто никогда и не жил. Когда в пору отрочества я читал Толстого и его «Смерть Ивана Ильича», я дал себе слово: вот со мной такого точно ни за что не будет! Будет, голубчик. Еще как будет.

Я стоял, облокотившись об стену, и смотрел на профиль стоявшего рядом со мной Самеда, пускавшего одно за другим колечки дыма. Он являлся, пожалуй, самым моим любимым коллегой на нелюбимой работе: спокойный, неконфликтный, немногословный, но говоривший всегда по существу, каждый раз, когда говорил. Эти его черты импонировали. Жаль только, что ростом не вышел; он был около метра шестидесяти, если не ниже.

– Тима, а что это за часы были сегодня у Самира? Походу недешёвенькие.

– Адемар Пике на его руке, тысяч тридцать минимум – дороже, чем вся наша никчемная жизнь.

– Фигасе… Слушай, Тима, мы с Акифом собираемся завтра в пивнушку, смотреть матч Лиги чемпионов, полуфинал. Хочешь с нами? Ты в последнее время как будто не в себе. Пойдем развеемся.

– Давай. Отлично. А куда именно хотите пойти?

– Давай я тебе напишу вечером что как.

– Окей, супер. Буду ждать.

Самед пошел по своим делам, я же продолжал стоять. Люди толпились у входа в здание Плазы, входили и выходили. Самые разные на вид, кого тут только не было, единственное, что их объединяло, кроме принадлежности к человеческому роду (для меня это было нерелевантно), то, что вся эта людская масса не являлась мной. Я смотрел на них и четко понимал это. Внезапный холодок ненависти пробежал по моему телу; честно говоря, я всегда считал ненависть делом излишне энергозатратным и часто ограничивался презрением, но нахлынувшее на меня, подобно снежной лавине в горах, чувство теперь искало своего выхода.

При желании и наличии соответствующих средств вполне реально было свести свое общение с окружающими людьми к минимуму. На ум приходят такие примеры из художественной литературы высокого полета, как Дез Эссент из романа Гюисманса «Наоборот» или «Барон на дереве» горячо любимого мной Итало Кальвино. При этом не стоит забывать, что перечисленные мной герои-одиночки происходили из высших слоев общества, а у богатых свои причуды.

***

Утро следующего дня я решил прогулять, сославшись на плохое здоровье; я позвонил Самир муаллиму около десяти утра и пожаловался на высокое давление. «Да-да, конечно, я пойду к врачу… Я уже в поликлинике тут с утра, взял очередь… уже час как торчу тут…Это все стресс и недосып». Я был не совсем точен, называя боссу свою геолокацию; пребывал я ни в какой ни поликлинике, а в парикмахерской. Решил привести в порядок свою разросшуюся шевелюру.

К дяде Исмаилу я ходил уже давно, со школьной поры. Это был интеллигентного вида мужчина средних лет, худощавый и подтянутый, всегда вежливый и педантичный, со своим неизменным белым халатом и холеными руками с тонкими, аристократичными пальцами. Дядя Исмаил окончил педагогический университет и в середине девяностых даже какое-то время проработал учителем, пока не понял, что рискует умереть с голоду. Время было тяжелое и его осенило стать парикмахером. О решении этом дядя Исмаил, по его словам, не жалел и имел вид вполне довольного жизнью человека. Само помещение парикмахерской располагалось по соседству, на первом этаже хрущевки, рядом с автомойкой и мини-маркетом.

– Как будем тебя сегодня стричь, Тима? Что ты хочешь?

– Хотение – это корень всех зол и основная причина нашего страдания.

– Так-так… получается, я стригу буддиста?

– Почему сразу буддиста, может, я просто поклонник философии Шопенгауэра?

– Вполне может быть… Слушай, давай сделаем полубокс. В тот раз тебе подошло, да и скоро лето на носу.

– Ну давайте, я, как всегда, полагаюсь на ваши умелые руки.

– Спасибо. Стричь – это все, что я умею.

– Я так не думаю, дядя Исмаил… Вы у нас многогранная натура.

– Ну и что с того, чего я в жизни такого добился? Надо было браться за голову смолоду. Вот дочь старшая хочет в Америку в университет, финансы изучать, а где я деньги-то возьму, разве что две почки если продам…

– Две почки за дочку, интересный размен походу.

– Вот ты балагуришь, а ведь действительно неприятная ситуация. Я не хочу, чтобы мои дети повторяли мои же ошибки. Ты вот холостой, женишься поймешь, что такое ответственность.

– Возможно, вы правы…

Я просидел там еще около получаса, слушая причитания дяди Исмаила, после чего довольный своим внешним видом пошел дальше по своим делам.

***

Поздним вечером того же дня я сидел в одном модном пабе на Торговой и делал вид, что смотрю игру. Самед с его другом пребывали в отличнейшем расположении духа, чего никак нельзя было сказать обо мне. Мы пришли голодные как волки и заблаговременно плотно отужинали примерно за полчаса до начала матча. Потягивая третий бокал пива, я ощущал, что понемногу начинаю пьянеть. Я всеми силами пытался понять, что происходит на футбольном поле, но сегодня это было выше моих сил. «Сити» – «Реал», шикарнейшая вывеска, казалось бы, просто смотри и наслаждайся, но нет. Все это время (речь идет не о днях или неделях, а о куда большем сроке) во мне дозревала мысль. Вчера в полночь она наконец явилась ко мне во всем своем обнаженном великолепии, как первая красавица гарема перед турецким султаном.

Я должен покинуть этот опротивевший мне мир, убив себя, а заодно забрать с собой в ад несколько попутчиков. Уходить одному скучно, хочется пошуметь напоследок. Пару лет назад, когда я читал «Герострата» Сартра, меня совершенно не удивил поступок героя данного рассказа. Наверное, так надо, подумал я тогда.

Я склонен считать, что мы часто недооцениваем перлокутивную силу языка, особенно если речь идет о самобытном произведении искусства. Автор силой слова способен внушить ту или иную идею; скажу больше, в его силах надоумить нас совершить то или иное конкретное действие.

Раз уж я коснулся Сартра, смею заявить, что его сборник «Стена» – это лучшее, что когда-либо выходило из-под его пера. «Тошноту» я не перевариваю, мне самому становится тошно, когда я ее читаю (сорри за идиотский плеоназм). Его философские работы мало меня трогают, а к его пьесам я равнодушен. Ни для кого не секрет, что старина Жан-Поль не особо жаловал человечество и не страдал излишним человеколюбием. В «Герострате» его желчь и злоба полились полноводной рекой, не сдерживаемые дамбой из гуманистических предрассудков.

Обладай я хоть толикой литературного дара, я бы обязательно написал ремейк этого гениального рассказа, поместив его героя в современность. Уверен, он бы с не меньшей ожесточенностью восстал против рахат-лукумовского бытия всех этих людишек вокруг. Life in plastic, it’s fantastic. Апропо, мы так и не сходили с Мари на «Барби». Ей, видите ли, не понравился трейлер.

Мари в свое время давала мне много дельных, по ее мнению, советов, к которым я не прислушался. Она видела, что моя душа не лежит к юриспруденции, и что мне не достигнуть высот на этом поприще, поэтому всячески уговаривала меня начать писать или хотя бы завести какой-то окололитературный блог на ютубе. Я постоянно отнекивался, говорил, что обделен талантом и писатель из меня, что из Бузовой певица, или из Скалли Милано рэпер, то есть никакой.

В глубине души я знал, что бушевавшая во мне война эроса и танатоса рано или поздно закончится безоговорочной победой последнего. Anyway. Особого желания жить я не испытывал. Для моих далеко идущих планов мне не хватало пистолета. Днем мне удалось решить эту проблему; я обратился за помощью к Ахмеду, другу, что на хорошем счету в МВД, и попросил как можно скорее достать мне «ствол». «Нет, мне это сугубо для самозащиты, а то мало ли… Да, в опасное время живем… Сколько ты сказал? 1000 баксов? Нельзя найти вариант подешевле? Я могу занести тебе пятьсот уже на днях, так и быть».

Между тем уже шла семидесятая минута матча, весьма зрелищного и захватывающего. «Сити» давил и был крайне настойчив, «Реал» же больше оборонялся и мастерски жалил соперника своими смертоносными контратаками. Я как давний болельщик «Юнайтед» симпатизировал сегодня «сливочным». Самед брался за голову и начинал вопить при каждом мало-мальски опасном моменте, его друг Акиф от него не отставал.

Я понял, что вечер удался, когда получил долгожданный войс от Мари; приложив телефон к уху, я полторы минуты слушал, как ее нежный голосок, льющийся трелью соловья, транслирует ее мысли. Разумеется, она хорошенько проехалась по мне, обвинив почти во всех смертных грехах, я согласился с ней, признав, что я бесчувственный, эгоистичный кусок дерьма и веду себя соответствующе, и что ей стоит поставить памятник за то, что она меня столько времени героически терпит. Я шел на уступки, но это было вынужденной мерой. Главное, что она подала признаки жизни. Остальное дело техники.

После долгожданной весточки от Мари я заметно повеселел и стал куда активнее участвовать в общей беседе с Самедом и Акифом, которая изначально походила на диалог.

– Самед, слушай, этот Холанд реально бревно же. Ты его видел сегодня на поле?

– Напомню, что это бревно в прошлом году чуть «Золотой мяч» не взяло.

– Тима прав, он часто теряется в больших матчах. Не пойму, зачем он Гвардиоле. Тот же Альварес куда круче.

Перед тем как попрощаться, ребята спросили меня, желаю ли я увидеться с ними снова и посмотреть финал Лиги чемпионов двадцать восьмого числа. Я сказал, что пока точно не знаю и сообщу им позже. Не очень уверен в том, что доживу до этой даты; май должен стать последним месяцем в моей земной жизни. Маяться, судя по всему, оставалось недолго.

Пару дней спустя мне удалось раздобыть себе пистолет. Кольт M1911 казался беспроигрышным вариантом. Я сжимал его коричневую рукоять, поглаживая другой рукой его металлический ствол. После чего вытащил пустой магазин и зарядил его семью блестящими пулями. Сначала было непривычно держать его в руках и ходить с ним по квартире. Он не был тяжелым, но мне определенно еще следовало к нему привыкнуть. Ощущения были необычные. От армии я в свое время откосил; помог отец и эта помощь была, пожалуй, самым значительным его вкладом в мое становление как мужчины. У него в свое время был небольшой бизнес в Москве и по большей части жил он там, приезжая в Баку урывками, раз в несколько месяцев. После смерти моей матери, с которой на тот момент он успел разойтись, хоть они и не были разведены официально, он ушел из моей жизни окончательно. О его смерти ходили противоречивые слухи; он то ли попал в аварию, то ли его застрелили прямо у подъезда. Темная история, короче. Личность, по-моему, тоже.

Вернемся к моему новому дружку. Кажется, я говорил о тех дивных ощущениях, которые впервые испытал, держа его в руках. Выглядел он действительно эстетично; видать, разработчики имели неплохой художественный вкус. В целом пистолет хоть и был относительно прост в обращении, требовал к себе определенной степени внимательности и прилежания. Я порылся в интернете, ища дополнительную информацию касательно этой модели кольта, весьма популярной. Вышло много ссылок неопределенного содержания. В один момент мне стало неохота предаваться всяким теоретическим изысканиям; все, что мне было нужно, находилось у меня под рукой. Еще одним необходимым элементом в моих «планах» являлась граничащая с безрассудством отвага, но ее у меня имелось с лихвой.

Мне доставляло неописуемое удовольствие лицезреть свое отражение в зеркале; с пистолетом в руке я выглядел куда солиднее и харизматичнее.

Если на протяжении всего повествования я до сих пор почти ни разу не касался темы своей внешности, то только из-за того, что не видел в этом особой необходимости. Выглядел я вполне заурядно. Я был среднего роста, обладал в меру спортивным телосложением, хотя, несмотря на долгие годы занятий спортом, начинал полнеть из-за неправильного питания. Чисто внешне я походил на кавказца; наверное, потому что я им был, и моим чертам лица был присущ некий налет утонченности и интеллигентности. Тот случай, когда богатство моего внутреннего мира лилось наружу, в мир внешний.

Думаю, я был готов к своему дню Х. Оставалось выбрать точную дату, и я решил, что пятница следующей недели отлично подходит для моих целей.

Все эти дни я гонял в плейлисте REDRUM Фараона, а также ранние альбомы Mobb Deep и Джей Зи. Это придавало мне бодрости и заряжало нужной энергетикой. Особенно меня заводил трек “It’s murda”, бешеный заряд которого я впитывал с первых аккордов, когда начинал рычать DMX, а кульминацией служил парт Джей Зи с его фирменным флоу, который был просто разрывным:

Niggaz schemin’ hard, but fuck it, it’s the God

I leave bullets lodged, leave you leanin’ on your broad.

Качаясь под этот трек, перематывая и смакуя lyrics в голове, я ощущал себя непобедимым.

***

С Лалой, моей давней знакомой мы встретились во вторник, как и договаривались на прошлой неделе. Мы сидели в кафешке Gloria Jeans, расположенной в «Порт Баку». Я часто там бываю. Время было послеобеденное и мы никуда не спешили: у нее сегодня был day off, я же второй день прогуливал работу, хорошо зная, что мне это обязательно аукнется. Да и на кой черт сдалась мне эта ваша работа, если в пятницу все решится?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Реплика одного из героев из фильма “Касабланка”.