Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 1

– Отпустите их, она не шутит.

– Но они должны быть за стенами – один из волколаков попытался возразить, но тут же был прерван.

– Я знаю, где они должны быть, сейчас сам со всем разберусь! – маг по-старчески нахмурил брови, это ему совсем не шло.

Молодые волки тут же ослабили хватку и ушли дальше к остальным рыть траншеи.

– Что вы, полоумные, тут забыли?

– Вас мы тут забыли, тебя в том числе, а так же бандитку, соплячку сорока лет и вшивого пса на пару с моряком! – Рути была в бешенстве.

– Мы вас не оставим одних в этой бойне – Ярна чуть не плакала.

– Вы обе должны вернуться в деревню! – голос Остара отдавал стальным звоном.

– Нет, мы будем биться плечом к плечу рядом с вами! – Рути гордо выпрямила спину.

– Да, мы раненым помогать будем, лишь бы не бросать вас в этой битве.

– Мне на вас никак не повлиять? – Остар печально качал головой.

– Значит решено, мы остаемся! – в один голос крикнули близняшки и быстро направились к шаманам, попутно доставая из поясных сумок снадобья и бинты.

***

Всё было готово к битве. Деревья поглощали оборонительные сооружения, делая их незаметными для глаз наступающих. Туман начал опускаться среди деревьев, играя на руку обороняющимся.

Петро обернулся волколаком и занял центральную позицию, рядом с ним встал Дитро и Сварбеж. Они вспоминали молодость, когда кланы грызли друг друга за каждый клочок земли. Волки стоявшие слева и справа от них были молодыми, сильными, но уверенности в победе и старческого бесстрашия в них не хватало. Петро повернул голову к Дитро, он чувствовал в воздухе страх. Беспощадный, всепоглощающий страх, который, словно тиски, сковывал сердца! Словно молот бьет по наковальне, страх заставлял кровь биться в висках от напряжения, заставляя краснеть и слезиться голубые волчьи глаза. Сварбеж вскинул голову и завыл.

Как в годы былой молодости, так и сейчас братьям казалось, будто время остановилось. Волки, что стояли справа и слева от них, рычали и рыли лапами покрытую снегом землю. Они всем видом пытались отогнать мысли о скорой смерти, но душа трепетала у всех, как канарейка в золотой клетке. Петро стоял молча, его взгляд был сосредоточен на густом молочном тумане, из которого должен был появиться враг. Задача для него была ясна – умереть, как можно, позже.

Дитро выл, рычал и подбадривал молодёжь. Он видел, как страх в их глазах сменялся злобой. Старый волк знал, что с минуты на минуту снег превратиться в багровую кашу, которая напитает весеннюю траву, а их кости так и останутся лежать среди деревьев.

***

Брайтон стоял, твердо сжимая в каждой руке сабли, отобранные в своё время в бою против Гласшарта. Руки пирата сковывала мелкая, но весьма навязчивая дрожь, эта же дрожь норовила сбить ровное дыхание, забраться под кожу и заставить тело покрываться мурашками. Страх пытался найти пристанище в сердце Брайтона, но ему это не удавалось, пират был спокоен. Он знал, что его задача остановить врага, тем более он хорошо знал ради чего.

– Илина будет жить, даже если это мои последний рассвет.

Брайтон надеялся сдержать это обещание. Его окружали крепкие воины, мастера своего дела, которые, так же как и он, вышли сюда, чтобы сложить головы в неравном бою за тех, кто был им дорог.

***

Илина стояла молча, холодный пот медленно стекал с её лба вниз по красным от усталости щекам. Чёрные пышные волосы были собраны в косу. Она стояла молча и сжимала руку Остара:

– Не бойся, вальсада. Сейчас с тобой два любящих сердца, моё и Брайтона.

Илина молчала, только в мыслях повторяла раз за разом старую молитву богу Арто, выученную наизусть, а после успешно забытую.

– Вальсада, прошу, дай заглянуть в твои глаза последний раз.

Илина опустила голову, слёзы капали в грязь, бывшую ещё утром белоснежным снегом. Она подняла голову и взглянула на Остара.

– Прости, – за коротким словом проследовал поцелуй, – прости за нелюбовь, дорогой мой друг.

– Вальсада – чародей не знал, что сказать, только губы были пропитаны сладким медовым поцелуем любимой.

Илина стояла молча, она понимала, что поцелуй – это единственное, что она может дать чародею за всё, что он сделал.

Остар тоже молчал, теперь он был готов принять бой, в котором он собирался положить голову к ногам бога Ровада. Сердце билось и рвалось на части, то ли от страха, то ли от надежды на лучшее. Маг прекрасно понимал всю цену первого и последнего поцелуя, и знал, что ради её счастья он пойдет на все. Руки дрожали, тошнотворный ком то и дело подкатывал к горлу, заставляя каждый раз сглатывать пересохшим ртом. Время тянулось, и больше напоминало удавку, стягивающую на шее Остара смертельную петлю. Мир замер.

***

Левардье сидел, подогнув под себя ноги, на мокрой от снега траве. Два огромных волка стояли перед ним, за спиной переминался с ноги на ногу огромный бурый медведь:

– Что ты хочешь от нас, воин волчьего племени? – спросил один из них.

– Арий, отец, помоги мне и моим братьям победить врага – Левардье, как и в день первой встречи, говорил слово медленно и тихо, несмотря на всё, он уважал и боялся тех, кто породил его племя.

– Ты просишь нас убить врага? – с надеждой в голосе проговорил Арий.

– Нет, великий Арий, я прошу защиты нашему роду в этой битве.

– Неужели те славные волки, что пили брагу на твоей свадьбе нуждаются в защите? – с жалостью в голосе спросила Сколлья.

– Мать волков, я хочу защиты всем, кто носит белые шкуры и воет под лунами, но в особенности твоей дочери, Корани, моим друзьям и семьи.

– Эта волчица стоит того, чтобы умереть за её любовь – прохрипел Яр.

– Я знаю это, Яр, ты сам даровал ей свою шкуру. Я прошу защиты всем, но не себе. Я знаю, что справлюсь сам.

– Да, несколько дней назад, ты уже доказал это, волк. Ты уложил на лопатки трёх богов и даже не вспотел! – с хохотом произнёс Яр.

– Мы выполним твою просьбу, но после ты обязуешься отплатить нам тем же.

– Вы вольны просить, что пожелаете.

– Мы хотим, чтобы твой первенец служил нам верой и правдой – голос Яра был суровым.

– Мы придём за твоим потомком, когда настанет время – Сколлья повысила голос.

– Я выполню всё, что вы скажете – Левардье поклонился богам.

***

Густой туман окутал всё вокруг. Солнце давно было в зените, но его лучи едва касались заснеженной почвы.

Стены острога были заняты людьми. Сильные, крупные мужчины, облачённые в кольчуги, стояли не шевелясь, сжимая в руках оружие. Пар валил из ноздрей от тяжёлого дыхания. Глаза не выдавали ни страха, ни злобы. Все, как один, напоминали древние мраморные статуи, они прекрасно знали, что их стены – это последняя препона на пути врага. Застава в лесу поможет выиграть время, но каждый понимал, что она вряд ли остановит три сотни человек армии Гунлемар.

Время шло всё медленнее. Напряжение росло с каждой минутой. Как только среди деревьев заблещет свет хотя бы одного сигнального костра, дороги назад не останется. Каждый, кто стоял на стене должен будет проститься в сердцах с женой и детьми, поднять меч и рубить врага с надеждой увидеть весну ещё раз.

В густом тумане раздались крики, звон стали и волчий вой. Все, кто стоял на стене отчётливо слышали крики ужаса и предсмертный хрип. Ряд деревьев не мог скрыть вспышки заклинаний, не мог скрыть необузданного ужаса, но костры всё ещё не загорались.

***

Остар и Радибор двинулись вперёд. Плотный строй дершаабских гунлемаров приблизился вплотную к первой линии обороны. Радивир, Ярна и Рути остались между второй линией и редутом, издалека послышались крики.

– Началось – чуть слышно прошептала Ярна.

На передовой раздались звуки битвы. Пешие гулёмы врезались в ряды оборонительных кольев, падая в ямы и ломая себе ноги и шеи. Крики тех, кому не повезло проскочить невредимым, тут же наполнили воздух и вонзились в сердца тех, кто их слышал. Они вселяли ужас и страх в молодых волколаков, заставляя кровь стынуть в жилах.

Стрелы начали свой смертельный полёт, разнося по округе свист и звук от тяжёлых ударов в деревья и землю.

Петро дал команду о наступлении, и шестьдесят волков тут же бросились на врага, сминая строй южан, как бумажный лист. В конце белой стаи громче всех выл Дитро, ободряя своих братьев. Волки намертво впивались в шеи, руки и ноги врагов, выпускали наружу кровь, тёплыми карминовыми потоками. Белые морды в одночасье стали червонными. Враги гибли, не успевая нанести удар.

Командир пеших гулём пытался оценить обстановку, но это не удавалось. Волки белой смертью носились, сея панику и ужас. Рычание и вой заставляли врага отступать назад перед тем, как поднять своё оружие. Человеческий глаз не позволял держать в фокусе движущихся из стороны в сторону волколаков. Белые звери умело отодвинули врага от первой линии обороны, но тут снова стрелы рассекли небо и острым ежом начали стучать о землю. Шкуры не могли защитить от ударов, и волкам приходилось распускать строй, рассредоточиваться по периметру, образуя бреши в белой стене. Те, кому не повезло, падали, оставляя за собой только хрип и вой. Яркие красные капли то и дело фонтаном били вверх, добавляя смертельной краски на лик земли.

Вслед за лучниками своё шествие начали маги. Вспышки огня, шум, гул и дым – ужас войны набирал обороты. Грохот от ударов силовых шаров содрогал воздух. Молнии, словно кнуты, начали бить по волчьему войску, унося с собой всё больше и больше защитников Майс.

Петро приказал отступить и перестроиться, но было слишком поздно. Пешие гулёмы уже бежали вперед, их атака была направлена в одну из образовавшихся брешей. Белые братья не успели среагировать, и сабли застучали по мохнатым спинам. Сталь закружилась в кровавом танце. Алые капли взметнулись ввысь, окрашивая всё вокруг ещё больше. Белые гиганты падали на землю. Их глаза становились серыми, навсегда запечатлевая яркий мир на своей сетчатке.

Гулёмы продолжали свой натиск, врезаясь в волчий строй всё глубже. Дитро понял, что первой линии больше не выстоять, и приказал отступать за траншеи ко второй оборонительной шеренге. Когда дершаабы продвинутся туда, их будут ждать Брайтон с пехотой, лучники и маги, которые смогут легко вести прицельный обстрел, покрывая расстояние и вырезая под корень гунлемаров ряд за рядом.

Стая со всех ног помчалась туда, где уже была готова встретить врага грудью пехота под предводительством Брайтона. Петро сразу понял задумку младшего брата и вместе с ним повёл волков подальше от пеших гулём под прикрытие. Стрелы продолжали бить в спину укладывая волколаков на землю. Скуление, хрип и предсмертный вой не умолкали.

Дитро вёл стаю вперёд, а Петро, Сварбеж и ещё один волк отступали последними, стараясь задержать набирающего скорость врага. Внезапно, их бег оборвался! В метре от волчьих лап громыхнул и взорвался огненный шар. Гунлемаровцы тут же настигли волколаков. Семеро пеших гулём и три мага сомкнулись кольцом, будто удавка на шее.

Петро тут же напал на одного из магов. Его острые, как бритва зубы, намертво впились в чёрную дершаабскую шею. Мгновение и Петро уже грыз руку второго мага, а кадык первого лежал кровавым ошмётком на грязном снегу рядом с телом. Сварбеж сшиб пехотинца, занёсшего цеп для удара. Третий волколак догрыз последнего мага, увернулся от удара саблей и впился в глотку нападавшему, повалив его под ноги ещё двум гулёмам. Петро отгрыз магу обе руки, южанин истошно орал, хрипел и истекал кровью. Рык волков и хрип умирающих врагов сплетались в единую мелодию хаоса, издалека её дополнял лязг стали со стороны второй линии, брань, молитвы и взрывы от магических снарядов. Гул был невыносимым, тихие леса под Майс впервые за много лет стали свидетелями битвы. Белоснежный снег под ногами становился чёрным от грязи и крови.

Петро продолжал бой, вот уже четвёртый гулёма пал на землю. Рядом со старым волком были его друзья, всего лишь два дня назад они пили брагу вместе с богами и поздравляли его сына с женитьбой, а сейчас втроём борются за жизнь, стоя лапами в кровавой грязи, бывшей ещё вчера белым снегом. Дершаабы, озлобленные битвой, тут же бросились в атаку, не давая передохнуть уставшим волкам. Тяжёлый удар цепа был неожиданным и молниеносным. Один из волков даже не успел повернуть голову, как вместо неё уже была кровавая булькающая каша. Петро ощерился и зарычал, он начал пятиться, как вдруг Сварбеж выскочил перед ним и начал рвать врага.

Несколько тяжёлых ударов обрушились на пушистую спину, поделив её надвое. Петро остался один. Его глаза нервно двигались, перебегая с одного врага на другого. Он чувствовал, как смерть уже тянется своей холодной рукой к нему, но на свидание к ней он ещё не собирался. Трое чёрных южан начали двигаться на него.

– Трое на одного, ну что-ж, потанцуем в последний раз!

Петро без промедления метнулся в ноги к одному из врагов, проскочив между них, он вцепился в старого усатого гулёму и что было силы сжал клыки на правом бедре. Усатый закричал, но это были не все его страдания. Петро не разжимая челюсти рванул южанина за собой, заставив его упасть и сбить с ног молодого гунлемаровца. Оба упали в кровавую грязь, а старый опытный волколак не мешкая бросился на последнего врага, который закрывал ему путь к отступлению. Кровь фонтаном брызнула во все стороны. Петро в один прыжок повалил врага, оставив у себя в зубах большую часть его лица. Враг бил ногами, вскапывая землю. Его крик был намного пронзительнее остальных, руками он держал остатки лица, а тело била дрожь.

Поваленный молодой гулёма встал на ноги, сбросив с себя умершего от потери крови сослуживца. Последнее, что он увидел перед смертью – это белые зубы, которые тут же прошили его мягкую, податливую шею.

Петро со всех ног бежал в сторону редута. Войско уже дошло до второй линии и сейчас несло большие потери, пытаясь пробиться через стену закованных в тяжёлые латы воинов, среди которых уже стояли те, кто выжил на первой линии, среди волколаков Петро увидел второго брата. Дитро вместо отдыха догрызал тех, кого рубила пехота.

– Вот и свои, осталось немного, ещё рывок!

Вкус крови заполнял рот волка, запах свежий плоти дополнял симфонию битвы. Пробегая среди воинов плотно скрестивших мечи, Петро услышал голос Брайтона, взрывы за его спиной свидетельствовали о том, что маги включились в сражение. Свист стрел давал понять о том, что лучники легко покрывают расстояние от редута до второй линии. Отступившие волколаки валили с ног дершаабов, открывая их для ударов пехоты. Всё шло как нельзя лучше. Дитро организовал небольшой отряд из выживших волколаков и во всю прикрывал Брайтона, который прорубался вперёд. Под лапами волк видел тела убитых гунлемаровцев, их подавляющие число давало понять, что бой не проигран бездарно!

Петро перевёл дух, укрывшись за спинами пехоты, и тут же снова ринулся в бой. За ним, выстроившись клином, бежали ещё девять волков. Ловко обойдя сражение по правому флангу, десять белых гигантов ударили с боку по дершаабским лучникам. Волколакам хватало доли секунды, чтобы свалить врага с ног, вырвать ему кадык, изувечить лицо или откусить руку. Их задача была не уничтожить всех врагов ценой собственной жизни, а уменьшить натиск на пехоту, защитить себя и свои семьи. Вслед за Петро с его отрядом, со спины ударили ещё несколько групп волколаков, посеяв панику в дальнем строе и заставив ослабить стрельбу по передовой.

Время шло, противник умирал, но меньше их не становилось. Петро с двадцатью восемью волками носился из стороны в сторону, отлично заменяя лёгкую конницу, и нападал на тыл противника. Гунлемары не могли больше поливать смертоносным дождём пехоту Майс, от магов почти никого не осталось. Белые волки беспощадной лавиной калечили и убивали тех, кто отставал от общего строя, был открыт для атаки сзади или просто не успевал дать отпор.

Спустя полтора часа ожесточённых налётов, рядом с Петро осталось всего одиннадцать волков, двое из которых были ранены. Вся группа была вымотана, обескровлена и голодна. Их белая шерсть была чёрной от грязи и сажи и вся пропитана кровью.

***

Петро стоял, затаившись в кустах смородины, оценивая ситуацию, волколаки пытались отдышаться после полуторачасового забега с истреблением врага. Старый волк планировал ещё один наскок на группу лучников из шести человек. Они стояли поодаль и били из длинных луков, ведя прицельную стрельбу. Вдруг краем глаза Петро заметил в суматохе Брайтона и Остара, парочка ловко разделывала врага, но дершаабская группа уже начала натягивать тетиву своих луков.

Словно молния по ночному небу, волки бросились вперед! Дершаабы, завидев волков, открыли огонь. Свист! Удар! Все смешалось, за долю секунды пятеро волколаков навсегда остались лежать на земле возле Майс, украсив остатки снега кровавым узором. Но как бы быстро не бежали волки, один из лучников совершил выстрел в сторону Брайтона. Петро в ужасе видел, как стрела свалила его с ног. Прыжок! Удар! Укус! Боль.

Он упал в грязь, нож торчал у него из под рёбер. Кровь пустилась орошать и без того пропитанную землю. Глаза старого волка закрылись навсегда, запечатлев довольную ухмылку дершаабского паренька лет шестнадцати, его чёрная кожа на лице блестела от пота в свете горящих деревьев. Дыхание волка становилось слабее. Петро чувствовал, как с каждым ударом сердца, всё больше красной липкой жидкости вырывается из раны. Грудная клетка волка вздымалась всё медленнее, пока совсем не остановилась и не осела. Глаза потухли и закатились.

Группа быстро расправилась с двумя лучниками и начала отступление под крики и глухой стук бронебойных стрел. Их вожак пал.

***

Ярна и Рути решили продвинуться туда, где солдатам их помощь была нужнее. Прорываться почти не пришлось, бой сам двигался им навстречу. За спиной девушек вдруг начали бить огненные шары, освещая и оглушая всё вокруг. Работа сестер – лечить, но в этой кровавой бане не было раненых, а крики были повсюду. Нутро у обеих сжималось от страха. Свист обрушился вниз и люди стали падать.

Среди боя Ярна углядела Радибора и Радивира, молодые волки забыли о том, что они способны спасать жизнь, прижавшись спиной друг к другу, они пытались пробиться сквозь окружение дершаабов.

– Ярна, им нужно помочь!

– Сиди, дура! – сестра не успела остановить свою рыжеволосую копию, и Рути уже убежала туда, где один из солдат вскидывал руки, пытаясь отбиться от южанина, рихтуя его морду железной перчаткой.

Девушка с лихвой сбила противника поднятой с земли горящей веткой, и едва успела отшатнуться, как тут же горло дершааба начал рвать грязный белый волк.

– Рути, гори ты пламенем! – Ярна помогла девушке вытащить воина из грязи и мёртвых тел, оказалось у бедолаги прошита стрелой нога.

Сёстры быстро начали тащить рычащего солдата на редут. Туда, где Илина и Корани били по наступающему врагу. Вдруг небо снова наполнилось огнём и диким шумом. В глазах девушек побелело, боль пронзила всё тело!

Когда Рути открыла глаза, она увидела вокруг себя выжженный круг с несколькими разорванными и обгоревшими телами, рядом с ней лежала только железная перчатка воина. Поднявшись на ноги, девушка закричала:

– Ярна! Ярна, где ты?! – от рыжих волос сестры не осталось ничего, они обгорели, как и её лицо, руки и ноги, но она не замечала этого, не замечала тлеющего платья и продолжала звать.

Слёзы текли неуёмным бурным потоком, заставляя сердце сжиматься от боли. Среди остатков обгорелых тел она нашла сестру. Огненный шар попал в неё, оставив только грудь, лицо и руку. Остальные части было не опознать, их просто не было. Упав на колени, Рути кричала, била кулаком землю и плакала. Время для норвинки остановилось, а горе наполнило всё тело.

Мимо девушки с боем двигался один из дершаабов, Рути подняла остатки обгоревшего меча и с яростным криком воткнула в тело врага. Молодой чернокожий воин упал на колени, из его живота хлестала кровь. Рути с отупевшим взглядом встала перед ним и стала безжалостно бить в голову обломком меча! Голова, покрытая шлемом, превращалась в рубленную кровавую кашу, но девушка не останавливалась.

Обломок меча выпал из её рук, она упала на колени рядом с павшим врагом, заплакала и обняла его бездыханное изуродованное тело.

– Ярна…

Норвинка не понимала ничего, она встала на ноги и двинулась обратно к редуту.

***

Чёрные волки ходили среди деревьев, внимательно наблюдая за тем, как чернокожие воины поливают стрелами людей и волков. Они кипели от гнева и ярости, узнав то, что великие волки стали якшаться с людьми! Заняв удобную наблюдательную позицию, чёрные ждали. Шоан внимательно наблюдал за происходящим, он видел, как неистово сражаются обе стороны, но его сердце обливалось кровью.

– Боги позволили обнищать силе и духу великих волколаков. Белые братья уже не могут считаться равными для нас. Они забыли о своих корнях, забыли о том, кем волколаки питались веками. Теперь они поедают зверей. Они больше недостойны жизни, – чёрный гигант окинул взглядом своих братьев, – вы согласны со мной?

–Ты прав, Шоан, в этих собаках не осталось ничего звериного, ещё немного и их будут сажать на цепь, чтобы повеселить толпу. Дочери Яра будут плодить людей, забыв о своей медвежьей шкуре. Эта битва – огромный позор всему нашему роду – тихо и весьма расстроенно произнёс Ядмир.

– Долон и создал нас. Вы, глупцы, которые забыли о своей силе. Шоан, Ядмир, что с вами братья? – вдруг воскликнул Рондер. – Мы исполним своё предназначение и тогда мир изменится. Долон достоин быть главным, а не Арий! Дитя дочери Сколльи – вот ключ к новому витку благополучия. Я бы на твоем месте, Шоан, стеснялся бы таких чувств, как огорчение и печаль. Именно тебя Долон выбрал, как отца и мужа для дочери Сколльи.

– Рондер прав! Наши потомки будут слагать легенды о великом Шоане. Отце сына, что сверг слабого и малахольного Ария – вставил Мерикл.

– Во мне нет слабости, только гнев и презрение к этим псам, так же как и в Ядмире. Нам горько видеть картину, где волколак и человек плечом к плечу стоит в битве. Охотник и добыча не могут быть друзьями, – Шоан повернулся к братьям, – смотрите внимательно, в неразберихе у нас намного больше шансов поймать дочь Сколльи!

– Ты же сам слышал зов Долона. Левардье просит помощи богов, а значит нам нельзя появляться. Нарушишь слово отца и тебя постигнет его гнев, Шоан – грозно проговорил Святовеж.

– Мы исполним его приказ. Мы будем наблюдать и в случае необходимости поможем сохранить жизнь Корани, – Шоан развернулся в сторону битвы, – найдите её! Будьте рядом, но незаметны, вперед!

Чёрные гиганты в мгновение ока разбежались по периметру, пока Левардье не было рядом, они чувствовали Корани, они знали где она и понимали, дочь Сколльи неистово сражается, но если потребует случай, каждый из них прикроет её спину, не жалея собственной жизни.

***

Бой гремел, все ждали Левардье, он ещё утром пропал неведомо куда, и теперь все надеялись, что он явится на белом коне с пятью или шестью сотнями воинов, но его всё не было. Дершаабы уже пробились ко второй линии обороны, превратив её в неконтролируемые пульсирующие очаги сопротивления. Часть южан пробилась к редуту, но их встретил плотный огонь магов и лучников. Илина и Корани успевали раздавать команды и вести бой.

– Они трансгриссируют сюда! – крикнула чародейка.

– Как?!

– Молча! Кто-то их переносит к нам на дальние посты. Они не могли так быстро пробить защиту.

– Это я уже поняла, – Корани ловко пустила стрелу в горло возникшему среди тумана и дыма врагу, – что будем делать?!

– Стреляй на передовую!

Илина начала нашептывать, подтянув к себе двух солдат, те удовлетворительно махнули головами и разбежались в разные стороны вдоль редута. Спустя пару минут все маги начали диктовать заклинание и совершать одинаковые движения руками. Когда они замолкли, глаза Корани стали больше раза в два. Волчица ясно увидела, как с неба начали падать ледяные обломки, словно вихрь, они вились среди дальних построений противника. Метель усилилась и застелила всё вокруг, но меньше чем через минуту пропала, а маги как один попадали на землю.

– Илина, ты в порядке?! – волчица подбежала к подруге и подняла её голову на руки.

Глаза чародейки открылись, и она встала.

– Да, я в порядке. Думаю, это заклинание проредило их численность.

– Что это было такое?

– Маги называют это порывом.

Вдруг перед девушками возник дершаабский маг, из его пальцев моментально вырвалось пламя. Корани отскочила в сторону и упала с редута, Илина резко махнула руками и пламя вместе с противником взвились в воздухе волчком. Южанин истошно закричал, обжигаясь своим же заклинанием. Илина опустила руки, и тело глухо упало на один из кольев. Из его рта потекла кровь, взбиваясь в пену.

– Да ты страшнее демона, подруга! – Корани снова взобралась на редут.

– Спасибо – чуть слышно сказала Илина и снова начала колдовать.