Ретушёр

скачать книгу бесплатно

Ретушёр
Олег Раин

Мир не скучен, и загадки таятся совсем рядом – стоит протянуть руку или приобрести фотокамеру с редкой чудо-оптикой. Именно с этим открытием сталкивается герой повести – фотограф Севка. Как выясняется, его новый фотоаппарат способен отражать параллельные миры, и существа их населяющие очень скоро замечают юркого фотографа, начиная за ним охоту. Чудо-камера становится детонатором, вызывая вторжение пугающих чужаков в земной мир. Начинается тяжелая борьба с пришельцами из Иномирья…

Ретушёр

Олег Раин

© Олег Раин, 2022

ISBN 978-5-0059-0130-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Олег Раин

РЕТУШЁР

Часть 1. Первая Волна

Никаким фотокором Севка не был. Снимал как все и начинал как все. То есть – предельно скромно. Сперва на свой простенький телефон щелкал одноклассников, дворовых песиков да кошечек – ловил прикольные моменты, играл в разведчика. Потом получил от родителей в подарок первый не самый плохой фотоаппарат и стал выискивать кадры посерьезнее – пейзажики для журналов и конкурсов, зверушек с птахами, старичков на лавочках, облака и прочие кочки-розочки.

Любой труд вознаграждается – капнуло и ему с небес добрым звоночком. Один из журналов неожиданно купил серию снимков, где Севка успел запечатлеть с десяток обреченных на снос купеческих особняков. Домики в том же месяце снесли, на их месте взялись громоздить безликую коробку торгового центра, и запоздало возрыдавшая общественность обозначила спрос на утраченное предложение. Искомое фотопредложение Севка и преподнес на страницах муниципального журнала, а сам, воодушевившись первой победой, с удвоенным рвением принялся рыскать в поисках ценных кадров – по улицам, паркам, свалкам, полям и лесам. Это походило на охоту: точно ищейка он обнюхивал и сканировал пространство, беря на мушку случайных прохожих, кружа возле клумб, не пропуская ни единого выходного. Одноклассники коротали время с гаджетами и мозгодробильными играми, ежедневно выкусывая из собственной жизни по три-четыре часа, – Севка же быстро допер, что тупенький этот вектор грозит протянуться через всю жизнь, убив в итоге треть временного актива, если не считать сон и еду. А такая перспектива его решительно не устраивала. Обидно, если вместо десяти пальцев будет шесть или семь, то же самое и с жизнью. Ничего удивительного, что фотоувлечение подвернулось как нельзя кстати, превратившись для него в занятие номер один, в императив и нечто болезненно сладкое. Гонорарами, правда, журналы не баловали, и потому Севка взялся подрабатывать на свадьбах – с оглядкой да экономно. Хорошо хоть цифровики уже победно маршировали по всей планете, пленки канули в Лету, карты памяти множились и разбухали на глазах, обещая все более фантастические возможности. Но все равно поначалу осторожничал – чтобы хватило зарядки и памяти, чтобы не пропустить главной событийной изюминки. Оно ведь всегда так – в самый неподходящий момент либо аккумуляторы скисают, либо память заканчивается. А свадьба – дело и вовсе хитрое. Это только поначалу все скромничают да политес соблюдают, пасутся кучками, держатся напряженно. Ближе к вечеру, после того как пиджаки повисают на стульях, а оливье оседает на брюках, фотографироваться лезут уже стаями и табунами.

– Севочка, миленький, нас, пожалуйста!

– Меня, Сева-ан! Меня-я!

– Эй, лопоухий, сюда подгребай! Чтоб за столом – и всей капеллой!

– И на-а-ас!..

Да распахнутым ртом! Прямо на объектив. Еще и с распальцовкой, с галстуком на плече, с кусочком помидорины на носу – в обнимку с такими же красномордыми да сияющими. Красавы, блин! И не станешь ведь объяснять – про ту же помидорину, про салат на брюках, про майонез на лбу – обидятся.

– Севочка, нас щелкни из фотеллы! С текилкой, гы-гы…

– А меня с невестой, Сев!..

– Севастополюс, тута мы! С женишарой на брудершафт! Шустрей давай! Он ща упадет…

И Севка-Севан-Севастополюс спешил, снимал, щелкал, улыбался, шутил и фотографировал. Точно патроны менял батарейки с аккумуляторами и лихорадочно подсчитывал, сколько еще осталось места на карте памяти. Считай, с малого начинал – с постненького да простенького.

Хотя если сравнить с тем, что было в старину – все равно обхохочешься. Ведь реально мучились фотографы! Набивали карманы да сумки кассетами с пленкой, на животы килограммовые аккумуляторы вешали! А сколько кадров у них было? Всего-то тридцать шесть на одну пулеметную ленту – и это максимум! Крохи, если вдуматься. Да и потом работенка предстояла нехилая – бачки, темнота, проявка по секундомеру, промывка да сушка. А после ретушь специальным карандашиком наноси и проводи бессонные ночи у проектора. Само собой – все под собственное чертыханье, с непременным браком и желтеющим недосмотром.

В детстве самую малость подобного счастья Севка тоже успел попробовать. Родители тогда в ночную частенько работали – вот его и подбрасывали старичку-соседушке. А Севка и рад был радешенек! Сидели ночами с седобородым соседом – точно колдуны какие. Разводили в воде нейтральные да кислые фиксажики, таблетки проявителей пестиком толкли, над фотобумагой ладонями маячили – дабы светлое затемнить, а темное осветлить. Чудили, в общем, по полной. Когда проявитель выдыхался, подливали кипятка, чтобы выжимать все до капельки, до последней серебряной молекулы. Соседушка был фанатом пленки, пиксели не уважал, считал, что цифра убивает тайну. Наверное, и прав был по-своему. Во всяком случае, сидеть с ним Севке было до жути интересно. Столько всего наслушался: про пещеры с ледяными гротами, про геоглифы, которые можно снимать лишь с вертолетов, про обитателей пустыни, про морские и озерные глубины. От него, верно, и заразился тягой к фотографии…

Конечно, недосыпали, конечно, уставали, но ведь какой азарт разгорался! А вроде бы – с чего? Ясно же, что нормального бизнеса на такой каторге не построишь, Севка это сразу просек. А ведь хотелось – уже тогда хотелось вырваться в олигархоиды. Заурядная такая американо-российская мечта-мечтушечка. Ну разве плохо – быть олигархом? Пусть не планетарного масштаба, но хотя бы областного или даже районного. И не за тем, чтобы пиджачок малиново-бирюзовый да пузо глобусом, а с целями вполне благородными. По крайней мере, не испорченный деньгами восьмиклассник Севка искренне верил, что с толстым кошельком будет раздавать дачи-машины друзьям и подружкам, деток больных на лечение в суперклиники отправлять, школам да интернатам подарки дорогущие преподносить, а мамке родной спину поправить. А что? Возьмет и пристроит к самым крутым докторам. А то было дело – поскользнулась в гололед, упала – с тех пор и охает мается. С позвонками там что-то… И дядьке выпивохе экстрасенсов-гипнотизеров нашел бы посильнее, чтобы от напасти избавили да на путь праведный наставили. Есть ведь крутые специалисты – умеют такое. А еще пол бабе Гале утеплить, – добрая старушка на первом этаже жила и постоянно мерзла. А сколько она с ним в детстве пронянчилась, сколько конфет скормила да сказок рассказала, сколько надарила! Покупала на жалкую свою пенсию и дарила! Чем не Арина Родионовна! Вот и нанять бригаду – половицы перебрать, керамзита насыпать, электроутеплитель или другую какую хитрую катавасию заварганить. А отцу, шахматисту заядлому, досочку фирменную достать – с фигурками из слоновой кости. Да мало ли куда можно деньги с умом да пользой потратить! Девчонки-то сегодня тоже все больше на богатеньких поглядывают. Уже и не колготятся, не задирают нос – сознательно и практично просеивают всех встречных-поперечных через свои суровые фильтры. И при таком, значит, дурном выборе – кому он, Севка-Севан лопоухий, нужен? Сметут веничком и ссыплют в мусорное ведерко.

Совсем иное дело, если на сцену выйдет джентльмен в белом смокинге, с алмазным перстеньком на пальце и золотой пиратской серьгой в ухе! А еще и ключики от Кадиллака в кармане, своя свита, загородный домик в три этажа, небрежная походка – да тут любая заинтересуется! Он ведь не децелоид с тремя загривками – может и поговорить, и пошутить по-умному. Скажем, про каракатиц с осьминогами рассказать или про Теночтитлан какой-нибудь, про те же пещеры, про которые сосед ему напевал. Они же, сегодняшние-то девчонки, слыхом про это не слыхивали, а он возьмет и выдаст! Про ацтеков все популярно разъяснит, про календарь майя, про звездочетов древних – короче, не растеряется. Только вот чтобы рассказывать о таком, нужно привлечь внимание, а чем ему привлекать, кроме как теми же рассказами? В общем, замкнутый круг. Или квадрат. Неказистый такой, безнадежный…

Севке помог конкурс. Случайный, а может, и не совсем случайный. У него тогда и цифровик был слабенький – тот самый, подаренный родителями, на пять мегапикселей. Матрица неплохая, но все-таки не зеркалка и не «профи». Так что поначалу он особо ни на что и не надеялся. И все же когда объявили номинацию «Человеческие эмоции», Севка внутренне встрепенулся. Понял: пробил его звездный час и прошелестел тот самый ветер перемен. Пейзажики любой осёл снимет, если у него панорамник японский, да есть возможности колесить по белу свету. И балерин с футболистами нащелкать – тоже головы размером с гигантскую тыкву не требуется. Ставь оптику на автомат и лупи очередями, а после выбирай что получше. С особняками ему, конечно, повезло, но очень уж неустойчив интерес к истории – сегодня вспоминаем-горюем, завтра забываем и снова рушим. А тут все-таки конкурс – да еще по такой сладкой теме! Ясно ведь, что по части эмоций взрослые – в массе своей лохи. Просто потому, что надо подгадывать момент, ловить натуру, да еще знать, где ее, родимую, искать. У Севки же означенных проблем не водилось. Да чего там! – в той же родной школе искомой натуры было «околеть – не встать». А уж эмоций набирался вагон с прицепной тележкой и значительно больше.

Словом, своей слабосильной «мыльницей» он в тот же день нащелкал более двухсот кадров. И каких кадров! Были там и визжащие в давке девчонки, и рыдающие у турникетов малыши, и гомонящая орда в столовке, и сумасшедшие переменки, и учителя, в ужасе зажимающие рты, и усталые дедули, скорбно поджидающие в раздевалке своих внучат. А еще Севка запечатлел орущего завуча, летящий из окна портфель неизвестного ботаника, целующихся выпускников из одиннадцатого «А» и многое-многое другое. Отправляя кадры на конкурс, надеялся, что его хотя бы заметят, допустив во второй, а может, и в третий тур. Но он ошибся. Его не просто заметили, ему единодушно присудили Гран-При – в сущности, первое призовое место среди любителей. И как призера наградили японским дорогущим «Люмиксом», да еще пригласили на халявные курсы для профессионалов-фотографов.

А потом… Потом Севка, ставший уже Всеволодом, завяз в фотографическом мире окончательно – все равно как бегемот в хорошо известном болоте. Перейдя в девятый класс, начал зарабатывать фотографией вполне серьезно, благо, и паспорт уже имелся, и голографический бэйджик на груди, именующий Севку «мастером-фотографом», смотрелся вполне привычно. «Люмикс» также придавал дополнительный вес: Севку-Всеволода звали уже не только на свадьбы, но и на самые респектабельные юбилеи. Стопка заказываемых в типографии визиток разбегалась в пару месяцев. С учебой, конечно, дела пошли хуже, но учителей он тоже снимал – и снимал умело. Женщины-педагоги млели от его кадров и, скрепя сердце, терпели неуспеваемость юного фотографа. Правда, случилось и легкое отдаление от одноклассников, они-то по-прежнему пребывали в мутноватом отрочестве – в ляпы-догонялки уже не играли, зато все поголовно залипли на ядовитых стрелялках-бродилках. Севка глядел на них с жалостью: без айфона и планшета вчерашние затейники и озорники теперь шагу ступить не могли, наушников с головы не снимали ни в школе, ни на улице. Да и дома – прямо от порога тут же прыгали к экранам побольше, ныряя в виртуальное скудодействие, пуская слюни от убогеньких стратегий, убегая с онлайновыми ватагами истреблять чужие города и мочить какой-нибудь ни в чем не повинный народец. А главное – тратили на это не часы или дни, а недели и годы! Жуть, если вдуматься! Отец называл это «маяться дурью», и в этом Севка был полностью с ним солидарен. Кстати, редкий случай их внутрисемейного взаимопонимания. Но как бы то ни было – сам Севка означенной дури благополучно избежал, и друзей-приятелей своих искренне жалел. Они ведь и не жили по сути – глючили наяву: если о чем разговаривали, то только об играх, те же уроки делали исключительно на экранах, там же занимались бесконечным трепом, пытались «дружить», «путешествовать». Только ведь «френды» – это далеко на друзья из плоти и крови, а виртуальные путешествия никак не сравнить с реальными. Было время, и Севка болел компи-вирусом, но, видимо, вовремя слез с иглы, не подсел по-настоящему. Теперь-то, с высоты накопленного опыта, минувшие увлечения представлялись чем-то незрело-нелепым, тупо-вредным и откровенно скучным. Но чтобы понять это, надо как минимум сравнивать, а как тут сравнишь, если шляешься сугубо по нарисованным мирам, красоту измеряешь пикселями, если бьешься не на кулаках, а на бластерах-мечах – да еще с какими-нибудь чешуйчатыми троллями? Настоящая красота – она тоже не всем открывается. Севка понял это достаточно давно. Без злорадства и горделивости, скорее уж – с горечью. Побывав в настоящих горах, побегав вволю по лугам и лесам, научившись следить за жизнью пчел, муравьев или бажовских ящерок, уже не полезешь в плоское да неживое…

Да, фотография тоже была плоской, однако она отражала подлинное, и это подлинное хороший фотограф должен был предварительно найти, уловить и умело запечатлеть. Охоту-то с рыбалкой все знают, а тут все обстояло куда круче. Да и в жизни увлечение фотографией могло запросто пригодиться.

Вот, скажем, портфолио – штучка столь же новомодная, сколь и новоглупая. Вроде хмыкали и потешались, а ведь ввели как нечто обязательное – с самых первых классов, сделав для школ непременным пунктиком. Понятно, что Севка и здесь сумел обскакать несведущих, поскольку легче легкого собирал отзывы и благодарности от приглашающих организаций – с пышными цветастыми печатями, с размашистыми подписями. И фотографии, разумеется, там и сям вклеивал соответствующие. Не портфолио получалось, а целая картинная галерея! И не хочешь, а заглядишься. Он и другим в этом деле помогал – одноклассники в очередь выстраивались! И ведь понимали, что глупость глупостью, но если учителя лютуют да требуют, куда деваться? С одной стороны – школа, с другой – родители, и тут уже не отмажешься. Протестуй не протестуй, а увесистый килограмм бумажного бахвальства на стол завучу с директором выложи. Без бумажки ты – букашка, а с бумажкой – генерал…

Впрочем, школа Севку уже мало интересовала. Смысл учебы – он ведь в том и состоит, чтобы выбрать достойную профессию, а он свою уже выбрал. Потому особенно не надрывался на уроках, потому и не ломал голову над проходными баллами, над проблемой выбора вуза. Ему, девятикласснику, теперь уже звонили, вежливо приглашая и спрашивая, когда будет удобно, а когда не очень, и нужно ли присылать за ним транспорт. Севка веером хвост не распускал и пальцев не гнул, однако от лишних льгот тоже не отказывался. Так что жизнь потихоньку налаживалась, олигархическая мечта из состояния призрачного и газообразного мало-помалу выкристаллизовывалась в нечто зримое. Севка уже вполне практично целил в принцы. Конечно, зверски не хватало принцессы, но юный фотограф надеялся, что и с этой проблемой со временем как-нибудь справится.

***

Подключившись к компьютеру, будущий «олигарх» по обычаю проверил почту, привычно обругал рекламодателей. Из полусотни с лишним сообщений оказалось только три адресных. Короче, полный бардак! Интернет тонул в спаме, как планета в мусоре. А потому…

Севка оперативно заработал мышью. Сеть отключаем нафиг – и быстренько бежим к родным программулькам…

Перекачав вчерашнюю свадебную пирушку на диск, он загрузил фотошоп, подключил пакет с дополнительными фильтрами. Работал на автомате, почти не тратя времени на анализ и прочие мелочи. Улица, кортеж, вереница сановников, шарики-лошарики, голые пупсы на капотах и прочая чехарда… Главную идею он вывел для себя давным-давно: не должно быть неудачных физиономий. Особенно женских. Это к сердцу мужчин путь лежит через желудок, печень и селезенку, а к сердцу женщин – он куда более тернист, поскольку пролегает исключительно через образность, стройные обводы и алмазное сияние. За то, что не нравится женщинам, никогда не заплатят. Более того – запомнят и внесут в черные списки. Побить – может, не побьют, но в следующий раз не пригласят точно. И антиреклама сама собой заработает, и слухи ехидные растекутся. К тому же Севка отлично помнил, как рвали его первые фотографии разобиженные одноклассницы, как он, дуралей, обижался, не понимая, что же им могло такое не понравиться. Лица были как лица – улыбки, косички, носики-курносики… Это позднее он научился разбирать, что удачно, а что не очень, и уяснил, что, даже зная про «зеркало, на которое глупо пенять», на своих фото заказчики дружно желают видеть не серые будни, а радужную сказку. В каком-то смысле – свою несбывшуюся мечту и свои затаенные радуги-миражики. Поэтому всех «вип-персон» Севка ревностно заучивал еще задолго до мероприятия, а после фильтровал с надлежащей внимательностью – дабы не окараться, не промахнуться и не сесть в преглубокую лужу.

Вот девица в розовом вскочила на табурет: рот распахнут, глаза полуприкрыты, в руке бутылка, фигура – точно изогнутая пружина – смешнущая, спасу нет. Еще и кулачок вскинула. Ну, прямо мисс Революция! Но это для посторонних кадр веселенький, а сама дамочка за такое может и по голове приласкать. Той же бутылкой, а то и табуретом. Или хуже того – папочке нажаловаться. И фиг бы с ним, да только папочка у нас не скромный аптекарь и даже не мерчендайзер с айфоном в кармане, а вполне реальный депутат Вешневецкого района. Депутатов же, как известно, трогать не рекомендуется. Даже всемогущим гаишникам. Народец это неприкосновенный, юмора напрочь не понимающий и потому крайне обидчивый. Поэтому кадрик в сторону, в специальную папочку…

А вот здесь все вполне пристойно: два пузанчика сидят по соседству, о чем-то друг дружке вещают. Без пяти минут беседа государственных мужей, практически вельмож. На одутловатых физиономиях – житейский опыт, в осоловелых глазках что-то похожее на умудренность, и позы вполне удачные. Тут, пожалуй, стоит смасштабировать и фон подрезать до предельно допустимого… Ага! При увеличении всплыли прыщики с бородавками! Ну, так с этим его величество Фотошоп справится проще простого. Тут немного «резинкой» мазнуть, а здесь подработать малым «штампиком». Блик убрать, бородавку срезать, морщинки сгладить… Вот и помолодел телепузик лет на десять-двенадцать! А у соседа родимое пятно очень уж наяву, наверняка, примелькалось – если ликвидировать, кое-кто наверняка хмыкать начнет. Замазывали же когда-то пятно на голове генерального секретаря, и тоже народ потешался. Значит, и Севке нечего изгаляться. Чуток притушить да припудрить, чтоб не било по глазам, и ладненько. Ну, и стати не мешает добавить – все-таки мужчины. Плечи пошире, бицепсы порельефней, но тоже самую малость – дабы не переборщить. Лесть – она вещь такая, обоюдоострая. Уличат – обидятся еще больше. Хотя сам Севка не рассматривал подобное занятие как лесть. Скорее уж как лечение, как хирургическое операцию…

Юный фотограф прикинул, что кадров тридцать валютных уже есть, механически помножил на тариф – получалось нормально. Можно было сбегать на кухню и глотнуть кваску, что он и сделал с превеликим удовольствием.

Стать бизнесменом в пятнадцать лет – совсем даже неплохо. Были ведь в старину пятнадцатилетние капитаны, а кое-кто и полками в эти годы командовал. В Китае, говорят, пятнадцатилетние отморозки бездну народа перестреляли, а в Африке самые свирепые партизаны – вообще салапеты лет десяти-двенадцати. Короче говоря, неоцененный возраст! Точнее – недооцененный – особенно в наше бзиковое время. Тем более, что бзик и бизнес, по мнению Севки происходили из одного корня. Это раньше гордились не пойми чем – книгами толстенными, грамотами заводскими, дружбой народов и неравнодушием к чужой беде, – теперь все значительно упростилось. Книги читать разучились, дружбу предпочитали соединять с непременной выгодой, а бабло стало эталоном успеха, единым мерилом незряшности прожитых лет. Совсем как у каких-нибудь конденсаторов – пикофарады, нанофарады – и далее по возрастающей. Чем, значит, больше накопил, тем жирнее и круче. Фуфло, понятно, однако мир-то повелся! И всех несогласных нагнул и продолжает нагибать. Вот он, Севка, и не рыпался – подобно всем стремился ввысь – к заоблачным микрофарадам. И что-то ведь начинало получаться! Правда, правда! И даже втайне где-то верилось, что его ретушь тоже потихоньку меняет мир к лучшему, что вместе с бородавками и прыщами исчезают более скверные вещи, а люди, которых он фотографирует, становятся чище, добрее, умнее. Да и он сам мало-помалу растет и мудреет…

Может, и смешно, но ведь в самом деле – еще совсем недавно жил да был на белом свете обычный паренек Севка с Пролетарского переулка, школьник-недоучка с огромными ушами, с ветерком в голове и костлявыми конечностями. И тоже играл запойно в стратегии и стрелялки, статусы менял да поддакивал разной лабуде на форумах. А ныне этот недоучка взял да пробурил свою нефтяную скважину, превратившись во Всеволода Игоревича! Не всякий сразу и выговорит… К «Люмиксу» после первых серьезных заработков добавились оснащенная могучим объективом «Минольта» и скоростной «Кэнон». А неделю назад Севка и вовсе потратился на новинку сезона – «Суоми-Спешл-300». С оптикой не просто цейсовской, а с каким-то там термическим просветлением, наношлифовкой и прочими прибамбасами. Еще и набор бленд космических прикупил. Перебирай – не хочу! Ну и результат не заставил себя ждать. Собственно, именно этот результат он сейчас и созерцал воочию. По всему выходило, что «Спешл-300» денег своих стоил. Кадры, даже самые второстепенные, поражали выверенностью цветового баланса, мягкостью полутонов, удивительной резкостью. Он и вырвал-то эту чудо-технику буквально из чужих рук – сперва с форума хитрого информацию скачал, а после перебросил денежки с электронного кошелька на пару минут раньше прочих клиентов. И потом, уже получив аппарат в руки, еще долго не верил своему счастью. Ведь не просто повезло, а суперповезло! Севка хорошо помнил, как брел за ним следом бородатый коллега, жалобно упрашивая уступить, обещая при этом цену чуть ли не вдвое большую. Причина была понятна. Экспериментальная модель, эксклюзивная партия, и не будь у Севки хороших знакомых в нужных кругах, покупка бы попросту не состоялась.

Как бы то ни было, но оптика аппарата вытягивала детали, которых на свадьбе он вовсе не замечал. Севка даже губами причмокивал. И впрямь новые технологии – это вам не хухры-мухры! В частности этот столик с людьми и этот момент на свадьбе он отлично помнил. Темновато уже было, а танцевать у нас всегда в полумгле уважают, однако качество все равно получилось отменное. Без вспышки и нелепых теней. Прямо хоть реснички у дам пересчитывай! Отблеск паркета, глянец очков, пуговицы, швы – и никакого тебе дурного зерна.

А тут, у мраморной колонны, выявилась хохочушая компашка. Он и не видел их, когда снимал – краешком влезли. Вроде и далеко, и сбоку, а как отлично получились! Никаких геометрических диспропорций, никакой размазанности. Добавить немного света – и выйдет вполне приличное фото. Невеста тут прямо чистая фея – еще и букетик в руке. Цветы, правда, куцые, но жалко, что ли, разукрасить? Можно и парочку роз вклеить, и что-нибудь вовсе экзотическое. Получится в итоге не скромный веник, а пышный букетище из орхидей. Всего-то и придется поработать «слоями» да «волшебной палочкой», ну и немного «штампиком» довести до ума. Весь труд – на пять-шесть минут, а невеста потом и не вспомнит, откуда такой радужный букет взялся у нее в руках. Но вот фотографии точно порадуется.

Сева «лапкой» сместил кадр влево и ойкнул. Абсолютно по-девичьи. Потому что…

Потому что разглядел странное.

То есть нет. Сначала это ему только показалось – будто блик или световое пятно на линзах. Только цвет был почему-то фиолетовый. И форма какая-то необычная… Он отодвинулся от экрана, уменьшил изображение, снова увеличил и озадаченно сдвинул брови. Это было не пятно и не блик. Это было нечто зыбкое и туманное, в виде огромной розоватой руки, замершей на уровне голов танцующих. Скрюченные пальцы смотрели вниз, широкая кисть и предплечье древесным стволом уходили вверх. Севка сместил кадр выше – в крайнее положение, но на уровне узловатого локтя картинка заканчивалась.

Бррр! Он даже головой помотал. Чувствуя неприятную дрожь в груди, двинулся шагать по кадрам. Вот хохочущий жених, свидетель со сбившейся красной лентой на животе и бутылью шампанского под мышкой. А тут – подруги невесты отплясывают канкан на сцене ресторанчика. Платьишки – пузырем, на лицах матрешечный румянец. И снова зал – уже с другого ракурса, столик, где кучковались родители новобрачных, тут же рядом площадка, на которой отсиживалась более зрелая часть публики. И опять сбившийся в центр табунок гарцующего молодняка. Блиннн!..

Всеволод, вдруг ощутивший себя маленьким и беззащитным Севкой, ущипнул себя за шею и отшатнулся от экрана. Даже губу нижнюю прикусил пребольно. Потому как рука – рукой, но по-настоящему страшно ему стало только сейчас. В толчее танцующих он разглядел…

Нет, даже не так!

Не в толчее, а НАД толчеей! Короче, над всем этим стадом танцующих гигантским фиолетовым маревом вздымалось нечто странное. Не облако, не сигаретный дым, а та самая фигура. Сутулая, мешковатая, полупрозрачная. Мощные покатые плечи, какой-то неряшливый ворс по телу (голый он, что ли?), длинные толстенные руки и шишковатая голова. Точно поднялся на задние лапы орангутанг. Только разика в два покрупнее.

Севка добавил яркости, изображение начало меркнуть, он вернул картинку к исходнику, пошурудил с контрастом, поработал над светом. Потом включил цветовой режим, наугад поиграл с RGB, HSB и CMYK-фильтрами. Скорее интуитивно добавил голубого, потом пурпурного, усилил насыщенность. Люди вокруг исказились до неузнаваемости, зато жутковатый великан стал более отчетливым. На двух кадрах он возвышался чуть ли не в центре, на третьем уже немного с краю. Но… Если смотреть по хронологии, а исходя из поз танцующих можно было примерно прикинуть, где прошла секунда, а где и все три-четыре, было видно, как шишковатая голова меняет наклон.

Севка с хрустом поворочал шеей и машинально отметил, что волосы у него взмокли. Хорошо, верно, быть лысым, – достал платочек и обтерся. А лохматым вроде него впору каждые полчаса прыгать под душ.

Он порывисто поднялся и, пройдясь по квартире, заглянул в холодильник, достал пакет с кефиром, начал пить и, конечно же, облился. Зубы пару раз дробно прищелкнули. С чего бы? Мало ли что там проявилось на кадре! Он-то здесь – в тепле, за стенами и под крышей. Плюс седьмой этаж и совершенно другой район. То есть, киношный Кинг-Конг и повыше, помнится, залезал, но это же кино, выдумка чокнутого сценариста. Тут же наблюдалось нечто иное – реальное и пугающее.

Севка полотенцем утер измазанную кефиром грудь, вымыл под горячей струей ладони. Проходя мимо книжного стеллажа, щелбаном смахнул с полки нечаянную крошку.

А если это спам-программа?

Он даже встрепенулся. Ну да, прикол и розыгрыш какого-нибудь компьютерного вирус-производителя! По слухам, таких развелось в последнее время с избытком – и ведь нарочно изобретали образы пострашнее, упаковывали в «трояны» и рассылали по сети. И попробуй ухватить таких за руку, ни фига не получится. Да и не ловят, конечно – кому это нужно? Потому и снуют роями такие вот программочки, проникают в компьютеры, планшеты и сотики, затаиваются и ждут своего часа. Бедный пользователь даже не подозревает ни о чем подобном, расслабленно занимается своими пустяками, приятелей на праздниках снимает, а тут бац! – и срабатывает подлый детонатор, из «трояна» выползает жутковатый сюрпризец! Хорошо если не убивает процессор, но все равно приятного мало. Как, скажем, в его случае – взял и вылепил призрака в самом неожиданном месте. Разве не весело – углядеть на служебном экране чью-нибудь обкурившуюся физиономию? Это вместо чертежей, бухгалтерских таблиц или схем безопасности! Тоже своеобразный юморок, пусть и чернее некуда. Есть ведь бедовые головушки, что обожают всевозможные хакерские фокусы. Понятно, что взламывать секретные серверы – штука сама по себе азартная, а уж приколоться с призраком – куда как весело.

Словом, оборзели. Вконец и подчистую! Попутали все возможные берега! То стримеры-идиоты шеи себе прилюдно сворачивают, то пугают народ выдернутыми из фильмов страшилками. Определенно, мир крякнул. Потёк мозгами и поехал крышей…

С этим неутешительным выводом Севка и вернулся к компьютеру. Чувствуя, как продолжает подрагивать нутро, схватился за «мышь», точно за спасательный круг, вновь взялся за изучение кадров. И опять ему стало не по себе. Потому что не походило это на обычную программу. Совсем не походило! Да и откуда ей было взяться? Аппарата Севка никому не давал, и комп этот у него тоже был изолирован от сети. Специально для камерной работы, для эксклюзивных и конкурсных кадров. И, кроме того – всплыло бы один раз, но нет! Вон их сколько набирается! Причем связаны кадры одной фигурой и одним строго направленным движением.

А еще Севку настораживало качество изображения. Первоначально-то был просто туман! И сколько он его вытягивал, выправлял, чтобы рассмотреть в подробностях! Со спам-призраками все обстояло в точности до наоборот. Шутники, что разбрасывали по сети привиденческие образы, тумана особого не напускали – старались, чтобы все было ясно и просматриваемо. Никакой размытости, все четко и недвусмысленно, чтоб народ углядел – и с первых секунд ужаснулся. Его же розовую дымку, по большому счету, можно было не заметить вовсе. Это он, глазастый, просек да выцепил, а другие наверняка бы проворонили.

Терпеливо и планомерно Севка начал прокручивать отснятый материал дальше. Ну, да… В этом эпизоде он, помнится, тоже хлебнул «шампусика» – и не хотел, но угостили – почти насильно заставили, не слушая, что он школьник и что нельзя. Соответственно, и кадры пошли более карусельные. Уже угадывалось, что фотограф малость «поплыл» – снимал, как отстреливался – навскидку и без особого прицела, благо, «Суоми-Спешл» и с этим функционалом справлялся отменно. Вот пяток абсолютно безобидных кадров с замершими тут и там танцорами, а вот пулеметная дробь наудачу. Это уж он откровенно дурачился. Когда аппарат позволяет скоростные очереди, трудно удержаться. Если снимать птах или пчелок, подобная скорость – незаменимая вещь. И с людьми порой отслеживаешь занятные фокусы. Например, когда они морщатся. Или говорят. Чем и пользуются пронырливые папарацци. Мимика – вещь непредсказуемая, и любого политика, любую звезду можно изобразить так, что сто раз обхохочешься.

Севка отследил первую фотоочередь, добрел до второй и третьей. Людей он больше не видел – целенаправленно выискивал только розовато-фиолетовую фигуру монстра. И отчетливо наблюдал, как от одного кадра к следующему она перемещается. Попросту говоря – шагает. При этом шишковатая голова неспешно поворачивалась из стороны в сторону, а прищуренные глаза… Севке вгляделся в них, увеличил масштаб и ощутил волну озноба. Он мог бы поклясться, что прищуренные глаза взирают на копошащихся внизу людей с неприкрытой ненавистью. То есть танцоры его не видели, а он их ВИДЕЛ! И непонятным образом продолжал шагать прямо сквозь толпу, направляясь к ближайшей из стен.

Севка прокрутил еще с десяток кадров… Ну да, это он снова отходил к столу морса хлебнуть, а тут его отвлек подвыпивший отец жениха. Что-то пытался объяснить заплетающимся языком. Про смысл бессмысленной жизни, про скуку за скучным бугром и прочие дела. Севка слушал вполуха, однако на всякий случай заснял и его. Лишние мегабайты стереть нетрудно. А вот время драгоценное потерял. В зал вернулся, наверное, минут через пять, и ни на одном кадре розового монстра уже не было.

***

Увы, комп тоже не глючил.

Ни «троянов», ни секретных программ Севка не выявил, как ни старался. И на оптику было сложно грешить. Бывает, конечно, на морозе российском шалит аппаратура – пятна там ловятся, шарики разные липнут, да только здесь подобной чепухой и не пахло. Не подлежало сомнению, что «Спешл-300» снимал реальное живое существо. Но, елки зеленые! – какое же это было страшенное существо – прямо натуральный троллище!

Севка в волнении продолжал мерить родную комнатку шагами. Если садился, то через минуту снова вскакивал. Прямо как шило в одном месте зудело. Ведь не было ничего подобного никогда раньше! Ну, просто ничего похожего. То есть, встречались порой пятна, странноватые тени-блики, но все в пределах допустимого и объяснимого. Этот же розовый орангутанг не укладывался ни в какие ворота-форматы.

Снова засев за компьютер, Севка взялся методично пролистывать файлы ближайших дней и месяцев. Так… Вот годовщина десантуры – у фонтанов, в лесу, гуляние возле Дворца Культуры, игры на Плотинке. А вот юбилей одного из уральских академиков – сцена с трибуной, шарики-лошарики по краям, одинаково скучные выступающие, столы, бутылки…

А вот мероприятие и позабавнее – день рождения Марата, сынули вполне реального олигарха. Парень безголовый, но веселился, помнится, с размахом. Салют как на день города выдал, певцов и артистов из столицы пригласить не поскупился, даже пальбу в тире организовал из настоящих ПМ. Само собой были и шашлыки-барбекю под открытым небом, скачки-пляски и прочая шальная белиберда. Севка лихорадочно шарил по кадрам. Нет, нигде никаких розовых всполохов не обнаруживалось.

Загружая новые и новые файлы, он автоматом набирал заученные характеристики фильтров. Картинки становились космически страшными, физиономии людей неузнаваемо искажались, однако монстров по-прежнему нигде не наблюдалось.

Часа через полтора подобного поиска голова у него пошла кругом, и Севка решил притормозить. С отчаяния послал в сеть запрос насчет лохматых монстров, но поисковики, точно неводы пушкинского старика, вновь и вновь возвращались с «тиной да травой морскою» – в сущности, ни с чем.

Вывод, таким образом, напрашивался простой: либо розовый мутант впервые забрел в его родной город, либо все дело крылось в новом фотоаппарате.

Юный фотограф взял «Спешл-300» в руки, с опаской снял крышку с объектива, заглянул в голубоватую тьму. Подумалось – словно в космос заглядывает. Но если дело действительно в оптике, нетрудно и проверить. Всего-то и требуется – собраться с духом и повторить эксперимент. И кстати – юбилея со свадьбой для этого совершенно не требуется. Подойдет любая обстановка, любая улица. А для чистоты эксперимента объективы можно тупо менять. Вот и выяснится, кто виновен – оптика или электроника.

С аппаратиком «Кэнон» объектив совмещаться отказался напрочь, а вот «Люмикс» принял его, как родной. Севка живо переставил свеженькие аккумуляторы, – эксперимент можно было начинать прямо сию секунду!

Для начала он отснял все стены и углы родной квартирки. Хорошо родителей не было дома, – наверняка бы решили, что мальчишечка спятил. А он, возможно, и впрямь спятил – дело-то вон какое сумасшедшее. Тут у людей покрепче крыша съедет, а уж подростку потерять голову совсем просто.

Тщательно просмотрев снятое на дисплее, Севка малость поуспокоился. Ничего криминального оптика не показала.

Спустившись во двор, он навскидку запечатлел детскую площадку, каток и шеренгу мусорных контейнеров. Взял в прицел далекую новостройку, уместив в единый натюрморт ядовито-желтый экскаватор, бетономешалку и высоченный кран. Обойдя соседнюю многоэтажку, совсем уж беспорядочно отщелкал все видимое пространство. Задержав дыхание, просмотрел на дисплее материал. Чисто! Правда, здесь вот в арочке надо бы взглянуть повнимательнее – есть какое-то марево. Но, скорее всего, обычная игра света. Блик.

На Севку как-то враз снизошло спокойствие. Свадебные кошмары отодвинулись в далекую даль. Здесь при свете солнца все показалось нелепой выдумкой. Нет, ну, в самом деле – откуда? С каких таких щей и кренделей у нас появились лохматые гиганты! Может, он и впрямь пересидел у монитора? Спит-то вдвое меньше положенного!

И кстати! Там, на празднике, тоже крутили какие-то слайды и фильмы. Проецировали прямо на стены кадры с женихом и невестой: вот он, жених, значит, еще в ползунках, со слюнями на подбородке, а невеста в яслях и с соской во рту, далее молодые родители, школа, прочая семейная лирика – и изображение в основном черно-белое, лишь местами цветное. Что-то там про первые поездки за границу показывали – с солнечной Турцией, с зоопарком на Цейлоне – Севка и не следил особо. Подобная хроника если и интересна, то исключительно близкому кругу, а посторонним абсолютно по барабану. Но вдруг среди всей этой суеты кто-то решил похохмить? Взял и пугнул народ слайдами? Сейчас каких только зомби в сети не найдешь. Вот и скачал очередной шутник розовых монстроидов. А после зарядил в проектор – и светанул на стену да на людей.

Севка в очередной раз покрутил в руках японскую чудо-технику, зачем-то даже понюхал. Мысли верткими рыбинами бились под темечком, плясали и колотили друг дружку хвостами.

А вдруг все не так? Вдруг, такой же шутник, но уже японского разлива – изначально зашил это чудо-юдо в матрицу нового аппарата? Скажем, из мести фирмачам, а может, наоборот – ради рекламы. А что? Разразится скандал, люди узнают и шустрее будут скупать – всем же любопытно на монстров глянуть. И не так уж сложно все это изладить. Уже и учебники есть для начинающих спаммеров да хакеров. Так что дело вполне реальное, и почему не предположить, что в японских фотоимпериях появились свои весельчаки-затейники?

Рассуждая подобным образом, Севка дошагал до загородного парка. Попутно снимал все окружающее. В самом деле, если уж выбрался из дому, стоило поработать на натуре. Те же пейзажики для грядущих конкурсов, играющие детки, прохожие – все могло пригодиться. А что? Дело привычное и любимое. Тем более что лето, и можно пока не думать о школе и грядущих ужасах ЕГЭ.

Севка прибавил ходу. Подумал, что хорошо было бы заснять того умника, что выдумал единые экзамены. А после поработать над ним в фотошопе. Уж он бы сумел изобразить настоящую жуть. И вышло бы похлеще любого мохнатого монстра.

***

Есть такой тип людей – путешественники. Любят ходить да бродить, накручивать круги по улицам и аллеям, по лесным тропкам. А есть еще диванно-кресельная гвардия – такие, что залипают в сидяче-лежачем положении, сутками глядя в телевизоры, на экраны гаджетов или компьютеров. В Севке странным образом уживались оба варианта, и сейчас он с удовольствием шлепал по парковым дорожкам, задерживаясь у развесистых кустов, цветников и опрокинутых урн. Изюминок и оригинальных непонятностей кругом наблюдалось море разливанное – знай выбирай да колдуй над выдержкой с фокусом. Аппараты работали дисциплинированно, кушая все без разбора. Уже и не за монстрами он охотился, а за своими излюбленными фотозагадками. Вот божья коровка вползла на зеленый стебелек, распахнув пятнистые скорлупки надкрыльев, взлетела темным зернышком, затерялась в небе. А здесь кузнечик притаился – не спешит прыгать, подустал, наверное. Далеко-далеко за ним высоченный торговый центр, и если зайти с нужного угла да пофинтить с глубиной резкости, можно без особых хлопот получить симпатичного кузнечика, взобравшегося на крышу небоскреба. И названия сами собой всплывали пресимпатичные: «Небоскреб Кузя», «Покоритель высот», «Истинный властелин мира» и так далее.

Словом, Севка колесил по аллеям, наугад и выборочно снимая людей, поляны, деревья. У статуи сказочника Бажова он задержался. Начал было снимать памятник, но в кадр шагнули две симпатичные девчонки. Он живо запечатлел и их, после чего знакомству уже ничто не мешало. Подружки явно клюнули на внушительную аппаратуру, на Севкин замечательный бэйджик. Да и сам фотограф постарался на совесть – бронзового классика снимал с сосредоточенной солидностью, затратив не менее двух десятков кадров, точно свет клином сошелся на уральском классике. На самом-то деле его, конечно, заинтересовали девчонки – вот и включил «завлекаловку» на полную. Так уж существовал этот мир – все друг на друга засматривались, всем хотелось казаться лучше, сильнее, привлекательнее. И конечно же, девчонки клюнули! Мысленно Севка возликовал. Еще бы! Не только на «мерсы» с «лексусами» засматриваются сегодняшние красавицы. Во всяком случае, удачное фото вполне можно было сравнить с хорошей блесной. Да и про путь к сердцу женщины Севка также не забывал. Лучше прицелишься – ближе окажешься. И то, что девчонки согласились позировать, было совсем неудивительно. С некоторых пор девчоночье селфи стало спортом номер один. Присмотреться, так на всех углах тотально снимали друг дружку – томно закатывали глазки, грациозно изгибались, с чувством обнимали клены да мясистые тополя. Правда, эксплуатировали в основном телефоны, а на сотовый разве получишь путевый кадр? Может, кто-то в это и верил, но взмывший в профессиональную высь Севка прекрасно сознавал, что это полная чушь. Все равно как гвозди вколачивать не молотком, а фарфоровой кружкой или школьным учебником. Телефон – его ведь, собственно, для того и придумали, чтобы звонить, а следовательно сравнивать характеристики телефонных болталок с настоящим фотоагрегатом казалось ему верхом невежества. И потому стоило Севке предложить девчонкам свои услуги, как улыбчивые подруги враз согласились. Ну а он, понятное дело, попыхтел, постарался – выдал им настоящий мастер-класс. Работал виртуозно – что называется, с полной самоотдачей. Прямо артист, а не фотограф. Не зря все-таки курсы заканчивал – насмотрелся там новомодных методик. Попутно рассказал про работу моделей, про косметику, про постановочный кадр и вольную охоту «с бедра». Само собой, как бы ненароком помянул свое призовое место, словно объясняя наличие бэйджика, а там и про церемонию награждения рассказал. Даже про плюсы и минусы женского кинематографа поведал. Короче, крутился, как вьюн, и своего добился – должное впечатление на симпатичных подружек произвел. А под занавес выдал свои визитки, в ответ получив адреса с телефонами. Одну подружку звали Лена, другую Наташа. Обе смотрели на него с интересом, и кто знает, может, кому-то из двоих он даже серьезно понравился. Самому Севке нравились обе девчонки. Ну, вот бывает так: сложно разобраться сразу, кто круче и кто лучше. С развеселой Наташкой было легко дружить, зато в Ленку трудно было не влюбиться.

Спустившись с новыми знакомыми в метро, он и там их успел поснимать. Стражи правопорядка присутствовали повсюду, но этой небольшой шалости никто не заметил. Да и Лена с Натальей уже не стеснялись – послушно исполняли все его команды, сияли взглядами и улыбчиво поблескивали белыми зубками. Глядя на них, Севка напрочь забыл о недавних своих тревогах и под конец пути совсем разошелся. Даже шутить у него получалось интересно и к месту. Девчонки охотно смеялись, красиво запрокидывали головы. Где им было знать, что шутки Севкины большей частью были полнейшим плагиатом, заимствованным из минувших торжеств и праздничных мероприятий. Цепкая память выуживала из тостов, анекдотов и речей самое подходящее, услужливой лопатой кочегара подбрасывала на язык. Зато и награду он получил вполне царскую – два легких поцелуя от красавиц, в правую и левую щеку. А много ли надо для счастливого завершения дня?

Возвращаясь по темнеющим улицам, Севка думал теперь исключительно о Ленке с Наташкой. Непрошенные мечты заставляли покачиваться, дурманили юный мозг. Будущий олигарх даже не поленился представить себя сидящим в свадебном лимузине под руку с сияющей невестой. Только вот образ невесты постоянно менялся – сложно было выбрать между девчонками.

Только подойдя к дому, он вновь припомнил об утреннем своем открытии, не без усилия заставив себя спуститься на грешную землю. Покрутившись в родном дворике, Севка сделал с десяток дежурных снимков и, зевая, поплелся к родному подъезду. Сказать по правде, в монстров он уже не верил. Их отторгал весь сегодняшний веселый вечер, отторгал здравый смысл, отторгало пьянящее, весьма и весьма смахивающее на влюбленность чувство.

Уже дома Севка с аппетитом поужинал, а сразу после чая не без щегольства выложил перед родителями вчерашний аванс, по сумме равнявшийся их совместной месячной зарплате. От отца при этом он выслушал брюзгливую отповедь «нынешнему бездельному поколению», от матери – доблестную речь адвоката. И то, и другое его вполне удовлетворило, и, сыто икая, Севка поспешил запереться в своей комнатушке. Компьютер привычно проглотил пароль, экран высветил нескромную заставку – с ним, раскрасавцем Всеволодом Игоревичем, получающим на сцене свой первый приз от устроителей конкурса. Вроде и времени минуло прилично, а настрой картинка повышала превосходно. Прелесть, а не заставка!

Не теряя времени, Севка подключил карту памяти и слил в компьютер весь сегодняшний фотоурожай. Каталог так и назвал: «Лена и Ната». При этом губы его сами собой растянулись в улыбку. Не такой уж он, значит, и страшила, если с ним знакомятся интересные девчонки. Да и работать умеет! Всего-то вечерок поснимал, а нащелкал прилично. Вместе с юными красавицами получалось чуть ли не три сотни кадров. И когда только успел? Теперь, правда, и покорпеть придется, глаза помучить-пощурить. Впрочем, разгребать подобные залежи ему было не впервой…

Виды дневных двориков Севка пролистал без особого интереса. Пусто, скучно и никаких изысков. Ничего розового, ничего загадочного. Да и какие, нафиг, монстры, он ведь уже все понял про слайды с матрицей. Найти бы того шутника! Кстати, и технологию позаимствовать. Чтобы самому как-нибудь попугать излишне доверчивых фотографов. Прикол-то вполне козырный! Подкинуть коллегам – из тех, что с юмором дружат, и понаблюдать за реакцией, похмыкать в кулачок.

На кадрах новоиспеченных подружек Севка, конечно, задержался. Долго и мучительно выбирал ту, с которой хотел бы прокатиться на свадебном лимузине. Само собой, Наталья, чмокнувшая его с особым чувством, оказалась менее симпатичной, зато огонек в ее глазах был самый настоящий. Ленка целовала его скорее вдогон – мимолетно и более дежурно, однако, если честно, свою спутницу она превосходила по всем статьям. Фигурка, ножки, нежный овал личика, точеный носик – ну, все было абсолютно фирменным! Однако вот смотрела красавица сонно – с какой-то неживой поволокой. Словно и жизнь ей была не в радость и люди наскучили. Севка в очередной раз подосадовал на столь вопиющий диссонанс, и потому решительно взялся за фотошоп.

Чудо смахивало на мошенничество, но дело стало уже привычным. Крохотные огонечки из глаз Натальи Севка хирургически точно изъял и в несколько нажатий перебросил в зрачки спящей красавицы. Уменьшил масштаб, сгладил контрастность, и диво дивное получилось! Он даже языком прищелкнул. С сожалением подумал, что сама Ленка как раз может и не понять – еще и разобидится. Просто не узнает себя. А ведь не глаза переставил, не голову – всего-навсего глубинные огонечки, в которых как раз и таилась искорка жизни. Севка подумал, что если Ленка обидится, то и будет после этого полной дурой. По той простой причине, что никто больше таких сумасшедших и космических глаз ей не сделает. Да и он электронную версию, пожалуй, не отдаст. Ограничится парой бумажных фотографий, презентует с надлежащим комментарием – и все. Поскольку эксклюзив – это, братцы, святое. Можете умолять и в ногах валяться, но штучный товар тиражированию не подлежит.

Несколько минут полюбовавшись преображенной Еленой прекрасной, Севка грустно улыбнулся. Жаль, что в жизни подобных чудес не бывает. Каких бы красавиц он лепил, каких героев нашего времени мог бы измышлять и ваять! Профессия ретушера стала бы почетнее профессии космонавта, да и вся держава расцвела бы на зависть врагам. Далекий Голливуд усох бы со своими гладкокожими мегазвездами… Ну, ничего, потерпим. Во всяком случае, дежурным поцелуйчиком Ленка теперь не отделается!

Перекачав полученные результаты на флешку, Севка вернулся к отснятому материалу. Теперь это были вечерние кадры – те самые, которые делались практически в темноте.

И разом все рухнуло.

Буквально в одну минуту.

Потому что ОНИ вернулись – розовые, лохматые, страшные. А с ними вернулась и мерзкая дрожь в груди, стали ватными ноги, сами собой стали неметь блуждающие по клавиатуре пальцы.

На этот раз монстров было удручающе много. Кто-то из лохматых великанов разгуливал по тротуарам, другие стояли парами и поодиночке – рослые, сутулые, с маленькими черепами-головками и жутковатыми лопастями-ручищами. Ни улиц, ни зданий для них не существовало, они сновали ПОВСЮДУ. На иных кадрах эти исполины выглядывали прямо из кирпичных стен, кто-то из них сливался с оградами и деревьями или выпирал головой прямо из бетонных заборов, из магазинных витрин. И все они – тоже ВИДЕЛИ людей. Это читалось по взглядам, по повороту голов, по жестам, и тут уже ни в какие вирусные программы не верилось. Не способен был какой-то там вирус на столь масштабные картинки! Кроме того, имелось и видео – то самое, из метро, где девчонки по Севкиной команде одновременно вскидывали руки и делали потешные лица. То есть лица-то у них получились и впрямь скоморошьи, но все портила возвышающаяся за их спинами согбенная фигура монстра. Маленькие ненавидящие глазки смотрели прямо на девушек, а движение их рук совпало с перемещением третьей руки-ручищи – рыжевато размытой, огромной с растопыренными пальцами. И тянулась ручища прямиком к Наташке, точно пыталась ухватить ее за шею. Севка даже «паузу» нажал от испуга. Потом все-таки собрался с духом и доглядел видео до конца – благо помнил, что ничего страшного с Наташкой не случилось. И в этом коротком ролике пальцы всего лишь прошли сквозь горло девушки, не причинив ей никакого вреда. А вот гримаса при этом на приплюснутой физиономии гориллы Севке очень не понравилась. Монстр не просто гримасничал – он скалился! Самым натуральным образом! Скалился от бешенства, от осознания собственного бессилия.

Не выдержав, Севка вновь вскочил с места, забегал по комнате. Лишь окольцевав ее раз тридцать или сорок, решился возобновить просмотр…

Всего он насчитал более семнадцати отчетливых кадров и один ролик. Все прочее относилось к более светлому времени суток, где монстров еще не наблюдалось. Кстати, этот момент также говорил против доводов о зараженной матрице. Очень уж замысловатой должна была получиться программулька! Зачем и кому такая нужна?