скачать книгу бесплатно
– Да. Не поверишь, не могу дождаться, когда снова вернусь к себе в Малибу. Нужно сбавить обороты и устроить небольшую разгрузку. А как у тебя дела, Электра? Где побывала за это время?
– Да вроде все нормально. Работы полно. Словом, кручусь, как белка в колесе. Все время занята. Как и ты.
– Рад слышать. Выглядишь потрясно. Честно!
– Ты тоже неплохо смотришься.
– Спасибо на добром слове, но это скорее комплимент, чем правда. Знаешь, когда месяцами приходится спать не в своей постели, это сильно выбивает из колеи. Вот отыграю завтрашний концерт и уйду в тень на несколько месяцев. Стар я уже стал для таких напряженных гастрольных графиков, – обронил он с ленивой улыбкой, снова глянув на меня. Скольких миллионов женщин эта его знаменитая улыбка сводила с ума.
– Не говори ерунды, Митч. Старые рокеры никогда не умирают. Бери пример с «Роллинг Стоунз».
– Да, ты абсолютно права! Тут и спорить не о чем! – Митч шутливо округлил глаза. – Ну, ступай же ко мне! Обними своего Митча.
Дважды просить меня не пришлось. Я с радостью упала в его распростертые объятья, с нетерпением ожидая того момента, когда он запрокинет мне голову и начнет целовать. Но вместо поцелуя он лишь ласково погладил меня по макушке.
– В сравнении со мной, ты еще сущее дитя, правда ведь?
– Совсем даже не дитя! Знаешь, при моей работе взрослеешь очень быстро. Порой я чувствую себя уже такой старой… Старше, чем ты. – Я взглянула на Митча, призывно раскрыв губы, но он глянул на меня сверху вниз с каким-то странным выражением глаз.
– Не держишь на меня зла?
– С чего бы?
– Ну, все же… я обошелся с тобой не очень хорошо…
– Это правда, ты поступил плохо. Но это же все в прошлом. Понимаю, у тебя на то были свои причины.
– Ты необыкновенно добра ко мне, Электра, но все равно я чувствую себя немного подонком. Хотя, с другой стороны, и понимал тогда умом, что нам с тобой пора завязывать… Все равно ничего не получится.
Я замерла в ожидании, что сейчас он скажет: «но хотя…»
Однако никаких «но» не последовало. Вместо этого он сказал другое.
– Я искренне рад, что ты преодолела этот кризис в наших с тобой отношениях и пошла вперед. Меньше всего на свете мне хотелось причинять тебе боль.
– Да говорю же тебе, со мной все в порядке. В полном порядке!
Да, наш разговор с Митчем развивается совсем не в том направлении, в каком бы мне этого хотелось. Я высвободилась из его объятий и снова потянулась к своей бутылке с «водой». Сделала еще один глоток.
– Такое впечатление, что ты завязала с наркотой, да?
– Завязала, – подтвердила я и отхлебнула еще один большой глоток водки. Пора открывать карты. – И все же, зачем ты явился ко мне?
– Потому… потому что хочу кое-что сообщить тебе.
– Да? Как интересно! И что же такого ты хочешь сообщить мне?
– Видишь ли, я хочу, чтобы ты узнала первой… Еще до официального объявления… У меня такое чувство, что я обязан поступить именно так. Как никак, а я – твой должник.
Я молча уставилась на Митча, не имея ни малейшего представления о том, что именно он приготовился рассказать мне, но одно я уже понимала точно: никакого повторного признания в любви не будет. С разговорами о неумирающей страсти покончено раз и навсегда.
– Я собираюсь жениться, – выпалил он. – На одной прекрасной женщине, с которой познакомился во время этого последнего тура. Она выступала у меня бэк-вокалисткой на некоторых концертах. Она тоже южанка, как и я. Понимаешь, мы с ней полностью подходим друг другу.
Я не раз слышала о том, как при определенных обстоятельствах кровь может превратиться в лед. Как это там говорят? Кровь застыла в ее жилах… Нечто подобное произошло и со мной в эту самую минуту.
– Мои поздравления! – с трудом выдавила я из себя, задыхаясь от нехватки воздуха.
– Спасибо. Наверное, я поступил по-дурацки, заявившись сюда, чтобы лично сообщить тебе эту новость. Потому что вижу, все у тебя прекрасно, и ты процветаешь…
– О да, так оно и есть. У меня действительно все прекрасно и замечательно, – обронила я, собрав в кулак все остатки своей выдержки, чтобы не схватить со стола тяжелую бронзовую статуэтку и не запустить ею в его красивую самодовольную рожу.
– Да, это чувствуется, – с готовностью согласился он. – А я вот собираюсь на завтрашнем концерте объявить своим фанатам, что женюсь. Выведу Шэрон на авансцену и сообщу все, как есть.
При последних словах Митч удовлетворенно кивнул головой, словно признавая еще раз, что весь сценарий предстоящего действа продуман им до мелочей и что он поступает правильно. Я молчала, интенсивно потягивая водку через соломинку. К сожалению, водка закончилась.
– Хочешь, я пришлю тебе билеты в ВИП-ложу на завтрашний концерт? – поинтересовался он у меня.
– Сожалею, но завтра вечером я занята, – равнодушно отреагировала я.
Митч поднялся с дивана.
– Тогда я, пожалуй, пойду. Рад был увидеть тебя в такой прекрасной форме. Будь здорова. А мне надо ухватить хоть пару часиков сна. Завтра будет очень напряженный день.
– Да, похоже, завтра у тебя будет насыщенный день, – промолвила я, не шевелясь.
Митч глянул на меня, и, видно, что-то в выражении моего лица его насторожило. Или он наконец все понял?
– Думаешь, я поступил плохо, что пришел к тебе? Но просто я…
– Митч!
– Да?
– Убирайся вон ко всем чертям из моей квартиры! Немедленно!
Я поднялась с кушетки и встала рядом с ним.
– Сейчас-сейчас! Уже ухожу! Прости меня, Электра, – пробормотал он растерянно, направляясь к двери. – Меньше всего на свете мне хотелось доставить тебе новую порцию огорчений.
– Знаешь, у тебя это отлично получилось! На все сто!
Я опередила его и широко распахнула перед ним дверь.
– Прощай, Митч. Желаю тебе счастья с молодой женой, – выдохнула я из последних сил.
К счастью, у него хватило ума промолчать, потому что, скажи он еще хоть слово, я бы убила его прямо на месте. Едва он переступил порог, как я с громким стуком захлопнула входную дверь. Удар получился такой силы, что задребезжали стаканы, стоявшие в кухонном буфете. А потом я медленно сползла по стенке на пол и зашлась в безутешных рыданиях, изливая в слезах всю свою злость и боль.
6
– Что-нибудь еще, мисс Деплеси? – поинтересовался у меня бортпроводник.
– Да, пожалуйста, стакан воды с тоником и льдом.
– И с лимоном?
– Нет, спасибо. Без лимона.
– А что насчет еды?
Я огляделась в поисках меню.
– Вот вам, пожалуйста, карта меню, – протянул он мне карту.
У меня сильно кружилась голова, и я с трудом смогла сконцентрироваться на тексте.
– Пожалуй, я закажу жареную лапшу по-японски и салат с гарниром.
– Отличный выбор! А вино какое предпочитаете?
– Без вина. Только вода с тоником.
Бортпроводник согласно кивнул в ответ и пошел по проходу в салон первого класса. Я открыла багажный отсек для ручной клади, куда положила свою сумочку и то, что я успела купить в магазине дьюти-фри, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что за мной никто не подглядывает, после чего извлекла оттуда заветную бутылочку «Серый гусь», отвернула пробку и отхлебнула изрядный глоток. К тому моменту, когда передо мной снова возник бортпроводник с моим тоником, я уже оприходовала полбутылки водки. После чего откинулась на сиденье и закрыла глаза, и перед глазами, несмотря на сомкнутые веки, тут же заплясали разноцветные огни. Я понимала, что минувшей ночью приняла слишком много кокса, да и таблетки экстази мне не пошли. В любом случае, нервное возбуждение мне удалось снять только под самое утро, где-то часам к семи, но к этому времени я умудрилась заглотнуть еще и пару снотворных пилюль. Остальное помню смутно… Кто-то отчаянно трясет меня за плечи, пытаясь разбудить. С трудом разлепляю глаза и вижу склонившуюся надо мной Мариам, которая объявляет, что нам уже пора в аэропорт, чтобы не опоздать на свой рейс.
– Добрый день, – слышу я снова ее голосок над своим ухом.
«Легка на помине», – думаю я с некоторым раздражением, разглядывая Мариам, которая приплелась ко мне из своего салона бизнес-класса.
– Привет, – здороваюсь я.
– Как себя чувствуете? – спрашивает она у меня.
– Все нормально, спасибо. Вчера засиделась допоздна и потому не выспалась.
– Нам лететь до Сан-Пауло часов десять, не меньше. Думаю, у вас будет время немного отоспаться, прежде чем мы сделаем пересадку в тамошнем аэропорту и полетим дальше до Рио уже на частном самолете. А завтра у вас весь день плотно занят съемками.
– Знаю. Думаю, сумею привести себя в порядок к завтрашнему дню, – твердо обещаю я ей.
– Кстати, вы уже связывались со своей сестрой?
– Пока еще нет.
– Думаю, завтра вечером вы бы могли с нею встретиться. Или, в крайнем случае, в четверг, поскольку мы улетаем обратно ночным рейсом.
– Да. Я обязательно позвоню ей, как только мы приземлимся.
– И замечательно! Что ж, если вам что-то понадобится от меня, пошлите бортпроводника, и я тут же подбегу, – улыбнулась Мариам.
– Обязательно, – кивнула я в ответ, к счастью, в эту минуту мне подали мой тоник со льдом и орешки кешью.
– Спасибо, – поблагодарила я бортпроводника, но, как только они на пару с Мариам удалились, я, отпив полбутылки воды с тоником, сдобрила напиток очередной порцией водки, как это и задумывалось изначально.
Минувшие две недели были самыми кошмарными в моей жизни. «Ничего более страшного в ней еще не было», – подумала я, сделав еще два больших глотка. Куда бы я ни пришла, меня везде встречали фотографии счастливого Митча на пару со своей Очень Заурядной Невестой, которые красовались на обложках всех журналов и газет; по телевизору постоянно крутили кадры того судьбоносного момента, когда во время концерта в Медисон-сквер-гарден Митч вышел на авансцену и объявил о том, что собирается жениться. Во время съемок только и разговоров было, что об этой предстоящей свадьбе. Естественно, стоило мне появиться, и все тотчас же умолкали. Однако сам кошмар продолжал вертеться у меня в голове наподобие бесконечного повтора одних и тех же новостей на канале Си-эн-эн. Просто цирк какой-то! Само собой, в этих условиях я не могла позволить себе выглядеть так, будто это меня как-то занимает или сильно печалит. Представляю, с каким остервенением немедленно набросилась бы на меня вся желтая пресса, узри они хотя бы малейшее проявление грусти на лице бывшей подружки рок-звезды. Но я им такого шанса не дала, с головой погрузившись в светскую жизнь. Что ни вечер, меня видели либо на очередной кинопремьере, либо в престижном ночном клубе, либо на вернисаже в какой-нибудь гламурной галерее, и везде меня неизменно сопровождали самые знаковые представители мужского пола из тех, что подвернулись под руку. К счастью, Зед тоже оказался на месте, и мы с ним регулярно «светились» на всех великосветских мероприятиях; по городу даже поползли слухи, подкрепленные многочисленными публикациями в колонках великосветской хроники, что мы с ним уже почти официально «пара». Все это делалось мной вполне сознательно и специально, потому что никто и никогда не должен был увидеть меня плачущей.
– Никто! – снова повторила я вслух с вызовом в голосе и осушила свой стакан до дна.
– Вот ваша лапша и салат, мисс Деплеси, – сообщил мне бортпроводник, внезапно возникнув передо мной наподобие феи Динь-Динь. Он выдвинул столик, а его помощник принялся сервировать – скатерть, серебряные приборы и все остальное. Наконец перед мной поставили еду.
– Что-нибудь еще, мисс Деплеси?
– Пожалуй, бокал шампанского, – одарила я бортпроводника лучезарной улыбкой.
– Сию минуту, – послушно кивнул он головой и забрал у меня почти пустой стакан из-под воды с тоником.
– И, пожалуйста, освежите тоник, если можно.
– Конечно, мисс Деплеси.
«Боже, – мелькнуло у меня, – как же это утомительно – быть мисс Деплеси». Даже находясь над землей на высоте тридцать две тысячи футов, я не перестаю притворяться, что что-то собой представляю. Хотя на самом деле не представляю ровным счетом ничего. А вот поди ж ты! Изображаю из себя такую трезвомыслящую девушку, на дух не переносящую наркотики, у которой все и всегда под контролем.
Доев лапшу, я запила ее новой порцией тоника с водкой, потом рассеянно проглядела список кинофильмов, предлагаемых для просмотра. Но, не досмотрев и до половины последнюю серию про Гарри Поттера (почему-то я не обнаружила в перечне ни одной романтической комедии, видно, за их полной невостребованностью), я погрузилась в сон. Проснулась, когда все остальные пассажиры уже выключили свет рядом с собой и дремали в своих креслах, укутавшись одеялами, пристегнув их сверху для пущей надежности ремнями. Я тихонько пробралась в уборную и через пару минут снова вернулась в салон: он утопал в каком-то мрачном голубоватом свете, что почему-то сразу же вызвало у меня ассоциации с летающей космической лабораторией. «Спящие люди, они так беззащитны», – мелькнуло у меня, пока я пробиралась к своему месту, которое за время моего отсутствия каким-то чудодейственным образом трансформировалось в кровать для сна. Да, беззащитность, продолжала я размышлять, это именно то, что я не имею права демонстрировать другим. Прояви я хоть минутную слабость, и средства массовой информации тут же раструбят на весь мир, сколько у меня проблем и как я с ними борюсь. И все жители планеты от Таллахасси до Токио, сидя за ужином, будут сочувственно покачивать головами и говорить один другому, что именно чего-то такого они и ждали от меня. И наконец, свершилось! Ибо такова она, цена истинного успеха.
Я глянула в окно иллюминатора: целая россыпь огней светилась где-то далеко внизу. «Наверное, это уже Южная Америка», – подумала я. А ведь я никогда не стремилась попасть туда. Да я и вообще никуда особо не стремлюсь. Сколько разных селебрити из числа моих знакомых не раз и не два доверительно признавались мне, как они с самого раннего детства мечтали о богатстве и славе. А я вот всю жизнь мечтала оказаться в таком мире, в котором не чувствовала бы себя чужаком, в таком мире, частью которого я являюсь. Вот это действительно мое единственное и самое заветное желание.
* * *
– Боже, какая же тут жара! Нельзя ли нам устроить небольшой перерыв? – обратилась я к режиссеру съемок. Еще только три часа дня, а я уже была, можно сказать, на последнем издыхании.
– Пожалуйста, Электра! Еще один снимок, и обещаю, на сегодня все! Должен заметить, что вы, дорогая, сегодня просто неотразимы.
Пришлось прикусить язык. Мое золотое правило – никогда не жаловаться на ужасные условия во время съемок, разве что слегка побрюзжать. Я снова вернулась на шелковистый песок пляжа Ипанема и заняла обусловленную позицию. Визажистка уже была наготове: свежий слой пудры прикрыл пот, обильно выступивший на моем лице.
– Готово! – крикнула визажистка, завершив работу и перекрывая своим криком сильный порывистый ветер, обжигающий испепеляющим жаром сверху.
– Отлично, Электра! – объявил режиссер в свой мегафон. – Сделайте три шага вперед и начинайте поднимать руки вверх. Тяните их до тех пор, пока я не скажу: «Снято».
Я вскинула палец, давая ему понять, что готова.
– Итак, внимание… Мотор!
И вот я снова вышагиваю по песку, наверное, уже в десятый раз, и молюсь лишь об одном: чтобы все это поскорее закончилось. И тут же содрать с себя это белое шифоновое платье с развевающимся сзади капюшоном наподобие парашюта, отлепить прилипшее к телу потное белье и броситься с головой в ревущие волны океана, вздымающиеся пеной за моей спиной.
– Стоп! Снято!
Однако я осталась на прежнем месте, ожидая, пока режиссер вместе с оператором еще раз проверят качество полученных кадров.
– Ребята, на сегодня достаточно! Свободны!
Я прямо на ходу стала срывать с себя платье, не дожидаясь, пока добреду по пляжному песку до тента с раздевалкой.
