Семь сестер

– Густаво, я…

– Изабелла, прошу вас! – снова взмолился он. – Я уже почти закончил. Понимаю, такая девушка, как вы, не станет испытывать ко мне подобные чувства. Но я верю, что смогу дать вам многое из того, что вам понадобится для счастливой и полной жизни. А еще я надеюсь, что со временем вы даже полюбите меня… хотя бы самую малость…

Изабелла оторвала взгляд от Густаво и увидела, что вся публика уже покинула смотровую площадку и они остались вдвоем.

– И вот еще что, если это поможет, – продолжал Густаво. – Несколько дней тому назад я встречался с сеньором да Силва Коста, и он рассказал мне о том, как вы мечтали отправиться в Европу вместе с его семьей. Так вот, Изабелла, я тоже хочу, чтобы вы совершили это путешествие. Если вы примете мое предложение и согласитесь немедленно объявить о нашей помолвке, а по возвращении из Европы выйдете за меня замуж, то обещаю, я поговорю с вашим отцом и постараюсь убедить его, что такой культурно-познавательный тур по Старому Свету наилучшим образом подойдет для моей будущей жены.

Изабелла ошарашенно уставилась на него, отказываясь верить своим ушам.

– Вы ведь еще так молоды, дорогая моя. Не забывайте, я старше вас почти на десять лет. – Густаво с нежностью коснулся ее щеки. – Вам еще нужно учиться, расширять свой кругозор, как это делал я, когда был в вашем возрасте. Так что скажете?

Изабелла понимала, отвечать надо быстро. То, что предлагал ей Густаво, – это же все ее мечты, но только уже наяву. Одно его слово способно дать ей ту свободу, о которой она так страстно мечтала. Свободу путешествовать по миру, вырваться за тесные пределы Рио. Правда, за эту свободу придется заплатить дорогую цену. Но она ведь и так была готова согласиться стать женой Густаво.

– Густаво, это очень благородно с вашей стороны – предложить мне такую возможность.

– Конечно, не могу сказать, Изабелла, что я страшно рад отпускать вас так далеко. Я буду скучать, страшно скучать… Но я вполне отдаю себе отчет: нельзя держать красивую птичку в клетке. Если ты любишь ее по-настоящему, выпусти ее на волю, пусть себе летает. – Густаво взял Изабеллу за руки. – Само собой, я бы предпочел лично познакомить вас со всеми красотами Европы. Более того, я даже рассматривал возможность того, чтобы провести там наш медовый месяц. Но буду честен. На сегодняшний день у меня просто нет денег на такое дорогостоящее предприятие. К тому же я обязан быть рядом с родителями. Они во многом зависят от меня. Так что скажете? – Густаво бросил на нее выжидательный взгляд.

– Густаво, но как отнесутся ваши родители, все великосветское общество Рио к вашему столь неожиданному предложению? Одобрят ли они мой отъезд? Вам не кажется, что, став вашей невестой, я обязана быть рядом с вами до самого момента нашей свадьбы?

– В Старом Свете, откуда родом мои родители, подобные образовательные путешествия для молоденьких девушек перед тем, как они вступают в брак, вполне распространенная практика. А потому мои родители все поймут правильно. Итак, дорогая Изабелла, не томите меня более и дайте свой ответ. Я уже сгораю от нетерпения.

– Я думаю. – Изабелла сделала глубокий вдох. – Я думаю, что скажу вам «да».

– Бог мой! Хвала Всевышнему! – Густаво облегченно вздохнул. – Тогда позвольте преподнести вам вот это.

Густаво сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек оттуда потрепанную кожаную коробочку.

– Это кольцо – фамильная драгоценность нашей семьи. Согласно семейным преданиям, его носила кузина императора дона Педру. Ей кольцо тоже преподнесли в день помолвки.

Изабелла с восхищением глянула на безупречно чистый бриллиант в обрамлении двух сапфиров.

– Какая красота! – не сдержала она своих эмоций.

– Центральный бриллиант – очень старинный. Его добыли в рудниках Тижуки, а золото – из Ору-Прету. Можно мне надеть его на ваш палец? Посмотреть, подходит ли кольцо по размеру, – торопливо добавил он. – Я ведь должен сделать еще официальное предложение, попросить вашей руки у вашего отца. Что я и намереваюсь сделать после того, как отвезу вас домой.

– Конечно.

Густаво надел кольцо на безымянный палец правой руки.

– Ну вот! Немного великовато. Надо слегка уменьшить размер, чтобы оно точно село на ваш тоненький пальчик, но смотрится очень хорошо. – Густаво взял руку Изабеллы и поцеловал кольцо. – Признаюсь вам, дорогая Изабелла, первое, что мне бросилось в глаза, когда я увидел вас, это именно ваши руки. Они, – он принялся целовать каждый ее пальчик, – совершенны.

– Большое спасибо.

Густаво осторожно снял кольцо с пальца и снова спрятал его в коробочку.

– А сейчас нам стоит поторопиться вниз. Иначе мы можем не успеть на последний поезд и застрянем здесь на ночь. Не думаю, что это сильно обрадует вашего отца, – добавил он, слегка скривившись.

– Совсем не обрадует, – согласилась с ним Изабелла. Густаво бережно взял ее за руку и повел со смотровой площадки вниз по лестнице, по направлению к небольшой железнодорожной станции. В глубине души Изабелла прекрасно понимала, что после того, как она заполучила в свои сети «принца», отца обрадует все, что угодно.

* * *

Когда они вернулись домой, Изабелла тотчас же исчезла в своей комнате, а Густаво пошел разговаривать с Антонио. Она уселась на краешке кровати и затаилась в ожидании. Отослала прочь Габриелу, когда та вошла и спросила ее, не желает ли барышня переодеться. Приподнятое настроение в ее душе боролось с неуверенностью и страхом.

Изабелла попыталась разобраться в тех причинах, которые побудили Густаво сделать ей столь неожиданное предложение – отправиться в путешествие по Европе. Вдруг он тоже втайне от всех ищет предлог для того, чтобы отсрочить их бракосочетание? Наверное, считает себя не вполне готовым к такому скоропалительному браку. А что, если на бедного Густаво его родители оказывали точно такое же давление, какое оказывал на нее отец? С другой стороны, Густаво смотрел на нее такими влюбленными глазами, когда делал предложение… Вряд ли такую искренность можно сымитировать.

Ход ее мыслей нарушило вторичное появление Габриелы. Служанка вошла в комнату, широко улыбаясь.

– Сеньор Антонио просит вас спуститься вниз, сеньорита. А меня он попросил принести в гостиную лучшее шампанское. Мои поздравления, сеньорита. От души желаю вам счастья. Пусть святая Мадонна благословит вас и подарит вам много деток.

– Спасибо, Габриела, – улыбнулась в ответ Изабелла и вышла из спальни. Легко сбежав по лестнице, она направилась на звук голосов в гостиной.

– А вот и она, наша будущая невеста! Ступай же, поцелуй своего отца, моя принцесса. И знай, что я только что дал свое благословение на ваш союз.

– Спасибо, паи, – смущенно ответила Изабелла, а Антонио с жаром расцеловал дочь в обе щеки.

– Дорогая моя Изабелла! Знай, что сегодня ты сделала своего отца самым счастливым человеком на свете.

– А меня – самым счастливым мужчиной в Рио, – просиял Густаво.

– А вот и наша мама, готовая разделить вместе с нами нашу общую радость, – добавил Антонио, увидев жену, входящую в гостиную.

Снова последовала череда взаимных поздравлений. Подали шампанское. И все четверо выпили за здоровье Изабеллы и Густаво и за их будущее семейное счастье.

– Но, признаюсь, я изрядно озадачен, сеньор Густаво, вашим желанием отправить свою невесту за тысячи миль от себя накануне свадьбы, – заметил Антонио, слегка нахмурившись, и бросил на Густаво вопросительный взгляд.

– Как я уже пояснил, Изабелла еще очень молода. Полагаю, путешествие в Европу поможет ей повзрослеть, обрести большую уверенность в себе. А когда мы состаримся, то у нас будет о чем поговорить и что вспомнить и нам не будет скучно вместе, – сказал Густаво с улыбкой, а исподтишка незаметно подмигнул Изабелле.

– Ну, не знаю, не знаю! – неохотно уступил ему Антонио. – Пока вижу лишь один небольшой плюс. Оказавшись в Париже, Изабелла сможет лично посетить всех самых известных французских кутюрье и выбрать подходящий фасон для свадебного платья.

– И это тоже. Хотя я не сомневаюсь, Изабелла будет смотреться превосходно в любом наряде. А сейчас, – Густаво осушил свой бокал до дна, – я должен поспешить к себе. Хочу сообщить своим родителям счастливую новость. Впрочем, она не станет для них большим сюрпризом, – добавил он, улыбаясь.

– Конечно-конечно. Но, прежде чем ваша невеста отбудет в Европу, мы должны организовать прием по случаю вашей помолвки. Думаю, «Дворец Копакабана» вполне подойдет для этой цели. Ведь именно там вы впервые увидели свою будущую жену. – Антонио с трудом сдерживал желание улыбнуться во весь рот. – А еще нужно обязательно дать объявления в колонки светской хроники всех ведущих газет, – напомнил он Густаво, провожая его к парадной двери.

– С удовольствием передоверяю это вам, – ответил Густаво, целуя на прощание руку Изабеллы. – Доброго вам вечера, Изабелла. Спасибо за то, что сделали меня самым счастливым человеком на свете.

Антонио подождал, пока машина Густаво отъедет от дома, а потом в неудержимом порыве радости схватил Изабеллу своими сильными руками и закружил по комнате, как он это любил делать, когда она была еще совсем маленькой.

– Моя принцесса! Ты сделала это! Мы сделали это. – Он поставил дочь на пол, подошел к жене и обнял ее. – Ты счастлива, Карла?

– Конечно. Если Изабелла счастлива, то и я тоже счастлива за нее. Прекрасная новость.

Несколько секунд Антонио внимательно изучал лицо жены, потом нахмурился.

– С тобой все в порядке, дорогая? Ты очень бледна.

– Все в порядке. Просто голова болит немного. – Карла сделала над собой усилие, чтобы улыбнуться мужу. – Пойду на кухню, распоряжусь, чтобы сегодня на ужин приготовили что-нибудь особенное.

Изабелла поспешно ретировалась вслед за матерью. Ей хотелось поскорее отделаться от той почти планетарной эйфории, в которой сейчас пребывал отец. Вместе с матерью они пошли по коридору, направляясь на кухню.

– Мама, ты действительносчастлива за меня?

– Конечно, доченька.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Точно?

– Да, милая, вполне. А сейчас ступай к себе и переоденься к ужину. Надень что-нибудь красивое. Ведь у нас сегодня праздничный ужин.

17

Великосветское общество Рио встретило известие о помолвке Изабеллы и Густаво с воодушевлением. В последующие несколько недель это событие стало главной темой для обсуждения. Всем захотелось приобщиться к красивой рождественской сказке и лично засвидетельствовать свое почтение наследному принцу и его красавице-невесте.

На Антонио буквально обрушился поток приглашений на всевозможные суаре и ужины в тех домах, где раньше их с Карлой не принимали. Зато сейчас перед семейством Бонифацио широко распахнулись все двери.

У Изабеллы не было ни минуты свободного времени, чтобы подумать о предстоящем путешествии в Европу, хотя билет на пароход был уже забронирован. И мадам Дюшан снова пригласили на виллу, попросили обшить Изабеллу и обновить ее гардероб таким образом, чтобы не стыдно было показаться в главной столице моды Старого Света.

С фазенды наконец вернулась Лоен. Изабелле не терпелось узнать, что думает о Густаво ее верная подружка.

– Из того, что я успела заметить, сеньорита Изабелла, – честно призналась та как-то раз, помогая своей хозяйке переодеваться к ужину, – он мне показался порядочным человеком. Сеньор Густаво будет вам хорошим мужем. Да и носить такое имя – это тоже сулит немало преимуществ. Однако… – Служанка тут же прикусила язык и сконфуженно покачала головой. – Нет, не моего ума это дело.

– Говори же, Лоен! Договаривай, что хотела сказать. Ты же знаешь меня с детства. И ты – единственный человек на свете, кому я доверяю полностью.

– Тогда простите, моя голубка, если я напомню вам о том, о чем вы сами писали мне в своих письмах, – сказала Лоен, а выражение ее лица вдруг стало мягким и задумчивым. – Помнится, вы выражали сомнения по поводу этой помолвки. А когда я увидела вас вместе… Одно могу сказать. Вы его не любите. Вас это не тревожит?

– Мама считает, что со временем я смогу полюбить его. И потом, разве у меня был выбор? – воскликнула Изабелла, а в ее глазах отразилась мольба. Ей нужна была поддержка Лоен.

– Наверное, ваша мама права, сеньорита Изабелла, но только я…

Лоен явно колебалась, стоит ли ей продолжать.

– Что ты?

– Я просто хочу вам кое в чем признаться. Пока я была на фазенде, я там стала встречаться с одним человеком. С мужчиной, я имею в виду.

– Вот так дела, Лоен! Ты меня удивила! – воскликнула пораженная Изабелла. – Почему же ты мне раньше ничего об этом не рассказывала?

– Стеснялась, сеньорита. И потом, вы сейчас настолько заняты своей помолвкой, что и момента подходящего для того, чтобы поговорить по душам, не было.

– И кто же он, этот мужчина? – с любопытством спросила Изабелла.

– Бруно Кантерино, сын Фабианы и Сандро, – призналась служанка.

Изабелла моментально вспомнила красивого молодого человека, который работал на фазенде вместе со своими родителями. Она с улыбкой глянула на Лоен.

– Очень красивый парень. И, по-моему, вы друг другу подходите.

– Я ведь знаю его с детства. Раньше мы с ним просто дружили. Но на этот раз все у нас как-то неожиданно завертелось уже по-другому, – призналась Лоен.

– Ты его любишь?

– Да. И очень скучаю в разлуке с ним. А сейчас, сеньорита, нам надо поторопиться с вашим переодеванием, иначе вы можете опоздать.

Изабелла стояла молча, пока Лоен помогала ей управиться с платьем. Она прекрасно понимала, почему подружка детства так разоткровенничалась с ней о своей любви. Однако механизм уже запущен, и все колесики и винтики пришли в движение. Ее свадьба с Густаво неизбежна при любом раскладе, и тут уж ничего не поделаешь.

* * *

Немного утешало лишь то, что чем больше времени Изабелла проводила вместе с Густаво, тем сильнее возрастала ее симпатия к нему. Он был сама предусмотрительность, угадывал ее малейшее желание и жадно внимал каждому слову, срывающемуся с ее уст. Согласие Изабеллы сделало его совсем другим. Он буквально светился от счастья.

– Он больше не похож на хорька, скорее уж на щенка, – со смехом констатировала Мария Элиза, когда подруги пересеклись на очередном благотворительном вечере, который устроили в Ботаническом саду. – И по-моему, ты уже больше не испытываешь к нему неприязни.

– Не испытываю, – согласилась с ней Изабелла. – Напротив, он мне очень даже нравится.

Ей хотелось добавить, что это не меняет ситуацию в целом. Ведь она же мечтала олюбви.

– До сих пор не могу поверить, что он дал согласие на твою поездку в Европу вместе с нами. Другие на его месте всячески бы воспрепятствовали такому намерению.

– По-моему, Густаво желает мне только добра, – тут же вступилась в его защиту Изабелла.

– Наверное, ты права. Одно скажу: повезло тебе! Но ведь ты же к нему вернешься, не так ли? – Мария Элиза внимательно обозрела подругу. – Помолвка, надеюсь, не стала для тебя удобным предлогом, чтобы улизнуть от будущего мужа подальше. Или как?

– За кого ты меня принимаешь? – вспылила Изабелла. – Само собой, я вернусь! И еще раз повторяю тебе, с каждым днем Густаво нравится мне все больше и больше.

– Вот и отлично! – откликнулась Мария Элиза с некоторым вызовом. – Потому что мне совсем не улыбается по возвращении домой рассказывать твоему жениху, что его невеста сбежала от него с каким-то итальянским художником.

– Ай, перестань, прошу тебя. Как будто такое вообще возможно, в принципе, – рассмеялась в ответ Изабелла, делано округлив глаза от ужаса.

* * *

Накануне отплытия во Францию вместе с семейством да Силва Коста к Изабелле домой приехал попрощаться Густаво. Впервые ее родители сознательно оставили молодую пару в гостиной наедине друг с другом.

– Итак, это наша последняя встреча перед долгой разлукой, которая продлится много месяцев, – грустно улыбнулся Густаво. – Я буду сильно скучать по тебе, Изабелла.

– Я тоже буду скучать, Густаво. У меня нет слов, чтобы еще раз поблагодарить тебя за то, что ты разрешил мне совершить это путешествие.

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, только и всего. А сейчас хочу показать тебе кое-что. – Густаво запустил руку в карман и извлек из него кожаный мешочек. Раскрыл его, и Изабелла увидела кулон на цепочке. – Это тебе, – сказал он, вручая ей подарок. – Лунный камень. Считается, что это надежный оберег для всех путешественников, особенно для тех, кто путешествует морем и находится в разлуке со своими любимыми.

Изабелла взглянула на изящный голубовато-белый камень в обрамлении крохотных бриллиантиков и воскликнула с неподдельной искренностью:

– Какая красота! Мне очень нравится. Спасибо, Густаво.

– Я выбрал это украшение специально для тебя, – обрадовался Густаво. Его растрогала реакция невесты на подарок. – Вещица не такая уж и дорогая. Но я рад, что она пришлась тебе по душе.

– Очень! – еще раз подтвердила Изабелла, растроганная вниманием и заботой Густаво. – Застегни, пожалуйста, – попросила она, подставляя ему шею.

Густаво защелкнул замок цепочки и нежно поцеловал Изабеллу в шею.

– Моя ненаглядная Изабелла! – восхищенно прошептал он. – Этот камень так идет тебе!

– Обещаю, я буду постоянно носить его.

– А писать будешь часто?

– Да.

– Изабелла, я…

Внезапно Густаво взял кончиками пальцев ее подбородок, притянул к себе поближе и впервые поцеловал невесту в губы. Изабелла еще ни разу в жизни не целовалась с мужчинами. Ей давно хотелось прочувствовать, что же это такое. В тех романах, которые ей довелось читать в свое время, у женщины, когда ее целуют, обычно всегда слабели ноги. Что ж, подумала она, анализируя собственное состояние, пока Густаво, раздвинув языком ее губы, осторожно проник ей в рот, пока никакой слабости в ногах не ощущается. Когда же он наконец оторвался от ее губ, то в общем и целом, решила она, это было совсем не отвратительно. Просто это было… Да ничего особенного! Ничегошеньки вообще…

* * *

– До свидания, милая Лоен. Береги себя, – сказала Изабелла, прощаясь у себя в спальне со своей верной служанкой и наперсницей, прежде чем спуститься вниз. Родители уже поджидали ее в холле, чтобы проводить в порт.

– Вы тоже, сеньорита, берегите себя. И как вы там одна, без меня, будете плыть по этому морю. Пишите мне, не забывайте, ладно?

– Буду писать, – пообещала Изабелла. – Ведь с тобой я могу поговорить обо всем, о чем никогда не осмелюсь говорить со своими родителями. – И добавила, хитровато улыбнувшись: – А потому держи мои письма, пожалуйста, в секрете. Но и ты мне тоже пиши, подробно рассказывай обо всем, что происходит здесь у вас. Еще раз прошу, береги себя, Лоен. – Изабелла расцеловалась со служанкой и вышла из комнаты.

Уже садясь в машину, Изабелла вдруг подумала о том, как странно устроена жизнь. Вот ведь как. Даже ее служанке повезло с любовью. Лоен уже испытала то единственное чувство, которого, и Изабелла знала это наверняка, никогда не доведется испытать ей самой.

* * *

И отец, и мать поднялись на палубу парохода, стоявшего на Пирсе Мауа, главном причале Рио-де-Жанейро. Карла с изумлением разглядывала комфортабельную каюту.

– Прямо как самая настоящая комната в жилом доме! – восхищенно воскликнула мать и, подойдя к кровати, уселась на нее, чтобы проверить качество матраса. – Везде электричество. И занавески на окнах такие миленькие.

– Уж не думала ли ты, дорогая, что мы отправим нашу дочь в столь дальнее путешествие в каком-нибудь трюме, в котором она бы болталась в гамаке и при свечах? – пошутил Антонио. – Заверяю тебя, на этом судне имеются все новейшие, все мыслимые и немыслимые удобства. За такую цену-то!

Уже, наверное, в стотысячный раз Изабелла сокрушенно подумала о том, когда же наконец отец перестанет взвешивать все вокруг себя исключительно с точки зрения того, во что ему это обходится. Но вот прозвучал корабельный колокол, прося всех провожающих немедленно покинуть палубу парохода. Изабелла крепко обняла мать.

– Береги себя, мамочка, ладно? Жди, и я скоро вернусь. Мне кажется, что в последнее время ты стала какая-то не такая, как всегда.

– Не выдумывай, доченька. Старею потихоньку, и в этом все дело, – улыбнулась в ответ Карла. – Ты тоже береги себя, родная. Ждем твоего благополучного возвращения домой.

Карла разжала свои объятия, и Изабелла заметила, как в ее глазах блеснули слезы.

Затем Антонио обнял дочь.

– В добрый путь, моя принцесса. Надеюсь, что все красоты Старого Света, которые тебе предстоит увидеть в Европе, не остудят твоего желания поскорее вернуться домой, на родину, где тебя будут ждать твои любящие родители и жених.

Изабелла поднялась вместе с родителями на палубу, а потом долго махала им вслед, пока они спускались по трапу на пристань. Но очень скоро с высоты ее обозрения Антонио и Карла превратились в едва различимые точки, и тут впервые Изабеллу объяли страх и тревога. Что ждет ее впереди? Ведь она отправляется на другой конец света в обществе людей, с которыми едва знакома. Но тут раздался прощальный гудок парохода, такой громкий, что у нее моментально заложило уши, и пароход стал стремительно удаляться от берега. Все шире и шире становилась полоска воды между пристанью и судном, а Изабелла продолжала фанатично махать рукой своим родным.

– Адью, моя дорогая мамочка, папа. Берегите себя, и да благослови вас обоих Господь.

* * *

Изабелла получала огромное удовольствие от морского путешествия. По сути, оно превратилось в один нескончаемый поток всевозможных развлечений и увеселений, которые могут позволить себе состоятельные пассажиры, путешествующие на комфортабельном судне. Они часами плавали вместе с Марией Элизой в бассейне. Последнее развлечение Изабелле было особенно по сердцу. Ведь в Рио ей категорически запрещали даже приближаться к бассейну. Еще они играли в крокет на корте с искусственным покрытием, оборудованном на самой верхней палубе. Девушки обменивались веселыми смешками, когда, входя вечером в столовую, ловили на себе восхищенные взгляды молодых людей.

Большое обручальное кольцо, красовавшееся на пальце Изабеллы, хоть в какой-то степени защищало ее от чрезмерно назойливых ухаживаний кавалеров, разгоряченных от выпитого за ужином вина, когда по окончании трапезы они с подругой отправлялись на танцпол, где каждый вечер играл судовой оркестр. Зато Мария Элиза флиртовала напропалую. Изабелла же, со своей стороны, только поощряла все невинные романы своей подруги. Пусть веселится за двоих, справедливо рассуждала она.

За время путешествия она получила возможность получше познакомиться с семейством да Силва Коста. Отрезанные от всех и вся океаном, они много времени проводили вместе, чего никогда не было в Рио. Младшим братьям Марии Элизы, Карлосу и Пауло, было соответственно четырнадцать и шестнадцать лет. Такой сложный переходный период между детством и юностью. У мальчишек уже даже появилась первая растительность на лице. Однако с чисто подростковой стеснительностью они не осмеливались лишний раз заговорить с Изабеллой. Мать подруги, Мария Джорджина – умная, интеллигентная женщина с острым, все подмечающим взглядом. Впрочем, совсем скоро Изабелла поняла, что Марию Джорджину легко выводит из себя любая мелочь. Днями напролет она просиживала за игрой в бридж в элегантном салоне, специально оборудованном для карточных игр. А что касается ее мужа, то отец Марии Элизы вообще редко высовывал нос из своей каюты.

– Чем там твой отец занимается целыми днями? – поинтересовалась как-то вечером Изабелла у Марии Элизы, когда их судно уже приближалось к островам Зеленого Мыса неподалеку от побережья Африки. Там планировалось сделать короткую остановку, чтобы пополнить запасы воды и провианта.

– Трудится над своим Христом, чем же еще? – ответила ей Мария Элиза. – Мама говорит, что ради Него он даже разлюбил свою жену. И это наш папа, который так часто повторял нам, что не верит в Бога. Вот она, ирония судьбы, правда?

Однажды днем Изабелла постучала в дверь каюты, полагая, что стучится к Марии Элизе. Ответа не последовало. Тогда она слегка приоткрыла дверь и окликнула ее. И сразу же поняла свою оплошность, ибо на нее уставился удивленный Эйтор да Силва Коста. Он оторвался от письменного стола, заваленного грудами бумаг со сложными техническими расчетами и архитектурными эскизами. Впрочем, бумаги были не только на письменном столе. Ими была устлана и вся кровать, а некоторые листы ватмана даже валялись на полу.

– Добрый день, сеньорита Изабелла. Чем могу быть полезен?

– Ой, простите, сеньор Эйтор, что побеспокоила вас. Я ищу Марию Элизу и случайно перепутала ваши каюты.

– Ничего страшного. Я и сам не раз оказывался в подобной ситуации, возвращаясь к себе. Здесь же все двери одинаковые, – по-доброму улыбнулся отец подруги. – Каюта моей дочери рядом, но, мне кажется, сейчас Марии Элизы нет. Гуляет где-то на палубе. Честно говоря, не слежу за ее перемещениями по судну. Других дел по горло.