скачать книгу бесплатно
Когда следующим утром уборщица открыла спортзал, то за кулисами сцены перед ее удивленным взором предстал храпевший Виктор Андреевич. Он спал на матах, от него тянулся привычный шлейф перегара. Уборщица ахнула и застыла в нерешительности, потом предприняла несколько попыток разбудить его. Но все тщетно, Виктор Андреевич только что-то бормотал в ответ.
– Ха-ха, вот так удача, – едко выговорил кто-то за ее спиной.
Эта была Эльза Петровна, она вся сияла.
– Миленькая моя, постарайтесь никого не пропускать сюда до прихода директора, я мигом за ним, – Эльза Петровна пулей вылетела за дверь.
Уборщица не слыла вредным человеком – она предприняла еще одну попытку разбудить пьяного учителя – в отчаянии огрела его по спине шваброй и вскричала: «Вставайте же, сейчас директор придет!». Виктор Андреевич очнулся, безучастно взглянул на возмутителя спокойствия, но тут же опять закрыл глаза. Когда вновь раздалось похрапывание, уборщица поняла, что все усилия напрасны, и ему не избежать моральных унижений. В зал забежала Эльза Петровна, она шла впереди, заискивающе приговаривая: «Идемте, идемте, он здесь». За ней грозной поступью шла Таисия Венгеровна, а следом – директор.
– Вот видите, его напоили вчера вечером! – Эльза Петровна вся тряслась от удовольствия.
– Да, это уж совсем, – пробормотал директор и обратился к завучу: – Ваша очередь, Таисия Венгеровна, разберитесь… – И, не оглядываясь, быстро ретировался.
Виктор Андреевич проспал на матах весь день, он проснулся только к вечеру, когда весь персонал школы уже успел разойтись по домам. На вахте его встретил охранник и молча передал ему записку от Таисии Венгеровны. Он неохотно прочитал ее – его приглашали на внеочередной педсовет завтра в двенадцать дня – смял в руке и небрежно бросил в урну, но промахнулся.
– Есть что-нибудь выпить? – спросил он у охранника.
– На работе не пью, – ответил тот.
– Понятно… – Виктор Андреевич, пошатываясь из стороны в сторону, направился к входной двери.
На следующий день он пришел в школу не ради посещения педсовета, он зашел в кабинет директора, протянул ему заявление об увольнении. Директор подписал его, пожелал ему удачи. Там же в приемной он встретил Таисию Венгеровну.
– Что, решил избежать публичного позора? – с усмешкой выговорила она.
– Нет, просто все обрыдло. И ты – в том числе.
– А ты грубиян, никогда бы не подумала…
– С тобой только так, больше никак… – Виктор Андреевич пытался ерничать.
– Но я еще могу оставить тебя в школе, – вдруг предложила собеседница. Она неожиданно смягчила тон.
– И во что мне обойдется твоя милость?
– Не паясничай, я серьезно.
– A-а, ты хочешь…
– Нет, твоя шлюшка меня не беспокоит, можешь бегать к ней, как и раньше…
– Но в чем вопрос? – Виктор Андреевич с удивлением взглянул на Таисию Венгеровну.
– Ты назовешь учеников-собутыльников, с кем ты распивал за кулисами спиртные напитки во время дискотеки.
– Ну да! – воскликнул Виктор Андреевич. – Другого я от тебя и не ждал!
– Ну почему же, у нас у каждого есть работа… мы, учителя, должны исполнить свой долг до конца.
– Звучит высокопарно и подло… Хочешь в очередной раз поглотить пару несмышленых подростков? Нет уж, все это без меня…
– Тогда – прощай! – Таисия Венгеровна выскочила из приемной директора.
Виктор Андреевич вышел за ней следом, намеренно пошел в другую сторону коридора, хотя им было по пути. Он услышал ее голос в конце коридора.
– И вот еще что…
– Что?
– Передай своей шлюшке, что мужчины часто не выдерживают конкуренции и сбегают! – Она резко повернулась и исчезла за углом.
– Непременно! – ответил уже себе Виктор Андреевич.
Посланный в отставку учитель вышел из школы, встретил на крыльце старшеклассников, немного поговорил с ними, попрощался с каждым за руку. Виктор Андреевич пошел в нашу сторону, – мы с ребятами на школьном дворе играли в снежки, – но до нас он так и не дошел и, лишь помахав нам рукой на прощание, свернул на близлежащую тропинку.
Позже я встречался с ним в квартире Федора. Мы немного разговаривали, он интересовался нашей успеваемостью, всегда напутствовал на труд и учебу. Федор всегда вежливо разговаривал с ним, они находили общие темы для бесед, споров, в которых я не участвовал, а только слушал. Чего было не отнять у Виктора Андреевича, так это его умения находить контакт с детьми. Это было его коньком. Но, когда мать Федора закрывалась с нашим бывшим учителем на кухне или в спальне, Федор менялся, вся дипломатия Виктора Андреевича меркла на фоне его неприятия моим другом. В эти минуты, независимо от того, чем мы увлекались: игрой на компьютере, игрой в шахматы или в карты, Федор терял интерес ко всему.
Спустя некоторое время посещения Виктора Андреевича прекратились, я не знал, что могло послужить причиной его размолвки с тетей Леной. Несколько раз я встречал его на улице и всегда громко с ним здоровался в надежде, что он протянет мне руку для приветствия. Но он так и не протянул ее мне. Больше я его не видел. Он испарился, исчез, как исчезают из нашей жизни люди после того, как сыграли небольшую роль в нашем становлении.
Глава четырнадцатая
Наступивший год запомнился мне тем, что я познакомился с Интернетом, и это знакомство произошло благодаря Федору. В один из дней я пришел к нему домой после школы. Тетя Лена накормила нас обедом. В ней я заметил некую нервозность, она сильно волновалась, периодически поглядывала на настенные часы на кухне, замирая на миг, прислушивалась к каждому шороху и стуку за входной дверью. И внешне она выглядела немного по-другому – волосы были перекрашены в рыжий цвет.
Федор тоже наблюдал за неспокойным поведением матери, но вопросов не задавал, а терпеливо ждал. Скорее всего, он был в курсе, отчего так волнуется главная женщина в его жизни. И вот позвонили в дверь. Тетя Лена побежала, открыла дверь, ахнула, но через какое-то время я наблюдал за двумя обнимающимися в прихожей людьми.
– Федор! – крикнула она. – Идем сюда! Взгляни, кто пришел.
Если бы не последующее обращение Федора, то я бы принял рослого широкоплечего мужчину за его отца, о котором ничего не знал.
– Дядя Гена! – воскликнул Федор.
Дядя Гена с легкостью поднял Федора с коляски, прижал к себе.
– Ну что, соскучились?!
– Да, дядь Ген, соскучились!
– Посмотри, что я тебе привез.
Следом за дядей Геной вошел такой же рослый и крепкий мужчина, в руках он держал две коробки.
– Поставь на пол, – скомандовал дядя Гена.
Мужчина повиновался:
– Я внизу, в машине.
– Можешь отлучиться на пару часов, но не опаздывай.
– Хорошо, Геннадий Иванович.
Дядя Гена привез Федору новый компьютер. Но это было не последним сюрпризом. Через полчаса в квартиру пришел мастер и настроил доступ в Интернет через модем. Мы все знали о нем, я даже немного научился пользоваться им, когда приходил к отцу в офис. В то время иметь дома Интернет было редким удовольствием. И Федор стал первым в классе, у кого он появился. Мы мало понимали в принципах его работы, но быстро научились им пользоваться. Я дал другу несколько советов, которыми он воспользовался наполовину. И не прошло и получаса, он уже с уверенностью ходил по сетевым просторам. Отыскал несколько игровых сайтов, немного помучившись, скачал пару простых игр. Я вновь завидовал ему, но меня успокаивало то, что эти минуты счастья он делит со мной.
Не отвлекаясь ни на что, мы были полностью поглощены новыми возможностями. К моему удивлению Федор был спокоен, ни разу не прислушался к шепоту за дверью и, даже когда замок в двери спальни матери тихо щелкнул, Федор не придал данному факту особого значения. От него веяло спокойствием и задором от новых впечатлений.
Прошло пару часов, прежде чем дядя Гена заглянул к нам в комнату. Он встал за нашими спинами и молча наблюдал, как Федор, нервно нажимая на кнопки, несется по городской трассе на спортивном автомобиле. Дождавшись, когда автомобиль Федора вылетел за парапет набережной, дядя Гена спросил:
– Ну что, как дела в школе? Никто не обижает?
– Нет, дядь Ген, все путем, – отвечал Федор.
– Как уроки труда? – спросил он.
– Труда?! – удивился Федор и осторожно поднял взгляд на старшего собеседника.
Дядя Гена натянуто улыбался.
– Ну, я об учителе труда, – уточнил дядя Гена.
– А-а! – воскликнул Федор. – Он больше у нас не работает.
– Не работает?! – переспросил дядя Гена.
– Да, не работает. – Федор взял в руки «мышку» и, подвинув коляску к столу, снова устремил свой взгляд на монитор.
– Погоди, поиграешь, когда я уйду.
Федор неохотно повернулся к нему:
– Он у нас точно не работает, а про другое я не знаю, спросите у мамы.
Дядя Гена с задумчивым взглядом сжал губы, было видно, как он переваривает ответ Федора. Краткий и не очень точный.
– Хорошо, можешь играть дальше… – Дядя Гена вышел из комнаты.
– А что он тебя так мучает? – спросил я.
– Не знаю, он всегда спрашивает про маму, если долго не заезжает к нам.
– А кем он работает? – поинтересовался я.
– У него большая фирма и куча телохранителей.
– У него много денег?
– Куча! Он миллионер, если не миллиардер.
– Круто, мне бы такого дядю.
– Он мне не дядя! – резко ответил Федор и, отвернувшись от меня, снова запустил игру. Больше о дяде Гене он говорить не желал.
Уже позже я понял, какую роль занимал в их жизни дядя Гена. Многими материальными благами Федор с матерью были обязаны ему. Тетя Лена работала в его большой компании. Это он купил для школы компьютеры, оплатил лечение Надежды Васильевны за границей, и еще несколько раз после этого оказывал школе материальную помощь. Одаривал он и школьных учителей, которые, хоть и с неохотой, но все же посещали Федора на дому.
Глава пятнадцатая
Как-то в квартиру моего друга заявилась Эльза Петровна. Это стало неожиданностью не только для Федора и его мамы, но и для меня, уже сидевшего после занятий в компании друга в его комнате. Но оставаться надолго я не собирался, родители в приказном тоне попросили меня вернуться домой без опоздания. Многочасовые посиделки за компьютерными играми иногда мешали моей успеваемости, и пришло время как-то подкорректировать мой хаотичный режим. Особенно на этом настаивал отец, а когда он вмешивался, я понимал, что ослушание обернется мне слишком дорого. Меня лишали не только карманных денег, но и подарка к какому-нибудь знаменательному событию.
Так, например, я лишился обещанного велосипеда к окончанию учебного года из-за того, что у меня по русскому языку вышла тройка. Для мамы это стало настоящим позором. Родители чуть позже приобрели обещанный велосипед, но это случилось уже осенью, когда упал первый снег. Тогда мне удалось по итогам первой четверти заполучить четверку по русскому. И прошлая тройка забылась, ушла в историю. Но мне целую зиму и весну пришлось любоваться велосипедом на балконе, в знак назидания за неуспеваемость. Зато родители в этом случае приобрели выгоду, купив велосипед за полцены на распродаже.
Поэтому я твердо решил для себя не задерживаться у Федора до наступления лучших времен, когда немного ослабнет узда родительского воспитания. Я попрощался у порога квартиры, как вдруг позвонили в дверь. Я оторопел, когда увидел, кто пришел в гости.
Эльзу Петровну никто не ждал. Она не входила в число преподавателей, которые были обязаны посещать обездвиженного ученика. Но она пришла, объяснив свой визит неуспеваемостью Федора по уроку музыки. Это вызвало у матери Федора легкое смущение, ее сын всегда учился хорошо, но то, что он не успевает по музыке, такого она и предположить не могла. Все же мы учились в обычной школе, и никто не покушался на лавры Пласидо Доминго, если не считать нескольких ребят из класса, постоянно посещавших музыкальную школу. Эльза Петровна по-свойски обняла меня и восторженно произнесла:
– И ты тут!
Я кивнул, ощутив себя неловко в кольце объятий незваной гостьи. Она, наоборот, не отпускала меня, демонстрируя хозяевам наше неформальное знакомство. Мне ничего не оставалось, как снова громко всем заявить: «До свидания!».
– Ты уже уходишь? Можешь остаться и помочь Федору по музыке, – вдруг предложила она.
– Да, останься, – поддержали Федор и его мама.
Я остался, но предупредил, что не более чем на полчаса. Все ждали, с чего начнет Эльза Петровна. Сняв пальто, она прошла в гостиную, затем обошла все комнаты. Она жадно поедала глазами убранство в комнатах. В отличие от наших «панелек» квартира Федора многим казалась дворцом. Большой холл, огромная гостиная, две спальни, все комнаты изолированы. Кухня – мечта хозяйки, там помимо стола и стульев, настенных шкафов и холодильника стоял большой диван. Это не могла не отметить наша учительница, которая воскликнула с нотками зависти:
– Какая большая квартира! Не сравнить с нашими норами, ютимся в пятидесяти квадратах…
Мать Федора ничего не ответила. Она предложила чаю и ушла на кухню, а Эльза Петровна осталась рассматривать настенное панно. Но я-то четко видел, что она уперлась взглядом в стену, покрытую ткаными обоями. В подтверждение моих слов она неуверенно протянула руку к обоям и осторожно попробовала их на ощупь. Голос хозяйки ее немного напугал, она отшатнулась и пошла на зов.
Мы резались в игры и ждали когда Эльза Петровна, насладившись чаем и конфетами, приступит к уроку музыки. У Федора в доме не было музыкальных инструментов, а Эльза Петровна ничего близко подобного к ним не приволокла. Через какое-то время мать Федора позвала нас на кухню и строгим голосом спросила:
– Федор, Эльза Петровна говорит, что у тебя проблемы с сольфеджио.
– Софеджи-о? – удивился Федор.
– Да, у него проблемы, – выдохнула Эльза Петровна.
– А что это такое, со-софе-джио?
– Федор, не придуривайся, – строго ответила мать.
– Мам, я точно не знаю про это, впервые слышу.
– Это наука о нотах, – поучительно сказала Эльза Петровна. – Этот предмет изучают все дети, Федор, но так получилось, что ты пропустил большинство занятий по музыке.
– Не так уж и много я пропустил… – Федор посмотрел на меня. – Артур, скажи, что я посещал уроки музыки. Попеременно взглянув то на Федора, то на его мать, то на Эльзу Петровну, я закивал головой.
– Но откуда ему знать, посещаешь ты уроки или нет? – вставила Эльза Петровна. – Твой друг и про себя-то мало что знает.
– Нет, я посещал занятия, – не сдавался Федор, он развернул коляску и выехал из кухни.
