скачать книгу бесплатно
– И каждый может стать гением?
– Любой, каждый, без исключения.
– И что надо делать?
– Путь для этого только один: повышать свою духовность. Конечно, это занятие не из лёгких, но процесс, зато, практически необратим. Если ты, в соответствии с Законом Христовым, научишься хотя бы не завидовать, не сплетничать, не ругаться, то есть поднимешься на одну хотя бы ступень духовной лестницы, мы уже не позволим тебе спуститься обратно. Не тебе, конкретно, а любому вообще человеку. Ибо возле каждого есть наши представители. А всякий, кто познаёт духовную радость, стремится выше, потому что духовное радование и земное – абсолютно разные вещи. И настолько же отличаются одно от другого, как натуральное и искусственное. Кто познал истинное, того не заманишь суррогатом!
В общем, тебе может быть больно, когда мы будем разблокировать мозг. Эта разблокировка необходима.
– Подумаешь, у меня уже многие годы где-нибудь что-нибудь непременно болит!..
– Конечно, процедуры довольно болезненны. И если бы мы не давали тебе болеутолящее питьё, болело бы ещё и не так. Весьма непростой, знаешь ли, процесс, перенастроить, адаптировать земное тело для одновременного существования в двух измерениях. Но процедуры эти скоро заканчиваются. И когда ты сама убедишься, насколько меняешься ты сама и все твои возможности, ты очень удивишься…
– Не знаю, возможности, быть может, и изменятся, но очень мне интересно, что там у меня на спине бугрится.
– На спине у тебя крылья. Чему там и быть-то? Одна из процедур имела цель вырастить тебе крылья.
– Крылья? А куда девался наездник? Тот, который мне прыгнул на спину на берегу моря?
– Во-первых, это было давно. И сделано это было специально для того, чтобы ты предполагала именно наличие «седока» и не сделала бы прежде определённого срока вывода, что на деле у тебя растут крылья. До поры, до времени тебе знать этого было нельзя.
– А во-вторых?
– Во-вторых, очень многие наши действия, условно называемые процедурами, проводятся нами, то есть Силами Света, с абсолютно всеми людьми, опять-таки без исключения. Зачем? В надежде на то, что любой человек когда-нибудь осознает необходимость вернуться к Силе Света, захочет потрудиться, чтобы подняться на духовную высоту и можно будет, на какой-то хоть бы процент, разблокировать его мозг. Такие процедуры мы проводим и с тобой.
– — И как результаты?
– Ты же знаешь, что советская власть рухнула (даст Бог – навсегда! – немедленно взмолилась Татьяна), немалыми нашими трудами. Но не только нашими, но и многих людей. Но не тех, кто себя обычно называет диссидентами. Эти, отчего-то, почти никогда в Бога не веруют. А из-за падения этого бесовского режима теперь повсеместно восстанавливается Вера, возрождается церковь. А благодаря всё растущему количеству богослужений и тому, что верующие стали больше молиться, многие даже и внецерковные люди становятся более духовными. А значит, более талантливыми.
– Кстати, Пушкин был именно таким духовным человеком, что вы позволили ему быть гением?
– Само собой. Как и ещё многие из тех, чьи имена прославили разные науки и сферы культуры.
Но тут есть одна тонкость. Человек, который становится гением, святым или героем, обязательно должен происходить из духовного, высоконравственного и верующего, то есть по Закону Божьему живущего рода. Если же в семье, даже несколькими столетиями раньше, были убийцы или другие злодеи, гениев в этом роду не будет ближайших, после совершения преступления, семь поколений. Если только эта семья не станет молиться, если не станет каяться, если не примет за закон своей жизни Закон Божий.
– И тогда?
– Тогда есть возможность благодатных перемен. И шанс этот даже более высокий, чем в обычной средней семье, не отмеченной ни злодеяниями, ни подвигами. Господь даст этому роду знак, что грехи прощены, что раскаяние принято, что род очищен. И таланты детей рода есть тому подтверждение.
Но давай лучше вернёмся к тебе: может быть больно, поскольку сейчас мы разблокируем несколько долей мозга. Начнём со лба.
Татьяна двойным – обычным физическим и внутренним – зрением как бы увидела со стороны себя, сидящую в кресле, весьма похожем на парикмахерское. Возле неё стояли фигуры в медицинских халатах и масках, без каких-либо инструментов. Она увидела и собственный мозг, словно бы череп стал совершенно прозрачным.
Татьяна, в двойной роли пациента и зрителя наблюдала, как удаляют, движением вертикально поставленной кисти, у неё, примерно в середине лба, а также справа и слева, в области висков, нечто, выполнявшее роль заглушек. Выглядели эти заглушки, как два блюдца, побольше и поменьше, повёрнутые друг к другу донышками и соединённые ножкой. Впечатление было, что они резиновые, потому что отрывались они с таким же противным чмоканьем, как отрывается присоска от стекла. Такая, на которой в автомобилях, крепятся зеркала, карандаши и прочая мелочь.
И хотя никаких хирургических операций с ней не производили, в тех местах, где стояли «заглушки», появилось странное ощущение возникшей дыры в извилинах. Но это было исключительно физическое впечатление. Разум же был потрясён фактом обделённости…
На этом месте Татьяна ожидала более активного вмешательства Спутников. Но единственным их инструментом оставались сё так же вертикально стоящие кисти, ладонью к ней. Она в некотором ошеломлении наблюдала, как её же мозговая масса некоторое время «повисела», поскольку при отрывании «заглушки» мозг в районе лба и висков как бы приподнимался, а потом стала оседать, одновременно затирая возникшую «дыру», сильно похожую на пересохшее русло реки.
Больно не было, хотя Татьяну несколько раз предупреждали, что именно предстоит терпеть боль. Очевидно, перестраховка сделала своё дело и введенная «анестезиологом» перед манипуляцией доза обезболивающего оказалась солидной.
– Это хорошо, что ты не испытала болевых ощущений. Но больно непременно будет. Когда мозг начнёт работать в новых условиях, на новых мощностях. Когда он перейдёт на более высокий режим.
– Но ведь мозг запрограммирован, согласно вашим же уверениям, на куда более высокие режимы изначально.
– Конечно. Но если кто-то водил гоночный автомобиль на скорости гужевой повозки, в автомобиле могли проржаветь от бездействия некоторые детали. Как раз те, от которых зависит скорость.
Так что тебе предстоит ещё потерпеть.
– Любимая ваша присказка «Потерпи!» Настанет ли день, когда я смогу не терпеть?
– Когда окончательно станешь Звентой-Свентаной. Одновременно напоминаем, что февраль на носу. А в феврале истекают девять месяцев со дня, как Свентана осталась внутри Солнца.
– А что будет в феврале?
– Рождение Звенты-Свентаны, естественно.
***
Процедуры, несмотря на утверждения Спутников, что оные завершены, или, по крайней мере, приближаются к завершению, продолжались. Татьяна, осознав сей для неё прискорбный факт, просто взвыла: все уверения Спутников, что теперь идёт только поддержание её состояния, не утешали. Больно было по-прежнему, причём в тех же местах. Спутники, конечно же, в очередной раз заверяли, что всё скоро закончится, что осталось чуть-чуть, что жизнь Татьяны скоро совершенно изменится…
– Ваше «скоро» совершенно не совпадает с моим и так длится во времени, что в каком-то смысле становится синонимом понятия «никогда»! Так что пора бы с терминологией свериться: означает ли любое слово для вас то же самое, что и для меня!
– Ты преувеличиваешь. Подожди несколько дней и убедишься, что перемены действительно будут.
Татьяна промолчала. Подобные разговоры происходили уже настолько не впервые, что она теперь даже не реагировала. Это раньше она злилась ужасно, ссорилась со Спутниками, не понимая, что происходит и зачем её обманывают. Доходило даже до того, что она начинала сомневаться в том, что с ней действительно Божьи посланцы. Но когда её подобные идеи осеняли, приходила Богородица, клала Татьяне на голову Свою нежную руку и Татьяна стихала.
– То, что ты, по земному меряя и проверяя, считаешь нашим враньём, потому что ждёшь событий только на земном уровне, есть чистая правда. Только ты не из земного уровня все наши слова оценивай, попробуй мысленно перейти на наш уровень. Попробуй встать на нашу позицию и с неё оцени всё происходящее. И тогда ты увидишь, что мы не солгали ни в чём ни на йоту!
Эх, было бы это легко и просто – встать на позицию собеседника! Если б это было возможно без специального усилия, никто и никогда не конфликтовал бы. Просто поводов не было бы.
Но, прислушавшись к совету, Татьяна поняла, что они правы.
Во-первых, явно продолжалось разблокирование мозга. Каждый день (давая Татьяне всё происходящее наблюдать) в двух-трёх местах Спутники срывали такие же, двояковыпуклые присоски, и каждый раз около сердца возникало невольное волнение, что-то вроде лёгкого ветерка.
Во-вторых, обнаружилось, что именно было у Татьяны на спине. Тот кошмар, потрясший коварством даже во сне, когда она увидела, как ей на спину коварно запрыгнул кто-то, похожий на осьминога, был именно кошмаром. То есть иллюзией, внушением, гипнозом, когда Татьяне была внушена идея, которая априори исключила вопросы с её стороны о том, почему всё время болит спина и что там, на спине у Татьяны, происходит. Правда, она не понимала, почему этого коварного квартиранта Спутники с её спины никак не уберут. Тем не менее, вопрос был на долгое время закрыт, ибо Татьяна была уверена, что катает на себе «наездника».
А на самом деле… Временами Татьяна приходила к выводу, что ей просто делают массаж! Но почему-то очень локальный, в так называемом междукрыльи, то есть плоскости между лопатками.
Это её убеждение, хотя и очень грустное, дало возможность Спутникам выполнить операцию, о которой Татьяне было рано узнавать. Хотя она бы точно не воспротивилась заполучить крылья. Да и кто бы воспротивился? Люди всегда мечтают о полётах.
– Попробуй развернуть крылья, – сказали Татьяне Спутники, когда она в один прекрасный день вышла погулять на улицу, на пусть и зимнем, но солнышке.
– Крылья? Разве у меня есть крылья?
– Уже есть.
Она сосредоточилась, «заглянула» себе на спину и увидела, что там действительно есть нечто, похожее на сложенные прозрачные крылья. Татьяна попробовала их развернуть. Сначала это не удавалось: крылья должны были раскрыться синхронно и на полный свой размер. Но некоторое время крылья то вздрагивали посередине, по верхом сдвигались к затылку.
– Не получается!
– А ты не прилагай слишком больших усилий. А то применяешь примерно такую же силу, как если бы пыталась открыть тугой перочинный нож. И вообще – смени тактику. Просто представь, что ты раскрываешь крылья и взмахиваешь ими, чтобы расправить оперение.
Татьяна немного походила по краю лесочка, успокоилась и стала думать о том, каковы выращенные Спутниками крылья. Она зримо представила, как они раскрываются и взмахивают несколько раз. И они раскрылись!
Татьяна с восторгом обнаружила, что у неё действительно есть два крыла, и они огромны, похожи на крылья очень большой птицы…
Когда-то давно, в самом начале Пути, она видела у себя крылья. Но они не были похожи на птичьи, а помнились ей совершенно другими, больше напоминавшими по строению, форме крылья бабочки. А если аналогия с птичьими к тому видению подходила, то это были крылья птицы с очень тонким пером. Но те крылья состояли из двух, побольше и поменьше, частей, вернее, форма их всё-таки больше походила на крылья бабочки.
Некоторое время Татьяна просто их разворачивала и снова складывала, чтобы научиться ими управлять. Крылья всё-таки оказались очень большими, хотя были очень лёгкими и какими-то прозрачными, если реально представить белое прозрачным. Расправляя крылья в какой-то раз, она невольно несколько раз взмахнула ими, отчего сердце взволновалось и обрадовалось.
– Попробуй взлететь. А если сможешь, то и сделай пару кругов, – предложили Спутники.
– Физически? – Татьяна не была уверена, что крылья вполне способны поднять её физический вес.
– Пока только в нашем измерении.
Наверное, сторонний наблюдатель сильно задумался бы, увидев застывшую на лесной тропинке Татьяну: то ли она белку либо птичку увидела и боится спугнуть, то ли заблудилась и не знаем, в какую ей сторону теперь идти, чтобы добраться домой. Хотя как тут заблудишься, когда крыши буквально с той стороны овражка – только по мостику несколько шагов сделать…
Но лишь в земном измерении Татьяна замерла на месте. В сопредельном она училась летать. Как всякое новое занятие, оно удалось не сразу, но довольно быстро Татьяна освоила и управление крылья, и технику полёта на разных высотах и скоростях.
Правда, подняться повыше ей не разрешили, да и время первой пробы ограничили, но это было огромное наслаждение – летать! Не зря она всегда завидовала птицам и мечтала, по примеру Икара, заполучить крылья.
Вернувшись в земное измерение, ещё полная восхитительных ощущений, Татьяна поняла, что ей этого мало.
– Пока больше нельзя. Это ведь только проверка. Пробный пуск, если в твоей терминологии.
Твой отпуск, случайно, думаешь, длится до сих пор? Ты ведь давно уже в нашем измерении не трудишься, не правда ли? И мы тебя не побуждаем к этому. А это означает только одно: тебе сейчас нельзя делать абсолютно ничего. И не только из-за подготовки.
Настали последние времена и теперь уж не до шуток. Ты должна оставаться в укрытии и не высовываться, пока мы тебе не разрешим. А разрешим мы тебе перебраться в иное место очень скоро, и место это тоже уже уготовано, как прежде уготовано было и это.
– Но ведь тёмным прекрасно известно, как я выгляжу. То есть как выглядит Татьяна.
– Это пустяк. В мире, в том числе и в России, есть несколько сотен людей, поразительно на тебя похожих. Употребив нынешнюю терминологию, можно сказать, что у тебя приличная толпа клонов. Настолько похожих, что если бы ты их увидела, ты бы очень удивилась! А они удивились бы ещё больше. Потому что вы друг на друга похожи не только физически, внешне, но и характер и профессия их похожи на твои. И даже обстоятельства жизни, на первый взгляд, очень похожи! Более того, часто у них такие же имена, а часто и фамилии!
– Фамилии? Они что, мои родственники?
– Всего только однофамильцы.
– Выходит, они жертвы?
– Нет. Разве солдаты разведроты являются жертвами по отношению к тем, кто ушёл на задание? И кто рискует попасть к врагам в плен? Хотя вполне плена может и избегнуть.
Всякий, кто так или иначе имеет к тебе, к судьбе твоей и миссии, самое косвенное и слабое отношение, обязательно будет вознаграждён. И велика будет их награда: и не только на Небесах, но и в земной жизни многое дастся им (многим уже далось и ныне даётся) за неведомое им участие в твоей жизни. Вернее, в исполнении твоей миссии, о которой они даже не подозревают. И тебя тоже ждёт награда…
– Господи! Бросьте, наконец, эти разговоры о наградах, потому что – будут они или нет, мне придётся сделать, что нужно. И разве о какой-то предполагаемой награде я думаю, когда делаю что-то? Разве от неё отказываюсь, когда пытаюсь вырваться? Если б вы не талдычили мне о каких-то наградах, мне и в голову не пришло бы, что они будут когда-нибудь! Давайте сначала доберёмся до конца пути, а потом будем решать, положена мне награда или нет. Кстати, неизвестно, нужна ли она мне будет. А сейчас какой смысл о ней упоминать? Оставьте это!
Спутники промолчали.
***
– А теперь, – когда Татьяна назавтра, по уже сложившейся привычке, вышла во двор подышать свежим воздухом, велели Спутники – попробуй открыть то, что наросло у тебя над бровями, над висками.
– А что это?
– Это «глаза». Внутренние, то есть, глаза.
– То есть помимо обычных глаз, физических и духовных и помимо «третьего глаза» у меня появится ещё дополнительное зрение, боковое? Как зеркала у автомобиля, что ли?
– И так можно сказать. Хотя это не будет совсем верным. Зеркала дают возможность видеть происходящее сзади, эти же дополнительные глаза будут давать тебе широкий боковой обзор. И сектор будет примерно 120 градусов. То есть у тебя будет относительно непросматриваемой только область позади тебя. Хотя, при желании, эти «боковые глаза» можно будет поворачивать и так, чтобы видеть происходящее за спиной.
– Даже не знаю, что сказать. Вернее, следует ли спросить, зачем мне это? Ну и поневоле напрашивается вопрос: куда денетесь вы, всегда именно со спины меня прикрывающие?
– Никуда мы не денемся. Но если дополнительные глаза у тебя появились, значит, они тебе понадобятся.
– Зачем?
– Сейчас идёт раскрытие твоего внутреннего видения. И оно будет постоянным. И практически полным. Потому что земные духовидцы, включая на данный момент и тебя, «видят», как правило, урывками. Некоторое время «видят», да и то какую-то ограниченную площадь, а потом зрение им закрывают. Ты же будешь «видеть» постоянно. Если, конечно, откроешь эти новые глаза.
Нельзя сказать, чтобы Татьяна сильно этому сообщению обрадовалась: когда над твоим состоянием годы и десятилетия кто-то трудится, имея конкретную, конечно же, цель, поневоле задашься вопросом, во что эти их труды тебе встанут. Если кто-то трудится долгие годы, как раб на галерах, трудно заподозрить, что это от – от отсутствия любых иных занятий.
Особенно если учесть, что ей ответили на вопрос, который она догадалась задать: а сколько вас тут, братцы? Немало, как оказалось. Только тех, которые могли бы быть названы медиками, постоянно дежурило четыре человека. А поскольку они менялись каждый час, то, даже если предположить, что заступают они всего только каждый третий час, то в сутки их оказывалось около полусотни. Плюс те, кого можно назвать охраной. Плюс те, кого можно назвать преподавателями премудростей. Плюс те, которых можно назвать тренерами. Плюс солдатики, которые так и жили рядом с Татьяной всей своей дивизией. Плюс гвардия Акинфея… И это самый минимальный вариант!
***
Назавтра Татьяна навестила Марию. И уже в который раз не видя рядом с матерью сына, она, наконец, догадалась выяснить окончательно и точно, где же находится ребёнок. Потому что ссылки на то, что он где-то гостит (почти полгода?!!), явно были не соответствующими действительности. Где же это, у кого он гостит так долго?
– Он учится.
– В школе?
– Не в обычной. Он на обучении у братства Сомати. (Братство Сомати, напоминаю, есть общество самых высокодуховных представителей человечества, без различия рас и национальностей (которые в глазах Господа не имеют никакой совершенно цены!), достигшие высших ступеней духовности. Таких высоких ступеней, что эти святые мудрецы смогли «законсервировать» свои тела, и живут вне их, физических тел, уже десятки тысяч лет, пребывая одновременно в двух (только ли в двух?) измерениях. Именно Братство Сомати и есть тот генетический фонд человечества, который в том случае, если земные люди дойдут до очередного сумасшествия, то есть если Законы мироздания будут ими приведены в действие количеством злодеяний, и погибнут от собственноручно созданных катаклизмов, возродит новое человечество).
Да-да, именно само человечество создаёт себе на голову кары, которые, клевеща безстыже, называет Божьими. (Этим клеветникам почему-то неведомо, что Бог вообще никого не наказывает). Именно действия людей приводят к тем катастрофическим и, увы, необратимым последствиям, которые чреваты потеплением климата, предстоящим изменением наклона оси Земли, таянием ледников, вызывающих подъём уровня воды в океанах и морях, а также прочими цунами, землетрясениями и пожарами. Ведь разве не бессердечие людей и разве не отход их, вследствие бесовской гордыни, от Бога привёл в своё время к пленению тёмными Геи? Именно и только он! Так не надо обвинять Бога в собственном свинстве и собственных преступлениях! Не надо искать соломинки в чужом глазу, но лучше из своего глаза бревно вынуть! Пора, граждане!
– А сколько ему лет-то? – спросила Татьяна, довольно сильно удивлённая неожиданной информацией о том, что Братья Сомати ещё и занимаются обучением кого бы то ни было. Как-то не знала она о существовании школы у братства.
– Полных четырнадцать.
– А ему по силам в таком юном возрасте быть учеником Братства? Он уже настолько крепок?
– Вполне по силам!
Ну, конечно, с такой мамой, с таким образом жизни и с таким воспитанием, не говоря уж о способностях и талантах (которых Господь щедрой рукой насыпает при рождении абсолютно всем, но не все, увы, настолько чисты, что умеют, то есть имеют право, использовать эти дары Божьи себе на благо и людям в утешение!), ещё бы ему не быть способным к обучению у таких учителей!..
– Передавай ему и братьям привет от меня.
– Обязательно. И я тебе ещё вот что хотела сказать: имей в виду, что тебя постоянно слышит весь мир.
