скачать книгу бесплатно
Нас к победе ведёт Ворошилов!
Хрущёву до такой популярности было весьма далеко: в 1937 году его имя присвоили в Москве всего лишь хлебозаводу.
Может быть, Никита Сергеевич на Сталина за это и обозлился?
На местах тоже расцветали «культики личности». Из выступления делегата отчётно-выборной конференции Таганрогской партийной организации, 1937 год:
«Блестящий доклад я позволю себе назвать поэмой пафоса социалистического строительства, поэмой величайших побед рабочих и трудящихся Таганрога. На фоне этих исторических побед ярко вырисовывается фигура Степана Христофоровича (Варданяна. – И.П., И.Д.). Я хотел бы – и это желание делегатов – доклад Степана Христофоровича издать брошюрой на хорошей бумаге и раздать каждому присутствующему здесь делегату … и пусть этот доклад, эта героическая поэма, симфония нашего строительства будет понята каждым»[38 - Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М., 1992. С.188.].
Кто же создал культ личности И.В. Сталина? Начало этому процессу положила коммунистическая партия. Правофланговыми оказались члены Политбюро, секретари ЦК и члены ЦК. Именно они учили рядовую партийную массу брать во всём пример со Сталина. Они говорили на съездах, конференциях и активах: «Сталин – это Ленин сегодня».
Другой крупной группой «служителей культа» стали представители творческой интеллигенции – писатели, поэты, композиторы, живописцы, кинематографисты. Своими произведениями, предназначенными для всего населения страны, они формировали в сознании советского народа образ Сталина как человека, совершенно лишённого каких бы то ни было недостатков. Корысть у творческих работников, конечно, была: слава, гонорары, премии, престиж и разнообразные привилегии в творческих союзах. Нельзя утверждать, что все деятели литературы и искусства были неискренни в сталинской теме, но таких, безусловно, было много.
Поговорим подробнее о партийной составляющей создателей культа Сталина. Кто помогал его формированию? Неужели только троица «подхалимов» – Молотов, Маленков и Каганович? Нет, этот список можно продолжить. Свои «кирпичики», свою лепту в упрочение культа Сталина внесла и «ленинская гвардия». Так записано в протоколах XVII съезда ВКП(б), а «из песни слова не выкинешь».
Н.И. Бухарин. Заседание пятое, 28 января 1934 года:
«Ясно наконец, что обязанностью каждого члена партии является борьба со всеми антипартийными группировками, активная и беспощадная борьба, независимо ни от каких бы то ни было прежних личных связей и отношений, сплочение вокруг ЦК и сплочение вокруг товарища Сталина, как персонального воплощения ума и воли партии, её руководителя, её теоретического и практического вождя»[39 - XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 26 января – 10 февраля 1934 г. Стенографический отчёт. М., 1934. С.125.].
А.И. Рыков. Заседание восьмое, 30 января:
«Я говорю об ошибках правого уклона, во-первых, потому, что за отчётный период разгром правого уклона составляет одну из заслуг руководства партии и особенно товарища Сталина»[40 - Там же. С.210.].
«И тем членом нашего партийного руководства, который поднялся на защиту этого тезиса – построения социализма в одной стране… (Голос: “Был товарищ Сталин!”) Именно он отстаивал и отстоял этот тезис против нападок не только Троцкого, но и Зиновьева, Каменева и целого ряда других членов нашей партии. Причём он отстоял этот тезис не только как теоретическую целевую установку отдалённого периода, он отстоял его как программу действий сегодняшнего дня, как формулу для немедленной и всё возрастающей мобилизации масс, как задачу для сосредоточения воли и действий всей партии и всех миллионов трудящихся»[41 - Там же. С.211.].
Г.Е. Зиновьев. Заседание девятнадцатое, 5 февраля:
«Под руководством Ленина осуществилось соединение гражданской войны пролетариата против буржуазии с крестьянской войной против помещиков, и начались великие подготовительные работы к созданию товарищеского социалистического хозяйства в деревне – по Энгельсу. Под руководством товарища Сталина эти работы в основном завершены, социалистическое хозяйство окончательно восторжествовало и в деревне, и всему миру показано “как это делается” при диктатуре пролетариата… И вот по одному этому в книге великой освободительной борьбы пролетариата эти четыре имени – Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин – стоят рядом»[42 - XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 26 января – 10 февраля 1934 г. Стенографический отчёт. М., 1934. С.496.].
К раздуванию культа личности Сталина были причастны все члены Политбюро в период с 1930 по 1953 год («ленинско-сталинская гвардия»). Вот их имена:
А.А. Андреев, Л.П. Берия, Н.А. Булганин, К.Е. Ворошилов, А.А. Жданов, Л.М. Каганович, М.И. Калинин, С.М. Киров, С.В. Косиор, В.В. Куйбышев, Г.М. Маленков, А.И. Микоян, В.М. Молотов, Г.К. Орджоникидзе, Я.Э. Рудзутак, А.И. Рыков, М.А. Суслов, В.Е. Чубарь, Н.С. Хрущёв, Н.М. Шверник.
Если собрать воедино все хвалебные высказывания в адрес И.В. Сталина от перечисленных товарищей, получится очень пухлый том. Поэтому цитируем исключительно выборочно.
А.А. Андреев: «…Мы можем смело и бодро шагать вперёд к окончательной победе коммунизма, потому что нас ведёт великий продолжатель дела Ленина – наш Сталин!
Ура, товарищи!»[43 - XVIII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 10–21 марта 1939 г. Стенографический отчёт. М., 1939. С.121.]
С.М. Киров: «Руководство нашей партии находится в верных твёрдых ленинских руках, Центральный Комитет нашей партии возглавляется лучшим ленинцем, который является вождём всего Коммунистического Интернационала. На протяжении всей работы по пятилетнему плану мы, товарищи, неоднократно убеждались в том, какую исключительную историческую роль в деле нашей социалистической стройки играет тов. Сталин (Аплодисменты). Организатором пятилетки, её вдохновителем, организатором всемирно-исторических побед партии и рабочего класса в первой пятилетке был тов. Сталин. Никто, как он, с такой твёрдостью не защищал начертаний пятилетнего плана, никто, как он, не защищал чистоту наших ленинских рядов, наших ленинских заповедей. Я думаю, что под этим надёжным, испытанным руководством мы, несмотря на множество недостатков в нашей работе, так же победно, так же много осуществим в эти ближайшие годы, как мы сделали на протяжении первой пятилетки»[44 - Одержана великая историческая победа. Доклад тов. Кирова на общегородском собрании партактива ленинградской организации 17 января 1933 г. // Ленинградская правда. 1933, 20 января. № 17(5395). С.4.].
Н.М. Шверник: «Имя Иосифа Виссарионовича Сталина стало для нас самым близким, самым родным. Оно поднимает нас на вдохновенный труд, укрепляющий могущество нашей социалистической Родины.
Имя Сталина зажигает сердца миллионов советских людей, поднимает их на борьбу за победу коммунизма. (Бурные аплодисменты).
С именем Сталина связаны надежды трудящихся всего мира, борющихся за освобождение от капиталистического рабства. Всё передовое человечество видит в товарище Сталине знамя борьбы за свободу и демократию, за мир между народами. (Аплодисменты).
Слава гениальному мыслителю и вождю коммунизма, нашему учителю и другу, родному и любимому Иосифу Виссарионовичу Сталину! (Все встают. Бурные овации. По залу волнами прокатываются возгласы: Ура!” в честь товарища Сталина)»[45 - Торжественное заседание в Большом театре Союза ССР, посвящённое семидесятилетию товарища И.В. Сталина. Вступительная речь тов. Н.М. Шверника // Правда. 1949, 22 декабря. № 356(11463). С.1.].
В своём докладе Хрущёв выдвинул тезис, будто культ личности обязательно приводит к репрессиям. Исторический опыт человечества это не подтверждает. Культ личности может процветать в государстве при отсутствии репрессий и, наоборот, массовые репрессии могут иметь место без всякого культа личности, при вполне коллективном руководстве.
Во время Великой Французской революции в 1794 году после низложения Робеспьера никакой личности в государственных структурах уже не было. Робеспьера свалили сообща, казнили сообща и стали править сообща. Термидорианский Конвент образца 1794–1795 гг. был образцом «коллективного руководства». Тем не менее, во Франции начался кровавый контрреволюционный террор. Как это объяснить? Диктатора нет, культа личности тоже, а тюрьмы переполнены политическими заключёнными, и кровь льётся вовсю.
Через 10 лет ситуация в корне изменилась. Появился диктатор, да ещё какой – император Бонапарт! Культ личности тоже стал объективной реальностью. Но репрессий, если сравнить с якобинским и термидорианским периодами, фактически не было. Наоборот, был принят «Кодекс Наполеона» и законность в стране укрепилась.
Или взять брежневский СССР: культ личности Леонида Ильича существовал, а репрессий – никаких. Анекдоты про генерального секретаря рассказывали даже в Центральном Комитете.
Поэтому следует провести чёткую градацию персоналий из сталинского окружения: кто был «пособником» Сталина только по созданию его культа личности, а кто преуспел и в организации репрессий.
Как известно, во время февральско-мартовского Пленума 1937 года для выработки проекта постановления по делу Бухарина и Рыкова была создана специальная комиссия, председателем которой стал Микоян, а членами – Андреев, Сталин, Молотов, Каганович Л.М., Ворошилов, Калинин, Ежов, Шкирятов, Крупская, Косиор, Ярославский, Жданов, Хрущев, Ульянова, Мануильский, Литвинов, Якир, Кабаков, Берия, Мирзоян, Эйхе, Багиров, Икрамов, Варейкис, Буденный, Яковлев Я., Чубарь, Косарев, Постышев, Петровский, Николаева, Шверник, Угаров, Антипов, Гамарник.
В ходе обсуждения мнения разделились. С самым жёстким предложением выступил Ежов, мнение которого – «исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) и предать суду с применением расстрела» – поддержали Будённый, Мануильский, Шверник, Косарев и Якир. Против применения смертной казни, но за предание Бухарина и Рыкова суду высказались Постышев, Шкирятов, Антипов, Хрущёв, Николаева, С. Косиор, Петровский и Литвинов. 16 из 36 членов комиссии не выступали в прениях, хотя, например, председательствующий А.И. Микоян ещё до начала её работы выразил солидарность с прозвучавшими в речи Ежова репрессивными мерами.
Наконец, несколько членов комиссии высказались «за предложение т. Сталина». Но в чём оно, собственно, состояло?
Из фотокопии протокола комиссии следует, что поначалу «предложение т. Сталина» сводилось к тому, чтобы ограничиться лишь административной ссылкой, без предания Бухарина и Рыкова суду и без передачи их дела в НКВД. Именно такое предложение – «выслать» – поддержали в прениях М. Ульянова, Варейкис, Крупская, Молотов, Ворошилов. Однако под давлением радикально настроенных членов комиссии оказалось принято другое решение, и для окончательного утверждения Пленумом ЦК была выработана иная «мотивированная резолюция», где уже говорилось о необходимости передать дело Бухарина и Рыкова в НКВД. Хотя так и не ясно, кто же всё-таки выступил с предложением такого содержания, оно получило поддержку всех членов комиссии. Возможно, это была чья-то реплика, или в сталинском выступлении на заседании комиссии обсуждалось несколько вариантов решения вопроса о деле Рыкова и Бухарина, но в любом случае «предложение т. Сталина» было самым мягким из всех прозвучавших.
Как напоминают читателям Дж. Гетти (США) и О. Наумов (Россия) в строго документированной книге «Дорога к террору: Сталин и самоуничтожение большевиков в 1932–1939 гг.», в рассматриваемый период «умеренная» позиция вождя по вопросу репрессий и, в частности, по отношению к Бухарину не была чем-то исключительным:
«Вслед за реабилитацией Бухарина в сентябре 1936 г. и предпринятыми Сталиным усилиями отложить судебное разбирательство против него на декабрьском Пленуме 1936 г., это был третий случай, когда Сталин лично вмешался, чтобы не отдавать Бухарина под суд»[46 - J. Arch Getty and Oleg V. Naumov. The Road to Terror: Stalin and Self-Destruction of the Bolsheviks, 1932–1939. Yale University Press, 1999. P.416.].
Но это ещё не всё. Опровергая наветы и клевету записных обличителей Сталина, в своих комментариях к событиям на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) авторы приходят к следующему выводу:
«Теперь мы можем окончательно исключить так часто встречающуюся в литературе точку зрения, что Сталин в этот период уступал мнению коалиции старых большевиков, настроенных против террора. Среди часто упоминавшихся в этой роли (Куйбышев, Киров, Орджоникидзе и другие) никого на момент проведения Пленума не осталось в живых. Наоборот, по документам выходит, что Сталин был единственным, кто продолжал противиться как тюремному заключению, так и применению смертного приговора»[47 - J. Arch Getty and Oleg V. Naumov. The Road to Terror… P.416.].
На XX съезде, потрясая своим докладом, Хрущёв кричал: «Косарева и Якира в 1937 году расстреляли! Каких людей!». Но он умолчал о том, что эти «пламенные большевики», ничуть не колеблясь, были готовы подвести под расстрел гораздо более «пламенных» – представителей старой «ленинской гвардии» – Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. Итог получился закономерным, ибо «какой мерой ты других судишь, такой же мерой и тебя могут осудить».
О том, как расправлялся с «врагами народа» сам Никита Сергеевич, речь ещё пойдёт впереди.
Анастас Иванович Микоян тоже временами забывал о милосердии. В годы «перестройки» по телевидению показывали кинохронику, посвящённую юбилею «20 лет ВЧК-ОГПУ-НКВД» (декабрь 1937 года). С докладом на торжественном заседании тогда выступил Микоян. Он почему-то не призывал «милость к падшим». Наоборот, Анастас Иванович напоминал чекистам, что «карающий меч революции» вкладывать в ножны ещё рано. Вот несколько характерных цитат из опубликованного в «Правде» краткого изложения его доклада:
«Наркомвнудельцы во главе со сталинским наркомом Николаем Ивановичем Ежовым стоят на передовой линии огня, занимают передовые позиции в борьбе со всеми врагами нашей родины.
. .
Товарищ Микоян подробно останавливается на последнем периоде работы Наркомвнудела, когда во главе советских карательных органов партия поставила талантливого, верного сталинского ученика Николая Ивановича Ежова, у которого слова никогда не расходятся с делом. Славно поработал НКВД за это время!
. .
Товарищ Ежов, – продолжает товарищ Микоян, – создал в НКВД замечательный костяк чекистов, советских разведчиков…
Он научил их пламенной любви к социализму, к нашему народу и ненависти ко всем врагам.
Поэтому сегодня весь НКВД, и в первую очередь товарищ Ежов, являются любимцами советского народа.
. .
Мы можем пожелать работникам НКВД и впредь так же славно работать, как они работали.
. .
Чем больше у нас успехов, тем больше попыток врага напасть на нас, подорвать, взорвать, применять всякие методы в борьбе с нами, чтобы не дать развернуться всем успехам советской власти.
Мы можем пожелать, чтобы работники НКВД и впредь, служа народу, были преданными сынами ленинско-сталинской партии, хранили завет чекистов и свято боролись с врагами нашего народа»[48 - Собрание актива партийных, советских и общественных организаций Москвы, посвящённое 20-летию ВЧК – ОГПУ – НКВД // Правда. 1937, 21 декабря. № 349(7315). С.1.].
В президиуме собрания находились Л.М. Каганович, А.А. Андреев, К.Е. Ворошилов, А.А. Жданов, В.М. Молотов, Н.С. Хрущёв.
Особо надо сказать про Михаила Ивановича Калинина и Николая Михайловича Шверника, возглавлявших высший орган государственной власти страны, принимавший все декреты, постановления и законы, определяющие общие нормы политической и экономической жизни Союза Советских Социалистических Республик. Калинин с 1922 года являлся бессменным председателем Центрального Исполнительного Комитета (ЦИК) СССР, а с 1938 года – председателем Президиума Верховного Совета СССР. После его смерти в 1946 году этот пост занял Шверник. Юридически Калинин и Шверник – основные виновники репрессий сталинского периода.
Совершенно недопустимо говорить, что Калинин, Шверник, Микоян, Хрущёв не имеют никакого отношения к репрессиям. Партийные решения по осуждению «антипартийной группы», принятые в 1957–1963 гг. – «шемякин суд». Микоян, Шверник и Хрущёв выгораживали себя и топили Кагановича, Маленкова, Молотова.
Время выявило, что, восхваляя Сталина, кое-кто держал кукиш в кармане. В партийных верхах таковыми оказались Н. Хрущёв, А. Микоян, Н. Шверник.
Среди интеллигенции «двойное дно» обнаружилось у поэтов А.Твардовского и Е.Евтушенко, у писателя К. Симонова, у кинорежиссёра М. Ромма.
Во время судебных процессов 30-х годов газеты не скупясь печатали жёсткие резолюции, письма и даже стихи, требовавшие самых суровых наказаний для подсудимых.
Март 1938 года. В Москве идёт процесс над участниками правотроцкистского блока (Н. Бухарин, А. Рыков, Г. Ягода, Н. Крестинский, Х. Раковский и др.). Чего же требовали советские люди?
Свидетельствует «Правда»:
3 марта 1938 г. «Раздавить гадину!». Из резолюции собрания рабочих, служащих и инженерно-технических работников московского завода «Серп и молот»[49 - Правда. 1938, 3 марта. № 61(7386). С.7.].
7 марта 1938 г. «Уничтожить!». Джамбул, народный певец Казахстана, орденоносец[50 - Правда. 1938, 7 марта. № 65(7390). С.3.].
«Уничтожить свору реставраторов капитализма». Академики А.А. Богомолец, А.Г. Шлихтер, А.В. Палладин, Е.О. Патон, Д.А. Граве, П.Г. Тычина[51 - Там же. С.4.].
8 марта 1938 г. «Будем беспощадны к врагам». От имени 400 врачей г. Перми[52 - Правда. 1938, 8 марта. № 66(7391). С.5.].
10 марта 1938 г. «Уничтожить гадов!». Из резолюции общезаводского собрания Невского химического завода в Ленинграде[53 - Правда. 1938, 10 марта. № 68(7393). С.5.].
Можно ли тех людей, что присоединяли свой голос к таким требованиям, считать соучастниками репрессий? На наш взгляд, помощниками в репрессиях надо называть только авторов ложных доносов и тех, которые подло сводили счёты с другими.
Следует сказать, что вопрос о справедливости в те годы в повестке дня тоже стоял. Вот название передовой статьи «Правды» от 26 января 1938 года:
«Реабилитировать неправильно исключённых, сурово наказать клеветников!»[54 - Правда. 1938, 26 января. № 25(7350). С.1.]
Проблемы борьбы с клеветниками широко затрагивались в докладе А.А. Жданова на XVIII съезде ВКП(б)[55 - XVIII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 10–21 марта 1939 г. Стенографический отчёт. М., 1939. С.520–522.].
В итоге перед Великой Отечественной войной многие тысячи несправедливо осуждённых советских людей были восстановлены в своих правах.
Что касается «расстрельных» призывов, помещавшихся в газетах, то здесь основная доля вины должна лежать на Председателе Президиума Верховного Совета СССР и Генеральном Прокуроре СССР, как на гарантах соблюдения Конституции и законности.
Статья 112 Сталинской Конституции:
«Судьи независимы и подчиняются только закону».
Совершенно ясно, что любое нагнетание страстей во время судебного процесса имеет своей целью психологическое воздействие на судей. По существу судьям навязывается безальтернативное решение, которое они должны принять. Судьям внушается, что судить они обязаны не по Закону, а по «общественному мнению». То есть, судей призывают пожертвовать своей независимостью и пренебречь Законом.
Налицо явное нарушение Основного закона, а прокурор и «президент» этого не замечали и тем самым нарушали ещё одну норму Конституции (статья 130):
«Каждый гражданин СССР обязан соблюдать Конституцию Союза Советских Социалистических Республик, исполнять законы…»
Как справедливо заметил публицист Вадим Кожинов:
«Культ Сталина – это вовсе не результат интриг его самого и каких-то сомнительных подручных; это было в прямом смысле слова всемирное явление, которое осуществлялось повсюду от Мадрида до Шанхая.
Да, то, что называют “культом Сталина”, ни в коей мере не сводится к личным действиям одного человека или группы людей. Идея культа, овладев, как говорится, массами, стала могущественнейшей материальной силой. И по-настоящему действовала в истории именно эта сила, а не отдельный человек…
На деле “культ Сталина” – это громадное явление советской и даже всемирной истории»[56 - Кожинов В. Правда и истина // Наш современник. 1988. № 4. С.164.].
И в самом деле, Иосифа Виссарионовича славили «от Мадрида до Шанхая». Из выступления члена Политбюро Коммунистической Партии Испании Долорес Ибаррури на XVII съезде ВКП(б):
«Прежде всего пользуюсь счастливым случаем, чтобы от имени ЦК коммунистической партии Испании и от имени революционных рабочих и крестьян Испании, вдохновляемых в своей борьбе примером Октябрьской революции и успехами грандиозного социалистического строительства СССР, передать братский пламенный привет XVII съезду ВКП(б) (бурные, продолжительные аплодисменты), итоговому съезду великих творческих работ миллионов рабочих и крестьян, руководимых славной ВКП(б) и её ленинским ЦК во главе с товарищем Сталиным, любимым и непоколебимым, стальным и гениальным большевиком, вашим и нашим вождём, великим вождём пролетариев и трудящихся всех стран и национальностей всего мира. (Аплодисменты, крики “Ура!”. Весь зал встаёт. Аплодисменты переходят в овацию)»[57 - XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 26 января – 10 февраля 1934 г. Стенографический отчёт. М., 1934. С.333.].
Член Политбюро ЦК Коммунистической партии Китая Ван Мин:
«Главный источник наших побед – это, во-первых, то, что наша партия во главе с Центральным комитетом твёрдо и неуклонно проводит генеральную политическую линию ленинского Коммунистического интернационала, во главе которого стоит гигантский вождь нашей исторической эпохи, наилучший продолжатель дела Маркса, Энгельса и Ленина, каждое слово которого воодушевляет коммунистов, рабочих и трудящиеся массы во всех странах на ожесточённую и решительную борьбу за советскую власть и диктатуру пролетариата и внушает им непоколебимую уверенность в победе своего дела, – наш любимый Сталин (аплодисменты)»[58 - Там же. С.328.].
Конечно, у руководителей зарубежных компартий были свои резоны. Во-первых, славя Сталина, они тем самым переносили и на себя часть сталинского авторитета. Во-вторых, они рассчитывали на моральную, финансовую, а иногда и военную помощь от Советского Союза. Но и без подобных речей авторитет Сталина за рубежом был чрезвычайно высок. Его уважали даже откровенные враги, вроде Адольфа Гитлера. Положительно оценивали И.В. Сталина всемирно известные писатели Анри Барбюс, Леон Фейхтвангер, Ромэн Роллан, настоятель Кентерберрийского собора в Лондоне Хьюлетт Джонсон, поэт Пабло Неруда. Их мнение о Сталине значило, пожалуй, даже больше, чем узкопартийные дифирамбы.
Наши главные союзники по антигитлеровской коалиции, Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт считали И.В. Сталина авторитетнейшим государственным деятелем на Земле.
А для простых людей планеты имя Сталина было подобно песне, которая не знала границ:
«..Летит эта песня быстрее, чем птица,
И мир угнетателей злобно дрожит.
Её не удержат посты и границы,
Её не удержат ничьи рубежи.
Её не страшат ни нагайки, ни пули,
Звучит эта песня в огне баррикад,
Поют эту песню и рикша, и кули,
Поёт эту песню китайский солдат…»
Так звучала «Кантата о Сталине» (слова М. Инюшкина, музыка А. Александрова).
Была ещё одна сторона советской действительности, которую формально можно было бы отнести к факторам, способствующим усилению «культа личности». Это письма советских людей на имя И.В. Сталина и его ближайших соратников.
Как известно, кроме лести бывает искренняя похвала. Допустим, человек свято уверен, что его похвала в чей-то адрес исключительно справедлива. О каких-то личных выгодах он даже не думает, его похвала идёт от чистого сердца. Можно ли таких людей считать пособниками в деле созидания «культа личности»?
Письмо Н.П. Солдатёнок К.Е. Ворошилову
8 мая 1947 г.
«Товарищ Сталин – Генеральный секретарь партии, которая руководит всей страной, товарища Сталина горячо любим не только мы, члены партии, не меньше любит его весь советский народ, даже весь пролетариат Мира. Советский народ верит товарищу Сталину всей душой и телом.
…Гений Сталина служит путеводной звездой не только для нас, советских людей, но и для всего прогрессивного человечества.
