скачать книгу бесплатно
Часть вторая
Петя с папой вышли посмотреть, как там их кормушка. Когда они увидели, что корм почти весь цел, а в кормушке сидит только один Чик-чирик, Петя расстроился.
– Папа, видно не понравилась птичкам наша кормушка! – сказал мальчик.
– Странно, сынок, странно! Ну, ничего, может птички еще кормушки не заметили, – ответил папа.
– Ты думаешь, они ее заметят? – с надеждой спросил Петя.
– Конечно сынок, заметят, – ответил папа.
Этот разговор услышала Каркалка и рассказала синичкам.
– Так что же мы будем делать? Для нас приготовили столько корму, а мы не можем к нему приблизиться? – спросила первая синичка.
– А главное мальчика Петю жалко, он так расстроился, – заметила Каркалка.
– Да, нам надо принимать решение немедленно, иначе этот воробей совсем обнаглеет, – сказала вторая синичка.
– А я, кажется, знаю, что нам делать! – обрадовалась Каркалка.
– Да ты что! Неужели придумала, как нам пробраться в кормушку? – спросила первая синичка.
– Давай, Каркалка, рассказывай скорее, – поддержала вторая.
– Нас трое, а воробей один! – радостно ответила Каркалка.
– И что? – не поняла первая синичка.
– Да действительно, что из этого? – вмешалась вторая.
– Нас больше, а значит мы сильнее! – ответила ворона.
– Ты предлагаешь нам выгнать воробья силой? – спросила первая синичка.
– Мы что, втроем одного мелкого воробья не одолеем? – не унималась ворона.
Птички задумались и замолчали. Тишину прервала первая синичка:
– Нет, мне это не нравится! Воробей конечно грубиян, но выгнать его силой, это значит и нам проявить грубость.
– Ты сестричка права! – поддержала вторая синичка.
– Ладно, я согласна с вами, силой выгонять некрасиво! Так что же нам делать? – спросила ворона.
– А может нам его перехитрить! Выследить, когда воробья не будет в кормушке и занять ее. Тогда нам не придется его выгонять! – предложила первая синичка.
– Точно, драться с нами он и сам не будет! Он ведь понимает, что мы сильнее! Захочет, будет кормиться с нами, не захочет, пусть улетает с миром, – согласилась вторая синичка.
– Хорошая мысль! Полетели следить за воробьем! – обрадовалась Каркалка.
Воробью, наконец, надоело сидеть на одном месте, и решил он полетать. Только Чик-чирик вылетел из кормушки, как ее заняли синички и ворона. Чик-чирик это увидел и полетел к ним разбираться.
– Вы что это забыли в моей кормушке? Ну-ка убирайтесь отсюда! – закричал воробей.
– Это не твоя кормушка, а общая! – ответила Каркалка.
– Как это общая! Почему это общая? Я воробей мальчика Пети, который смастерил эту кормушку! Так что это значит? – нервничал воробей.
– Ничего не значит! – ответила ворона.
– Как это ничего не значит?! Если я воробей Пети, Петя смастерил кормушку, значит эта кормушка моя! Слышишь, только моя! Я имею полное право никого сюда не пускать. Убирайтесь, самому тесно, – ругался воробей.
– Эх, Чик-чирик, Чик-чирик! Как тебе не стыдно обманывать? Я вчера слышала разговор Пети и папы, мальчик очень расстроился, что в кормушке кроме тебя нет других птичек. Он переживает, что нам кормушка не понравилась, – рассердилась Каркалка.
– Как! Но я же Петин воробей! – не сдавался Чик-чирик.
– Все мы теперь Петины, – ответила первая синичка.
– Правильно сестричка, все мы теперь Петины, – поддержала вторая синичка.
– В общем, так, воробей! Ты либо ешь из кормушки вместе с нами, либо улетаешь, – сказала Каркалка.
– Только знай, мы на тебя обиделись, – заявила первая синичка.
– Да, выгонять мы тебя не будем, но и чирикать с тобой тоже больше не будем, – поддержала вторая.
Воробья Чик-чирика из кормушки не выгоняли, но общаться с ним никто не хотел. А к корму стали прилетать все новые и новые птицы, которые, узнав от Каркалки про историю с Чик-чириком, тоже дружить с ним не желали. Так воробей был вроде сыт, но оказался изгоем в разноперой птичьей стайке, собирающейся у кормушки. Не выдержал воробей и решил улететь от кормушки прочь.
Долго он летал по городу, замерз, оголодал, но к кормушке возвращаться не хотел. Наконец, сверху он заметил, что на площадь каждый день приходит старичок и кормит голубей хлебными крошками. «Вот, здесь я и буду кормиться», – решил воробей. Опустился на площадь и только хотел крошечек поклевать, как его заметили голуби.
– Ты зачем сюда прилетел, воробей? – сказала ему голубка.
– Мне холодно и голодно! Можно я с вами буду кормиться? – попросил воробей.
– А как тебя зовут? – спросил голубь.
– Чик-чириком! – ответил воробей.
– Понятно, голубки! Этот тот Чик-чирик, обидевший синичек! Им было очень голодно, а он занял кормушку, которую для птичек смастерил добрый мальчик Петя с папой, и никого в нее не пускал. Так он еще и грубил синичкам-сестричкам! Они бедненькие, чуть от голода не погибли! – рассказала голубка.
– Это была моя кормушка! Петя сказал, что я его воробей! Значит, я был Петин, а кормушка, которую он смастерил соответственно моя! Это синички с Каркалкой меня перехитрили, заняли мою кормушку, – ответил воробей.
– Они тебя прогнали? – спросил голубь.
– Нет, я сам от них улетел. Я обиделся. Голубки, помогите мне вернуть кормушку и выгнать этих птиц! – осмелел воробей.
– Ты вместо того, чтобы попросить прощение у синичек, которых оставил голодными, их выгнать хочешь?! Они тебя голодным не оставили, а то, что не захотели с тобой общаться, ты сам виноват. Улетай отсюда, ответим тебе твоим же языком – это наша площадь и наши крошки, и с тобой ими делиться мы не собираемся, – сказала голубка.
– Правильно, улетай отсюда, грубиян! – ворковали все голуби.
Пришлось воробью покинуть площадь. Долго он летал по просторам, замерз и устал, забился на чердаке какого-то дома и не мог даже пошевелиться. «Вот так и синички-сестрички голодали, а я их выгнал. Сам виноват, знать сидеть мне здесь, холодному и голодному. Зима еще не скоро кончится. Вряд ли я уцелею. Сам виноват, не надо было синичек обижать», – думал воробей.
Часть третья
Петя с папой вышли во двор, чтобы погулять, воздухом подышать, а главное насыпать в кормушку корму. Смотрят, а в кормушке уже много-много птичек.
– Ну, вот Петя, я же тебе говорил! Понравилась птичкам наша кормушка! – сказал папа.
– Да, здорово! – ответил Петя.
– Мы с тобой сделали хорошее дело! Птичкам, которые не улетают в теплые страны, трудно зимой. Летом они могут найти и семена, и червячков, а в зимнюю стужу людям обязательно надо им помогать, – заметил папа.
– Папа, а где же мой воробей? – спросил Петя.
– Сынок, посмотри, сколько воробьев в кормушке, наверное, и твой среди них, – успокоил папа.
– Нет, моего Чик-чирика, я запомнил! Он один такой с взъерошенной головкой. Здесь нет моего воробушка! – закричал Петя.
– Ну, может, он еще не проголодался?! – сказал папа.
– А вдруг с ним что-нибудь случилось?! Вдруг он где-нибудь замерз?! Что делать, папа? – рыдал Петя.
– Петенька, не плачь, найдется твой воробушек, обязательно найдется, – уговаривал папа.
Синички слышали этот разговор и тоже встревожились.
– Наверное, мы были слишком жестоки к воробью, – сказала первая синичка.
– Он, конечно, сам виноват, но Петю жалко, – добавила вторая.
– Что же теперь делать? А если и правда он замерз? – не унималась первая.
– Что делать?! Что делать?! Да ничего не надо делать, налетается по свету и сам вернется, как трудно будет, – вмешалась ворона Каркалка.
– Каркалка, ты, конечно, умеешь накаркивать как хорошее, так и плохое, но сейчас ты не права, – заметила первая синичка.
– И что же вы предлагаете? – спросила Каркалка.
– Чик-чирика надо найти, – ответила вторая синичка.
– Найти? И где же мы найдем этого грубияна? Мало ли куда он мог залететь. Напрасно вы беспокоитесь, с такими наглецами ничего плохого не случается. Он, наверное, еще чью-нибудь кормушку присвоил, – рассуждала ворона.
– Нельзя быть таким невнимательными! Если мы будем так рассуждать, то и сами недалеко ушли от Чик-чирика в ситуации с кормушкой. Он нас не пустил, и мы чуть было не погибли с голода, а мы про него просто забыли, и теперь пострадать может он, – объяснила первая синичка.
– А разве он сам в этом не виноват? – не унималась ворона.
– Виноват, не виноват! Не это главное! Мы же не дали возможности Чик-чирику исправиться. Мы не попытались ему объяснить, что он не прав, – сказала первая синичка.
– Ой! Объяснили! Можно подумать он бы что-нибудь понял! – раскаркалась Каркалка.
– Понял бы или нет, теперь мы этого не узнаем. Мы и, правда, не правильно поступили. Погрязли в своих обидах и не дали Чик-чирику шанса исправиться, – раскаивалась вторая синичка.
– Да и теперь, если с воробьем что-нибудь плохое случится, то мы будем в этом виноваты, – заключила первая.
– Возможно, вы и правы! Что же теперь делать? – спросила ворона.
– Чик-чирика нужно найти, – ответила первая синичка.
– Правильно, надо прямо сейчас отправляться на поиски, – поддержала вторая.
Синички-сестрички и Каркалка полетели на поиски Чик-чирика. Где они только не пролетали, кого только не спрашивали, никто воробья не видел. Наконец, они оказались над той же площадью, где был воробей. Там по-прежнему старичок кормил голубей.
– Здравствуйте голубки, – сказали синички и ворона.
– И вам здравствуйте, добрые птицы, – проворковали голуби.
– А вы не видели воробья по имени Чик-чирик? – спросила первая синичка.
– Был здесь такой, взъерошенный. Мы его прогнали, – ответили голуби.
– Как прогнали? – удивилась вторая синичка.
– А что тут удивляться? Я так понимаю, вы те синички, которых обидел этот воробей и из кормушки выгнал, – сказала голубка.
– Да, мы те самые, – ответили синички-сестрички.
– Так зачем же вам нужен этот воробей? – поинтересовалась голубка.
– Понимаете, мы виноваты перед ним! – воскликнула первая синичка.
– Вы виноваты? – не поняла голубка.
– Мы же не объяснили воробью, в чем он не прав! – пояснила вторая синичка.
– Зато мы объяснили, но он не понял, – сказал голубь.
– А вы ему по-доброму объяснили? – спросила Каркалка.
– Вот еще! Накричали на него и прогнали! – ответила голубка.
– И чем же вы тогда лучше воробья? Вы тоже его голодным оставили и если с ним что-нибудь случиться, то виноваты не только мы, но и вы, – заявила ворона.
– А она ведь права! Мы же птицы мира, но поддались гневу и прогнали воробья! Отвечать на грубость грубостью – значит и самим становится грубиянами, – понял голубь.
– И что же теперь делать? – растрогалась голубка.
– Теперь нас больше и мы быстрее сможем найти воробья, – сказала первая синичка.
