скачать книгу бесплатно
– Ладно, извини. – Голос девушки стал немного мягче. – Просто хотела напомнить о себе. Да и подумала, что если ты не занят, то я была бы рада тебя увидеть. Но у тебя вроде уже есть занятие.
Слова Риты перевернули мои планы. А главное – я совершенно забыл о произошедшем днем, будто этого и не было. Теперь же я хватался за возможность скрасить вечер, ибо компания привлекательной девушки все-таки лучше компании собственных переживаний.
– Ну, смотри, я могу приехать, но где-то минут через сорок. Если конечно транспорт еще ходит. Просто мне нужно еще кое-что доделать. – Ответил я, придумав какие-то незаконченные дела, чтобы не позволить девушке почувствовать себя владелицей ситуации.
– Ладно уж, возьму тебе такси. Только скажи, когда освободишься.
– Тогда до встречи?..
– До встречи. – Ответила Рита.
Готовый ко всему, я сразу сорвался в душ, а после стал подбирать наряд получше. Не то, чтобы мне хотелось выглядеть хорошо, просто не хотелось плохо.
ГЛАВА 6
Рита встретила меня в домашнем. На ней были надеты мешковатые треники и не подходящая по размеру, буквально свисающая вырезом с одного плеча, футболка. На футболке картина одного известного панк-художника, чье имя я не вспомнил, но один мой приятель очень его любит.
– Крутая футболка, – сказал я, обратив на нее внимание.
– Спасибо, лимитированная коллекция, – ответила девушка. – Не знала, что ты интересуешься модой.
Я промолчал.
Не считая этого комментария, Рита выглядела обычным человеком. Настоящим и живым. Хотя люди с богатством часто выглядят кукольно. Кукольно и фальшиво. В них пропадает какой-то надрыв. Какие-то ссадины жизни…
Вероятно, мне это кажется кукольным лишь потому что я привык видеть травмы. У людей из хороших семей в хороших районах явно другое понимание натуральности. Да и жизни, думаю, тоже.
Пока я раздевался, девушка молча стояла рядом, облокотившись плечом на стену. Она выглядела устало. Но умиротворенно. Уголки ее губ изгибались в легкой улыбке.
– Здорово, что ты приехал, – нарушила тишину Рита. – Я рада тебя видеть.
– Да ладно, мелочи, – ответил я, думая, о том, что дома все равно или создаю искусство, или потребляю его. И много дрочу. Причем чаще всего от скуки.
Просто лежишь себе скучаешь, полез яйца почесать, а потом понеслась. И вот ты уже на сотой странице ищешь подходящую порнушку, но она все никак не находится. А в руках приставший хер, который ты так, оголяешь немного. Он будто собирался раздеться, но сняв штаны до колен, встал и задумался.
– Голодный? – Отвлекал меня Рита от мыслей про собственный член. – Я просто как раз отварила грудку, а в холодильнике есть овощи, если хочешь.
– Ставь. Я съем все.
После короткой паузы, когда Рита уже двигалась в сторону кухни, я взял свой рюкзак и почувствовал тяжесть бутылки вина.
– У меня, кстати, есть бутылка вина! Не знаю, пьешь ли ты такое, но, если что, оно здесь. Лежит на пуфе. – Крикнул я вдогонку и ушел поссать.
Перед выходом я помыл руки и пенис. Потому что гигиену никто не отменял. К тому же, хотелось быть готовым ко всему – мало ли. Да и, вылизывая девушку, приятно думать, что она чистая. Поэтому и я слежу за собой. Взаимное уважение.
Выйдя, услышал из спальни какую-то музыку. Еще звенели столовые приборы. Внутри меня ожидала Рита, растянувшаяся вдоль постели и смотрящая в телефон. На кровати стояла маленькая подставка-стол, придуманная видимо для тех, кто любит питаться лежа. На подставке приборы на две персоны. На телевизор выведено изображение с ноутбука. Вступительные титры, какой-то фильм.
Пытаясь быть максимально тихим, я подошел к кровати и пробежался пальцами по ноге Риты. После чего легко шлепнул ее по ягодице.
– Эй, куда в уличном на кровать?! – Возмутилась она. – Или в белье или в домашнем.
– Но у меня нет домашнего.
– Твои проблемы. Так что кыш.
Я встал и начал раздеваться, пытаясь быть хоть сколько-то привлекательным. Бессмысленно. Краем глаза я увидел, что Рита смотрит в свой телефон, и я ей не интересен. Да и тельце у меня было, мягко говоря, отвратительное.
Складывая вещи на кресло в углу, я поинтересовался, что за фильм она решила мне показать.
Рита ответила, не отрываясь от телефона:
– Французский. Называется «За сигаретами». Комедия, драма.
– Неплохо. Любишь французское кино?
– Очень.
Для меня это было неожиданностью. И я поделился с Ритой, что тоже люблю французское кино. Хотя, пришел к нему недавно и еще очень много мне нужно посмотреть и понять. Рассказал, что люблю работы с Буном, хотя обычно это жвачка, но что-то в нем есть. Ну и заикнулся про некоторые работы Бессона.
Моя партнерша не перестала меня удивлять.
– Неплохо, но Бессон все-таки голливудский режиссер, хотя и француз. Я люблю настоящую Францию. Гаспар Ноэ, Брюно Дюмон, Кристоф Оноре.
– Говоря откровенно, слышал только про Ноэ…
– Ничего. Я рада, что ты интересуешься. Если хочешь, можем как-нибудь устроить марафон французского кино.
Я аккуратно лег рядом и неуверенно промямлил.
– Не знаю, детка, можно.
Когда мы устроились, Рита нажала на плей и, пожелав приятного аппетита, приступила к ужину. Я поспешил присоединиться к ней. Мы ели и смотрели молча. Казалось, она не хочет упустить ни одной детали, поэтому и молчит. А я не люблю говорить в тишину. С тишиной лучше молчать.
После трапезы и вина, которое лично я вылакал сразу, моя партнерша начала раздеваться.
На ней остались только милые синие трусики-бразильяна. А поведение стало больше похоже на нашу первую встречу. Она стала игривой и тактильной. Мне это понравилось, и я ей подыграл настолько сильно, что потерял голову.
Финальный титры встретили нас в обнимку при выключенном свете. Хозяйка лежала у меня на плече и игралась с моими волосами на груди. А я нежно поглаживал ей спину. Мы уже забыли о фильме и просто разговаривали. Про отношения, про работу и хобби, даже про погоду. Поделились краткой биографией. Я вывалил все: смерти родителей, интернат, брак и дурдом. Рита была сдержаннее. Она становилась все больше похожа на человека. Как, наверное, и я.
– Детка, ты засыпаешь.
– Да, пойдем умываться…
– Пойдем.
И мы продолжили лежать.
– Детка…
– Оу?
– Идем?
– Да…
Но мы так и не встали.
– Детка…
Тишина.
– Доброй ночи. – Шепнул я.
– Сладких снов… – Буквально промурчала она мне в грудь и засопела.
Я стал смотреть в потолок, позволяя своим мыслям меня нести.
Забавно. Порой узнаешь человека и все. Он вроде хороший, подходящий, но какой-то не твой. Ничего в тебе не трогает. А порой все, что ты знаешь о человеке ограничено какой-то мелочью, но он все равно манит тебя. Не столько тайной, хотя и ей тоже, сколько сам по себе. Он просто есть. И это задевает в тебе что-то. Заставляет о нем переживать и скучать по его компании. Хотя, казалось бы, ты вообще понятия не имеешь кто он на самом деле. А что, если он страшно храпит или голосовал за Путина?.. Интересно все-таки устроены люди.
Проснулся я от резкой щекотки по лицу. Оказалось, Рита водила у меня по носу кисточкой от пудры.
– Доброе утро, соня. Завтрак на столике, я в душ.
– Стой, а можно мне подставку?
– Подставка для вечера. А тебе нужен повод подняться.
– Я итак поднят в некоторой мере. – Указав взглядом на возвышающийся над общим уровнем одеяла холм стояка, ответил я.
– Вижу, но мне правда пора в душ. – С окончанием этих слов, женское тело мелькнуло в дверях и скрылось
Поставив себе на телефоне Синатру, я приступил к завтраку. Рита приготовила мне овсянку с фруктами и корицей, украсив это остатками вчерашнего вина. Я ел неторопливо, пытаясь насладиться моментом. Но неприятные картины из прошлого решили, что оно того не стоит.
Я вспомнил бывшую жену… И испытал странное, почти тошнотворное чувство, рожденное смешением разочарования и скуки. Мне ее не хватало. Вернее, мне не хватало той, которой она когда-то была. Или такой, какой я ее придумал когда-то. В любом случае я не был готов подпустить к себе новую женщину. Женщины страшны. Причем в любви еще страшнее, чем в гневе.
Все любящие женщины, которых я знал, возводили своих мужчин в божественную степень. А Бог, как известно, непогрешим и не имеет права на ошибку. Но мужчина – не Бог. И, когда женщина находит лишь человека со своими слабостями, ее ждет кризис веры. Любовь быстро становится ненавистью. А Бог летит с неба лицом вниз. И только когда он достигает дна, больной и разбитый, женщина довольна.
Мы с Алисой придумывали друг друга. И каждый из нас видел в другом больше, чем тот представлял на самом деле. Каждый требовал больше, чем ему были способны дать.
Я требовал воли, но хотел иметь дом. Какой толк быть героем, пускай и алкоголических похождений, если тебя никто не ждет? Если тебе некому принести свои истории?..
Она же требовала внимания. Внимания и поклонения. В ее случае это была обычная взаимность. Казалось бы, все логично. Но русский писатель имеет очень маленький запас сил. Много меньше, чем русская женщина. Она и мать, и жена, бухгалтер, повар, посудомойка, подруга и хрен знает, кто еще. Писатель всегда писатель. Как только писатель становится полноценным мужем, отцом, продавцом, столяром и хрен знает, кем еще, он перестает быть писателем. Литература жадна, и она требует тебя всего. Поэтому уважение и почитание той жене, что не ревнует мужа к литературе.
Литература ведь толкала Достоевского за игральный стол, Булгакова к дозе, Пушкина в постели дворянок. Литература привела Есенина к бутылке, Блока к проституткам, а Лермонтова к словесным баталиям. И каждый писал об этом.
Литература делала писателей беспомощными в быту и жизни. Мужчины во многом остаются детьми, особенно переходя из-под опеки матери в опеку жены. Писатель уходит дальше. И остается ребенком во всем, ведь детская фантазия сохраняется даже в автобиографической литературе. Ибо вся литература в той или иной мере автобиографична.
Многие скажут, что легко прятать пороки за литературой. Скажут, что искусство – не повод прикрывать свой мерзкий характер. Скажут, что подобные слова – ничто иное, как бегство от ответственности. Но так может сказать только обыватель. Средний человек, не способный понять каково это быть прокаженным искусством. Для него это лишь форма игр, выдумка и самообман. А фактический это болезнь. И каждая строчка – аналог рвоты, кашля, сыпи или иного симптома на выбор. Женщина для писателя – санитар его души. Или главный мучитель.
Успех тоже часто приходит с женщиной. Это или жена, или смерть. И обе лишают писателя проблем быта, отвлекающих его от постоянного цикла «думаю-пишу-думаю». Однако здесь выигрывает супруга, ибо она не ставит точку на творчестве. В основном.
В моем браке не было ни такой жены, ни большого автора. Просто два не подходящих друг другу человека, не любивших друг друга, друг друга не знавших.
– Эй, Макс. МАКСИМ!
– Да?
– Ты в порядке?
– Не знаю… Какая-то непонятная грусть накатила. Только не подумай, что это хоть как-то связано с тобой.
– Точно?
– Точно. – Ответил я и, встав, стал собирать стол.
– Ой, не надо, я уберу. Беги умывайся.
– А ты уже все? – Спросил я, но ответа не последовало.
Чувство, подобное тому, что испытываешь, оступившись со ступеньки, прошло от самых пяток до темечка, задержавшись там легким зудом. Так пришло ощущение незащищенности. И вызвана она была отнюдь не частичной наготой.
Незащищенность в моей тяге к людям. И они будто бы об знают о ней, но не говорят. Особенно женщины. Я боюсь женщин. Они мне непонятны. И непонятно кто из нас пользуется другим – чаще кажется, что мной. Даже сейчас. В последний раз, уходя из этого дома, я решил не создавать иллюзий для Риты. Но, учитывая, что я здесь, это решение – еще одна иллюзия. На этот раз, кажется, для меня.
Выйдя из ванной несколько песен спустя, я понял, что изо рта, полного пены, торчит зубная щетка. Вернулся. Сплюнул. Умылся. И только тогда смог продолжить свое утро.
В спальне я застал занятую гимнастикой Риту, одетую в обтягивающий спортивный костюм, подчеркивающий все ее выразительные части. Параллельно на экране ноутбука какая-то баба модельной внешности вела счет.
Войдя, я привлек нежелательное внимание. Девушка из ноутбука сказала что-то на французском. По интонации это звучало как подкол. Возможно Рита получила небольшую порцию стеба на тему того, что у нее дома разгуливает жирная рохля. В любом случае тренировка прекратилась.
– А ты быстро…
– Ну, знаешь, обычно я этим не славлюсь. Я – рабочая лошадка.
– Я знаю, – с ехидной улыбкой сказала Рита.
– Одеваемся?
– Ты. Мне никуда не надо. Я работаю из дома.
– А зачем так рано встала?
– Я всегда так встаю.
Во время прощания девушка поцеловала меня в щеку и пожелала приятного дня.
События развивались быстро, рождая во мне страх, что в глазах девушки мы теперь пара, но это не так. Но Риту это бы очень задело. А мне как-то не хотелось разбивать ей сердце. По крайней мере, сейчас.
– Тебя ждать вечером?
