Под сенью дев, увенчанных цветами

– Да, я подумал, что недавняя телеграмма от императора Германии не в вашем вкусе, – заметил отец.

Г-н де Норпуа возвел глаза к небу, словно говоря: что с него возьмешь!

– Прежде всего это акт неблагодарности, – сказал он. – Это хуже, чем преступление: это ошибка, причем ошибка прямо-таки титанической глупости! И потом, если никто не положит этому конец, человек, прогнавший Бисмарка, вполне способен мало-помалу отречься от всей бисмарковской политики, а это означает прыжок в неизвестность.

– Месье, муж сказал мне, что вы как-нибудь летом собираетесь увезти его в путешествие по Испании, я так за него рада.

– Да, это была бы прелестная поездка, я ее уже предвкушаю. Мне бы очень хотелось съездить туда с вами, мой дорогой. А вы, мадам, уже думали о том, как проведете каникулы?

– Не знаю, может быть, поеду с сыном в Бальбек.

– Вот как! Бальбек – приятное место, несколько лет тому назад я там побывал. Там теперь стали строить весьма кокетливые виллы, вам там понравится, надеюсь. А позвольте спросить, почему вы выбрали именно Бальбек?

– Сыну очень хочется посмотреть некоторые церкви в тех местах, особенно бальбекскую церковь. Я немного опасалась, что утомительное путешествие, а главное, жизнь вне дома повредят его здоровью. Но теперь я узнала, что там построили прекрасную гостиницу, где ему будет обеспечен весь необходимый комфорт.

– Вот как! Непременно поделюсь этими сведениями с одной особой, которая не пропустит их мимо ушей.

– Бальбекская церковь замечательная, не правда ли, месье? – спросил я, кое-как справившись с огорчением оттого, что одной из главных прелестей Бальбека оказались кокетливые виллы.

– Недурна, согласен, но ни в какое сравнение не идет с таким воистину ажурным сокровищем, как Реймский и Шартрский соборы или парижская Сент-Шапель, вот уж настоящая жемчужина.

– Но ведь архитектура бальбекской церкви отчасти романская?

– Верно, это романский стиль, уже сам по себе холодный и ни в чем не предвещающий элегантность и фантазию готических архитекторов, которые преображают камень в кружево. Если окажетесь в тех местах, стоит взглянуть на бальбекскую церковь, это любопытно; если вам нечем будет заняться в дождливый день, забредите в нее, увидите могилу Турвиля[43].

– Вы были вчера на банкете в министерстве иностранных дел? Я не смог пойти, – сказал отец. – Нет, – с улыбкой отвечал г-н де Норпуа, – признаться, я проманкировал им ради вечера в совершенно ином роде. Я обедал у женщины, о которой вы наверняка слышали, – у прекрасной мадам Сванн.

Тут мама насилу удержалась, чтобы не вздрогнуть: более чуткая, чем отец, она начинала за него тревожиться за миг до того, как что-нибудь его расстраивало. Она раньше него предчувствовала его огорчения: так неблагоприятные для Франции новости узнаются сперва за границей, а уже потом у нас в стране. Но ей было любопытно узнать, что за люди собираются у Сваннов, и она спросила у г-на де Норпуа, кого он там встретил.

– Ах, боже мой… их дом посещают, по-моему, не столько дамы, сколько господа. Было несколько женатых мужчин, но у всех у них женам в этот вечер нездоровилось, и они не смогли приехать, – ответил посланник с добродушным лукавством, поглядывая на нас с видом целомудренным и кротким, одновременно и умерявшим, и мастерски подчеркивавшим иронию его слов.

– Добавлю для пущей справедливости, что женщины там всё же были, но все они принадлежат… как бы сказать… скорее к республиканскому миру, нежели к обществу Сванна (это имя он нарочито произносил не на английский, а на французский манер, с четким «в»). Кто знает, быть может, когда-нибудь у них будет политический или литературный салон. Хотя сдается мне, что им и так хорошо. Пожалуй, Сванн слишком явно дает это понять. Он перечислял, к кому они с женой приглашены на будущей неделе, хотя гордиться дружбой с этими людьми совершенно не приходится, причем всё это как-то напоказ, как-то безвкусно, даже бестактно; для такого утонченного человека это удивительно. Твердил: «У нас все вечера заняты», будто тут есть чем хвастаться, прямо выскочка какой-то, а ведь он отнюдь не таков. У Сванна и раньше было множество друзей, и даже среди дам; не хочу преувеличивать или показаться нескромным, но смею заметить, что, возможно, не все из них, но кое-кто, и уж по крайней мере одна весьма блистательная дама была бы, возможно, отнюдь не прочь завязать знакомство с мадам Сванн, а тогда бы уж, по всей видимости, за ней последовало и всё панургово стадо[44]. Но Сванн, кажется, не делал никаких попыток в этом направлении… Что? Еще и пудинг «Нессельроде»! После такого лукуллова пира не помешает съездить на курорт в Карлсбад… Возможно, Сванн почувствовал, что придется преодолевать слишком сильное сопротивление. Ясно, что его брак никому не понравился. Говорили, что у жены состояние – это полная чепуха. Ну, словом, всё это выглядело несимпатично. И потом, у Сванна есть невероятно богатая и весьма высокопоставленная тетка, жена человека, в финансовом отношении могущественного. И вот она не только отказалась принимать мадам Сванн, но провела самую настоящую кампанию за то, чтобы все его подруги и знакомые последовали ее примеру. Я не имею в виду, что кто-нибудь из парижан, принадлежащих к хорошему обществу, проявил неуважение к мадам Сванн… Нет, сто раз нет! Кстати, ее муж не задумываясь вышел бы на дуэль. Но как бы там ни было, любопытно наблюдать, как Сванн, у которого столько знакомств, причем самых избранных, так заискивает перед обществом, о котором самое лучшее, что можно сказать, – это что оно весьма смешанное. Мне, знавшему его в прежние времена, было, признаться, и удивительно, и смешно смотреть, как этот воспитаннейший человек, всеобщий любимец в самом избранном кругу, пылко благодарит начальника канцелярии почтового министерства, пришедшего к ним в гости, и спрашивает, не могла бы мадам Сванн нанести визит его жене. Наверное, он все-таки чувствует себя не в своей тарелке; теперь он явно окружен совсем другими людьми. И все-таки не думаю, что Сванн страдает. Правда, пока они не поженились, несколько лет его будущая жена безобразно его шантажировала; как только он ей в чем-нибудь отказывал, она прятала от него дочь. Бедный Сванн, такой наивный при всей своей утонченности, всякий раз воображал, что похищение дочки – это совпадение, и не желал замечать правды. Вдобавок она постоянно закатывала ему сцены; казалось, когда она наконец добьется своего и затащит его под венец, их жизнь окончательно превратится в кошмар. И что же? Ничего подобного. Все, конечно, хихикают над тем, как Сванн разговаривает с женой, он стал любимой мишенью для острот. Конечно, никто не требовал, чтобы он, догадываясь, в общем-то, что превратился сами понимаете в кого… вы же помните любимое словцо Мольера…[45]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Под сенью дев, увенчанных цветами. – Считается, что в оригинале это заглавие отсылает нас к опере Вагнера «Парсифаль», где во втором действии перед героем возникает волшебный сад с прекрасными девами-цветами, которые пытаются очаровать Парсифаля. Так и перед героем «Поисков» во второй части книги возникнет стайка девушек на морском берегу. Но этим значение загадочной строчки несуществующего стихотворения не ограничивается. Еще одна распространенная ассоциация с ним – стихотворение Бодлера «Лесбос», поскольку эта тема появится в книге, сперва в неявном виде, и герою предстоит вникать в скрытые мотивы непонятного поведения окружающих:

Car Lesbos entre tous m’a choisi sur la terrePour chanter le secret de ses vierges en fleurs…(Меж всеми на земле мне Лесбос повелелПеть тайну девственниц, увенчанных цветами…)(Здесь и далее там, где имя переводчика не оговорено, перевод цитат мой.)

2

Plantevignes M. Avec Marcel Proust. Nizet, 1966. p. 301–305.

3

Gimpel R. Journal d’un collectionneur marchand de tableaux. Calmann-Lévy, 1963. p. 194–198.

4

Chernowitz M. E. Proust and Painting. New York: International University Press, 1945. Р. 200 (из письма Вюйара к автору книги от 6 декабря 1936 г.).

5

Из письма Марселя Пруста к Рейнальдо Ану от 1 или 2 сентября 1907 г., написанного как раз из Гранд-отеля в Кабуре.

6

Леконт де Лиль Ш. Античные, варварские, трагические и последние стихотворения / науч. ред. Е. Витковский; сост. Е. Витковского, В. Резвого. М.: Водолей, 2016.

7

…пригласить на обед г-на де Норпуа… – Как указывают французские комментаторы, для образа г-на де Норпуа Пруст заимствовал, по-видимому, черты двух своих знакомых; один из них, Арман Низар, был крупным чиновником Министерства иностранных дел, другой, Габриэль Аното, министром иностранных дел примерно во время событий романа (ок. 1895). Однако, когда второй том вышел в свет, на автора обиделся совершенно другой человек, Камиль Барьер, занимавший должность французского посла в Риме и часто обедавший у родителей Пруста, когда он был еще ребенком.

8

…о приглашении в Твикнхэм или Букингемский дворец… – Напомним, что в Твикнхэме (Англия) был центр французской монархической оппозиции: там жил граф Парижский, внук короля Луи Филиппа, высланный из Франции как претендент на престол. Из первой книги романа мы также знаем, что Сванн был другом принца Уэльского, будущего Эдуарда VII (1841–1910), сына королевы Виктории, вступившего на престол после ее смерти, жившего, естественно, в Букингемском дворце, королевской резиденции.

9

…во время событий 16 мая посланником… – 16 мая 1877 г. президент Мак-Магон, мечтавший о реставрации монархии, распустил палату депутатов, в которой преобладали республиканцы. Депутаты-республиканцы, однако, объединились и были избраны вновь. Мак-Магону пришлось смириться с этим, и в конце концов в 1879 г. он вышел в отставку, а на его место пришел республиканец Греви. Норпуа, таким образом, ставленник президента-монархиста, сумевший удержаться на службе и при новом президенте-республиканце.

10

Академик вроде Легуве… восхищенным отзывом Клоделя о Буало. – Попытаемся проследить прустовскую «геометрию мысли» (по его собственному выражению). Эрнест Легуве (1807–1903) – романист, драматург, критик, член Французской академии; Альфред Мезьер (1826–1915) – профессор Сорбонны, плодовитый критик, также член Французской академии; Максим Дюкан (1822–1894) – поэт, писатель, фотограф; в 1880 г., когда его избрали в академию, произнес похвальное слово в честь Виктора Гюго. А в 1911 г. французский поэт-символист Поль Клодель (1868–1955), отвечая на вопрос журнала «Осы», написал хвалебные слова о поэте Никола Буало (1636–1711), столпе и теоретике классицизма, где сравнивает его с Виктором Гюго – и отнюдь не в пользу последнего. Пруст обращает наше внимание на кажущийся парадокс: литераторы традиционного направления, такие как Легуве, Мезьер или Дюкан, объединенные «родством душ», хвалят бунтаря и романтика Гюго, в то время как представитель новейшей литературы модернист Клодель порывает с недавним прошлым и возвращается к XVII в., к классику Буало.

11

Морис Баррес (1862–1923) – писатель, которого чрезвычайно ценил юный Пруст и всё его поколение; Пруст был с ним знаком, дорожил его дружбой, но «дело Дрейфуса» развело их по разные стороны баррикады: Пруст был яростным защитником Дрейфуса. Отношения вскоре восстановились, но в дальнейшем Пруст не принимал национализма Барреса и его поздних произведений, как будет видно и из продолжения романа. Жорж Берри (1855–1915) – политик, придерживавшийся националистических взглядов, монархист и антидрейфусар. В политике Баррес и Берри занимают сходную позицию, но Баррес, на взгляд Пруста, куда глубже и сложнее своего политического союзника.

12

Александр Рибо (1842–1923) – политик, умеренный республиканец, член Французской академии, принятый туда в тот же год, что Баррес. Поль Дешанель (1855–1922) – опять-таки политик (одно время был президентом республики) и член Французской академии, республиканец и прогрессист. Напротив, Шарль Моррас (1868–1952) – руководитель (вместе с Леоном Доде) монархической политической организации «Аксьон франсез», антидрейфусар. Наконец, Леон Доде (1867–1942) – сын знаменитого писателя Альфонса Доде, журналист и писатель, яростный антидрейфусар, антисемит, милитарист, тем не менее ценитель таланта Пруста и его добрый знакомый. Как видим, для Пруста (или, во всяком случае, для его главного героя) литературные и человеческие симпатии намного важней политических.

13

«…захватывающие подробности о войне семидесятого года». – Имеется в виду Франко-прусская война (1870–1871) – военный конфликт между империей Наполеона III и германскими государствами во главе с добивавшейся европейской гегемонии Пруссией. Война, спровоцированная прусским канцлером Бисмарком и формально начатая Наполеоном III, закончилась поражением и крахом Франции.

14

…во время гала-представления в честь царя Теодоза… – Аллюзия на официальный визит русского царя Николая II в октябре 1896 г. Русская тема в дальнейшем будет поддержана: Норпуа, в числе прочих постов, занимал пост посланника в Санкт-Петербурге; за обедом он щеголяет русским словцом «указ» (которое, впрочем, вошло во французский язык в качестве заимствования).

15

…актер Пале-Рояля… – Во времена Пруста это был небольшой, весьма популярный театр, где давали преимущественно водевили.

16

…«Я не нахожу свои шляпы. Я их храню». – По нашему наблюдению, этот анекдот с некоторыми изменениями заимствован у Бальзака: «Когда у прославившегося своими шутками актера Гиацинта спросили, где он заказывает себе цилиндры, от одного вида которых весь зал покатывается со смеху, он ответил: „А я их не заказываю, я донашиваю старые“» («Кузен Понс», перевод И. С. Татариновой). «Кузен Понс» будет фигурировать в подтексте этой книги Пруста и дальше.

17

…я наконец пошел на дневной спектакль слушать великую Берма… – Актриса Берма – вымышленный персонаж, вобравший в себя многие черты знаменитой Сары Бернар (1844–1923), а отчасти и других великих актрис эпохи. В первом томе Марсель читает и расспрашивает о ней, мечтает когда-нибудь увидеть ее на сцене.

18

«Федра» – трагедия Расина (1667).

19

Ревю де Дё Монд (Revue des Deux Mondes) – почтенный литературный журнал республиканского и консервативного направления, в котором сам Пруст не печатался; зато, как указывают французские комментаторы, его отец, знаменитый врач Адриан Пруст, опубликовал там две статьи в 1893 и 1895 гг.

20

«Прихоти Марианны» – драма Альфреда де Мюссе (изд. 1833, пост. 1851); героиня пьесы Марианна играет чувствами влюбленного в нее Челио, напоминая нам и Марселю о Жильберте.

21

…к стенам церкви деи Фрари, где таится Тициан, или к Сан Джорджо дельи Скьявони… – Имеется в виду в первом случае церковь Санта-Мария деи Фрари в Венеции, где находятся картина Тициана «Мадонна Пезаро» (1519–1526) и памятник Тициану, и Скуола Сан-Джорджо дельи Скьявони (братство Св. Георгия Славянского), также в Венеции, где хранятся четыре цикла картин Витторе Карпаччо, написанные в 1502–1507 гг.

22

…Сказали мне, что вы собрались в дальний путь, / Мой принц… – слова Федры (Расин. Федра, д. II, явл. 5).

23

Витторе Карпаччо (ок. 1465–1525) – итальянский художник, создал несколько больших циклов картин, изображающих события, навеянные венецианскими празднествами и торжественными церемониями.

24

…блистала в одном театре на бульварах… – Речь идет о парижских театрах, расположенных на бульварах; они существовали с XVIII в. и сперва предлагали зрителям развлекательный репертуар, но затем здесь стали идти пьесы романтиков – Гюго, Дюма-отца, Бальзака. Сара Бернар, послужившая моделью Берма, играла в двух театрах на бульварах – «Жимназ» и «Порт-Сен-Мартен».

25

«Полусвет» (1855) – комедия Александра Дюма-сына. Сюзанна, героиня пьесы, надеется, что ее прошлое женщины легкого поведения будет забыто благодаря удачному замужеству: эта ситуация напоминает нам об Одетте.

26

…господин Анатоль Франс. – Анатоль Франс (1844–1924) был одним из любимых писателей Пруста и, как видим, воплощал для него великого и знаменитого человека. В 1890 г. его представила А. Франсу г-жа Арман де Кайаве, в чьем салоне Пруст постоянно бывал. А. Франс написал хвалебное предисловие к первой книге Пруста «Утехи и дни». Многие черты А. Франса вобрал в себя Берготт.

27

…Микеланджело восемь месяцев провел в горах Каррары, выбирая наиболее совершенные глыбы мрамора для памятника Юлию II….как это случилось в карьерах Пьетрасанта с автором гробницы Медичи. – В 1505 г. Микеланджело в самом деле провел несколько месяцев в карьерах Каррары, выискивая мрамор для гробницы, заказанной ему папой Юлием II; позже, в 1518–1519 гг., лично присматривал за добычей мрамора в карьерах Пьетрасанта по приказу папы Льва Х, поручившего ему работы в капелле Медичи во Флоренции.

28

Торговый дом«Олида», называвшийся иначе «Торговля йоркской ветчиной», существовал в Париже, на улице Друо, с 1885 г.

29

Пеплос, или пеплум, в Древней Греции и Древнем Риме (с VIII по II в. до н. э.) – женская верхняя одежда из легкой ткани в складках, без рукавов, надевавшаяся поверх туники.

30

…Персея Бенвенуто… – Статуя Бенвенуто Челлини, изображающая Персея, который отрубает голову Медузе, находится во Флоренции.

31

…и величественную доброжелательность мудрого Ментора, и неустанную пытливость юного Анахарсиса. – Имена Ментора и Анахарсиса отсылают отнюдь не к Древней Греции, как можно было бы подумать, а к французскому XVII и XVIII в.: Ментор здесь – персонаж романа Фенелона «Приключения Телемаха» (1699), мудрый наставник юного Телемаха, сына Одиссея, а Анахарсис – чистый и неискушенный персонаж романа Жан-Жака Бартелеми «Путешествие юного Анахарсиса по Греции» (1788).

32

С необходимыми поправками; изменив, что надо изменить(лат.).

33

На набережнойОрсе (Quai d’Orsay) расположено Министерство иностранных дел.

34

Озеро Виктория-Ньянца расположено в Восточной Африке, на территории нынешних Танзании, Кении и Уганды.

35

Французская академия моральных и политических наук (фр. Académie des sciences morales et politiques) – одна из пяти национальных академий Института Франции. Основана в 1795 г.

36

Ватель был поваром Великого Конде; о его смерти рассказано в знаменитом письме мадам де Севинье: когда он узнал, что рыба для обеда, которым угощал Конде в Шантильи Людовика XIV, не удалась, он закололся шпагой, считая себя обесчещенным. Французский комментатор отмечает, что бефстроганов как типично русское блюдо подчеркивает русофильство г-на де Норпуа.

37

Палаццо делла Консульта – дворец в Риме, в котором с 1874 по 1922 г. размещалось Министерство иностранных дел Италии.

38

Палаццо Фарнезе – римский дворец, в котором размещалось и до сих пор размещается посольство Франции; в нем находится знаменитая галерея фресок, расписанная в XVII в. художниками Аннибале и Агостино Карраччи.

39

НаВильгельмштрассе в Берлине находилось Министерство иностранных дел Германии.

40

Хотя при вступлении на престол в 1837 г. королева Виктория сделала своей главной резиденцией Букингемский дворец, аСент-Джеймский дворец остался местопребыванием двора принца Уэльского, но в сугубо официальном стиле он по-прежнему обозначал двор и правительство Великобритании. У Певческого моста в Санкт-Петербурге находилось Министерство иностранных дел. Во дворце Монтечиторио в Риме заседала палата депутатов. На Балльплац в Вене располагалось Министерство иностранных дел Австро-Венгрии.

41

Барон Луи был министром финансов при Людовике XVIII в 1830 г., когда он сказал эту знаменитую фразу на совете министерства.

42

Эттинген – город в Баварии, которым на протяжении многих веков владел род князей Эттингенов; французские комментаторы предполагают, что его упоминание как-то связано с упомянутым выше пребыванием царя Теодоза в Баварии. С другой стороны, мы помним, что пронизывающим взглядом обладал Николай I, дед Николая II, и что мать Николая II Мария Федоровна была по происхождению немецкая княжна из Померании, принадлежала к Вюртенбергскому дому.

43

Могила Турвиля находится, собственно, в Париже, в церкви Сент-Эсташ. Анн Илларион, граф де Турвиль (1642–1701) – французский адмирал XVII в.

44

Как станет ясно из дальнейшего, имеется в виду, по всей вероятности, г-жа де Марсант.

45

…превратился сами понимаете в кого… любимое словцо Мольера… – Надо думать, что имеются в виду многочисленные изображения обманутых мужей в комедиях Мольера, а слово это – рогоносец.