Чужая игра

Угроза прозвучала настолько спокойно и буднично, что до охранника не сразу дошел смысл сказанных пленником слов. Но под тяжелым взглядом его пронизывающих глаз, конвоир сделал шаг назад, и кивком головы указал на дверь.

– Благодарю за понимание, – усмехнулся Евгений, и поднял глаза к потолку: – Эй, Голос из ниоткуда, можно закрепить за мной этого чудного юношу? Мне положительно нравится его молчаливый стиль общения! Хоть я и скучаю, конечно, по Володе, но Угрюмый гораздо милее.

– Всё, что пожелаете, полковник!

– Раз так, я желаю знать, что с моей женой всё хорошо, – резко посерьезнел Власов.

– Поверьте, Евгений Степанович, я уже говорил, и повторяю снова: вашим близким оказан самый лучший уход! Вы не должны сейчас о них волноваться.

– Доверяй, но проверяй, Бот. Если их кто-нибудь хоть пальцем тронет, я…

– Ну вот, мы же, кажется, договорились! И вновь начинаются угрозы! Нехорошо, полковник. Некультурно и невежливо. Да еще и это глупое прозвище: Бот! Мне лично никогда оно не нравилось. А вот откуда его знаете вы – весьма любопытно!

– Так представься, и не будет никаких обид, – проигнорировав замечание Собеседника, Евгений небрежно пожал плечами.

– Хорошая попытка, Власов, но знакомиться мы с вами будем позже. А сейчас есть вещи поважнее.

– Точно, как я же мог забыть! Дашь пострелять по тарелочкам?

– О, и не только! Вы не поверите, насколько богат наш выбор мишеней! Одна из них, я думаю, особенно вам приглянется!

– Жду не дождусь. Компанию составишь?

– Вам выдадут переговорное устройство. Так мы сможем быть на связи.

– Ах, ну конечно. Я постоянно упускаю, что у тебя всегда всё схвачено! – Театрально хлопнул себя по лбу Евгений, и, повернувшись к конвоиру, изобразил на лице азартную улыбку, оказавшуюся более похожей на волчий охотничий оскал: – Ну что, Угрюмый, постреляем?

***

Полигон, к удивлению Власова, ожидавшего очередной дальний выезд в закрытом фургоне куда-нибудь на природу, оказался оборудован прямо на заднем дворе роскошного имения. Хотя называть гектары лесных угодий «двором» у Евгения язык не поворачивался.

На этот раз его сопровождал уже не один охранник, а целых трое, мало чем отличающихся от Угрюмого.

– Клонируют вас тут, что ли? – не удержался от замечания полковник, отметив про себя, что сопровождают его профессионально, заключив «в коробочку» с трех сторон.

Прогулка по лесным тропинкам показалась довольно долгой, минут 10 они петляли среди деревьев, пока, наконец, миновав заросли плотно разросшегося кустарника, не вышли на поляну, с трех сторон огороженную сетчатым забором, поверху которого была пропущена колючая проволока. На длинном деревянном столе были разложены винтовки с оптическими прицелами, разнообразие моделей и производителей которых поражало воображение. Некоторые экземпляры являлись оружием внеземного происхождения, многие из них даже были запрещены к применению на Земле.

Евгений, слегка обалдев от представшей перед ним картины, молча протянул руку открытой ладонью вверх и вперил в Угрюмого вопросительный взгляд. Тот, правильно истолковав жест полковника, быстро протянул ему портативный передатчик с микрофоном, который Власов вставил в ухо, надеясь, что это переговорное устройство не заглушит сигнал конторской камеры. Раздавшийся легкий щелчок возвестил о том, что связь с Собеседником установлена.

– Контрабандой на досуге занимаешься? – спросил Власов в микрофон, беря в руки ближайшее к нему оружие и небрежно наводя его на охранников, невольно при этом отступивших в сторону.

– О, мы всего лишь хотели позаботиться о том, чтобы вам, полковник, было из чего выбирать!

– От твоей чрезмерной заботы понемногу начинает уже тошнить.

– Евгений Степанович, я ж из лучших побуждений!

– Весь этот межгалактический ширпотреб можешь смело выбросить на помойку. Хотя если твоя охрана любит вооружаться подобными пушками, что ж, за свою жизнь я, пожалуй, могу быть спокоен.

– Это сейчас был сарказм?

– А вот как хочешь, так и понимай, – усмехнулся Власов, возвращая винтовку на место и медленно двигаясь вдоль стола, скользя равнодушным взглядом по уложенному рядами лоснящемуся и переливающемуся в лучах утреннего солнца разнокалиберному оружию.

– Неужели вам совсем ничего не приглянулось? Вот к примеру, есть у нас отличный экземпляр, доставили как раз сегодня утром. Ребята вам сейчас продемонстрируют. Особо рекомендую проверить прицел и испробовать хотя бы одну мишень, тем более что она была установлена специально для вас!

– И чего ж такое удивительное ты мне всё там навязываешь? Просто интересно даже стало. – Евгений поднял вопросительный взгляд на конвоиров. – Ладно. Где эта ваша таинственная мишень, и из чего я должен по ней пальнуть?

Угрюмый, впервые за все время ухмыльнувшись, выудил из кучи винтовок одну, по беглому взгляду на которую Власов определил, что выпущена она была на Криптоне, и наведя прицел на некую удаленную точку, удовлетворенно кивнул, жестом подзывая к себе полковника.

– И почему у меня такое чувство, что ты приготовил мне какую-то очередную пакость?

– Отчего же? Напротив. Считайте это моим вам подарком!

Ощущая во рту непонятно откуда взявшуюся противную горечь, Евгений перехватил из рук охранника оружие, и приник глазом к окуляру, не совсем еще понимая, что он должен там увидеть. Но когда сфокусировал прицел, оторопело отдернулся:

– Это что, шутка? – процедил он сквозь зубы, чувствуя, что медленно наливается краской.

– Что вас так удивило, Евгений Степанович? – насмешливо отозвался наушник. – То, что в качестве мишени выступает ваш вчерашний обидчик, или то, насколько Владимир сам желает, чтобы вы, наконец, оборвали его страдания?

– Ты чёртов псих…

– За всё в этом мире надо платить. Приказ был не причинять вам вреда, и капитан его ослушался. Скажу по правде, я уже вынес ему свой приговор. А вы, полковник, имеете полное право привести его в исполнение.

Евгений, еще раз приблизив оптику к лицу, судорожно сжал руками оружие. Несмотря на вызываемое пленившим его капитаном раздражение, и полученный от него жестокий удар, ненависти к этому вояке, как ни странно, Власов не испытывал. Привязанный за руки и за ноги к широкому деревянному щиту, капитан сейчас мало походил на человека. Весь покрытый порезами и ссадинами, с заплывшими от побоев глазами и с кляпом во рту, он напоминал грязного манекена, безвольно повесившего голову, с равнодушием ожидающий своей участи. Все указывало на то, что он провел в этом положении немало часов.

– Ну, что вы тянете, Евгений Степанович? В отличие от вас, Владимир дожидался здесь всю ночь, своими раздумьями, боюсь, вы только продлеваете его муки.

– Я не буду стрелять в безоружного.

– Считайте это маленькой репетицией к вашему сегодняшнему вечернему выходу.

– Нет. – Полковник, выпрямившись, протянул винтовку обратно Угрюмому, и машинально пошарив по карманам в поисках сигарет, не найдя их, чертыхнулся.

– Жаль. Думал, вы оцените мой небольшой презент.

– ПРЕЗЕНТ?

– Не истерите, Власов.

– Да пошел ты!

Отвернувшись от стола с оружием, Евгений попытался уйти, но охранник преградил ему дорогу.

– Отойди, – процедил полковник, чувствуя растущую в груди ярость.

– Не делайте глупостей, Евгений Степанович. Вы здесь для того, чтобы работать. Вечером вы должны будете сделать то, ради чего вас пригласили. Хочу также напомнить, что от успешно выполненного задания зависят жизни…

– Я всё помню, – прервал Собеседника Власов.

– Тогда выбирайте себе винтовку по душе.

– Среди предложенного тобой арсенала нет того, что мне нужно.

– Неужели? Это же лучшие образцы самого современного оружия! Неужели его ассортимент оказался мал?

– Для твоих бойцов, возможно, он и подходящий. Только все эти новомодные навороты меня слабо интересуют. Много понтов, мало точности. Я должен управлять оружием, а не оно – мной.

Голос в наушнике пару секунд помолчал.

– Хорошо, полковник. Тогда чего же вы хотите?

– В идеале – прокатиться в магазин. Но если ты сочтешь это проблематичным, я могу написать список, думаю, Угрюмый с ним разберется.

– И все-таки, полковник, вы удивительный человек! – со вздохом то ли разочарования, то ли восхищения протянул Собеседник.

– Будем трепаться или приступим, наконец, к делу?

– Конечно, конечно. Время не ждет. Думаю, список будет предпочтительней. Что-нибудь еще?

– Да. Освободите капитана.

Наушник слегка затрещал, Собеседник переключился на общую волну.

– Вы его слышали? – обратился он к охране. – Выполняйте.

Раздавшийся за спиной Евгения внезапный выстрел заставил его вздрогнуть. Угрюмый с лениво расслабленным видом медленно опускал еще дымящуюся винтовку.

Евгений, почувствовав, как что-то внутри него резко оборвалось, сокрушенно покачал головой.

– Зачем?… – спросил он деревянным голосом, хотя уже сам знал ответ.

– Он ослушался. И был наказан. Это избавление, полковник. И урок для остальных.

Голос Собеседника звучал бездушно.

Содрав с головы гарнитуру, Власов яростно сжал её в кулаке. Тонкий пластик треснул, наушник, жалобно пискнув, отключился. Уронив его на землю, Евгений вытер руки о штаны, вновь почувствовав себя испачканным в чем-то, что еще не скоро сможет смыть, и через силу заставил себя собраться. Сунув руки в карманы, он поднял на конвоиров равнодушный взгляд, и тихим голосом, от которого у хорошо знавших его людей сразу же по коже пошли бы мурашки, произнес:

– Значит так, ребятки, все готовы записывать? Вот и ладушки. Составляем список, и дуем в магазин. Итак, пункт первый: сигареты…

Глава 14. Алиса

Давно уже ему не приходилось бегать настолько быстро, и на такие продолжительные дистанции. Персик чувствовал, как его кожа под шерстью в буквальном смысле пылает от жара, а пересохший язык вот-вот готов вывалиться наружу.

Надо было слушать Алексея! – Ругался в мыслях кот на самого себя. – Установил же мне кошачий тренажер, и что? Зря я послал его куда подальше… Всё, клянусь… С этого дня… Честно… Каждое утро… Ну как, утро?… Главное, каждое… что-нибудь там… день, два… неделю… Обязательно буду тренироваться… Чтобы не сдохнуть!… Собаки, да чтоб я еще хоть раз!…

Наконец, на горизонте показался долгожданный дом, и Персик, с облегчением, снизил скорость, а потом и вовсе перешел на шаг, с трудом стараясь выровнять дыхание. Уж больно тяжело дался ему этот марш-бросок.

Он присмотрелся к окнам, свет нигде не горел. Котенок прикинул время: из клиники он убегал посреди ночи, и в пути провел пару часов, а значит, сейчас раннее утро, несмотря на то, что рассвет на небе еще не наметился. После операции Горского, Алиса собиралась отвезти сына к няне, и уж точно к этому времени должна была вернуться.

Наверное, спит,  – подумал кот, но времени ждать, когда девушка проснется, у него уже не было, а потому взлетев по ступенькам крыльца, он с разбега запрыгнул в специально проделанное для него окошко во входной двери, и прислушался. В доме стояла полная тишина.

Спальня Горских, как и кухня, находилась на первом этаже. Комнаты второго занимали Власовы, которые в полном составе сейчас отсутствовали, и Алиса, оставшись в одиночестве, не стала запирать свою дверь. Приблизившись, котенок услышал тихий плач, сменившийся судорожными всхлипываниями.

Что это она? С Лёшей всё в порядке, нервы, что ли сдали? – удивился кот, тихонько перешагивая через порог и глядя на девушку, которая, сотрясаясь в беззвучных рыданиях, не сняв даже куртки по возвращении, калачиком свернулась на кровати, по-детски обнимая подушку. – Вот же я скотина бездушная! Все мозги растряслись на этой дороге! Надо ж быть таким идиотом! – внезапно выругался Персик, вспомнив, что Алису, как и Алексея, Герман не стал посвящать в свои планы по внедрению полковника в преступную группировку с целью разоблачения Бота, и сейчас девушка, должно быть, сходит с ума от мысли, что их с мужем близкие погибли в космолете, как гласила официально обнародованная версия.

– Эй, Бесхвостая, хватит реветь! Они живы! – заорал кот, запрыгивая на кровать, и стал тормошить подругу лапами.

От неожиданности Алиса вскрикнула, и уставилась на котенка непонимающими красными от слез глазами.

– Персик? Как ты… Что ты говоришь? – прошептала она, размазывая по щекам растекшуюся тушь в попытке вытереть слезы.

Котенок, понимая, что сейчас на него обрушится удар Алисиного праведного гнева, понуро опустив голову, принялся быстро рассказывать ей правду о произошедшем, делая упор на то, что в этот раз у Старика действительно не было никаких шансов отказаться от участия в самоубийственной авантюре, в связи с чем пришлось пойти на жертву, обманув дорогих ему людей.

Во время этого рассказа, и без того огромные глаза Алисы становились всё больше, слезы постепенно высыхали, а к концу щёки ее начали пылать от гнева, и кулаки, вцепившиеся в подушку, похоже, готовы были разорвать ее в клочья.

Девушка ни разу не перебила Персика, не задала ни единого вопроса, и когда котенок замолчал, еще долгое время сидела, не шелохнувшись, глядя в одну точку.

Персику стало не по себе. Мало того, что ему пришлось взять на себя ответственность и вопреки приказу Германа открыть Алисе правду, тем самым подставив ее под удар, так еще и всё указывало на то, что сейчас либо случится истерика, либо произойдет чье-то убийство. А, как известно, убивают в первую очередь кого? Правильно, виноватого, а в данном случае того, кто первый попадется под руку. Ну а под руками у нас кто? Конечно же, кот! И судя по Алисиному лицу, она вовсе не была готова сделать скидку на то, что Персик очень мил, пушист и слишком обаятелен для того, чтобы спустить на него всех собак… Да и в конце концов котенок во всей случившейся истории искренне считал себя жертвой ничуть не меньшей, чем сам Власов, ведь только преданные чувства к другу и желание помочь ему в беде заставили кота принять участие в этой дурацкой и опасной по его мнению операции.

– Хорошо, едем, – сказала вдруг Алиса, резким движением проведя пальцами под глазами, избавляясь от остатков туши. – Дай мне пять минут на сборы.

Котенок, не веря своим ушам, удивленно произнес:

– Эммм… И что, никакого крика? Угроз всех нас поубивать? Истерики? Битья посуды? Хлопанья дверьми?

– Персик! – прошипела девушка таким тоном, что кот мгновенно поджал хвост, понимая, что сейчас ему лучше просто помолчать. – Всё вышеперечисленное будет после, уж это я вам всем гарантирую! А пока что советую тебе не произносить не звука, потому как если я услышу хоть малейший писк с твоей стороны в ближайшие несколько минут – то просто взорвусь, это понятно?

Котенок, молча, кивнул.

– Хорошо. Сейчас главное спасти Мию, а со всем остальным успеем еще разобраться… Скажи, ты сможешь показать мне точную дорогу?

Ответом Алисе послужил очередной безмолвный кивок кошачьей головы.

Глядя в перепуганную мордочку друга, девушка, чуть смягчившись, улыбнулась:

– Персик, лично тебя я ни в чем не упрекаю. Давай-ка беги к машине, я должна собрать кое-какое оборудование…

– Пистолет захвати, мало ли что… Стрелять еще не разучилась? – рискнул подать голос кот.

– Ха! – гордо хмыкнула Алиса, и котенок, восхищенно покачав головой, усмехнулся: все-таки девчонка была достойной дочерью своего отца, пусть даже приемной.

Развернувшись, чтобы уйти, Персик было направился к двери, когда сзади вдруг раздался громкий возглас:

– Господи, надо же Леше позвонить!!! Он там совсем никакой, какая же я дура, сразу не сообразила! – Алиса судорожно схватилась за телефон.

– Бесхвостая, да ты с ума, что ли сошла, смерти моей хочешь? – Встрепенулся котенок, оборачиваясь. – Герман с меня шкуру сдерет, если еще и Горский узнает! Ты же понимаешь, что он сразу плюнет на своё лечение, и помчится полковника искать?

– Но это же будет предательством с моей стороны, я не могу с ним так поступить!

– Алиса, пса тебе под хвост!! – крикнул Персик в отчаянии. – Не трать, пожалуйста, время! Если ты так хочешь, звякнем из машины, а сейчас нам надо быстро перебирать лапами, иначе все наши усилия будут напрасны! Эдс там остался, считай, один, я не уверен, что из Вилены, по уши напичканной препаратами, получится достойная помощница, а парень и так до смерти перепуган, хоть и строит из себя взрослого!

– О боже, да, конечно же, ты прав, прости… Просто всё это.. дурдом какой-то! – Выругалась девушка, спешно собирая в сумку медицинские инструменты. Задумчиво повертев в руках скальпель, она бросила его внутрь и задвинула молнию.

– Ну а это тебе зачем? Там такого добра и так хватает, клиника же никак!

– Вот именно, что «никак», судя по твоим рассказам! Инструментов много не бывает, а нам предстоит делать кесарево!

– Кому это, интересно, «НАМ»? – Вздрогнул кот.

Строго взглянув на него, Алиса с расстановкой произнесла:

– А вот это мы решим на месте!

Дернувшись к тумбочке и открыв верхний ящик, она вытащила оттуда старенькой модели, но ухоженный блестящий пистолет. За оружием явно хорошо следили, а увидев, как девушка ловко выщелкнула обойму и, проверив патроны, резким движением передернула затвор, Персик присвистнул:

– Лихо! Женькин?

– Мой! – бросив на котенка хитрый взгляд, Алиса весело ему подмигнула.

– А то смотрю, какой-то он … не женский.

– Против серьезных врагов – нужно серьезное оружие.

– Мда… Вырастил Евгений дочку… – протянул котенок, усмехнувшись.

– И вырастит еще, а мы для этого приложим все усилия! – уверенно проговорила девушка, доставая из кармана куртки ключи от машины. – Я готова, едем?

– Погнали, – кивнул Персик, и вдруг фыркнул, замерев на месте, лапой показывая Алисе не двигаться.

Где-то в холе тихо скрипнула половица, чуть заметно потянуло холодом, как будто кто-то приоткрыл входную дверь.

– Ты кого-нибудь ждешь? – еле слышным шепотом спросил котенок.

Девушка молча покачала головой и, сжав обеими руками рукоятку пистолета, медленно сдвинула предохранитель.

Глава 15. Покушение

Алексей чувствовал себя полностью опустошенным. Будто его тело распотрошили, выворотив внутренности, вырвав сердце, растоптав душу. Ему давно уже не было НАСТОЛЬКО плохо!  Вместе с гибелью близких он потерял часть себя.

Однажды им с Алисой уже довелось пережить такое, когда Старик отдал себя на растерзание сорианцам, чтобы спасти жизни друзей. Единственный действующий эвакуационный гидромодуль из приемного отсека города мог быть запущен только с наружного пульта управления, и Власов единолично принял решение остаться, чтобы другие члены команды смогли вернуться на Землю. Обманутые сорианцы тогда от души отыгрались на захваченном в плен полковнике, и спрятали так, чтобы вернувшиеся за ним земляне решили, что мужчина был убит. Поисковый боевой отряд, направленный по приказу начальника космодрома Зеда Террела, перевернул королевство вверх дном, но следов полковника обнаружено не было. О том, что Власова продолжают держать в тайных застенках города, ежедневно подвергая изощренным пыткам, друзья даже не догадывались. Тогда Горский впервые ощутил страшную горечь потери, и какого же было его счастье, когда спустя несколько недель выяснилось, что Евгений жив! Но даже во время, когда руководство его считало погибшим, надежда у членов семьи все же не умирала. Вера в то, что Власов мог каким-нибудь чудесным образом выбраться с враждебной планеты, заставляла их всех жить дальше.

А сейчас имя полковника бездушной строчкой промелькнуло в официальных новостях. Не в качестве представления к награде за все те подвиги, что он совершил. А черным шрифтом в столбце погибших, жутким клеймом отпечатавшись в сознании. Просто кадр, изменивший всё. Озноб, начавшийся с момента этого страшного события, сотрясал тело Горского не переставая. Одеяло вновь пыталось сползти на пол, и Алексей вяло потянул его на себя, только сейчас обнаружив, что до сих пор сжимает в руках телефонную трубку после звонка командира, сообщившего ему эту скорбную новость.

Из приоткрытых жалюзи в палату проникал слабый свет. Всего каких-то несколько часов назад Женя стоял у этого окна, говорил с ним. Хотел быть уверенным в том, что Алексей не предал его дочь, там, на Криптоне, где из него чуть не сделали наложника королевского семейства. Власов всегда был очень правильным человеком. И, несмотря на множество секретов, хранимых им по долгу службы даже от лучшего друга, он никогда не поступал против совести.

Пилот горько улыбнулся. Ох, как бы сейчас полковник ему вставил за такие сопли! Уж что Евгений терпеть не мог, так это чье-либо нытье.

Дверь в палату приоткрылась, и, вкатив перед собой небольшой дребезжащий металлический столик, уставленный лекарственными препаратами, вошел медбрат.

– Алексей Михайлович, так рано, а вы уже не спите?

– Да как-то сон не идет… – автоматически ответил на вопрос пилот, рассеянно оглядывая молодого человека. Почему-то его внешность показалась Горскому немного странной, только он никак не мог сформулировать для себя, что именно вдруг вызвало в нем внезапное внутреннее отторжение. Вроде бы обычный молодой человек, стандартное  лицо с симметричными чертами, правда слишком симметричными, может в этом дело?… Черные волнистые волосы, глаза…

С глазами было что-то не так.

Алексей вдруг по необъяснимой для себя причине напрягся. Очень уж правильными у юноши казались внешние черты, не бывает на Земле людей с такой идеально ровной внешностью, всегда есть пусть и малозаметная, но легкая асимметрия, и глаза у парня выглядят будто бы перекрашенными… Горский все не мог подобрать нужное слово, но решил, что это, пожалуй, подойдет.

Ему внезапно стало нехорошо. Бред. Горячечный бред. Это просто реакция организма на озноб.

Алексей перевел взгляд на медбрата: тот с невозмутимым видом крепил к стойке у изголовья кровати прозрачный пакет с очередным физ. раствором, которых и так за последние часы влили в пилота несколько литров.

– Новое лекарство? – спросил майор с деланно безразличным видом, судорожно прокручивая в голове цепочку мыслей, из-за которых могло сработать его шестое чувство, а уж чему-чему, но своей интуиции пилот привык доверять… Новости… Власов.. самопожертвование.. плен.. Сориана…

Медбрат, не оборачиваясь, распутывал закрутившуюся трубку капельницы. Закончив и проверив узловой зажим, чуть улыбнулся:

– Не думаю, что вам будет интересен его химический состав. Все компоненты направлены на скорейшее восстановление вашего организма после проведенной операции.

– Угу, – хмыкнул Горский, чуть поморщившись, когда брюнет затянул на его предплечье жгут. Но пользуясь тем, что парню при этом пришлось наклониться, он чуть ли не вплотную приблизил к нему свое лицо, и слегка придержал за рукав, заставив того поднять глаза. Медбрат удивленно перехватил пристальный напряженный взгляд майора:

– Что-то не так, Алексей Михайлович?

– Извините, – проговорил пилот, отпуская ткань халата, который парню явно был не по плечу, и стыдливо отворачиваясь. – Вы не поверите, но я просто боюсь уколов.

Алексея проняло. Перед ним был сорианец! Горский не мог ошибиться. Только этот парень вставил в глаза линзы, чтобы скрыть их природный янтарный цвет. Но сквозь искусственную серую радужную оболочку чуть заметно просвечивал желтый ореол, который и смутил пилота при первом взгляде. Кроме того, принимала в больницу и переводила в палату после операции его молоденькая улыбчивая медсестричка по имени Аня, которая сказала, что сменится с дежурства только в полдень. Так куда же она подевалась? И откуда здесь было взяться сорианцу, с какой целью? И для чего нужна вся эта маскировка?

Пульс майора резко участился. Призраки прошлого никогда не проявляются в жизни просто так.

– Скажите, – Алексей старался говорить ровным голосом, – вы давно работаете в этой клинике?

– Одну секундочку, сейчас поставлю вам катетер, и отвечу на все интересующие вас вопросы! Только давайте вначале еще сделаем небольшой укол, чтобы потом уже вас не тревожить.

Сорианец, а в том, что это был именно он, Горский уже не сомневался, взял со столика шприц с толстой иглой, и, вскрыв небольшую ампулу с зеленоватой жидкостью, стал набирать ее внутрь.

– Какой укол? – в мозгу пилота резко замигала тревожная лампочка.

– О, да ничего особенного. Витамины.

– Благодарю, но мне сегодня их уже кололи.