Цусимские хроники. Чужие берега

До мыса Коозаки оставалось всего восемь миль, но боевое маневрирование увело русский крейсер много восточнее. Японский перекрестный обстрел был очень мощным и эффективным. Русские пушки замолкали одна за другой. Полноценно отвечать «Олег» мог только «Наниве», обстреливая вертевшегося за кормой «Такачихо» лишь из кормовой башни, стрелявшей заметно реже казематных и палубных пушек.

«Нанива» тоже получал попадания, и его огонь несколько ослаб, но увеличивать дистанцию японцы не спешили, стремясь нанести максимальный ущерб. В 04:22 «Олег» получил попадание 152-миллиметрового снаряда в корму, от чего нарушилась работа телемотора рулевого привода, и крейсер покатился в неуправляемую циркуляцию вправо, прямо на «Наниву».

Японцы сначала приняли это за попытку тарана, начав маневр уклонения. Но быстро разобрались, в чем дело, вернувшись на прежний курс, резко усилив обстрел и начав приближаться. Попадания в «Олега» участились, начались пожары. В то время как русским комендорам стрелять в продолжающемся развороте было затруднительно.

Починить руль удалось лишь через десять минут, когда крейсер описал полный круг. Для исправления повреждения истратили три пуда глицерина, залив его в восстановленную магистраль. Положение было критическим. Носовую башню заклинило, кормовая действовала только на ручном управлении. Половина палубных и казематных пушек вышла из строя, начались сильные пожары в корме и на рострах. А японцы все наседали. Из-за пробоин в трубах упала тяга, и ход снизился до десяти узлов. Крейсер с большим трудом мог управляться.

В 04:38 из-за мыса Коозаки, видневшегося на западе на расстоянии уже меньше четырех миль, показались большие шапки дыма. Еще несколько дымов быстро приближались со стороны бухты Миура. Восстановив управление, «Олег» продолжал отходить на запад. В этот момент «Нанива» расходился с ним контркурсом правым бортом на расстоянии всего в шесть кабельтовых. Едва ворочавшаяся кормовая башня дала двухорудийный залп, легший под самым бортом японца. Даже без бинокля было видно, как всплески от этих двух снарядов окатили шкафут «Нанивы». Без сомнения, снаряды легли в ватерлинию.

Оба эти снаряда были фугасами, что спасло японцев от более тяжелых последствий. «Нанива» получил две пробоины ниже ватерлинии в нижней яме правого борта первой кочегарки, уже почти пустой. Ее, а через разодранную осколками переборку и соседний такой же бункер, быстро затопило, начав заливать и верхнюю яму, где угля не было. Вода разливалась вдоль скоса бронепалубы и над ней, вызвав крен в пятнадцать градусов. С большим трудом дальнейшее затопление удалось остановить. «Такачихо» сопровождал поврежденный флагманский крейсер до Икисимы. Радио вышло из строя из-за повреждений, что не позволило мало пострадавшему «Такачихо» принять участие в дальнейших событиях.

То ли повреждения от этих попаданий оказались достаточно серьезными, то ли не желая иметь дело с тем, кому принадлежали приближающиеся большие дымы, японцы начали отходить на восток, продолжая обстрел, пока снова не хлынул дождь. «Олег» активно маневрировал и стрелял в ответ, но попаданий больше не добился, сам получив еще два снаряда, один из которых проделал большую пробоину в подводной части левого борта в нижней угольной яме второго котельного отделения, которую быстро затопило. От этого возник крен на левый борт в пять градусов, и через пробоины в корме теперь заливало жилую палубу. Затопления в корме удалось остановить, заделав течи и дыры подручными средствами, но с креном справиться не удавалось.

Дойдя до Коозаки, с «Олега» увидели, что большие дымы, спугнувшие японцев, принадлежали двум небольшим трофейным пароходам из состава тральных сил Озаки, которые встревоженные приближавшейся перестрелкой поднимали пар в котлах, чтобы покинуть опасный район. Трофейный японский уголь жутко дымил.

От Миура подошли три номерных миноносца. Когда японские крейсера совсем пропали из вида, начали формировать походный ордер, для перехода в Озаки. На «Олеге» к тому времени удалось остановить распространение воды, и он мог уверенно держать десятиузловой ход. Пожары взяли под контроль, но дым еще густо валил из офицерских кают и со шкафута. В голову строя вышли оба парохода, поставившие трал, за ними двинулся крейсер, а миноносцы держались восточнее, пока огибали южную оконечность Цусимы, чтобы прикрыть от возможных японских атак.

Затем они перешли на левый борт крейсера, держась в полутора-двух милях западнее, и так провожали его до Цусима-зунда. При этом в трале, буксируемом пароходами, когда уже приблизились к форту Гоосаки на пять с половиной миль, взорвалась мина. После чего небольшой караван вышли встречать еще две пары тральщиков-миноносок, благополучно приведших «Олега» в Озаки, где он встал к борту «Камчатки» для ремонта.

* * *

Расставшись с «Олегом», Добротворский продолжал гнать оставшиеся три крейсера на рандеву с флотом. Для компенсации вынужденной задержки ход увеличили, вскоре достигнув острова Фукуэ. Когда впереди по курсу на несколько секунд сверкнул яркий свет, на шедшей в голове колонны «Авроре» решили, что это маяк Таманоура, на западной оконечности острова Фукуэ. Всех удивило, что он работает в военное время. Ход снизили, передав сообщение о близости земли дальше по отряду. На других крейсерах этого света не видели из-за дождя.

Начав склоняться влево, чтобы обогнуть скалистый мыс, на котором стоял уже не видимый в темноте маяк, обнаружили справа по борту в просвете дождя куполообразный островок. Возле маяка такого островка не должно было быть. Судя по описанию в лоции, это был остров Буро, лежащий у мыса Таишозаки, почти в четырех милях от предполагаемой точки нахождения отряда. Об этом немедленно сообщили на остальные корабли, внеся соответствующие поправки в штурманские прокладки.

В этот момент за кормой замыкавшего строй «Светланы» была обнаружена неясная тень, двигавшаяся на юго-запад. Что это было за судно, разглядеть так и не удалось. Оно, не проявляя беспокойства, быстро скрылось из вида. Это сильно встревожило Добротворского. Он распорядился внимательно следить за радиоэфиром и забивать любые близкие передатчики немедленно. Но пока все было тихо.

Огибая юго-западную оконечность Фукуэ, удалось надежно определиться по горе Хошияма, подтвердив уже известную невязку места. Никаких признаков беспокойства противника по-прежнему не было. Оставив по правому борту едва угадывающуюся за пеленой дождя двугорбую тень острова Сагано, еще совсем недавно бывшего временным приютом для всей эскадры, отряд продолжал быстро продвигаться на север-северо-восток, вдоль западного побережья Готских островов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Из-за своего географического положения Цусима всегда привлекала европейцев. В 1855 г. английское судно «Сарацин» произвело гидрографическую съемку островов Цусима. Японский историк Синтаро Накамура в книге «Японцы и русские» писал: «Английский консул в Хакодате в „Памятной записке” сообщил: „Для нас срочной необходимостью является захват Цусимы и превращение ее в остров Перим”» (английская военно-морская база на юге Красного моря). В это время Россия тоже активно продвигалась на восток. И эти планы ее весьма беспокоили, поскольку обладание Цусимой англичанами могло серьезно осложнить морское сообщение с еще не освоенными дальневосточными землями. А нормальной дороги по суше туда тогда не было. Исходя из этих соображений, в начале 1861 г. на Цусиму был отправлен корвет «Посадник» под командованием капитана первого ранга Бирилева. Прибыв в Озаки, Бирилев обратился к местным властям с просьбой о предоставлении подходящей бухты для ремонта. Было необходимо заменить фок-мачту и осмотреть и починить руль и дейдвудную трубу. Русские и японцы обменялись дарами. Японцы подарили одно то (около 18 литров) саке и двадцать кур, а русские – ружье, бинокль и европейское вино. Вскоре был озвучен и вопрос о возможной аренде части территории для основания морской станции. Но русский корабль пришел на Цусиму уже после англичан. В 1859 г., после «Сарацина», корабль «Уорд» вошел в бухту Имосаки, где его командир потребовал от властей открыть порты для английских судов. Произошли стычки с местным населением, закончившиеся гибелью нескольких чиновников и селян, несколько человек были ранены. После чего англичане, пополнив запасы, ушли. Возможно, по этой причине, когда «Посадник» перешел из Озаки в Имосаки, местное население пыталось препятствовать высадке. При произошедшем столкновении погиб один из крестьян, а еще двое были взяты в плен. В ходе дальнейшего пребывания русских на Цусиме в течение нескольких месяцев конфликтов не было. Вместе с русскими работали японские плотники. Японцы сами показывали лучшие деревья для валки, помогали во всех работах. Их учили пользоваться более совершенным и мощным, чем у них, кузнечным и другим инструментом, а также современным оружием и подарили несколько пушек из вооружения гребных судов. Но под давлением Англии и Франции русские с Цусимы ушли, оставив в бухте Имосаки кузню со всем оборудованием, начатую пристань в 20 футов шириной и другие постройки, а также склады заготовленного леса. Представители правящего на Цусиме клана Со обещали сохранить это все в целости. После ухода русских и англичане отказались от планов на Цусимские острова. Эти события детально описывает историк Накамура в книге «Японцы и русские», в отличие от многих современных трактовок цусимского инцидента в интернете, не упуская из вида «некоторых маленьких деталей». А что касается методов, то именно так тогда и расширялись империи. Только русские, в отличие от европейцев, не изобретали концлагерей для резкого сокращения численности воинственного местного населения и принимали в своей столице японские делегации не как представителей полуколониальной страны.

2

Адмирал Бирилев в реальной истории всемерно способствовал Рожественскому в подготовке к плаванию второй эскадры и вообще проявлял к нему заметную благосклонность.

3

Иносказательное название Министерства иностранных дел России до 1917 г., так как здание МИДа находилось в Санкт-Петербурге у Певческого моста.

4

Этот эпизод действительно произошел в реальной истории в начале 1906 г. в Средиземном море уже при возвращении «Олега» домой после окончания русско-японской войны. Он является первым официально зафиксированным случаем такого рода в истории отечественного флота. Тогда так же начали лопаться трубки во всех котлах, и в итоге все же пришлось оставить крейсер для ремонта в Алжире. Только после этого он смог добраться до родных берегов.