Лед-Кузнец

Тысяча Братьев никогда не находила с Империей общий язык, а Семь Звезд не признавали Тысячу. Будь по-иному – может, у той войны с Вечностью был бы другой исход…

– Ты из Светоча или из Клинков? – спросил он.

Крови Кел в ней было немного, поэтому не удивился, услышав ответ:

– Я из Клинков… но обучалась в Колыбели на Светоче.

– Значит, аурим, – констатировал осколок Единого. – Стоят ли еще ваши астролиты?

– Они стоят и будут стоять, пока сияют Семь Звезд, – в ее голосе прорезалось удивление. – Откуда ты знаешь?

– Открой Скрижаль.

Белый Дьявол уже видел ее Предметы, Руны и Атрибуты, но не мешало взглянуть снова. Обруч-усилитель из священной синей стали, бич-клинок для ближнего боя, кел-разрыватель – для дальнего. Но самое главное – боевой Фолиант в книжном коробе, мощный золотой артефакт, содержащий множество стихийных Заклинаний. Отними его – и Провидица лишится жала, иных Рун у нее нет, а звезды влиты в Прозрение, Элементность, Энергию и Теургию. Боевая заточка Империи, созданная по знакомому образцу.

– Покажи мне стигмат, – приказал он, и, когда она протянула руку, стиснул ее запястье жесткими пальцами, рассматривая серебряную точку гвоздя.

– Доволен? – осмотр не пришелся по духу, в тоне Провидицы вновь полыхнул вызов. – Или хочешь выдрать его, как Азимандия выдирала мою волю?

Да. Стигмат Провидицы был вбит не в Храме Вечности – из тех, старых, что Истинные раздавали своим последователям. Прежде низшие тоже получали их, хоть Небесный Трон и постарался стереть память об этом. Тогда древние гвозди были оружием, а не рабским ошейником. Но достойна ли эта Восходящая такого дара?

– Если ты отобрал мою Руну и победил на Арене, – заговорила Провидица медленно, словно делая над собой усилие, – значит, ты не просто серебряный Восходящий. Я вижу, что Защитник смотрит на тебя… Так выслушай меня! Я аурим, боевая провидица Семи Звезд! Ты знаешь о нас. Я была послана за головой золотой твари, но потерпела поражение. Если ты поможешь мне, Семь Звезд вознаградят тебя так, как тебе и не снилось! Только избавь меня от участи мерзкой Руны!

– Нет, я не освобожу тебя, – спокойно ответил он.

– Тогда будь ты проклят! – ее глаза вспыхнули ненавистью. – Что ты за чудовище, раз смог укротить ту, что держала меня в рабстве? Скажи, чтобы я знала, кого ненавидеть!

Не отвечая на оскорбления, Белый Дьявол продолжал внимательно изучать ее.

Не молодая и не старая. Темные волосы и смуглая кожа. По-своему красивая – для тех, кто готов погладить пламя. Резкая, импульсивная, с огненным темпераментом. И, как все паладины Империи, не важно – аурим, луанор или касторн, – фанатичка без шансов на исправление.

При этом – сильная Восходящая. Специально обученная, снабженная мощными Рунами и Предметами. Опаснейшая из бывших Существ кел-леди. Недаром Азимандия не стала лишать ее памяти и Рун – утратив их, Провидица потеряла бы большую часть своей мощи.

К ней требовался особый ключ.

Азимандию можно было взять болью и наслаждением. Морвейн – уважением и честностью. А эта была иной, к ней не подходило ничего из привычного арсенала. Принесших обеты Ордену Истинных нельзя обольстить, переубедить или заморочить. Именно в этом и заключалась ее слабость – очень странно, что кел-леди вообще удалось заставить принести Клятву несгибаемого паладина Империи.

– Почему ты не умерла? – неожиданно спросил он.

– Что?! – она зашипела, как раскаленное железо. – Я сдохла на Арене по твоему приказу! Сгорела от огненного клинка!

– Нет, раньше. Пока еще не стала Руной, – продолжил Белый Дьявол. – Почему ты не умерла, а принесла Клятву Азимандии? Ты ведь давала обет Ордену, что никогда не сдашься. Так почему? Отвечай правдиво!

Лицо Провидицы застыло каменной маской. Но Клятва была сильнее – и, преодолевая позор, она вытолкнула из себя:

– Я… оказалась слабее. Ее воля сломала меня. Но я выжила, чтобы отомстить! Чтобы вернуться!

– «Быть бесстрашной…» Ты нарушила заветы Ордена, – сказал он, отпуская ее руку.

– Это мой позор! – выкрикнула Провидица, ее щеки залил яростный румянец. – Какое тебе до него дело? Радуйся, что можешь приказывать мне, Провидице Империи… иначе я бы сожгла тебя, мой господин!

Последнее слово она произнесла с ядовитым сарказмом. Но в ее ладонь вдруг легла рукоять кинжала, того самого, что подарил мальчишка из Народа Гор. Она подняла взгляд на Белого Дьявола, увидела, как он упирает острие себе в грудь, и замерла.

– Убей меня, – приказал он.

– О, с удовольствием! Но Клятва запрещает мне вредить тебе, – прошипела она. – Разве что ты сам прыгнешь вниз с этой башни, и, может, мою Руну найдет кто-нибудь более достойный!!

– Значит, все еще надеешься вернуться? – беспощадно произнес осколок Единого, удерживая ее мечущийся взгляд. – А Империи нужны такие как ты?

Глядя в расширенные от бешенства глаза – он бил по больному месту, ибо она предала Империю и свой Орден, не умерев при пленении, он стиснул ее запястье и шагнул вперед. Лезвие кинжала с усилием проткнуло кожу и вошло в плоть, с хрустом пронзая сердце. Было больно, но всего мгновение, а потом Белый Дьявол увидел свое безжизненное тело у ног Провидицы, сжимающей окровавленный кинжал. Она смотрела со страхом и изумлением, когда его зрачки засияли серебром и лазурью, а смертельная рана на груди затянулась, не оставив следов. Кровь Истинного дала о себе знать – и когда он встал, вновь встретившись с ней взглядом, рот Провидицы округлился, а кинжал выпал из дрогнувших пальцев.

– Исти… нный, – с трудом произнесла Восходящая. А затем резко упала на колени, и ее плечи сотрясли рыдающие всхлипы. Белый Дьявол, глядя на нее сверху, нахмурился, но не отвел взгляда.

– Ты пришел… за мной? – голос ее сорвался, Провидица с трудом подняла голову, а ее глаза теперь искрились отчаянием.

– Нет, – ответил он спокойно. – Я оказался в Домене случайно.

– Значит… ты идешь дорогами сброса?

– Можно сказать и так, но это не твое дело, – холодно ответил Белый Дьявол. – Я действительно Истинный, а вот ты… кто ты? Отвечай.

Ее лицо стало угрюмым, а голос опустился до приглушенного шепота:

– Предательница… Я… трусливая тварь, Истинный.

Осколок Единого не сводил с нее взгляда, его голос стал тверже:

– Как твое настоящее имя?

Провидица закусила губу, отворачиваясь.

– Прошу, – ее голос сорвался. – Убей меня. Оно недостойно Империи и Ордена. Пусть оно… сгорит.

– Как твое имя? – повторил он с напором. – Отвечай!

– Ида… – она задрожала и едва слышно выдавила сквозь всхлипывания: – Ида аурим Сторн.

– Ты больше не аурим. Встань, Ида Сторн, – властно произнес осколок Единого.

Она поднялась, уже не ожидая спасения. Остатки дерзости испарились, но глаза все еще горели, как угли, прячущие в себе огонь. Странная смесь ужаса и священного трепета – Провидица должна была внутренне умереть, чтобы родиться вновь.

– Я не освобожу тебя, потому что ты нарушила обеты Ордена, – сказал он. – Но и убивать не стану, ибо каждый имеет право на ошибку. Ты искупишь свою – служением мне. И когда я сочту, что твоя трусость избыта, – ты покинешь Руну.

Она закрыла глаза, а затем резко вдохнула, словно принимая обет.

– Да, Истинный. – Голос Провидицы вновь обрел силу, он был полон искрящегося фанатизма. – Я буду служить. Клянусь Семью Звездами, я отдам все! Благодарю… Благодарю тебя, Истинный. Но почему… почему ты молчал? Почему не сказал раньше?!

– Я смотрел на тебя.

– Как мне называть тебя, Истинный? – ее голос звучал подобно шепоту молитвы.

– Подобный Пламени, – ответил он спокойно.

Она замерла, ее губы дрогнули, и спустя мгновение она выдохнула, срываясь на эмоции:

– Подобный Пламени… Свет ведет тебя, а я буду идти за ним.

Так была завершена капитуляция третьей из его Рун.

Белый Дьявол не погрешил против истины – он действительно принадлежал к Истинным, хоть никогда и не входил в их древний Орден. Но Провидице не стоило знать слишком многое – как, впрочем, и остальным его Рунам. Она смотрела на него с почти болезненной преданностью, а он, хоть и знал, что от ее пыла не так много осталось, понимал: это пламя будет гореть ярко. Пока служение кажется путем к искуплению, она будет гораздо более ценной, чем любой раб.

Но он также знал: ее свобода – это оружие, которое он отдаст ей только тогда, когда его собственная цель будет достигнута.

Теперь можно было отправляться в Ледяную Бездну.

Отпустив Провидицу и выждав ночь, чтобы набраться сил, Белый Дьявол спустился с Башни Молний, открыл Портал и не оглядываясь шагнул сквозь мерцающую пелену – прямо во тьму и визжащую метель.

Глава 6

Ледяная Бездна встретила его колючим снегом в лицо, бледно-голубым призрачным светом и свистящим воем вечных ветров. Не отходя от Портала, Белый Дьявол быстро осмотрелся – никто не мог предсказать, куда приведет дверь, и немало Восходящих погибло, едва перешагнув порог.

Но на этот раз, кажется, ему повезло. Точка выхода находилась на вершине большого ледяного тороса, настоящего великана, венчающего ступенчатую террасу. Внизу простиралась бесконечная белая равнина, изборожденная очертаниями застывших ледяных волн. По правую руку разливалось голубоватое зарево, далекий отсвет сапфирового Игг-Древа, причудливо переплетающееся со свечением Небесного Трона.

Ледяная Бездна была очень велика и могла показаться неискушенному путешественнику совсем иным миром. Если бы осколок Единого мог воспарить над Единством подобно небесному ковчегу землян, он даже из великой пустоты различил бы белую кляксу, расползшуюся на несколько октагонов. Прежде, до Раскола, на ее месте находились бескрайние океаны, полные жизни и достигающие костей Единства, однако во время пришествия Тьмы даже чудесные механизмы Искуснейшего не смогли уберечь их от гибели.

Большая часть этой территории находилась в теневой зоне, но заснеженная поверхность великолепно отражала свет Небесного Трона, отчего здесь царила вечная белая ночь. В отличие от темных регионов в Ледяной Бездне сохранился и воздух – его дарили громадные оксидиновые острова и несколько сапфировых Древ, чьи Ростки взошли еще во времена юности Тысячи Братьев. Как и многие другие, это место пытались возродить, и не без успеха. Но океаны так и не оттаяли, великий баланс был разрушен, и жизнь в Ледяной Бездне изменилась, став совсем иной.

Опасностей здесь было больше, чем снежинок в сугробе.

Белый Дьявол начал спускаться вниз – Портал был хорошо виден издалека и мог привлечь местных хищников. Он не ошибся – уже оказавшись у подножия, увидел стремительные и бесшумные крылатые тени над снежными утесами – стигарды, громадные ледяные птицы, закружили на ним, подобные белым призракам. Вступать с ними в сражение не стоило, взрослый стигард легко мог утащить человека, а звуки схватки могли привлечь и более опасных тварей. В Ледяной Бездне стоило двигаться быстро и незаметно, потому что ее обитатели были злы и вечно голодны.

В первую очередь требовалось понять, где именно он оказался, от этого зависела дальнейшая стратегия. Осколок Единого пытался восстановить в памяти карту расположения Древ: он видел несколько источников бледно-голубого игг-света на горизонте, от едва заметной сапфировой искорки до шапки в половину небосвода. Фьоралис, Алатория, Дрейгиль – древние имена Древ, что образовывали отдельные Круги, которые так и не сомкнулись – из-за огромных расстояний и уникального ландшафта Ледяной Бездны…

Да, рельеф этого региона тоже был странным – он напоминал яму или скорее исполинскую пологую воронку, застывший водоворот шириной в пару октагонов. Будто перед крушением Единство пыталось высосать воду, но не успело, и большая часть застыла ледяными торосами. Но невероятный ледник уже подтаивал изнутри – а может, никогда и не промерзал на всю глубину. Когда осколок Единого был здесь последний раз, Наблюдатель давал Восходящим много повелений, пытаясь вернуть Ледяную Бездну в живое лоно Единства.

Бесконечная борьба, скорее всего, шла и по сей день – процессы, запущенные альфа-разумом, часто были рассчитаны на тысячи циклов, и осознать их величие могли лишь Единые. Белого Дьявола больше интересовало другое – расположение ближайших месторождений звездного льда.

Экзоресурс – сказали бы земляне. Его называли «слезами Искуснейшего», а легенды говорили, что звездный лед появился в тот момент, когда Единый плакал над погибающим от Тьмы Единством, готовясь принести себя в жертву, – и его слезинки окропили Ледяную Бездну, став ее самым ценным даром.

Этот серебряный Минерал обладал двумя важными свойствами. Помимо непревзойденной способности отражать Руны, подобно священной синей стали он постепенно восстанавливал свою форму, поэтому изделия и постройки из звездного льда были почти вечными. Повредить или разрушить их можно, а вот уничтожить – нет, и потому звездный лед ценился мастерами артефакции и рунными кузнецами превыше других измененных материалов. Хороши были и Символы, которые вытачивали из его осколков, хотя сами лед-кузнецы сочли бы это глупым святотатством.

Пришла пора примерить Шкуру Фростбьорна! Он надвинул тяжелый капюшон, став окончательно похожим на прямоходящего ледяного медведя. Подобные чудовища тоже обитали в Бездне, и очень хорошо, если его примут за одно из них. Бродячие фростбьорны часто скитались по ледяным просторам между оазисами, и мало кто отваживался бросить им вызов.

Да, Шкура хорошо защищала от холода и ветра. Но по слежавшемуся снежному покрову удобно было скользить на лыжах или бежать на огромных лапах, но не передвигаться на двух ногах, постоянно увязая и проваливаясь под своей тяжестью. Осколок Единого понимал, что ему нужно раздобыть средство передвижения либо воспользоваться иным способом, иначе потребуется очень много времени и сил, чтобы путешествовать по ледяным пустошам.

Вскоре он парил на Белом Крылане, пробиваясь сквозь порывы ледяного ветра и зорко оглядываясь по сторонам. Полет тоже требовал внимательности – стремительные стигарды могли принять его за конкурента и напасть, и серебряный дрейк не смог бы спасти хозяина от стаи. Воздух же оберегал его от большинства нежелательных встреч – но увы, Крылан не мог нести его сутки напролет.

Когда первые восемь часов полета закончились, огни Игг-Древ уже сложились в знакомое созвездие. Белый Дьявол смог определить, где находится. Судьба вынесла его на вторую террасу – огромное, почти бесконечное плато, спиралью спускавшееся по покатым плечам Бездны. Ближайшим Древом был Норталис, это его свет озарял половину неба, будучи высочайшим, северным маяком Ледяной Бездны. У подножия Древа находился большой оазис, но осколок Единого не испытывал ни малейшего желания посещать его. Найти общий язык с морозниками, больше похожими на разумных фростбьорнов, чем на людей, удавалось немногим, хоть этот дикий и неприветливый Народ и признавал законы Восхождения. Вряд ли что-то изменилось за то время, что его сковывали Цепи и проверять это не имело никакого смысла. Кроме того, продолжался сезон Дикой Охоты, малый Круг наверняка подвергался нападениям агрессивных тварей, и это была чужая война.

Вечером пришлось вспомнить, как найти укромное, недоступное хищникам место, как вырезать снежные кирпичи и строить ночное укрытие так, что его свод не обрушится ночью даже под поступью айсмута, а внешний вид не выдаст обитателя. За пару часов осколок Единого построил снежный дом-улитку из блоков фирна, с помощью Аспекта нагрел внутри воздух и долго водил онемевшим пальцем по обледенелой стене, прикидывая дальнейший маршрут.

Чаша и Колодец – очень далеко, путешествие туда займет много дней. Но если руины Бастиона Холодного Льда, старого дома лед-кузнецов, здесь, то Хребет, крупнейшее из известных месторождений звездного льда, тоже находится тут. Однако Хребет вырабатывали сотни циклов, за него велись настоящие войны, в конце концов вынудившие лед-кузнецов уйти в Чертоги Эргиаля, и осталось ли хоть что-то от легендарного месторождения? Если нет, то нужно двигаться к Короне – крепости ледяных великанов, что террасой ниже. Возле нее находится Поле Шипов – опасное и неудобное месторождение, но там точно должен быть звездный лед.

А где есть лед, там рано или поздно появятся лед-кузнецы. Белый Дьявол был практически уверен, что найдет их там, потому что мастера Эргиаля считали, что звездный лед – весь, без исключения – принадлежит им. Исполняя древнюю Клятву своего Народа, они держали под невидимым присмотром все месторождения, и любой, дерзнувший начать добычу, мог вызывать их гнев. Многие отвергали это негласное правило – и жестокие стычки у копей звездного льда часто уносили жизни неосторожных Восходящих. Лед-кузнецы приходили и уходили в свой Домен, как смертоносные призраки, став для Ледяной Бездны чем-то вроде жутковатой легенды.