Кровавая Мэри

Я расхохотался. Подозреваю, что единственное хобби у Мэри – это убийство и корм своего чудовища. Может ещё благотворительность. Последнее Шакса мало заинтересует, хотя было бы забавно, а вот первое… Этот демон брезгливо относится к виду крови, как бы странно это не звучало. Не потому что никогда не убивал. Скорее предпочитает делать это чужими руками.

– Смейся, смейся, Дантэ. А мы посмотрим, кто будет смеяться последним, – фыркнул Шакс.

А я весело подмигнул ему и исчез, перемещаясь домой. Говорить с Ламией пока не собираюсь. Делать это сейчас всё равно, что подливать масла в огонь её решительности по отношению к моей ведьме. Перебьётся. Хотя не значит, что, если встречу её, не попытаюсь удушить. Если бы не её брат, давно бы так и сделал.

В гостиной, где оставил Марисоль, никого не было. Сначала испугался, что ей удалось сбежать, но с кухни послышался грохот. Я облегчённо вздохнул и пошёл на шум. Начинаю привыкать к тому, насколько она нужна мне. Если раньше это пугало, то теперь? Теперь же только рад тому, что эта ведьма появилась в моей жизни и дала ей то, чего, как оказалось, раньше не было – смысл. И плевать, что всё благоразумие и опыт отступают перед лицом этих чувств. Будто резко поглупел. Но я точно не в обиде.

Глава 37

– Кулинария – это искусство, а искусство – это взрыв!

– Хорошо, когда есть кому убирать этот взрыв.

Готовить доставляло большое удовольствие. Вообще заметила, чем ближе становился конец, тем больше наслаждения я получала от всего что делала. Будь то душ, еда или сон. Или любое другое обыденное действие.

Вот и сейчас, обложившись продуктами, творила то, чего душенька пожелала. Проинспектировав запасы, решила остановиться на запечённой в фольге сёмге с лимоном. На гарнир буду делать картофельные шарики. Правда, когда тянулась за мукой в шкафу над плитой – она высыпалась. И я оказалась в белом порошке с головы до ног.

К тому времени как на плите варилась картошка, а в духовке томилась рыба, кухня стала похожа на поле брани между мной и продуктами. Причём, судя по моему виду – я проигрывала.

Только хотела всё убрать, как на пороге показался Данталиан. На секунду он застыл при виде такой картины, а потом рассмеялся.

– Вижу, ты не скучала, Марисоль. Это твоя месть за своё заточение? Решила уничтожить мою кухню?

– Если бы я к этому стремилась, – усмехнулась, отряхивая руки. – То тогда перебила бы тут всё. А так? Всего лишь готовлю. Но произошёл небольшой инцидент.

– С мукой?

– Догадливый, – фыркнула. – Где у тебя пылесос?

– Без понятия, – пожал плечами, пребывая в прекрасном настроении. – Кларисса, моя домработница, придёт завтра и всё уберёт, не переживай. А вот тебе надо бы переодеться и сходить в душ.

– Благодаря некоторым, – хмыкнула. – Мне не во что переодеваться.

– Ты можешь ходить голой, – ухмыльнулся мужчина. – Не имею ничего против.

Посмотрела на него с возмущением. Нет, чтобы предложить принести мне мою одежду! А ещё лучше отправить домой.

– Ладно уж тебе, Марисоль. Я всего лишь шучу.

– Всё это одна большая шутка, Дантэ, – развела руками – Притащить меня сюда, запереть и принять за меня решение, как мне прожить мою жизнь. Вот почему судьба свела меня с тобой? Почему мне не попался нормальный каратель?

Данталиан промолчал, а я, гордо вскинув голову, пошла в его спальню. Быстро приняла душ, нашла его рубашку и надела её, за неимением ничего другого. Костюм от Шанель теперь только в химчистку или на помойку.

Спустилась вниз к тому времени, когда пора было доставать из духовки сёмгу, да и картофель уже должен был свариться. Сюрпризом стало то, что муку аккуратно смели в сторону, а Данталиан стоял посередине с… веником.

Я весело рассмеялась. Уж больно забавно смотрелся демон-каратель в костюме и с таким атрибутом для уборки в руке.

При виде меня Дантэ недовольно закатил глаза, но я видела в них смех, чтобы воспринять это всерьёз.

– Осваиваешь новую профессию? – заломила бровь.

– Ты же работала официанткой, – усмехнулся Данталиан, помахав веником. – И как ты там говорила? Любой честный труд достоин поощрения?

– Мне очень льстит, что ты запомнил, – важно кивнула и прошла к плите, чтобы достать рыбу и проверить готовность картошки. – Только учти, что ты халтуришь. Тут ещё много муки, несмотря на все твои старания.

– Прояви снисхождение. Для первого раза в жизни… Сойдёт и так, Марисоль, – он отложил веник в сторону. – Я собираюсь наведаться к тебе и собрать вещи.

– Лучше бы мне сходить самой, – проворчала, сливая воду из кастрюли и ставя её на столешницу.

– Нет, – упрямо поджал губы. – Ты останешься здесь.

Он исчез, а я невольно фыркнула и занялась картофельными шариками. Это немного муторно, но зато помогает думать.

Может он принесёт мне мой телефон? Тогда сбежать будет проще. Но что-то мне подсказывает, что этого не случится. По крайней мере на его месте я бы так и поступила. Если не считать сегодняшний вечер – у меня остался только завтрашний день. Обряд надо проводить уже послезавтра утром. Время, в которое это будет сделано, навсегда отпечаталось в моей голове – одиннадцать часов сорок одна минута.

Вот только что сделает Данталиан, когда узнает, что это Самайн? Если не удастся отсюда выбраться, то тогда остаётся только снова попробовать убедить его. Если бы он ещё не был так чертовски упрям. И что Дантэ во мне нашёл? Всего лишь очередная женщина.

Может всё дело как раз в этом? В моём сопротивлении. В том, что скоро всё неизбежно закончится? Тогда можно сделать вид, что я смирилась. Стать навязчивой. Маловато времени, чтобы ему надоесть, но что ещё делать? Все мои доводы разбиваются в пух и прах об его непоколебимую логику, гласящую только о том, что хочется ему.

Я как раз вылепила из пюре шарики, как вернулся Данталиан.

– Я собрал всё, что может тебе понадобиться. Отнесу в гостевую комнату, – Данте кивнул на свою руку с моим же большим чемоданом, который до этого лежал в шкафу и скрылся в стороне лестницы.

Судя по количеству вещей, я тут надолго. Хмыкнула про себя и загрузила картофельные шарики в духовой шкаф, включив на двести градусов.

А затем начала накрывать на стол в небольшой столовой, примыкающей к кухне. Раз уж такое дело, то хочется чего-то особенного на ужин.

Сервировка не заняла много времени. Я даже отрыла свечи, так что романтика процветала.

Выложила на блюдо сёмгу, нарезала лимон, хлеб… Всё это отнесла на стол. Уже доставала подрумяненные картофельные шарики из духовки, когда появился Данталиан, который успел переодеться в чёрные домашние мягкие штаны и тёмно-зелёную футболку. До чего хорош. Гад.

– Нам нужно вино, Дантэ, – попросила его, делая последние приготовления. – И я не нашла бокалы. Где они? Отнеси парочку в столовую.

– Вижу, ты уже вполне освоилась, Марисоль, – улыбнулся демон, доставая из дальнего ящика недостающую посуду.

Я повернулась к нему и пристально заглянула в его глаза.

– А что? Мне надо истерить и кидаться на тебя с кулаками? Я и так собиралась заняться готовкой и насладиться ужином. И не ты, ни эта ситуация не испортит мне этот вечер. Хотя видит Бог, ты очень старался. У меня были идеи скормить тебе слабительное или яд, но, к сожалению, тут ничего такого не нашлось. Поверь, я искала!

– Могу только преклоняться перед тобой и твоей логикой, – кивнул Дантэ с нескрываемой насмешкой. – Я отнесу бокалы и схожу за вином.

Он ушёл, а я прошла с новым блюдом с картофелем в столовую. Зажгла свечи, погасила свет и уселась за стол. В рубашке Данталиана мне было очень уютно, и переодеваться не спешила. Какой в этом смысл? Зная карателя, и эта рубашка в скором времени превратится в тряпки. У него патологическое желание уничтожать то, что на мне надето.

– Я выбрал Шато Лафит тысяча семьсот восемьдесят седьмого года, – он улыбнулся и раскупорил бутылку отросшим когтём, разливая его по бокалам.

Затем сел рядом, поднимая бокал:

– Хочу выпить за тебя, Марисоль! За твоё будущее. Наше будущее!

Глава 38

– Разговоры… Странная это всё-таки вещь. Можно обменяться миллионом слов и не сказать главного.

– А можно молча смотреть в глаза и поведать обо всем.

Хмыкнув, безропотно подняла свой бокал и отпила. Затем отставила его в сторону и принялась за еду. Так как сегодня и не ела – голод был зверским.

Некоторое время в столовой царила тишина, прерываемая лишь стуком столовых приборов.

– Готовишь ты божественно, Марисоль, – похвалил меня Дантэ минут через пять.

Повела плечом, принимая комплимент. Когда-то я работала поваром, но, в конце концов, мне это надоело. Хотя тогда казалось захватывающим. Экспериментировать с разными ингредиентами, чтобы получить совершенство. Напоминает ведовство и те навыки, которые когда-то преподавала мне старая Тильда.

Потом спустя года я ещё встречала белых ведьм, но все они избегали меня как огня, принимая, если не за тёмную, то точно не за светлую. Так что с тех пор все мои навыки по колдовству мало развивались. Разве что по обрывкам информации, которую находила уже в интернете, когда его изобрели. Правда, когда путешествовала, много бывала в разных библиотеках в поисках хоть каких-то подходящих книг, но всё без толку. Поговаривали, что все они были изъяты Ватиканом и хранились в запрещённой секции их архивов, куда мог попасть только сам Папа Римский. Так что в готовке в своё время находила отдушину. Но потом и это стало пресным. До сегодняшнего дня.

– Скажи, Марисоль, – неожиданно заговорил Данталиан, когда я уже почти доела. – Если бы не это проклятье… то, как бы ты хотела прожить свою жизнь? Ещё тогда.

Быстро подняла на него глаза, ища скрытый смысл в его вопросе, но там читался лишь искренний интерес.

– Не знаю, – покачала головой. – То есть в те времена для меня главное было выжить. И чтобы никто не узнал о моей магии.

– А до того как магия пробудилась? – вкрадчиво спросил Дантэ, отпивая вино.

– О! – неожиданно для себя широко улыбнулась. – А что может хотеть девушка в шестнадцать лет? Любви, мужа… детей. Хотела помогать отцу, быть ему хорошей дочерью.

– А кем был твой отец?

– Бейлиф, – поморщилась при воспоминании об этом.

– Ого! Наверное, тебе нелегко было скрывать свою магию, живя с тем, кто, по сути, должен тебя казнить, невзирая на родственные узы. Ты хотела помогать ему в этом?

– Нет, конечно, – рассмеялась. – Я же женщина. Такое было невозможно в те времена. Но у него была таверна, доставшаяся нам от деда. Так что помогала там. Со временем хотела взять на себя управление тем местом. Отцу всё равно было некогда этим заниматься. А с управляющими нам не везло. Долорес, как ты можешь догадаться, рвения к этому не проявляла. А ты… ты всю жизнь отлавливал преступников-демонов? Сколько тебе вообще лет?

Я сменила тему, так как мне было не слишком уютно разговаривать о себе. Вообще сближаться с ним не было хорошей идеей. А его вопрос всколыхнул во мне ту невинную девочку, коей когда-то была. С надеждой и мечтой о светлом будущем. О старости в окружении любимого мужа, детей и внуков.

– Для демона я относительно молод. Мы с Шаксом ровесники. Выросли вместе. Очень дружили. И всегда соперничали.

– На счёт соперничества можешь не рассказывать. Это очевидно, – рассмеялась. – Так сколько вам?

– Почти пятьсот лет, – он неожиданно смутился. – Для нашей расы, которая живёт тысячелетиями и фактически бессмертна мы там самые молодые. Да и время для нас течёт не так, как для людей. Взрослеем мы по-другому.

– А что вас связывает с Шаксом? – уточнила у него. – То есть вы выросли вместе, но как это произошло?

– Наш мир несколько отличается от этого, – покачал головой. – У нас нет матерей, да и отцов, если на то пошло.

– Вы из пробирки? – я усмехнулась.

– На самом деле у нас принято раз в тысячу лет, когда наша популяция сокращается отбирать лучших женщин и мужчин. Потом проводятся ритуалы для потомства, а когда поколение рождается, их забирают у матерей. Мы растём все вместе и даже не знаем кто наши родители. Да и они не знают: кто есть кто.

От того что он говорил, мой рот приоткрылся от шока. Мне самой сложно было расти без матери, но чтобы так?!

– То есть у вас нет обычных человеческих радостей? Материнство? Отцовство. Семьи?!

– Наша раса не приемлет подобное. Как и сами чувства. Мы живём только инстинктами и умом. Как ты знаешь, мы очень сильны. А чтобы контролировать эту силу, приходится идти на жертвы. Хотя как таковое мы это так и не рассматриваем. Просто живём такими порядками и всё. Так принято и другого мы не знаем.

– А как ваша численность сокращается? – посмотрела на него с сочувствием.

Как так вообще можно жить? То есть я сама стараюсь так жить. Но по собственной воле выбрала такой путь. Стараясь избегать привязанностей и эмоций, которые могут привести к катастрофе.

– Некоторые нарушают законы, и тогда вступает в игру мой чин – карателей, – усмехнулся он. – И ты спрашивала, только этим ли я занимался? Да, только этим. Моя сила не действует только на высших демонов, а остальные? Как воск в моих руках. Так что это наводит на мысль, что и ты заключила контракт с таким же как я. В общем, наш мир неспокоен. И у нас есть с кем враждовать. Постоянные войны за территорию и власть – вот чем мы живём. То есть жили. Пока наша горстка не переселилась сюда.

– Это как-то грустно. А что ещё вас убивает? Помимо того что вы караете нарушителей законов смертью и погибаете в войнах.

Данталиан на мгновение напрягся, а потом расслабился.

– Я бы не хотел об этом говорить, Марисоль.

– Как скажешь, – поднялась из-за стола.

– Ты куда? – спросил он, наблюдая за мной.

– Хочу посидеть в гостиной, – улыбнулась.

И захватив свой бокал и бутылку вина, пошла туда. Убирать ничего не собиралась. Он сам говорил, что завтра придёт его домработница,  так ради чего тратить на это время?

Так что уселась с ногами на диван в гостиной и стала наблюдать, как повсюду загораются окна, освещая огромный мегаполис.

Данталиан пришёл за мной следом. Затем разжёг камин и, подхватив меня на руки, перенёс на ковёр перед ним.

– Зачем? – рассмеялась. – Тут же не холодно.

– А это мы сейчас устроим, – хитро улыбнулся демон, беря пульт с полки камина и понижая температуру на кондиционере.

Затем устроился рядом со мной, сжимая меня в объятиях.

– Я благодарна тебе за всё, Дантэ, – тихо заговорила, считая себя обязанной сказать это, чтобы там ни было в будущем. – Ты подарил мне столько радостных моментов. Себя… но всё это ничего не стоит, когда сердце стремится освободиться.

– Ты говоришь ерунду, Мэри, – покачал головой.

Я повернула к нему голову и обхватила его лицо ладонями, стараясь одними глазами показать, как сильно мне хочется вырваться.

– Наверное, с твоей стороны я веду себя как неразумное дитя, но тебе меня не понять, Данталиан. Ты сам только что сказал, что вы живёте не так как люди. У вас нет эмоций, чувств… Ты просто не в состоянии меня понять. Мне так жаль… и тебя. И себя.

Каратель промолчал, тяжело вздохнул и прижал меня к себе ещё крепче.

Глава 39

– В самом слове «остров» есть какая-то магическая притягательная сила. Живя на острове, теряешь связь с миром.

– Если бы меня спросили, где хочу провести последний день в своей жизни, то вряд ли бы ответила на это: «на необитаемом острове».

Пробуждение было странным. Меня как будто разбудил… шум волн, бьющихся об берег. Открыла глаза и в шоке уставилась на хижину, где находилась. С трудом вспомнила, как вообще вчера заснула. Кажется, у камина с Дантэ и заснула, глядя на живой огонь.

А сейчас проснулась в той же рубашке, но уже непонятно где. Впрочем, не трудно догадаться кто причина и следствие моего нахождения здесь.

Поднялась с деревянной двуспальной кровати и пошла на выход. Стоило выйти из небольшого однокомнатного домика, как застыла. Меня действительно разбудили волны. Сама хижина находилась на берегу моря, а вокруг тропический лес. Первым моим желанием было забежать в воду, но остановил здравый смысл. Для начала надо разобраться в ситуации.

Выбрав правую сторону, пошла туда в намерении найти Данталиана. И быстро выяснила, что это необитаемый остров. Чтобы обойти его мне понадобилось всего минут двадцать. И вот снова стою у единственного сооружения тут – дома, где проснулась. Никаких следов Дантэ.

Это что? Такая шутка?

Вернулась в хижину и исследовала её. Никакого электричества. Только кровать, небольшой запас пятилитровых бутылок с водой и несколько ящиков на стенах с консервами и нехитрой посудой, больше напоминающей походную. Единственное, что привлекло моё внимание – это небольшая сумка в углу. Порывшись в ней, нашла пару собственных сарафанов, мой же купальник, солнцезащитный крем, зубную щётку и пасту.

Уселась прямо на деревянный пол, растерянно оглядываясь. И как это понимать?

Посидела ещё несколько минут, прежде чем захватила зубную щётку с пастой, заодно налила в ковш воды и пошла наружу, чтобы приводить себя в порядок. Когда закончила, то надела купальник, обмазалась с головы до ног кремом, радуясь предусмотрительности мужчины, и решила покупаться. Если уж я тут, то почему бы не извлечь из этого хоть какую-то выгоду? Не сидеть же, как какая-нибудь Алёнушка, у берега и страдать? Тем более что рано или поздно каратель появится, а с голода или от жажды не умру. Хотя если с ним что-то случится… ох как будет весело мне в ближайшие годы. Сомневаюсь, что здесь появляется хоть кто-то. Так не пора ли мне присматривать свою пятницу? Найти симпатичный булыжник.

Эта мысль откровенно развесила и со смехом забежала в воду с разбегу. Я резвилась около часа, когда, наконец, уставшая вылезла из моря. Или это океан? Без понятия как их отличить. Это место может находиться где угодно.

Сходила в домик и сняла покрывало с кровати. Ни на чём другом на солнышке всё равно не полежишь. Только если у Дантэ тут нет какого-нибудь тайника. Вернувшись, снова обмазалась и легла поджариваться на солнышке. Было ещё достаточно рано и до зенита ещё долго, так что вполне можно лежать и не в тени. Да и сгореть в любом случае не боюсь. Мою кожу почти не берёт загар, а любая краснота исчезнет, едва появившись, благодаря регенерации. Но всё же с кремом не так припекает, так как со стороны моря бриз отсутствовал, и не было другой желанной прохлады.

Кажется, я заснула, пригревшись, а вот проснулась от запаха еды. Открыла глаза и села. Солнцезащитных очков не хватало катастрофически. Не всё продумал этот лицедей.

– Соня встала, – рассмеялся одетый в одни шорты Данталиан, рассматривая меня. – Будешь завтракать?

Сладко зевнула и перевела глаза на костёр и сковородку, на которой жарились три огромные рыбины. Если рано утром есть не хотелось, то сейчас от соблазнительных запахов потекла слюна, а желудок требовательно сжался.

– Где ты был? – повернулась к нему.

– Рыбачил, – хмыкнул мужчина, рукой показывая на берег в нескольких метрах от нас и лодку, которой там раньше не было.

– Рыбачил? – переспросила с сомнением, что мне не послышалось, несмотря на доказательство в виде рыбы и лодки.

Как-то не представляла демона-карателя, ходящего в костюме за десять тысяч за таким занятием.

– А что тебя удивляет? – улыбнулся Дантэ. – Я купил этот остров через год после того как поселился на Земле. Провожу тут время иногда. О нём никто не знает. Абсолютно никто. У нас подобного и не встретишь. Райское местечко.

– И зачем ты притащил меня сюда?

– Захотел, – отрезал Данталиан. – Так что? Будешь есть?

– Ещё спрашиваешь? – фыркнула, вставая и идя в дом за посудой.

Вернувшись, подставила тарелку. И Дантэ положил в неё одну из рыбин.

– Погоди пока, остынет. Она не уплывёт от тебя, так что не торопись, – засмеялся демон, видя мой голодный взгляд.

Затем взял вторую тарелку, принесённую мной, и положил себе две, отставляя с костра пустую сковородку. Мы пересели на покрывало, рассматривая бескрайнее море.

– Во сколько завтра надо проводить обряд? – спросил Дантэ через минуту.

– Я уж думала, ты и не спросишь, – хмыкнула. – В одиннадцать часов сорок одну минуту. Утром.

– Ясно, – вздохнул мужчина. – Значит, остались сутки.

– Сутки, – подтвердила. – И что всё-таки мы тут делаем?

– Просто захотелось выбраться, Марисоль. Особого резона у меня нет, – ответил он. – Это моё самое любимое место в этом мире. Никаких людей… море. В моём родном мире нет столько воды. У нас больше болотистой местности и пустынь.

– А мы где?

– Его название вряд ли тебе о чём-то скажет, Мэри, – усмехнулся Данталиан. – Но тут посередине острова есть лагуна с пресной водой, а так же пещеры. После завтрака сходим и посмотрим, если хочешь. Там очень красиво.

– Как скажешь, – безразлично пожала плечами. – Вряд ли у меня есть хоть какой-то выбор. Ты всё решаешь за меня.

– А ты не упустишь возможности напомнить об этом, – рассмеялся каратель, ничуть не обиженный на мой ворчливый тон.

Потрогала рыбу и решила, что она, наконец, остыла и накинулась на неё. Удивительно, но она оказалась почти без костей. Несколько минут и тарелка была пуста. Вкуснотища!

Дантэ, увидев такое рвение, хмыкнул и сам оставил свою тарелку, поднимаясь на ноги.

– Пойдём, Марисоль, – он протянул мне руку.

Посмотрела на его ладонь, решая чего хочу. Дуться? Или насладиться этим райским местом в полной мере?

Со вздохом протянула ему руку, выбирая второй вариант. И судя по его понимающей улыбке, которую он попытался скрыть, меня поняли верно.

Глава 40

– Нет ничего более ценного, чем данное обещание.

– И нет ничего более постыдного, чем его нарушить. Запомни это.

Мне и в самом деле было интересно посмотреть на лагуну, так что отбросила бесполезные сейчас метания и с радостью пошла с Дантэ вглубь острова. Шли мы недолго. Всего минут десять и от того, что я увидела, у меня захватило дух. Если море прекрасно своей бушующей стихией, то тут поистине удивительно.

В противоположность морю, лагуна успокаивала своей стоячей водой и бирюзовой от света солнца гладью. Светило как раз поднялось так, чтобы показать всю красоту этого места в самом выгодном виде.

– Очаровывает, правда? – улыбнулся Данталиан, наблюдая за моим лицом. – Никогда, до этого дня, не хотел делиться этим местом хоть с кем-то. Предпочитая эгоистично оставлять его только для себя. Но я встретил тебя, Марисоль.

Медленно отвела взгляд от лагуны и повернулась к демону. Вот зачем он так? Я только отвлеклась и решила оставить все гнетущие меня мысли на потом.

– Не говори так, Дантэ. Не рви мою душу. Зачем всё это?

– Ты опять начинаешь? – вздохнул мужчина.

– Не опять, а снова, – поджала губы. – Как впрочем, и ты. Чего ты добиваешься? Уговорить меня оставить то, о чём мечтаю столько лет? Мне известно, как прекрасен этот мир. Я побывала во многих его уголках. И не раз. И подобные тоже не обошла стороной.

– Если не ради этого, то почему ты не согласишься остаться ради… меня, Марисоль? Неужели тебе плохо со мной? Проводить вместе время. И я имею в виду отнюдь не секс. Не только его.

– Ты спрашиваешь меня, готова ли я отказаться от собственных принципов и закрыть глаза на тоску, снедающую мою душу ради тебя? Боже, Данталиан! Ты не понимаешь, о чём просишь! У меня складывается впечатление, что мы ведём этот спор уже вечность. Я будто говорю с непроницаемой стеной!

– Признай же, что ты неравнодушна ко мне! – с жаром воскликнул он.

– Какое это имеет значение?

– Такое! – демон прижал меня к себе. – Только твоё упрямство стоит между нами. Если ты отпустишь его, то тогда мы будем…

– Счастливы? – закончила за него с горькой усмешкой, отстраняясь от него. – Этого не будет. Ты не заметил, что всё моё благодушие по отношению к тебе исчезло, как только ты начал строить планы против меня? Ты сам убиваешь моё расположение тем, что пытаешься предотвратить то, чего я хочу больше всего на свете! Наконец-то закончить всё это. Чем больше ты настаиваешь на том, чего не желаю, тем сильнее начинаю ненавидеть тебя. Представь, что ты очень долго чего-то хочешь. Так сильно, что одна мысль об этом сводит с ума! И когда вожделенная цель почти у тебя в руках… появляется тот, кто в последний момент пытается отнять это у тебя. Как? Скажи мне как? Как мне относиться к тому, кто стоит у меня на пути? Ты сам дал мне надежду! И собственными же руками забираешь её!

– И что мне нужно сделать, чтобы ты перестала ненавидеть меня, Марисоль? – напряжённо спросил он.

– Зачем ты спрашиваешь? – пристально посмотрела в его чёрные глаза. – Это и так очевидно. Даже если ты уберёшь проклятье, это не изменит того, что я сделала, пойми ты это, наконец! Это гложет меня каждый день. Каждую минуту и секунду! Так дай мне слово, Данталиан! Дай слово, что не будешь перекупать мой контракт! Дай слово, что отпустишь меня и не будешь держать рядом с собой против моей воли. А пока ты делаешь именно это!