скачать книгу бесплатно
Лидия беспрекословно выполняла распоряжения, принимая весьма развратную позу. Прижавшись сзади к разведённым бёдрам, я обводила её груди, скользила пальцами вдоль позвоночника, покрывала поцелуями поясницу. Мне и раньше приходилось ласкать женщин, но в этот раз что-то неуловимо напрягало. Мои действия не находили того отклика, который я ожидала. Отстранившись, я сжала её ягодицы, провела большими пальцами между ними. Разведённые складочки лишь немного увлажнились. Что ж я делаю не так?
Верная мысль появилась, когда я, сердясь на себя, вновь сжала ягодицы девушки сильнее, чем собиралась, впиваясь ногтями в нежную кожу. Лидия едва слышно застонала.
Шрамы на спине, боль, наслаждение. Неужели эта девушка – рабыня боли? Я снова обхватила её грудь, на этот раз сильно сдавливая, выкручивая соски. Подтверждением моей догадки стало участившееся дыхание и влага, которую я чувствовала бедром. Не прекращая одной рукой терзать поочередно груди я проникла в неё тремя пальцами, уже не заботясь о нежности и аккуратности. Девушка застонала, подаваясь навстречу грубым толчкам, сминая руками простыни. Но для того чтоб достигнуть пика наслаждения ей требовалось что-то еще. Не прекращая ласкать её изнутри, я замахнулась свободной рукой, отвешивая сильный шлепок, так что заныла ладонь. Она вскрикнула и мелко задрожала.
Дальше я не останавливалась. Прежде чем она застонала, утыкаясь лицом в простыни, пришлось отвесить еще немало полновесных ударов. Взмокшая и запыхавшаяся от волнения и покрывавшего меня масла я упала рядом с ней. Откинулась на спину. Отбитая ладонь ныла и покалывала.
Лидия пришла в себя через минуту, поймала мою пострадавшую руку и прижала к щеке.
– Спасибо, – это были первые слова, которые я услышала от неё.
В ответ я, поддавшись сиюминутному порыву, поцеловала её в искусанные губы.
– Пойдём что ли смоем с меня масло и поищем, чем намазать руку и твой многострадальный зад, – предложила оторвавшись.
Она ушла через час, когда мы вдоволь наплескавшись и вымыв друг другу волосы, выбрались из купальни. Хорошо, что притаившаяся в моей крови хищная суть не реагирует на женщин.
Глава 4
У женщины никогда нет четкого плана действий
Она страшна своей импровизацией
Стук вырвал меня из сна спустя всего несколько часов, и я сонно глянула в приоткрытое окно, за которым надрывались ранние пичуги, на серую рассветную хмарь. Сама же попросила горничную разбудить меня пораньше и принести одежду. Хотя я не думала, что они поймут меня так буквально. Но делать нечего: шлёпая босыми ногами и накинув халат, я поплелась к двери.
– Кто?
Горничная проблеяла что-то про мои вещи, и я со вздохом отодвинула задвижку. Не знаю, что послужило причиной моей халатности: магическое истощение, недосып, пара лет спокойной жизни или всё вместе. Когда дверь распахнулась, первое, что я увидела за ней – победный оскал Франциска Витта. Он поймал мой взгляд и что-то забормотал, я хотела отступить, отвернуться, но отвести глаз уже не смогла. Сопротивлялась, изо всех сил, выстраивала мысленные стены, но он говорил и говорил, и с каждым следующим словом я чувствовала, как в тело проникает странное неясное вожделение и исчезает воля.
Мужчина самодовольно улыбнулся, приложился к бутылке, что держал в руках, вытер с виска пот. Словно сквозь вату я слышала его голос.
– Вякнешь кому – сама знаешь, что будет, – жавшаяся за его плечом бледная горничная побледнела еще больше, хотя это казалось невозможным, юркнула в комнату, чтоб оставить стопку моей одежды и испарилась. Я отрешенно наблюдала, как из носа Франциска вытекла алая струйка.
– Идём в кроватку, – он, наконец, обнаружил то же что и я, размазал кровь тыльной стороной ладони, – Курва! Сильная попалась, но за это ты у меня тоже поплатишься. Идём!
Но пошел он не в мою кровать, вышел за двери, и двинулся по коридору. Мысль о том, чтоб отстать от него, показалось мне невыносимой, так что я почти побежала следом. Далеко мы не ушли, мужчина уверенно толкнул одну из дверей, и мы оказались в небольшой гостиной. Двустворчатая дверь напротив входа была распахнута и открывала вид на огромную кровать.
– Иди, иди, – Франциск придал мне направление шлепком, в то время как сам откупорил еще одну бутылку. А я пошла, пока не упёрлась в просторное ложе, измятое. После сна, наверно.
Мысли ворочались тяжело как каменные глыбы, я стояла у края кровати и пыталась понять, что делаю здесь. В большом зеркале отражался маркиз, идущий ко мне вальяжной походкой. Он отхлебнул из бутылки, хлюпнул носом, размазал появившуюся вновь кровь.
Стоило подумать о крови, как внутри начало нарастать какое-то смутное беспокойство, а еще захотелось запустить руку между ног, приласкать себя.
– Нечего было носом вертеть, – Франциск сдернул с меня халат, – Теперь тебе же хуже будет, маленькая соблазнительная дрянь, – его рука оказалась между моими бёдрами больно сжала, он снова отхлебнул из бутылки, – Ты такая же как все – уже течёшь.
Последовал толчок, от которого я упала на постель коленями, а потом была и вовсе прижата к постели. Рука в волосах держала прочно, хотя я и не сопротивлялась. Отстраненно отметила, что сейчас я лежу, раскрывшись, совсем как недавно передо мной лежала Лидия. Внутреннее напряжение нарастало.
Видимо удовлетворившись результатом меня наконец отпустили. Франциск начал раздеваться, и снова заговорил:
– Как же удачно ты попалась мне, Алира, – он снова приложился к бутылке, – Я уж думал, как бы выманить птичку из гнёздышка, а вчера увидел как папаша тащит тебя к себе, – он замер на несколько мгновений. – Птичка любит боль? Мы с тобой всё опробуем. Но пока времени мало, и я выдеру тебя просто так. А потом свяжу, заткну твой сладкий, но дерзкий ротик и мы продолжим.
Уже раздетый, он пристроился ко мне сзади, погладил ягодицы. Я ощущала, как зарождающаяся ярость постепенно вытесняет безволие и апатию, но это происходило слишком медленно.
– Франц, я слышу ты не спишь, отец срочно… Ого! – послышалось от входа, – У тебя новая подружка?
– Присоединяйся, Никлас, – предложил хозяин апартаментов и приглашающее похлопал меня по бедру, – Эта сучка не будет против двоих.
Я услыхала приближающиеся шаги. Войдя в спальню, второй мужчина отразился в зеркале: темноволосый, в пыльной дорожной одежде, чем-то неуловимо похожий на старшего и младшего Витта. Видимо, брат.
Я не знаю, что он там разглядел, но уже совсем другим тоном воскликнул:
– Франц ты опять за старое! Кто она?
Только на братские увещевания тот внимания уже не обращал, а просто навалился на меня, проникая внутрь. Больше он сделать ничего не успел. Вспышка ярости выжгла остатки отрешенности, окатила горячей волной. Лишь в последний момент я поняла, что это суть демоньей крови почуяла добычу. Попыталась сдержать рвущуюся с поводка силу.
Тело неудавшегося насильника обмякло, повалилось на кровать, а потом и с глухим стуком на пол. Я же перекатилась на дальний край постели, подхватив покрывало, зашарила вслепую по поверхности стоящего с этой стороны низкого комода в поисках чего-нибудь, заменяющего оружие. Второй рукой прижимала шелковую ткань к груди. Не то чтоб действительно стеснялась, но сейчас лучше казаться слабой и испуганной жертвой. На всякий случай.
Гость тем временем справился с изумлением, шагнул к брату, пощупал пульс и, судя по расслабившемуся немного лицу – нашел.
– Не бойся, – поднял он руки. – Франц сам нарвался, я подтвержу. Кстати, что с ним?
Хотела пропищать, что не знаю, но передумала.
– Истощение жизненных сил, – я прислушалась к себе.
Резерв, почти целиком слитый вчера, сейчас составлял почти четверть, что в моём случае немало. Раньше, когда кровь проявляла себя в постели, магии у меня не было, кроме прилива бодрости не сопоставимого с истощением жертвы я ничего не чувствовала. Зато теперь оценила совершенно новые грани своего дара.
Шарить в поисках оружия я перестала, зачем, если со мной магия. Но машинально выдвинула верхний ящик комода. Тот выкатился неожиданно легко, и я покосилась краем глаза на содержимое. Потом посмотрела уже не краем глаза: на устилающем дно бархате валялась плеть, несколько браслетов с цепями, зажимы самого устрашающего вида.
– Ого, – отметил подошедший мужчина, – Не знал.
– А вы вообще кто? – я опасливо отодвинулась.
– Ах, простите, забыл представиться, – я уловила веселые нотки в голосе, – Как это не вежливо с моей стороны. Никлас ди Фаран.
Ого, так значит, это на его землях я работала вчера, и при этом он явно сын Витта. Титул правда опустил, что вызвало новые вопросы. Насколько я помнила, хозяин земель ди Фаран был бароном, но если это герцогский сын, то всё несколько сложнее.
– Надеюсь, меня извинит, то, что я был буквально сражен вашей несравненной красотой и грацией, – продолжил распинаться он.
Какую именно часть моей несравненной грации он лицезрел, я примерно представила и, не удержавшись, фыркнула. Шатен же времени даром не терял, отыскал мой халат и даже расправил его за плечики, чтоб на меня надеть, и ждал меня с самым невинным видом. Только вот для этого нужно оставить покрывало, спуститься с постели и подойти к нему. Значит поиграем. Вызванное воздействием возбуждение никуда не делось, теснилось неудовлетворённой тяжестью внизу живота. Я оценила наглость предложения и уверенно встала на постели, чтоб воспользовавшись поданной рукой, шагнуть на пол. Была бы одета – взгляд, брошенный на меня, можно было бы расценить как раздевающий, но в данной ситуации он был скорее поедающим. Впрочем, это не помешало Никласу развернуть меня спиной, облачить в плотный шелк, задержав руки на плечах, а потом и вовсе обнять за талию. На самом деле он просто запахнул полы и завязал мне на талии поясок, а то, что его губы оказались в непосредственной близости от моей шеи и пару раз невесомо скользнули по ней – чистая случайность.
– Исключительная забота, – прокомментировала я.
– Просто стараюсь быть полезным. И может, продолжим общение в более спокойной обстановке? – руки-то он убрал, но вот отходить не спешил. – Мои покои напротив.
Я всё-таки развернулась, окинула его лицо и фигуру самым пристальным взглядом. Осмотром осталась довольна: хорошо сложенный и довольно высокий он выглядел изящнее уже известных мне представителей семейства, склонных к полноте, на лице в отличие от брата отсутствовало выражение надменной брезгливости и сальности.
Благосклонно принимая протянутую мне руку и не отказав себе в удовольствии, проходя мимо распростёртого тела наступить на несколько болевых точек. А потом остановилась, осторожно выдернув руку. Франциск ведь собирался меня не только поиметь, но и прилюдно унизить, надругался над моими людьми.
– Иди, я догоню, – дошел он, впрочем, только до дверей, там и замер, я же вернулась к комоду, – Волнуешься за него?
– Не особо. Он – паршивая овца в семье. Да и верю в твоё благоразумие.
Надо же, я вот в своё благоразумие не верю, но не сообщать же об этом. Пара наручников сомкнулась на заведенных за голову руках, пристегивая их к ножке кровати. Я полюбовалась картиной, достала вторую пару браслетов и с третьей попытки пристегнула туда же и ноги. Теперь лежащее на спине тело, раскоряченное самым непотребным образом, норовило завалиться на бок, так что пришлось подпереть его подушкой.
Никлас спасать брата не торопился, хотя и мне не помогал, зато продолжал рассказывать:
– Сюда – в провинцию – Франца сослал отец, в столице он здорово ошибся постелью, еле удалось откупиться. Но смотрю и тут он не перестал дурить.
– Ты даже не представляешь насколько прав, – я достала плеть и с оттяжкой хлестнула по подставленному мясистому заду. Кажется, моя жертва дрогнула, на светлой коже вспух капельками крови рубец
– Не слишком ли? – послышалось от двери.
– Еще и мало, – я задумалась, но повторять удар не стала, всё равно залечат магией, главное сам факт, – Он поймёт за что. Вы ведь не родные?
– Сводные, отец любил мою мать, но интересы рода требовали жениться на его.
– Я-а-асно, ты его не слишком-то любишь – я оценила композицию.
– В детстве сильно доставалось, – он пожал плечами.
Интрересно, к Никласу Франциск тоже свой дар крови применял?
– Кинжал дашь?
– А как же благоразумие? – он делано нахмурился.
– Какое благоразумие? Это ты мне его приписал! Но нет, так нет, – покладисто согласилась, встала, – Дай мне минутку.
Он колебался, так что пришлось недвусмысленно облизнуться, глядя на него.
– Жду снаружи, – бросил он и вышел.
А я рванула к столику, на котором приметила графин с водой и призвала в ладони магию, при этом очень не хорошо улыбаясь.
Глава 5
Все женщины хотят одного. Потом – другого…
Никлас действительно ждал снаружи. Стоило мне появиться он с сомнением глянул мне за спину, но тут же ухватил за руку и буквально втащил в покои напротив. Закрывая дверь, он почти прижал меня к створке. И отстраняться он не спешил. От пыльной одежды немного тянуло лошадью, и мужским потом. Впрочем, противным запах не был, даже совсем наоборот. И возбуждение до сих пор не улеглось, отвлечение на мою маленькую месть его только подстегнуло. Надеюсь Дайтон Витт не обидится, если я не сдержусь и уложу на несколько дней в постели обоих его сыновей. В общем, когда он притянул меня за талию, я положила руки на крепкую грудь, провела пальцами по ряду мелких пуговок на тёмном шелке, выдохнула в склоненное лицо:
– Надеюсь, тебе не дорога эта рубашка?
– А что? – он поднял бровь.
– А то, что я собираюсь её разорвать.
После этого мы больше не разговаривали. С меня в который раз уж был сдёрнут халат. Я же рванула полы рубашки, так, что россыпь оторвавшихся пуговиц дробно застучала по полу. Мгновение и губы оказались заняты поцелуем, в то время как мужчина проворно подхватил меня за бёдра, вынуждая ухватить его шею, чтоб не упасть, а потом и обвить талию ногами. В таком виде он и понёс меня… в ванну. Везёт мне на водные процедуры последнее время.
– Надеюсь ты не возражаешь, – он оторвался от моих губ, осторожно ссадил на тёплый борт широкой, но не глубокой чаши до половины наполненной водой, – Я с дороги и не готов делить постель еще и с конём.
Я рассмеялась и осмотрелась, пока он споро избавлялся от обуви и штанов. Эта ванна разительно отличалась от расположенной в сиреневых покоях. Только строгие линии и светлый мрамор. Обнаружив губку и мыло, соскользнула в воду, поманив его за собой. Сейчас у меня была возможность хорошенько разглядеть доставшегося мне любовника. Стройный, даже худощавый, но жилистый, со стройными ногами, хорошо прорисованной мускулатурой на почти безволосой груди, со впалым животом, дорожкой тёмных волос ведущей к очень достойному достоинству. Я улыбнулась своим мыслям, оценила полную боевую готовность и.. указала ему на борт. Никлас смерил меня жарким взглядом, но послушно сел у края, облокотившись на светлый камень. Сама же я замерла на коленях в центре, и, смачивая мыльную губку водой, проводила по шее, плечам, смывая с себя память о прикосновениях Франциска. Привстав, запустила руку между разведенных бёдер. На этом сидящий у бортика мужчина не выдержал, подался вперёд и перетянул меня на себя.
– Я чувствую себя обделённым вниманием! – возмутился он делано, и мою руку с губкой переместил себе на грудь. Что ж, будет тебе внимание. Вода едва прикрывала узкие бёдра, но постепенно прибывала. Я перебралась выше, оседлала поджарый живот, дразня обнаженной грудью в островках стекающей пены. Теперь доказательство желания упруго упиралось мне в попку, так что я не удержалась, поёрзала прижимаясь к возбуждённой плоти. В ответ мужчина судорожно выдохнул и попытался сделать наш контакт более полным:
– Не балуй! – шлёпнула по груди рукой с зажатой мочалкой, отчего во все стороны полетели брызги, – А мыться?
– Так не тяни, – он раскинул руки, – Мне так не терпится поскорее стать чистым!
Дотянувшись до его волос, для чего мне пришлось почти распластаться на крепком торсе, потянула за влажные пряди, запрокидывая его голову. И добавила сцене пены. Однако когда мои пальчики скользнули на беззащитное сейчас горло, их тут же перехватили, а потом и меня перекатили, так что теперь лежащей на пологом дне оказалась я. Чтоб приподняться над водой, пришлось вновь обхватить Никласа ногами, выгнуться. Наградой мне стал восхищенный взгляд и руки, а потом и губы, добравшиеся до полной груди.
Чувство блаженной наполненности захлестнуло меня, заставляя отдаться лавине столь приятных, но давно не испытанных ощущений. Слишком долго у меня не было мужчины, неправдоподобно долго, учитывая мою кровь. Мысль о крови чуть не разрушила хрупкое ощущение приближающегося финала, хищная суть молчала, словно её и не было. Но ведь недавно кровь среагировала, стоило противному маркизу лишь проникнуть в меня, а вот замолчала моя хищная суть прошлый раз по очень весомой причине.
Заволновавшись, я упёрлась ладонями в плечи двигавшегося во мне шатена, встретилась с настороженным взглядом – изменение моего настроения он заметил.
Двигаться перестал, даже вышел, но вот никаких признаков упадка сил не выказывал. Наверно удивление было у меня в глазах, потому что он неожиданно улыбнулся, притянул меня к себе, а там и вовсе развернув, прижался к спине, снова завладев грудью.
– Боишься, что упаду без сил? – прошептал Никлас на ушко и сжал напряженные соски пальцами. – А может, даже надеешься на это? – его ладонь переместилась мне на горло, вынуждая запрокинуть голову, а вторая двинулась по животу вниз, где раздвинув пульсирующие неудовлетворенным желанием складочки, нашел средоточие удовольствия.
– Нет, – вырвалось вместе со стоном. – Испугалась за тебя, иногда дар крови бывает защитой, а иногда проклятием, – я говорила прерываясь, поскольку он вновь вошел в меня и теперь двигался в прежнем ритме, не забывая ласкать рукой.
– Я подавляю действие крови демонов – таков мой дар, – горячий шепот и прикосновение губ за ушком рождали волны дрожи.
Отвечать я не стала, просто отдалась на волю наслаждению. Только теперь, заметив что горячего хищного отклика в крови не чувствуется я поняла, как это влияло на меня, на ощущения, но получить долгожданное удовольствие мне это не помешало. Каждое наше движение рождало небольшие волны на поверхности. Я вжималась в стоящего позади на коленях мужчину, выгибалась навстречу его толчкам, неотвратимо приближаясь к финалу. Не знаю, что бы произошло, не будь вечернего маленького приключения, притупившего голод тела, но в момент моей разрядки поверхность воды взметнулась сотней маленьких фонтанчиков, опавших обратно в чашу. Мой негаданный любовник, явно сдерживавшийся до этого, позволил себе кончить тоже, замер, обхватив меня руками и хрипло дыша в растрепанную влажную косу.
– Еще и магичка, – наконец заговорил он, потеревшись о мою шею щекой с лёгкой щетиной, – Да ты полна сюрпризов!
– Да ты, как выяснилось тоже, – усмехнувшись, я вывернулась, уселась на мраморный борт, переплетая косу.
Никлас наспех окатился, обтерся полотенцем и поднял меня на руки. От неожиданного взлёта я ойкнула и ухватилась за него, и отпустила, только когда он уложил меня на простыни. Потянулась сладко, зевнула.
– Всё, я успел тебе наскучить? – он опустился рядом, снова накрыл своей крупной ладонью грудь и зевнул тоже.
Мы негромко рассмеялись.
– Не наскучил, просто я не выспалась, – тоже повернулась на бок, запустила пальцы ему в волосы.
– А я уж побоялся, что был плохим любовником, – он зевнул снова, – Всё-таки почти сутки в седле.
– Ты чудесный любовник, но даже самым чудесным любовникам надо иногда спать.
– С тобой, мне кажется, – он наклонился к груди, лизнул сразу отозвавшийся на ласку сосок, – Я готов не спать еще очень долго.
Я мурлыкнула, наслаждаясь лаской напоследок. Всё-таки у меня были несколько иные планы. Да и сделать еще надо немало.
– А поспать придется, – выдохнула тихонько и спустила с пальцев, перебиравших шевелюру шатена ставшее едва ли не коронным заклинание сна.
Захочет – найдёт, и имя выяснит, которое забыл спросить, сраженный, несомненно, грацией. Что за тенденция такая вообще? Я вздохнула, отряхнула халат и выглянула в коридор.
