Предание о Временах великой скорби

Внезапно старик встрепенулся:

– Даже вспоминать тяжело! Ты помнишь, как называется место, где я живу?

– Хижина Мудрейшего под толстым дубом, – без раздумий выпалил Иванко.

– Правильно! И при этих словах все, даже те, кто у меня ни разу не был, представляют седого добродушного старика, вбирающего в себя силу и мудрость величественного дерева, с которым имеет связь, – пошутил Мудрейший. – Вот уже создан первоначальный образ. А в каждом образе живет душа! И так у нас во всем. О ком из местных жителей ни спроси, получишь образный ответ, в котором есть привязка к месту проживания и характеру каждого. Вот ты, Иванко, живешь на берегу хрустального ручья в доме под синей крышей. Раз ты выбрал место у ручья и любишь находиться рядом с бурлящим потоком, значит, ты черпаешь энергию от воды и сам энергичный, подвижный. А синяя крыша говорит о твоей любви к небу! Такой образ возникает у меня. А у кого-то появится другой связанный с тобой образ. При личном знакомстве он, конечно, скорректируется, но у каждого останется свой, неповторимый. Огромное количество образов, связанных с тобой, это как многоликость оттенков твоей личности. А теперь попробуй представить, если, конечно, сможешь, – старик лукаво улыбнулся, – образ человека, который проживает по адресу: тридцать вторая улица, дом семнадцать, шестой этаж, квартира сорок три, личный номер сорок два семнадцать тридцать шесть.

По лицу Иванко было видно, что у него не получается уловить хоть какую-то деталь образа, чтобы начать формировать остальное. Его мозг, привыкший представлять то, о чем идет речь, в данный момент взрывался от пустоты сказанной фразы. Фраза есть, смысл есть, а образ не складывается. Он изо всех сил напрягал разум, но ни улицу, ни дом или квартиру вообразить так и не смог. Наблюдая за тщетными потугами молодого друга, Мудрейший рассмеялся, и вконец обессилевший Иванко сдался:

– Я… я… я не могу. Это же пустота! Полная пустота. Как можно представить дом семнадцать? Чем примечательна тридцать вторая улица? Что это за безликое существо из квартиры сорок три? И вообще, «квартира»! Какое отвратительное и неуютное слово! Кто ты, особь с номером сорок два и что-то там еще?! Из этого нельзя даже понять, мужчина ты или женщина!

– Вот такое наполнение образами было в том мире. Имена тоже отсутствовали, лишь набор цифр. Пустой пластиковый мир, в котором нет содержательного образа с неповторимыми индивидуальными характеристиками и переживаниями. А есть… – оглядевшись вокруг, Мудрейший поискал глазами и махнул рукой в сторону садового инвентаря, – вон, лопаты с приклеенными номерами. Они вроде разные, но абсолютно одинаковые, потому что внутри пустота. Их создали для выполнения одной функции…

– Ну, нет, наши лопаты содержат в себе намного больше любви, чем люди из прошлого! – вступился Иванко за орудия труда. – Ты видел, с каким благоговением ковач создает эти лопаты? Берешь в руки и чувствуешь тепло вложенного в нее труда! Так и хочется весь мир перекопать, такая она удобная! А сам ковач живет в доме с искусно выкованной металлической дверью! Мимо пройдешь – залюбуешься, как говорят местные жители, – противопоставил Иванко место проживания современного жителя безликому адресу существа с номером из прошлого.

– Да, весь мир был оцифрован. Ему сохранили форму, изъяв наполняющую суть, – старик вздохнул и задумался. – А ведь даже в те цифровые времена Библия, книга, о которой я тебе говорил, была для всех доступна, – вернулся Мудрейший к своим размышлениям. – И на первой странице в первой же строке написано: «Сначала было слово!»

Бог всегда был рядом, даже в те темные времена, когда мы практически отказались от него. Каждый видел эту фразу хотя бы раз в жизни, но не придавал ей значения. Древние люди все ждали прихода Зла во плоти, называя его Антихристом, антагонистом Бога. Думали, что его прибытие станет каким-то ярким событием: появится некая сущность и скажет: «Я Зло во плоти!» Однако незаметно для них Антихрист уже давно жил в их душах и полноправно властвовал над ними, расчеловечивая личности изо дня в день. Люди полагали, что эта злая сила подчинит себе все, и благоговейно ожидали ее. А на самом деле Антихрист – это полная пустота и бездушность, форма без содержания, цифра. Страшно признавать, но именно такими были и сами древние люди. Они давно уже подчинились рациональной равнодушной цифре, став ее функциями и алгоритмами. Даже право управлять своими жизнями и судьбами отдали искусственному интеллекту, который сами создали и которым так гордились, что поставили его вершить над собой суд. А ведь это и был Антихрист! Пустая цифра, возведенная в абсолют! – Мудрейший покачал головой, и оба человека остались сидеть молча, каждый наедине со своими мыслями.

Вдруг старик решительно поднялся.

– Пойдем! Не будем тянуть! Где-то у меня в сарае валяется это барахло. Хорошо, что не избавился, что-то тогда меня удержало от этого шага, – бормотал он на ходу, – видно, необходимо было сохранить его для этого случая. Сейчас попробую подключиться, и ты сможешь прикоснуться к миру прошлого. Должен предупредить, в этом мало приятного. Ты увидишь только скорбь, боль и страдания всех оттенков, поэтому после контакта с ним тяжелое ощущение может остаться на всю жизнь… Что ж, добро пожаловать, эфир готов открыть для тебя темную сторону знаний!

Эфир… Древний человек, отрекшись от истинных понятий, создал для себя иллюзорный мир и присвоил своим никчемным изобретениям, которыми безмерно гордился, названия этих понятий, исказив таким образом подлинный смысл. Во Времена великой скорби тоже существовал эфир. Искусственный, конечно, но функция у него была такая же: он объединял людей общим информационным полем. Информация, пропитанная негативной энергией, транслировалась через специальные приборы на каждом углу. И облако тоже было… Да и много чего еще искусственно созданного – жалкого подобия истинных вещей. А в конце они даже Бога себе придумали в виде искусственного интеллекта и поклонялись ему. Сейчас не верится, что древний человек мог дойти до такой степени безумия. Но ведь это было на самом деле, и я тому живой свидетель! – бурчал старец себе под нос по дороге в сарай.

Первое прикосновение

Старик закопошился в сарае, где было неимоверное количество странных, зловещих и на вид бездушных вещей. Иванко с любопытством осматривался. Какое-то нагромождение геометрически правильных предметов. Холодные на ощупь и пустые внутри, они были вроде материальны, но не обладали никакой наполненностью. Абсолютная пустота. Формы, занимающие огромное пространство, не имели содержания. «Просто нагромождение пустоты. А ведь эти вещи составляли мир древнего человека! Как можно было жить в таком эмоциональном вакууме?» – размышлял Иванко. Мудрейший тем временем с грохотом достал откуда-то металлическую канистру:

– Помоги-ка мне! Нужно налить в отверстие вот этой вонючей жижи, которая называется… э-э-э-э… дизель!

Иванко открутил пробку канистры, и его чуть не стошнило от вырвавшегося наружу с легким хлопком запаха. Казалось, что носоглотку обожгло. Ни разу за всю жизнь ему не доводилось вдыхать такую едкую вонь. Как выброшенная на берег рыба, он непроизвольно открывал и закрывал рот, хватая воздух. Само ощущение тошноты было для него в новинку. Организм подсказывал, что рядом опасность, происходит негативное воздействие. Слегка испуганный Иванко вопросительно взглянул на старика: вдруг у того помутился рассудок. Но нет, взгляд Мудрейшего, как и прежде, был чист и ясен, только в нем сквозила грусть.

– Поздравляю! Твоя первая встреча со старым миром состоялась! И это лишь капля в море!

– Фу, какая мерзость! Кажется, хуже быть не может! – сдавленным голосом пробормотал Иванко. – Одна такая емкость может нанести урон обитателям целой экосистемы! Боюсь даже представить, сколько цветов и пчел погибнет, если эта жижа где-то прольется на землю! Наверное, капли этого яда будет достаточно, чтобы насекомые не прилетали в ту местность несколько дней, а то и больше, а млекопитающие надолго утратили обоняние. Теперь понятно, почему древние люди вымирали! Мой организм говорит, что нельзя находиться рядом с этим веществом. Оно токсично, нужно держаться от него подальше, – решительно заявил Иванко. –

– Ох, сколько эмоций вызвала у тебя простая канистра с дизельным топливом! – проворчал старик. Проворно подхватив емкость, он поднес ее к горловине генератора и бережно, стараясь не осквернить землю даже каплей жидкости, стал заливать. – Думаю, ты удивишься еще больше, когда узнаешь, что практически весь транспорт передвигался с помощью различных видов такой ядовитой субстанции, – сообщил он, пока топливо текло в бак, – и каждый житель в среднем расходовал одну такую канистру в день на свое перемещение. Это не считая самолетов, кораблей и тому подобных железных монстров, созданных человеческой мыслью. И все это попадало в землю, в воду и в воздух.

– Как же они дышали? Ведь энергия жизни не может пробиться через такое зловоние! Значит, города были заражены… Ветер отравлен… Вся природа… Весь мир… – ужасался страшной картине Иванко. – Мало того что люди, жившие в городах, были оторваны от жизненно необходимых энергий, поскольку их окружали пустые предметы и высокие здания, закрывающие небо, – перечислял он, вспоминая свою давнюю экскурсию в город-призрак, – так они еще и отравили, а по сути уничтожили весь мир! Все, с меня хватит! Кажется, я уже достаточно узнал о древнем человеке, и, честно говоря, он вызывает у меня отвращение. Изо дня в день на протяжении многих лет, создавая бездушные предметы, он жил в эмоциональном вакууме какого-то придуманного им мира. Более того, добровольно продолжал заражаться сам и губить настоящий мир! Такое поведение эгоистично с его стороны и пагубно для всего живого. Понятно, что животные от него отвернулись, а самому ему было тяжело творить, реализуя свой божественный потенциал! – бескомпромиссно резюмировал юноша.

Старик беззвучно смеялся про себя: «Все правильно сказал, очень наивно, но правильно!»

– Это не жизнь, а какое-то жалкое прозябание, основанное на противопоставлении своих мизерных возможностей бескрайним возможностям Мироздания. Отвернувшись от Бога, древние создали свою убогую модель, и она их вполне удовлетворяла. И как это назвать?

– Гордыня! – подсказал старик.

– Долго ты еще будешь отравлять атмосферу? У меня уже голова болит от этого запаха! – воскликнул Иванко и заметил, что в голосе прозвучало едва уловимое, неведомое ему ранее раздражение.

Мудрейший внимательно посмотрел на него.

– Повторюсь, это всего лишь запах дизеля. И, поверь, это наименьшее из всех зол того времени! Ты сделал правильные выводы, но, мягко говоря, наивные. Зло намного глубже, оно гораздо более изощренное и многогранное, – говорил старик, отставляя пустую канистру в сторону и продолжая подключать с помощью каких-то гибких шнурков все новые и новые предметы.

– А для чего были нужны эти, как их там… железные монстры?

– Корабли и самолеты? Ну, разумеется, чтобы перевозить людей, грузы с места на место, – объяснил Мудрейший и сам удивился тому, как нелепо это прозвучало. – Дело в том, что древний человек не мог перемещаться с помощью мысли, а уж тем более передвигать предметы.

Изумленный Иванко, не поверив его словам, вытянул руку в сторону лежащего неподалеку булыжника, который послушно подлетел к его ладони. Юноша слегка подтолкнул его другой рукой – и висевший в воздухе камень плавно завращался.

– А зачем вообще перемещать грузы, не понимаю. Материализуй все, что тебе надо, в том месте, где это необходимо. Это ведь просто: создай четкий образ и придай ему материальную форму, если уж тебе чего-то не хватает, – наблюдая за вращающимся булыжником, рассуждал он с недоумением. – Попроси, и природа сама даст тебе все необходимое! Нужно лишь проявить внимание, найти и соединить все детали, чтобы придать своему образу материальный вид.

Мудрейший ухмыльнулся в седые усы и прервал его упражнение:

– Давай-ка лучше посмотрим, что там за информация на жестком диске, а попутно будем обсуждать былое безумие!

– Давай, – поколебавшись, согласился Иванко и отвел взгляд от камня, который тут же упал. – А это не очень опасно? Надеюсь, мы не умрем? Если честно, я еще не пресытился жизнью на планете и не собираюсь ее покидать.

– Ну, откровенно говоря, хорошего будет мало – слишком много безумия. А мерзость и потрясения останутся в твоей памяти на всю жизнь. Твой разум наполнится нечистотами, сознание перевернется с ног на голову. А когда встанет на место, ты уже не сможешь быть прежним, потому что будешь носить в себе все скорби старого мира. Но самое страшное даже не это, а то, что ты будешь знать, каким ничтожеством может быть человек, наполненный тьмой, а значит, каждый из нас!

– Я бы с радостью отказался от таких знаний, но имею ли я на это право? Ведь эту штуку мне подкинула сама Земля-матушка! – неуверенно произнес Иванко.

– Именно так, – подтвердил Мудрейший, – права на это у тебя нет, но выбор всегда за тобой! Поэтому решай, и если готов, то, как говорили в прошлом: «от винта»! – бодро произнес он.

Иванко покорно пожал плечами, и старик несколько раз резко дернул шнур. Чихая и выбрасывая в воздух клубы черной копоти, дизель-генератор со страшным грохотом и лязганьем завелся.

Оглушенный ревом и скрежетом, Иванко зажал руками уши и упал на землю, с ужасом глядя на то, как генератор кашляет черным вонючим дымом, который валит в атмосферу. Однако, помня о своем человеческом долге защищать жизнь на планете, тут же заставил себя подняться и самоотверженно кинулся закрывать выхлопную трубу руками, обжигаясь, но с упорством атакуя фыркающего железного монстра. Всегда уверенный в разумности своих поступков, сообразительный и спокойный, впервые в жизни юноша ощутил беспомощность перед непонятной и опасной для всего живого конструкцией. Он в отчаянии рухнул на землю и закрыл лицо обожженными руками. Слезы лились из его глаз, а пересохшие губы беззвучно шептали:

– Мудрейший, что ты наделал?! Останови эту штуку немедленно! Своим безумным тарахтением и отвратительным лязганьем она разрушает гармонию на многие километры вокруг, а вибрация уничтожает благоприятные волны! Подумай, что будет с людьми! Ветер разнесет эту трагедию по всей округе, наполняя сердца жителей дальних земель неприятными переживаниями и необоснованной тревогой. Прекрати!

– Усмири эмоции! Если планета передала тебе вещь, она знает, что нужно делать, чтобы воспользоваться ею! – сквозь скрежет генератора донесся до Иванко твердый голос Мудрейшего. – Значит, цель настолько важна, что ради этого Земля-матушка готова потерпеть несколько часов! И за животных не переживай, в их генетической памяти тоже все сохранилось. Подождут в сторонке и вернутся. Завтра я подключу удлинитель, и мы сможем находиться на большем расстоянии от этой штуки. Шума и вони будет поменьше!

Вытирая пот, Мудрейший размазал грязь по лицу и выглядел как заправский механик из прошлого.

Пока Иванко приходил в себя, старик продолжал суетиться: проворно смахнул пыль с системного блока, водрузив его на какие-то несуразные железные ящики, размотал шнур питания и воткнул в розетку в генераторе. Все его движения были четкими и уверенными, но при этом в них ощущались брезгливость и неприязнь. Через некоторое время компьютер включился. Мудрейший вставил в него жесткий диск, и на экране появилась иконка: «Последние важные события в жизни человечества на планете Земля (собранные последним человеком)».

Немыслимая комбинация скрежета и выхлопных газов, холодные и бездушные предметы, когда-то созданные человеком… Человеком? Предком? Все смешалось в голове Иванко. Ему никак не удавалось совместить в своем сознании светлый образ мудрого предка с этими предметами из былого времени. Но генетическая память прошлых поколений уже продавливала хрупкую защиту его личного сознания. Одно небольшое усилие – и вся огромная масса грязной жижи человеческой памяти Времен великой скорби проломит тонкую корку и заполнит его до краев. Это как гнойник на гландах: с одной стороны, хочется, чтобы он поскорее прорвался, но с другой, страшно захлебнуться гноем. «Добро пожаловать на темную сторону знаний, спрятанных в темной стороне эфира!» – эхом отозвались в голове слова Мудрейшего.

Иванко почувствовал, как на него накатывают странные, ранее неведомые ему чувства: тревога, страх, отвращение. Организм включал защитные механизмы, пытаясь оградиться от неприятностей: хотелось бежать, не оглядываясь, куда подальше. Но обратного пути не было. «Выбор пал на тебя!» – сквозь скрежет пульсировало в его голове. Хватит ли у него сил вынырнуть из этого ада?

Усилием воли он заставил себя подняться.

– Мудрейший, на сегодня достаточно! Выключи, пожалуйста! – прокричал юноша. Не в силах обмениваться мыслями, он от растерянности попытался голосом перекрыть грохот генератора. – Мне нужно все это осознать, чтобы идти дальше. Такое ощущение, что меня всего изнутри измазали какой-то гадостью!

– Да, ты прав! Даже мне этих прикосновений к прошлому хватило с лихвой, хотя я знал, к чему нужно быть готовым, – согласился Мудрейший и заглушил двигатель.

Иванко молча, не попрощавшись, побрел через поле к дому. Его внутреннее море пребывало в смятении, руки ныли от ожогов. Сегодня он впервые столкнулся с болью. Современный человек дружит со стихиями, поэтому при общении с людьми огонь не причиняет им вреда. Что такое ожог, Иванко было неизвестно. Физическая боль и раздражение, волнение, паника, отвращение – как много незнакомых и неприятных ощущений, а ведь они с Мудрейшим всего лишь прикоснулись к миру прошлого. Что же ждет дальше? Неведомое доселе чувство тревоги терзало Иванко.

А перепачканный сажей старик остался сидеть рядом с сараем, погрузившись в нахлынувшие на него воспоминания. В памяти всплыл весь тот кошмар, в котором находилось человечество на краю своей гибели сто двадцать лет назад. Как мы стараемся поскорее забыть пережитые нами неприятные моменты, так и старики позаботились о том, чтобы скрыть всю грязь былой жизни под толстым покрывалом, сотканным из ярких лоскутов красочных эмоций. А после уже и сами не заглядывали под него и никому не разрешали приподнимать покров. Те, кто пережил ад прошлого, никогда не обращались к темным глубинам своей памяти, радуясь тому, что новые поколения не стремятся вообразить былые безрассудства. Да у них бы это и не получилось даже в самых воспаленных фантазиях. Новый человек стал настоящим хозяином своего дома, своей планеты. Старшим среди равных – стихий, животных, растений. Каждый поддерживал чистоту и порядок, уважая все жизненные формы, обитающие на планете. Ведь раз кто-то вдохнул жизнь в существо, значит, это имеет какой-то смысл! Именно поэтому знакомство с давним безумным миром ограничивалось экскурсией в древний город. И одного посещения было достаточно, чтобы ребенку становилось ясно: человек тех времен был одержим.

Вспоминая прежний мир и мысленно возвращаясь в современный, Мудрейший улыбался от счастья, что смог пережить то сумасшествие, сохранив свой разум, и сегодня это позволяло ему наслаждаться жизнью.

Но прикосновение к предметам из прошлого оживило в сознании старика образ старого мира и память о нем. Вернее, безОбразность и убогость этого мира. Мрачной серой тенью восстало из забытья бессмысленное, эмоционально пустое и жалкое прозябание, на которое обрекло себя человечество, отрешившееся в порыве гордыни и эгоизма от связи с Мирозданием и со своей планетой. Когда единым пульсом для всех стало не биение любящих человеческих сердец, с каждым ударом которых любовь распространялась по планете, проникая во все живые существа, так нуждающиеся в этой любви, а механическое движение насосов, подключенных к артериям планеты, выкачивающим из них жизненную силу и задающих ритм всему живому. И в такт им во всех человеческих умах билась лишь одна мысль: потреблять… добывать… оптимизировать… вновь потреблять… Пустота и цифры, цифры, цифры!

Близость этих образов из прошлого вызывала у старика страх и тревогу. «Что будет, если эти времена вернутся?» – проносилось в голове, и ужас ввергал его в то эмоциональное состояние, в котором он пребывал в ту давнюю эпоху. Безысходное, бесцельное существование. Содрогаясь в холодном поту, старик все плотнее укутывался в теплый успокаивающий его плед, с любовью связанный женщиной из общины и подаренный ему в какой-то праздник. Этот уютный плед был сейчас доказательством того, что сегодняшний мир реален! Что через мгновение он не очнется на помойке древнего мира, прикрытый синтетической ветошью, пронизанный холодом и одиночеством. И он еще крепче вцеплялся в этот плед.

«Когда же, – думал он, – когда человек совершил этот незаметный шаг в сторону и встал на путь, который в дальнейшем привел к всеобщей катастрофе? В какой момент он приоткрыл в своем разуме дверцу и впустил безобидную на первый взгляд мыслишку о собственном величии? Маленькую, но, как все ничтожное, очень жизнеспособную и амбициозную Гордыню, которая постепенно убедила его в том, что понятие «венец творения» означает не ответственность человека как самого разумного существа за все происходящее на планете и не обязанность беречь и регулировать миропорядок. Венец творения – это и есть сам человек. Он центр Мироздания, и ему все позволено! Но самое страшное, что эта мысль, как паразит, размножаясь и укрепляясь в его сознании, передавалась другим и со временем полностью завладела умами большинства людей. Воля человечества и здравомыслие оказались бессильны перед ней! А чтобы человека не мучили угрызения совести, его эмоции подчинили бездушным рациональным цифрам, которые могли оптимизировать и оправдать все, в том числе и любые действия. У цифр всегда есть логичное объяснение самым мерзким деяниям: «Это страшный, поступок, но он экономически обоснован!»

И постепенно человек стал считать себя тем самым стержнем, вокруг которого крутится вся Вселенная. Но когда несколько миллиардов живых существ на планете начинают осознавать себя центром Мироздания, катастрофа неизбежна! Как?! Человек возгордился настолько, что отделил себя бетонными стенами от всего живого на Земле. Отгородился толстым слоем ненужной информации от связи с Мирозданием. И какой невероятно долгий и трудный обратный путь пришлось пройти, чтобы вернуть уважение и доверие к себе других живых существ! Насколько коварно и многолико Зло, подстерегающее человека в каждый момент времени, и насколько мудро Мироздание, что подбросило эту информацию, которую нельзя забывать»!

Мудрейший понимал, что ни один здравомыслящий очевидец тех времен не станет омрачать разум ныне живущих рассказами о безумии прошлого. Но они старели и оставляли планету, а эту память необходимо было сохранить и кому-то передать, обрекая посвященного на познание всех скорбей мира и тем самым отнимая у него яркую, счастливую и беззаботную жизнь. «А если посвященный окажется слаб и, встретившись с темной стороной, не сможет ей противостоять? Если он захочет манипулировать, властвовать? Тогда быть новой беде!»

Эти мысли не давали Мудрейшему покоя. И если предназначение Иванко – запечатать эту память в себе, то смысл его существования – найти ответ на вопрос, почему Мироздание допустило эту трагедию? Почему не образумило человека раньше, своевременно! Он не может покинуть эту планету до тех пор, пока не найдет ответа на свой вопрос! Хотя все чаще испытывал пресыщение и тяжесть прожитых лет, понимая, что срок его пребывания на земле истекает. Скоро, совсем скоро наступит время благословить молодого преемника присматривать за всем происходящим на этой стороне планеты. Но, раз сосуд, куда будет запечатана вся память о человеческих злодеяниях, нашелся, то и ответ на вопрос, почему это произошло, не дающий покоя Мудрейшему, тоже обязательно отыщется! «Сначала было слово!» – вновь пронеслось у него в голове. Он почувствовал, как кто-то бережно накрыл его невидимым космическим одеялом, перестал дрожать и заснул.

Сон

Придя домой, Иванко обессиленно рухнул на кровать. Всю ночь он не мог уснуть и на рассвете не выбежал по своему обыкновению в поле поприветствовать утро. Природа, не увидев его, слегка нахмурилась. По полю пробежался прохладный ветерок. Солнце из-за горизонта поднялось в облака. Но мало ли какие могут быть у человека дела и заботы! Вскоре облака расползлись, и Солнышко, как всегда, обогрело всех на поляне.

А Иванко пребывал в задумчивости, размышляя о том, как хрупок этот огромный мир. Весь день он был озабочен. Всего лишь несколько бездушных предметов, созданных древним человеком, оказали серьезное негативное влияние на окружающее пространство и его сознание! Но если такими штуками, как говорит Мудрейший, был наполнен прошлый мир, что это за мир? Да, все предметы энергетически пусты, но на них остались отпечатки тех, кто когда-то держал их в руках. Эти скорбные энергии эхом из прошлого проникали в разум Иванко. И он снова ощутил, как подступают ранее незнакомые ему чувства – беспричинная тревога, страх, неопределенность, безнадежность, свойственные древним людям, соприкасавшимся с этим предметом. «А ведь мы просто открыли дверь и стоим на пороге! Тьма зовет, приглашает пройти в свои мрачные лабиринты, но что ждет нас там?» – с тревогой думал молодой человек.