скачать книгу бесплатно
– Будешь судьей в нашем споре? – спросил я. – Мы тебе заклады отдаем, и я, один я, плачу сразу шесть рублей. Тебя не будет волновать, кто выиграл, кто проиграл – твоя монета уже в твоем кошеле.
– А если вы заспорите, кто прав, а кто нет? – спросил Федосий.
– Чтобы лишних и ненужных споров не было, решим прямо сейчас, на что будем глядеть. Я толкую, что намагниченная легкая вещь, если она сможет легко вращаться, всегда будет указывать на север.
– Ты толковал про все стороны света! – возмутился Онцифер.
– Зная где север, остальные определить легко.
– Это, пожалуй, да, – согласился умелец. – Но ты, может, фокус какой-нибудь знаешь?
– А чтобы понимать было легче, я изготовлю все прямо при вас. Из рукавов вынимать ничего не буду, прятаться за занавесками не стану. Здесь жарко, разденусь до пояса, как и вы. Сделаю все сам, или объясню, а вы делайте. Можем сделать сразу два компаса – один я, другой вы. И испытывать их будем вместе. Онцифер их пусть и испытывает, я вообще отойду в сторону. Если обе стрелки покажут в одну сторону, я забираю назад свои деньги, свой выигрыш – часть магнита и ухожу. Знаете, где тут север?
– Да. Да! – ответили оба.
– Если стрелки глядят в разные стороны, или не на север, я ничего не беру и ухожу.
Видя, что они колеблются, доверил окончательное решение хозяевам.
– Сейчас выйду, проветрюсь. Как решите, позовете – сказал я. – Если спорим – сразу отдаю Федосию двадцать рублей.
И вышел из кузницы.
Не продал бы уязвленный событиями прошлого Онцифер мне ничего. А в спорах рождается истина! Уж очень мне был нужен магнитный железняк! Намагниченная иголка размагнитится от тряски быстро – через день-другой. Никуда доехать не успею. Как раз в глухом лесу и подведет. Надо ее будет намагничивать. А чем? А именно железняком. Его кусок уступать целому по силе не будет. Хочешь жить – умей вертеться! Не получается купить – выиграй, отспорь.
Минуты через три меня пригласили назад, и пари стартовало. Решение авторитетного жюри было следующее:
– Ты делаешь свой компас и следишь, как Онцифер это повторяет. Я гляжу за тобой, как бы не словчил чего. Все могу взять в руки и пощупать, спросить все, что понадобится. По твоей команде Онцифер пытается найти север, ты держишься на сажень в стороне. Потом втроем глядим, вы каждый высказываете свое мнение. Можете поспорить, пообсуждать. Затем я оглашаю свое решение. И все! Дальше, чтобы никаких раздоров и дрязг не было. Выигравший получает все.
Я тут же отсыпал денег, Онцифер отколол от куска магнитного железняка, привезенного с Урала, половинку, размером с кулак взрослого человека, Федосий достал еще одну деревянную миску, и работа закипела.
Разделся до пояса. Иголки прижали на минутку к магниту. Я их изначально взял две. Железная намагнитится легко, а разные виды стали похуже и подольше. А на рынке их было не отличить. Поэтому взял у двух разных купцов – с какой-нибудь, да угадаю. После намагничивания проверил, обе к немагнитной железке липли отлично.
Занялись плотиками для иголок. Нужно было добиться легкого вращения допотопных стрелок в сторону севера, а для этого опустить иголку в воду. Для того, чтобы они легко вращались в воздухе, требовались насадки на ось, для которых шли более сложные технические решения.
Чтобы игла не тонула, ее нужно было положить на что-то плавучее – в школе 20 века брали для этой цели кусочек пенопласта. Выстругали две тонкие и легкие осиновые подложки, привязали к ним иголки. Налили в миски воду, опустили в нее изделия. Старт! Начались испытания.
Я отошел. Больше всего боялся – не осилят иголочки крутить деревяшки, слабоваты окажутся. Но когда увидел, как Онцифер на пару с Федосием пытаются сбить работу двух первых русских компасов – крутят тарелки, переносят их с места на место, понял – получилось! Подошел. Концы иголок упрямо и одинаково показывали север.
На прощание Онцифер поинтересовался, все ли компасы такие, или есть варианты половчей? Рассказал о привычном изделии.
– Я сделаю! – стал горячиться умелец, – махом сделаю, знаю как!
– Сделаешь быстро и качественно, тут же куплю. Мы через пять дней уходим, а потом мне эта штука ни к чему.
– Четырнадцать рублей дашь?
Кузнец, видимо, привык уже считать эту сумму своей и видел возможности ее удачного вложения, но не знал, что через сотни лет историки напишут: «Компас в Европе появился в 12 веке…». В общем, флаг тебе в руки!
– Конечно дам. Андрей и Василий знают где я живу.
А через три дня Вася привел ко мне Онцифера с привычным вариантом компаса – стрелкой, насаженной на шпильку. Придется добавлять в монографии: «…, а на Руси с конца 11 века»!
Глава 4
Вскоре легко, даже не слезая с лошадей, переправились через меленькую речушку – перекаты не подвели. Емеля аж поленился снимать лапти, авось не промокнут, и с привычной легкостью перенес протоиерея с берега на берег.
Скоро доедем до широкой Полы, позевывая после трудной ночи, думал я, объедем ее слева, и карлики останутся за бортом. Да и что это за мифические существа?
Это Европу они изрыли кругом, везде проложили многокилометровые подземные тоннели, которые обнаружили только в 21 веке, а у нас вроде в этом плане тихо. Или я опять чего-то не знаю?
Есть воспоминания о маленьких чучхе, они же чудь белоглазая, которые живут внутри Уральских гор, записанные со слов очевидцев в конце 19 – начале 20 веков. Правда, писал об этом Павел Петрович Бажов, автор «Малахитовой шкатулки», а судя по этой знаменитой книге на Урале не протолкнуться от всяких мифических существ – бродит хозяйка Медной горы, бороздит Великий Полоз, весело скачет Серебряное Копытце.
Никаких официальных подтверждений существования маленького народца, найденных тоннелей нет. Кроме промелькнувших в прессе 90-х годов сообщений о кыштымском карлике, откопанном из-под земли психически ненормальной старушкой, – ничего.
И история донельзя странная! Несколько человек видели найденыша живым. Потом он умер. После изъятия сотрудником милиции трупа существа были сделаны фотографии и видеосъемка, его осматривали судмедэксперт, патологоанатом и гинеколог. Вывод однозначный – это не человек. Потом приезжают уфологи и увозят останки с собой. Трупик, длиной 25 см, исчезает. Как, когда, и при каких обстоятельствах, нет никаких данных.
История получает огласку. Ей начинает заниматься японская телекомпания «TV Asahi», и предлагает 200000 долларов за труп «пришельца». В те годы за такую сумму можно было купить Царь-Пушку с Царь-Колоколом в придачу.
Никто, в нашей нищей тогда стране, не заинтересовывается. Убить за тысячу баксов – это пожалуйста, быки в бандитских бригадах скучают без дела, а найти маленький трупик, желающих почему-то не нашлось. Сумасшедшую старушку, перед встречей с японскими репортерами, неожиданно сбивают аж две машины. В общем, концов не сыщешь. Между прочим, Челябинская область, где находится Кыштым, это ведь Южный Урал.
А здесь, возле Новгорода, местность совершенно не гористая, кругом леса да болота. Чего тут накопаешь? Сложи вместе три пальца, в фигуру под названием кукиш, и получишь исчерпывающую информацию о сокровищах здешних недр. Пески, глина да торф – этого копай сколько влезет. Приличному рудознатцу тут делать нечего. Ничего интересного за последнюю тысячу лет не обнаружили.
Так что, скорее всего, местные лесные люди просто невысоки ростом – этакие новгородские пигмеи. Те по тропическому лесу лазят, на слонов охотятся, эти по нашей северной дубраве кабана валят. Но лучше, конечно, обойти…
До Полы ехали еще часа три. Дважды наталкивались на болота, приходилось объезжать. Раз въехали в такую глухую чащобу, что еле из нее выбрались. Наконец под копытами лошадей появилась более или менее свободная дорога.
Олег рассказывал Богуславу о крахе своей семейной жизни.
– Женка моя, Агриппиной звать, ошалела последнее время окончательно – не может со мной жить, и все тут! Уж так и эдак бился с ней – бесполезно. Замучался объяснять, что опасности от меня больше никакой нет даже и в полнолуние. В кровать с собой вместе не допускает, не хочу, говорит, уродов да выродков рожать. Давно бы ушла, но без моих денег с оравой деток не прокормишься. Детишек науськала, те по углам от меня прячутся, боятся, плачут.
– Дети малые, что ли? Ты уж, вроде, мужик-то в годах.
– Тридцать семь лет недавно стукнуло. Агриппина моя вторая жена. Первая в родах умерла. Помаялся один, да и женился второй раз на бесприданнице. Семь лет прожили, дети еще маленькие, чего они там понимают! Сказал Титу, чтобы половину моей получки получал у Забавы, да этой дурище на деток отдавал, и ушел с вами в поход.
– Как говорил умнейший человек Горазд Сосипатрыч, никогда не доверяйся бабам, обязательно обманут, – задумчиво сказал Богуслав. – Верить можно только друзьям, показавшим себя в деле. Пустой болтовне и обещаниям женщин веры никакой не давай.
– А кто этот Горазд?
– Мой отец, царство ему небесное.
Мы все трое дружно перекрестились. Да будет земля пухом достойному человеку!
А сколько мы уж вместе крутимся, я и не знал, что боярин Гораздович – никто его при мне так не называл.
– Тебе теперь поумней женщину надо поискать.
– Ну их всех к шуту! – энергично отмахнулся Олег, – один теперь проживу.
Да, нам теперь не до нежных чувств, вернемся ли из похода, неведомо.
Замелькала в промежутках между деревьями река. Пола была, конечно, поуже Волхова, но тоже внушала уважение – с наскоку не перескочишь. Впрочем, наши планы были иными, и мы повернули лошадей на юг.
Ехали минут тридцать, река направление не меняла.
– В наши расчеты, похоже, закралась какая-то ошибка, – заметил я, – либо это вовсе и не Пола, и нас несет невесть куда.
– Да и я об этом же думаю! – рявкнул Богуслав, – Пола в Ильмень-озеро должна впадать, а мы его давно сзади оставили – на востоке. А эту речушку упорно течение на север тащит. Мы –то по ней на юг скачем, вроде бы и неплохо, да вдруг все-таки врет компас, и мы премся черте-куда? А солнца второй день нету.
– Бывает и компасы врут, – согласился я, – вдруг по какой магнитной аномалии идем, бывает такое и без всякой железной руды под ногами.
Неожиданно кони встали – перед нами появилось существо ростиком с полметра, одетое в темно-серый плащ с капюшоном, полностью скрывающим лицо, зазвучал негромкий голос со странными модуляциями. Тональности сменяли друг друга так быстро, что нельзя было понять, кто это говорит – мужчина или женщина, взрослый или ребенок.
– Нужно поговорить. Мне вреден солнечный свет, зайдите к нам. Собака проводит, – и явление исчезло.
– Эт-то еще что за хрень! – зарычал боярин, – откуда взялось?
– Дык и солнца-то нету, тучи кругом, чего бояться? – ошарашенно спросил Олег.
– Дык, дык, дать в кадык! – продолжил Гораздович в привычной для себя манере общения, – что за гадость еще навязалась?! И куда это к ней переться, на дерево что ли лезть?
Я последовательно ответил на вопросы.
– Солнечный свет ослабляется, проходя через тучи, делается, конечно, гораздо слабее, но все-таки действует, совсем не исчезает. Странное существо, по-видимому, гном, или, как говорят на Руси Великой, карлик. На них солнце действует губительно, поэтому эти существа и селятся под землей. А сейчас нас, похоже, приглашают посетить подземелье, по деревьям лазать незачем.
– Ни в жизнь не поползу в их поганую дыру! – зароптал боярин, – с детства всяких погребов да пещер боюсь! Рухнет потолок, прихлопнет, как муху!
– А я до поросячьего визга высоты боюсь, и что? Если очень надо, скомандуешь себе, и карабкаешься куда приказано! А выбора у нас нет – он, как колдун, мощнее нас обоих.
– Это еще поглядеть надо! – не поверил Богуслав.
– А ты проверь – лошадок с места стронь.
Пока этот знатный и опытный лошадник проверял свои навыки, я тоже попытал счастья в понукании коня: подергал вперед поводья, одновременно дергая вперед тазом и поясницей, давал шенкеля, изрядно нажимая жеребцу на бока – все было бесполезно. Обычно веселый Викинг понуро перетаптывался на месте, шумно фыркал, вздыхал и не трогался с места. Часто поворачивал ко мне свою красивую ахалтекинскую голову и тихонько ржал, как бы говоря:
– Эх, хозяин, я бы рад, да что-то ноги не идут… Уж извини…
Его укороченный черный хвост, которым он обычно гордо размахивал, молодецки задирая его вверх, обессиленно висел.
Я спрыгнул с седла, попытался повести коня за собой в поводу – не пошел. Мое поражение было полным. Ладно, хватит коника нервировать. Подошел, обнял боевого товарища за шею, и негромко ему сказал:
– Не горюй, браток, всяко бывает. Иногда приходится и уступать. В другой раз верх возьмем. Главное, ты не трус, в бою громадного змея не испугался. А против колдовства ничего поделать нельзя.
Викинг весело заржал, хвост взметнулся вверх, как знамя. Будет и на нашей улице праздник!
А у Богуслава кипел прямо бой какой-то! Он, уже тоже спешившись, пытался тащить коня за повод, орал на него нечеловеческим голосом:
– Н-но! Иди, волчья ты сыть! Воронья пожива! Я тебя, травяной мешок, собакам на корм порублю! – и хлестал при этом бедолагу плетью.
Несчастный Боец дико ржал, задирая голову, вставал на дыбы, пытаясь вырваться из узды и унестись прочь, опережая ветер, но колдовские оковы держали его крепко.
А боярин в гневе был страшен, и свирепел все больше и больше.
С этим древнерусским озверением пора было кончать, не люблю, когда мучают животных. Хотелось крикнуть:
– Перестань! Сломаешь силу духа коня! Боевые этого не терпят! – или жалостно: – ему же больно! – но слова тут не помогут, действовать надо иначе.
Я зашел сзади злюки-всадника, подал себе команду, будящую во мне богатыря, – Во! – и обхватил Богуслава, сжимая кольцо крепких рук с силой громадного удава. Не ждущий нападения со спины, и не готовый к внезапному нападению силы такой мощности, Гораздыч аж захрипел. Я немедленно ослабил стальную хватку, дал раздышаться умнице-боярину, который сам же потом и будет жалеть верного друга и соратника, своего коня.
Ва! Излишняя сейчас для меня и оставшаяся практически невостребованной сила, впитывалась в неведомые пока человечеству хранилища внутренних резервов организма. А в своем обычном состоянии, я здоровяка боярина и двух секунд бы не удержал. Отшвырнул бы он меня, как котенка, и продолжил зверства над безвинной животиной.
Богуслав потихоньку возвращался к своему обычному состоянию психики, усиленно и торопливо дыша.
– Да, ну и мощь я тебе в подарок выдал, – раздышался наконец боярин. – А с чего это меня так злоба накрыла?
– Вас, знатных, не поймешь, не угадаешь. Может, у Вельяминовых так принято, засечь коня перед обедом?
– А у вас, Мишиничей, одни шуточки на уме! Дело то серьезное. Видимо, гном так подействовал, от врага он подослан.
– Проще ему было бы с конями и Марфой не возиться, а просто нам с тобой сердца остановить. По-моему, он бы справился.
– Хм. Может быть, – задумчиво протянул Богуслав, – очень силен.
Марфушка, благополучно переждавшая разборки с конями в сторонке (большого ума девушка!), подошла, села, и глядя мне в глаза, пролаяла:
– Гав гав, гав гав.
Толмач в моем мозгу услужливо перевел:
– Пора идти, карлик ждет.
Да, с ее высотой в холке, гном показался мелковат.
Постой-ка, у меня же все способности кроме памяти были блокированы! Со мной кто-то очень мощный тоже поработал – снял прячущее и закрывающее волхвовские возможности заклинания. Ладно, пошли выясняться у чуждого нам эксперта.
Коней оставили на попечение ватаги, велели, пока нас нет, обедать и отдыхать, и ушли вслед за Марфой, как за надежнейшим проводником польских туристических групп Иваном Сусаниным. Куда ты ведешь нас Сусанин-герой? Идите вы нафиг, я сам тут впервой!
Брели по каким-то буеракам минут десять, перелезая через поваленные деревья и с большим трудом пробиваясь сквозь валежник и бурелом.
Среднеазиатка проникала через все препятствия с такой необычайной легкостью, будто сказочный Серый Волк, стряхнувший с себя осточертевшего Ивана Царевича. Бедолага Волчок связался с этим подозрительным Ваней, по блатной кликухе Младщий, всего лишь из-за сытного обеда кониной, и был вынужден воровать Жар Птицу, Коня Златогривого, Елену Прекрасную, а все это тянет лет на десять строгого режима. На криминальной разборке из-за передела приватизированного имущества – птиц, лошадей и девушек, был вынужден ликвидировать главарей бандформирований – Старшего и Среднего – а это уже в пожизненное заключение может вылиться. Не раз, наверное, думал: эх, лучше бы я в тот день поголодал или в лесу кого-нибудь, не имеющего такой авторитетной крыши, как у Ивана, которого опекает сам Царь, съел!
Что-то меня сегодня на какие-то глупые шуточки прошибло. Кто-то или что-то опять действует.
Интересно, на родине предков Марфы, основоположников породы волкодавов, в Киргизии, лес-то хоть растет какой-нибудь?
– Чары этот карла на нее навел что ли? – недоумевал боярин, – как по родной сторонке плывет! Где он сам-то тут пролез?
– Да гном, скорей всего, к нам и не лазил – уж больно быстро появлялся и исчезал. Фантом вместо себя, похоже, прислал.
