скачать книгу бесплатно
Музыкант вернулся в укрытие и обругал себя.
Еще две пули срикошетили от будки.
Все это заняло долю мгновения. Долю мгновения, за которую жизнь одного из нападавших оборвалась, подарив Вадиму шанс отыграться…
* * *
– Лосев?! Лосева завалили! Откуда-то из кустов!
– Лепехин! Найди урода! Прикончи на месте! На мне будка, я достану этого говнюка…
Лепехин при всем желании не смог бы выполнить приказ – его яремную вену перечеркнуло лезвие боевого ножа.
– Теперь ты бросишь свой автоматик, если не хочешь разделить судьбу своих корешков. – Андрей шагнул из-за спины хрипящего Лепехина, одновременно с этим выдрав рукоять из рассеченного горла рядового. – Я два раза повторять не буду, – наставил он на Богомолова пистолет. – Ну?
– Твою мать…
Поколебавшись, Михаил бросил оружие.
– Вот молодчина.
Взвыл – коленная чашечка стрельнула невыносимой болью.
* * *
– Эй, животное! – Андрей вальяжно подошел к корчащемуся в муках боевику. – Поболтаем, бедолага?
«Бедолагой» был парень из «Удара» – лейтенант, если по погонам смотреть, но совсем сопляк. Завывая, словно подранный пес, «сопляк» сидел на траве и обнимал простреленное колено.
– Давай так, солдатик: я буду задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать. Тогда я сохраню тебе жизнь. У тебя нет оснований мне доверять, твои дружки мертвы, но они мертвы только потому, что это цена за жизнь моего друга. Двое за одного – приемлемо. Понимаешь?
– Пошел ты… сука…
– Я уйду. А ты долго с такой дыркой в ноге протянешь?
– Чего… тебе… надо?
– Познакомиться. Меня Андреем звать. Ты кто?
– А, у нас такой формат диалога? – Страх оказался сильнее чувства собственного достоинства, и лейтенант принял правила игры. – Михаил Богомолов, лейтенант, «Удар». Я не украл эту форму, если ты об этом.
– Какого хрена убил Лешку?
– Мы за тобой пришли. Нашли тебя по сигналу твоего КПК.
– Уважаю, Богомолов, за спокойствие и честность. Нашли по сигналу КПК? Турко хочет убрать любого, кто хоть как-то связан с «Анархистами»? Всех тех, кого в ту ночь не оказалось за вашим столом?
– Да, – просто и буднично ответил Богомолов. – У нас не оставалось выбора… мы не могли рисковать… ты ведь прекрасно знаешь, кто стоит за Рахманом…
– Первый раз слышу, что за ним кто-то стоит…
– Андрей, ты живой! – оборвал разговор подбежавший Музыкант. – Слава богу, я уже думал, что случиться могло… А, твою-то мать…
– Знаешь его?
– Знаю. – Музыкант облизнул губы. – Мишка Богомолов, в рядовых ходил, когда мы с Лешкой…
– Привет, Вадик… а я думаю, чего это рожа того жмура показалась мне такой знакомой…
– О чем он, какого жмура? Где Лешка? Почему ты молчишь? Андрей, Лешка где?
Рэй так и не нашелся с ответом.
Рукой махнул разве что.
В ту сторону, где остывало Лешино тело.
Но Вадим все понял и без слов.
И поспешил туда.
Андрей остался один на один с лейтенантом.
– Теперь нам никто не помешает. Ты не кричи только, Миша. Вадиму сейчас тишина нужна, чтобы с братом своим проститься.
– Прекращай цирк. Ты меня не отпустишь, я не совсем уж тупой. Так что просто заканчивай с этим.
– Но так не интересно, дружище.
– Я тебе не друг, выродок, – огрызнулся Богомолов. – Я не собираюсь тебя развлекать. Довольно. Знаешь, о чем я сейчас не сожалею? О том, что был одним из тех, кто держал Рахмана в тот самый момент, когда Турко расквитался с ним за каждого из моих павших товарищей…
– Заткнись!
– Заткнусь, когда ты нажмешь на спусковой крючок.
– О, нет, ты не дал мне насладиться разговором с тобой, так что быстро это не закончится. Даже не пытайся меня вывести, падаль.
– Я не хочу умирать… – Михаил опустил голову. – Но я поверил тебе, что отпустишь. Сдался почему-то. А должен был забрать тебя с собой. Я с самого начала знал, что это конец. Успокаивает только, что и для тебя тоже. Ты ходячий труп, Андрей. За тебя назначили награду. Уж поверь, она повысится вдвое, когда Турко узнает о том, что ты наехал на него и замочил нас!
– Разреши пофилософствовать, а? Ты заметил, что я одноглазый? Иногда запас удачи кончается. Вот и мне не повезло, от ножа не увернулся. Но так уж случилось. С этим нужно смириться, это нужно принять. Научиться жить дальше. Хреновая ситуация, но уж какая есть. То, что Турко открыл на меня охоту, не очень приятно, конечно, хотя не смертельно. Я не собирался отсиживаться. Так что я приму свое положение. Ты, я вижу, свое положение тоже принял. Молодчина! Впрочем, с одним фактом мириться я не хочу. С тем, что у меня вся рожа в бинтах, вот только нет повязки на глаз из окровавленного куска комбинезона «ударовской» гниды. Сечешь фишку? Мне нравится ваша форма. Ты, кстати, курить не хочешь? – Андрей щелкнул зажигалкой. – Не? А я закурю. Хорошие такие сигаретки, табачок сладенький. «Вирджиния», на языке чувствуется. «Вирджиния» – это мой любимый сорт. – Затянулся. – Приятный такой привкус. – Посмаковал. – Точно не хочешь?! – Схватил бойца за патлы. – А ты попробуй-таки, а? – Резко дернул. – Затянись, сука! – И поднес сигарету к его левому глазному яблоку. – Не визжи! Не визжи, тебе говорят! Вадиму тишина нужна! – Андрею пришлось перекрикивать нечленораздельные вопли Михаила. – Хорошее же курево! Чего орешь?! Не нравится?! Сладость на выдохе чувствуешь? Нет?! Еще затяжечку? Ну, раз не нравится, то и заставлять не буду! – Отстранив сигарету от лица жертвы, Рэй пожал плечами и запульнул ее в кусты.
– Покойник… ты покойник… мразь… Турко тебя… он тебя на ремни… суку, – выдал «ударовец» сквозь стоны. – Ты себе еще хуже… пид…
– «Анархисты» всегда возвращают долги. Поэтому вы и порезали их. Возмездия опасались. Просчитались вы, зайчики. Сначала надо валить таких, как я, а потом уже к Рахману переходить.
– Заткнись…
– Я-то заткнусь, а ты подохнешь просто так. Турко всегда заботило только личное обогащение, он продал все ваши идеалы, вас всех продал. Ему нет дела до какого-то там лейтенанта, подыхающего близ Зимовища. Завтра он уже не вспомнит твоего имени. – После этой фразы Андрей кулаком заехал парню в нос. – Генерал с самого начала знал, чем все это закончится.
– Никто не продавал свои идеалы… – харкнул кровью лейтенант. – Кроме вас… – закашлялся, – …«Анархистов». – Злоба придала Михаилу сил, чтобы договорить гневную тираду без запинок: – Вас еще давным-давно перехреначить надо было. Вы – натовские ставленники!
– Ух ты! Какое изречение! Это мне эсбэушная пешка заявляет! Смешно! Нет, парень, я не спорю, все мы пешки. Я тоже, вот только я вижу ниточки, за которые подвешен и за которые меня дергают. А ты тут про НАТО заговорил. К чему? Они за мои ниточки никогда не дергали.
– Дергали-дергали, мразь… ты просто настолько тупой, что не замечал этого…
– А я гляжу, вас там совсем отбитых набирают. Мозги промывают знатно, в кашу их превращают. Оп-оп! Идея нарисовалась! Раз уж мозги тебе больше не нужны, они будут отлично смотреться на этой самой дороге, смешанные с песком и мусором. – Андрей выпрямился во весь рост. – В них и так один мусор. – Он поставил подошву Богомолову на грудь и толкнул. – Ничего не изменится. Напоследок хочу, чтобы ты знал. В благодарность за честность и отвагу. Я убью всех твоих товарищей. Каждого. Невиновных среди вас нет. Когда один человек из группировки совершает преступление, отвечать за него обязаны все. Каждый из вашего поганого «Удара» виноват в том, что случилось за тем ужином, даже если в те минуты он мочился на стенку в другом конце вашего сраного заводика. У нас были такие порядки! – Анархист занес автоматный приклад над головой лейтенанта. – Один за всех и все за одного! Это – закон! – Замахнулся. – Ты понял меня, сука?
Череп Михаила промялся под хладнокровным ударом.
– Вот и все. Спокойной ночи, Миша, – сплюнул Рэй. – Теперь ты больше похож на того, кем был на самом деле. На какого-то безмозглого сукина сына. Гори в аду…
Расквитавшись с лейтенантом Богомоловым, Андрей забрал его КПК.
– Я тут с начальством твоим поболтаю. – Он снял с руки мертвеца перчатку, а после отрезал кусок от его красно-черного комбинезона. – Для диалога. Последняя мелочь. – Переступив через труп, Андрей обмакнул перчатку в кровь и нарисовал на ржавом капоте «Запорожца» букву «А» в круге. – Вот так… Последний штрих. – Рэй сделал фото на устройство лейтенанта и отправил файл абоненту «Турко». – Отлично. Я иду за тобой, – проговорил он то, что подписал под картинкой.
Послышались торопливые шаги, а за ними – встревоженный голос:
– Боже, Андрей…
Вадим, в уголках глаз которого блестели слезы, с презрением смотрел на нового знакомого.
* * *
Покрывшийся мхом шифер, щелкая, разлетался в стороны. Догорающий дом складывался, словно карточный, от дуновения ветра.
Длинные пальцы Андрея – ярко-красные от крови – подрагивали на рукояти автомата. Внешне искатель оставался невозмутимым – только нижняя губа дрожала.
– Что ты наделал? – повторил Вадим, поднимая свой «МР-5» и направляя оружие на бывшего анархиста. – Андрей…
– Ты что творишь? – Андрей вздернул бровь. – В своем уме? – Он тоже вскинул оружие и покачал головой. – Я передал послание нашему с тобой глубокоуважаемому куску говна по фамилии Турко. Отомстил за твоего мертвого брата и избавил мир от еще одного «ударовского» ублюдка, как это сделал и ты. Опусти ствол, тебе не нужно меня сейчас провоцировать.
– Людей по-разному убивают…
– Это не просто убийство, это месть и послание…
– Знаешь… когда я нашел тебя… Лешка… он просил вышвырнуть тебя на улицу… оставить умирать под Зарядкой… говорил, что я пожалею о своем решении, что я сначала делаю, а потом думаю… Мне кажется, он был прав. Я ошибся в тебе. Я никогда так не ошибался в людях. Ты чудовище, Рэй, и мне сложно представить, что человек в силах совершить подобное.
– Подобное? Не срать ли на то, как умирают твари? – «Калашников» ходил ходуном – Андрей никак не мог унять тремор. – Сейчас половина Зоны сбежится на звуки недавней пальбы! Еще хренов костер! Очнись! Ты спрашивал, что я собираюсь делать! Я тебе честно ответил, что убью как можно больше подонков! Ты меня не остановил! Сейчас решил нравоучения развести?
– Пули бы хватило…
– Нет!
– Хватило! Вот что я пытаюсь до тебя донести! А еще то, что, когда я тебя отпустил, Лешка был еще жив!
– «Отпустил»? Да кто ты на хрен такой?! Кем ты себя возомнил?
– Они пришли за тобой. Если бы не ты, мы бы с Лешкой продали бы все арты и ушли из Зоны навсегда. Если бы не ты, Лешка бы не погиб…
– Ты обвиняешь меня? Я что, просил меня спасать, раз уж на то пошло?
– Дурной ты, Андрей, как малолетка. – Музыкант опустил «МР-5». – Я о других вещах говорю. Не обвиняю и не осуждаю. Мы сделали свой выбор. Мы за него и расплатились. Я мальчик взрослый, привыкший отвечать за свои слова и поступки, сынок. Мне претит перекладывать ответственность на других. Тебе же предстоит этому научиться. Я другое хотел сказать. Что тебе Лешка свою жизнь подарил. И я, может быть, свою. Кто знает, что со мной теперь будет? Доберусь ли я живым до лагеря? Или погибну в пути? На тебе теперь бремя… жизни наши доживать… жизнь Рахмана дожить… жизнь Кирилла… Олину…
– Не смей…
– Если ты погибнешь, то они все… они все сгинули напрасно…
– Заткнись!
– Лешка, – с нажимом продолжил Вадим. – Рахман. Кирилл. Оля. Они ради тебя костьми легли, чтобы ты мог жить, Андрей. Так что забудь все, о чем ты говорил мне. Забудь о ненависти и мести. Если Кирилл жив, то вычеркни его из списка призраков, найди и приведи домой. Уезжай отсюда. Настолько далеко, насколько сможешь. Начни новую жизнь. Влюбись. Семью заведи. Стань Человеком. С большой буквы! Ради Оли сделай это. Ради меня. Иначе она погибла зря. Иначе я буду знать, что мне не стоило помогать тебе…
– Ты сказал достаточно. Уходи.
– Дай мне слово.
– Не нужно усугублять…
– Что дальше, Андрей? Расшибешь мне череп? Есть пределы того, что может вынести человеческая душа, и моя перешагнула этот предел. А что насчет твоей души? Сколько еще людей должно умереть, чтобы ты одумался? Таких, как Оля?
– Еще раз назовешь ее имя… пополнишь список мертвецов…
– Ты погляди на себя. Израненный, безглазый, весь в крови. Какая вендетта, сынок?
– Я не хочу быть тем, кем я стал! – Андрей сорвался на крик. – Не хочу! Но я не могу вновь стать тем, кем был раньше! Почему ты не понимаешь?!
– Это ты не понимаешь…
– Мне наплевать! Наплевать, слышишь? Ты чего так моей судьбой озаботился? Не зверье мы, хочешь сказать? Не были им никогда? Ты сам убивал! И моих ребят! И я твоих! За хрен собачий! За территории на этой радиоактивной свалке! За идеологию! За что угодно! В природе это нашей! Мы тут все подонки! Ты погляди на нас! На сталкеров! На это наше чертово братство! Братство отпетых мразей! И мы с тобой всегда были в их числе! Так что не надо читать мне морали!
– Я уже давно смотрю на себя в зеркало. – Пистолет-пулемет выпал из вспотевших ладоней Вадима. – Я вижу, что со мной стало. Поэтому я и снял с себя форму «Удара», поэтому я тебе помог.
– Уйди, Музыкант, я больше не намерен трепаться…
– Андрей, я лишь прошу дать мне слово…
– Уходи…
Откуда-то раздавался вертолетный гул, но очень скоро его перекрыли выстрелы, а догорающий дом окончательно рухнул.
Глава 5
С глазами из синего льда
Вертолетный двигатель запустился практически перед самым столкновением с землей, но этого не хватило, чтобы избежать катастрофы.
Скрежеща, сминался металл. Корпус вертолета, пропахивая почву, взметал клубы пыли и грязи. Оторвавшиеся винты, крутясь, пролетели несколько метров, срезая хилые и сухие деревья – во все стороны раскидало щепки и сучки. Спустя еще секунду все закончилось. Стихли грохот и лязг, стих шелест стеклянных осколков. Один дождь продолжил шуметь, напоминая помехи в радиоэфире. Покореженный летательный аппарат с отличительными знаками Научно-исследовательского института аномальной зоны на борту застыл посреди бескрайнего поля. Почти все стекла в иллюминаторах высыпались, а те, что уцелели – относительно «уцелели», – покрылись паутинками трещин и обагрились кровью.
Крови было много. Везде. По всему салону. Она стекала по приборной панели – у пилотов, самоотверженно сражавшихся за жизнь экипажа, не было ни единого шанса. Из спинок кресел торчал ствол дерева. Пассажирам повезло не больше: изуродованные трупы были разбросаны то тут, то там, придавленные металлом или сиденьями.