скачать книгу бесплатно
– Сейчас-то нет, но языком лизать не стоит.
– Понятно, – мужчина встал с кресла и походил по кабинету, рассеянно поглядывая на клетки с «домашним зоопарком». – Из чего она состоит, из каких компонентов?
– Э-э-э… – замялся старик.
– Составляющие яда искусственного или природного происхождения? – попытался помочь Феликс, но Никанор опять не нашелся с ответом.
– Попробуем иначе, – мужчина снова сел в кресло, закинул ногу на ногу и покачал носком сверкающего новизной ботинка.
– Объясни, как твоя способность работает. Ты видишь картины, как Гера, или у тебя это по-другому происходит?
– Да как сказать… – нехотя пробормотал старик.
– Как ты распознал, что это пятно именно от яда, если не понимаешь, из чего состоит жидкость?
– Ну так это, – тяжело вздохнул Никанор, – всякий зверь нутром чует, где опасность для него, а где польза, природой он так научен.
– Но у зверя нет мозгов и человеческой речи, чтобы объяснить, по какому принципу у него работает это чутье, а у тебя есть! – Феликс начал терять терпение. – Так сделай милость, друг любезный, объясни!
– Не кричи на дедушку! – привычно уже огрызнулся старик. – Дай подумать.
В клетке завозился ворон. Чтобы привлечь внимание Феликса, Паблито пару раз стукнул клювом о деревянное дно, но мужчина не обернулся, лишь коротким движением головы приказал не отвлекать.
Еще раз принюхавшись к бурому пятну на светлом бархате, старик прикрыл глаза и проговорил, растягивая слова:
– Из четырех запахов отрава сделана: два от растений каких-то больших, похоже – деревья, третий из земноводного некрупного добыт, жаба вроде… нет, лягушка какая-то, крошечная совсем, яркая, не наших краев будет – не речная, не болотная, заграничная она.
– Кажется, знаю, что за лягушка. А четвертый какой? – Феликс сидел неподвижно, вперив в старика немигающий взгляд.
– Какой-то рыбы.
С этими словами Никанор Потапович снял очки и хорошенько потер веки.
– Рыбы? – озадачился Феликс. – Какой рыбы?
– А вот тут хоть режь меня, хоть кусай – не знаю! – ответил старик. – Рыбий запах чую, а что за тварь, не распознаю – диковинная она!
– Ядовитая?
– Не могу сказать, но я бы есть такую не стал, говорю же – диковинная.
Феликс посмотрел в стену поверх пышной шевелюры Никанора Потаповича, затем в потолок, после вполоборота бросил взгляд на подоконник с клетками. Ворон с крысой с одинаковым недоумением смотрели на него. Дон Вито даже плечиками пожал, мол, прости, не можем дать совета.
– Ладно, – сказал Феликс, поднимаясь, – надо подумать.
Убрав подставку в целлофановый пакет, он спрятал ее в ящик стола. Обрадовавшись, что дело сделано, Никанор кивнул на рамку с фотографией рыжеволосой девушки, стоявшую рядом с телефонным аппаратом:
– Красивая! Зазноба твоя?
– Подруга, – рассеянно ответил Феликс. Он рассматривал узор красного дерева, постукивая пальцами по крышке стола. Горящие синевой глаза мужчины вдруг начали тускнеть, наливаясь темнотой. Заметив это, старик поерзал на стуле и произнес:
– Так я пойду, коли не нужон?
– Да, иди.
И Никанор Потапович поспешно покинул кабинет.
Глава 6
Оставшись в одиночестве, Феликс присел на место Никанора и снова принялся постукивать пальцами по столу, устремив взгляд в пространство.
– Теперь-то можно говорить?! – сердито каркнул Паблито. Ворон все еще обижался за пренебрежительный кивок в его сторону.
– Если только по делу. Без дела лучше молчи.
– Ты совсем теперь нас игнорировать будешь, да?!
– Паблито! – прорычал Феликс. – Сегодня вы тут в первый и последний раз! Больше никогда…
– Феликс, дорогой, – крыс подскочил и вцепился передними лапками в прутья клетки, просовывая меж ними острый носик, – думаю, старик-оборотень не смог определить, какой рыбой пахнет, потому, что такие рыбы тут не водятся, она ему никогда не встречалась ни в реках, ни в морях этого региона.
– Я догадался! – Глаза мужчины совсем почернели, становясь непрозрачно-каменными, черты лица приобрели сходство с посмертной маской.
– Ты голоден, Феликс! – забыв свои обиды, с беспокойством заметил ворон. – Срочно поешь!
– Совсем забылся, – глубоко вздохнув, он встал и пошатнулся от резко нахлынувшей слабости.
Из ящика стола Феликс достал пакет с кокосовыми орехами и брезгливо поморщился, предвкушая отвратительный вкус молока. Взгляд его упал на бутылку вина, лежащую в том же ящике.
– Попробую, наконец, смешать, – пробормотал мужчина. Взяв бутылку, Феликс покрутил ее в руке, раздумывая, чем открыть.
– Нужен штопор, – подсказал ворон и заранее нахохлился, ожидая резкой отповеди. Но Феликс согласно кивнул и шагнул к выходу из кабинета.
Главный офис пустовал, голоса сотрудников по-прежнему доносились из холла-секретарской. Широким шагом Феликс пошел по коридору, досадуя, что упустил момент и позволил нахлынуть голодному ознобу.
– У кого штопор есть? – крикнул он, влетая в холл. Разговоры вмиг оборвались. Сотрудники агентства в полном составе сидели вокруг секретарского стола, а на месте самого секретаря восседал капитан Мухин собственной персоной. Все как один уставились на взвинченного директора с бутылкой вина в руке. Немую сцену нарушил Валентин. Привстав, он покопался в кармане брюк, извлек связку ключей со складным швейцарским ножом и вытащил из него маленький штопор.
– Такой сойдет?
– Да, – Феликс схватил всю связку и поспешил обратно.
– А стакан надоть?! – крикнул вслед Никанор.
– Нет! – эхом донеслось из коридора.
Ворвавшись в кабинет, Феликс вогнал штопор в бутылку, выдернул пробку, достал из ящика привезенный с собой кубок, плеснул в него немного вина, после одним движением раскрутил кокосовый орех, словно игрушку, и долил в бокал кокосового молока. Перевел дух, выпил одним глотком и замер, прислушиваясь к ощущениям. От запаха и вкуса вина к горлу моментально подкатила обжигающая тошнота, он уже приготовился к неизбежному, но тошнота вдруг отпустила, схлынула. На всякий случай подождав с полминуты, Феликс плеснул в бокал еще вина, добавил сок двух орехов и выпил.
– Кажется, прижилось, – взволнованно произнес ворон.
– Не случилось отторжения! – радостно поддакнул крыс.
– Начал твой организм принимать посторонние напитки, глядишь, скоро и человеческую пищу есть начнешь!
Услышав это, Феликс скривился от отвращения.
– Не слушай ты его! – поспешно каркнул Паблито. – Не надо тебе ничего есть, главное – пить начал! Вкуснее с вином стало?
– Ненамного, – голодная слабость с ознобом быстро прошли, в глазах прояснилось, – но все же менее отвратительно, чем в чистом виде.
– Красивый какой бокальчик, – сказал Дон Вито, желая отвлечь его разговорами. – Хрусталь, золото, драгоценные камни? Из него все что угодно приятнее пить, верно? Правильно сделал, что принес его. С эстетической точки зрения…
– Я брезгую чужой посудой! – отмахнулся Феликс. Скрутив пробку со штопора, он заткнул бутылку, убрал ее в стол и смахнул ореховую скорлупу в мусорную корзину, загодя заботливо поставленную в кабинет Никанором.
– Долго еще собираешься скрывать от коллектива, что ты вампир? – поинтересовался Паблито.
– Не знаю… – помедлив, Феликс добавил: – Не знаю, как сказать.
– Прямо и скажи: так получилось, уважаемые коллеги, что я вампир, урожденный испанский дворянин, мне почти пятьсот лет. Я неплохо себя чувствовал в Толедо, пока сам себе не нашел приключений на пять веков вперед без понятия, как с этим расхлебаться. Я неприлично богат, страшно умен, дьявольски красив, меня бесит любой беспорядок и страшно раздражают люди, но я стараюсь это лишний раз не афишировать! – Резкий голос ворона звучал, как удары лошадиных подков о булыжную мостовую. – Однако, товарищи, не все так мрачно, как может показаться! Охотиться на людей мне лень, кровь у вас давно на вкус отвратная, я заменил ее кокосовым молоком – оно ведь по составу один в один как плазма, вот им и перебиваюсь! А то, что я средь бела дня хожу при свете солнца и мне ничего от этого не делается, так это та еще увлекательная история! Налейте себе кофейку, садитесь поудобнее…
– Прекрати! – оборвал Феликс. – Если не хочешь прямо сейчас вылететь из кабинета вместе с клеткой!
– Как угодно господину! – сварливо ответил Паблито и принялся неуклюже покачиваться на жердочке, натыкаясь на стенки клетки то клювом, то хвостом.
– А если на минутку допустить, что люди нормально примут правду о тебе? – пискнул крыс. – Не разбегутся в ужасе, не станут тыкать тебе в грудь осиновым колом…
– Не так страшен кол, как если они разбегутся, – невесело усмехнулся мужчина. – Тогда конец договору с «Гнозис», новую команду с уникальными способностями мне быстро не собрать. Прощай, солнце, здравствуй, вечная ночь.
– Нельзя же все время скрываться, рано или поздно люди начнут догадываться, – встрял Паблито. – К тому же Гера…
– Старик-оборотень, кстати, как мне кажется, тоже понимает, в чем дело, – подхватил крыс.
– А военный с гадалкой как-нибудь переживут, они на вид не обморочные, не сильно чувствительные, – добавил ворон. – Девочку, внучку оборотня, вампирами тоже не особо напугаешь.
– Да-да-да, – зачастил Дон Вито, – будь мой родной дед оборотнем, стал бы я вампиров пугаться? Право же, какая мелочь, сущие пустяки!
– Арина даже крыс боится, – напомнил Феликс.
– Ты сравнил! – Паблито слез с жердочки и попытался походить по клетке кругами, но она была тесноватой для такой крупной птицы. – Вампиры всяко крыс приятнее! Кстати, а девица знает, что ее дед оборотень, или старый хитрован скрывает?
– Вроде знает.
– Вроде или точно?
– Не в курсе я деталей! – В голосе Феликса зазвучало раздражение. – Расскажу я людям, конечно, рано или поздно… не сегодня, но обязательно расскажу. При подходящем моменте. Вы сами-то есть хотите?
– Нет-нет! – наперебой загалдел «домашний зоопарк». – Не голодные пока, не беспокойся.
– Тогда пойду посмотрю, чем там народ занимается. – Феликс встал, прихватывая со стола связку ключей. Выпрямившись, он прислушался к собственному телу – оно вновь было сильным и послушным.
С появлением начальства в секретарской снова наступила тишина. Директор обвел взглядом лица собрания и словно только сейчас заметил капитана Мухина. Феликс протянул ключи со швейцарским ножом Валентину, поблагодарил и развернулся к участковому.
– Смотрю, Дмитрий Алексеевич, вам у нас понравилось?
– Да вот, оказался поблизости, – шумно вздохнул он, – дай думаю…
– Видите ли, в чем дело, – холодно перебил Феликс, – агентство приступило к работе, а ведение дел не предусматривает нахождения в офисе посторонних лиц, даже облеченных властью закона. Поймите меня правильно, все посиделки, кофе-чай исключительно до или после рабочего дня, в крайнем случае – в обеденный перерыв, а он уже давно кончился. Ничто не должно отвлекать моих сотрудников от их прямых обязанностей.
Выслушав тираду, Дмитрий подался вперед, буквально укладываясь форменной грудью на стол, и на его круглом веснушчатом лице возник живой интерес.
– У вас уже дело появилось? Надо же, как быстро! А что за дело? Что там у кого стряслось?
– Это конфиденциальная информация. Теперь прошу прощения, нам надо работать.
Капитан Мухин нехотя вылез из-за стола, прихватил свою папку-портфель и поплыл на выход. Проводив взглядами его спину, коллектив переключился на Феликса.
– Зачем ты так с ним?! – недовольно прогудел Никанор. – Пришел человек горестями поделиться…
– Горестями к нам делиться милости просим – за деньги! – отрезал Феликс. – Мы не благотворительный клуб бесплатной психологической помощи районным участковым. Еще и дня не проработали, а он будто всегда тут и жил. И не приваживайте его, ни к чему здесь чужие глаза и уши, особенно если они еще и при погонах. Не забывайте, чем мы отличаемся от обычных детективных агентств, которым нечего скрывать! Теперь прошу занять свои рабочие места.
Никанор уселся за секретарский стол, остальные потянулись за Феликсом. В молчании рассевшись по своим местам, сотрудники, не сговариваясь, включили компьютеры и сосредоточенно уставились в мониторы.
– Вот теперь хорошо, – бросил Феликс, проходя в свой кабинет. И за ним с грохотом захлопнулась дверь, словно некто невидимый ударил по ней ногой.
Глава 7
Сидя за столом, Феликс долго рассматривал телефонный аппарат, затем перевел взгляд на фотографию в рамке. На миг показалось, что каскадом рыжих кудрей, обрамляющим прекрасное лицо, заиграл ветер. Одним движением руки Феликс развернул рамку к стене. Затем, достав пачку бумаги и карандаш, принялся расписывать ассоциации Никанора, вызванные запахами компонентов яда – по одной ассоциации на страницу: на русском, испанском, латыни. Разложив перед собой исписанные листы, Феликс перечитал четкие каллиграфические строчки, после стал рисовать. Рука его двигалась с быстротой и легкостью мастера. Ворон с крысой пытались рассмотреть, чем он там занимается, но спина мужчины загораживала обзор. Когда Феликс заканчивал второй рисунок, в дверь постучали.
– Открыто!
В кабинет зашел Никанор Потапович. Старик без приглашения сел за стол и сказал:
– Зря, зря ты, мил человек, участкового прогнал.
– Мы уже закрыли эту тему, – ответил Феликс, не отрываясь от своего занятия. – Посторонним тут не место.
Никанор вздохнул и укоризненно покачал головой.
– Так, сердешный мой, дела не делаются. У нас впереди работа трудная, работа с людьми, нам двери открытые нужны. А ежели с ходу со всеми рассоримся, только и останется, что в эти двери башкой колотиться. Штука такая есть – дипломатия называется.
– Меня сейчас оборотень учит дипломатии, или тут нечто другое происходит?
– Немножко учит, ага, – закивал старик, – а ты послушаешь. Немножко. Я-то, почитай, со своей особенностью семь десятков среди людей отмахал – и ночью, и днем. Жил, крутился, приспосабливался. Дочку на ноги поставил, внучку вырастил. Работа, доход, хозяйство, пенсия, от людей – почет и уважение. А вел бы себя как пес скандальный, какого добра бы нажил и себе и родне? Одни беды горькие, да больше ничего. С властями нам в самую первую очередь надобно дружбу водить, от них наши двери зависят. Один-то в поле не воин, а путник. Разок участковому поможем, и он на нашей стороне, нам все время помогать и будет. Пригодится он, Феликс, вот посмотришь, как пригодится.
– Да что там могло у него стрястись! – поморщился Феликс.
– Почтовый ящик в подъезде сожгли, и районный Мегрэ с ног сбился в поисках злодея?
– Не совсем у него стряслось, у его бывшей тещи.
